Империя теперь принадлежала Бьяджио. А в распоряжении Ричиуса был весь Люсел-Лор. Он устроит свою жизнь здесь — среди трийцев.
По крайней мере попробует.
Через неделю после возвращения в Фалиндар Ричиус отправился с Люсилером на охоту и наткнулся на то место, где они с Симоном срубили древний дуб. Теперь от него остался только пень. Трава вокруг него была сильно примята и усеяна обломанными ветками. Ричиус с печалью вспомнил то дерево. Оно было удивительное. И он тогда не понял, почему Симон воспылал такой ненавистью к дубу. Опустив лук, он уставился на пень, думая о Симоне. Пракна сказал ему, что Симон убежал из дворца. Значит, Эрис погибла. И никто не знал, где сейчас Симон и жив ли он вообще.
Ричиус сел на пень, забыв об охоте, и пригласил Люси-лера сесть рядом. Триец был рад отдохнуть: он устал пробираться через лес в поисках добычи. Оба долго не начинали разговора. Люсилер удивительно хорошо умел молчать. Он даже не задал Ричиусу очевидных вопросов, на которые невозможно было ответить: почему он уехал из Фалиндара, бросив жену и дочь, и почему чувствовал себя в Фалиндаре настолько несчастным. И он никогда об этом не спросит. Люсилер и без того хорошо знает Ричиуса.
А потом, спустя несколько долгих минут, Люсилер наконец заговорил.
— Холодно, — заметил он. Ричиус кивнул:
— Да.
Ощущать холод было приятно. Он напоминал Ричиусу об Арамуре.
— Ишья тревожится, — сказал Люсилер. — Не знаю, что мне следует предпринять.
Еще один вопрос, на который невозможно ответить. Ричиус пожал плечами:
— А это действительно твоя забота?
— Я повелитель Фалиндара, — ответил Люсилер. — От меня ждут решений. — Он вздохнул. Луч солнца осветил его печальные глаза. — Я еду верхом на леопарде и не могу им управлять. Пракстин-Тар — сумасшедший.
Ричиус поморщился. Он был по горло сыт безумцами.
— Мне кажется, что военачальникам нужна война, — продолжил Люсилер. — Не думаю, чтобы мне удалось их остановить.
— Если их природа требует убийств, то ты их остановить не сможешь, Люсилер. Постарайся при этом сам не погибнуть. Триец мрачно рассмеялся:
— Вот в чем теперь твоя мудрость, мой друг? Вот чему ты научился? Мне нужно что-то, кроме банальных изречений.
— Чем богат, тем и рад.
— А я думал — может, ты съездишь со мной и поговоришь с Пракстин-Таром? — спросил Люсилер. — Он помнит тебя по войне с Наром. Он знает, что Тарн тебя уважал. Если ты с ним поговоришь, он может послушаться.
— Нет, — возразил Ричиус. — Он не станет меня слушать.
— Ты так в этом уверен? Ты мог бы хотя бы попробовать. Ричиус покачал головой:
— Прости, не получится.
— Не хочешь?
— Не могу, — рассеянно ответил Ричиус.
Обещание, которое он дал Бьяджио, распространялось и за пределы Нара. Скорее даже, это обещание он дал себе самому. Не обращая внимания на вопросительный взгляд Люсилера, Ричиус смотрел в небо, наслаждаясь его красотой. И ничего не было на свете важнее этого неба.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82
По крайней мере попробует.
Через неделю после возвращения в Фалиндар Ричиус отправился с Люсилером на охоту и наткнулся на то место, где они с Симоном срубили древний дуб. Теперь от него остался только пень. Трава вокруг него была сильно примята и усеяна обломанными ветками. Ричиус с печалью вспомнил то дерево. Оно было удивительное. И он тогда не понял, почему Симон воспылал такой ненавистью к дубу. Опустив лук, он уставился на пень, думая о Симоне. Пракна сказал ему, что Симон убежал из дворца. Значит, Эрис погибла. И никто не знал, где сейчас Симон и жив ли он вообще.
Ричиус сел на пень, забыв об охоте, и пригласил Люси-лера сесть рядом. Триец был рад отдохнуть: он устал пробираться через лес в поисках добычи. Оба долго не начинали разговора. Люсилер удивительно хорошо умел молчать. Он даже не задал Ричиусу очевидных вопросов, на которые невозможно было ответить: почему он уехал из Фалиндара, бросив жену и дочь, и почему чувствовал себя в Фалиндаре настолько несчастным. И он никогда об этом не спросит. Люсилер и без того хорошо знает Ричиуса.
А потом, спустя несколько долгих минут, Люсилер наконец заговорил.
— Холодно, — заметил он. Ричиус кивнул:
— Да.
Ощущать холод было приятно. Он напоминал Ричиусу об Арамуре.
— Ишья тревожится, — сказал Люсилер. — Не знаю, что мне следует предпринять.
Еще один вопрос, на который невозможно ответить. Ричиус пожал плечами:
— А это действительно твоя забота?
— Я повелитель Фалиндара, — ответил Люсилер. — От меня ждут решений. — Он вздохнул. Луч солнца осветил его печальные глаза. — Я еду верхом на леопарде и не могу им управлять. Пракстин-Тар — сумасшедший.
Ричиус поморщился. Он был по горло сыт безумцами.
— Мне кажется, что военачальникам нужна война, — продолжил Люсилер. — Не думаю, чтобы мне удалось их остановить.
— Если их природа требует убийств, то ты их остановить не сможешь, Люсилер. Постарайся при этом сам не погибнуть. Триец мрачно рассмеялся:
— Вот в чем теперь твоя мудрость, мой друг? Вот чему ты научился? Мне нужно что-то, кроме банальных изречений.
— Чем богат, тем и рад.
— А я думал — может, ты съездишь со мной и поговоришь с Пракстин-Таром? — спросил Люсилер. — Он помнит тебя по войне с Наром. Он знает, что Тарн тебя уважал. Если ты с ним поговоришь, он может послушаться.
— Нет, — возразил Ричиус. — Он не станет меня слушать.
— Ты так в этом уверен? Ты мог бы хотя бы попробовать. Ричиус покачал головой:
— Прости, не получится.
— Не хочешь?
— Не могу, — рассеянно ответил Ричиус.
Обещание, которое он дал Бьяджио, распространялось и за пределы Нара. Скорее даже, это обещание он дал себе самому. Не обращая внимания на вопросительный взгляд Люсилера, Ричиус смотрел в небо, наслаждаясь его красотой. И ничего не было на свете важнее этого неба.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82