Вдруг да обломится?
Надежда забрезжила передо мной, когда Аркатов, миновав Беговую, из тунне
ля выехал на Ленинградский проспект в сторону Кольцевой. Если бы он соби
рался домой, то повернул в противоположном направлении. А так... Конечно, е
сть множество других не просчитанных мною пока возможностей, но по Ленин
градскому проспекту идет дорога в международный аэропорт Шереметьево.
Логически рассуждая, раз уж решил где-то скрываться от всемогущей мафии,
то не в Саратове же, не в Калуге.
У «Сокола», на развилке с Волоколамкой, красный «опель» решительно выбра
л Ленинградское шоссе. Шансы Шереметьева стремительно возрастали. А мои?
Я лихорадочно продумывал варианты. Кого задействовать? Таможню? Погранц
ов? И как? Как сделать так, чтобы пленки не просто не ушли за границу, а доста
лись именно мне? Я, конечно, понимал всю их колоссальную значимость для пр
авоохранительных органов и на худой конец был согласен и на такой вариан
т. Но, во-первых, надо, чтобы с таможни они попали именно туда, а не оказалис
ь проданы совсем другим людям Ч я трезво смотрел как на нашу таможенную
службу, так и на материальные возможности заинтересованных в пленках ли
ц. А во-вторых...
Хотел я сам себе признаться в том или не хотел, но в данный момент почти вс
е прочие аргументы мне застила одна-единственная свербящая мозг мысль:
в каких-нибудь двадцати метрах от меня Ч рукой подать! Ч находится сама
я потрясающая сенсация из всех, какие могут выпасть журналисту за целую
жизнь. Упустить ее Ч значит каяться и клясть себя до скончания века.
Между «Войковской» и «Водным стадионом» опять что-то копали. В душном бе
нзиновом чаду раскаленные машины еле-еле ползли в полтора ряда, пробира
ясь меж дорожных ограждений. Если в этой обстановке у кого-нибудь от жары
закипит аккумулятор, мы все встанем здесь намертво. Хорошо, коли вместе с
«опелем». А ну как он уедет вперед, а я останусь?
Дергаясь в пробке, точно сломанная игрушка, я с завистью наблюдал, как пох
ожий на огромную кобру черный «харлей-дэвидсон» на двух колесах легко л
авирует среди почти неподвижных машин. Седоки, оба, несмотря на безжалос
тно пекущее солнце, в черной коже и в черных мотоциклетных очках и шлемах,
казалось, в своем высокомерии даже не глядели по сторонам. Не знаю, как нас
чет аккумулятора, но в какое-то мгновение мне показалось, что у меня вот-в
от закипят мозги. Нечеловеческим усилием воли мне удалось подавить в себ
е желание бросить руль, выскочить наружу, легко лавируя среди замерших м
ашин, добежать до стоящего впереди «опеля», хорошенько дать Аркатову по
голове, схватить «дипломат» и сделать ноги...
Меня спасло от безумия то, что пробка тронулась. Чтобы на будущее избежат
ь опасности потерять своего ведомого в очередном заторе, я решил притере
ться к нему поближе. Когда поток снова остановился перед следующим свето
фором, я оказался сзади всего на два корпуса. И поэтому вся последующая ка
ртина была у меня, что называется, как на ладони...
«Опель» стоял перед стоп-линией первым. В левом от него ряду горячил двиг
атель наездник «харлея». Мне было видно все до мельчайших деталей. Левая
рука Аркатова, стряхивающая пепел с сигареты на мостовую. Сидящий сзади
пассажир мотоцикла с какой-то похожей на пивную жестянкой в правой руке.
Зажегся желтый сигнал светофора, оставались доли секунды до зеленого, ко
гда черный мотоциклист, слегка склонившись вбок, швырнул жестянку в откр
ытое окно «опеля».
Все дальнейшее случилось одномоментно. «Харлей-дэвидсон» сорвался с ме
ста так, что встал на заднее колесо, а в салоне «опеля» расцвел огненный ша
р, мгновенно охватив пламенем всю машину. Мне почудилось, что я вижу в огне
выгнувшуюся в последней судороге человеческую фигуру, но, может статься
, то была лишь игра насмерть перепуганного воображения. Кругом кричали л
юди, бешено гудели клаксоны, ревели разбегающиеся в ужасе автомобили, од
ин лишь я сидел за рулем в оцепенении, умом понимая, что, пока не рванул бак,
надо давать деру, но не в силах тронуться с места. Сидел и глядел на столб о
гня и черного дыма, который еще минуту назад был моей мечтой о сказочном м
атериале.
Сенсация кончилась. Даже не начавшись.
Злость Ч плохой советчик. Ярость Ч еще хуже. Но поскольку сразу после ги
бели Аркатова никаких других чувств я не испытывал, приходилось руковод
ствоваться этими. С места происшествия я уехал, не дожидаясь ни пожарных,
ни милиции: писаться в свидетели у меня не было ни малейшего желания. Добр
авшись до ближайшей телефонной будки, я позвонил в контору, и через полми
нуты меня соединили с Гаркушей.
Ч Как у тебя с материалом про пожар в казино? Ч спросил я.
Ч Заслали в набор, Ч ответил он. Ч Только вот заголовочек не дается...
Ч Возьми ручку, Ч сказал я ему, Ч пиши: «Пэ Эс. Перед самым подписанием н
омера в печать из источников, близких к криминальному миру, редакции ста
ли известны новые подробности происшедшего. Похоже, смерть бандитского
лидера Льва Звездкина, больше известного в преступных кругах под кличко
й Барин, напрямую связана с волной заказных убийств, прокатившихся в пос
леднее время по городу...»
Я слышал, как он старательно сопит в трубку, повторяя за мной:
Ч ...убийств ...время по городу. Готово!
Ч Открой скобки, Ч попросил я. Ч В скобках напиши: «см. наш материал „МА
ШИНА СМЕРТИ“ в номере...» Номер газеты посмотришь сам в подшивке. Написал?
Ч Написал. А откуда...
Ч От верблюда, Ч оборвал я его. Ч Что, тебе все прямо по телефону выложи
ть? Пиши дальше. «Источники утверждают, что Барин, по всей видимости, был о
дним из организаторов и активным участником мощной, хорошо законспирир
ованной организации, поставившей уничтожение людей различными способа
ми на коммерческую основу. Наблюдатели полагают, что устранение Барина,
осуществленное столь шумным и эффектным образом, было одновременно акц
ией устрашения и местью за гибель вора в законе по кличке Ступа со сторон
ы преемника последнего Ч авторитета по кличке Рикошет». Абзац. Успеваеш
ь?
Ч Ага, если можно, чуть помедленнее, Ч пробормотал он.
Ч "В тот же день, когда сгорело казино «ЗОЛОТО МИРА», но несколькими часа
ми позже, на Ленинградском шоссе в районе «Водного стадиона» был сожжен
притормозивший у светофора красный «опель»: преступники, подъехавшие н
а черном мотоцикле «харлей-дэвидсон», через открытое окно швырнули в са
лон «опеля» емкость с зажигательной смесью, возможно, напалмом, после че
го бесследно скрылись. Вместе с машиной сгорел ее владелец, еще один акти
вный участник преступной группировки, контролирующей рынок заказных у
бийств в Москве, некий Аркатов Иван Федорович, в прошлом руководитель мо
лодежного туризма, несколько лет назад осужденный за различные злоупот
ребления. Аркатов отбывал наказание в одной колонии с Барином и после вы
хода на свободу не порвал с ним связи. Есть основания считать, что именно о
н являлся диспетчером (или одним из диспетчеров), распределяющим заказы
на убийства. Те же источники высказывают мнение, что причиной смерти Арк
атова стало его желание выйти из «бизнеса», прихватив с собой на всякий с
лучай огромное количество компромата как на саму организацию, так и на е
е клиентов. В ближайших выпусках газеты ждите новых фактов и наших комме
нтариев на эту тему".
Ч Подписать твоей фамилией? Ч досопев до конца, спросил Гаркуша.
Ч Нет, Ч ответил я, подумав. Ч Подпиши: «Отдел преступности». И сразу за
сылай. Я приеду минут через сорок, может, добавлю что-нибудь прямо в полос
е.
И уже собрался повесить трубку, но услышал отчаянный вопль:
Ч А заголовочек-то, заголовочек?!
Я задумался, потом сказал:
Ч Попроси набрать покрупнее: «КРЕМАТОРИЙ НА ВЫНОС». А внизу подзаголов
ок: «ЗЕМЛЯ ГОРИТ ПОД НОГАМИ БАНДИТОВ. Ч Точка. Ч МИЛИЦИЯ НЕ ВИНОВАТА».
Конечно, Аркатова сдал Кулек, думал я по дороге в редакцию. Кто ж еще? Мятый,
потный, слюнявый Кулек, о котором все позабыли в связи с полнейшей незнач
ительностью. Интересно, сам-то он жив пока или завтра где-нибудь обнаружи
тся еще один труп? Интерес, впрочем, был академический.
Похоже, и все остальные мои изыскания носили чисто академический характ
ер. К такому грустному выводу я пришел после почти трехчасового изучения
в своем кабинете аркатовской папки. Покойник не обманул Ч имена там дей
ствительно фигурировали такие, что только голова кружилась. Банкиры, шоу
мены, коммерсанты, общественные деятели и даже, как ни странно, люди искус
ства. Но без пленок все это было не больше, чем беллетристика, а пленки сго
рели вместе со своим владельцем.
Злость и ярость, сильные чувства, продержались недолго, ушли. Пришла уста
лость. А вместе с ней, как написал однажды в очередной бессмертной заметк
е Владик Гаркуша, «тяжело припадая на обе ноги», приплелся вопрос: за каки
м хреном я продиктовал в номер этот чертов постскриптум? С одной стороны,
бессмысленное бахвальство, потому что никаких новых фактов ниоткуда не
предвиделось, соответственно обстояло дело и с комментариями. С другой
Ч всякий, пусть даже очень крепко ужаленный человек, злобно сующий в отв
ет на это палку в осиное гнездо, должен представлять последствия и ждать
соответствующей реакции.
Я представлял. Но гнездо разворошил. Теперь оставалось ждать.
29
«Розенлев»
По утрам в нашем доме молчат трубы.
Еще пару дней назад в подъезде появилось объявление, где именем жэка воз
вещалось о начале планового ремонта системы водоснабжения. И вот сверши
лось. Апокалипсис временно отменен, Армагеддон остановлен на профилакт
ику. Я проснулся от тишины.
Тишина, конечно, не была абсолютной. Дом, как лес, полнился присущими ему з
вуками: где-то далеко-далеко шмелем гудел пылесос, зудели по-комариному
кофемолки, на разные голоса свиристели чайники. Но в отличие от натужног
о воя нашей ржавой канализации эти звуки не раздражали. Я проснулся в пре
красном настроении, которое омрачала лишь перспектива бритья и умывани
я с помощью кружек и тазиков.
Интересно, что это ежегодное мероприятие всегда проводится летом. Исход
я из каких-то дикарских представлений считается, что в жаркое время года
вполне можно обойтись без горячей воды. Экая чушь! По-моему, летом вода да
же важнее, чем зимой. Особенно людям, занятым таким трудоемким и энергоза
тратным делом, как секс.
Раскрыв глаза, я оглядел комнату и обнаружил, что Тина куда-то делась. Но в
скоре по легкому шебуршанию, идущему со стороны кухни, определил ее мест
онахождение. Абсолютно голая, она мыла пол, что-то напевая себе под нос. Вс
я посуда была перемыта, плита, дверцы шкафов и даже оконные стекла сверка
ли невиданной чистотой. А на плите в двух кастрюлях и одном баке кипела во
да, предполагая дальнейшую экспансию затеянной генеральной уборки.
Отворив кухонную дверь, я замер на пороге, глядя на все это с чувством нара
стающего неодобрения. Нельзя сказать, чтобы я был принципиальным против
ником гигиены и санитарии. Нет, я даже отдавал себе отчет, что с помощью Ст
рихнина за последнее время довел квартиру до критического состояния Ч
в отдельных углах уже смело можно было сажать картошку. Но внезапно возн
икающая домовитость моих подружек всегда пугает меня до судорог. Не то ч
тобы опыт двух малоудачных браков толкнул меня в пучину промискуитета. О
днако он создал в моем организме весьма стойкий иммунитет к супружеству
, подозреваю, где-то на генном уровне. Вероятно, это все легко читалось на м
оем лице, потому что Тина откинула волосы со лба тыльной стороной мокрой
ладони, вздернула нос и решительно меня осадила:
Ч Размечтался!
Я решил сделать вид, что не понимаю, о чем речь, и спросил:
Ч В каком смысле?
Ч В том самом! Ч отрезала она. Ч Знаешь, как в песне поется? Я на свадьбу т
ебя приглашу, а на большее ты не рассчитывай!
Положительно, эта девчонка нравилась мне все больше. Рассмеявшись, я схв
атил ее в охапку и потащил в комнату, невзирая на попытки заехать мне гряз
ной тряпкой по физиономии. Впрочем, она недолго возмущалась и сопротивля
лась, так что утро явилось в определенном смысле достойным продолжением
ночи. Через полчаса, расслабленно отдыхая в моих объятиях, она с нескрыва
емой печалью поведала, что сегодня ее смена заступать на дежурство в леч
ебнице, и, надув нижнюю губу, спросила:
Ч Ты мне не будешь изменять в ближайшие двадцать четыре часа?
Ч Попробую продержаться, Ч ответил я.
Ч А на работу сейчас отвезешь?
Ч Конечно.
Ч А как насчет того, чтобы завтра забрать с работы?
Известно, кто девушку ужинает, тот ее и танцует. Однако для настоящего дже
нтльмена верно и обратное.
Ч Заберу, Ч хоть и без подлинного энтузиазма, но все-таки согласился я.
Ч Тогда пора, Ч объявила она, с явным сожалением вылезая из постели.
Господи, если б я знал, чем в следующие сутки обернутся мои безответствен
ные обещания!
Ветлечебница находилась в переулке возле Большой Пироговки. Приземист
ый кирпичный особняк, облезлый, как старая дворняга, прятался между коря
выми тополями в глубине огороженного чугунной решеткой двора. Вид его бы
л столь мрачен, что я поинтересовался у Тины, какое учреждение помещалос
ь здесь раньше, и мои опасения подтвердились: то ли морг, то ли прозекторск
ая одного из расположенных поблизости медицинских институтов. Оставал
ось надеяться, что на страждущих братьев наших меньших это не производит
такого же гнетущего впечатления, как на их хозяев.
Ч У вас там хоть водопровод есть? Ч спросил я с сомнением.
Ч У нас даже рентген есть, Ч ответила она с оскорбленным видом.
Рентген мне был ни к чему, а вот водопровод нужен, чтобы набрать воды для о
мывателя переднего стекла. Я сообщил об этом Тине, но она, неожиданно зард
евшись, заявила, что не хотела бы появляться на работе в чьем-то сопровожд
ении, объяснила, где найти кран, мазнула прощально губами по моей щеке и ск
рылась на лестнице, ведущей куда-то в подвал.
Благородно выждав минут пять, я с большой пластмассовой бутылью из-под «
Фанты» в руке вылез из машины и направился по ее следам. Но посреди двора м
не навстречу попался какой-то хмурый парень, который, указав подбородко
м куда-то мне за спину, спросил не очень дружелюбно:
Ч Глянь, это не твою тачку там курочат?
Я рефлекторно обернулся, но глянуть на тачку не сумел: ее загораживала па
рочка еще более хмурых детин на голову выше меня и раза в полтора шире в пл
ечах. Один из них просто протянул ко мне руку и железной хваткой взял за го
рло. А тот, первый, что посоветовал глянуть, навалился сзади, залепляя мне
все лицо какой-то остро пахнущей тряпкой. Вот, собственно, и все. Больше ни
чего не помню...
Пробуждение было мучительным. Первой пришла боль в темечке Ч острая, ка
к воровская заточка, и такая же безжалостная. Потом вернулось зрение, но е
го не сразу удалось сфокусировать, и прошло некоторое время, прежде чем я
понял, что лежу на спине, глядя в аккуратно обшитый вагонкой потолок. Зате
м как будто появился слух: я начал различать рядом с собой какой-то тягучи
й равномерный скрип, но догадаться о его происхождении мне было не по сил
ам. Наконец я пришел в себя настолько, чтобы слегка повернуть голову, а всл
ед за ней глазные яблоки Ч и все встало на свои места.
Мое бренное тело помещалось на кушетке, кушетка стояла на веранде, вероя
тно, загородного дома, а скрип издавало плетеное кресло-качалка. В кресле
сидел маленький и чистенький, как весенний воробушек, старичок. Покачива
ясь туда и сюда, он смотрел на меня с умильной улыбкой.
Ч Ну, слава Богу, оклемался, теперь все хорошо будет, Ч произнес он с види
мым облегчением. Ч А то я уж волноваться начал, не переборщили ли ребята.
Ах, молодежь, молодежь, ни в чем не знают меры!
Если он имел в виду ту пакость, которой эти кретины отравили меня во дворе
ветлечебницы, то я не мог с ним не согласиться: имел место явный перебор. Е
го облегчение по поводу того, что я оклемался, тоже было мне близко. Но в то
м, что все теперь будет хорошо, у меня были серьезные сомнения.
А старичок тем временем, закончив улыбаться, качнулся в мою сторону, но на
зад откидываться не стал, а замер в этом положении, уставившись на меня бл
еклыми, как застиранная занавеска, глазами. Некоторое время он рассматри
вал мою персону без всякого выражения на лице, словно рыбку в аквариуме, п
отом тяжко вздохнул и сказал огорченно:
Ч Советовали тебе, уговаривали, а все без толку. Помнишь, мы с тобой про аб
дуценс-то болтали? Не то ты тогда выбрал, сынок, ох, не то! А теперь видишь ка
кая беда приключилась?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
Надежда забрезжила передо мной, когда Аркатов, миновав Беговую, из тунне
ля выехал на Ленинградский проспект в сторону Кольцевой. Если бы он соби
рался домой, то повернул в противоположном направлении. А так... Конечно, е
сть множество других не просчитанных мною пока возможностей, но по Ленин
градскому проспекту идет дорога в международный аэропорт Шереметьево.
Логически рассуждая, раз уж решил где-то скрываться от всемогущей мафии,
то не в Саратове же, не в Калуге.
У «Сокола», на развилке с Волоколамкой, красный «опель» решительно выбра
л Ленинградское шоссе. Шансы Шереметьева стремительно возрастали. А мои?
Я лихорадочно продумывал варианты. Кого задействовать? Таможню? Погранц
ов? И как? Как сделать так, чтобы пленки не просто не ушли за границу, а доста
лись именно мне? Я, конечно, понимал всю их колоссальную значимость для пр
авоохранительных органов и на худой конец был согласен и на такой вариан
т. Но, во-первых, надо, чтобы с таможни они попали именно туда, а не оказалис
ь проданы совсем другим людям Ч я трезво смотрел как на нашу таможенную
службу, так и на материальные возможности заинтересованных в пленках ли
ц. А во-вторых...
Хотел я сам себе признаться в том или не хотел, но в данный момент почти вс
е прочие аргументы мне застила одна-единственная свербящая мозг мысль:
в каких-нибудь двадцати метрах от меня Ч рукой подать! Ч находится сама
я потрясающая сенсация из всех, какие могут выпасть журналисту за целую
жизнь. Упустить ее Ч значит каяться и клясть себя до скончания века.
Между «Войковской» и «Водным стадионом» опять что-то копали. В душном бе
нзиновом чаду раскаленные машины еле-еле ползли в полтора ряда, пробира
ясь меж дорожных ограждений. Если в этой обстановке у кого-нибудь от жары
закипит аккумулятор, мы все встанем здесь намертво. Хорошо, коли вместе с
«опелем». А ну как он уедет вперед, а я останусь?
Дергаясь в пробке, точно сломанная игрушка, я с завистью наблюдал, как пох
ожий на огромную кобру черный «харлей-дэвидсон» на двух колесах легко л
авирует среди почти неподвижных машин. Седоки, оба, несмотря на безжалос
тно пекущее солнце, в черной коже и в черных мотоциклетных очках и шлемах,
казалось, в своем высокомерии даже не глядели по сторонам. Не знаю, как нас
чет аккумулятора, но в какое-то мгновение мне показалось, что у меня вот-в
от закипят мозги. Нечеловеческим усилием воли мне удалось подавить в себ
е желание бросить руль, выскочить наружу, легко лавируя среди замерших м
ашин, добежать до стоящего впереди «опеля», хорошенько дать Аркатову по
голове, схватить «дипломат» и сделать ноги...
Меня спасло от безумия то, что пробка тронулась. Чтобы на будущее избежат
ь опасности потерять своего ведомого в очередном заторе, я решил притере
ться к нему поближе. Когда поток снова остановился перед следующим свето
фором, я оказался сзади всего на два корпуса. И поэтому вся последующая ка
ртина была у меня, что называется, как на ладони...
«Опель» стоял перед стоп-линией первым. В левом от него ряду горячил двиг
атель наездник «харлея». Мне было видно все до мельчайших деталей. Левая
рука Аркатова, стряхивающая пепел с сигареты на мостовую. Сидящий сзади
пассажир мотоцикла с какой-то похожей на пивную жестянкой в правой руке.
Зажегся желтый сигнал светофора, оставались доли секунды до зеленого, ко
гда черный мотоциклист, слегка склонившись вбок, швырнул жестянку в откр
ытое окно «опеля».
Все дальнейшее случилось одномоментно. «Харлей-дэвидсон» сорвался с ме
ста так, что встал на заднее колесо, а в салоне «опеля» расцвел огненный ша
р, мгновенно охватив пламенем всю машину. Мне почудилось, что я вижу в огне
выгнувшуюся в последней судороге человеческую фигуру, но, может статься
, то была лишь игра насмерть перепуганного воображения. Кругом кричали л
юди, бешено гудели клаксоны, ревели разбегающиеся в ужасе автомобили, од
ин лишь я сидел за рулем в оцепенении, умом понимая, что, пока не рванул бак,
надо давать деру, но не в силах тронуться с места. Сидел и глядел на столб о
гня и черного дыма, который еще минуту назад был моей мечтой о сказочном м
атериале.
Сенсация кончилась. Даже не начавшись.
Злость Ч плохой советчик. Ярость Ч еще хуже. Но поскольку сразу после ги
бели Аркатова никаких других чувств я не испытывал, приходилось руковод
ствоваться этими. С места происшествия я уехал, не дожидаясь ни пожарных,
ни милиции: писаться в свидетели у меня не было ни малейшего желания. Добр
авшись до ближайшей телефонной будки, я позвонил в контору, и через полми
нуты меня соединили с Гаркушей.
Ч Как у тебя с материалом про пожар в казино? Ч спросил я.
Ч Заслали в набор, Ч ответил он. Ч Только вот заголовочек не дается...
Ч Возьми ручку, Ч сказал я ему, Ч пиши: «Пэ Эс. Перед самым подписанием н
омера в печать из источников, близких к криминальному миру, редакции ста
ли известны новые подробности происшедшего. Похоже, смерть бандитского
лидера Льва Звездкина, больше известного в преступных кругах под кличко
й Барин, напрямую связана с волной заказных убийств, прокатившихся в пос
леднее время по городу...»
Я слышал, как он старательно сопит в трубку, повторяя за мной:
Ч ...убийств ...время по городу. Готово!
Ч Открой скобки, Ч попросил я. Ч В скобках напиши: «см. наш материал „МА
ШИНА СМЕРТИ“ в номере...» Номер газеты посмотришь сам в подшивке. Написал?
Ч Написал. А откуда...
Ч От верблюда, Ч оборвал я его. Ч Что, тебе все прямо по телефону выложи
ть? Пиши дальше. «Источники утверждают, что Барин, по всей видимости, был о
дним из организаторов и активным участником мощной, хорошо законспирир
ованной организации, поставившей уничтожение людей различными способа
ми на коммерческую основу. Наблюдатели полагают, что устранение Барина,
осуществленное столь шумным и эффектным образом, было одновременно акц
ией устрашения и местью за гибель вора в законе по кличке Ступа со сторон
ы преемника последнего Ч авторитета по кличке Рикошет». Абзац. Успеваеш
ь?
Ч Ага, если можно, чуть помедленнее, Ч пробормотал он.
Ч "В тот же день, когда сгорело казино «ЗОЛОТО МИРА», но несколькими часа
ми позже, на Ленинградском шоссе в районе «Водного стадиона» был сожжен
притормозивший у светофора красный «опель»: преступники, подъехавшие н
а черном мотоцикле «харлей-дэвидсон», через открытое окно швырнули в са
лон «опеля» емкость с зажигательной смесью, возможно, напалмом, после че
го бесследно скрылись. Вместе с машиной сгорел ее владелец, еще один акти
вный участник преступной группировки, контролирующей рынок заказных у
бийств в Москве, некий Аркатов Иван Федорович, в прошлом руководитель мо
лодежного туризма, несколько лет назад осужденный за различные злоупот
ребления. Аркатов отбывал наказание в одной колонии с Барином и после вы
хода на свободу не порвал с ним связи. Есть основания считать, что именно о
н являлся диспетчером (или одним из диспетчеров), распределяющим заказы
на убийства. Те же источники высказывают мнение, что причиной смерти Арк
атова стало его желание выйти из «бизнеса», прихватив с собой на всякий с
лучай огромное количество компромата как на саму организацию, так и на е
е клиентов. В ближайших выпусках газеты ждите новых фактов и наших комме
нтариев на эту тему".
Ч Подписать твоей фамилией? Ч досопев до конца, спросил Гаркуша.
Ч Нет, Ч ответил я, подумав. Ч Подпиши: «Отдел преступности». И сразу за
сылай. Я приеду минут через сорок, может, добавлю что-нибудь прямо в полос
е.
И уже собрался повесить трубку, но услышал отчаянный вопль:
Ч А заголовочек-то, заголовочек?!
Я задумался, потом сказал:
Ч Попроси набрать покрупнее: «КРЕМАТОРИЙ НА ВЫНОС». А внизу подзаголов
ок: «ЗЕМЛЯ ГОРИТ ПОД НОГАМИ БАНДИТОВ. Ч Точка. Ч МИЛИЦИЯ НЕ ВИНОВАТА».
Конечно, Аркатова сдал Кулек, думал я по дороге в редакцию. Кто ж еще? Мятый,
потный, слюнявый Кулек, о котором все позабыли в связи с полнейшей незнач
ительностью. Интересно, сам-то он жив пока или завтра где-нибудь обнаружи
тся еще один труп? Интерес, впрочем, был академический.
Похоже, и все остальные мои изыскания носили чисто академический характ
ер. К такому грустному выводу я пришел после почти трехчасового изучения
в своем кабинете аркатовской папки. Покойник не обманул Ч имена там дей
ствительно фигурировали такие, что только голова кружилась. Банкиры, шоу
мены, коммерсанты, общественные деятели и даже, как ни странно, люди искус
ства. Но без пленок все это было не больше, чем беллетристика, а пленки сго
рели вместе со своим владельцем.
Злость и ярость, сильные чувства, продержались недолго, ушли. Пришла уста
лость. А вместе с ней, как написал однажды в очередной бессмертной заметк
е Владик Гаркуша, «тяжело припадая на обе ноги», приплелся вопрос: за каки
м хреном я продиктовал в номер этот чертов постскриптум? С одной стороны,
бессмысленное бахвальство, потому что никаких новых фактов ниоткуда не
предвиделось, соответственно обстояло дело и с комментариями. С другой
Ч всякий, пусть даже очень крепко ужаленный человек, злобно сующий в отв
ет на это палку в осиное гнездо, должен представлять последствия и ждать
соответствующей реакции.
Я представлял. Но гнездо разворошил. Теперь оставалось ждать.
29
«Розенлев»
По утрам в нашем доме молчат трубы.
Еще пару дней назад в подъезде появилось объявление, где именем жэка воз
вещалось о начале планового ремонта системы водоснабжения. И вот сверши
лось. Апокалипсис временно отменен, Армагеддон остановлен на профилакт
ику. Я проснулся от тишины.
Тишина, конечно, не была абсолютной. Дом, как лес, полнился присущими ему з
вуками: где-то далеко-далеко шмелем гудел пылесос, зудели по-комариному
кофемолки, на разные голоса свиристели чайники. Но в отличие от натужног
о воя нашей ржавой канализации эти звуки не раздражали. Я проснулся в пре
красном настроении, которое омрачала лишь перспектива бритья и умывани
я с помощью кружек и тазиков.
Интересно, что это ежегодное мероприятие всегда проводится летом. Исход
я из каких-то дикарских представлений считается, что в жаркое время года
вполне можно обойтись без горячей воды. Экая чушь! По-моему, летом вода да
же важнее, чем зимой. Особенно людям, занятым таким трудоемким и энергоза
тратным делом, как секс.
Раскрыв глаза, я оглядел комнату и обнаружил, что Тина куда-то делась. Но в
скоре по легкому шебуршанию, идущему со стороны кухни, определил ее мест
онахождение. Абсолютно голая, она мыла пол, что-то напевая себе под нос. Вс
я посуда была перемыта, плита, дверцы шкафов и даже оконные стекла сверка
ли невиданной чистотой. А на плите в двух кастрюлях и одном баке кипела во
да, предполагая дальнейшую экспансию затеянной генеральной уборки.
Отворив кухонную дверь, я замер на пороге, глядя на все это с чувством нара
стающего неодобрения. Нельзя сказать, чтобы я был принципиальным против
ником гигиены и санитарии. Нет, я даже отдавал себе отчет, что с помощью Ст
рихнина за последнее время довел квартиру до критического состояния Ч
в отдельных углах уже смело можно было сажать картошку. Но внезапно возн
икающая домовитость моих подружек всегда пугает меня до судорог. Не то ч
тобы опыт двух малоудачных браков толкнул меня в пучину промискуитета. О
днако он создал в моем организме весьма стойкий иммунитет к супружеству
, подозреваю, где-то на генном уровне. Вероятно, это все легко читалось на м
оем лице, потому что Тина откинула волосы со лба тыльной стороной мокрой
ладони, вздернула нос и решительно меня осадила:
Ч Размечтался!
Я решил сделать вид, что не понимаю, о чем речь, и спросил:
Ч В каком смысле?
Ч В том самом! Ч отрезала она. Ч Знаешь, как в песне поется? Я на свадьбу т
ебя приглашу, а на большее ты не рассчитывай!
Положительно, эта девчонка нравилась мне все больше. Рассмеявшись, я схв
атил ее в охапку и потащил в комнату, невзирая на попытки заехать мне гряз
ной тряпкой по физиономии. Впрочем, она недолго возмущалась и сопротивля
лась, так что утро явилось в определенном смысле достойным продолжением
ночи. Через полчаса, расслабленно отдыхая в моих объятиях, она с нескрыва
емой печалью поведала, что сегодня ее смена заступать на дежурство в леч
ебнице, и, надув нижнюю губу, спросила:
Ч Ты мне не будешь изменять в ближайшие двадцать четыре часа?
Ч Попробую продержаться, Ч ответил я.
Ч А на работу сейчас отвезешь?
Ч Конечно.
Ч А как насчет того, чтобы завтра забрать с работы?
Известно, кто девушку ужинает, тот ее и танцует. Однако для настоящего дже
нтльмена верно и обратное.
Ч Заберу, Ч хоть и без подлинного энтузиазма, но все-таки согласился я.
Ч Тогда пора, Ч объявила она, с явным сожалением вылезая из постели.
Господи, если б я знал, чем в следующие сутки обернутся мои безответствен
ные обещания!
Ветлечебница находилась в переулке возле Большой Пироговки. Приземист
ый кирпичный особняк, облезлый, как старая дворняга, прятался между коря
выми тополями в глубине огороженного чугунной решеткой двора. Вид его бы
л столь мрачен, что я поинтересовался у Тины, какое учреждение помещалос
ь здесь раньше, и мои опасения подтвердились: то ли морг, то ли прозекторск
ая одного из расположенных поблизости медицинских институтов. Оставал
ось надеяться, что на страждущих братьев наших меньших это не производит
такого же гнетущего впечатления, как на их хозяев.
Ч У вас там хоть водопровод есть? Ч спросил я с сомнением.
Ч У нас даже рентген есть, Ч ответила она с оскорбленным видом.
Рентген мне был ни к чему, а вот водопровод нужен, чтобы набрать воды для о
мывателя переднего стекла. Я сообщил об этом Тине, но она, неожиданно зард
евшись, заявила, что не хотела бы появляться на работе в чьем-то сопровожд
ении, объяснила, где найти кран, мазнула прощально губами по моей щеке и ск
рылась на лестнице, ведущей куда-то в подвал.
Благородно выждав минут пять, я с большой пластмассовой бутылью из-под «
Фанты» в руке вылез из машины и направился по ее следам. Но посреди двора м
не навстречу попался какой-то хмурый парень, который, указав подбородко
м куда-то мне за спину, спросил не очень дружелюбно:
Ч Глянь, это не твою тачку там курочат?
Я рефлекторно обернулся, но глянуть на тачку не сумел: ее загораживала па
рочка еще более хмурых детин на голову выше меня и раза в полтора шире в пл
ечах. Один из них просто протянул ко мне руку и железной хваткой взял за го
рло. А тот, первый, что посоветовал глянуть, навалился сзади, залепляя мне
все лицо какой-то остро пахнущей тряпкой. Вот, собственно, и все. Больше ни
чего не помню...
Пробуждение было мучительным. Первой пришла боль в темечке Ч острая, ка
к воровская заточка, и такая же безжалостная. Потом вернулось зрение, но е
го не сразу удалось сфокусировать, и прошло некоторое время, прежде чем я
понял, что лежу на спине, глядя в аккуратно обшитый вагонкой потолок. Зате
м как будто появился слух: я начал различать рядом с собой какой-то тягучи
й равномерный скрип, но догадаться о его происхождении мне было не по сил
ам. Наконец я пришел в себя настолько, чтобы слегка повернуть голову, а всл
ед за ней глазные яблоки Ч и все встало на свои места.
Мое бренное тело помещалось на кушетке, кушетка стояла на веранде, вероя
тно, загородного дома, а скрип издавало плетеное кресло-качалка. В кресле
сидел маленький и чистенький, как весенний воробушек, старичок. Покачива
ясь туда и сюда, он смотрел на меня с умильной улыбкой.
Ч Ну, слава Богу, оклемался, теперь все хорошо будет, Ч произнес он с види
мым облегчением. Ч А то я уж волноваться начал, не переборщили ли ребята.
Ах, молодежь, молодежь, ни в чем не знают меры!
Если он имел в виду ту пакость, которой эти кретины отравили меня во дворе
ветлечебницы, то я не мог с ним не согласиться: имел место явный перебор. Е
го облегчение по поводу того, что я оклемался, тоже было мне близко. Но в то
м, что все теперь будет хорошо, у меня были серьезные сомнения.
А старичок тем временем, закончив улыбаться, качнулся в мою сторону, но на
зад откидываться не стал, а замер в этом положении, уставившись на меня бл
еклыми, как застиранная занавеска, глазами. Некоторое время он рассматри
вал мою персону без всякого выражения на лице, словно рыбку в аквариуме, п
отом тяжко вздохнул и сказал огорченно:
Ч Советовали тебе, уговаривали, а все без толку. Помнишь, мы с тобой про аб
дуценс-то болтали? Не то ты тогда выбрал, сынок, ох, не то! А теперь видишь ка
кая беда приключилась?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32