А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 




Иван Тропов
Опаленная колыбель

Иван Тропов
Опаленная колыбель

1. Новый комп

Все случилось из-за братишки.
Я тогда еще утром заметил, что с братишкой что-то не так. Нет, вообще-то он парень неплохой – но с чудинкой. Да оно и понятно. Если у вас в двенадцать лет ай-кью зашкаливает так, как у него, то без чудинки не обойтись.
Просыпаюсь я, а он уже не спит. Стоит над нашим стареньким компом и хмуро так в него смотрит. И не ложился, что ли? Опять зачитался, а теперь о чем-нибудь мечтает?
Хотел я на него рявкнуть. Спать надо ночью, а не лабуду всякую читать! Но вижу, в уголке экрана у него новости выведены. Это он на новости так хмуро уставился. Случилось чего, что ли?
– Дымок! – говорю. Звать-то его Димкой, но все его Дымком кличут. – Чего хмурый такой? Стряслось что, опять периметр прорвали?
А он грустно так на меня оглядывается и говорит:
– Если бы.
Спокойно так говорит, будто взаправду. Если вы его как я не знаете, то ни за что не догадаетесь, что это они так шутить изволят.
– Все гораздо хуже, Серж, – Дымок говорит. – Пора менять комп.
Достал он меня с этим компом, честное слово! Мне-то до всяких старинных файлов и программ дела нет. Я комп если и использую, то только чтобы новости глянуть да на смазливые фотки. А Дымок постоянно по сети ползает. Читает все что-то, базы данных старинные изучает. Ему за девчонками бегать пора – уж двенадцать перевалило! – а он все читает…
– На какие шиши, Дымок? – говорю.
Мамаша наша лет десять как скончалась. А с отцом совсем туго. Мамаша наша… в общем, та еще у нас мамаша была. Так что кто наш папаша, где наш папаша… Одно твердо знаю: папаши у нас с Дымком разные, это как пить дать. И не потому даже, что я его на четыре года старше, а мамаша наша с одним столько не гуляла, – нет, уж больно мы с Дымком разные.
Ну а без папаши-мамаши остается господдержка. А на господдержку не то, что новый комп – с голоду бы не умереть!
Надулся Дымок.
– Ну и подите прочь, – говорит мне высокомерно так.
Что-то обидное цитирует, наверно. Но мне на это начхать, я к братишке уже давно привык.
– Мне, – Дымок говорит, – наш президент лично поможет получить новый комп.
Я сначала растерялся. С ним поди разберись, всерьез он или прикалывается! Потом сообразил, конечно.
– Ну да, – говорю. – Вместе с флаером и новой квартирой!
Живем-то мы с ним вместе, в однокомнатной квартирке. Две койки да санузел. Утром вдвоем едва развернешься.
А он, пижон малолетний, что-то придумал, не иначе. Поворачивается он ко мне и говорит, по-киношному так подбородок вскинув, весь из себя ну прямо благородный лорд:
– Принимаете пари, Серж?
Хоть он еще и мелкий, но зазнайка та еще уже. Разочек дашь ему спуск, так он потом до костей обгложет. Ну, я-то ему не боксерская груша, чтоб меня так на вшивость проверять!
– Ага, – говорю. – Если он тебе комп пришлет новый, я тебе свою девчонку на вечер дам.
Он, ясно, обиделся – крыть-то ему нечем. Девчонки его уже интересуют, но очень Дымок по поводу своей внешности комплексует. Я бы на его месте тоже комплексовал – ай-кью у братишки раза в полтора больше, чем рост в сантиметрах, а голова чуть не шире плеч.
Ну, поговорили-поговорили, и забыли. Иду я в качалку.
Но только размялся, швартуются мои приятели. Там, говорят, наш президент приехал, школу смотрит.
Я чуть штангу на грудь не уронил. Это братишка мой умеет все сразу делать. А у меня думать и сто пятьдесят кило жать одновременно не получается. Лежу я, значит, под штангой, и думаю. Вроде как получается, не врал Дымок? Он в школе-то самый умный. Может, решили его наградить? Но…
Конечно, ай-кью у меня поменьше, чем у братишки. И сильно поменьше, честно говоря. Но не настолько, чтобы я поверил, будто наш президент может новый комп подарить за весело живешь. Но тут какое дело – выборы на дворе.
Отжал я штангу, положил на держатели, и снова думаю. Выборы выборами, но не до такой же степени, чтобы президент стал новыми компами разбрасываться? Не, вранье, не может такого быть!
Но поделать с собой ничего не могу. Изнутри так и гложет: вдруг Дымок чего хитрого придумал? Не удержался я, махнул в школу.
Иду туда – и сразу видно: в самом деле президент города в наш сектор пожаловал. В воздухе кислорода добавили, процентов до семнадцати. И фильтры почистили – воздух почти ничем не пахнет. Ну просто центр города какой-то, а не семьдесят пятый сектор!
А в школе – вообще. Прибрали все, почистили. Плакатики новые повесили, панель плазменную в холле починили. Вокруг ученики и учителя суетятся, журналисты с камерами, охрана. Ну, полное фу-ты, ну-ты, одним словом.
А в центре холла… смотрю – и глазам поверить не могу! Президент – как есть, живьем: морда упитанная, одежда классная, глазки хитренькие.
К нему самых лучших учеников подводят. И Дымок среди них. Я почти поверил, что Дымок не врал. Даже стал высматривать, не несет ли кто комп для него.
А президент на камеры зыркнул – и давай делать вид, будто с учениками разговаривает. К одному склонился по плечу похлопал, девчонку в щеку чмокнул, еще одного по голове потрепал. Я ближе протискиваюсь, чтобы лучше слышать. А президент уже до Дымка добрался. И Дымок ему что-то щебечет – никак о компьютере просит?
Президент махнул рукой, чтоб вокруг потише, и к Дымку склонился, будто и в самом деле прислушивается. И тут…
Вот тут-то Дымок и отмочил такую штуку, что мало не покажется. Ростом-то братишка полтора метра с кепкой – ну вот президент к нему и склонился. На морду свою сытую нагнал умное выражение, будто весь внимание. А Дымок – как хлопнет его по морде ладошкой, да так звонко!
Охранники – шелохнуться не успели. Президент – покраснел как рак, и только глазами по-рыбьи хлопает. Что с двенадцатилеткой сделаешь? Не сдачи же давать…
Все вокруг мигом притихли. А Дымок совершенно спокойно, не спеша так, говорит:
– Вы, господин президент, подлец, и не лечитесь.
Честное слово, так и выдал! Подлец, говорит, и не лечитесь! Я чуть на пол не сел. Что теперь будет…
Дымка, понятно, учителя сразу оттеснили, президент с охраной быстро растворился.
Может, ничего бы после и не было, так бы все на тормозах и спустили. Но оказалось, снимали не только из «Вектора» – эти, если не знаете, с руки президента кормятся, – но еще и из «ДРЖ». А эти из «ДРЖ», вроде как, наоборот, против президента тянут, за Линского.
Через час вваливаюсь я в нашу квартирку.
Настроение – хошь вешайся, а хошь стреляйся. Я же четыре года в качалку, как на работу! Бицепс – сорок семь, грудь – сто тридцать. На боевых симуляторах каждый день потел, реакцию до кондиции доводил. Через два месяца в военную академию собрался, на офицера внешнего периметра. Должны были меня принять, как пить дать! Накачался я как надувной шарик, а реакция – лучшая в нашем секторе, если ни во всем городе. Только собрался пожить нормально… И тут этот умник малолетний! Ай-кью у него, видите ли, из всех дырок прет!
Смотрю, Дымок здесь. Я бы на его месте мне на глаза не попадался. А он – лыбится, как карась на удочку, и даже не дрожит.
Хотел я ему в ухо дать, да сдержался. Реакция у меня хорошая, а вот силу удара я плохо контролирую. Да и совсем доходяга Дымок – кожа, мозги да кости. Пожалел я его. Остыл немного.
– Ну и где, – говорю, – этот гребаный комп, который тебе президент подарить был должен?
Если вы думали, он смутился, то знайте: от него не дождетесь, с него все взятки гладки. Делает он серьезное лицо.
– Вам, Сергей Павлович, – говорит мне нагло, – нужно чаще умываться.
Это он на то намекает, что, типа, уши надо мыть. Так и дал бы засранцу в ухо!
– Дымок! – говорю. – Кончай хамить! А то Снежком сделаю!
Обиделся он малость, но обороты сбавил.
– Я, – говорит, – ничего подобного о компе и президенте не говорил тебе, Серж.
Я тихо пухну, потому как ни фига не понимаю. Точно помню, что Дымок говорил мне про президента! Но знаю: мне братишка никогда не врет. Если что-то мне говорит, то так оно и есть. Кроме тех случаев, конечно, когда прикалывается. Но сейчас не тот случай.
– Я сказал тебе, – Дымок говорит, – что президент поможет мне получить новый комп. А то, что именно он подарит мне комп, я не мог утверждать, поскольку ай-кью у меня выше ста шестидесяти.
Про ай-кью, который у него выше ста шестидесяти на целых двадцать пунктов, это его любимый конек. Но мне на это начхать – на фига офицеру внешнего периметра ай-кью в сто восемьдесят? Правильно, только лишние проблемы – как бы эти сто восемьдесят пополам поделить, и куда потом остаток пристроить, чтобы он командованию на глаза не попадался…
– А тогда какого, – говорю, – ты все это устроил? На поверхность захотел?
На поверхности у нас заключенные живут. У нас ведь смертной казни, вроде как, нет. А там, на поверхности, такая радиация, что любое пожизненное в полгода уложится.
Тут комп запищал. Дымок хвать гарнитуру, послушал – и прямо сияет.
– Да, это я, – в микрофон говорит. – Да, с удовольствием.
Гарнитуру на стол швыряет и резво переодевается.
Ну, думаю, привет – спекся братишка. Не иначе, переклинило у него в голове что-то, раз он так радостно к ментам собирается, чтобы на поверхность отправиться!
– Эй, Дымок! – говорю, а у самого ком в горле. – Далеко собрался?
Смотрит он на меня как-то странно – и вдруг ухмыляется.
– Серж, ты на какую девчонку спорил? – говорит. – На Соньку или на ту рыженькую?
Я, натурально, в осадок выпадаю. Что-то у меня в голове не складывается.
А Дымок все лыбится да контактными линзами сверкает:
– Позвольте, – говорит, – Сергей Павлович, пригласить Вас на вечерний эфир в «ДРЖ».
Тут до меня дошло наконец.
Ну и братишка у меня… Такое чудовище под боком выросло, а я даже не заметил! Но виду, конечно, не подаю. Что я ему, последний лох, что ли?
– А тебе, Дымок, – говорю, – какая больше нравится?
Забирает нас через час шикарный флаер с эмблемами «ДРЖ» и везет прямо в центральный сектор. А там Дымка уже ждут. Обсыпают его всякой дрянью, и в студию. В студии уже Линский сидит, еще кто-то…
А я в их баре сижу, коктейлем – за счет «ДРЖ», ясное дело! – шмыгаю и на девчонок смотрю. В центре-то девчонки не то, что в нашем секторе. Наряды шикарные, ножки длинные, губки бантиком. Все не то в голубых контактных линзах, не то с натуральными глазными имплантантами… Ну, типа, живи – не хочу, поигрывай бицепсом да коктейлем шмыгай!
А на студийных экранах братишка появляется.
Я думал, он опять выпендриваться будет, как всегда со мной или в школе – умники всегда так делают. Но нет, не выпендривается братишка. Может, редактора ему что шепнули, а может, сам что смекнул. Только ведет он себя – как натуральный троечник. И все лицо кислое делает и жалуется на то, как им, школьникам, плохо живется, и как президент наш нарушил свои обещания, что перед прошлыми выборами давал. Будто кто-то тем обещаниям верил! В общем, бедную овечку братишка из себя строит. А говорит – еще хуже, чем я после двух косяков.
Прикидывается, короче. Вроде умной девчонки, которая клеится. Те все дурочками прикидываются, если не полные дуры. Но у них это врожденное, от природы, а братишка сам до всего дошел.
Пока я за вторым коктейлем ходил, эфир уже кончился. За соседним столиком братишка мой с самим Линским треплется. Но дохлым бараном уже не прикидывается, говорит по-нормальному и даже выпендривается помаленьку. Ну и Линский с ним, словно с корешем – даром что Дымку и тринадцати нет.
Через час отвезли нас домой. И новый комп, ясно, подарили.
Ждем мы выборов. Два дня как в микроволновке. Ведь тут как? Если старый президент удержится, Дымок наверх отправится, а я хоть тресну, но офицером не стану. Ну а если Линский победит… Тут уж все наоборот. Тут, может, и в центр города без всякой военной академии переедем.
Всю ночь после выборов мы с Дымком «ДРЖ» смотрели. И уж не знаю, виноват ли в том братишка, но только действительно Линский победил.
Дернул я на радостях, чего в квартире было, и спать завалился, хоть уже и утро.
Но поспать мне братишка не дал. Через час растолкал.
– Серж, – говорит напряженно, – какие у нас на военном складе самые хорошие флаеры?
Ну, я не зря в академию готовился. Даже в таком состоянии сразу вспомнил, что у нас там самое крутое.
– Сто первые «Скаты», – говорю и снова на подушку валюсь.
Но вдруг чувствую – что-то не засыпаю. Минуту ворочаюсь, десять – нет сна. Хоть и хлопнул я многовато, и вообще… Грызет что-то. А что – не могу понять.
А потом дошло. Я аж на кровати подпрыгнул.
Дымок что-то на клавиатуре отбивает, пальцы так и мелькают. На мониторе небо, облака… Симулятор, в общем.
А я смотрю на него, и понять не могу: что стряслось-то? Это что же должно было случиться, чтобы Дымок на симуляторах начал играть, да еще посреди ночи?!
– Дымок, – говорю, – случилось чего?
– Да как тебе сказать, Серж, – говорит он задумчиво, а сам от монитора не отрывается. Пальцы – как пропеллеры над клавиатурой крутятся. – Переворот.
Я сразу-то не врубился. Какой еще, к дьяволу, подъем-переворот? Мне бы таблетку какую для головы… А потом понял.
А в дверь уже тренькают. Настойчиво так тренькают. Сразу понятно, кто.
Дымок мигом от монитора оторвался, на меня уставился. Тоже все понял.
Жалко мне его, а что делать? Сам допрыгался, умник переделанный… Открываю я дверь, а там двое в черных комби, с серебристыми нашивками – особисты наши родные, век бы их не видел… И сразу к Дымку.
– Дымок, – говорю ему, – не кончайся, братишка. Я в академию устроюсь, месяца через два тебя навещу. Что-нибудь придумаем.
Особисты Дымка уже так и тянут из комнаты. А у Дымка от страха глаза – прямо мини-диски, больше контактных линз стали.
– Погодь! – я особистам говорю. – Дай с братишкой попрощаться!
Один-то Дымка сразу отпустил. Мы с ним вместе в качалку ходим, так он знает, что я два раза не прошу.
А второй, с капитанскими нашивками, так и тянет Дымка за руку. Комната у нас маленькая, в ней и двоем-то еле развернуться – так что я у него как раз на проходе оказался. А капитан возьми да и ткни меня, чтоб я с дороги убрался.
И такое зло меня взяло! Мало того, что переворот устроили, так еще наглые, гады, совсем оборзели! Да еще час назад принял я многовато…
Короче, влепил я ему. А силу сгоряча не рассчитал. Хрустнуло у капитана в шее, и помер он, еще до стены не долетев. А об нее тоже нехило приложился.
Второй особист уже станнер из кобуры тянет. Но реакуия у меня – врагу не пожелаешь. Руку я ему перехватил, второй в грудь врезал, и впопыхах опять силу не рассчитал – треснуло у него в груди что-то.
Стою я, как дурак, над двумя трупами.
В себя пришел, а что делать теперь – не знаю. Стою только и глазами хлопаю. Выходит, влип я теперь еще почище Дымка.
А тот деловито так у особистов оружие собирает. Хватаю я его, чтоб бежать отсюда быстрее, но он вырывается.
– Пусти! – орет.
Я, ясно, опешил. Отпускаю его.
А Дымок уже успокоился.
– Я надеюсь, – говорит выпендрежно, – оружием вы умеете пользоваться, Сергей Павлович?
Стою я, смотрю на него – и не знаю, чему больше удивляюсь. Тому, что произошло – или тому, что Дымок так хладнокровненько все воспринимает. До такой степени хладнокровно, что даже прикалывается помаленьку. Оружием я владею дай бог каждому, и Дымок это, конечно, знает.
А он сует один станнер себе за пояс, второй мне в руки пихает, хватает подмышку свой новый комп и из квартиры выходит. Ну, я за ним бреду – потому как ни фига не понимаю, что теперь делать. Бежать теперь куда-то надо, прятаться! А Дымок идет себе спокойненько по середине улицы, оборачивается ко мне – и даже ухмыляется, засранец малолетний, будто ничего не случилось!
– Серж, – говорит, – у тебя есть разрешение на дальнобойный станнер? Нет? А тогда будь добр, спрячь станнер под куртку.
Сообразил я, что станнер держу в руках, как президент свое удостоверение. Сунул его за пояс под куртку. А Дымок прямо к флаеру особистов идет. Со страху он такой смелый, что ли?
– Дымок, ты чего? – говорю. – Совсем ай-кью зашкаливает?
Фыркает братишка что лошадь или лорд какой благородный из старинного фильма, и только подбородок выше задирает.
– Прятать надо там, – говорит, – где не будут искать.
И во флаер лезет, на водительское место…
Ну, пропадать так пропадать, с музыкой. Забираюсь за ним во флаер. Сует Дымок трофейную смартину в панель, питание включает.
– Дымок, ты хоть водить-то умеешь? – я его спрашиваю.
А братишка уже в бортовом компе копается. Катушки зажужжали, охладитель зафыркал, и флаер поднимать стало. А я сижу – и прямо балдею, хоть на душе и погано. Как никак, первый раз на флаере катаюсь. В симуляторах одно, а вживую на гравах летать – совсем другое.
Подняло нас метров на двадцать, к самому потолку, и понесло так, что только ветер за бортом свистит. Струхнул я маленько. Вдруг Дымок штурвалы дернет неловко? В метре над флаером чего только нет: и трубопроводы, и кабели, и датчики всякие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49