Ва
ш друг упрекал вас в том, что вы не брали на себя ни малейшей инициативы, ни
в какой ситуации не проявляли присутствия духа. Для него вы были всего ли
шь грузом, привязанным к ногам, грузом, тащить который у него больше не был
о сил. Разве он не так сказал?
Ц Так. И что же?
Ц Я продолжу. Рядом с вашим другом вы всегда испытывали комплекс неполн
оценности. Это ясно, как день и читается между строк даже в самом безобидн
ом вашем рассказе.
Ц Чепуха! Наше сотрудничество находилось в прекрасном равновесии. Я ни
когда не пытался сравнивать себя с ним.
Ц Неправда, доктор Ватсон! Вы восхищались Шерлоком Холмсом и страдали о
ттого, что были явно слабее его. Он превосходил вас во всем. Сознание этого
стало для вас невыносимым, и вы захотели побороть его на его собственном
поле. И придумали эти страшные преступления.
Ц Я не совершал этих преступлений!
Ц Да, вы сделали умнее: вы заставили Шерлока Холмса совершить их.
Ц Это всего лишь ваши домыслы, мой бедный Лестрейд.
Полицейский выглядел очень уверенно. Его обвинительная речь звучала вс
е более безжалостно.
Ц Вы написали, что вам удалось определить раствор кокаина вашего друга,
не так ли?
Ц Конечно. Моей целью было постепенное уменьшение дозы, чтобы окончате
льно вывести яд из его организма.
Лестрейд прищурил глаза.
Ц А если все было наоборот, доктор Ватсон?
Ц Наоборот?
Ц А что, если вы понемногу увеличивали дозы, чтобы уничтожить его и сдела
ть из него своего раба?
Ц Замолчите, Лестрейд!
Майкрофт Холмс жестом попросил Лестрейда продолжать его рассуждения.
Ц Пользуясь его же средствами, вы превратили вашего друга в галлюцинир
ующего зомби. В таком состоянии он мог совершить самые ужасные убийства.
А вы ему помогали.
Ц Это абсурд!
Ц Правда режет глаза, Ватсон.
Лестрейд стоял передо мной, напоминая сварливого петуха.
Ц Это еще не все. Вы описали эти события в вашей личной тетради и отправи
ли Шерлока Холмса на поиск убийцы. Разве ваш друг не заявлял, что только од
ин человек, идеально владеющий его методами, мог совершить преступления
, не оставив после себя ни одной улики? Кто лучше самого Шерлока Холмса мог
владеть этой техникой?
В обычное время я, возможно, и дал бы ему нужный отпор, но сейчас, изможденн
ый бессонной ночью, я не мог найти ни единого аргумента, чтобы возразить е
му.
Ц Мой брат не убийца! Ц внезапно сказал Майкрофт Холмс. Ц Под действие
м наркотиков или без них он не мог совершить эти преступления. Давайте лу
чше подумаем, кому они принесли выгоду.
Такой поворот дал мне возможность овладеть собой и приготовиться к конт
ратаке.
Ц Да. Майкрофт Холмс прав. Я обращаю этот вопрос к вам, Лестрейд: кому были
выгодны эти убийства? Ц спросил я полицейского.
Тот пожал плечами.
Ц Не нужно менять тему, доктор Ватсон. Вам прекрасно известно, что эти уб
ийства никого не обогатили.
Ц Но кто говорит о деньгах? Разве вы не получили личной выгоды от этих пр
еступлений?
Ц Теперь вы меня обвиняете?
Ц Да. Вас назначили главой лондонской полиции. Вы достигли высшей ступе
ни, о которой так давно мечтали. Пресса назвала вас национальным героем, п
оскольку вы избавили Англию от жестокого убийцы. Чего еще мог хотеть про
стой полицейский Лестрейд?
Ц Абсурд! Ц возмутился он.
Теперь уже Лестрейд оказался в центре внимания. Мэтр Олборн следил за ди
скуссией, вытаращив глаза. Майкрофт Холмс продолжил мою мысль:
Ц Вы ведь действительно занимались этими убийствами. Как только появил
ся мой брат, вы поспешили отстранить его, чтобы он не мешал вам действоват
ь самостоятельно. Вы убрали его как ненужного вам свидетеля.
Ц Я всего лишь выполнял ваши приказы! Ц покраснел Лестрейд.
Ц Не мои, а профессора Хазелвуда, Ц уточнил Майкрофт Холмс.
Ц Вы говорили о моем сообщничестве с Шерлоком Холмсом, а как насчет ваше
го сотрудничества с Хазелвудом? Ц поинтересовался я.
Лестрейд покраснел.
Ц Что?
Ц Вы утверждаете, что эти убийства никого не обогатили. Это не так. Корне
лиус Хазелвуд продал сектам тысячи своих произведений. Вопреки его опас
ениям его популярность только возросла. Она достигла кульминации в моме
нт так называемого ареста Марка Дьюэна. Разве это не был сценарий, написа
нный задолго до того дуэтом Хазелвуд Ц Лестрейд? Каждый получил свою вы
году, не так ли?
Лестрейд растерялся, но быстро взял себя в руки.
Ц Профессор Хазелвуд и я представляем закон и правосудие. Мы давали при
сягу. Наши слова не должны подвергаться сомнению. Что до меня, то я никогда
не совершал преступления, скорее наоборот.
Я сделал усилие, чтобы не улыбнуться. У меня и в мыслях не было верить в вин
овность этих двух плутов.
Ц В таком случае почему вы подвергаете сомнению мои слова? Ц ответил я
как можно спокойнее. Ц Я сам дважды давал присягу, первый раз как врач, вт
орой раз как военный. Бог Ц мой единственный судья.
Наступило молчание, у каждого из нас аргументы подошли к концу.
Дворецкий воспользовался паузой и принес нам горячего чая и кофе. На как
ое-то время мы оставили наши бесполезные рассуждения. Перерыв пришелся
как нельзя кстати.
Напитки разогрели наши тела и освежили мысли. Кофе произвел на меня эффе
кт взорвавшейся бомбы. Мое сердцебиение участилось, зрачки расширились,
и перед глазами поплыл розовый туман. Мой ревматизм исчез как по мановен
ию волшебной палочки, и я почувствовал себя в такой прекрасной форме, что
мог бы переплыть Ламанш!
У Майкрофта Холмса обнаружился нервный тик, о котором я ничего не знал. Ле
стрейд нервно посмеивался, на этот раз без видимой причины. Мэтр Олборн в
ернулся за свой стол неровной походкой, как марионетка, едва спущенная с
нитки.
Никакого сомнения не было в том, что напитки содержали какие-то химическ
ие добавки, изобретенные самим Шерлоком Холмсом.
Пережив этот момент крайнего возбуждения, каждый из нас вытер лоб и попы
тался вернуть себе былое достоинство.
Мэтр Олборн дышал так глубоко, как будто в груди у него скопился переизбы
ток жизненных сил.
Ц Зачем нам обвинять друг друга? Нет никакой объективной причины, почем
у убийца обязательно должен находиться среди нас.
Он, конечно, был прав.
Он посмотрел на стопку еще не прочитанных бумаг.
Ц Мы закончили чтение рассказа доктора Ватсона. Но остается приложение
, написанное самим Шерлоком Холмсом. Нужно потерпеть еще несколько часов
. Если вы, конечно, не желаете перенести чтение на более позднее время.
Нотариус наблюдал за нашей реакцией.
Лестрейд, который не скрывал своего стремления поскорее покинуть это ме
сто, воспользовался случаем.
Ц Это было бы самым разумным решением. Мы слишком устали. Да я и не понима
ю, что мог Шерлок Холмс добавить к этим событиям. Все уже сказано. Если вы н
е против, я предлагаю перенести чтение на неопределенный срок.
Ц Я протестую! Ц сказал Майкрофт Холмс. Ц Это последняя воля моего бра
та. Мы взяли на себя моральные обязательства и должны уважать ее.
Три вопросительных пары глаз обернулись ко мне. Я чувствовал, что мое мне
ние окажется решающим.
Ц У Шерлока Холмса наверняка было что сказать нам. Думаю, это и есть наст
оящая цель его странного завещания. Нужно дочитать до конца!
Лицо Майкрофта Холмса расслабилось. Он благодарно улыбнулся мне.
Побежденный Лестрейд забился поглубже в кресло.
Мэтр Олборн, присоединившийся к мнению большинства, надел пенсне и сказа
л:
Ц Господа, прошу вашего особого внимания. Мы приступаем к чтению расска
за Шерлока Холмса.

50

Тот, кто однажды прочтет эти строки, пусть простит мне слабое умение вест
и повествование и недостаточную живость рассказа. Я не обладаю талантом
моего биографа, доктора Ватсона. Поэтому во многом я опирался на его расс
каз.
Итак, написанное ниже нужно принять как отчет о расследовании и попытать
ся абстрагироваться от немного сухого стиля. Не каждому дано быть писате
лем.
Я не счел нужным называть точные даты и продолжительность разных моих ис
следований. Мои поиски растянулись на несколько лет. Много раз мне прихо
дилось возвращаться туда, откуда я начал, подолгу искать, не добиваясь ни
малейшего результата, а затем внезапно обнаруживать важнейшую улику. За
траченное время не имеет значения; важен лишь результат.
Таким образом, это сочинение Ц итог длительной работы, и существует тол
ько одна цель, которая вела меня: поиск убийцы.
Я думал, что это дело никогда не будет раскрыто. Слишком уж много было в не
м несоответствий. Мне пришлось начать все с самого начала. И попытаться п
онять.
Понять, кроме прочего, почему Корнелиус Хазелвуд, Лестрейд и мой собстве
нный брат Майкроф стремились не вмешивать меня в это дело.
Что касается Корнелиуса Хазелвуда, это еще можно объяснить. Профессор оп
асался всего, что может бросить на него тень, в том числе и меня.
Лестрейд был всего-навсего верным служащим властного и могущественног
о Хазелвуда. Полицейский лишь исполнял приказы.
Но Майкрофт? Неужели он с самого начала хотел что-то утаить от меня? Или ре
шил, что я просто не способен раскрыть это дело? Честно говоря, мой брат вс
егда считал, что я сильно уступаю ему во всем.
Каким видели меня все трое?
Мне вспомнилась грустная история.
Когда-то я был знаком со светским алкоголиком, последним отпрыском благ
ороднейшего рода. Ему вздумалось затеять дуэль на шпагах, то ли из-за вопр
оса чести, то ли из-за сердечных дел, не столь важно. Друзья пытались образ
умить его, убедить, что он не в состоянии драться. Но он упрямился. Дуэль со
стоялась. Алкоголь замедлил его реакции и восприятие действительности.
И в первой же атаке шпага пронзила ему сердце. Он погиб, так и не осознав, чт
о его битва была заранее обречена.
Было ли то же самое со мной? Неужели я утратил прежнюю ясность ума? Повлиял
и ли на мои способности наркотики? Ватсон ведь много раз предупреждал ме
ня об этом.
Моя битва была проиграна заранее. Я был ослаблен, но не алкоголем, а наркот
иками.
Все видели мою длительную деградацию. Я был как потерпевший кораблекруш
ение, один на острове, смотрящий на проплывающие вдали судна, но неспособ
ный протянуть руку своим спасителям.
Такова, если поразмыслить, истинная причина того, что меня отстранили от
этого дела.
Какой трагический факт!
Я знал, что мне потребуется много времени, чтобы достойно завершить свою
миссию. Но это мало беспокоило меня. Чтобы возродиться, я должен исправит
ь свои промахи. Для меня это было не просто расследование, а возможность о
статься в живых. Я принял решение новыми глазами посмотреть на каждое де
ло, с максимумом дистанции и трезвости.
Трезвость. Именно этого мне больше всего не хватало, чтобы удачно вести р
асследование. Однако, верный своему методу, я опирался только на факты. На
факты, ни на что больше! Бесполезно разубеждать меня. Факты никогда не лгу
т. Это аксиома. Если только…
Если только сами факты не были фальсифицированы. Кто-то мог исказить акс
иому, чтобы привести сыщиков к ошибочным заключениям. Эта новая мысль пр
очно засела в моей голове, пустила корни и со временем стала чем-то очевид
ным.
Нужно восстановить все факты и проанализировать механизм, который позв
олил мне тогда сделать заключения. В какой момент меня ввели в заблужден
ие? Где скрывалась ловушка?
Я взял в руки записи, относящиеся к убийству маленькой Мэри Кинсли. Как я п
ришел к выводу, что убийцей девочки является ее отец? Я попытался восстан
овить этапы моего размышления. К счастью, я мог опираться на подробное и т
очное сочинение доктора Ватсона.
Я начал с газетной вырезки: «Тело девочки по имени Мэри Кинсли, десяти лет
, найдено в Темзе в районе набережной Вестинг, 21. У девочки отсутствуют обе
руки, отрезанные колесом вагонетки. На лбу у девочки рана. Заключение Ско
тланд-Ярда: смерть в результате несчастного случая, повлекшего за собой
потопление».
Я заметил несоответствие. Необходима помощь по крайней мере двух крепки
х парней, чтобы сдвинуть с места этот внушительный механизм. Маленькая д
евочка не смогла бы сделать этого. Из этого логически следовало, что кто-т
о отрезал ей руки и бросил ее, живую, в Темзу.
На месте происшествия Джек-Попрошайка, бродяга и пьяница, подтвердил мо
и выводы. В его свидетельстве было логическое и неизбежное заключение: у
бийцей мог быть только отец бедной малютки. Кроме того, разве он сам не при
знал себя виновным?
Но если Джон Кинсли не был убийцей, то получается, что кто-то солгал. Стать
я в газете не могла лгать, поскольку основывалась на отчете полиции. Един
ственным слабым звеном, таким образом, было свидетельство Джека-Попроша
йки.
Зачем бедняку было лгать мне? Кто-то давил на него? Мог ли он сам совершить
это преступление?
Прежде всего, его отвратительное логово находилось в непосредственной
близости от дома, в котором жил Джон Кинсли с дочерью. У него было предоста
точно времени, чтобы наблюдать за тем, когда они приходят, когда уходят, уз
нать их привычки и распорядок дня. Он наверняка знал, что девочка проходи
т это место одна лишь в пятницу вечером, по дороге из школы. В это время наб
ережная обычно пустынна.
Теперь я мог мысленно реконструировать сцену.
Джек-Попрошайка выходит из своей берлоги с ножом в руке, оглушает девочк
у, чтобы она не закричала, отрезает ей руки, оставляет на ее лбу дьявольску
ю метку и бросает ее в ледяные воды Темзы.
Но зачем он это сделал? Что могло послужить мотивом для столь чудовищног
о убийства? Если только не для того, чтобы обвинить отца Мэри. Но зачем? Из м
ести? Чем досадил ему Джон Кинсли?
Однако ничто в прошлом степенного и спокойного вдовца не заслуживало та
кого наказания.
Я попытался вспомнить лицо попрошайки. Однако видел ли я его на самом дел
е? Я видел некое существо в лохмотьях, лежащее в отвратительном логове, в м
рачной дыре. Лохматая борода закрывала пол лица. Когда я зажег спичку, что
бы разглядеть его черты, он инстинктивно прикрыл глаза рукой. Однако сла
бого света свечи было недостаточно, чтобы как следует рассмотреть его. В
таком случае зачем ему потребовалось закрываться рукой, как не для того,
чтобы скрыть черты?
На сотую долю секунды я поймал его взгляд, когда он протянул руку, чтобы сх
ватить монету. Этот испуганный взгляд. Беспокойный, почти одержимый. Чег
о он боялся? Меня? Боялся, что я его узнаю?
Я достал карточку, относящуюся к «делу о каннибале», и перечел заметки Ва
тсона по этому поводу.
«Мужчина порезал свою жену на мелкие кусочки и зажарил в камине своей со
бственной гостиной… Соседи утверждают, что супруги жили в мире и согласи
и. Никогда не ссорились».
Неужели банкир внезапно стал жертвой безумия, толкнувшего его на убийст
во?
Я решил вернуться на место преступления и допросить консьержку. Я надеял
ся, что она еще помнит это дело, несмотря на то, что прошло столько лет.
Старая женщина заверила меня, что ничего не забыла. Это происшествие нав
сегда останется в ее памяти. Она сказала, что до сих пор не оправилась от ш
ока, вызванного смертью этой пары, которую она так уважала. Когда я прояви
л несколько наигранное сострадание, она не колеблясь выложила мне все, ч
то знала.
Я слушал ее, опустив голову и скрестив руки, всем своим видом показывая, чт
о я Ц пожилой господин, внимательный и хорошо воспитанный.
Ц Нет, мистер Кардвелл не был убийцей. Он был слишком хорош для этого. Впр
очем, он всегда был добр ко мне. Всегда вытирал ноги, никогда не шумел и был
прекрасно воспитан. Не то что нынешняя молодежь, одни пьяницы и наркоман
ы!
Я поддакивал ей. Она чувствовала, что ее понимают. И тогда я стал задавать
более конкретные вопросы.
Ц Неужели нельзя было избежать этого несчастья? Как получилось, что в мо
мент драмы никого из слуг не было дома?
Ц Кардвеллы имели обыкновение в воскресенье во второй половине дня отп
ускать всех слуг. Это день Господень. Ритуал был неизменным: их слуги выпо
лняли все домашние дела в воскресенье утром, а после полудня, приготовив
обед, уходили. Ужинали Кардвеллы одни. По воскресеньям они никуда не выхо
дили. Они считали неприличным для людей их ранга демонстрировать радост
ь жизни в день шабаша. Вы ведь понимаете меня, не так ли?
Ц Конечно.
Ц Как правило, вечер они проводили одни. Иногда на чай к ним приходил как
ой-то друг или родственник.
Ц Вы не помните, в тот день они принимали кого-нибудь?
Ц Да. В тот день явился этот мужчина и сообщил мне, что он Ц дальний кузен
мистера Кардвелла. Супруги ожидали его.
Ц Вы не помните, как он выглядел?
Ц Помню. Я вижу его так, будто все было вчера. Он был настоящий джентльмен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36