– Но ведь все эти обвинения совершенно абсурдны! – я не выдержал.
– Для вас, Серж, – Фейнман говорит грустно. – Для меня, для нас. Но не для военных, устроивших переворот.
– Ты действительно опасаешься переворота в ближайшие часы, Ричард? – Стокер озабоченно хмурится, даже с диванчика встает.
– Да, Стокер, – Феймнан тоже поднимается. – Можете считать это официальным прогнозом ведущего специалиста института социомоделирования, – усмехается невесело.
Снова на Дымка смотрит.
– Ну что, Дима? – говорит мягко. – Вы принимаете приглашение в лунную колонию? Я думаю, если вы присоединитесь к нашим исследовательским программам, мы сможем добиться куда больших результатов…
Дымок от удовольствия аж запунцовел. Кивает согласно. Сказать что-то он тоже собрался…
Но только рот открыть и успел – а до слов дело так и не дошло. Потому что дверь в апартаменты Фейнмана не то, что распахивается – словно выпрыгивает из дверной коробки! Ручки о стены так врезали, что обделочный пластик захрустел и трещинами покрылся. Да и сами двери из петель только каким-то чудом не вылетели.
А в комнату уже вооруженные ребята набиваются. В броне, с карабинами…
Я даже решил, что у меня дежа вю началось. Но присмотрелся – нет, не дежа вю. Это не особисты, это военные. Форма чуть другая, и у карабинов стволы длиннее… И вежливости на этот раз никакой.
– Ни с места! – рявкают вразнобой. – Руки за голову! На колени!
И в дверях не стоят, помочь так и норовят – разве что по почкам прикладами не прикладывают.
И ничего не сделаешь. Десяток человек в боевой броне с винтовками наизготовку – против этого никаких рецептов, если у тебя самого ни брони, ни пулемета… У меня целых два есть, да только не здесь, а на городской стоянке перед туннелем – не разрешено здесь чужакам огнестрельное оружие внутри города носить. Только ножи у меня и остались – а много ли с ними сделаешь?…
Но я все-таки решил рискнуть.
Поэтому сразу же валюсь на пол и руки за голову послушно закладываю. Даже замком сплетаю. На лицо побольше страху нагоняю – а сам изо всех сил скрючиваюсь, чтобы меньше казаться.
Солдаты уже наручниками гремят. Но я и не сопротивляюсь. Даже помогаю им усердно. Все, что угодно – лишь бы не обыскивали тщательно! Автоматические ножны на предплечьях не такая уж частая штука. Да и куртка у меня из толстой кожи и со свободными рукавами… Может, не заметят?…
И точно. Им и в самом деле не до тщательного обыска. Спешить надо – переворот, все-таки! Не сопротивляемся, уже хорошо. Станнер из-за пояса вырывают, руки за спиной сковывают. По груди руками прошлись, маленький складной нож из кармана вытащили.
А ножи на предплечьях пропустили…
Не все потеряно, значит. Ножи при мне остались, а одна пара наручников – не так уж и много.
Четверо солдат дальше по комнатам разбегаются – апартаменты у Фейнмана не маленькие, натуральный лабиринт, насквозь все комнаты не разглядеть. А офицер на нас со Стокером косится.
– Ох и жлобы же эти нейтральные… – бормочет с завистью.
Сами-то конфедералы не только желтокожие и узкоглазые, но и мелковатые. А мы со Стокером и по европейским меркам не так чтобы мелкие, да еще накачены как надувные шарики.
– Этим двоим на ноги тоже наручники, – командует.
Этого я и опасался…
Но теперь на рожон лезть поздно – руки-то уже скованы! А против восьмерых с винтовками… Может, они и мелкие – но в боевой броне. Нет. Не рискну. Хоть и не трус я – но не настолько дурной.
Сковывают солдаты нам со Стокером ноги. Раздает офицер приказы – и выметаются они из апартаментов. Переворот, все-таки! Не одних нас надо во избежание повязать. Сейчас в городе президенты всех городов Конфедерации. Да каждый с личной охраной… Это сколько чужаков и изменников! Работать и работать. Так что ребята дверьми погромче хлопнули и дальше понеслись.
Шестеро понеслись, и офицер с ними. А двое нас караулить остались.
Двое – не десяток, но тоже немало. Особенно когда эти двое в броне и с оружием, а на тебе две пары наручников…
И напряжены они ужасно. Хоть мы все, даже Анна, в наручниках, и на полу лежим – а ребята все равно винтовки не откладывают. Даже не опускают! Дулами нас по очереди обводят, словно мы вот-вот на них бросимся.
– Господа… – Фейнман вежливо начинает.
Но они только дулами дергают.
– Можно узнать, по какому… – Фейнман упрямо продолжает.
Солдаты мигом окрысились.
– Молчать! – в два голоса рявкают. – Лицом в пол!
И еще доходчивее дулами дергают. А кроме винтовок у ребят и станнеры к поясам подвешены. Знать бы еще, парализующие там иглы или боевые…
Я выбрал парализующие.
Если у них винтовки – то зачем бы им станнеры с боевым зарядом? Да и… если в их станнерах боевые иглы, у нас вообще никаких шансов.
Минут через десять солдаты малость расслабились.
Еще бы! Оба на Анну косятся…
Стокер мой взгляд ловит настойчиво. Нам бы пошептаться… Подползаю к нему тихонько, буквально по сантиметру.
– Нужно их довести, – шепчу. – Нарывайся!
Стокер только глазами хлопает.
– Наоборот! – шипит. – Надо усыпить их внимание…
– Нарывайся! – я его перебиваю. – Со скованными ногами много не сделаешь. Мне надо, чтобы хотя бы у одного в руках был станнер, а не винтовка!
Тут он понял. Про ножи мои в механических ножнах вспомнил, и все сообразил. И вовремя.
– Эй, вы, двое! – солдат рявкает. – Не разговаривать!
И по разным углам нас со Стокером растаскивают. И даже на пару оплеух не поскупились. Для доходчивости, наверно.
Но я только рад. Вот и повод, вот и затравка! Тут мы со Стокером и начали над солдатами издеваться.
Фейнман хмурится, Анна на меня умоляюще смотрит – чтобы я прекратил. Дымок от страха вообще глаза закрыл… Не понимают они, зачем мы со Стокером нарываемся.
А я Анне подмигиваю ободряюще – и опять в солдат шпильки втыкаю. Стокер не отстает.
Солдаты сначала терпели. Только скалились в ответ и по хорошему заткнуться предлагали. А затем начали отвечать. Им отвечать удобно – у них ведь не только языки развязаны, но и руки не скованы…
Через полчаса губы у меня и губы в кровь были разбиты, и левый глаз начал заплывать. Стокер тоже не лучше выглядит.
Но старания наши даром не пропали. Когда один солдат предложил нас из станнеров парализовать – я даже про боль забыл!
Очередной оплеухи я почти с радостью ждал.
А солдаты уже разошлись. Мутузят нас со Стокером от души. И душа у них щедрая оказалась… Хорошо, что кулаки не пудовые.
Но затрещина все равно вышла классная. Голова у меня так мотнулась, что кровавые брызги с губ до стены долетели, даже в ушах зашумело.
Но мне как раз это и было нужно.
Делаю я зверское лицо, ноги сгибаю, запястья к голеням прижимаю – и давай скрипеть! Теми наручниками, что на руках, о ту пару, что на ногах. А сам рычу и напрягаюсь весь, словно наручники порвать решил. И наручниками друг о друга скрежещу погромче – словно это они рвутся, не выдержав…
Мы со Стокером по сравнению с этими ребятами почти великаны, да и в самом деле не слабые… Конечно, наручники-то даже Стокеру не разорвать – на наручники всегда лучшую сталь пускают! Но у страха глаза велики. Струхнули солдаты. Один быстрее ко мне – проверить, уж не разорвал ли я наручники, в самом деле?
Подскакивает ко мне, за спину заглядывает.
А я ноги еще сильнее подтягиваю, и руки за них прячу так, чтобы наручники на них не видно было. Солдат матюгается и ко мне склоняется, чтобы мои руки вытащить и наручники проверить – и тут я его за руку хватаю.
Он даже опешил.
– Эй, ты чего… Ну, отпусти!
Но я держу, а самому ему просто так не вырваться – силы у него не те. Напарник его мигом окрысился, винтовку в левую руку перебрасывает – и за станнер.
Где-то за всем этим Анна кричит, Дымок тоже блажит…
Но я именно ради этого момента последние полчаса тумаки ловил.
Распрямляюсь – и своими ногами по ногам солдату, и на себя его за руку тащу. Он мне за спину валится. Матерится, вскакивает – но далеко от меня отскочить не может, я его за руку все еще держу.
Его напарник тоже ко мне подскакивает – собрался из станнера стрелять, да в товарища попасть не хочет. Вот и решил в упор…
Но я уже снова ноги к себе подтягиваю и на корточки перекатываюсь. Руку первого солдата отпускаю – и сразу же оба запястья напрягаю. Так, чтобы механические ножны среагировали.
Ножи мгновенно в ладони прыгнули. Идеально легли – не зря я их сколько часов под себя настраивал. А я уже поднимаюсь. Запястья выворачиваю, чтобы лезвия назад смотрели – и пружиной распрямляюсь.
Солдат сзади даже не закричал. Только треск ткани и того, что за ней. И мне на руки поток теплого…
Но думать об этом некогда. Потому что не только для этого я как пружина распрямляюсь. Второго тоже надо из строя вывести!
Он как раз подбежать ко мне успел и станнер приставить – и тут я ему головой в лицо и врезал.
Хрустнуло что-то, и он от меня как куль отлетел – а по моей голове словно обухом врезали. Перед глазами красным заволокло, удар до самых пяток отозвался. Уж не голова ли моя хрустнула…
Но больнее всего не это.
Успел он на курок нажать! Прямо в живот мне целую очередь из станнера всадил…
Мир мгновенно изменился.
Парализатор в игле не сразу действует. И чтобы человек за это время ничего не успел выкинуть, в иглы еще раздражитель болевых рецепторов добавляют. И какой качественный…
Ничего кроме боли не осталось.
Только где-то ее еще больше, сгустками… Это там, куда иглы попали.
И все сильнее и сильнее…
Очнулся я оттого, что кто-то меня по лицу гладит.
– Серж, милый… – Анна шепчет совсем близко.
Боли уже нет, но в голову словно ваты набили. И тела совсем не чувствую. Словно нет его.
Даже веки плохо слушаются, еле смог глаза открыть.
– Серж! – Анна радостно восклицает. – Ты очнулся!
И осторожными поцелуями меня осыпает.
– Это было очень больно? – в глаза заглядывает тревожно.
– Ну… неприятно…
Пытаюсь улыбнуться ободряюще – но чувствую, не очень-то у меня выходит. Тело как чужое.
– Ага, неприятно… – Стокер из ее плеча выглядывает. – Ну и горазд же ты орать, напарничек! Если бы не специальная звукоизоляция, сюда бы весь город сбежался!
А я даже не помню, что кричал. Только боль помню. Кроме нее ничего не было…
Но это уже в прошлом. Приподнимаюсь кое-как, Анна со Стокером мне помогают.
От наручников они все уже избавились, в углу два солдата лежат… Но тут уж ничего не поделаешь. Либо – либо.
Да мне и самому не только от игл досталось. Голова тот удар еле выдержала. Не последействие парализатора это, а натуральное сотрясение мозга.
– Сколько я провалялся, Стокер?
– Совсем немного, пять минут. Мы тебе антидот вкололи. Идти сможешь?
– Прости, Стокер… У меня все перед глазами плывет. А координация – сам видишь. Не помощник я тебе теперь. А один ты к туннелю не пробьешься…
Дьявол… Ну до слез обидно! Опять все зря, что ли?!
– Не переживайте, Серж, – Фейнман влезает. – Это ни к чему. Знаете, чем эти апартаменты отличаются от всех остальных городских помещений?
– Чем? – говорю тупо.
Думать совсем не могу. А Фейнман тоже хорош! Нашел время перья распускать!
– Эти апартаменты делали для человека, профессионально разбирающегося в массовой психологии, – Фейнман усмехается грустно.
– Уймись, Ричард, – Стокер его в сторону отстраняет. – Все будет нормально, Серж. Отсюда есть потайной ход прямо к городскому туннелю.
Фейнман к такому обороту давно готов был. Ну да не зря же он специалист по социомоделированию, в самом-то деле?
Не просто так его апартаменты на отшибе, на самом краю города. И конечно, на том краю, который ближе к таможенным ангарам и туннелю, ведущему на поверхность.
Ход прямо к туннелю ведет. Над основной стоянкой есть еще один ангарчик, оказывается. Совсем крошечный. Тот Флаер, на котором Фейнман обычно летает, сюда бы не уместился. Сюда даже «Скат» не уместился! Только хрупкая европейская «Гарпия» и влезла… Но выбирать не из чего.
Да и мелочи все это. Главное, что про этот ангарчик кроме Фейнмана, Янга и еще пары человек никто в городе не знал. А ангарчик этот имеет прямой выход в главный туннель, ведущий на поверхность, – в обход таможенного ангара. И уж совсем замечательно, что в системе управления крышкой туннеля тоже потайной лаз есть…
Верно Фейнман сказал, не любят военные удивляться.
Комната контроля в самом верху туннеля расположена. И когда крышка туннеля стала открываться, дежурный здорово удивился. По его индикаторам все тип-топ, и крышка на месте – а боковым зрением видит, что в туннеле светлеет.
Это управление туннелем на наш флаер перешло. Тут и сам наш флаер в туннель вышел. И внешние микрофоны нашей «Гарпии» вопль дежурного зафиксировали. Ну еще бы… По его индикаторам выходит, что в туннеле из ничего флаер возник. Сверху мы в туннель попасть никак не могли – там система ПВО, через которую мы не проходили. А внизу туннеля двойные ворота в таможенный ангар. Закрытые.
Фейнман наш флаер вверх повел – а дежурный к выходу из комнаты контроля понесся, чтобы быстрее своими глазами в туннель заглянуть и убедиться, что индикаторы врут.
Ну и убедился…
Мы как раз мимо него прошли.
Такого удивления я больше никогда в жизни не видел.
Но тут шутки кончились.
Из туннеля мы уже вышли – и попали прямо под локаторы городской ПВО. А наш вылет из города не то, что не авторизован – после переворота военные еще и все позывные поменяли… А мы, к тому же, на «Гарпии», а их только в Империи и производят…
Автоматика ПВО нас однозначно как врага опознала – и сразу же залп из шести ракет. Да не легких, не тех, какие в боезапасах флаеров стоят – а тяжелых стационарных. Такими при желании спутники сбивать можно.
Да еще не просто за нами ракеты стартовали – а с разных сторон, с самого начала в кольцо нас взяв. Если бы мы попытались в нижних слоях атмосферы от них уйти – точно в сферу бы они нас взяли и ядерными взрывами накрыли. Но мы в нижних слоях атмосферы оставаться и не думали. Фейнман сразу вверх рванул.
Ракеты за нами, и в широкую полусферу перестраиваются. В их программах заложено, что за пределы атмосферы только один флаер может выйти – тот, на котором Фейнман летает. А остальные далеко вверх уйти не могут. Там же последнюю сотню лет лазерные батареи диких роботов, которые всех уничтожают…
Но мы и на двадцати кмах не остановились, и на тридцати не остановились – наоборот, еще скорости прибавляем. Атмосфера все реже, и предельная скорость для нашей «Гарпии» все выше.
И ракеты отстают – запас топлива у них кончился, и наращивать скорость, чтобы за нами угнаться, им больше нечем. И все ракеты разом взрываются – но не потому, что могли нас достать. Так, на всякий случай – не падать же им обратно неразорвавшимися? До нас взрывная волна так и не дошла. Мы из атмосферы раньше вышли.

25. Костер

Разогнались мы хорошо. Бывшие дядюшкины спутники теперь под контролем лунной колонии, и их можно не бояться. Фейнман только горизонтальной скорости нам добавил, и мы так и ушли далеко вверх, по высоченной параболе.
Земля на мониторах сначала выпуклой стала, потом далеко на востоке темная полоса появилась, а потом и вовсе все это далеко под нами осталась и в шарик превратилась. С востока ночь наступает, на западе еще светло. Зеркальная гладь океана, шершавые пятна континентов, излучины рек…
– Как красиво… – Анна шепчет.
Правда, красиво. Хоть и сто раз в учебных голо видел – а все равно здорово.
– Колыбель человечества, – Дымок говорит.
Колыбель… Что-то уж больно дикие малыши в ней растут. Так и норовят свою колыбель то боевыми вирусами вытравить, то ядерно-термоядерной опалить…
Сегодня в Северной Америке столько термоядерных взрывов было, да каких! На мониторах обычных камер ничего не видно, там ночь уже. А вот через инфракрасные камеры прекрасно видно, что над Северной Америкой пылевой полог раскрывается.
От сильных взрывов в верхние слои атмосферы полно пыли попало. И обратно вниз вся эта пыль быстро не осядет. В верхней атмосфере такие ветры, что долгие месяцы будут эту пыль там мешать и над всей Землей гонять. Сначала пыль Северную Америку накроет, через несколько дней все северное полушарие, а потом и южное полушарие под пылевым пологом утонет. И на пару лет ни одного солнечного лучика на Землю не пробьется. Снова ядерная ночь, как и сотню лет назад, после того Конфликта…
А вот Фейнмана вид Земли не прошибает. На лунной базе Землю каждый день видно. Да и времени у нас не так много осталось. Апогей параболы мы уже прошли, и обратно на землю валимся, точнехонько в терминатор. Минут через десять снова в атмосферу войдем и прямо на Хоккайдо свалимся.
Ну он и взял быка за рога.
Роботы Хоккайдо почти все погибли в Северной Америке, и соты теперь какое-то время почти беззащитны. Император почти разгромлен. Дядюшки больше нет. А вот войска Конфедерации ничуть не пострадали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49