– Мы с мужем не были за границей после медового месяца. Тогда мы ездили в Португалию, – сообщила она Ханне. – Я обожаю Португалию, но трое детей… Я сама больше не работаю, не очень-то разъездишься по заграницам. Я родила Кларка через год после свадьбы, через полтора года родился Адам, ну и последним Тони.– А чем вы занимались? – спросила Ханна.– Работала в парикмахерской.– Вы могли бы быть моделью с вашей внешностью, – честно сказала Ханна. – Вы очень красивы.Джун пожала плечами.– Чтобы все на меня глазели и говорили, что я слишком толстая или старая? Нет, такая жизнь не по мне. Филу нравится, но я не хочу.– Зачем ты им сказала, что будешь рада, если они навестят нас, когда мы устроимся? – резко спросил Феликс, когда они в такси ехали в местную гостиницу.– Это же твоя семья, ты не можешь о них забыть.– Ты ведь забыла про своих и прекрасно себя чувствуешь! – огрызнулся он.– Неправда! – горячо возразила Ханна. – Ты скоро познакомишься с моей мамой, а про отца я тебе уже говорила, он алкоголик. Поверь мне, его нельзя приглашать никуда, где дармовая выпивка.– Значит, тебе позволительно презирать своего отца, а с моей семьей дело обстоит иначе, так? – спросил он.Они ругались всю дорогу до гостиницы. Особенно Феликса взбесило замечание Ханны, что он глубоко оскорбил свою мать, отказавшись остаться ночевать в ее доме.– Я предпочитаю приличную гостиницу! – завопил он. – Я звезда, черт побери, и должен вести себя соответственно.– Да? Ну, так одно могу тебе пообещать, – прошипела Ханна в ответ, – пока ты ведешь себя как гребаная звезда, ко мне не подходи, понял!Боевые действие были прерваны на время ленча у Веры перед отбытием в аэропорт. Ханна с радостью увидела, что Феликс ведет себя значительно лучше со своей бедной матерью, даже пригласил ее к ним в Лондон, когда они там обоснуются.– Мы с радостью примем вас всех у себя, – искренне сказала Ханна. – Приезжайте, пожалуйста.– Я вижу, ты и вправду этого хочешь, милая, – улыбнулась Вера. – Присмотри за моим сыном, ладно? Я рада, что он нашел себе приличную женщину. И позаботься о себе, детка. Он далеко не подарок, наш Фил, всегда таким был.– Мама у тебя просто прелесть, – сказала Ханна по дороге в аэропорт.– Ну да, ты попробуй поживи с ней! – буркнул Феликс, мрачно глядя в окно.Ханна отвернулась. Пусть дуется, если хочется. Однако в Дублине Феликс снова стал самим собой очаровательным, влюбленным и остроумным.– Я всегда напрягаюсь, когда попадаю домой, – признался он, взяв Ханну за руку и ведя ее к дверям квартиры. – Я не хотел тебя во все это впутывать. Понимаешь, старые семейные дела… Ты считаешь, что я вел себя как последняя сволочь, но ведь ты не знаешь, что на самом деле было.– Откуда мне знать, если ты не рассказываешь? – возразила Ханна. – Мне бы не хотелось, чтобы ты что-то скрывал от меня, Феликс.– Я и не скрываю. Просто скучные семейные дрязги. Забудь.И этим ей пришлось удовольствоваться. 26 Хью швырнул проспекты туристских фирм на журнальный столик.– Ты хоть взгляни, Лиони! – сердито сказал он.Она подняла на него глаза, стараясь не выходить из себя.– Я же уже говорила тебе, Хью, я не могу сейчас отправиться в отпуск. Девочки должны вернуться, я им буду нужна.– Их не было два с половиной месяца, черт побери! Еще неделю без тебя они наверняка перебьются. В конце концов, твоя мать может за ними приглядеть.Лиони почувствовала, что начинает злиться. В последнее время все только и говорили, что об отпуске, а она ничего не могла планировать, пока близнецы были в Америке. И предложение Хью насчет совместной поездки поступило явно не вовремя. Девочки должны были через неделю вернуться, и ей безумно хотелось их видеть.– Я сейчас не могу бросить дочерей на произвол судьбы, – решительно заявила она.– Они были вполне счастливы без тебя почти три месяца, а ведь собирались всего на полтора!Лиони поморщилась. То, что Мел и Эбби предпочли остаться почти на три месяца, причиняло ей сильную боль, хотя она в этом и не признавалась. «Они могли бы побыть с нами на ранчо в Техасе остаток лета, – сказал ей Рей по телефону в начале июля, когда истекли полтора месяца. – Они научатся ездить верхом, и вообще им там будет хорошо. Всего-то еще несколько недель! Эбби здесь просто расцвела. У нее дела идут отлично, так почему бы им не остаться, Лиони?»Мел и Эбби тоже умоляли разрешить им остаться.Лиони сдалась и после проплакала два дня. Ей казалось, что любимые дочери ее предали, что вдали от нее им лучше. С Дэнни все было по-другому. Он объявил, что собирается с друзьями путешествовать месяц автостопом по Европе, и Лиони не возражала. Разумеется, она беспокоилась, но ему в конце концов уже двадцать, и он не нуждается в ее опеке. А без девочек дом казался ей моргом. Так что выманить ее куда-нибудь, когда должны были вернуться ее любимые детки, невозможно было ничем, даже прелестями Италии.– Я сейчас не могу уехать, – повторила она. – Тебе надо было подумать об этом раньше, мы бы успели съездить и вернуться.– У меня отпуск назначен на конец этого месяца, – огрызнулся Хью. – И не в этом дело. Дело в Мелани и Аби-гейль. Они уже не дети. Тебе пора их отпустить.– Немного странно слышать такое от тебя, – ответила Лиони.– Что ты этим хочешь сказать? – удивился он.– Будет тебе! Или ты хочешь, чтобы я назвала вещи своими именами? – окончательно разозлилась она. – У тебя дочери двадцать два года, и ты не позволишь ей прибрать собственную постель, если можешь сделать это за нее! Ты ее окончательно испортил, избаловал. Все время даешь ей деньги, хотя у нее вполне приличная работа, и бежишь ей помогать, стоит только свистнуть. Это ненормально! Мои девочки подростки, им еще и шестнадцать не исполнилось. Это ты обращаешься со взрослой женщиной, как с маленькой девочкой.Хью в ярости уставился на нее.– То, что я люблю Джейн, еще не значит… – начал он.– Любишь? Да ты просто одержим ею! – перебила Лиони. – И ты еще обвиняешь меня в том, что я не могу отпустить своих детей!Лицо Хью исказилось.– Ты не имеешь права так со мной разговаривать.– Это почему? Ты полагаешь, что имеешь право говорить мне все что угодно про моих детей, а я ни слова не могу сказать про твоих? Нет, не об обоих, – добавила Лиони, – только о Джейн. Бедняга Стивен никогда такой заботы не видел.В этот момент раздался звонок в дверь. Хью выглянул в окно и просиял.– Это Джейн, – прошептал он. – Давай не вовлекать ее , в наши споры.Джейн вошла танцующей походкой с кучей пакетов в руках.– Привет, Лиони, – сказала она почти дружеским тоном. – Я бродила по магазинам и решила зайти навестить папу.Лиони уставилась на пакеты. Все они были до верха набиты шмотками. И это купила женщина, которая до сих пор не отдала отцу деньги, потраченные ею с его кредитной карты!– Что ты купила? – спросил Хью ласковым голосом. Джейн просияла и вытащила черное платье из лайкры, которое показалось Лиони страшно вульгарным. Она попыталась представить в нем Джейн и не смогла. Лиони никак не могла понять, почему Джейн всегда покупала одежду, которая никак не скрывала недостатки ее фигуры.– Несколько откровенное, – заметил Хью, разглядывая платье. – Полагаю, ты собираешься с его помощью убить всех на вечеринке в офисе?Оба заговорщически рассмеялись.– А помнишь ту вечеринку, когда ты забирал меня из ресторана и мы все были пьяны в стельку? Тебе даже пришлось нести меня на руках по лестнице!Лиони заметила, что Джейн проделывала это каждый раз: начинала разговор, в котором она не могла принять участие.Джейн продолжала болтать на тему «А ты помнишь…» еще несколько минут, время от времени торжествующе поглядывая на Лиони. Потом Хью отправился сварить кофе, а Джейн уселась на диван и взяла в руки проспекты турфирм.– Ты собрался в отпуск, пап? – крикнула она ему вслед. Демон в Лиони приподнял голову.– Нет, – сказала она, мило улыбаясь. – Я сейчас не могу уехать, но мы с твоим отцом пытаемся выбрать, где бы нам отдохнуть в сентябре. Хью предлагает Италию. Возможно, в сентябре, – добавила она мечтательно, с удовольствием глядя в расширившиеся от ужаса маленькие глазки Джейн. – Я всегда мечтала проехаться вдоль побережья Италии в спортивной машине!Лиони чувствовала себя несколько виноватой за такое стервозное отношение к ребенку. Хотя какой Джейн ребенок? Такой же ребенок, как та девочка из фильма «Изгоняющий дьявола»!– Не думаю, что ему понравится, – холодно сказала Джейн. – Мы в сентябре всегда снимаем коттедж в Уэст-Крик. Втроем.– Но вы уже много лет этого не делали, – заметила Лиони. – Верно?– Чего не делали? – спросил Хью, входя в комнату с подносом.– Не ездили в Уэст-Крик, – поспешно произнесла Джейн. – Слушай, папуля, давай опять поедем в этом году! Так хорошо неделю пожить в каком-нибудь спокойном месте, ужинать в таверне, слушать музыку вечерами, бродить по пляжу… Пожалуйста, поехали!«Она выглядит ребенком, – подумала Лиони. – Ребенком разведенных родителей, который долгие годы успешно играл на чувствах обоих». Именно этого она боялась, разводясь с Реем, – что дети начнут использовать вину, которую ощущают родители, себе на пользу. К счастью, такого не произошло. А вот у Джейн все симптомы. Странно одно: она ведь была уже почти взрослой, когда родители разбежались. И мать она, похоже, не трогала. Ей нужен был только Хью в единоличное пользование!Хью теперь задумался о поездке в Уэст-Крик.– Ты сможешь к нам присоединиться, Лиони? – спросил он.Не будь Джейн, это предложение могло бы показаться ей соблазнительным. Лиони очень нравился Стивен, и она с удовольствием пообщалась бы с ним во время отдыха. Но не с Джейн.– Мне придется взять с собой Мел и Эбби, – задумчиво сказала она.– Я думала, что только мы поедем! – надула губы Джейн.– Лиони нужно отдохнуть, дорогая, – сказал Хью, с обожанием глядя на дочь. – Может быть, девочки смогут неделю побыть с-бабушкой?Лиони холодно взглянула на него.– Моя семья недостаточно хороша для Уэст-Крика? – спросила она, чувствуя, как возвращаются гнев и враждебность.– Не в этом дело! – горячо возразил Хью. – Просто тот коттедж, который мы обычно снимаем, не очень большой.– А разве нельзя снять побольше?– Мы всегда ездим в один и тот же, – заявила Джейн, сияя глазами.Лиони в который раз подумала, что, есть в Джейн такое, что просто рука чешется закатить ей пощечину.Хью промолчал – ни слова насчет коттеджа побольше и о том, как глупо было с его стороны предположить, что близнецов можно отправить куда-нибудь еще.– Чудненько! – Лиони поднялась с кресла и, не обращая внимания на Джейн, повернулась к Хью: – Поезжай в Уэст-Крик, Хью. Тебе надо отдохнуть. Боюсь, я с тобой не поеду. Я тебе позвоню. Когда-нибудь.Она взяла сумку и гордо направилась к выходу. Хью и все его три собаки вышли за ней на крыльцо.– Не надо так, Лиони! – взмолился Хью. – Мы все можем обсудить. Кто знает, может, девочки и сами не захотят поехать… Им там будет скучно после великолепия Бостона.– Ты поразителен, Хью. И это вовсе не комплимент. – Сегодня она надела туфли на высоком каблуке и могла смотреть на него свысока. – Для меня главное – дети, и если ты этого не понимаешь, ты вообще во мне не разобрался. Мне и в голову не придет отправиться в «семейный» отпуск без моих детей. Как ты только посмел такое предложить?! Прощай, Хью!Она не стала ждать ответа, спустилась с крыльца и быстро пошла по дорожке.Лиони злилась всю дорогу до дома. Другие водители наверняка подумали, что она рехнулась, потому что размахивала руками и говорила сама с собой. Приехав домой, она тут же позвонила Ханне – ей необходимо было с кем-то поговорить.Ханна распаковывала очередной ящик в их новом доме в Лондоне и с радостью отвлеклась от неприятной работы.– Ненавижу этот дом! – простонала она. – Кухня огромная и темная, а холл выкрашен голубой краской, которая, наверное, осталась с 1940 года. Мне здесь одной просто ужасно!– А где Феликс?– Ушел, – мрачно сказала Ханна. – Давай выкладывай свои новости, – поспешно добавила она. – Мои все грустные.– Ну, тогда я составлю тебе компанию, – печально вздохнула Лиони.Она была так расстроена, что рассказала Ханне все мелочи, про которые умышленно молчала раньше. О том, что для Хью «множественный оргазм» означал занятия любовью трижды. О том, как однажды Хью позвонил и отменил встречу, потому что Джейн купила билеты на регби.– Хитрая маленькая стерва! – проворчала Ханна. – В последнюю минуту билеты не купишь. Она наверняка купила их заранее и ждала, когда он назначит тебе свидание.Еще Лиони поведала ей о случае, когда Хью пригласил ее на торжественный ужин по поводу четырехмесячного юбилея их знакомства в «Торнтон» и тут Джейн со слезами позвонила по поводу какой-то травмы. Они заплатили по счету, ничего не успев съесть, Хью проводил Лиони до автобуса, а сам рванулся утешать Джейн. Она никогда никому об этом не рассказывала – стеснялась: ведь получалось, что она человек второго сорта, и ею можно пренебречь.– Я спрашиваю, что я сделала не так? – со слезами произнесла Лиони. – Где я ошиблась? Мне казалось, мы подходим друг другу!– Меня не спрашивай, – сказала Ханна. – Я в мужиках не разбираюсь.Лиони рассмеялась, как будто она пошутила.– Ну, конечно! Потрясающая миссис Андретти, посто – янно на страницах светских газет вместе со своим великолепным мужем, которого ей удалось заманить в свои сети, чего не смог сделать никто другой.– Клянусь, я поймала его только потому, что он решил, будто ему необходима жена, – сердито сказала Ханна. – Все остальное у него .есть. Теперь у него беременная жена, что; производит положительное впечатление на телевизионные компании и продюсеров фильмов. Ведь никто не захотел бы иметь дело в своих многомиллионных проектах с любителем вечеринок и наркоманом. Им требуется надежный семейный человек, который не испортит им обедню, попав в тюрьму за употребление/наркотиков в сортире во время вечеринки.– Ты это о чем? – Лиони поразил гнев в голосе подруги. Ей всегда казалось, что Феликс и Ханна обожают друг друга.– Мне стало ясно, что я никогда толком не понимала Феликса, – с горечью призналась Ханна. – Он выставляет меня напоказ на вечеринках, рассказывает журналистам о своей великой любви, а на самом деле так рад вернуться в Лондон, что его никогда нет дома. Мы жили две недели в квартире Билли, так я за то время их обоих ни разу не видела. Мы вселились сюда в понедельник, и он даже не распаковал ни одной коробки! – Ее голос задрожал.– Ты преувеличиваешь, Ханна, – как всегда попыталась ее утешить Лиони.– Возможно. Слушай, если ты хочешь отдохнуть, то почему бы тебе с девочками не приехать на неделю ко мне? – предложила Ханна с вбодушевлением. – Мел и Эбби не станут возражать против спальных мешков?– Конечно, нет, – сказала Лиони, подумав, что после роскошного отдыха в Америке Мел и Эбби вряд ли придут в восторг от спальных мешков. – Очень мило с твоей стороны, Ханна. Я бы с удовольствием. Поговорю с девочками, когда они приедут. А ты уверена, что Феликс не станет возражать?Ханна снова помрачнела.– Не станет. Его никогда здесь нет.Закончив разговор, Лиони печально повесила трубку. Она-то надеялась взбодриться, а вместо этого только испугалась за подругу. Обычно жизнерадостная Ханна показалась ей удрученной, и Лиони в который раз пожалела, что она переехала.Оставалась последняя надежда – может быть, Эмма ее немного развеселит?– Привет, Лиони! – произнесла Эмма чересчур бодрым тоном. – Подожди минуту. Я возьму аппарат в другую комнату.Лиони услышала, как она плотно прикрыла дверь.– Я не могу говорить в холле, Кирстен услышит, – прошептала Эмма.– Почему? Что случилось?– Кирстен ушла от Патрика. – Что?!– Правильнее сказать, она ушла, потому что иначе он бы ее вышвырнул. Кирстен завела себе дружка, и Патрик об этом узнал. Думаю, она уже давно флиртовала со всеми подряд, и Патрик не мог не замечать. Они все время ссорились, а я и понятия не имела, из-за чего. Полагаю, ей в конце концов надоело флиртовать, и она переспала с каким-то парнем, их общим знакомым. Теперь между ней и Патриком все кончено. Она явилась сюда утром с восьмью чемоданами и своей любимой подушкой и заявила, что ее брак распался.– Ужасно! – огорчилась Лиони. – И что, она очень расстроена?– Нисколько она не расстроена, – прошептала Эмма. – Мне кажется, она принимает транквилизаторы или что-нибудь похуже. Или ждет, что Патрик ворвется через полчаса и будет умолять ее вернуться.– Ты думаешь, ворвется?– Нет. На этот раз она зашла слишком далеко. Патрик – славный парень, но этого он ей не спустит. И, надо сказать, мне очень жаль: они подходили друг другу. Патрик ее баловал, но боссом всегда был он. Хотя, если Кирстен будет здесь жить, то сможет помочь мне с мамой… С другой стороны, может и не захотеть. Кирстен всегда сбегала из дома, когда мама принималась плакать, а сейчас она плачет постоянно, бедняжка.– Слушай, ты, я да Ханна – хорошенькая троица, – заметила Лиони.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52