Ц Забавно, мисс Лейн, Ц сказал Бэрронс. А потом добавил: Ц Хотите сесть з
а руль?
Ц А? Ц Я задохнулась. Да что с ним такое? С тех пор как я спустилась вниз, а э
то было незадолго до одиннадцати, одетая в неудобное платье Фионы, Ц ког
да я первый раз натянула его через голову, то несколько минут стояла, разм
ышляя, не пропитано ли оно каким-нибудь ядом, от которого растворится вся
моя кожа, Ц Бэрронс вел себя странно. И я просто не понимала почему. Он был
... ну... игривым, другого слова я подобрать не могу. И пребывал в крайне весел
ом расположении духа. Он казался пьяным, но ум его работал так же остро, ка
к и всегда. Если бы речь шла о каком-то другом человеке, я могла бы подумать
, что он накачался наркотиками и теперь пребывает в состоянии измененног
о сознания. Но Бэрронс был слишком прагматичен для этого, его наркотикам
и были деньги, сила и власть.
Однако Иерихон был настолько наэлектризован жизнью, что воздух вокруг н
его практически потрескивал и шипел.
Ц Просто шучу, Ц сказал Бэрронс.
И это тоже выходило за рамки его обычного поведения. Иерихон Бэрронс не б
ыл склонен к юмору.
Ц Неумная шутка. Я мечтала сесть за руль... «ламборгини».
Ц Не можете произнести «кантач», мисс Лейн? Ц С его неопределимым акцен
том это слово звучало как «каннташш» и казалось еще более непонятным.
Ц Могу, Ц раздраженно ответила я. Ц Но не буду. Мне мама не разрешает.
Он покосился на меня.
Ц Почему же, мисс Лейн?
Ц Потому что ругательство остается ругательством, вне зависимости от я
зыка, которому оно принадлежит, Ц гордо сказала я. Я знала, что означает «
кантач». Мой папа привил мне любовь к скоростным машинам. Я была маленько
й семилетней девочкой, а он таскал меня с одного шоу экзотических машин н
а другое, за неимением сына, который мог бы разделить его страсть. Мы с ним
вдвоем пронесли через годы страстную любовь ко всему быстрому и сверкаю
щему. Итальянское «кантач» было почти эквивалентом английского «о... фиг
енная телка», именно такое впечатление, впрочем, и производила эта машин
а, однако я не видела причин произносить эти слова вслух. Раз уж я не могла
спастись от прогрессирующей ненормальности моей жизни, я хотела сохран
ить хотя бы честь и достоинство.
Ц Похоже, вы разбираетесь в машинах, мисс Лейн, Ц пробормотал Бэрронс.
Ц Немного, Ц скромно ответила я.
На данный момент это признание было единственным, к чему подходило слово
«скромно». Мы начали переезжать железнодорожные рельсы, и от тряски мои
бедра подскочили вверх, а платье, облепившее мою фигуру как желе, поползл
о в том же направлении. Ладно, иногда мне не удается сохранить честь и дост
оинство. Иногда половина Дублина может лицезреть мою обнаженную грудь, и
единственное, что меня утешало при воспоминании о вчерашней встрече с с
ексуально-смертоносным эльфом, Ц я была твердо уверена, что благодаря н
авеянным им чарам никто ничего не заметил.
Мы собирались преодолеть следующий ряд рельсов, и я сцепила руки, удержи
вая себя и платье на положенном месте. Когда мы проехали железную дорогу,
я почувствовала тяжелый взгляд Бэрронса, скользящий по моим бедрам, жар
этого взгляда, и, даже не поворачиваясь, я знала, что Иерихон уставился на
меня с той же жадностью, что и в прошлый раз. Я не хотела на него смотреть, и
следующие несколько миль мы пролетели в тишине, Бэрронс со своей давящей
аурой занимал слишком много места в автомобиле, и странное чувство погл
отило все пространство между нами.
Ц Видел новый «галлардо спайдер»? Ц выпалила я наконец.
Ц Нет, Ц спокойно ответил он. Ц Почему бы вам не рассказать о нем, мисс Ле
йн?
Игривые нотки исчезли из его тона, теперь голос был гортанным, напряженн
ым.
Я притворилась, будто ничего не заметила, и начала изливать мед поэзии о V-
10, о его резких, утонченных линиях и пятистах двенадцати лошадках под капо
том, которые, хоть и не могли победить «порше 911 турбо» в тесте на разгон, но
все же оставались яркой, впечатляющей силой. Прежде чем я это осознала, мы
уже тормозили у заведения О'Банниона и его работники отыскивали свободн
ое место для нашего автомобиля Ц оно оказалось между майбаховскими «се
даном» и «лимузином». Работники О'Банниона были людьми, что показалось м
не приятным разнообразием.
Сознаюсь, что оставила отпечатки пальцев на творениях «Майбах». Я была н
е в силах не погладить их, проходя мимо, и жалела, что не могу признаться па
пе в том, что трогала такую прелесть. Если бы я жила другой жизнью, той, в кот
орой Алину не убили, а я не попала в оживший ночной кошмар, я позвонила бы п
апе по мобильному в этот самый момент и описала бы ему двухтурбинный сед
ан пятьдесят седьмой модели с V-12, туристический Ц «Для тех, кто хочет води
ть собственный «майбах»». Описала бы все, начиная с внутренней начинки и
заканчивая черным лаком, который контрастировал с дорогущей кремовой к
ожей салона. А папа наверняка настаивал бы на обилии деталей Ц и обязате
льно спросил бы: не могу ли я сбегать в ближайший магазин за одноразовым ф
отоаппаратом или даже за десятью?
Но Алина была убита, а мои родители все еще пребывали в депрессии, и звонит
ь сейчас папе не имело смысла. Я знала, поскольку звонила домой чуть раньш
е, как только закончила одеваться. Без пятнадцати одиннадцать вечера в Д
ублине означало, что в Джорджии еще ранний вечер. Я сидела на краю своей вр
еменной кровати, смотрела на чулки, которые крепились к поясу с подвязка
ми, высокие тонкие каблуки, красное овальное родимое пятно на груди и уди
влялась тому, во что превратилась.
Папа был пьян, когда поднял трубку. Я долгие годы не слышала его пьяного го
лоса. Шесть с половиной, если быть точной. С тех самых пор как его брат поги
б по дороге на собственную свадьбу, оставив свою соломенную вдову береме
нной, а мой папа в тот момент стоял у алтаря, свидетель покойника... Я повеси
ла трубку, как только услышала заплетающийся папин голос, не в силах спра
виться с собой. Мне нужно было опереться на чье-то уверенное плечо, и я был
а абсолютно не в состоянии подставлять свои плечи другим.
Ц Будьте начеку, мисс Лейн, Ц предупредил Бэрронс, его голос раздался у
самого моего уха, вырвав меня с края той темной пропасти, в которую готово
было свалиться мое сознание. Ц Осторожность вам не помешает.
Обняв меня левой рукой за талию, правой он подхватил меня под локоть, слег
ка поглаживая тыльной стороной пальцев мою грудь, и повел в сторону вход
а, встречаясь взглядом с каждым мужчиной, смелым или глупым настолько, чт
обы опустить глаза на все, находящееся ниже моего подбородка.
Игру в гляделки Бэрронс выигрывал с блеском, остальные отводили глаза. О
н не мог бы дать понять яснее, что считает меня своей собственностью.
Как только мы вошли в бар, я все поняла. Именно этим и являлись женщины, сид
евшие там: прекрасной, лощеной, ухоженной до блеска, мило смеющейся, ярко у
крашенной собственностью. Трофеями. Они даже не были людьми, личностями,
они были лишь отражением своих мужчин. Эти женщины, которых охраняли сто
ль же ревностно, сколь любовно баловали, сияли и переливались, словно бри
ллианты, показывая миру, как успешны их мужья, какими гигантами они являю
тся.
Радуга Мак была бы здесь так же неуместна, как дикобраз в магазине домашн
их животных. Я выпрямила спину, высоко подняла голову и притворилась, что
две трети моего гибкого молодого тела не обнажены коротеньким обтягива
ющим черным платьем с открытой спиной и глубоким декольте.
Бэрронса здесь знали. Мы шли по залу, отвечая на кивки и приветствия, и есл
и отвлечься на минутку от того количества оружия, которое таскали при се
бе здешние завсегдатаи, в заведении О'Банниона было мило и очаровательно
.
Я плотнее прислонилась к Бэрронсу, чтобы прошептать ему на ухо свой вопр
ос (даже на каблуках я была приблизительно на голову ниже его):
Ц У тебя при себе есть пистолет?
Я очень надеялась услышать, что да.
Его губы скривились, скользнув по моим волосам, когда он ответил:
Ц В таких местах пистолет является дополнительным шансом быстро умере
ть, мисс Лейн. Не волнуйтесь, я не собираюсь здесь никого злить.
Он кивнул низенькому, но невероятно толстому мужчине, жующему сигару и д
ержащему в каждой мамонтообразной руке по красавице.
Ц По крайней мере, сейчас, Ц пробормотал Иерихон, когда мы прошли дальше
.
Мы заняли столик в дальнем конце зала, и Иерихон заказал обед и выпивку дл
я нас обоих.
Ц С чего ты взял, что я хочу среднепрожаренный бифштекс? Ц спросила я. Ц
Или что мне нравится салат «цезарь»? Ты ведь даже не спросил меня.
Ц Смотрите по сторонам и учитесь, мисс Лейн. В этом заведении ни один офи
циант не примет заказ от женщины. В ресторане О'Банниона вы едите то, что д
ля вас заказали, нравится вам это или нет. Добро пожаловать в старые добры
е времена, мисс Лейн, когда мужчины приказывали, а женщины повиновались. А
если дамам что-то не нравилось, они притворялись, что это не так.
Ого! А я-то думала, что на Глубоком Юге плохо живется. К счастью, я люблю биф
штексы, вне зависимости от того, до какой степени они прожарены, и могу съе
сть любой салат, особенно если за эту невероятно дорогую еду платит кто-т
о другой. Так что я быстро расправилась со своей порцией. В тот день я съел
а лишь две тарелки каши и действительно была голодна. Когда я покончила с
едой и подняла глаза на Бэрронса, то обнаружила, что его тарелка все еще по
лна, и приподняла бровь.
Он подтолкнул тарелку ко мне.
Ц Я поел раньше, Ц сказал Иерихон.
Ц Так зачем было заказывать? Ц спросила я так отчетливо, как это только
возможно с полным ртом вкуснейшего «филе миньон».
Ц Нельзя прийти в заведение О'Банниона и не потратить здесь деньги, Ц от
ветил Бэрронс.
Ц Звучит так, словно у него есть множество глупых правил, Ц пробормотал
а я.
Именно в этот момент у нашего столика появился массивный мужчина с кости
стыми руками, плоским носом и деформированными от ударов ушами.
Ц Рад снова встретить вас, мистер Бэрронс. Мистер О'Баннион приглашает в
ас и вашу спутницу пройти в задние комнаты и поздороваться.
Это было, в общем-то, даже не приглашение, да никто и не собирался преподно
сить фразу подобным образом. Бэрронс тут же встал, поднял меня, снова приж
ал к себе и потащил вслед за бывшим боксером, держа так, словно я была слеп
ой и могла налететь на стену без его поддержки Ц урезанная версия «сурр
огатной жены».



«Задние комнаты» оказались другим домом, расположенным на довольно бол
ьшом расстоянии от ресторана. Расстояние измерялось вертикально: мы спу
скались в подземелье, следуя за человеком О'Банниона через кухню, длинны
й лестничный пролет, а после в хорошо освещенный, сырой каменный туннель.
По пути мы проходили мимо других ответвлений этого туннеля, которые оказ
ались либо заложены кирпичом, либо перекрыты тяжелыми стальными дверям
и, и Бэрронс прошептал мне на ухо:
Ц В некоторых частях Дублина под основным городом располагается еще и
подземный.
Ц Жутко, Ц пробормотала я, когда мы подошли ко второй, тоже довольно дли
нной лестнице, ведущей вниз.
Думаю, я ожидала чего-то похожего на старые фильмы: кучки безнравственны
х мужчин с квадратными челюстями, которые собрались в задымленной сигар
ами комнате. Пропитанные потом рубашки, расстегнутая кобура и сигара пре
красно дополняли бы картину. Мужчины должны были бы играть в покер с высо
кими ставками, а на стенах комнаты я ожидала увидеть множество плакатов
с обнаженными женщинами.
Вместо этого взгляду предстала дюжина аккуратно, по-деловому одетых муж
чин, тихо разговаривавших между собой в просторной, со вкусом обставленн
ой комнате с мебелью красного дерева, обитой кожей. Единственным женским
портретом на стене была «Мадонна с младенцем». Однако Мадонна была не од
на: вся комната была увешана иконами. Висевшие в помещении книжные полки
были заставлены такой коллекцией Библий, что даже у Папы Римского в душе
зашевелилась бы зависть. К тому же повсюду были распятия из серебра, золо
та, дерева и даже одно пластиковое, из тех, что раздаются бесплатно «блужд
ающим во тьме». Над письменным столом висела серия из двенадцати полотен
, изображающих последние дни Христа. Над камином была репродукция «Тайно
й вечери». В дальнем конце комнаты виднелись два канделябра, уставленные
горящими свечами, между ними стоял богато украшенный старинный реликва
рий. Одному Богу известно, что в нем хранилось Ц вполне возможно, зуб или
исцеляющая кость какого-то неизвестного святого.
Крепко сбитый темноволосый мужчина стоял к нам спиной за этим старинным
реликварием- ш яссе .
Я притворилась, что споткнулась о порог, Бэрронс подхватил меня.
Ц О-сс , Ц многозначительно прошипела я. Хоть мы и не сговарив
ались о коде, думаю, Иерихон прекрасно понял, что я имею в виду. Я сказала ем
у, что ОС, объект силы, был где-то рядом. Пусть не в этой комнате, но рядом. Вне
запная боль в животе, казалось, поднималась откуда-то снизу, от ступней, и
поэтому я решила, что эта вещь, чем бы она ни была, находится прямо под нами,
в том месте, которое Бэрронс назвал «подземным городом».
Если Бэрронс и понял мой не особо умный намек, он ничем себя не выдал. Плот
но сжав челюсти, он не сводил глаз с человека у реликвария.
Когда мужчина повернулся к нам лицом, двое Невидимых, стоявших по бокам о
т него, тоже обернулись. Какой бы большой и злобный Невидимый ни охотился
за «Синсар Дабх», он и сюда послал своих ищеек. Наш неизвестный соперник и
нтересовался теми же людьми, что и Бэрронс: МакКейбом, Мэллисом, а теперь и
О'Баннионом. Однако, в отличие от Носорогов, следивших за МакКейбом и Мэлл
исом, эти не насылали никаких чар, чтобы притвориться людьми, что поначал
у удивило меня, а потом я поняла, что они в этом просто не нуждались. В своем
настоящем облике они были невидимы для всех, кроме ши-видящих, таких как Б
эрронс и я, а мы являлись довольно редкой породой. Я понятия не имела, поче
му эти Носороги решили оставаться невидимыми вместо того, чтобы войти в
реальность и влиться в банду О'Банниона, как сделали их сородичи в случае
с МакКейбом и Мэллисом. Однако, раз уж они так решили, мне вообще не следов
ало на них смотреть. По крайней мере, когда Невидимые притворяются людьм
и, я могу глядеть на них, какие бы чары они ни напускали, и ничем не выдать се
бя. Но, поскольку эти Носороги прятались от людей, мне нельзя было останав
ливать на них взгляд. Что проще сказать, чем сделать, ведь настолько чужды
е твари непроизвольно приковывали внимание.
Получив от Бэрронса толчок под ребра, я сфокусировалась на человеке, сто
явшем между тварями, который был, без сомнения, О'Баннионом.
Я сразу поняла, почему он достиг тех высот, которые теперь занимал. В любом
столетии этот человек был бы бойцом, лидером, ведущим за собой остальных.
Темноволосый, сильный, два метра грациозности, мускулы перекатываются п
од черными штанами, белой рубашкой и ладно сшитой итальянской кожаной ку
рткой. О'Баннион двигался с уверенностью человека, который твердо знает:
малейшее его желание Ц закон для остального мира. Его коротко остриженн
ые волосы были густыми, зубы Ц безупречными и белыми, как и полагается зу
бам бывшего боксера с деньгами. Когда Роки улыбался, как, например, сейчас
, Бэрронсу, казалось, что белая молния освещает его темную, ирландскую, дем
оническую сущность.
Ц Рад снова видеть тебя, Бэрронс.
Бэрронс кивнул:
Ц О'Баннион.
Ц Что привело тебя сегодня?
Бэрронс пробормотал что-то вроде комплимента здешней кухне, и они переш
ли к обсуждению текущих проблем, с которыми столкнулась одна из судоходн
ых компаний О'Банниона в здешних доках. Бэрронс слышал кое-что на улицах,
и это «что-то», по его словам, могло помочь решить проблему.
Я наблюдала за ними во время разговора. Роки О'Баннион был цельной, двухме
тровой мускулистой харизмой. Он относился к тому типу людей, которому ст
араются подражать мужчины. А женщины мечтают, чтобы этот человек затащил
их в постель. В буквальном смысле слова затащил, Ц поскольку такой мужчи
на будет доминировать над любой женщиной. Я не сомневалась, что этот могу
щественный и просто сильный, грубоватый, но привлекательный ирландец с ч
елюстью, словно выточенной из камня, является хладнокровным убийцей. А е
сли учитывать его попытки проложить себе дорогу в рай, залепляя пластыре
м религиозного пыла зияющие раны своих грехов, он не просто убийца, он зак
онченный психопат.
Однако ничто не могло поколебать ту симпатию, которую во мне вызывал О'Ба
ннион, и вот в чем заключалась главная особенность этого человека.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32