Придумали!., затащить его за пелерины головой вниз!., на лестницу!.. На самый верх! О-о! Тянем-потянем! по ступенькам!., на второй этаж! О-о! Тянем! То-то напрягались!., то-то надрывались! Втащили! Отпустили! Баум! Ну и стук! баум! головой-то!., потолок задрожал от удара!., он не вскрикнул!., не вздохнул!., не ахнул!.. Рухнул, и все!.. Нельзя ж его так оставлять!.. Прыгаем ему на пузо… Подпрыгиваем на нем!., чтоб посмотреть, не выскочит ли чего!.. Хрен вам!.. Не охнул даже!., не икнул!.. Нагибаемся на физиономию посмотреть… лампу-шар подносим… глядим, а голова-то раскололась!., ай ай ай!.. дыра аккурат промеж глаз… Трещина!., кровь сгустками течет, нос забила… А ведь не пикнул!.. Сколько головой ни били!.. Боро ему глаза раскрывает… там все мутно-белое… как у рыбы… удивительно все же… Ни звука не издал!.. Ни гроша не выплюнул!., ни соверена!.. Вот скотина! Стойкий!..
– Нет, ты подумай! – говорит мне Боро… – Нет, ты подумай! Какое говно!., не икнул даже!..
Я смотрю на него… ничего не понимаю… Сажусь… Ну и нагрузка, мать честная!.. Ведь тяжесть какая!.. Надорвались!.. Никогда б не подумал!.. Голова кругом идет!.. Даже и Боро выдохся!.. Уж на что силач!.. Садимся оба… Сидим как дураки. Отдыхаем на мехах… На постели этого кретина! Спи, браток! бай! бай!.. Хорошенькое дело!.. Так я Боро и говорю…
Дельфине, ей на все наплевать! спит себе! Похрапывает! К старику привалилась… Закрываю глаза, чтоб убедиться, что я не сплю. Щиплю себя… Не грезится ли?.. Нет, черт побери!., нет, не сон!.. Все так и есть!
– Знаешь?.. – говорю я Боро… – я в себя прийти не могу…
Он тоже никак не опомнится… Я ему говорю:
– Это все спьяну!..
Я имею в виду случившееся…
Он не отвечает… его рвет… Дурно ему.
– Это алкоголь!.. – говорю я ему… – Может, и сигареты…
Ну, конечно же!.. Никаких сомнений!.. Сигареты!., я сразу сказал!.. Это все Дельфина!., плутовка старая!.. Да, но этот на полу?., с черепом!., расколотым!.. Ё-моё!..
Пытаюсь разобраться, что к чему…
– Слышь ты, пьянь! – говорю… – Ты его башку видел? А он в ответ:
– Это ты, задница!.. Твоя работа… и все такое!.. То есть меня же и обвиняет!
Еще чего не хватало!.. Проснулся! Блевать перестал… Теперь, значит, инсинуации!..
– Так! – говорю… – И не совестно тебе, скотина жирная? Разве не ты его шмякнул?.. Не ты его головой об пол бил?..
И показываю, как… А он – свое…
– Это ты!., ты!.. Надо было его на весу держать… Ты же его держал!..
Вы подумайте!., какая подлость!.. Я опомниться не могу от наглой лжи! совести ни на грош!., вот свинья! Он не унимается:
– Это ты!.. Ты!..
– Ах ты, мерзость!.. – говорю… – Кто ж, как не ты, ему голову расквасил?.. Ты видел его бедную голову?..
– Бедную голову!.. Бедную голову!.. Нет, вы только его послушайте!., бедную голову!.. Это он мне говорит!..
Он возмущен моей дерзостью!.. Сраженный моей наглостью, садится на край кровати, задыхается от ярости!.. От бешенства задыхается, захлебывается так, что слова сказать не может!., покачивается… подпрыгивает… Просыпается Дельфина, плачет… ревет, сама не зная почему…
На нас смотрит… от рыданий сотрясается… Я бросаюсь в атаку, объяснение на этом не кончится!.. Оно мне свинцом на сердце легло!..
– Это ты сделал, Боро!.. Это все ты!..
Надо, чтоб он понял… чтоб перестал чушь пороть!..
– Все я?.. Все я?.. – повторяет он отупело… – Что, собственно, я?.. Что я?..
Ничего не соображает.
Снаружи уже чуть брезжит… начинает только… сквозь ставни видно… ночь дрогнула… позеленела… посерела… Необычный рассвет… так я чувствую… Совсем необычный…
– Ты смотри, поосторожней, слышишь!.. – предупреждаю я его с глазу на глаз!.. – сквознячков остерегайся!.. Старика видишь?.. Он от них помер…
Это я пробный шар катнул. Занятный получается разговорчик!., прикольный! прикокошительный!.. Пусть медведь поганый тоже посмеется!
– А что куколка?.. Не колышется?..
Она опять повалилась без сил… опять захныкала!.. Я ее ногой в бок пнул… чтоб только поднялась!.. Она как завоет… Бешеная реакция!.. Глаза еще слипшиеся… трет их, чтоб продрать… и с места в карьер!.. Плюется… ругается… дрянью меня обзывает!.. Хороша, ничего не скажешь!.. При ее-то изысканности!., все свое воспитание позабыла!., а ведь только пнул легонько!
– Ах ты, разбойник!.. – это она про меня!.. – гиена!., холера!..
Ну, знаете, наглость!.. У меня есть, чем ответить!..
– Шлюха ты… – говорю… – и мерзавка!.. Погляди на своего мужика!..
Она его даже не видела!.. Ничего не видела в одурении своем… Хватаю ее за волосы и наклоняю, наклоняю… силой… чтоб видела! Вплотную!.. К носу его!..
– Что скажешь?.. Ну же! Ну!., говори!..
Но в доме слишком темно… она ничего не видит… Подношу поближе лампу… шар водяной… Ага!.. Увидела! разглядела… головой мотнула… и застыла, как окаменела…
– А! о! – говорит… глазам не верит… из оцепенения не выходит… а потом вдруг – оп! «ай!.. ай!» – как завизжит! как заорет! Упала!., бросилась к телу… обхватила его… обняла… целует везде… рот! глаза! улеглась сверху!.. Целует в лоб, в кровь… сама перемазалась!., а потом на нас как закричит:
– Murderers! Murderers!.. Убийцы!.. – пальцем на нас указывает!., вроде как пересчитывает!.. – One!.. Two!.. One! Two murderers.. Один! два убийцы!..
– Да пошла ты!..
Она Боро на нервы действует… «Тсс! тсс!» – говорит он ей… а ей плевать!., она завелась! в транс вошла!.. Наступает, и как!..
– Why, murderers! don 't you know me?.. You don't know who I am? Вы не знаете меня, убийцы? Вы не знаете, кто я?.. Finish your job!.. Доделайте то, что начали!..
В жертву себя предлагает… в мученицы! добровольные! Давайте! не медлите!., провоцирует нас!.. Вызов бросает!..
– One more to kill!.. Убейте еще одну!.. Нате! режьте!.. – и на грудь свою хилую указывает… оголяет ее…
– Finish your job! Доделайте, что начали!.. Лицо возбужденное… дышит прерывисто!..
– I am Marie Stuart! Yes! Я Мария Стюарт! Да!.. am just arrived from France!.. Я приехала из Франции!..
После этого заявления, она снова бросается к телу, молится… склонилась над Клабеном… дрожит вся… откидывает вуалетку… высоко… на перья на шляпе… шею обнажает… подставляет нам!., чтоб рубили… хрупкую шейку…
– Cut!.. Cut!.. Режьте!.. – требует, чтоб мы ей голову отрубили… – Cut!.. Режьте!.. – кричит на последнем издыхании…
Тон повелительный… а потом снова…
– I am Marie Stuart from France!..
Вроде как припев получается!., хватит, черт побери!.. Боро смеется, медведь поганый!.. Нет уж, довольно с меня!.. Он что, не видит? рассвело уже!., ну, почти… Я ему показываю.
– Погляди!.. – говорю… – Погляди!..
Сажусь… сил нет, как устал… а эта дура знай вопит!.. Не могу ж я их всех убить!.. Ох! светло! слишком светло!.. Вот и ятаган тут как тут!.. На столе лежит… теперь вижу!.. Теперь я его возьму!., протягиваю руку!.. Нет!.. Поздно уже… Все сказано!.. И кроме того, холодно!., занимается день… холодный день… что есть, то есть… Холодный и неспокойный… Холод донимает!., я дрожу… в голове проносятся вопросы!., тучи вопросов, настоящих… не дурацких, какие бывают спьяну!., настоящих, с холодком!.. Оргию развязать – это не фокус, главное, как завязать… да как выпутаться!.. Так просто это с рук не сойдет!.. Начинаем понемногу осознавать случившееся!.. Меня рвет… Становится легче… как раз вовремя!.. Боро тоже травит… садимся теперь протрезвевшие!., хватит чепуху молоть!.. Пытаемся соображать!.. Только очень холодно!.. Уже почти совсем светло!.. Дельфина прерывает размышления!..
Вот кретинка!., опять завыла… ревет все громче и громче!., от головной боли… Тут уж не до Марии Стюарт… Ей голову будто тисками сдавило!..
– What a headache!.. какая боль!., как голова болит!.. – и ко мне обращается… – Вы слышите меня, лягушка?.. Froggy?.. Froggy?..
Это она меня, значит, оскорбляет как француза!.. А после – снова спектакль… снова молитвы… на коленях над телом… горючие слезы!., опять требует, чтоб ей голову отрубили!., потому что голова очень болит!., и так далее!..
– Go on, rascals!.. Go on, brutes.. Ну давайте же, мошенники!.. Давайте, сволочи!.. – умоляет она нас… – There is Marie Stuart for you. There is Marie Stuart! The poor little Queen. Перед вами Мария Стюарт!.. Бедная маленькая королева!.. Смелее, скоты!
Надоела!.. Между прочим, надо уходить! Обставить тут все… попытаться, по крайней мере!.. Мне не впервой, я видел трупы… и покровавей!.. куда более изуродованные!., куда страшней!., особенно в Артуа!., под минометами… месиво!.. В определенном смысле я даже спокойнее был, Боро чувствовал себя хуже…
– Ты уверен, что это он?.. – спрашивает он меня. Вроде как сомневается.
Странный вопрос… он даже трогает его, чтоб удостовериться! щупает!.. На живот ему нажимает!.. Заговаривает с ним…
– Слышишь, ты!.. – говорит… – Эй!..
Хочет, чтоб тот ему ответил!.. Тюрбан его подбирает… На голову водружает… Не доходит до него… Думает, быть того не может… А ведь протрезвел уже… и видит ясно… Но не доходит…
Не верит…
– Ты уверен, что это он? Вот болван!
– Да! – говорю. – Уверен!.. Ты сам ему голову и расквасил!..
– Я? Я?
Уставился на меня в изумлении.
– Да!.. Именно!., раскрошил, и как следует!
Хватит ему сомневаться! Пусть знает все, как есть! пора уже, черт возьми! f
– Послушай его, Дельфина! Ты только его послушай!
Дельфину в свидетели призывает, правде в глаза смотреть не хочет!.. Но Дельфина его не слушает… сидит… голову склонила… шею вытянула… подставляет… ничего другого не желает… рубите… и все тут!
Боро яростью пышет, бешенством… против меня!.. Изображает крайнюю степень удрученности!..
– Да что ж это делается!.. Да как не стыдно!.. Мозги мне пудрит, собака!.. На скандал нарывается!..
– У кого-то из нас мозги поехали… – говорит… Ну и наглость!
– У старика! – отвечаю… – Он стукнулся!., с табуретки упал, сам! так тебе нравится?., так тебя устраивает?.. Сам… с табуретки… Вот тебе все и объясняется!., удовлетворен?..
Я даже сам засмеялся… Неплохо придумано, черт возьми! табуретка!..
И все шито-крыто!
Какой я все-таки сообразительный!..
Поднимаюсь… хочу на улицу выглянуть!., воздухом подышать! Снова голова закружилась… сажусь… Обдумываю положение… Но башка трещит!., в ухе после ранения гудит… в руку стреляет… попойка, оргии, сигареты!.. Пытаюсь представить себе, что будет дальше!..Не получается!.. Старик!., вот он тут, никуда не денешься!.. И голова расколота!.. Это факт!.. Вот он, лежит!., в полном облачении!., тюрбан, накидки… все при нем!..
– Надо его вынести!.. – вот что приходит мне в голову… – Надо позвать полицию!..
Озарило!..
– Молчи, дурак!.. Оставь его, где есть!.. Позвать надо Каскада… – отвечает мне Боро.
Хм! Пожалуй, это разумно!.. Я тотчас соглашаюсь… хорошая мысль!.. Я б сам не додумался!.. Меня снова рвет!.. Наступает облегчение! но незначительное… Зову Дельфину выйти… Ее тоже тошнит… но выходить не хочет ни за что… не желает на воздух.
С телом расставаться не желает!.. Видали, какова!
– А ну, давай! иди сюда! пташка!..
Боро хватает ее за волосы и – оп! поднимает!.. Вид у нас троих не слишком свежий… Очень даже скверный вид!.. Я едва на ногах стою… Это была не обычная попойка!.. Ясно, как дважды два!.. Добираемся кое-как до двери… Открываем… В нее врывается дневной свет. Он меня, как молнией, поражает!., да, именно! удар! по глазам! Цепляюсь за стену!.. Что со мной, сам не понимаю!.. Открываю дверь снова!.. Вижу парк!.. А вот крыльцо!., цепляюсь за перила… проясняется понемногу!.. Вон паруса плывут… все серое… сиреневое… рассвет… Который час?.. Боя не слышно!.. Наверное, пять или шесть?.. Так мне кажется… Дельфина стонет… что голова болит… что не пошевельнется больше никогда!.. Напрягается… Встает все-таки… Теперь ломаться начинает.
– Джентльмены! – это она нас так называет… – Джентльмены, это ошибка!.. Пьяный угар!.. Just a mistake!.. Ошибка!..
Шляпку поправляет, перышки, митенки… Улыбочка… развеселилась… «Ах! какая ошибка!.. What a mistake!»… Эдакая светская дама… насмешливая… шутит… Ей смешно видеть нас такими удрученными… расстроенными… ей все это кажется нелепым ребячеством… Она нас шалунишками называет…
– Мальчики! – новое обращение. – Boys! you drank too much! Вы слишком много выпили!.. You're sick!.. Вы больны!..
Встает, подбоченясь!.. Ох, она нам задаст!.. Уму-разуму научит!..
Но тут Боро ее хватает… на руки берет! несет вглубь комнаты!.. На колени ставит! Пусть посмотрит хорошенько! и голову нам больше не морочит! Пусть мертвеца разглядит как следует! в облаках витать перестанет!..
Тыкает ее…
– Смотри!.. Смотри!.. Это кто по-твоему?.. Кто?..
Она вывертывается… ворчит… не понимает ничего… а потом вдруг как заорет!..
– Это тот человек!.. Это же тот человек!.. – вопит… – Это он!.. Дьявол!.. The devil!.. Damned we are all! Мы прокляты! Джентльмены!..
Понесло…
Бежит на крыльцо… Орет… на весь парк… к деревьям взывает!., к воздуху!., к эху!.. Боро ее ловит… Затаскивает в помещение… Она – к покойнику… и давай его целовать!..
– Darling! Дорогой! – и в рот целует!., в рану… вокруг… кровь сосет… все лицо вымазала!..
Боро ее отрывает…
– Иди умойся! – говорит… – Умойся!.. Go wash!.. чтоб тебя!
Тащит ее под кран… отмывает… ополаскивает.
– А ну, давай!., давай живей!..
Держит ее крепко… лицо под воду подставляет!.. Она вопит… сопротивляется…
– But I are Lady Macbeth!.. Я же леди Макбет! Never! Never! Никогда! Я не отмоюсь никогда! Never more!..
Отбивается… но он ее не выпускает!
Надо все-таки решать, что мы делаем дальше?.. Уходим?.. Не уходим?.. Пытаюсь думать!.. Чтоб мнение свое высказать! Но не высказываю!.. Сон одолевает, глаза болят… все плывет… Где право, где лево – не различаю!.. Нет, так не годится!.. Делаю над собой усилие… Выглядываю на улицу… на крыльцо… Вижу, как карабкаются вверх деревья в парке… растут на глазах… прямо у меня перед глазами… все ветки, ветки!., выше! выше!., до умопомрачительной высоты!., а потом все делается маленьким… малюсенькие деревца, крошечные веточки, сжались совсем… в карман мне влезают! деревья целиком!.. Я не верю! Нет!.. Не верю! Меня не проведешь! Это головокружение! мираж! Но я же отчетливо вижу, как они движутся! Вот! вот! вверх поднимаются!.. Это дым!., поднимается аж до обсерватории! Она вся в зелени стоит… Тошнит от этих верхушек качающихся!
А тут еще Боро командует… Провозглашает значительно:
– Вперед!..
Шагаем в свежий ветер… Боро нас ведет… Далеко не уходим… До скамейки только… Усаживаемся… перед нами лужайка… клумба с гелиотропами… я их очень хорошо помню… как сейчас перед глазами стоят!.. В другую сторону – река! берег!., там – дальше – Поплар… серые дома фронтом… баржи на приколе.
Сидим втроем на скамье… размышляем… кто б мог подумать?.. Дельфина посередке… боится, как бы мы не сбежали…
– Что скажешь… голова садовая?., а? Я молчу. Потом говорю:
– Слушай!..
В Лондоне пробило шесть… значит, верно… ровно шесть!.. Я был прав! Баум! Баум!.. неслось над пристанью!., оттуда… издалека!..
– Нет! надо же!.. Нет, надо же!.. Вот все, что я мог сказать!..
– Так ты, паскуда, ничего не знаешь?.. Ты ничего не знаешь?..
Ему надо, чтоб я знал!.. Нет, не знаю, черт возьми!.. Меня завораживают эти «Баум! Баум!»… волнуют… я плыву… под звон колоколов… тем более, что и без того уже все поехало, и без того я не в своей тарелке… Это ж, вашу мать, поэзия! Действует она на меня! струны какие-то задевает!.. Ему, чурбану, не понять!.. Медведю вонючему!
– Плывут!.. – говорю я ему… – Плывут!.. Колокола! слышишь?.. Прислушайся, дубина неотесанная!.. Чурбан! Убийца!..
Как я ему вмазал! Само выскочило!.. Сорвалось!.. Так ему и надо!
– То есть как? – он аж подскочил… – К-к-как! Ну, погоди! подонок!..
Норовит мне в глотку вцепиться… Нет, передумал… остается сидеть…
– Черт!.. – урчит он сквозь зубы… – Черт!..
– Ты что, шутишь, что ли?..
Я не шучу! Мне холодно!.. И все тут!.. Я дрожу!.. Дельфина тоже… От нашей с ней дрожи и скамья трясется… Того гляди опрокинется… Мимо люди идут… ранние пташки… докеры из гавани напротив… Оглядываются на нас… Удивляются… Чего мы так ругаемся? что здесь делаем?.. Надо бы говорить потише… Но это ж он орет, не я!.. Неотесанный!., голос его по парку разносится!., выговор его болгарский…
– Ты что, рожа, смеешься? да? – и каким тоном!.. – Ты мне что сказал?..
– Нет! не смеюсь!..
– Может, скажешь, не ты?..
Так! Он опять за свое!., снова здорово!., упрямый, черт!
– Не ты его уронил, скажешь?.. Может, скажешь, это я напился?
Сколько желчи! Я прямо обалдел! Да как он смеет?
– Все сон! Сон!.. – отвечаю.
Тут он не выдержал… Вскипел прямо!.. И пошла комедия!.. Со скамейки встает… для устрашения, значит… Ошибается, голубчик! Нас от него смех разбирает!.. Изощряется, толстая утроба… восклицания!., жестикуляция!.. Желает, чтоб я сознался непременно! На траве так и подпрыгивает!., от наглости! от ярости!..
– А пошел ты! болван жирный! Сон это! Сон – кричу я ему!.. Я спокоен… Мне просто посмотреть хочется, до чего он допрыгается!..
– Ты нас согреваешь, бегемот!.. Но кофе было б еще лучше!.. – не унимаюсь я…
Я совершенно спокоен!.. Смотрю, как он из себя выходит… это на меня благотворно действует!..
Ой-ой-ой! что тут началось! вопит!., обезумел совсем! истерика!.. Дельфине под стать! Она тоже развеселилась… тоже на сцену вышла… орет!., и смеется!., и скандалит!., на ту же тему: чтоб я признался!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82
– Нет, ты подумай! – говорит мне Боро… – Нет, ты подумай! Какое говно!., не икнул даже!..
Я смотрю на него… ничего не понимаю… Сажусь… Ну и нагрузка, мать честная!.. Ведь тяжесть какая!.. Надорвались!.. Никогда б не подумал!.. Голова кругом идет!.. Даже и Боро выдохся!.. Уж на что силач!.. Садимся оба… Сидим как дураки. Отдыхаем на мехах… На постели этого кретина! Спи, браток! бай! бай!.. Хорошенькое дело!.. Так я Боро и говорю…
Дельфине, ей на все наплевать! спит себе! Похрапывает! К старику привалилась… Закрываю глаза, чтоб убедиться, что я не сплю. Щиплю себя… Не грезится ли?.. Нет, черт побери!., нет, не сон!.. Все так и есть!
– Знаешь?.. – говорю я Боро… – я в себя прийти не могу…
Он тоже никак не опомнится… Я ему говорю:
– Это все спьяну!..
Я имею в виду случившееся…
Он не отвечает… его рвет… Дурно ему.
– Это алкоголь!.. – говорю я ему… – Может, и сигареты…
Ну, конечно же!.. Никаких сомнений!.. Сигареты!., я сразу сказал!.. Это все Дельфина!., плутовка старая!.. Да, но этот на полу?., с черепом!., расколотым!.. Ё-моё!..
Пытаюсь разобраться, что к чему…
– Слышь ты, пьянь! – говорю… – Ты его башку видел? А он в ответ:
– Это ты, задница!.. Твоя работа… и все такое!.. То есть меня же и обвиняет!
Еще чего не хватало!.. Проснулся! Блевать перестал… Теперь, значит, инсинуации!..
– Так! – говорю… – И не совестно тебе, скотина жирная? Разве не ты его шмякнул?.. Не ты его головой об пол бил?..
И показываю, как… А он – свое…
– Это ты!., ты!.. Надо было его на весу держать… Ты же его держал!..
Вы подумайте!., какая подлость!.. Я опомниться не могу от наглой лжи! совести ни на грош!., вот свинья! Он не унимается:
– Это ты!.. Ты!..
– Ах ты, мерзость!.. – говорю… – Кто ж, как не ты, ему голову расквасил?.. Ты видел его бедную голову?..
– Бедную голову!.. Бедную голову!.. Нет, вы только его послушайте!., бедную голову!.. Это он мне говорит!..
Он возмущен моей дерзостью!.. Сраженный моей наглостью, садится на край кровати, задыхается от ярости!.. От бешенства задыхается, захлебывается так, что слова сказать не может!., покачивается… подпрыгивает… Просыпается Дельфина, плачет… ревет, сама не зная почему…
На нас смотрит… от рыданий сотрясается… Я бросаюсь в атаку, объяснение на этом не кончится!.. Оно мне свинцом на сердце легло!..
– Это ты сделал, Боро!.. Это все ты!..
Надо, чтоб он понял… чтоб перестал чушь пороть!..
– Все я?.. Все я?.. – повторяет он отупело… – Что, собственно, я?.. Что я?..
Ничего не соображает.
Снаружи уже чуть брезжит… начинает только… сквозь ставни видно… ночь дрогнула… позеленела… посерела… Необычный рассвет… так я чувствую… Совсем необычный…
– Ты смотри, поосторожней, слышишь!.. – предупреждаю я его с глазу на глаз!.. – сквознячков остерегайся!.. Старика видишь?.. Он от них помер…
Это я пробный шар катнул. Занятный получается разговорчик!., прикольный! прикокошительный!.. Пусть медведь поганый тоже посмеется!
– А что куколка?.. Не колышется?..
Она опять повалилась без сил… опять захныкала!.. Я ее ногой в бок пнул… чтоб только поднялась!.. Она как завоет… Бешеная реакция!.. Глаза еще слипшиеся… трет их, чтоб продрать… и с места в карьер!.. Плюется… ругается… дрянью меня обзывает!.. Хороша, ничего не скажешь!.. При ее-то изысканности!., все свое воспитание позабыла!., а ведь только пнул легонько!
– Ах ты, разбойник!.. – это она про меня!.. – гиена!., холера!..
Ну, знаете, наглость!.. У меня есть, чем ответить!..
– Шлюха ты… – говорю… – и мерзавка!.. Погляди на своего мужика!..
Она его даже не видела!.. Ничего не видела в одурении своем… Хватаю ее за волосы и наклоняю, наклоняю… силой… чтоб видела! Вплотную!.. К носу его!..
– Что скажешь?.. Ну же! Ну!., говори!..
Но в доме слишком темно… она ничего не видит… Подношу поближе лампу… шар водяной… Ага!.. Увидела! разглядела… головой мотнула… и застыла, как окаменела…
– А! о! – говорит… глазам не верит… из оцепенения не выходит… а потом вдруг – оп! «ай!.. ай!» – как завизжит! как заорет! Упала!., бросилась к телу… обхватила его… обняла… целует везде… рот! глаза! улеглась сверху!.. Целует в лоб, в кровь… сама перемазалась!., а потом на нас как закричит:
– Murderers! Murderers!.. Убийцы!.. – пальцем на нас указывает!., вроде как пересчитывает!.. – One!.. Two!.. One! Two murderers.. Один! два убийцы!..
– Да пошла ты!..
Она Боро на нервы действует… «Тсс! тсс!» – говорит он ей… а ей плевать!., она завелась! в транс вошла!.. Наступает, и как!..
– Why, murderers! don 't you know me?.. You don't know who I am? Вы не знаете меня, убийцы? Вы не знаете, кто я?.. Finish your job!.. Доделайте то, что начали!..
В жертву себя предлагает… в мученицы! добровольные! Давайте! не медлите!., провоцирует нас!.. Вызов бросает!..
– One more to kill!.. Убейте еще одну!.. Нате! режьте!.. – и на грудь свою хилую указывает… оголяет ее…
– Finish your job! Доделайте, что начали!.. Лицо возбужденное… дышит прерывисто!..
– I am Marie Stuart! Yes! Я Мария Стюарт! Да!.. am just arrived from France!.. Я приехала из Франции!..
После этого заявления, она снова бросается к телу, молится… склонилась над Клабеном… дрожит вся… откидывает вуалетку… высоко… на перья на шляпе… шею обнажает… подставляет нам!., чтоб рубили… хрупкую шейку…
– Cut!.. Cut!.. Режьте!.. – требует, чтоб мы ей голову отрубили… – Cut!.. Режьте!.. – кричит на последнем издыхании…
Тон повелительный… а потом снова…
– I am Marie Stuart from France!..
Вроде как припев получается!., хватит, черт побери!.. Боро смеется, медведь поганый!.. Нет уж, довольно с меня!.. Он что, не видит? рассвело уже!., ну, почти… Я ему показываю.
– Погляди!.. – говорю… – Погляди!..
Сажусь… сил нет, как устал… а эта дура знай вопит!.. Не могу ж я их всех убить!.. Ох! светло! слишком светло!.. Вот и ятаган тут как тут!.. На столе лежит… теперь вижу!.. Теперь я его возьму!., протягиваю руку!.. Нет!.. Поздно уже… Все сказано!.. И кроме того, холодно!., занимается день… холодный день… что есть, то есть… Холодный и неспокойный… Холод донимает!., я дрожу… в голове проносятся вопросы!., тучи вопросов, настоящих… не дурацких, какие бывают спьяну!., настоящих, с холодком!.. Оргию развязать – это не фокус, главное, как завязать… да как выпутаться!.. Так просто это с рук не сойдет!.. Начинаем понемногу осознавать случившееся!.. Меня рвет… Становится легче… как раз вовремя!.. Боро тоже травит… садимся теперь протрезвевшие!., хватит чепуху молоть!.. Пытаемся соображать!.. Только очень холодно!.. Уже почти совсем светло!.. Дельфина прерывает размышления!..
Вот кретинка!., опять завыла… ревет все громче и громче!., от головной боли… Тут уж не до Марии Стюарт… Ей голову будто тисками сдавило!..
– What a headache!.. какая боль!., как голова болит!.. – и ко мне обращается… – Вы слышите меня, лягушка?.. Froggy?.. Froggy?..
Это она меня, значит, оскорбляет как француза!.. А после – снова спектакль… снова молитвы… на коленях над телом… горючие слезы!., опять требует, чтоб ей голову отрубили!., потому что голова очень болит!., и так далее!..
– Go on, rascals!.. Go on, brutes.. Ну давайте же, мошенники!.. Давайте, сволочи!.. – умоляет она нас… – There is Marie Stuart for you. There is Marie Stuart! The poor little Queen. Перед вами Мария Стюарт!.. Бедная маленькая королева!.. Смелее, скоты!
Надоела!.. Между прочим, надо уходить! Обставить тут все… попытаться, по крайней мере!.. Мне не впервой, я видел трупы… и покровавей!.. куда более изуродованные!., куда страшней!., особенно в Артуа!., под минометами… месиво!.. В определенном смысле я даже спокойнее был, Боро чувствовал себя хуже…
– Ты уверен, что это он?.. – спрашивает он меня. Вроде как сомневается.
Странный вопрос… он даже трогает его, чтоб удостовериться! щупает!.. На живот ему нажимает!.. Заговаривает с ним…
– Слышишь, ты!.. – говорит… – Эй!..
Хочет, чтоб тот ему ответил!.. Тюрбан его подбирает… На голову водружает… Не доходит до него… Думает, быть того не может… А ведь протрезвел уже… и видит ясно… Но не доходит…
Не верит…
– Ты уверен, что это он? Вот болван!
– Да! – говорю. – Уверен!.. Ты сам ему голову и расквасил!..
– Я? Я?
Уставился на меня в изумлении.
– Да!.. Именно!., раскрошил, и как следует!
Хватит ему сомневаться! Пусть знает все, как есть! пора уже, черт возьми! f
– Послушай его, Дельфина! Ты только его послушай!
Дельфину в свидетели призывает, правде в глаза смотреть не хочет!.. Но Дельфина его не слушает… сидит… голову склонила… шею вытянула… подставляет… ничего другого не желает… рубите… и все тут!
Боро яростью пышет, бешенством… против меня!.. Изображает крайнюю степень удрученности!..
– Да что ж это делается!.. Да как не стыдно!.. Мозги мне пудрит, собака!.. На скандал нарывается!..
– У кого-то из нас мозги поехали… – говорит… Ну и наглость!
– У старика! – отвечаю… – Он стукнулся!., с табуретки упал, сам! так тебе нравится?., так тебя устраивает?.. Сам… с табуретки… Вот тебе все и объясняется!., удовлетворен?..
Я даже сам засмеялся… Неплохо придумано, черт возьми! табуретка!..
И все шито-крыто!
Какой я все-таки сообразительный!..
Поднимаюсь… хочу на улицу выглянуть!., воздухом подышать! Снова голова закружилась… сажусь… Обдумываю положение… Но башка трещит!., в ухе после ранения гудит… в руку стреляет… попойка, оргии, сигареты!.. Пытаюсь представить себе, что будет дальше!..Не получается!.. Старик!., вот он тут, никуда не денешься!.. И голова расколота!.. Это факт!.. Вот он, лежит!., в полном облачении!., тюрбан, накидки… все при нем!..
– Надо его вынести!.. – вот что приходит мне в голову… – Надо позвать полицию!..
Озарило!..
– Молчи, дурак!.. Оставь его, где есть!.. Позвать надо Каскада… – отвечает мне Боро.
Хм! Пожалуй, это разумно!.. Я тотчас соглашаюсь… хорошая мысль!.. Я б сам не додумался!.. Меня снова рвет!.. Наступает облегчение! но незначительное… Зову Дельфину выйти… Ее тоже тошнит… но выходить не хочет ни за что… не желает на воздух.
С телом расставаться не желает!.. Видали, какова!
– А ну, давай! иди сюда! пташка!..
Боро хватает ее за волосы и – оп! поднимает!.. Вид у нас троих не слишком свежий… Очень даже скверный вид!.. Я едва на ногах стою… Это была не обычная попойка!.. Ясно, как дважды два!.. Добираемся кое-как до двери… Открываем… В нее врывается дневной свет. Он меня, как молнией, поражает!., да, именно! удар! по глазам! Цепляюсь за стену!.. Что со мной, сам не понимаю!.. Открываю дверь снова!.. Вижу парк!.. А вот крыльцо!., цепляюсь за перила… проясняется понемногу!.. Вон паруса плывут… все серое… сиреневое… рассвет… Который час?.. Боя не слышно!.. Наверное, пять или шесть?.. Так мне кажется… Дельфина стонет… что голова болит… что не пошевельнется больше никогда!.. Напрягается… Встает все-таки… Теперь ломаться начинает.
– Джентльмены! – это она нас так называет… – Джентльмены, это ошибка!.. Пьяный угар!.. Just a mistake!.. Ошибка!..
Шляпку поправляет, перышки, митенки… Улыбочка… развеселилась… «Ах! какая ошибка!.. What a mistake!»… Эдакая светская дама… насмешливая… шутит… Ей смешно видеть нас такими удрученными… расстроенными… ей все это кажется нелепым ребячеством… Она нас шалунишками называет…
– Мальчики! – новое обращение. – Boys! you drank too much! Вы слишком много выпили!.. You're sick!.. Вы больны!..
Встает, подбоченясь!.. Ох, она нам задаст!.. Уму-разуму научит!..
Но тут Боро ее хватает… на руки берет! несет вглубь комнаты!.. На колени ставит! Пусть посмотрит хорошенько! и голову нам больше не морочит! Пусть мертвеца разглядит как следует! в облаках витать перестанет!..
Тыкает ее…
– Смотри!.. Смотри!.. Это кто по-твоему?.. Кто?..
Она вывертывается… ворчит… не понимает ничего… а потом вдруг как заорет!..
– Это тот человек!.. Это же тот человек!.. – вопит… – Это он!.. Дьявол!.. The devil!.. Damned we are all! Мы прокляты! Джентльмены!..
Понесло…
Бежит на крыльцо… Орет… на весь парк… к деревьям взывает!., к воздуху!., к эху!.. Боро ее ловит… Затаскивает в помещение… Она – к покойнику… и давай его целовать!..
– Darling! Дорогой! – и в рот целует!., в рану… вокруг… кровь сосет… все лицо вымазала!..
Боро ее отрывает…
– Иди умойся! – говорит… – Умойся!.. Go wash!.. чтоб тебя!
Тащит ее под кран… отмывает… ополаскивает.
– А ну, давай!., давай живей!..
Держит ее крепко… лицо под воду подставляет!.. Она вопит… сопротивляется…
– But I are Lady Macbeth!.. Я же леди Макбет! Never! Never! Никогда! Я не отмоюсь никогда! Never more!..
Отбивается… но он ее не выпускает!
Надо все-таки решать, что мы делаем дальше?.. Уходим?.. Не уходим?.. Пытаюсь думать!.. Чтоб мнение свое высказать! Но не высказываю!.. Сон одолевает, глаза болят… все плывет… Где право, где лево – не различаю!.. Нет, так не годится!.. Делаю над собой усилие… Выглядываю на улицу… на крыльцо… Вижу, как карабкаются вверх деревья в парке… растут на глазах… прямо у меня перед глазами… все ветки, ветки!., выше! выше!., до умопомрачительной высоты!., а потом все делается маленьким… малюсенькие деревца, крошечные веточки, сжались совсем… в карман мне влезают! деревья целиком!.. Я не верю! Нет!.. Не верю! Меня не проведешь! Это головокружение! мираж! Но я же отчетливо вижу, как они движутся! Вот! вот! вверх поднимаются!.. Это дым!., поднимается аж до обсерватории! Она вся в зелени стоит… Тошнит от этих верхушек качающихся!
А тут еще Боро командует… Провозглашает значительно:
– Вперед!..
Шагаем в свежий ветер… Боро нас ведет… Далеко не уходим… До скамейки только… Усаживаемся… перед нами лужайка… клумба с гелиотропами… я их очень хорошо помню… как сейчас перед глазами стоят!.. В другую сторону – река! берег!., там – дальше – Поплар… серые дома фронтом… баржи на приколе.
Сидим втроем на скамье… размышляем… кто б мог подумать?.. Дельфина посередке… боится, как бы мы не сбежали…
– Что скажешь… голова садовая?., а? Я молчу. Потом говорю:
– Слушай!..
В Лондоне пробило шесть… значит, верно… ровно шесть!.. Я был прав! Баум! Баум!.. неслось над пристанью!., оттуда… издалека!..
– Нет! надо же!.. Нет, надо же!.. Вот все, что я мог сказать!..
– Так ты, паскуда, ничего не знаешь?.. Ты ничего не знаешь?..
Ему надо, чтоб я знал!.. Нет, не знаю, черт возьми!.. Меня завораживают эти «Баум! Баум!»… волнуют… я плыву… под звон колоколов… тем более, что и без того уже все поехало, и без того я не в своей тарелке… Это ж, вашу мать, поэзия! Действует она на меня! струны какие-то задевает!.. Ему, чурбану, не понять!.. Медведю вонючему!
– Плывут!.. – говорю я ему… – Плывут!.. Колокола! слышишь?.. Прислушайся, дубина неотесанная!.. Чурбан! Убийца!..
Как я ему вмазал! Само выскочило!.. Сорвалось!.. Так ему и надо!
– То есть как? – он аж подскочил… – К-к-как! Ну, погоди! подонок!..
Норовит мне в глотку вцепиться… Нет, передумал… остается сидеть…
– Черт!.. – урчит он сквозь зубы… – Черт!..
– Ты что, шутишь, что ли?..
Я не шучу! Мне холодно!.. И все тут!.. Я дрожу!.. Дельфина тоже… От нашей с ней дрожи и скамья трясется… Того гляди опрокинется… Мимо люди идут… ранние пташки… докеры из гавани напротив… Оглядываются на нас… Удивляются… Чего мы так ругаемся? что здесь делаем?.. Надо бы говорить потише… Но это ж он орет, не я!.. Неотесанный!., голос его по парку разносится!., выговор его болгарский…
– Ты что, рожа, смеешься? да? – и каким тоном!.. – Ты мне что сказал?..
– Нет! не смеюсь!..
– Может, скажешь, не ты?..
Так! Он опять за свое!., снова здорово!., упрямый, черт!
– Не ты его уронил, скажешь?.. Может, скажешь, это я напился?
Сколько желчи! Я прямо обалдел! Да как он смеет?
– Все сон! Сон!.. – отвечаю.
Тут он не выдержал… Вскипел прямо!.. И пошла комедия!.. Со скамейки встает… для устрашения, значит… Ошибается, голубчик! Нас от него смех разбирает!.. Изощряется, толстая утроба… восклицания!., жестикуляция!.. Желает, чтоб я сознался непременно! На траве так и подпрыгивает!., от наглости! от ярости!..
– А пошел ты! болван жирный! Сон это! Сон – кричу я ему!.. Я спокоен… Мне просто посмотреть хочется, до чего он допрыгается!..
– Ты нас согреваешь, бегемот!.. Но кофе было б еще лучше!.. – не унимаюсь я…
Я совершенно спокоен!.. Смотрю, как он из себя выходит… это на меня благотворно действует!..
Ой-ой-ой! что тут началось! вопит!., обезумел совсем! истерика!.. Дельфине под стать! Она тоже развеселилась… тоже на сцену вышла… орет!., и смеется!., и скандалит!., на ту же тему: чтоб я признался!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82