- И пусть
мне скоро откладывать яйца, я еще не настолько неуклюжая...
- Я знаю, любовь моя.
Мягкий, едва заметный толчок возвестил об окончании пути. Они
приземлились перед вейром.
- Спасибо, Малта! - громко сказала Морита - еще одно предупреждение
тем, кто находится внутри вейра.
Спрыгнув с дракона, всадница быстрым шагом направилась к входу.
- Сюда нельзя! - плечистая фигура С'гора загородила Морите дорогу.
- Слушай, С'гор, я не собираюсь стоять на пороге, особенно в такую
сырость. Вы же знали о моем прилете заранее.
"С'гор, - решила наездница, - выбрал не самое лучшее время
стесняться."
- Морита, дело в том, что Берчар заболел. Ему ужасно плохо, и он
велел никого к нему не пускать.
- Все равно мне необходимо с ним поговорить, - решительно сказала
Морита и, шагнув мимо отступившего в сторону С'гора, вошла в вейр.
Она подошла к спальне, но тут С'гор вновь ее остановил.
- Не надо, - попросил он. - Все равно ты ничего от него не узнаешь.
Он без сознания. И ко мне тоже не прикасайся... Я наверняка тоже
заразился. - В наступившей тишине явственно раздавались тихие стоны
Берчара.
Не раздумывая, Морита отодвинула занавеску и вошла в спальню. Даже в
тусклом свете масляной лампы было видно, как страшно болезнь преобразила
молодого лекаря. Он осунулся, черты его лица как-то странно заострились, а
бледная до синевы кожа была покрыта крупными каплями пота. На столе рядом
с кроватью стояла открытая сумка с лекарствами.
- Когда он заболел? - спросила Морита, разглядывая пузырьки.
- Вчера он чувствовал себя необычайно усталым - ужасная головная боль
и все такое. Мы даже не полетели на Собрание, хотя и собирались... За
завтраком он вроде бы выглядел совершенно нормально, и мы уже решили было
отправиться в Исту поглядеть на выловленного в море зверька, но тут у
Берчара начались какие-то жуткие головные боли. Я, честно говоря, ему
сперва даже не поверил...
- От головной боли он пил настойку сладкого корня?
- Нет. Он принял ивовый эликсир, - С'гор ткнул пальцем в наполовину
пустой пузырек.
- А потом сладкий корень?
- Да, но только легче ему от этого не стало. К полудню у него начался
жар, и он решил принять, - С'гор взял в руки маленькую бутылочку и
прочитал, - "аконит". Мне это показалось несколько странным: я ведь
неоднократно помогал ему, и мне казалось, что аконит ему вовсе ни к чему.
Но он сказал мне, чтобы я не смел спорить с лекарем, с ним, то есть... А
сегодня утром он попросил сделать ему укол настойки из листьев
папоротника, в которую я должен был добавить десять капель сока феллиса.
Он говорил, что у него все болит, и сок феллиса, дескать, должно помочь...
Морита глубоко задумалась. Аконит от головной боли и жара? Настойка
из листьев папоротника и сок феллиса - это хотя бы понятно.
- У него был сильный жар?
- Он прекрасно понимал, что делает, если ты об этом...
- Ничуть не сомневаюсь. Он же искуснейший мастер Врачеватель, и нам
повезло, что он поселился в Форт Вейре. Что еще он велел тебе делать?
- Никого к нему не пускать! - с вызовом заявил С'гор и с неприязнью
поглядел на Мориту, сделавшую вид, будто ничего не замечает. -
Неразбавленную настойку из листьев папоротника каждые два часа, пока не
спадет жар, и сок феллиса через каждые четыре.
- Он полагал, что заразился от К'лона?
- Берчар никогда не обсуждал со мной своих пациентов!
- В этот раз было бы лучше, если бы он все тебе рассказал.
- А что, К'лону стало еще хуже? - испуганно спросил С'гор. Морите
хотелось, чтобы и ей предоставилась такая же возможность. - Когда у
Берчара спадет температура, я бы хотела с ним поговорить. Позовешь меня,
ладно? Это очень важно.
Она задумчиво посмотрела на Берчара. Если у К'лона была та же самая
болезнь, о которой сообщил мастер Капайм, то почему же он выжил? Почему не
умер, как жители холмов на юге континента? Может, все дело как раз в том и
заключается, что это были жители холдов? Может, теснота и теплый климат
способствуют протеканию болезни?.. Спохватившись, Морита вновь повернулась
к начавшему уже волноваться С'гору.
- Делай все так, как тебе велел Берчар, - сказала она. - Я прослежу,
чтобы тебя больше не беспокоили. Пусть Малта через Орлиту передаст мне,
когда Берчар придет в себя. И поблагодари Малту от меня за то, что она
меня сюда привезла...
Глаза С'гора стали пустыми и невидящими - он говорил со своим
драконом. Затем, улыбнувшись, он вновь обратил свой взор на Мориту.
- Малта говорит, мол, не стоит благодарности. Она готова отвезти тебя
вниз.
Падать сквозь туман к невидимой земле - ощущение не из самых
приятных.
- Малта не посмеет уронить Госпожу своего Вейра, - хмыкнув, успокоила
Мориту Орлита.
- Я только на это и надеюсь, - в тон ей ответила Морита, - но когда я
не могу различить даже пальцев вытянутой руки...
"Нет, не настойка сладкого корня, - думала Морита, вновь очутившись
на дне чаши и попрощавшись с растаявшей в тумане Малтой, - не сладкий
корень способный полностью снять жар, а листья папоротника - средство
несколько снизить температуру. И аконит для сердца. Так, что ли? Неужели
такой страшный жар? А еще сок феллиса... Капайм ничего не передавал о
болях. Жаль, что не удалось поговорить с Берчаром. Но может, К'лон уже
проснулся?"
- Он еще спит, - сообщила Орлита. - И тебе бы вовсе не помешало
немного соснуть.
Морита и вправду чувствовала себя совершенно разбитой. Да еще этот
проклятый туман! В нем запросто можно заблудиться!
- Меня-то ты всегда найдешь, - заверила ее Орлита. - Возьми чуть-чуть
левее и придешь прямо ко мне. Я приведу тебя в наш вейр.
"Пожалуй, я и правда посплю, но только пару часиков", - решила
Морита.
Ей и в самом деле следовало отдохнуть. Она сделала все, что могла...
- Иди сюда и никуда не сворачивай, - снова позвала ее Орлита.
"Легко ей говорить", - подумала Морита. Через несколько шагов
желтоватый свет входа в Нижние пещеры растаял в густом сером тумане. К'лон
выздоровел, - это мысль не шла у Мориты из головы. - Может жители холдов
на юге и умирали от этой болезни, но наездник К'лон выздоровел. Может,
Ш'гал что-то перепутал? Впрочем, С'перен тоже говорил о какой-то болезни.
А завтра еще предстояло Падение...
- Не стоит так волноваться, - успокоила ее Орлита. - Сейчас ты все
равно больше ничего не можешь сделать. Подумай сама, большинство
наездников еще даже не проснулись. А к вечеру Лери наверняка найдет
что-нибудь в Летописях.
- Я и не волнуюсь. Это все туман. У меня от него всегда портится
настроение. У меня такое чувство, что я так и буду брести неизвестно куда
до скончания вечности.
- Ты уже почти дошла. Осторожно, сейчас будет лестница.
И правда, еще пару шагов, и она больно ударилась ногой о самую нижнюю
ступеньку. Вокруг по-прежнему клубился туман. Морита нащупала рукой стену,
а потом и вход в хранилище, рядом с лестницей. С трудом отворив массивную
дверь, она шагнула внутрь. Ее встретил до боли знакомый пряный аромат
хранящихся тут сушеных трав и настоек. Даже в царящем здесь полумраке
Морита видела, что висящих по стенам пучков листьев папоротника с лихвой
хватит, чтобы поставить на ноги весь Вейр. На полке напротив входа стояла
большая стеклянная бутыль, до краев полная белого порошка - толченые корни
аконита. Ивового эликсира тоже вполне достаточно. И четыре непочатые
бутыли сока феллиса. Ш'гал что-то говорил о кашле... Морита повернулась к
другим полкам, где хранились необходимые лекарства: туссилаго, комфрей,
хиссоп, тимус, эзоб, борраго. Должно хватить. И с лихвой. Когда Древние
переселились на Северный континент, они прихватили с собой все растения,
из которых готовили лекарства. Наверняка среди них найдется какое-нибудь,
помогающее при этой новой, не встречавшейся ранее болезни.
Она вернулась к двери, и, наверно, как поколения лекарей до нее
устало прислонилась к косяку. Поколения! Да, поколения, пережившие и
эпидемии и падения, и все природные катаклизмы этого мира...
Вокруг было так же серо и сыро, как и раньше. Угрюмо чернела смутной
тенью уходящая к вейру лестница.
- Осторожнее, - предостерегла Орлита.
- Постараюсь, - отозвалась Морита, и придерживаясь рукой за стену,
начала подниматься, по ступенькам. Орлита что-то ободряюще шептала, и
Морита рассмеялась - ведь до вейра и уютной постели оставалось всего
несколько шагов... В вейре было куда теплее, чем снаружи. Мягко светились
глаза королевы, приветствуя переступившую через порог Госпожу.
- Ты устала, тебе надо отдохнуть.
- Ишь ты, раскомандовалась! - покачала головой Морита, двигаясь к
спальне.
Скинув тунику, она скользнула под шкуры, и через минуту уже
крепко-прекрепко спала.

6. ГОД 1543, ОДИННАДЦАТЫЙ ДЕНЬ ТРЕТЬЕГО МЕСЯЦА; ХОЛД РУАТ
Алессан стоял и смотрел, как огромная золотая королева взмыла в
воздух. Она прямо-таки светилась в ночи, и тусклое свечение масляных ламп
здесь было совершенно не при чем. Может, дело в том, что ей скоро
откладывать яйца?.. А потом произошло то, чего Алессан и ждал: золотая
королева и ее прекрасная наследница исчезли.
Улыбнувшись, Алессан глубоко и удовлетворенно вздохнул. Первое в его
жизни Собрание, на котором он выступал в роли лорда холда Руат прошло как
нельзя лучше. Как частенько повторял его отец, хороший план - залог
успеха. Что правда - то правда, долгая и тщательная подготовка позволила
Визгуну без труда выиграть гонку. И это здорово! Но Алессан никак не мог
рассчитывать, что Госпожа Вейра составит ему компанию на скачках. Не думал
он, и что она согласится с ним танцевать. Никогда еще он не выходил на
площадку с такой ловкой партнершей. Вот если бы его мать смогла найти
девушку, хоть в чем-то похожую на леди Мориту...
- Лорд Алессан... - услышал он у себя за спиной хриплый шепот.
Он круто повернулся. Из темноты выскользнул Даг.
- Лорд Алессан... - беспокойство, звучащее в его голосе и непривычная
форма обращения встревожила молодого лорда.
- Что случилось, Даг? Что-нибудь с Визгуном?
- С ним-то все в порядке. Но скакуны Вандера заболели. У них кашель и
страшный жар. Они покрыты холодным потом. И знаешь, с скакунами в соседнем
табуне тоже что-то не так. Норман не знает, что и подумать, так все это
неожиданно. Но я-то не хочу рисковать. Я забираю всех наших скакунов, тех,
что стояли в конюшне и даже близко не подходили к тем, что заболели. Я
забираю их и увожу, пока и они не начали кашлять и задыхаться.
- Даг, мне кажется...
- Знаете, лорд Алессан, я не хочу ничего такого сказать, может, все
это просто слишком теплые дни да перемена травы, но я не хочу и не буду
рисковать Визгуном. Особенно теперь, когда он наконец-то выиграл свою
первую скачку!
Даг так нервничал, что Алессан едва удержался от улыбки.
- Я просто возьму наш табун и отгоню его на высокогорные луга... на
всякий случай. Пока вот эти, - он ткнул пальцем в сторону загонов, - не
уберутся отсюда восвояси. - Я тут собрал кое-какой жратвы, а еще я
прихвачу с собой этого бездельника, моего внука.
Только Визгун мог затмить в глазах Дага младшего сына его дочери
Фергала - отчаянного сорванца, не способного прожить ни дня, чтобы не
влипнуть в какую-нибудь историю. В тайне Алессан даже восхищался его
изобретательностью, но как лорд холда он никак не мог мириться с шалостями
этого юнца. Его самая последняя шутка (он ухитрился раскрасить белье
приехавших в холд гостей) так рассердила Ладиому, что Фергалу даже
запретили принимать участие в Собрании.
- Если бы я думал...
- Лучше не рисковать, чем потом кусать себе локти, - прервал его Даг.
- Ладно, - кивнул Алессан. - Отправляйся.
- Я буду ждать от вас вестей. И как только наши почтенные гости уедут
и увезут с собой свой поганый кашель, я мигом вернусь, - широко
улыбнувшись, Даг вперевалку поспешил к конюшням.
Алессан задумчиво глядел ему вслед. Может, он слишком много позволяет
старому конюху? Может, Даг пытается спасти своего внука от заслуженного
наказания за какую-нибудь новую проделку? Но странный кашель, охвативший
скакунов? Его-то Даг не выдумал. Ладно, он сперва немного поспит, а потом
поговорит с Норманом - может, тот уже знает, отчего погиб скакун Вандера.
Эта непонятная смерть очень беспокоила Алессана. Но тот скакун погиб не от
кашля. Возможно ли, что Вандер, стремясь во что бы то ни стало выиграть
гонку, выпустил на старт больного скакуна? Хотелось бы думать, что это не
так, но чего не бывает...
Алессан медленно пошел обратно к холду. Хорошее было Собрание, и
погода не подкачала. Легкая влажность в воздухе намекала на скорое
появление утреннего тумана.
Вдоль дороги, завернувшись в теплые шкуры, спали многочисленные
гости, приехавшие на Собрание. Впрочем, и сам холд (Алессан другого и не
ожидал) был набит под завязку. Даже в широком коридоре перед самым входом
в его собственную комнату, лежали люди на соломенных матрасах. Хорошо еще,
что мать никого не положила в его комнате. А может - Алессан криво
усмехнулся, - она как раз и надеялась, что он проведет ночь не один.
Тихонечко, стараясь никого не разбудить, Алессан прикрыл за собой дверь.
Он начал раздеваться и только тут вспомнил, что Морита забыла взять с
собой свое новое, так некстати испачканное платье. Ничего страшного! Вот и
будет повод увидеться с ней после Падения. Алессан растянулся на кровати,
закутался в меха и уснул.
Казалось, он только-только успел закрыть глаза, как кто-то уже тряс
его за плечо. Вставать не хотелось.
- Алессан, - настойчивый голос леди Омы мигом заставил его вскочить с
постели. - Вандер заболел, и мастер Сканд утверждает, что вино тут ни при
чем. У двух конюхов, сопровождавших Вандера, тоже жар. А Норман просил
тебе передать, что четыре скакуна умерли и невесть сколько еще больны.
- Чьи это скакуны? - быстро спросил Алессан.
- А я почем знаю! - скакуны ни в малейшей степени не интересовали
леди Ому. - Лорд Толокамп обсуждает с Норманом...
- Он слишком много на себя берет! - в один миг Алессан натянул брюки,
тунику и ботинки.
Он уже успел забыть, как много народу спит в коридорах, и чуть не
наступил кому-то на руку, прежде чем выскочил в главный Зал. Тут уже
практически никто не спал. Проклиная про себя Толокампа, Алессан
поторопился к выходу.
Толокампа он нашел во дворе. Лорд Форт холда стоял, глубоко
задумавшись, а рядом с ним нервно переминался с ноги на ногу осунувшийся
от бессонной ночи Норман. Увидев Алессана, распорядитель скачек вздохнул с
явным облегчением.
- Доброе утро, Толокамп, - сдерживая гнев, поздоровался Алессан. Даже
с самыми лучшими намерениями не следует лезть не в свои дела! - Ты что-то
хотел мне сказать? - обратился он к Норману, пытаясь отвести его в
сторону.
Но так легко от Толокампа не отвяжешься.
- Дело, вероятно, весьма серьезное, - озабоченно начал Толокамп.
- Я, наверно, и сам смогу это определить, - резко оборвал его
Алессан, беря Нормана под руку.
- Четыре скакуна из табуна Вандера уже мертвы, - тихо сказал
распорядитель, - а остальные умирают. Девятнадцать скакунов, размещенных
по соседству, тоже кашляют так, что хочется плакать.
- Ты изолировал их от здоровых?
- Мои люди занимаются этим с самого рассвета.
- Леди Ома сказала, что сам Вандер и два его конюха заболели.
- Так оно и есть, сэр. Я пригласил к ним врачевателя Сканда. Это было
еще ночью. Поначалу я полагал, что Вандер просто разнервничался из-за
смерти своего скакуна, но у его конюхов настоящий жар. А теперь еще и
Хелли жалуется на невыносимую головную боль. Хелли, между прочим, вообще
не пьет, так что это явно не похмелье.
- И у Вандера вчера тоже болела голова, так?
- Честно говоря, я не помню, - развел руками Норман.
- Ну, конечно, у тебя и без этого забот было невпроворот, - улыбнулся
Алессан. - Скачки, кстати, прошли превосходно.
- Я рад, что все хорошо... - начал было Норман, но тут его взгляд
привлекло какое-то движение на дороге. - Кулан уезжает, - сказал он, - и
мне это не нравится.
Даже тут, у входа в холл, было слышно, как кашляет одна из
запряженных в повозку скакунов.
- Я говорил Кулану, что не надо уезжать с больным скакуном, но он
даже разговаривать со мной не захотел.
- И многие решили уехать сегодня утром? - поднял брови Алессан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38