– ответила она на жаргоне таверны.
Несколько минут спустя, сидя в темном экипаже рядом с Райдером, Натали размышляла о том, в какую историю она впуталась. С одной стороны, она оценила то, как англичанин решительно пришел ей на помощь возле таверны. Вместе с тем она чувствовала себя не в своей тарелке из-за той дьявольской сделки, которую они заключили.
Конечно, выбора у нее не было. Рассказать Райдеру Ремингтону правду о себе – это единственное, что ей оставалось сделать, чтобы не позволить любвеобильному нахальному повесе овладеть ею. И конечно же, она нуждалась в помощи храброго, решительного мужчины в борьбе с контрабандистами. Кто знает, с кем и с чем придется столкнуться при выслеживании поставщиков контрабандных тканей и похитителей тети Лав. Однако Натали не была сейчас уверена в том, что следовало посвящать Райдера во все тонкости ее плана, подробности ее игры в таверне. Она не была уверена также в глубине своих вспыхнувших чувств к нему. Его неожиданный поцелуй в таверне зажег в ней желания, которым она не смела дать волю. И теперь она все больше опасалась отклика своих чувств на его хитроумные уловки.
У Натали сложилось мнение, что Райдер был безнадежным распутником. Она знала, что это такое. Именно такими распутниками в ее семье были все мужчины, включая кузена Родни и ее собственного отца. Сколько Натали себя помнила, она постоянно видела, как все женщины в ее семье, в том числе и тетя Лав, терпели бесконечные унижения и испытывали душевную боль из-за странной склонности мужчин-Десмондов к любовным развлечениям. Поэтому Натали давно уже приготовила себя к участи старой девы. Вопрос о замужестве она просто исключила из круга своих интересов. Брак по любви означал бы для нее пополнить ряды несчастных женщин ее семейства, брак без любви таил в себе другие проблемы. Она не хотела быть несчастной сама и видеть несчастных детей. Любовные интриги до брака и вне брака ее также не привлекали. Она не могла представить себе близости с каким-нибудь беспутным мужчиной типа Райдера Ремингтона.
На ее жизненные планы повлияло еще одно обстоятельство. Примерно к двадцати двум годам Натали стала дорожить независимостью. Кроме того, ей нравилось управлять вместе с тетей Лав фабрикой.
Теперь, после исчезновения тети Лав, Натали главной целью видела найти тетю, чтобы она могла вновь возглавить управление фабрикой. Ясно, что это нужно сделать как можно быстрее, поскольку работа в таверне таила в себе немало реальных опасностей. В любой вечер она могла погибнуть или от руки пьяного подонка, или же в ловко расставленных сетях богатого повесы, вроде негодяя, который так самоуверенно развалился рядом с ней на сиденье.
Райдер в эти минуты тоже размышлял. Он был очень доволен восхитительным вечером, который провел рядом с Натали. Она произвела на него неотразимое впечатление. Когда экипаж проезжал мимо очередного уличного фонаря, бросавшего свет на ее лицо, Райдер любовался таким милым профилем Натали. Удивительно, что он сразу не обратил внимание на эти гладкие брови, изящный носик, тонко очерченные скулы – бесспорные свидетельства ее благородной крови и хорошего воспитания. Чуть позже он заметил также ее очаровательно заостренный подбородок, который, безусловно, говорил о решительности ее характера. Отметил он и усталые морщинки вокруг ее глаз и губ, но на них не стал останавливать внимание.
Он должен был признать, что очарован этой смелой искренней англичанкой, которая с такой виртуозностью играла роль портовой шлюхи, оставаясь вместе с тем благородной леди. Джентльмен в душе Райдера горел желанием помочь ей, но еще больше распутник в нем мечтал овладеть ею. Наблюдая сегодня вечером, как она разыгрывала из себя кокетку, Райдер был просто покорен ею. У него возникло страстное, непреодолимое желание, чтобы она по-настоящему играла с ним в эту увлекательную, дразнящую игру. Конечно, ему неприятно было видеть, как она заигрывала с другими. Еще неприятнее чувствовал он себя, когда с ним она становилась чопорной и высокомерной. А ведь ему казалось, что уже так близок момент завоевания ее благосклонности. С каким наслаждением подвел бы он ее к упоительному поражению! Разве это такой уж большой грех с его стороны – помочь девушке заменить маску надменности на искреннюю улыбку сладострастия.
Лорд Ремингтон не мог не отметить ум и изобретательность Натали Десмонд. Вот только несколько упряма. Это упрямство мешало ей пользоваться некоторыми радостями жизни. Но до чего же она хороша! Она просто чертовски неотразима! Принимая вид благородной дамы и недотроги, она становилась еще более соблазнительной и привлекательной. Несомненно, под ее чопорной внешностью таилось море страсти. Это предположение будоражило Райдера, пробуждало в нем неутолимое желание побыстрее узнать, насколько добродетельна эта привлекательная злючка. И когда он вспоминал ее горячие мягкие губы, изящную линию ее груди, ее учащенное дыхание после поцелуя, страсть бурным ключом начинала бить в его широкой груди.
Немного успокоившись, он думал о том, что ей, конечно же, следовало воспользоваться их соглашением и его защитой. Предоставленная самой себе, она скоро столкнулась бы с большими неприятностями.
Да, предоставленная самой себе, она сделала бы свое бесчестье неизбежным.
Кучер остановил экипаж перед очаровательным двухэтажным домом в начале Черч-стрит. Здание из красного кирпича, построенное в стиле Чарлстона, было обращено торцом к улице. Райдер оценивающе взглянул на закрытые ставнями окна на обоих этажах, потом перевел взгляд на крутую двускатную крышу. Левую сторону дома окаймляла двойная галерея, которая шла перпендикулярно улице. Она заканчивалась входной дверью с портиком, обрамленным по обеим сторонам небольшими колоннами и увенчанным антаблементом. От взгляда лорда не укрылись также подвешенные корзины с цветами на верхней крытой галерее и жимолость, которая увенчивала кованые ворота и забор, отделявший двор от улицы.
Странно, но при взгляде на этот ухоженный, уютный дом Райдер почувствовал, как его душа наполнялась незнакомым щемящим чувством. Этот элегантный дом олицетворял собой мир респектабельности и семейного уюта, к которому лорд Ремингтон давно повернулся спиной.
– Ты здесь живешь? – спросил он.
– Да, вместе с кузеном Родни и моим слугой Сэмюэлем, – тяжело вздохнув, ответила она. – Неделю назад тетя Лав тоже жила здесь.
– Мы найдем ее, милая, – уверенно произнес он.
Ей хотелось напомнить этому повесе, что никакая она ему не милая, но благоразумие взяло верх. Вместо этого она напомнила себе, что помощь этого повесы скорее всего ей пригодится и не стоит усложнять с ним и без того сложные отношения.
Легко выпрыгнув из экипажа, Райдер предложил ей руку. Она подала, затем позволила ему проводить себя до портика. Их короткую прогулку в темноте оживлял лишь слабый свет отдаленного уличного фонаря. Их окутывала чарлстонская ночь с неповторимой смесью звездного неба, влажного теплого воздуха, аромата жасмина и глухих звуков сшибающихся крокетных шаров.
Когда они подошли к входу в дом, он слегка придержал ее.
– Я заеду за тобой до рассвета, – уточнил Райдер дальнейший план совместных действий. – Мы позавтракаем с моими друзьями и заберем мой выигрыш.
– Хорошо, – сдержанно ответила она.
Райдер оглядел Натали с головы до ног, негромко хмыкнул.
– Тебе не следует одеваться слишком элегантно, – посоветовал он. – Чем растрепаннее ты будешь выглядеть, тем лучше. И потом, мы ведь хотим создать впечатление, что…
– Не трудись продолжать! – высокомерным тоном перебила его Натали. – А я могу надеяться, что после встречи с твоими приятелями ты поможешь мне найти тетю?
– Безусловно, можешь, – совершенно искренне заверил он.
– Тогда спокойной ночи, – пожелала она, направляясь к двери.
Но Райдер, стремительно опередив ее, стал между нею и дверью. Судя по всему, у него были несколько иные намерения.
– Что-нибудь еще? – раздраженно спросила Натали.
– Вообще-то да, – выдавил он из себя слегка охрипшим голосом, придвигаясь поближе к девушке. – Ты ведь понимаешь, я должен получить поцелуй.
– Откуда ты взял? – возмутилась Натали, отталкивая его к стенке. – Что за распутник на меня свалился! Ты уже вырвал несколько поцелуев.
– Но это не одно и то же.
– Скажите пожалуйста, это почему же?
– Потому что я целовал тебя при твоем дьявольском сопротивлении. Поверь мне, что я ни за что не смогу убедить своих друзей, что ты провела со мной ночь, пока ты первой не поцелуешь меня, э-э, добровольно.
– Но это абсурд!
– Может быть. Но иначе мне ни за что не изобразить чувство внутренней удовлетворенности и торжествующий вид.
– Ты вполне можешь заменить все это самодовольной усмешкой, которая у тебя прекрасно получалась весь вечер.
– Но, милая моя, это разные вещи. Прошу тебя, помоги мне придать моим глазам блеск удовлетворенности.
– Ты можешь получить его, думая о других вещах.
– Например о том, где мне отыскать твою тетю? Ты хочешь ее найти?
Натали разразилась яростным шипением. Ей хотелось как можно быстрее отделаться от этого нахала, и в тоже время она была вынуждена считаться с его новой ролью в их взаимоотношениях.
– Тебя, лорд Ньюбери, следовало бы осудить, как хама.
– Уже обвинен и осужден тобой, моя леди.
Он притянул ее поближе к себе и наклонился к ней в ожидании поцелуя. Она посмотрела на него и вдруг резко наступила ему на ногу.
– О коварная женщина! – завопил он, отскакивая в сторону. – Ты с ума сошла?
– Избавь меня от своих обвинений в коварстве, – не без кокетства произнесла она. – Не так уж и сильно я наступила, чтобы издавать громогласный вопль. Кроме того, ты сам напросился на это.
– Мадам, сейчас я выдам тебе то, на что ты напрашиваешься, – пообещал он строгим голосом.
Но рядом со своим домом Натали не собиралась отдавать этому повесе инициативу.
– Если ты хочешь, чтобы я утром присутствовала при твоем воровском эксперименте, то прибереги комплименты для более подходящего случая, – бесцеремонно остановила она его.
Его реакция оказалась для нее совершенно неожиданной. Самоуверенный повеса вдруг исчез и на его месте оказался молодой человек с растерянной улыбкой на губах.
– Ладно, ладно, – примирительно произнес он. – Только как насчет того, чтобы придать подходящий блеск моим глазам?
– Тебе его придадут там, где придавали всегда прежде, – с усмешкой посоветовала Натали. – Поищи какое-нибудь нежное создание, способное поразить твое воображение.
– Но ты и есть то нежное создание, которое поразило мое воображение, – с лучезарной улыбкой произнес лорд Ремингтон.
В следующий момент он едва успел перехватить возле своей щеки руку девушки. Это избавило его от третьей пощечины в течение одного вечера.
– Ах ты злючка! – добродушно упрекнул он. – Ладно, все равно я сделаю это.
– Тогда я буду плакать в подушку всю ночь напролет, – без тени игры предупредила Натали. – И глядя на мои заплаканные глаза, твои друзья не поверят твоим россказням о счастливой ночи.
– А, черт с тобой! – махнул Райдер рукой, резко повернулся и пошел прочь.
Уходя, он слышал, как Натали приглушенно засмеялась. Потом скрипнула открываемая и закрываемая дверь, и все стихло. Райдер оглянулся и некоторое время постоял в пол-оборота к чудесному дому. Давно он не испытывал такого сильного раздражения и огорчения, как сейчас. Точно так же давно он не был в такой степени заинтригован, как в этой случайно завязавшейся истории. В любом случае, он признался самому себе, что Натали Десмонд – поразительная женщина.
Глава 4
Пройдя по дворику мимо колонн, Натали подошла к внутреннему входу в дом. Неторопливо открыв дверь, она вошла и мягко притворила дверь за собой. В центральном холле все было, как ей показалось, так же как и до ее ухода. Закрепленные на стене канделябры тускло освещали бледно-розовую персидскую дорожку, резные столики красного дерева в стиле ампир и небольшой плетеный диванчик. Пройдя несколько шагов, она увидела в зеркале свое отображение. Ей всегда нравилось это зеркало в раме из черного дерева с позолотой, выполненной по мотивам Федерации, с характерными угрожающими нависшими орлами. Позолоченные гневные птицы, казалось, не одобряли неряшливый вид Натали. Рассмотрев себя в зеркале, она не могла не согласиться с этим осуждением. Боже, что за вид у нее в легкомысленном наряде девушки из таверны, к тому же, пострадавшей в схватках с англичанином.
Однако одежда пострадала не напрасно, все же Натали удалось пару раз удачно отбить его выпады, прежде чем он удалился. Воспоминание об этом заставило девушку улыбнуться.
Отложив на потом обдумывание всех подробностей скандального знакомства, она прошла дальше, привычным движением сняла и спрятала рыжий парик в ящик комода, на котором стоял в вазе папоротник. Пригладив волосы, Натали заметила, что с одного края листья красивого растения покоробились. Девушка нахмурилась. Тетя Лав очень любила папоротник. Не забыть бы завтра полить его и цветы в подвесных корзинах. До сих пор Натали не брала на себя обязанности тети по ухаживанию за комнатными растениями, так как это, по ее мнению, означало бы, что тетя действительно потеряна для нее.
Девушка подумала также и о том, что надо будет проветрить комнату тети Лав, чтобы подготовить ее к возвращению хозяйки. Они не имели рабов, поскольку обе чрезвычайно осуждающе относились к рабовладельческим порядкам, так глубоко пустившим корни на американском Юге. В услужении у них состояли всего два человека: вдова-немка и свободный цветной Сэмюэль. Немка приходила два раза в неделю, она делала в доме уборку и стирала белье. А Сэмюэль выполнял обязанности кучера, сторожа и слуги.
«Но куда же, черт побери, он запропастился?» – раздраженно подумала Натали.
Растерянная и хмурая, она прошла в гостиную. Ее взгляд упал на портрет тети Лав, который висел над тетиным письменным столом с выдвигающейся крышкой бюро, изготовленным из атласного дерева. На портрете, выполненном два года тому назад Сэмюэлем Морсом, во время его проезда через Чарлстон, была изображена вдова с блестящими глазами, приятным лицом оригинальной треугольной формы, каштановыми волосами, уже подернутыми серебристыми нитями седины, собранными в аккуратный пучок, и с полными губами. Она улыбалась. Глядя на портрет, Натали невольно взгрустнула. У кого-то, может быть, и сложилось впечатление, будто тетя Лав легкомысленная, несколько эксцентричная женщина, но для Натали она стала второй матерью. Получилось так, что в четырнадцать лет девочка осталась по существу сиротой при живой матери. Родившая ее Дезире Десмонд, француженка до мозга костей, в 1813 году в порыве патриотизма покинула свою семью в Англии и уехала на свою родину в Париж. Как раз в то время Англия вместе с многими другими европейскими странами поднималась против тирана Наполеона. Насколько Натали было известно, ее мать до сих пор жила в Париже.
Но если бы знать, где находится тетя?
Впрочем, сначала надо найти Сэмюэля. В поисках слуги девушка вышла из комнаты и направилась в столовую. В сводчатом проходе между гостиной и столовой она тяжело вздохнула при виде, увы, хорошо знакомой картины. Натали невольно поморщилась от резкого запаха сигарного дыма и бренди.
Сэмюэль и Родни сидели за обеденным столом в стиле королевы Анны напротив друг друга. Вернее, лежали, положив головы на скрещенные руки и издавая громкий храп. Что с ними поделаешь? Оставалось лишь посмотреть и развести руками. Натали переводила взгляд с одного на другого. У Сэмюэля вьющиеся седые волосы, у Родни – белокурые, кудрявые. Рабочие брюки Сэмюэля в грязи, бархатный фрак Родни покрыт жирными пятнами и потеками. На столе в беспорядке валялись карты, захватанные стаканы, перевернутая, теперь уже пустая, бутылка из-под бренди. Под горлышком на благородном дереве стола образовалась вязкая темная лужа. Натали от досады даже зубами скрипнула, когда увидела несколько окурков в лучшей в этом доме вэджвудской вазе, которой так дорожила тетя Лав, а на красном дереве стола – свежий след от погашенной сигары.
Черт бы побрал этого Родни! Плохо, что он прожигал жизнь в пьянстве и азартных играх, но еще хуже, что он, кажется, втянул в это Сэмюэля. Прежде Сэмюэль отличался чистоплотностью и исполнительностью, он поддерживал в доме идеальный порядок. Потом Родни стал время от времени соблазнять его выпивкой. И вот слуга докатился до пьянства. Не удивительно, что он оставил Натали одну у таверны. Теперь от него можно ждать всего, что угодно. Но интересно было узнать, где это кузену удалось достать немного денег на бренди? Свое месячное содержание он мог получить только через несколько недель.
У Натали возникло подозрение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
Несколько минут спустя, сидя в темном экипаже рядом с Райдером, Натали размышляла о том, в какую историю она впуталась. С одной стороны, она оценила то, как англичанин решительно пришел ей на помощь возле таверны. Вместе с тем она чувствовала себя не в своей тарелке из-за той дьявольской сделки, которую они заключили.
Конечно, выбора у нее не было. Рассказать Райдеру Ремингтону правду о себе – это единственное, что ей оставалось сделать, чтобы не позволить любвеобильному нахальному повесе овладеть ею. И конечно же, она нуждалась в помощи храброго, решительного мужчины в борьбе с контрабандистами. Кто знает, с кем и с чем придется столкнуться при выслеживании поставщиков контрабандных тканей и похитителей тети Лав. Однако Натали не была сейчас уверена в том, что следовало посвящать Райдера во все тонкости ее плана, подробности ее игры в таверне. Она не была уверена также в глубине своих вспыхнувших чувств к нему. Его неожиданный поцелуй в таверне зажег в ней желания, которым она не смела дать волю. И теперь она все больше опасалась отклика своих чувств на его хитроумные уловки.
У Натали сложилось мнение, что Райдер был безнадежным распутником. Она знала, что это такое. Именно такими распутниками в ее семье были все мужчины, включая кузена Родни и ее собственного отца. Сколько Натали себя помнила, она постоянно видела, как все женщины в ее семье, в том числе и тетя Лав, терпели бесконечные унижения и испытывали душевную боль из-за странной склонности мужчин-Десмондов к любовным развлечениям. Поэтому Натали давно уже приготовила себя к участи старой девы. Вопрос о замужестве она просто исключила из круга своих интересов. Брак по любви означал бы для нее пополнить ряды несчастных женщин ее семейства, брак без любви таил в себе другие проблемы. Она не хотела быть несчастной сама и видеть несчастных детей. Любовные интриги до брака и вне брака ее также не привлекали. Она не могла представить себе близости с каким-нибудь беспутным мужчиной типа Райдера Ремингтона.
На ее жизненные планы повлияло еще одно обстоятельство. Примерно к двадцати двум годам Натали стала дорожить независимостью. Кроме того, ей нравилось управлять вместе с тетей Лав фабрикой.
Теперь, после исчезновения тети Лав, Натали главной целью видела найти тетю, чтобы она могла вновь возглавить управление фабрикой. Ясно, что это нужно сделать как можно быстрее, поскольку работа в таверне таила в себе немало реальных опасностей. В любой вечер она могла погибнуть или от руки пьяного подонка, или же в ловко расставленных сетях богатого повесы, вроде негодяя, который так самоуверенно развалился рядом с ней на сиденье.
Райдер в эти минуты тоже размышлял. Он был очень доволен восхитительным вечером, который провел рядом с Натали. Она произвела на него неотразимое впечатление. Когда экипаж проезжал мимо очередного уличного фонаря, бросавшего свет на ее лицо, Райдер любовался таким милым профилем Натали. Удивительно, что он сразу не обратил внимание на эти гладкие брови, изящный носик, тонко очерченные скулы – бесспорные свидетельства ее благородной крови и хорошего воспитания. Чуть позже он заметил также ее очаровательно заостренный подбородок, который, безусловно, говорил о решительности ее характера. Отметил он и усталые морщинки вокруг ее глаз и губ, но на них не стал останавливать внимание.
Он должен был признать, что очарован этой смелой искренней англичанкой, которая с такой виртуозностью играла роль портовой шлюхи, оставаясь вместе с тем благородной леди. Джентльмен в душе Райдера горел желанием помочь ей, но еще больше распутник в нем мечтал овладеть ею. Наблюдая сегодня вечером, как она разыгрывала из себя кокетку, Райдер был просто покорен ею. У него возникло страстное, непреодолимое желание, чтобы она по-настоящему играла с ним в эту увлекательную, дразнящую игру. Конечно, ему неприятно было видеть, как она заигрывала с другими. Еще неприятнее чувствовал он себя, когда с ним она становилась чопорной и высокомерной. А ведь ему казалось, что уже так близок момент завоевания ее благосклонности. С каким наслаждением подвел бы он ее к упоительному поражению! Разве это такой уж большой грех с его стороны – помочь девушке заменить маску надменности на искреннюю улыбку сладострастия.
Лорд Ремингтон не мог не отметить ум и изобретательность Натали Десмонд. Вот только несколько упряма. Это упрямство мешало ей пользоваться некоторыми радостями жизни. Но до чего же она хороша! Она просто чертовски неотразима! Принимая вид благородной дамы и недотроги, она становилась еще более соблазнительной и привлекательной. Несомненно, под ее чопорной внешностью таилось море страсти. Это предположение будоражило Райдера, пробуждало в нем неутолимое желание побыстрее узнать, насколько добродетельна эта привлекательная злючка. И когда он вспоминал ее горячие мягкие губы, изящную линию ее груди, ее учащенное дыхание после поцелуя, страсть бурным ключом начинала бить в его широкой груди.
Немного успокоившись, он думал о том, что ей, конечно же, следовало воспользоваться их соглашением и его защитой. Предоставленная самой себе, она скоро столкнулась бы с большими неприятностями.
Да, предоставленная самой себе, она сделала бы свое бесчестье неизбежным.
Кучер остановил экипаж перед очаровательным двухэтажным домом в начале Черч-стрит. Здание из красного кирпича, построенное в стиле Чарлстона, было обращено торцом к улице. Райдер оценивающе взглянул на закрытые ставнями окна на обоих этажах, потом перевел взгляд на крутую двускатную крышу. Левую сторону дома окаймляла двойная галерея, которая шла перпендикулярно улице. Она заканчивалась входной дверью с портиком, обрамленным по обеим сторонам небольшими колоннами и увенчанным антаблементом. От взгляда лорда не укрылись также подвешенные корзины с цветами на верхней крытой галерее и жимолость, которая увенчивала кованые ворота и забор, отделявший двор от улицы.
Странно, но при взгляде на этот ухоженный, уютный дом Райдер почувствовал, как его душа наполнялась незнакомым щемящим чувством. Этот элегантный дом олицетворял собой мир респектабельности и семейного уюта, к которому лорд Ремингтон давно повернулся спиной.
– Ты здесь живешь? – спросил он.
– Да, вместе с кузеном Родни и моим слугой Сэмюэлем, – тяжело вздохнув, ответила она. – Неделю назад тетя Лав тоже жила здесь.
– Мы найдем ее, милая, – уверенно произнес он.
Ей хотелось напомнить этому повесе, что никакая она ему не милая, но благоразумие взяло верх. Вместо этого она напомнила себе, что помощь этого повесы скорее всего ей пригодится и не стоит усложнять с ним и без того сложные отношения.
Легко выпрыгнув из экипажа, Райдер предложил ей руку. Она подала, затем позволила ему проводить себя до портика. Их короткую прогулку в темноте оживлял лишь слабый свет отдаленного уличного фонаря. Их окутывала чарлстонская ночь с неповторимой смесью звездного неба, влажного теплого воздуха, аромата жасмина и глухих звуков сшибающихся крокетных шаров.
Когда они подошли к входу в дом, он слегка придержал ее.
– Я заеду за тобой до рассвета, – уточнил Райдер дальнейший план совместных действий. – Мы позавтракаем с моими друзьями и заберем мой выигрыш.
– Хорошо, – сдержанно ответила она.
Райдер оглядел Натали с головы до ног, негромко хмыкнул.
– Тебе не следует одеваться слишком элегантно, – посоветовал он. – Чем растрепаннее ты будешь выглядеть, тем лучше. И потом, мы ведь хотим создать впечатление, что…
– Не трудись продолжать! – высокомерным тоном перебила его Натали. – А я могу надеяться, что после встречи с твоими приятелями ты поможешь мне найти тетю?
– Безусловно, можешь, – совершенно искренне заверил он.
– Тогда спокойной ночи, – пожелала она, направляясь к двери.
Но Райдер, стремительно опередив ее, стал между нею и дверью. Судя по всему, у него были несколько иные намерения.
– Что-нибудь еще? – раздраженно спросила Натали.
– Вообще-то да, – выдавил он из себя слегка охрипшим голосом, придвигаясь поближе к девушке. – Ты ведь понимаешь, я должен получить поцелуй.
– Откуда ты взял? – возмутилась Натали, отталкивая его к стенке. – Что за распутник на меня свалился! Ты уже вырвал несколько поцелуев.
– Но это не одно и то же.
– Скажите пожалуйста, это почему же?
– Потому что я целовал тебя при твоем дьявольском сопротивлении. Поверь мне, что я ни за что не смогу убедить своих друзей, что ты провела со мной ночь, пока ты первой не поцелуешь меня, э-э, добровольно.
– Но это абсурд!
– Может быть. Но иначе мне ни за что не изобразить чувство внутренней удовлетворенности и торжествующий вид.
– Ты вполне можешь заменить все это самодовольной усмешкой, которая у тебя прекрасно получалась весь вечер.
– Но, милая моя, это разные вещи. Прошу тебя, помоги мне придать моим глазам блеск удовлетворенности.
– Ты можешь получить его, думая о других вещах.
– Например о том, где мне отыскать твою тетю? Ты хочешь ее найти?
Натали разразилась яростным шипением. Ей хотелось как можно быстрее отделаться от этого нахала, и в тоже время она была вынуждена считаться с его новой ролью в их взаимоотношениях.
– Тебя, лорд Ньюбери, следовало бы осудить, как хама.
– Уже обвинен и осужден тобой, моя леди.
Он притянул ее поближе к себе и наклонился к ней в ожидании поцелуя. Она посмотрела на него и вдруг резко наступила ему на ногу.
– О коварная женщина! – завопил он, отскакивая в сторону. – Ты с ума сошла?
– Избавь меня от своих обвинений в коварстве, – не без кокетства произнесла она. – Не так уж и сильно я наступила, чтобы издавать громогласный вопль. Кроме того, ты сам напросился на это.
– Мадам, сейчас я выдам тебе то, на что ты напрашиваешься, – пообещал он строгим голосом.
Но рядом со своим домом Натали не собиралась отдавать этому повесе инициативу.
– Если ты хочешь, чтобы я утром присутствовала при твоем воровском эксперименте, то прибереги комплименты для более подходящего случая, – бесцеремонно остановила она его.
Его реакция оказалась для нее совершенно неожиданной. Самоуверенный повеса вдруг исчез и на его месте оказался молодой человек с растерянной улыбкой на губах.
– Ладно, ладно, – примирительно произнес он. – Только как насчет того, чтобы придать подходящий блеск моим глазам?
– Тебе его придадут там, где придавали всегда прежде, – с усмешкой посоветовала Натали. – Поищи какое-нибудь нежное создание, способное поразить твое воображение.
– Но ты и есть то нежное создание, которое поразило мое воображение, – с лучезарной улыбкой произнес лорд Ремингтон.
В следующий момент он едва успел перехватить возле своей щеки руку девушки. Это избавило его от третьей пощечины в течение одного вечера.
– Ах ты злючка! – добродушно упрекнул он. – Ладно, все равно я сделаю это.
– Тогда я буду плакать в подушку всю ночь напролет, – без тени игры предупредила Натали. – И глядя на мои заплаканные глаза, твои друзья не поверят твоим россказням о счастливой ночи.
– А, черт с тобой! – махнул Райдер рукой, резко повернулся и пошел прочь.
Уходя, он слышал, как Натали приглушенно засмеялась. Потом скрипнула открываемая и закрываемая дверь, и все стихло. Райдер оглянулся и некоторое время постоял в пол-оборота к чудесному дому. Давно он не испытывал такого сильного раздражения и огорчения, как сейчас. Точно так же давно он не был в такой степени заинтригован, как в этой случайно завязавшейся истории. В любом случае, он признался самому себе, что Натали Десмонд – поразительная женщина.
Глава 4
Пройдя по дворику мимо колонн, Натали подошла к внутреннему входу в дом. Неторопливо открыв дверь, она вошла и мягко притворила дверь за собой. В центральном холле все было, как ей показалось, так же как и до ее ухода. Закрепленные на стене канделябры тускло освещали бледно-розовую персидскую дорожку, резные столики красного дерева в стиле ампир и небольшой плетеный диванчик. Пройдя несколько шагов, она увидела в зеркале свое отображение. Ей всегда нравилось это зеркало в раме из черного дерева с позолотой, выполненной по мотивам Федерации, с характерными угрожающими нависшими орлами. Позолоченные гневные птицы, казалось, не одобряли неряшливый вид Натали. Рассмотрев себя в зеркале, она не могла не согласиться с этим осуждением. Боже, что за вид у нее в легкомысленном наряде девушки из таверны, к тому же, пострадавшей в схватках с англичанином.
Однако одежда пострадала не напрасно, все же Натали удалось пару раз удачно отбить его выпады, прежде чем он удалился. Воспоминание об этом заставило девушку улыбнуться.
Отложив на потом обдумывание всех подробностей скандального знакомства, она прошла дальше, привычным движением сняла и спрятала рыжий парик в ящик комода, на котором стоял в вазе папоротник. Пригладив волосы, Натали заметила, что с одного края листья красивого растения покоробились. Девушка нахмурилась. Тетя Лав очень любила папоротник. Не забыть бы завтра полить его и цветы в подвесных корзинах. До сих пор Натали не брала на себя обязанности тети по ухаживанию за комнатными растениями, так как это, по ее мнению, означало бы, что тетя действительно потеряна для нее.
Девушка подумала также и о том, что надо будет проветрить комнату тети Лав, чтобы подготовить ее к возвращению хозяйки. Они не имели рабов, поскольку обе чрезвычайно осуждающе относились к рабовладельческим порядкам, так глубоко пустившим корни на американском Юге. В услужении у них состояли всего два человека: вдова-немка и свободный цветной Сэмюэль. Немка приходила два раза в неделю, она делала в доме уборку и стирала белье. А Сэмюэль выполнял обязанности кучера, сторожа и слуги.
«Но куда же, черт побери, он запропастился?» – раздраженно подумала Натали.
Растерянная и хмурая, она прошла в гостиную. Ее взгляд упал на портрет тети Лав, который висел над тетиным письменным столом с выдвигающейся крышкой бюро, изготовленным из атласного дерева. На портрете, выполненном два года тому назад Сэмюэлем Морсом, во время его проезда через Чарлстон, была изображена вдова с блестящими глазами, приятным лицом оригинальной треугольной формы, каштановыми волосами, уже подернутыми серебристыми нитями седины, собранными в аккуратный пучок, и с полными губами. Она улыбалась. Глядя на портрет, Натали невольно взгрустнула. У кого-то, может быть, и сложилось впечатление, будто тетя Лав легкомысленная, несколько эксцентричная женщина, но для Натали она стала второй матерью. Получилось так, что в четырнадцать лет девочка осталась по существу сиротой при живой матери. Родившая ее Дезире Десмонд, француженка до мозга костей, в 1813 году в порыве патриотизма покинула свою семью в Англии и уехала на свою родину в Париж. Как раз в то время Англия вместе с многими другими европейскими странами поднималась против тирана Наполеона. Насколько Натали было известно, ее мать до сих пор жила в Париже.
Но если бы знать, где находится тетя?
Впрочем, сначала надо найти Сэмюэля. В поисках слуги девушка вышла из комнаты и направилась в столовую. В сводчатом проходе между гостиной и столовой она тяжело вздохнула при виде, увы, хорошо знакомой картины. Натали невольно поморщилась от резкого запаха сигарного дыма и бренди.
Сэмюэль и Родни сидели за обеденным столом в стиле королевы Анны напротив друг друга. Вернее, лежали, положив головы на скрещенные руки и издавая громкий храп. Что с ними поделаешь? Оставалось лишь посмотреть и развести руками. Натали переводила взгляд с одного на другого. У Сэмюэля вьющиеся седые волосы, у Родни – белокурые, кудрявые. Рабочие брюки Сэмюэля в грязи, бархатный фрак Родни покрыт жирными пятнами и потеками. На столе в беспорядке валялись карты, захватанные стаканы, перевернутая, теперь уже пустая, бутылка из-под бренди. Под горлышком на благородном дереве стола образовалась вязкая темная лужа. Натали от досады даже зубами скрипнула, когда увидела несколько окурков в лучшей в этом доме вэджвудской вазе, которой так дорожила тетя Лав, а на красном дереве стола – свежий след от погашенной сигары.
Черт бы побрал этого Родни! Плохо, что он прожигал жизнь в пьянстве и азартных играх, но еще хуже, что он, кажется, втянул в это Сэмюэля. Прежде Сэмюэль отличался чистоплотностью и исполнительностью, он поддерживал в доме идеальный порядок. Потом Родни стал время от времени соблазнять его выпивкой. И вот слуга докатился до пьянства. Не удивительно, что он оставил Натали одну у таверны. Теперь от него можно ждать всего, что угодно. Но интересно было узнать, где это кузену удалось достать немного денег на бренди? Свое месячное содержание он мог получить только через несколько недель.
У Натали возникло подозрение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52