А вот на башни вертушки ракет не жалеют – залп за залпом выплевывают. Воздух сотнями дымных нитей наполнился – словно гигантская паутина все небо опутала.
Тут и роботы подключились. Но они-то не на башни, а на имперские флаеры внимание обратили. Да еще как! Сначала роботы в первой цепи только в стороны прыгали, из-под обстрела боевых башен уходя. А потом вдруг – раз! Все пятьдесят роботов по флаерам залп, каждый по две ракеты!
Ракеты у них маленькие и на химтопливе, вроде бы пустячные. И такие ускорения, как флаеры на гравах, ракеты эти выдавать не могут. Но когда на флаер со всех сторон под два десятка ракет несется – тут и мог бы уйти, да некуда.
Два девяностых ската разрывы ракет несильно задели, а с одним восьмидесятым почти прямое попадание случилось – и реактор у него вразнос пошел. Нехило шарахнуло, под сотню килотонн – ярче солнца полыхнуло.
Остатки вертолетов взрывной волной пораскидало, флаеры кое-как выдержали.
А роботам, что по земле наступают, хоть бы что – почти все еще целые. Вертолеты до взрыва флаера здорово успели холмы посыпать ракетами, и обе артиллерийские башни из строя уже вывели. Одой башне с лазером тоже досталось, она обратно в холм уползла. Вторая башня с лазером еще работает, но от нее никакого толку – от ракет и реактивных снарядов в воздухе столько пыли и дыма, что лазерный луч еще за пару кмов до роботов напрочь затухает, совершенно бесполезен.
А роботы перегруппировались – и снова на холмы маршируют. Тут еще вторая цепь роботов по зазевавшемуся флаеру залп дала и почти достала…
– Дымок! – говорю. – Или давай имперцам помогать, или рвем когти! Если так пойдет, то через час эти роботы в холмы прорвутся и весь славный имперский форпост на кирпичики разнесут!
Генерал словно мои мысли читает.
– Эй, Димон! – орет по рации. – Если у вас есть ядерные боеголовки, прибереги их пока, еще пригодятся! И держись подальше, в бой не лезь!
Лучше бы он за своими флаерами присматривал! Им это нужнее – уже вторая машина чуть не накрылась. А мы о себе как-нибудь сами позаботимся. Не люблю, когда кто-то за меня что-то решает, да еще и объяснить не соизволит. А уж когда от этого моя жизнь зависит…
– Дымок, – говорю, – чего он задумал?
Но Дымок только на мониторы кивает – и быстрее наш флаер в сторону уводит. Некогда уже объяснять.
Один имперский флаер забирается повыше, чтобы роботы своими ракетами его не достали, проскакивает на четырех звуках над всеми тремя цепями, и в паре кмов за последней цепью роботов идет вниз.
От расстройства я даже прицокивать начал. Генерал что, решил обойти роботов сзади – когда те на полной скорости к холмам маршируют?! Если это и есть его обещанный маневр, то недооценил я этого Шутемкова… через полчаса роботы ворвутся в город, а не через час!
А флаер тот к земле снизился, завис – и что-то не спешит подниматься. Снова рация оживает. Снова генерал по общей волне надрывается, но на этот раз уже не нам.
– Эй, железяки кремниевые! – кричит. – Позади вас человек, у которого от страха адреналин из ушей лезет! Не хотите поразвлечься?
Это он что, с роботами разговаривает, что ли?… Точно псих!
А флаер уже поднимается и обратную дугу делает. Наводит Дымок камеры нашего «Ската» туда, где флаер садился, дает увеличение – и… там, в джунглях, в самом деле человек в легкой боевой броне остался! И ни оружия у него, ничего!
Ну натуральный псих этот генерал…
А третья цепь роботов генерала словно услышала – и даже поняла. Разворачивается – и назад. Все пятьдесят с лишним болванок к тому человеку наперегонки несутся!
Ничего не понимаю. Только в монитор смотрю тупо, и ни одной мыслишки.
А роботы человека окружают, кольцо вокруг него сжимают – и открывают шквальный огонь. На каждом роботе кроме ракетниц по паре крупнокалиберных пулеметов стоит, и когда они все вместе из них ударили, человек тот в облаке щепок и сбитой листвы утонул. Зеленый вихрь взвился в небо, словно торнадо, а сотни дорожек от трассирующих пуль – словно лучи солнца вокруг него вспыхивают.
И тут над всем этим проносится девяностый «Скат» на шести звуках – и что-то сбрасывает. Роботы так спешили человека окружить, что флаер этот прозевали. Только теперь заметили. Половина роботов выпустили по флаеру по ракете – но слишком поздно. Все ракеты ушли вдогонку, и ни одна его не догнала – флаер-то на гравах, а ракеты на химтопливе.
Пара ракет ушли к бомбе, которую флаер сбросил – но тоже не успели, термоядерный заряд раньше сработал.
Тут уж по-настоящему полыхнуло. Огненный шар почти на километр вздулся, а взрыв такой – что джунгли вокруг эпицентра лучше папиросной бумаги вспыхнули. Взрывная волна даже до нас докатилась. Внутренние гравы-компенсаторы толчки внутри «Ската» погасили, но сам флаер забултыхало в воздухе, как мотылька в вентиляторе – изображение на камерах так запрыгало, что в глазах замельтешило.
А я буквально завис…
В горле ком, в голове полная неразбериха… Ведь тот человек, которого в джунглях высадили как приманку для роботов – он ведь должен был знать, чем все закончится. Знал, что пятьдесят роботов за ним пойдут. И то, что свои же потом прямо на него мегатонну сбросят, тоже знал. И все равно не струсил, пожертвовал собой…
А генерал уже свой трюк повторяет. Опять человека высаживает, теперь уже позади второй цепи роботов, опять по рации об этом объявляет – и все в точности повторяется. Снова взрыв, снова наш флаер в воздухе мотает – и уже второй цепи роботов как ни бывало, одни оплавленные тушки среди пылающих джунглей от нее и остались…
Смотрю я на все это – и глазам поверить не могу. И не в том даже дело, что генерал уже третьего человека высаживает возле роботов, словно овцу на алтарь.
Самое удивительное, роботы генералу словно подыгрывают. Не знаю уж, что за программы в из электронных мозгах загружены, только и дураку ясно: если бы роботы всеми тремя цепями атаковали холмы, то прорвались бы в городок и легко его уничтожили. А тех людей, что в джунглях остались, можно было бы и потом найти и добить… Да и что такое три человека по сравнению с городом на пару тысяч человек? Странное у роботов управление…
После четвертого взрыва от трех цепей только десяток роботов и осталось, да и те почти все поврежденные. До холмов они кое-как домаршировали – но там их уже двести человек с гранатометами и плазменниками встречают. Тут уж, понятно, у роботов ни одного шанса не было.
Даже не помню, как мы в городок возвратились.
Все никак у меня из головы не выходит, как те четверо ради спасения своей базы так собой пожертвовали. Получается, это все же армия, а не бандиты… Бандиты на подвиг не способны.
От избытка чувств я это, наверно, вслух сказал – потому что Дымок откликнулся.
– Ты ошибаешься, Серж, – говорит мне хмуро, глаза пряча.
Не стал я с ним спорить. Не о чем тут спорить. Жаль, что братишка этого не понимает…
Вылезаю из флаера – а к нам уже Шутемков несется. Хотел я ему сказать, что ребята его настоящие герои, раз так собой жертвуют. Ну и вообще…
Но только я рот открываю…
Генерал на нас – ноль внимания. Это он не к нам – это он к нашему флаеру так несся. Осматривает генерал наш «Скатик» тревожно – нет ли каких повреждений?
Повреждений нет. Я думал, он хоть теперь о своих ребятах, так собой пожертвовавших, вспомнит – но генерал только лыбится облегченно.
Словно никакого боя не было. Будто не потерял генерал в бою флаер со всем экипажом, будто не было тех четверых, решившихся на самое святое самопожертвование!
Я обомлел.
А генерал еще радостнее лыбится.
– Хорошую победу надо доблестно отметить, – говорит довольно. – Прошу обедать! У нас здесь такие вина и травка, что вам в вашем Ангарске даже не снились!
Ну, насчет вина – не знаю, не увлекаюсь. А вот насчет травки генерал явно заблуждается… Но сейчас мне не до травки и даже не до обеда, хоть уже больше суток, как мы с Дымком ничего не жевали. При чем здесь все это сейчас?!
Гляжу я на его генеральское рыло радостное – и не могу понять: как же он, сволочь, может сейчас об обеде и травке думать?!
А генерал все вокруг нашего флаера крутится и за руку меня схватить норовит, чтобы тащить обедать. И все скалится радостно, шуточками сыплет…
Вот тут-то я голову и потерял. Чуть не врезал этому гаду! Только и удержало, что правая рука в пластик закатана. Пока соображал, что бить надо левой, остыл немного.
Выдавливаю я улыбочку кое-как, Линского к генералу подталкиваю.
– Вы идите, – говорю им, – а мы с Дымком чуть позже. Напугался братишка во время боя, успокоить его надо.
И во флаер быстрее ныряю, чтобы генеральскую рожу не видеть.
Про Дымка я, конечно, наплел – ни фига братишка не испугался. А вот поговорить мне с ним действительно надо. Именно потому и надо, что ничему-то Дымок не удивляется.
Сграбастываю я его за грудки для большей доходчивости.
– Ну-ка колись, братишка! – говорю.
– Серж! Серж! – Дымок ручками всплескивает. – Я как раз собирался все рассказать тебе!
Наверняка врет, что собирался. Хотел бы рассказать – нашел бы время. Но сейчас-то он мне в любом случае все выложит. Потому что сейчас уже я этого хочу!
– Вот и ладненько, Дымочек, – говорю. – Для начала скажи-ка, откуда ты все знаешь?
Строит Дымок невинное лицо – но меня-то ему не провести. Пришлось раскалываться.
Пока братишка по сети родного Ангарска ползал, он не только старинные файлы читал. Другие интересы у него были. Ручки-то шаловливые, все им неймется. Вот и набрел Дымок на вход в локальную сеть одной нашей государственной службы – СВИ. Служба Внешнего Изучения. Название не врет. Эта СВИ – вроде свища между нашим Ангарском и остальной Землей. Изучает, что твориться вне нашего города.
– Что-то я, Дымок, – говорю, – ни разу об этом свище не слышал.
Пожимает Дымок плечами.
– Ничего удивительного, Серж, – говорит в своей выпендрежной манере. – В нашем городе о существовании этой службы знают не более ста человек. Только президент и те, кто имеют к СВИ непосредственное отношение.
– А ты-то о ней как узнал, Дымок? – говорю. – Сеть сетью, но там же защиты всякие, пароли…
Жмурится Дымок от удовольствия – и начинает перья распускать. С компами он как рыба в воде.
– Если бы ты, Серж, – щебечет вкрадчиво так, – уделял больше времени не только развитию физических способностей и рефлексов, но и более интеллектуальным вещам, в частности, больше изучал сеть…
В общем, хамить начинает. Того и гляди, сейчас опять начнет – совершенно невзначай, ясное дело! – свое ай-кью поминать, которое у него больше ста шестидесяти на целых двадцать пунктов.
– Дымок! – обрываю. А сам за грудки его встряхиваю тихонько, чтоб он не очень-то хвост распускал. – Если бы я меньше времени уделял качалке и тренажерам, ты бы сейчас обживал угол в бараке на поверхности!
Я, конечно, не думал, что Дымок после моих слов особенно смутится. Как же! Знаю я его… Но он, поросенок малолетний, вообще ни в одном глазу!
– Вы опять заблуждаетесь, Сегей Павлович, – выдает мне.
Ну, тут он меня задел. Хоть и привык я к тому, что палец ему в рот не клади – по локоть он ваш палец откусит, и даже не поперхнется! – но это уж слишком!
– Чего?! – натурально из себя я вышел. – А как бы ты с теми двумя особистами справился?! Они бы тебя живо заарканили и на поверхность отволокли! Забыл?!
Сбавляет Дымок обороты малость.
– Ты меня не так понял, Серж, – говорит уже нормально. – Я хотел сказать, что те, кого в нашем городе осуждают на работы на поверхности, на самом деле там не живут. Это только в общих городских новостях так сообщают.
– А где же они живут? – говорю.
А сам только и делаю, что глазами хлопаю. Куда же им, осужденным, деваться-то, в самом деле?
– По приказу нашего президента, – Дымок говорит, – специальный отдел СВИ отправляет осужденных в Империю, чтобы она не трогала наш город.
Вот оно как… Теперь я врубился, о каком-таком товаре Дымок генералу говорил, когда он за нами гнался. Вот что мы в Империю поставляем. Ну и паскудство… Понятно, почему об этой СВИ сотня человек на весь Ангарск знает!
Но черт с ним, с этим свищом и президентом Тяпкиным, в конце концов! Мне пока другое важнее.
Что-то никак у меня не стыкуется все то, что я об Империи узнал. То обычные имперцы жертвуют собой почище героев из старинных видеоагиток – то их же, славянские, генералы ведут себя как натуральные бандиты! Да еще чужих осужденных зачем-то покупают! Да и не покупают, а в качестве дани берут… И что-то сомневаюсь я, чтобы они жаждали наших заключенных своими полноценными согражданами сделать!
И не очень-то одно с другим стыкуется. Вообще никак не стыкуется, если честно. Совсем я запутался.
Ну да это поправимо. Что я, своего братишку не знаю, что ли? Если Дымок до чего дорвался, то все – пока по винтикам не разберет, не успокоится. С крутым интелом наша мамаша нагуляла братишку, не иначе… На что угодно спорю: архив этого СВИ Дымок распотрошил не хуже, чем патологоанатом безвременно скончавшегося миллионера.
– Дымок, – говорю. – Раз ты по файлам этого свища копался, должен был еще чего-то нарыть, а?… Что-то у меня не стыкуется: Империя эта славянская, это банда отморозков – или цивильная страна?
И конечно, я угадал.
Уж это-то Дымок знал.
Ожерелья, которые на всех имперцах надеты – сами-то имперцы их воротничками кличут, – вовсе не украшения. Самые натуральные ошейники это! А толстые они такие потому, что в ошейники эти чего только ни набито: и взрывчатка, и радиопередатчик, и процессор, и оптоволоконные кольца с лазерами…
Все так сделано, что на голом энтузиазме ошейник не снять. Если попытаться открыть электронный замок ошейника без смартины с нужными кодами, то взрывчатка в ошейнике детонирует – взломать замок невозможно. Попробуешь ошейник распилить – упрешься в одно из трех оптоволоконных колец, проходящих внутри. Если такое кольцо перерезать, то прервется лазерный импульс, который по нему бегает – и взрывчатка в ошейнике опять же долбанет. Прежде чем ошейник и эти кольца распиливать, надо сначала электронику детонатора отключить. Но детонатор вделан между этих трех колец, прижатых одно к другому – и чтобы к детонатору добраться, какое-то из этих колец обязательно надо перерезать. Заколдованный круг. Серьезная техника нужна, чтобы ошейники снимать. Ну, или сматрина с нужными кодами – но она только у хозяина. И просто так он ее не отдаст, конечно…
И вот эти ошейники – самая основа Империи. И вся она такая – помесь рабства с современными технологиями.
Все люди, что живут в городке под холмами – да и во всей Красноярской зоне тоже, – принадлежат генералу Шутемкову и носят его ошейники. Раз в сутки генерал на каждый ошейник посылает радиосигналы со специальными кодами, и электроника ошейников их принимает. А если кто-то хоть пикнет против него или попытается сбежать – Шутемков просто не пошлет на его ошейник нужных сигналов. Без такого сигнала человек в ошейнике только до конца суток и жилец – а в полночь будет мозгами раскидывать. То есть в буквальном смысле будет мозгами раскидывать – потому что если электроника ошейника не получит подтверждения благонадежности, она включит детонатор. Конечно, если Шутемкова доведут, он не только в конце суток, а в любой момент может на ошейник провинившегося сигнал на подрыв послать. А снять ошейник без полного набора кодов – которые только на смартинах у Шутемкова и есть, – невозможно. Так что все городские жители у генерала в рабстве.
Но и сам Шутемков тоже ошейник носит. Он ведь не свободный человек, а всего лишь вассал императора. Оттого-то, что он прямой вассал императора, «воротничок» у него и позолоченный – чтоб видно было, что он не погулять вышел, а с самим императором ручкается. Хотя ручкается, конечно, тоже относительно. Император генералом точно так же понукает, как сам генерал своими рабами. Такая уж у них в Империи вертикаль власти.
А те, кого генерал высаживал во время боя в джунглях, как приманку для роботов, потому и на «самопожертвование» так легко шли – потому что никакое оно не самопожертвование на самом деле. Никакого выбора у них все равно не было. Да и не спрашивал их некто, конечно. Заблажишь или начнешь сопротивляться – тут же пристрелят. Даже если сбежишь, только до конца суток и жилец.
Так и настигают имперцев благородные порывы души – по приказу хозяина. Не поддашься порыву – помрешь сразу. Поддашься – еще минут пять поживешь, да и погибнешь вроде как героем. Вот такое у них в Империи самопожертвование – с полной гарантией.
После всего этого я натурально в осадок выпал. Сижу только да в пульт перед собой гляжу тупо.
Видел я старинные фильмы, где такие ошейники на заключенных надевали, чтобы они из тюрем не сбегали. Еще однажды Дымок мне старинный файл пересказывал, так там ошейники на президентов вешали, чтоб они о народных чаяниях больше думали и о государственном благополучии активнее пеклись.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
Тут и роботы подключились. Но они-то не на башни, а на имперские флаеры внимание обратили. Да еще как! Сначала роботы в первой цепи только в стороны прыгали, из-под обстрела боевых башен уходя. А потом вдруг – раз! Все пятьдесят роботов по флаерам залп, каждый по две ракеты!
Ракеты у них маленькие и на химтопливе, вроде бы пустячные. И такие ускорения, как флаеры на гравах, ракеты эти выдавать не могут. Но когда на флаер со всех сторон под два десятка ракет несется – тут и мог бы уйти, да некуда.
Два девяностых ската разрывы ракет несильно задели, а с одним восьмидесятым почти прямое попадание случилось – и реактор у него вразнос пошел. Нехило шарахнуло, под сотню килотонн – ярче солнца полыхнуло.
Остатки вертолетов взрывной волной пораскидало, флаеры кое-как выдержали.
А роботам, что по земле наступают, хоть бы что – почти все еще целые. Вертолеты до взрыва флаера здорово успели холмы посыпать ракетами, и обе артиллерийские башни из строя уже вывели. Одой башне с лазером тоже досталось, она обратно в холм уползла. Вторая башня с лазером еще работает, но от нее никакого толку – от ракет и реактивных снарядов в воздухе столько пыли и дыма, что лазерный луч еще за пару кмов до роботов напрочь затухает, совершенно бесполезен.
А роботы перегруппировались – и снова на холмы маршируют. Тут еще вторая цепь роботов по зазевавшемуся флаеру залп дала и почти достала…
– Дымок! – говорю. – Или давай имперцам помогать, или рвем когти! Если так пойдет, то через час эти роботы в холмы прорвутся и весь славный имперский форпост на кирпичики разнесут!
Генерал словно мои мысли читает.
– Эй, Димон! – орет по рации. – Если у вас есть ядерные боеголовки, прибереги их пока, еще пригодятся! И держись подальше, в бой не лезь!
Лучше бы он за своими флаерами присматривал! Им это нужнее – уже вторая машина чуть не накрылась. А мы о себе как-нибудь сами позаботимся. Не люблю, когда кто-то за меня что-то решает, да еще и объяснить не соизволит. А уж когда от этого моя жизнь зависит…
– Дымок, – говорю, – чего он задумал?
Но Дымок только на мониторы кивает – и быстрее наш флаер в сторону уводит. Некогда уже объяснять.
Один имперский флаер забирается повыше, чтобы роботы своими ракетами его не достали, проскакивает на четырех звуках над всеми тремя цепями, и в паре кмов за последней цепью роботов идет вниз.
От расстройства я даже прицокивать начал. Генерал что, решил обойти роботов сзади – когда те на полной скорости к холмам маршируют?! Если это и есть его обещанный маневр, то недооценил я этого Шутемкова… через полчаса роботы ворвутся в город, а не через час!
А флаер тот к земле снизился, завис – и что-то не спешит подниматься. Снова рация оживает. Снова генерал по общей волне надрывается, но на этот раз уже не нам.
– Эй, железяки кремниевые! – кричит. – Позади вас человек, у которого от страха адреналин из ушей лезет! Не хотите поразвлечься?
Это он что, с роботами разговаривает, что ли?… Точно псих!
А флаер уже поднимается и обратную дугу делает. Наводит Дымок камеры нашего «Ската» туда, где флаер садился, дает увеличение – и… там, в джунглях, в самом деле человек в легкой боевой броне остался! И ни оружия у него, ничего!
Ну натуральный псих этот генерал…
А третья цепь роботов генерала словно услышала – и даже поняла. Разворачивается – и назад. Все пятьдесят с лишним болванок к тому человеку наперегонки несутся!
Ничего не понимаю. Только в монитор смотрю тупо, и ни одной мыслишки.
А роботы человека окружают, кольцо вокруг него сжимают – и открывают шквальный огонь. На каждом роботе кроме ракетниц по паре крупнокалиберных пулеметов стоит, и когда они все вместе из них ударили, человек тот в облаке щепок и сбитой листвы утонул. Зеленый вихрь взвился в небо, словно торнадо, а сотни дорожек от трассирующих пуль – словно лучи солнца вокруг него вспыхивают.
И тут над всем этим проносится девяностый «Скат» на шести звуках – и что-то сбрасывает. Роботы так спешили человека окружить, что флаер этот прозевали. Только теперь заметили. Половина роботов выпустили по флаеру по ракете – но слишком поздно. Все ракеты ушли вдогонку, и ни одна его не догнала – флаер-то на гравах, а ракеты на химтопливе.
Пара ракет ушли к бомбе, которую флаер сбросил – но тоже не успели, термоядерный заряд раньше сработал.
Тут уж по-настоящему полыхнуло. Огненный шар почти на километр вздулся, а взрыв такой – что джунгли вокруг эпицентра лучше папиросной бумаги вспыхнули. Взрывная волна даже до нас докатилась. Внутренние гравы-компенсаторы толчки внутри «Ската» погасили, но сам флаер забултыхало в воздухе, как мотылька в вентиляторе – изображение на камерах так запрыгало, что в глазах замельтешило.
А я буквально завис…
В горле ком, в голове полная неразбериха… Ведь тот человек, которого в джунглях высадили как приманку для роботов – он ведь должен был знать, чем все закончится. Знал, что пятьдесят роботов за ним пойдут. И то, что свои же потом прямо на него мегатонну сбросят, тоже знал. И все равно не струсил, пожертвовал собой…
А генерал уже свой трюк повторяет. Опять человека высаживает, теперь уже позади второй цепи роботов, опять по рации об этом объявляет – и все в точности повторяется. Снова взрыв, снова наш флаер в воздухе мотает – и уже второй цепи роботов как ни бывало, одни оплавленные тушки среди пылающих джунглей от нее и остались…
Смотрю я на все это – и глазам поверить не могу. И не в том даже дело, что генерал уже третьего человека высаживает возле роботов, словно овцу на алтарь.
Самое удивительное, роботы генералу словно подыгрывают. Не знаю уж, что за программы в из электронных мозгах загружены, только и дураку ясно: если бы роботы всеми тремя цепями атаковали холмы, то прорвались бы в городок и легко его уничтожили. А тех людей, что в джунглях остались, можно было бы и потом найти и добить… Да и что такое три человека по сравнению с городом на пару тысяч человек? Странное у роботов управление…
После четвертого взрыва от трех цепей только десяток роботов и осталось, да и те почти все поврежденные. До холмов они кое-как домаршировали – но там их уже двести человек с гранатометами и плазменниками встречают. Тут уж, понятно, у роботов ни одного шанса не было.
Даже не помню, как мы в городок возвратились.
Все никак у меня из головы не выходит, как те четверо ради спасения своей базы так собой пожертвовали. Получается, это все же армия, а не бандиты… Бандиты на подвиг не способны.
От избытка чувств я это, наверно, вслух сказал – потому что Дымок откликнулся.
– Ты ошибаешься, Серж, – говорит мне хмуро, глаза пряча.
Не стал я с ним спорить. Не о чем тут спорить. Жаль, что братишка этого не понимает…
Вылезаю из флаера – а к нам уже Шутемков несется. Хотел я ему сказать, что ребята его настоящие герои, раз так собой жертвуют. Ну и вообще…
Но только я рот открываю…
Генерал на нас – ноль внимания. Это он не к нам – это он к нашему флаеру так несся. Осматривает генерал наш «Скатик» тревожно – нет ли каких повреждений?
Повреждений нет. Я думал, он хоть теперь о своих ребятах, так собой пожертвовавших, вспомнит – но генерал только лыбится облегченно.
Словно никакого боя не было. Будто не потерял генерал в бою флаер со всем экипажом, будто не было тех четверых, решившихся на самое святое самопожертвование!
Я обомлел.
А генерал еще радостнее лыбится.
– Хорошую победу надо доблестно отметить, – говорит довольно. – Прошу обедать! У нас здесь такие вина и травка, что вам в вашем Ангарске даже не снились!
Ну, насчет вина – не знаю, не увлекаюсь. А вот насчет травки генерал явно заблуждается… Но сейчас мне не до травки и даже не до обеда, хоть уже больше суток, как мы с Дымком ничего не жевали. При чем здесь все это сейчас?!
Гляжу я на его генеральское рыло радостное – и не могу понять: как же он, сволочь, может сейчас об обеде и травке думать?!
А генерал все вокруг нашего флаера крутится и за руку меня схватить норовит, чтобы тащить обедать. И все скалится радостно, шуточками сыплет…
Вот тут-то я голову и потерял. Чуть не врезал этому гаду! Только и удержало, что правая рука в пластик закатана. Пока соображал, что бить надо левой, остыл немного.
Выдавливаю я улыбочку кое-как, Линского к генералу подталкиваю.
– Вы идите, – говорю им, – а мы с Дымком чуть позже. Напугался братишка во время боя, успокоить его надо.
И во флаер быстрее ныряю, чтобы генеральскую рожу не видеть.
Про Дымка я, конечно, наплел – ни фига братишка не испугался. А вот поговорить мне с ним действительно надо. Именно потому и надо, что ничему-то Дымок не удивляется.
Сграбастываю я его за грудки для большей доходчивости.
– Ну-ка колись, братишка! – говорю.
– Серж! Серж! – Дымок ручками всплескивает. – Я как раз собирался все рассказать тебе!
Наверняка врет, что собирался. Хотел бы рассказать – нашел бы время. Но сейчас-то он мне в любом случае все выложит. Потому что сейчас уже я этого хочу!
– Вот и ладненько, Дымочек, – говорю. – Для начала скажи-ка, откуда ты все знаешь?
Строит Дымок невинное лицо – но меня-то ему не провести. Пришлось раскалываться.
Пока братишка по сети родного Ангарска ползал, он не только старинные файлы читал. Другие интересы у него были. Ручки-то шаловливые, все им неймется. Вот и набрел Дымок на вход в локальную сеть одной нашей государственной службы – СВИ. Служба Внешнего Изучения. Название не врет. Эта СВИ – вроде свища между нашим Ангарском и остальной Землей. Изучает, что твориться вне нашего города.
– Что-то я, Дымок, – говорю, – ни разу об этом свище не слышал.
Пожимает Дымок плечами.
– Ничего удивительного, Серж, – говорит в своей выпендрежной манере. – В нашем городе о существовании этой службы знают не более ста человек. Только президент и те, кто имеют к СВИ непосредственное отношение.
– А ты-то о ней как узнал, Дымок? – говорю. – Сеть сетью, но там же защиты всякие, пароли…
Жмурится Дымок от удовольствия – и начинает перья распускать. С компами он как рыба в воде.
– Если бы ты, Серж, – щебечет вкрадчиво так, – уделял больше времени не только развитию физических способностей и рефлексов, но и более интеллектуальным вещам, в частности, больше изучал сеть…
В общем, хамить начинает. Того и гляди, сейчас опять начнет – совершенно невзначай, ясное дело! – свое ай-кью поминать, которое у него больше ста шестидесяти на целых двадцать пунктов.
– Дымок! – обрываю. А сам за грудки его встряхиваю тихонько, чтоб он не очень-то хвост распускал. – Если бы я меньше времени уделял качалке и тренажерам, ты бы сейчас обживал угол в бараке на поверхности!
Я, конечно, не думал, что Дымок после моих слов особенно смутится. Как же! Знаю я его… Но он, поросенок малолетний, вообще ни в одном глазу!
– Вы опять заблуждаетесь, Сегей Павлович, – выдает мне.
Ну, тут он меня задел. Хоть и привык я к тому, что палец ему в рот не клади – по локоть он ваш палец откусит, и даже не поперхнется! – но это уж слишком!
– Чего?! – натурально из себя я вышел. – А как бы ты с теми двумя особистами справился?! Они бы тебя живо заарканили и на поверхность отволокли! Забыл?!
Сбавляет Дымок обороты малость.
– Ты меня не так понял, Серж, – говорит уже нормально. – Я хотел сказать, что те, кого в нашем городе осуждают на работы на поверхности, на самом деле там не живут. Это только в общих городских новостях так сообщают.
– А где же они живут? – говорю.
А сам только и делаю, что глазами хлопаю. Куда же им, осужденным, деваться-то, в самом деле?
– По приказу нашего президента, – Дымок говорит, – специальный отдел СВИ отправляет осужденных в Империю, чтобы она не трогала наш город.
Вот оно как… Теперь я врубился, о каком-таком товаре Дымок генералу говорил, когда он за нами гнался. Вот что мы в Империю поставляем. Ну и паскудство… Понятно, почему об этой СВИ сотня человек на весь Ангарск знает!
Но черт с ним, с этим свищом и президентом Тяпкиным, в конце концов! Мне пока другое важнее.
Что-то никак у меня не стыкуется все то, что я об Империи узнал. То обычные имперцы жертвуют собой почище героев из старинных видеоагиток – то их же, славянские, генералы ведут себя как натуральные бандиты! Да еще чужих осужденных зачем-то покупают! Да и не покупают, а в качестве дани берут… И что-то сомневаюсь я, чтобы они жаждали наших заключенных своими полноценными согражданами сделать!
И не очень-то одно с другим стыкуется. Вообще никак не стыкуется, если честно. Совсем я запутался.
Ну да это поправимо. Что я, своего братишку не знаю, что ли? Если Дымок до чего дорвался, то все – пока по винтикам не разберет, не успокоится. С крутым интелом наша мамаша нагуляла братишку, не иначе… На что угодно спорю: архив этого СВИ Дымок распотрошил не хуже, чем патологоанатом безвременно скончавшегося миллионера.
– Дымок, – говорю. – Раз ты по файлам этого свища копался, должен был еще чего-то нарыть, а?… Что-то у меня не стыкуется: Империя эта славянская, это банда отморозков – или цивильная страна?
И конечно, я угадал.
Уж это-то Дымок знал.
Ожерелья, которые на всех имперцах надеты – сами-то имперцы их воротничками кличут, – вовсе не украшения. Самые натуральные ошейники это! А толстые они такие потому, что в ошейники эти чего только ни набито: и взрывчатка, и радиопередатчик, и процессор, и оптоволоконные кольца с лазерами…
Все так сделано, что на голом энтузиазме ошейник не снять. Если попытаться открыть электронный замок ошейника без смартины с нужными кодами, то взрывчатка в ошейнике детонирует – взломать замок невозможно. Попробуешь ошейник распилить – упрешься в одно из трех оптоволоконных колец, проходящих внутри. Если такое кольцо перерезать, то прервется лазерный импульс, который по нему бегает – и взрывчатка в ошейнике опять же долбанет. Прежде чем ошейник и эти кольца распиливать, надо сначала электронику детонатора отключить. Но детонатор вделан между этих трех колец, прижатых одно к другому – и чтобы к детонатору добраться, какое-то из этих колец обязательно надо перерезать. Заколдованный круг. Серьезная техника нужна, чтобы ошейники снимать. Ну, или сматрина с нужными кодами – но она только у хозяина. И просто так он ее не отдаст, конечно…
И вот эти ошейники – самая основа Империи. И вся она такая – помесь рабства с современными технологиями.
Все люди, что живут в городке под холмами – да и во всей Красноярской зоне тоже, – принадлежат генералу Шутемкову и носят его ошейники. Раз в сутки генерал на каждый ошейник посылает радиосигналы со специальными кодами, и электроника ошейников их принимает. А если кто-то хоть пикнет против него или попытается сбежать – Шутемков просто не пошлет на его ошейник нужных сигналов. Без такого сигнала человек в ошейнике только до конца суток и жилец – а в полночь будет мозгами раскидывать. То есть в буквальном смысле будет мозгами раскидывать – потому что если электроника ошейника не получит подтверждения благонадежности, она включит детонатор. Конечно, если Шутемкова доведут, он не только в конце суток, а в любой момент может на ошейник провинившегося сигнал на подрыв послать. А снять ошейник без полного набора кодов – которые только на смартинах у Шутемкова и есть, – невозможно. Так что все городские жители у генерала в рабстве.
Но и сам Шутемков тоже ошейник носит. Он ведь не свободный человек, а всего лишь вассал императора. Оттого-то, что он прямой вассал императора, «воротничок» у него и позолоченный – чтоб видно было, что он не погулять вышел, а с самим императором ручкается. Хотя ручкается, конечно, тоже относительно. Император генералом точно так же понукает, как сам генерал своими рабами. Такая уж у них в Империи вертикаль власти.
А те, кого генерал высаживал во время боя в джунглях, как приманку для роботов, потому и на «самопожертвование» так легко шли – потому что никакое оно не самопожертвование на самом деле. Никакого выбора у них все равно не было. Да и не спрашивал их некто, конечно. Заблажишь или начнешь сопротивляться – тут же пристрелят. Даже если сбежишь, только до конца суток и жилец.
Так и настигают имперцев благородные порывы души – по приказу хозяина. Не поддашься порыву – помрешь сразу. Поддашься – еще минут пять поживешь, да и погибнешь вроде как героем. Вот такое у них в Империи самопожертвование – с полной гарантией.
После всего этого я натурально в осадок выпал. Сижу только да в пульт перед собой гляжу тупо.
Видел я старинные фильмы, где такие ошейники на заключенных надевали, чтобы они из тюрем не сбегали. Еще однажды Дымок мне старинный файл пересказывал, так там ошейники на президентов вешали, чтоб они о народных чаяниях больше думали и о государственном благополучии активнее пеклись.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49