Если это так, то в высшей степени
необходимо, чтобы этот космос был образом чего-то. Но в
каждом рассуждении важно избрать сообразное с природой
начало. Поэтому относительно изображения и первообраза
надо принять вот какое различие: слово о каждом из них
сродни тому предмету, который оно изъясняет. О непрелож-
ном устойчивом и мыслимом предмете и слово должно бы i ь
непреложным и устойчивым: в той мере, в какой оно можс!
обладать неопровержимостью и бесспорностью, ни одно из
этих свойств не должно быть утрачено. Но о том, что лишь
воспроизводит первообраз и являет собой лишь подобие на-
стоящего образа, и говорить можно не более как правдопо-
добно. Ведь как бытие относится к рождению, так истина
224
11ЛА 1 UM (S -14 / ГГ. ДОН. -J.)
относится к вере. А потому не удивляйтесь, если мы, рассмат-
ривая во многих отношениях много вещей, таких, как боги и
рождение Вселенной, не достигнем в наших рассуждениях пол-
ной точности и непротиворечивости. Напротив, мы должны
радоваться, если наше рассуждение окажется не менее правдо-
подобным, чем любое другое, и притом помнить, что и я,
рассуждающий, и вы, мои судьи, всего лишь люди, а потому
нам приходится довольствоваться в таких вопросах правдопо-
добным мифом, не требуя большею.
ВРЕМЯ
И вот когда Отец усмотрел, что порожденное им, это изваяние
вечных богов, движется и живет, он возрадовался и-в ликова-
нии замыслил еще больше уподобить творение образцу. По-
скольку же образец являет собой вечно живое существо, он
положил в меру возможного и здесь добиться сходства; но
дело обстояло так, что природа того живого существа вечна, а
этого нельзя полностью передать ничему рожденному. Поэто-
му он замыслил сотворить некое движущееся подобие вечно-
сти; устрояя небо, он вместе с ним творит для вечности, пребы-
вающей в едином, вечный же образ, движущийся от числа к
числу, который мы назвали временем. Ведь не было бы ни дней,
ни ночей, ни месяцев, ни годов, пока не было рождено небо, но
он уготовил для них возникновение лишь тогда, -когда небо
было устроено. Все это - части времени, а <было> и <будет>
суть виды возникшего времени, и, перенося их на вечную сущ-
ность, мы незаметно для себя делаем ошибку. Ведь мы говорим
об этой сущности, что она <была>, <есть> и <будет>, но, если
рассудить правильно, ей подобает одно только <есть>, между
тем как <было> и <будет> приложимы лишь к возникновению,
становящемуся во времени, ибо и то и другое суть движения.
ПРОЦЕСС И ПРОЦЕДУРА ВОЗНИКНОВЕНИЯ
Сущность, внутри которой вещи получают рождение и в кото-
рую возвращаются, погибая, мы назовем <то> и <это>; но
любые качества, будь то теплота, белизна или то, что им
противоположно либо из них слагается, ни в коем случае не
заслуживают такого наименования.
Надо, однако, постараться сказать о том же самом еще яснее.
Положим, некто, отлив из золота всевозможные фигуры, без
конца бросас. \ в переливку, превращая каждую во все
м 120 Философов, т. 1ИЛА 1 UH (42S - 34 / гг. до н. ч.)
остальные; если указать на одну из фигур и спросить, что же
это такое, то будет куда осмотрительнее и ближе к истине.
если он ответит <золото> и не станет говорить о треугольнике
и прочих рождающихся фигурах как о чем-то сущем, ибо в
то мгновение, когда их именуют, они уже готовы перейти во
что-то иное, - и надо быть довольным, если хотя бы с некото-
рой долей уверенности можно допустить выражение <такое>.
Вот так обстоит дело и с той природой, которая приемлет все
тела. Ее следует всегда именовать тождественной, ибо она
никогда не выходит за пределы своих возможностей; всегда
воспринимая все, она никогда и никоим образом не усваивае i
никакой формы, которая была бы подобна формам входящих
в нее вещей. Природа эта по сути своей такова, что принимаем
любые оттиски, находясь в движении и меняя формы под дей-
ствием того, что в нее входит, и потому кажется, будто она в
разное время бывает разной; а входящие в нее и выходящие из
нее вещи это подражания вечносущему, отпечатки по его
образцам, снятые удивительным и неизъяснимым способом.
О ЗРЕНИИ
Найдя, что передняя сторона благороднее и важнее задней.
боги уделили ей у нас больше подвижности. Сообразно с этим
нужно было, чтобы передняя сторона человеческого тела по-
лучила особое и необычное устройство; потому-то боги имен-
но на этой "тороне головной сферы поместили лицо, сопрягши
с ним все орудия промыслительной способности души, и опре-
делили, чтобы именно лицо по своей природе было причастно
руководительству.
Из орудий они прежде всего устроили те, что несут с собой
свет, то есть глаза, и сопрягли их с лицом вот по какой причине:
они замыслили, чтобы явилось тело, которое несло бы огонь.
не имеющий свойства жечь, но изливающий мягкое свечение.
и искусно сделали его подобным обычному дневному свету.
Дело в том, что внутри нас обитает особенно чистый огонь.
родственный свету дня: его-то они заставили гладкими и плот-
ными частицами изливаться через глаза; при этом они уплот-
нили как следует глазную ткань, но особенно в середине, что-
бы она не пропускала ничего более грубого, а только это1
чистый огонь. И вот когда полуденный свет обволакивает это
зрительное истечение и подобное устрем:шется к подобному,
они сливаются, образуя единое и однородное тело в прямом
226
lum i un (4/в - _t4 / гг. до н. э.)
направлении от глаз, и притом в месте, где огонь, устремляю-
щийся изнутри, сталкивается с внешним потоком света. А
поскольку это тело благодаря своей однородности претерпе-
вает все, что с ним ни случится, однородно, то стоит ему
коснуться чего-либо или, наоборот, испытать какое-либо при-
косновение, и движения эти передаются уже всему телу, доходя
до души, отсюда возникает тот вид ощущения, который мы
именуем зрением. Когда же ночь скроет родственный ему огонь
дня, внутренний огонь как бы отсекается: наталкиваясь на то,
что ему не подобно, он терпит изменения и гаснет, ибо не
может слиться с близлежащим воздухом, не имеющим в себе
огня. Зрение бездействует и тем самым наводит сон. Дело в
том, что, когда мы при помощи устроенных богами природ-
ных укрытий для глаз, то есть век, запираем внутри себя силу
огня, последняя рассеивает и уравновешивает внутренние дви-
жения, отчего приходит покой.
ГЛАВНОЕ УПОДОБЛЕНИЕ (ОБРАЗ ПЕЩЕРЬ!)
Человеческую природу в отношении просвещенности и не-
освещенности можно уподобить вот какому состоянию...
1алеко в вышине, а между огнем и
ляя дорога, огражденная- глянь-
невысокой стеной вроде той ширмы, за которой фокус-
ки помещают своих помощников, когда поверх ширмы по-
(ывают кукол.
Это я себе представляю.
-- Так представь же себе и то, что за этой стеной другие
люди несут различную утварь, держа ее так, что она видна
поверх стены; проносят они и статуи, и всяческие изобра-
жения живых существ, сделанных из камня и дерева. При
этом, как водится, одни из несущих разговаривают, другие
молчат.
Странный ты рисуешь образ и странных узников!
Подобных нам. Прежде всего разве ты думаешь, что, нахо-
дясь в таком положении, люди что-нибудь видят, свое ли или
8<
227ПЛАТОН (428 - 347 IT. до н. э.)
чужое, кроме теней, отбрасываемых огнем на расположенную
перед ними стену пещеры?
- Как же им видеть что-то иное, раз всю свою жизнь они
вынуждены держать голову неподвижно?
- А предметы, которые проносят там, за стеной? Не то же ли
самое происходит и с ними?
- - То есть?
- Если бы узники были в состоянии друг с другом беседовать.
разве, думаешь ты, не считали бы они, что дают названия
именно тому, что видят?
- Непременно так.
- Далее. Если бы в их темнице отдавалось эхом все, что бы ни
произнес любой из проходящих мимо, думаешь ты, они припи-
сали бы эти звуки чему-нибудь иному, а не проходящей тени?
- Клянусь Зевсом, я этого не думаю.
- Такие узники целиком и полностью принимали бы за исти-
ну тени проносимых мимо предметов.
- Это совершенно неизбежно.
- Понаблюдай же их освобождение от оков неразумия и исце-
ление от него, иначе говоря, как бы это все у них происходило,
если бы с ними естественным путем случилось нечто подобное.
Когда с кого-нибудь из них снимут оковы, заставят его
вдруг встать, повернуть шею, пройтись, взглянуть вверх
в сторону света, ему будет мучительно выполнять все это.
он не в силах будет смотреть при ярком сиянии на те вещи,
тень от которых он видел раньше. И как ты думаешь, что он
скажет, когда ему начнут говорить, что раньше он видел
пустяки, а теперь, приблизившись к бытию и обратившись
к более подлинному, он мог бы обрести правильный взгляд.
Да еще если станут указывать на ту или иную мелькающую
перед ним вещь и задавать вопрос, что это такое, и вдоба-
вок заставят его отвечать! Не считаешь ли ты, что это край-
не его затруднит и он подумает, будто гораздо больше прав-
ды в том, что он видел раньше, чем в том, что ему
показывают теперь?
- Конечно, он так подумает.
- А если заставить его смотреть прямо на самый свет, разве
не заболят у него глаза и не вернется он бегом к тому, что он в
силах видеть, считая, что это действительно достовернее тех
вещей, которые ему показывают?
- Да, это так.
228
11J1A1 UH (42S - 347 гг. до н. э.)
- Если же кто станет насильно тащить его по крутизне вверх,
в гору и не отпустит, пока не извлечет его на солнечный свет,
разве он не будет страдать и не возмутится таким насилием? А
когда бы он вышел на свет, глаза его настолько были бы
поражены сиянием, что он не мог бы разглядеть ни одного
предмета из тех, о подлинности которых ему теперь говорят.
- Да, так сразу он этого бы не смог.
- Тут нужна привычка, раз ему предстоит увидеть все то, что
там, наверху. Начинать надо с самого легкого: сперва смотреть
на тени, затем - на отражения в воде людей и различных пред-
метов, а уж потом - на самые вещи; при этом то, что на небе, и
самоё небо ему легче было бы видеть не днем, а ночью, то есть
смотреть на звездный свет и Луну, а не на Солнце и его свет.
- Несомненно.
- И наконец, думаю я, этот человек был бы в состоянии
смотреть уже на самоё Солнце, находящееся в его собственной
области, и усматривать его свойства, не ограничиваясь на-
блюдением его обманчивого отражения в воде или в других,
ему чуждых средах.
- Конечно, ему это станет доступно.
И тогда уж он сделает вывод, что от Солнца зависят и
времена года, и течение лет, и что оно ведает всем в видимом
пространстве и оно же каким-то образом есть причина всего
того, что этот человек и другие узники видели раньше в пещере.
Ясно, что он придет к такому выводу после тех наблюдений.
- Так как же? Вспомнив свое прежнее жилище, тамошнюю
премудрость и сотоварищей по заключению, разве не сочтет
он блаженством перемену своего положения и разве не пожа-
леет своих друзей?
И даже очень.
А если они воздавали там какие-нибудь почести и хвалу друг
другу, награждая того, кто отличался наиболее острым зрением
при наблюдении текущих мимо предметов и лучше других запо-
минал, что обычно появлялось сперва, что после, а что и одно-
временно, и на этом основании предсказывал грядущее, то, как
ты думаешь, жаждал бы всего этого тот, кто уже освободился
от уз, и разве завидовал бы он тем, кого почитают узники и кто
среди них влиятелен? Или он испытывал бы то, о чем говорит
Гомер, то есть сильнейшим образом желал бы
...как поденщик, работая в поле,
службой у бедного пахаря хлеб добывать свой насущный
229lUlAlun itza - -)t/ гг. до и. i.<
и скорее терпеть что угодно, только бы не разделять представ-
лений узников и не жить так, как они?
- Я-то думаю, он предпочтет вытерпеть все что угодно, чем
жить так.
- Обдумай еще и вот что: если бы такой человек опять спус-
тился туда и сел бы на то же самое место, разве не были бы его
глаза охвачены мраком при таком внезапном уходе от света
Солнца?
- Конечно.
_ А если бы ему снова пришлось состязаться с этими вечными
узниками, разбирая значение тех теней? Пока его зрение не
притупится и глаза не привыкнут - а на это потребовалось бы
немалое время, - разве не казался бы он смешон? О нем стали
бы говорить, что из своего восхождения он вернулся с испор-
ченным зрением, а значит, не стоит даже и пытаться идти ввысь.
А кто принялся бы освобождать узников, чтобы повести их
ввысь, того разве они не убили бы, попадись он им в руки?
- Непременно убили бы.
Так вот это уподобление следует применить ко всему, что
было сказано ранее: область, охватываемая зрением, подобна
тюремному жилищу, а свет от огня уподобляется в ней мощи
Солнца. Восхождение и созерцание вещей, находящихся в вы-
шине, - это подъем души в область умопостигаемого. Если
ты все это допустишь, то постигнешь мою заветную мысль -
коль скоро ты стремишься ее узнать, - а уж богу ведомо,
верна ли она. Итак, вот что мне видится: в том, что познавае-
мо, идея блага - это предел, и она с трудом различима, но
стоит только ее там различить, как отсюда напрашивается
вывод, что именно она - причина всего правильного и прекрасно-
го. В области видимого она порождает свет и его владыку, а в
области умопостигаемого она сама - владычица, от которой
зависят истина и разумение, и на нее должен взирать тот, кто
хочет сознательно действовать как в частной, так и в общест-
венной жизни.
ИДЕЯ БЛАГА
- Зрение ни само по себе, ни в том, в чем оно возникает, - мы
называем это глазом - не есть Солнце.
Конечно,нет.
Однако из орудий наших ощущений оно самое солнце-
образное.
230
ПЛАТОН (428 347 гг. до н. -).)
Да,самое.
- И та способность, которой обладает зрение, уделена ему
Солнцем, как некое истечение.
Конечно.
- Значит, и Солнце не есть зрение. Хотя оно- причина
зрения, но само зрение его видит.
- Да, это так.
Вот и считай, что я утверждаю это и о том, что порождается
благом, - ведь благо произвело его подобным самому себе:
чем будет благо в умопостигаемой области по отношению к
уму и умопостигаемому, тем в области зримого будет Солнце
по отношению к зрению и зрительно постигаемым вещам.
Как это? Разбери мне подробнее.
- Ты знаешь, когда напрягаются, чтобы разглядеть пред-
меты, озаренные сумеречным сиянием ночи, а не те, цвет
которых предстает в свете дня, зрение притупляется, и чело-
века можно принять чуть ли не за слепого, как будто его
глаза не в порядке.
Действительно, это так.
Между тем, те же самые глаза отчетливо видят предметы,
освещенные Солнцем: это показывает, что зрение в порядке.
И что же?
- Считай, что так бывает и с душой: всякий раз, когда она
устремляется туда, где сияют истина и бытие, она восприни-
мает их и познает, а это показывает ее разумность. Когда же
она уклоняется в область смешения с мраком, возникновения и
уничтожения, она тупеет, становится подверженной мнениям,
меняет их так и этак, и кажется, что она лишилась ума.
Похоже на это.
Так вот, то, что придает познаваемым вещам истинность, а
человека наделяет способностью познавать, это ты и считай идеей
блага - причиной знания и познаваемости истины. Как ни пре-
красно и то и другое - познание и истина, но если идею блага
гы будешь считать чем-то еще более прекрасным, ты будешь
прав. Как правильно было считать свет и зрение солнцеобразны-
ми, но признать их Солнцем было бы неправильно, так и здесь:
правильно считать познание и истину имеющими образ блага,
но признать которое-либо из них самим благом было бы непра-
вильно: благо по его свойствам надо ценить еще больше.
Каким же ты считаешь его несказанно прекрасным, если, по
1воим словам, от него зависят и познание, и истина, само же
231ПЛАТОН (428 - 347 гг. до н. э.)
оно превосходит их своей красотой! Но, конечно, ты понима-
ешь под этим не удовольствие?
- Не кощунствуй! Лучше вот как рассматривай его образ...
- Как?
Солнце дает всему, что мы видим, не только возможность
быть видимым, но и рождение, рост, а также питание, хотя
само оно не есть становление.
Как же иначе?
- Считай, что и познаваемые вещи могут познаваться лишь
благодаря благу; оно же дает им и бытие, и существование,
хотя само благо не есть существование, оно - за пределами
существования, превышая его достоинством и силой.
О ДУШЕ
Если человек настоящий философ, его заботы обращены не на|
тело, но почти целиком - насколько возможно отвлечься от|
собственного тела - на душу.
Можно ли видеть душу?
Нельзя.
- Значит, она безвидна?
Да.
Каждое тело, движимое извне, не одушевлено, а движимое из-
нутри, из самого себя, одушевлено, потому что такова природа
души. То. что движет само себя, есть не что иное, как душа.
Душа наша существовала до того, как мы родились.
Душа - своего рода гармония, слагающаяся из натяжения
телесных начал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66