– Кровать застелена, в раковине нет грязных тарелок. Одежда в шкафу. У него ведь не было машины?
– Нет, насколько мне известно.
– И ни один из автомобилей, принадлежащих вам и мистеру Спикмену, не пропал. На чем же уехал мистер Руис и куда он направился?
– Понятия не имею. Единственное, что я точно знаю, он не оставил бы Фостера одного.
– У него есть родственники?
– Не думаю. По крайней мере, мне о них ничего не известно.
– Вы уверены, что он дежурил вчера вечером?
– Он всегда дежурит, мистер Родарт.
– Двадцать четыре часа семь дней в неделю?
– Да.
– Ваша экономка и кухарка, миссис э…
– Доббинс.
– Точно. Она сказала, что уходит в шесть.
– После того, как приготовит обед. Не представляю причину, по которой этот распорядок мог бы измениться. Вы уже расспрашивали миссис Доббинс о вчерашнем вечере?
– Она сказала, что поставила жареного цыпленка на поднос с подогревом и в шесть часов ушла. Мануэло Руис был здесь, когда она уходила. Она в этом уверена, потому что предупредила его, что уходит. А это значит, что он был здесь.
– Я в этом уверена. Он не оставил бы Фостера одного, – повторила она. – Никогда.
Родарт подошел к тому месту перед письменным столом, где ковер собрался складками. Присев, он стал рассматривать темные пятна на ковре.
– Хоть мне этого и не хочется, мы должны поговорить об убийстве.
– Это обязательно? Вчера вечером вы так подробно все описали. Это выглядело очень… страшно.
– Да. Именно поэтому я не советовал вам смотреть на тело мужа. Поверьте мне, вам это было ни к чему. Он сидел в инвалидном кресле, а из его шеи сбоку торчал нож для вскрытия конвертов.
Она крепко обхватила себя руками.
– Судя по вашему описанию, я не сомневаюсь, что это нож Фостера. Копия Эскалибура. Я подарила его мужу на Рождество, потому что Фостеру нравилась легенда о короле Артуре. Нож лежал здесь, на его письменном столе.
– Миссис Доббинс это подтвердила. После того как закончится экспертиза, я попрошу вас идентифицировать его, чтобы не было никаких сомнений.
Есть еще что-то ужасное, подумала она.
– Похоже, что убийца вонзил нож по самую рукоятку, а затем попытался извлечь. Но лезвие перерезало артерию, и, когда он попытался вытащить нож из шеи вашего мужа, хлынула кровь. Наверное, убийца запаниковал и оставил нож.
– А мой муж истек кровью.
– Совершенно верно. – Родарт встал. – На ковре мы нашли кровь двух разных групп. Одна из них принадлежит вашему мужу.
– Двух? – Она посмотрела на пятна, затем на Картера и наконец на Родарта.
– Мы не знаем, кому принадлежит другая кровь, – он пожал плечами. – Возможно, Мануэло Руису, но мы не можем это проверить. Его нет ни в одной базе данных, за исключением отдела транспортных средств. У него действующие водительские права, выданные в Техасе. И все.
– Он возил Фостера в изготовленном на заказ микроавтобусе.
– У Руиса были документы?
– Иммиграционные? Думаю, да.
– Не было.
– Если вы это знаете, то зачем спрашиваете? – вспылила она.
– Привычка, – на его лице появилась гримаса, которую он, наверное, считал обезоруживающей улыбкой. – Всегда пытаешься поймать кого-нибудь на лжи. Издержки профессии.
– Я не буду вам лгать, детектив.
– Правда? – Его кривая улыбка стала еще шире.
– Да.
– Хорошо. Расскажите мне о вас и Гриффе Буркетте.
Она этого не ожидала. У нее закружилась голова. Заметив, что она покачнулась, Родарт махнул рукой в сторону дивана:
– Это может занять некоторое время. Может, передумаете и присядете?
Лаура не хотела признаваться, что ей необходимо сесть, но пришлось. Она опустилась в кресло. Родарт предложил принести стакан воды, но она отказалась, мотнув головой. Детектив уселся в кресло напротив нее, наклонился вперед и сцепил руки между широко расставленными коленями. Она заметила, что ему не мешало бы постричь ногти.
– Я сэкономлю ваше и мое время, миссис Спикмен. На ноже для вскрытия конвертов, которым убили вашего мужа, полно отпечатков пальцев Гриффа Буркетта.
23
Лаура зажала рот ладонью, боясь, что ее стошнит на глазах двух детективов.
– Вы в порядке? – спросил Родарт.
Она покачала головой, вскочила и выбежала из комнаты. Она едва успела вбежать в туалетную комнату, как ее стошнило. Со вчерашнего вечера она практически ничего не ела, так что желудок был почти пуст. Но горький привкус желчи вызывал новые спазмы еще несколько минут. Когда ей наконец стало легче, ее одежда была мокрой от пота. В ушах звенело, пальцы рук онемели, и она не могла унять дрожь.
Она закрыла лицо ладонями. Увидев полицейских капелланов в раздвижном рукаве аэропорта, она сразу же поняла, что они хотят сообщить ей нечто ужасное и что эта катастрофа как-то связана с Гриффом Буркеттом. Теперь ее предчувствия подтвердились. Знание, что он убил Фостера, может быть смертельным для нее и для ребенка, которого она носит.
Но теперь ей нельзя думать о ребенке – иначе она действительно сойдет с ума.
– Лаура? – Кей стучала в дверь. – Лаура?
– Минутку, – она прополоскала рот и плеснула холодной водой в лицо, которое было белым как мел. Потом она провела пальцами по волосам, заставляя себя собраться с силами, и открыла дверь туалетной комнаты.
За дверью стояла Кей, а позади нее Родарт. Его лицо выражало скорее любопытство, чем сочувствие.
– Я отведу вас наверх и уложу в постель, – предложила Кей.
– Нет, мне уже лучше. Но не могли бы вы принести мне стакан колы, спрайта, чего-нибудь газированного?
Кей не хотелось оставлять ее одну, но она все же отправилась за напитком. Лаура протиснулась мимо Родарта и пошла впереди него в библиотеку. У нее подгибались колени. Одежда была влажной, и прохладный кондиционированный воздух вызывал озноб. Лаура завернулась в легкий шарфик и села в то же кресло, которое была вынуждена в спешке покинуть.
Второй детектив не оставил свой пост и, насколько могла судить Лаура, даже не двинулся с места. Все трое молчали, пока Кей не принесла стакан с напитком.
– Позовите меня, если я понадоблюсь, – Кей с ненавистью посмотрела на Родарта и ободряюще сжала локоть Лауры.
– Спасибо, Кей. Пожалуйста, закрой за собой дверь.
Лаура сделала глоток содовой, надеясь, что напиток успокоит ее желудок и удержится в нем.
– Вы были знакомы до того, как он попал в тюрьму? – Родарт снова начал допрос без предисловия.
Она покачала головой.
– Только после того, как он освободился?
Она кивнула.
– Как вы с ним встретились? Где?
– В этой комнате, – она видела, что он удивлен. – Фостер заинтересовался им. Узнал из новостей, что его освобождают. Написал ему письмо и предложил приехать сюда на встречу.
– Заинтересовался? Почему? Чем мог футболист, совершивший преступление, заинтересовать вашего мужа?
– Не знаю, – солгала она, глядя ему прямо в глаза. Честно говоря, у нее не было выбора. Она должна защитить будущее своего ребенка. Она должна хранить тайну, на чем настаивал Фостер. – Мистер Буркетт был здесь только один раз. Когда мне предложили присоединиться к ним, деловая часть разговора была закончена, и мы просто выпили вместе.
– Разговор был дружеским?
– Абсолютно. По крайней мере, внешне.
Он пристально изучал ее. Лаура не была уверена, что он ей поверил. Наоборот, почти не сомневалась, что не поверил. Но никто не мог опровергнуть ее слова.
– Именно во время этой дружеской беседы между вами и Буркеттом проскочила искра?
– Прошу прощения?
– Как скоро вы стали встречаться в том доме на Виндзор-стрит?
Стакан с содовой едва не выскользнул из ее дрожащей руки.
– Готов поклясться, вы гадаете, откуда я узнал о вашем романе, – ухмыльнулся Родарт. – Понимаете, я следил за Буркеттом с того самого дня, как он вышел из Биг-Спринг.
– Зачем?
– Я расследовал убийство Билла Бэнди. Это имя вам знакомо?
– Гриффа Буркетта подозревали в его убийстве?
– Он совершил убийство, миссис Спикмен. Я в этом не сомневаюсь. Но он оказался достаточно умен, чтобы не оставить веских улик, достаточных для того, чтобы я добился официального обвинения от суда. Но на убийства не распространяется срок давности. Я не отступлюсь, пока не привлеку к суду убийцу Билла Бэнди.
Грифф знал, что детектив преследует его. Теперь ясно, почему он не хотел, чтобы она разговаривала с Родартом. Он не хотел, чтобы она услышала убежденность в голосе Родарта: он совершил убийство.
– На этот раз он был не так осторожен, – продолжал Родарт. – Или более самонадеян. Оставил орудие убийства. Отпечатки пальцев.
– Как вы думаете, зачем он это сделал?
– Это первое, что я у него спрошу, когда мы найдем его.
Лаура подняла голову и посмотрела на Родарта. В ее глазах он прочел вопрос.
– Да, мы его еще не нашли. Он исчез. Мы оставили полицейских возле его квартиры, но он там не появлялся. Его старая «Хонда»? Мы нашли ее на автостоянке у торгового центра в Эдисоне. Парни из лаборатории исследуют ее. Я поставил своих людей наблюдать за домом на Виндзор-стрит, но туда он тоже не приходил. Кстати, сегодня утром туда приходил садовник, чтобы скосить траву и подрезать кусты. Кто оплачивает содержание дома?
– Я. Я снимаю дом.
Родарт обвел взглядом роскошную обстановку, как будто мысленно сравнивал два дома.
– Зачем? – грубо спросил он, вновь переводя взгляд на Лауру.
Она многозначительно посмотрела на него. Он молча изучал ее несколько секунд, а затем растянул губы в отвратительной ухмылке.
– Я уже знаю, что вы снимаете тот дом.
– Не сомневаюсь, – холодно ответила она.
– Прошу прощения, – он развел руками. – Я должен был все проверить, миссис Спикмен. В договоре аренды нет вашего имени, но по названию компании я вышел на вас.
– Это нетрудно сделать, – она уколола его, поставив под сомнение профессиональные качества, но если он и понял намек, то предпочел проигнорировать его.
– Когда вы в последний раз видели Гриффа Буркетта?
Она опустила взгляд на свои руки, лежавшие на коленях, влажные и все еще бледные. Она понимала, что этот хитрый лис замечает любую мелочь, но ничего не могла с собой поделать.
– Шесть недель назад.
– Шесть недель? Так давно?
– Да.
– Вы уверены?
Она назвала точную дату и увидела, что Картер записал ее в свой маленький, скрепленный спиралью блокнот.
– Почему вы запомнили эту дату? – спросил Родарт.
– Я объявила ему, что больше не приду.
Родарт тихо присвистнул.
– И как он это воспринял?
– Он понял и принял мое решение.
– Правда? – голос Родарта звучал скептически.
– Правда.
– Почему вы прервали эту связь?
– Не понимаю, какое это имеет значение.
– Может, никакого. А может, это очень важно.
Она не выдержала его взгляда.
– То, что мы делали, было неправильно. Я больше не могла. Я сказала ему, что мы не должны больше встречаться.
– У вас были другие связи, до него?
– Нет.
– Никто вас не осудит. С учетом того, что мистер Спикмен…
– Что, мистер Спикмен? – строго переспросила она.
Родарт отступил.
– Буркетт был вашим первым и единственным любовником после замужества, миссис Спикмен?
– Я вам уже сказала.
– А когда вы порвали с ним, Буркетт не спорил, не протестовал, не просил вас передумать?
– Нет.
– Хм, – он задумчиво почесал рябую щеку. – Это не похоже на того Гриффа Буркетта, которого я знаю.
– Видимо, вы не очень хорошо его знаете.
– Видимо, вы тоже, миссис Спикмен. Потому что, когда вы разорвали вашу связь, Буркетт не смирился с этим. Вовсе нет. Он был вне себя. Вчера вечером он явился сюда, нейтрализовал Мануэло Руиса, а потом воткнул нож для вскрытия конвертов в шею вашего мужа. Классическое преступление отвергнутого любовника.
Она заставила себя не отводить взгляд. Наверное, она заслужила это скрытое презрение, но с учетом ее горя и ощущения вины наказание выглядело неоправданно жестоким. Одно дело, осуждение людей, к которым питаешь уважение. И совсем другое, выносить презрение того, к кому сама относишься с презрением.
– Вы уверены, что из комнаты ничего не пропало? – Он встал и подошел к письменному столу.
– Не знаю. Точно не смогу сказать, пока тщательно не осмотрю здесь все.
– Пожалуйста, сделайте это, когда вам будет удобно.
– Обязательно.
– Это вам о чем-нибудь говорит?
Он натянул резиновые перчатки и взял со стола листок бумаги.
– Я хотел, чтобы вы взглянули, прежде чем я приобщу это к вещественным доказательствам, – он протянул ей листок.
Он держал листок так, чтобы она могла прочесть несколько абзацев машинописного текста. После нескольких попыток понять первое предложение, выглядевшее абсолютно бессмысленным, она подняла на Родарта озадаченный взгляд.
– Это чушь.
– Рад, что вы это сказали, – усмехнулся он. – А то я уж думал, что со мной что-то не так. По мне, это тоже бессмыслица. Просто набор хвастливых слов, так?
– Просто набор хвастливых слов.
– У вас есть объяснение этому?
– Нет.
– Думаете, эти строки написаны вашим мужем?
– С чего вы взяли?
– Не знаю. Я подумал, не утратил ли он часть умственных способностей тоже.
– Тоже? – Вопрос оскорбил ее, и она ясно дала это понять.
– Прошу прощения, если это прозвучало нетактично. Физическое состояние вашего мужа было очевидным. А как насчет умственных способностей? Многие люди зависели от генерального директора огромной корпорации Фостера Спикмена. Наемные работники. Акционеры. Даже пассажиры, летавшие рейсами «Сансаут», зависели от того, в порядке ли у него голова.
– Позвольте заверить вас, мистер Родарт, что с головой у него было все в порядке. Фостер полностью контролировал себя.
– Я подумал, что та автомобильная авария могла что-то повредить, – он похлопал себя по голове. – Может, вы этого не замечали.
– Я бы заметила.
– Может, пропустили какие-то симптомы. Вы были ужасно заняты.
Он многозначительно помолчал. Заняты с любовником. Вот на что он намекал. Она не клюнула на эту наживку и продолжала безучастно смотреть на него, как будто не поняла намека.
– Ваш муж принимал лекарства.
– Да. Препараты для поддержки иммунной системы. Лекарства для пищеварительного тракта, который серьезно пострадал при аварии. Иногда снотворное.
– А кроме того, он принимал сильнодействующие успокоительные, отпускаемые по рецепту врача. Попробую сэкономить нам еще немного времени, миссис Спикмен. Я уже говорил с психиатром вашего мужа.
Лаура тяжело вздохнула.
– В юности у Фостера диагностировали навязчивый невроз, – сказала она. – Обсессивно-компульсивный…
– Я знаю, что это такое.
– Тогда вы знаете, что это состояние можно контролировать только при помощи лекарств.
– Я вам верю, – он усмехнулся. – Я сам немного навязчив. Выберите на улице сто человек, и почти каждый в каком-то смысле окажется психом.
Это идиотское замечание не нуждалось в ответе.
– Вы хотите сказать, что навязчивый невроз вашего мужа был под контролем?
– Да.
– Он находился в состоянии депрессии?
– Нет.
– Вы в этом уверены? – хитро произнес детектив. – Например, он мог чуть-чуть расстроиться из-за вашей связи с Буркеттом. Меня тошнит от того, что сделал этот парень, но он пользовался успехом у дам. Рост. Волосы. Тело гладиатора. Для инвалида, каким был ваш муж, это настоящая пощечина. Он знал о Буркетте и вас?
Она покачала головой.
Родарт картинно приложил ладонь к уху.
– Нет, – кратко ответила она. – Не знал. Насколько мне известно. – Она встала. – Это все, детектив?
– Не совсем. Грифф Буркетт пытался связаться с вами после разрыва?
Она хотела солгать, но потом передумала, потому что Родарт мог знать ответ и на эти вопросы.
– Пару раз он звонил в офис «Сансаут» и просил, чтобы Кей соединила нас. Я не отвечала на его звонки.
– Вы не видели его с того дня, когда заявили, что между вами все кончено?
– Именно так.
– И не говорили с ним?
– Однажды он дозвонился до меня, я повесила трубку.
– Он когда-нибудь угрожал вашему мужу?
– Конечно, нет!
– Он не говорил вам, что, если ваш муж-инвалид исчезнет со сцены, вы станете свободны и сможете вернуться к нему? Быстрый развод. Или что-то в этом роде. Он не предлагал избавить вас от мужа?
Она с ужасом посмотрела на него.
– Даже если бы и предлагал, неужели вы думаете, что я бы согласилась? Или сообщила вам об этом?
Его ухмылка говорила о многом.
– Нет, мистер Родарт, – она выпрямилась. – Грифф Буркетт никогда не угрожал ни мистеру Спикмену, ни мне.
– Насколько вам известно.
Она хотела возразить, но только устало вздохнула.
– Он никогда не угрожал мне.
– Но он мог угрожать вашему мужу втайне от вас.
– Фостер не говорил…
– Но Буркетт мог.
Она промолчала.
Родарт насмешливо взглянул на своего безмолвного коллегу, а затем снова повернулся к Лауре.
– Буркетт когда-нибудь упоминал об убежище? О приятеле, у которого есть домик у озера, о частных владениях, о каком-то месте, где он теперь может прятаться?
– Нет. Он не откровенничал со мной. Мы вообще не очень много разговаривали.
Слишком поздно она поняла, что выдала себя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
– Нет, насколько мне известно.
– И ни один из автомобилей, принадлежащих вам и мистеру Спикмену, не пропал. На чем же уехал мистер Руис и куда он направился?
– Понятия не имею. Единственное, что я точно знаю, он не оставил бы Фостера одного.
– У него есть родственники?
– Не думаю. По крайней мере, мне о них ничего не известно.
– Вы уверены, что он дежурил вчера вечером?
– Он всегда дежурит, мистер Родарт.
– Двадцать четыре часа семь дней в неделю?
– Да.
– Ваша экономка и кухарка, миссис э…
– Доббинс.
– Точно. Она сказала, что уходит в шесть.
– После того, как приготовит обед. Не представляю причину, по которой этот распорядок мог бы измениться. Вы уже расспрашивали миссис Доббинс о вчерашнем вечере?
– Она сказала, что поставила жареного цыпленка на поднос с подогревом и в шесть часов ушла. Мануэло Руис был здесь, когда она уходила. Она в этом уверена, потому что предупредила его, что уходит. А это значит, что он был здесь.
– Я в этом уверена. Он не оставил бы Фостера одного, – повторила она. – Никогда.
Родарт подошел к тому месту перед письменным столом, где ковер собрался складками. Присев, он стал рассматривать темные пятна на ковре.
– Хоть мне этого и не хочется, мы должны поговорить об убийстве.
– Это обязательно? Вчера вечером вы так подробно все описали. Это выглядело очень… страшно.
– Да. Именно поэтому я не советовал вам смотреть на тело мужа. Поверьте мне, вам это было ни к чему. Он сидел в инвалидном кресле, а из его шеи сбоку торчал нож для вскрытия конвертов.
Она крепко обхватила себя руками.
– Судя по вашему описанию, я не сомневаюсь, что это нож Фостера. Копия Эскалибура. Я подарила его мужу на Рождество, потому что Фостеру нравилась легенда о короле Артуре. Нож лежал здесь, на его письменном столе.
– Миссис Доббинс это подтвердила. После того как закончится экспертиза, я попрошу вас идентифицировать его, чтобы не было никаких сомнений.
Есть еще что-то ужасное, подумала она.
– Похоже, что убийца вонзил нож по самую рукоятку, а затем попытался извлечь. Но лезвие перерезало артерию, и, когда он попытался вытащить нож из шеи вашего мужа, хлынула кровь. Наверное, убийца запаниковал и оставил нож.
– А мой муж истек кровью.
– Совершенно верно. – Родарт встал. – На ковре мы нашли кровь двух разных групп. Одна из них принадлежит вашему мужу.
– Двух? – Она посмотрела на пятна, затем на Картера и наконец на Родарта.
– Мы не знаем, кому принадлежит другая кровь, – он пожал плечами. – Возможно, Мануэло Руису, но мы не можем это проверить. Его нет ни в одной базе данных, за исключением отдела транспортных средств. У него действующие водительские права, выданные в Техасе. И все.
– Он возил Фостера в изготовленном на заказ микроавтобусе.
– У Руиса были документы?
– Иммиграционные? Думаю, да.
– Не было.
– Если вы это знаете, то зачем спрашиваете? – вспылила она.
– Привычка, – на его лице появилась гримаса, которую он, наверное, считал обезоруживающей улыбкой. – Всегда пытаешься поймать кого-нибудь на лжи. Издержки профессии.
– Я не буду вам лгать, детектив.
– Правда? – Его кривая улыбка стала еще шире.
– Да.
– Хорошо. Расскажите мне о вас и Гриффе Буркетте.
Она этого не ожидала. У нее закружилась голова. Заметив, что она покачнулась, Родарт махнул рукой в сторону дивана:
– Это может занять некоторое время. Может, передумаете и присядете?
Лаура не хотела признаваться, что ей необходимо сесть, но пришлось. Она опустилась в кресло. Родарт предложил принести стакан воды, но она отказалась, мотнув головой. Детектив уселся в кресло напротив нее, наклонился вперед и сцепил руки между широко расставленными коленями. Она заметила, что ему не мешало бы постричь ногти.
– Я сэкономлю ваше и мое время, миссис Спикмен. На ноже для вскрытия конвертов, которым убили вашего мужа, полно отпечатков пальцев Гриффа Буркетта.
23
Лаура зажала рот ладонью, боясь, что ее стошнит на глазах двух детективов.
– Вы в порядке? – спросил Родарт.
Она покачала головой, вскочила и выбежала из комнаты. Она едва успела вбежать в туалетную комнату, как ее стошнило. Со вчерашнего вечера она практически ничего не ела, так что желудок был почти пуст. Но горький привкус желчи вызывал новые спазмы еще несколько минут. Когда ей наконец стало легче, ее одежда была мокрой от пота. В ушах звенело, пальцы рук онемели, и она не могла унять дрожь.
Она закрыла лицо ладонями. Увидев полицейских капелланов в раздвижном рукаве аэропорта, она сразу же поняла, что они хотят сообщить ей нечто ужасное и что эта катастрофа как-то связана с Гриффом Буркеттом. Теперь ее предчувствия подтвердились. Знание, что он убил Фостера, может быть смертельным для нее и для ребенка, которого она носит.
Но теперь ей нельзя думать о ребенке – иначе она действительно сойдет с ума.
– Лаура? – Кей стучала в дверь. – Лаура?
– Минутку, – она прополоскала рот и плеснула холодной водой в лицо, которое было белым как мел. Потом она провела пальцами по волосам, заставляя себя собраться с силами, и открыла дверь туалетной комнаты.
За дверью стояла Кей, а позади нее Родарт. Его лицо выражало скорее любопытство, чем сочувствие.
– Я отведу вас наверх и уложу в постель, – предложила Кей.
– Нет, мне уже лучше. Но не могли бы вы принести мне стакан колы, спрайта, чего-нибудь газированного?
Кей не хотелось оставлять ее одну, но она все же отправилась за напитком. Лаура протиснулась мимо Родарта и пошла впереди него в библиотеку. У нее подгибались колени. Одежда была влажной, и прохладный кондиционированный воздух вызывал озноб. Лаура завернулась в легкий шарфик и села в то же кресло, которое была вынуждена в спешке покинуть.
Второй детектив не оставил свой пост и, насколько могла судить Лаура, даже не двинулся с места. Все трое молчали, пока Кей не принесла стакан с напитком.
– Позовите меня, если я понадоблюсь, – Кей с ненавистью посмотрела на Родарта и ободряюще сжала локоть Лауры.
– Спасибо, Кей. Пожалуйста, закрой за собой дверь.
Лаура сделала глоток содовой, надеясь, что напиток успокоит ее желудок и удержится в нем.
– Вы были знакомы до того, как он попал в тюрьму? – Родарт снова начал допрос без предисловия.
Она покачала головой.
– Только после того, как он освободился?
Она кивнула.
– Как вы с ним встретились? Где?
– В этой комнате, – она видела, что он удивлен. – Фостер заинтересовался им. Узнал из новостей, что его освобождают. Написал ему письмо и предложил приехать сюда на встречу.
– Заинтересовался? Почему? Чем мог футболист, совершивший преступление, заинтересовать вашего мужа?
– Не знаю, – солгала она, глядя ему прямо в глаза. Честно говоря, у нее не было выбора. Она должна защитить будущее своего ребенка. Она должна хранить тайну, на чем настаивал Фостер. – Мистер Буркетт был здесь только один раз. Когда мне предложили присоединиться к ним, деловая часть разговора была закончена, и мы просто выпили вместе.
– Разговор был дружеским?
– Абсолютно. По крайней мере, внешне.
Он пристально изучал ее. Лаура не была уверена, что он ей поверил. Наоборот, почти не сомневалась, что не поверил. Но никто не мог опровергнуть ее слова.
– Именно во время этой дружеской беседы между вами и Буркеттом проскочила искра?
– Прошу прощения?
– Как скоро вы стали встречаться в том доме на Виндзор-стрит?
Стакан с содовой едва не выскользнул из ее дрожащей руки.
– Готов поклясться, вы гадаете, откуда я узнал о вашем романе, – ухмыльнулся Родарт. – Понимаете, я следил за Буркеттом с того самого дня, как он вышел из Биг-Спринг.
– Зачем?
– Я расследовал убийство Билла Бэнди. Это имя вам знакомо?
– Гриффа Буркетта подозревали в его убийстве?
– Он совершил убийство, миссис Спикмен. Я в этом не сомневаюсь. Но он оказался достаточно умен, чтобы не оставить веских улик, достаточных для того, чтобы я добился официального обвинения от суда. Но на убийства не распространяется срок давности. Я не отступлюсь, пока не привлеку к суду убийцу Билла Бэнди.
Грифф знал, что детектив преследует его. Теперь ясно, почему он не хотел, чтобы она разговаривала с Родартом. Он не хотел, чтобы она услышала убежденность в голосе Родарта: он совершил убийство.
– На этот раз он был не так осторожен, – продолжал Родарт. – Или более самонадеян. Оставил орудие убийства. Отпечатки пальцев.
– Как вы думаете, зачем он это сделал?
– Это первое, что я у него спрошу, когда мы найдем его.
Лаура подняла голову и посмотрела на Родарта. В ее глазах он прочел вопрос.
– Да, мы его еще не нашли. Он исчез. Мы оставили полицейских возле его квартиры, но он там не появлялся. Его старая «Хонда»? Мы нашли ее на автостоянке у торгового центра в Эдисоне. Парни из лаборатории исследуют ее. Я поставил своих людей наблюдать за домом на Виндзор-стрит, но туда он тоже не приходил. Кстати, сегодня утром туда приходил садовник, чтобы скосить траву и подрезать кусты. Кто оплачивает содержание дома?
– Я. Я снимаю дом.
Родарт обвел взглядом роскошную обстановку, как будто мысленно сравнивал два дома.
– Зачем? – грубо спросил он, вновь переводя взгляд на Лауру.
Она многозначительно посмотрела на него. Он молча изучал ее несколько секунд, а затем растянул губы в отвратительной ухмылке.
– Я уже знаю, что вы снимаете тот дом.
– Не сомневаюсь, – холодно ответила она.
– Прошу прощения, – он развел руками. – Я должен был все проверить, миссис Спикмен. В договоре аренды нет вашего имени, но по названию компании я вышел на вас.
– Это нетрудно сделать, – она уколола его, поставив под сомнение профессиональные качества, но если он и понял намек, то предпочел проигнорировать его.
– Когда вы в последний раз видели Гриффа Буркетта?
Она опустила взгляд на свои руки, лежавшие на коленях, влажные и все еще бледные. Она понимала, что этот хитрый лис замечает любую мелочь, но ничего не могла с собой поделать.
– Шесть недель назад.
– Шесть недель? Так давно?
– Да.
– Вы уверены?
Она назвала точную дату и увидела, что Картер записал ее в свой маленький, скрепленный спиралью блокнот.
– Почему вы запомнили эту дату? – спросил Родарт.
– Я объявила ему, что больше не приду.
Родарт тихо присвистнул.
– И как он это воспринял?
– Он понял и принял мое решение.
– Правда? – голос Родарта звучал скептически.
– Правда.
– Почему вы прервали эту связь?
– Не понимаю, какое это имеет значение.
– Может, никакого. А может, это очень важно.
Она не выдержала его взгляда.
– То, что мы делали, было неправильно. Я больше не могла. Я сказала ему, что мы не должны больше встречаться.
– У вас были другие связи, до него?
– Нет.
– Никто вас не осудит. С учетом того, что мистер Спикмен…
– Что, мистер Спикмен? – строго переспросила она.
Родарт отступил.
– Буркетт был вашим первым и единственным любовником после замужества, миссис Спикмен?
– Я вам уже сказала.
– А когда вы порвали с ним, Буркетт не спорил, не протестовал, не просил вас передумать?
– Нет.
– Хм, – он задумчиво почесал рябую щеку. – Это не похоже на того Гриффа Буркетта, которого я знаю.
– Видимо, вы не очень хорошо его знаете.
– Видимо, вы тоже, миссис Спикмен. Потому что, когда вы разорвали вашу связь, Буркетт не смирился с этим. Вовсе нет. Он был вне себя. Вчера вечером он явился сюда, нейтрализовал Мануэло Руиса, а потом воткнул нож для вскрытия конвертов в шею вашего мужа. Классическое преступление отвергнутого любовника.
Она заставила себя не отводить взгляд. Наверное, она заслужила это скрытое презрение, но с учетом ее горя и ощущения вины наказание выглядело неоправданно жестоким. Одно дело, осуждение людей, к которым питаешь уважение. И совсем другое, выносить презрение того, к кому сама относишься с презрением.
– Вы уверены, что из комнаты ничего не пропало? – Он встал и подошел к письменному столу.
– Не знаю. Точно не смогу сказать, пока тщательно не осмотрю здесь все.
– Пожалуйста, сделайте это, когда вам будет удобно.
– Обязательно.
– Это вам о чем-нибудь говорит?
Он натянул резиновые перчатки и взял со стола листок бумаги.
– Я хотел, чтобы вы взглянули, прежде чем я приобщу это к вещественным доказательствам, – он протянул ей листок.
Он держал листок так, чтобы она могла прочесть несколько абзацев машинописного текста. После нескольких попыток понять первое предложение, выглядевшее абсолютно бессмысленным, она подняла на Родарта озадаченный взгляд.
– Это чушь.
– Рад, что вы это сказали, – усмехнулся он. – А то я уж думал, что со мной что-то не так. По мне, это тоже бессмыслица. Просто набор хвастливых слов, так?
– Просто набор хвастливых слов.
– У вас есть объяснение этому?
– Нет.
– Думаете, эти строки написаны вашим мужем?
– С чего вы взяли?
– Не знаю. Я подумал, не утратил ли он часть умственных способностей тоже.
– Тоже? – Вопрос оскорбил ее, и она ясно дала это понять.
– Прошу прощения, если это прозвучало нетактично. Физическое состояние вашего мужа было очевидным. А как насчет умственных способностей? Многие люди зависели от генерального директора огромной корпорации Фостера Спикмена. Наемные работники. Акционеры. Даже пассажиры, летавшие рейсами «Сансаут», зависели от того, в порядке ли у него голова.
– Позвольте заверить вас, мистер Родарт, что с головой у него было все в порядке. Фостер полностью контролировал себя.
– Я подумал, что та автомобильная авария могла что-то повредить, – он похлопал себя по голове. – Может, вы этого не замечали.
– Я бы заметила.
– Может, пропустили какие-то симптомы. Вы были ужасно заняты.
Он многозначительно помолчал. Заняты с любовником. Вот на что он намекал. Она не клюнула на эту наживку и продолжала безучастно смотреть на него, как будто не поняла намека.
– Ваш муж принимал лекарства.
– Да. Препараты для поддержки иммунной системы. Лекарства для пищеварительного тракта, который серьезно пострадал при аварии. Иногда снотворное.
– А кроме того, он принимал сильнодействующие успокоительные, отпускаемые по рецепту врача. Попробую сэкономить нам еще немного времени, миссис Спикмен. Я уже говорил с психиатром вашего мужа.
Лаура тяжело вздохнула.
– В юности у Фостера диагностировали навязчивый невроз, – сказала она. – Обсессивно-компульсивный…
– Я знаю, что это такое.
– Тогда вы знаете, что это состояние можно контролировать только при помощи лекарств.
– Я вам верю, – он усмехнулся. – Я сам немного навязчив. Выберите на улице сто человек, и почти каждый в каком-то смысле окажется психом.
Это идиотское замечание не нуждалось в ответе.
– Вы хотите сказать, что навязчивый невроз вашего мужа был под контролем?
– Да.
– Он находился в состоянии депрессии?
– Нет.
– Вы в этом уверены? – хитро произнес детектив. – Например, он мог чуть-чуть расстроиться из-за вашей связи с Буркеттом. Меня тошнит от того, что сделал этот парень, но он пользовался успехом у дам. Рост. Волосы. Тело гладиатора. Для инвалида, каким был ваш муж, это настоящая пощечина. Он знал о Буркетте и вас?
Она покачала головой.
Родарт картинно приложил ладонь к уху.
– Нет, – кратко ответила она. – Не знал. Насколько мне известно. – Она встала. – Это все, детектив?
– Не совсем. Грифф Буркетт пытался связаться с вами после разрыва?
Она хотела солгать, но потом передумала, потому что Родарт мог знать ответ и на эти вопросы.
– Пару раз он звонил в офис «Сансаут» и просил, чтобы Кей соединила нас. Я не отвечала на его звонки.
– Вы не видели его с того дня, когда заявили, что между вами все кончено?
– Именно так.
– И не говорили с ним?
– Однажды он дозвонился до меня, я повесила трубку.
– Он когда-нибудь угрожал вашему мужу?
– Конечно, нет!
– Он не говорил вам, что, если ваш муж-инвалид исчезнет со сцены, вы станете свободны и сможете вернуться к нему? Быстрый развод. Или что-то в этом роде. Он не предлагал избавить вас от мужа?
Она с ужасом посмотрела на него.
– Даже если бы и предлагал, неужели вы думаете, что я бы согласилась? Или сообщила вам об этом?
Его ухмылка говорила о многом.
– Нет, мистер Родарт, – она выпрямилась. – Грифф Буркетт никогда не угрожал ни мистеру Спикмену, ни мне.
– Насколько вам известно.
Она хотела возразить, но только устало вздохнула.
– Он никогда не угрожал мне.
– Но он мог угрожать вашему мужу втайне от вас.
– Фостер не говорил…
– Но Буркетт мог.
Она промолчала.
Родарт насмешливо взглянул на своего безмолвного коллегу, а затем снова повернулся к Лауре.
– Буркетт когда-нибудь упоминал об убежище? О приятеле, у которого есть домик у озера, о частных владениях, о каком-то месте, где он теперь может прятаться?
– Нет. Он не откровенничал со мной. Мы вообще не очень много разговаривали.
Слишком поздно она поняла, что выдала себя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43