Только сейчас он осознал, как незаслуженно обидел ее, как больно ранил. Но для Джорджи все было в прошлом, и сейчас ей было откровенно скучно наблюдать страдания бывшего мужа. Ей даже не хотелось высказать горькую правду ему в лицо. К чему? Ничего, кроме досады, это у нее не вызовет.Поэтому она небрежно бросила:– Отпускаю тебя, Ланселот. Иди и больше не греши.Рука Брэма легла ей на талию.– Ты это вправду? Ты простила меня? – вскинулся Ланс.– Разумеется. Трудно обижаться на того, к кому ты равнодушна. Кроме того, у тебя и так немало неприятностей.– Ты это о чем?Джорджи не удержалась, чтобы не намекнуть, что Джейд никогда не смотрела на Ланса такими глазами, какими смотрел на нее он. Глазами, полными нескрываемого обожания. Джейд, возможно, по-своему его любила, но не так сильно, как Ланс – ее, а для человека с такими ужасными комплексами неполноценности это обстоятельство ничего хорошего не сулило.Иногда месть настигает нас в весьма странном обличье.Но вслух Джорджи сказала:– Изменить мир не так легко, и вам обоим предстоит немало работы.Он добился ее прощения, но отчего-то не выглядел счастливым. Какой-то частью своей души он радовался ее страданиям – совсем немного – и не был готов отказаться от этой радости.Джорджи улыбнулась и взяла Брэма под руку. Ланс свирепо нахмурился. Джейд, безразличная к происходящему, посмотрела на часы.Когда они наконец ушли, Брэм весело ухмыльнулся:– Впечатляет. Когда ты успела повзрослеть?– Твое влияние, – сухо обронила она. Но в какой-то степени это было правдой. Жизнь слишком коротка, чтобы тратить время, бередя старые раны, которые быстро затянутся, если не обращать на них внимания.Мег объявила, что возвращается домой.– Теперь, убедившись, что Брэм не бьет тебя, оставляю вас одних. – Она изобразила знаменитый прищур отца в роли детектива Кэлибра. – Но не думайте, что я не стану проверять, как вы тут живете!Наконец из гостей остался только Пол.– Я набросал заявление для прессы, которое предлагаю сделать как можно скорее.Джорджи мгновенно ощетинилась, но тут вмешался Брэм:– И что мы должны сказать?– Именно то, что от вас ожидают.Пол протянул ему листок бумаги.– Вы безмерно счастливы, что обе женщины уже чувствуют себя лучше. Пусть прошлое остается в прошлом… Вы всей душой поддерживаете благородную задачу, которую выполняют Ланс и Джейд. И так далее и тому подобное.– Кто знал, что мы способны быть столь цивилизованными? – бросила Джорджи.Брэм кивнул:– Звучит неплохо. Пусть Эрон обо всем позаботится. – Он вручил бумагу Джорджи и направился в офис упругой походкой человека, только что сорвавшего куш в лотерее.– Что ты делаешь сегодня днем? – спросил Пол.Ей страшно не хотелось признаваться, что она отменила встречу с Гринбергом.– У меня куча бумажек, с которыми нужно разделаться.– Отложи. Вертолеты улетели. Не хочешь поплавать со мной?– Поплавать?– В гостевом домике есть запасные плавки. Встретимся у бассейна, – сказал он и отошел, не дожидаясь согласия. Типичная манера: даже не поинтересоваться, хочется ли дочери идти в бассейн.Джорджи потопала наверх, где не торопясь натянула лимонно-желтое бикини и завязала на талии пляжное полотенце. Слишком много ей пришлось вытерпеть за эти два дня. Она не готова очертя голову затеять разговор, который гарантированно выльется в омерзительную сцену.Отец ждал ее в воде, неловко стоя посреди бассейна. Обычно он плавал не для удовольствия, а чтобы сохранить форму, и сейчас выглядел очень странно. Джорджи, все так же не торопясь, уселась на бортик и окунула пальцы ноги в воду.– Мне нужно поговорить с тобой насчет завтрашней встречи. Я потолковала с Лорой, и…– Давай поплаваем.Он обожал разглагольствовать о ее карьере, особенно перед встречами с продюсерами и режиссерами. Объяснять дочери, как та должна держаться и что говорить.Джорджи с любопытством уставилась на него, пытаясь понять, почему он сегодня ведет себя так странно.– Вода просто чудесная, – уговаривал Пол.– Так и быть.Она спустилась в бассейн.Пол сразу же поплыл на глубину. Джорджи последовала его примеру. Некоторое время они молча мерили гребками бассейн. Наконец Джорджи, ощутив, что больше не вынесет, решила положить конец ожиданию.– Пап, я знаю, как много значит для тебя моя встреча с Гринбергом, но…Пол на секунду замер.– Дорогая, нельзя постоянно говорить только о делах. Почему бы нам… не расслабиться немного?Джорджи вопросительно уставилась на отца:– Что-то не так?– Нет-нет. Все в порядке.Но он неловко отводил глаза. Чувствовалось, что ему не по себе. Может, она насмотрелась мелодрам, потому что сразу же стала гадать, нет ли у него опасной болезни. Или он решился жениться на одной из женщин, с которыми встречался? Хотя Джорджи не нравилась ни одна, она была рада, что отец ухаживал за дамами своего возраста, не увлекаясь двадцатилетними девчонками, которых все еще был способен привлечь.– Папа, ты…И тут ей в лицо ударила вода. Джорджи подняла руки, но не успела загородиться, как Пол зачерпнул воды и снова брызнул на нее. Вода попала ей в нос и обожгла глаза. Джорджи поперхнулась и, задыхаясь, пробормотала:– Что ты делаешь?Пол беспомощно опустил руки. Лицо его залилось краской. Не знай Джорджи отца лучше, предположила бы, что он смутился.– Я… я просто хотел пошутить.Джорджи закашлялась, да так сильно, что едва отдышалась.– Пошутил, и хватит.Пол отступил:– Прости. Я думал…– Ты болен? Что тут творится?Пол подплыл к лестнице.– Я не болен. Поговорим позже.С этими словами он схватил полотенце и поспешил к дому. Джорджи смотрела ему вслед, пытаясь понять, что же тут произошло. Глава 20 Одевшись, Джорджи отправилась в свой кабинет. Эрон, как всегда в наушниках, сидел за компьютером и барабанил по клавиатуре. Заметив Джорджи, он попытался снять наушники, но та знаком велела оставить все как есть.Отцовские вещи исчезли. Прекрасно. Это означает, что она может спокойно праздновать труса, отправив отцу по электронной почте сообщение о том, что отказалась от встречи, вместо того чтобы отважиться на разговор лицом к лицу.Она просмотрела список гостей, приглашенных на свадебную вечеринку, и увидела, что почти все согласились приехать. Что ж, неудивительно. Тут же лежала стопка приглашений на благотворительные мероприятия, показы мод и презентацию новой линии ухода за волосами. Но она не хотела ничего читать. Не терпелось просмотреть пленку со снятым ею фильмом о Чаз.Эрон помог ей установить новое монтажное оборудование в дальнем углу комнаты. Джорджи вставила пленку и быстро сосредоточилась на том, что видела. Как бы ни занимала ее история Чаз, она была также заинтригована рассказом уборщицы Соледад. И было еще столько людей, с которыми ей хотелось поговорить! Официантки и продавщицы. Женщины-контролеры на платной автостоянке и сиделки в домах престарелых. Она хотела заснять истории обычных женщин, выполнявших обычную работу в мировой столице гламура. Подняв глаза от монитора, Джорджи обнаружила, что Эрон уже ушел. Лора, должно быть, успела отменить встречу. Но на всякий случай Джорджи решила подождать до утра, чтобы позвонить Ричу Гринбергу и извиниться.Чуть позже Джорджи спустилась вниз и была неприятно удивлена, увидев отца, выходящего из кинозала.– Наконец-то посмотрел старый фильм Альмодовара, – объяснил он.– Я думала, ты уехал.– Моя уборщица обнаружила плесневой грибок в городском доме. Я позвонил, чтобы помещения обработали, но придется все это время пожить в другом месте. Надеюсь, ты не возражаешь, если я ненадолго останусь здесь?Джорджи возражала, особенно сейчас, когда нужно было честно признаться в том, что она отменила встречу.– Разумеется, нет.На пороге кухни показался Брэм:– Живите сколько хотите, папа, – протянул он. – Вы здесь всегда желанный гость.– Да, как язва египетская, – парировал отец.– Ну что вы! Вовсе нет… пока соблюдаете правила.– И что это означает?Брэм, очевидно, наслаждался каждой минутой разговора, но если весь мир – в его руках, почему бы и нет?– Прежде всего оставьте Джорджи в покое. Теперь она моя головная боль. Не ваша.– Эй! – предостерегающе воскликнула Джорджи, подбоченившись.– Второе… собственно говоря, оно почти не отличается от первого. Не стоит так давить на дочь. А также мне интересно услышать ваши мысли по поводу «Дома на дереве».Пол помрачнел как туча:– Неужели тебе никогда не надоедает собственное ехидство?Джорджи, взглянув на Брэма, покачала головой:– Не думаю, что он ехидничает, папа. Ему действительно интересно узнать твое мнение. И поверь, я удивлена не меньше тебя.Ее фиктивный муж надменно усмехнулся.– Если Пол – настоящий чирей на заднице, которому просто необходимо тобой командовать и который вечно тебя достает, это еще не значит, что он глуп. Сегодня он потрясающе читал роль отца, и мне хотелось бы услышать, что он думает о сценарии.Пол, который никогда не лез в карман за словом, сейчас не знал, что ответить. Наконец он сунул руку в карман и изрек:– Согласен.Сначала беседа за ужином то и дело буксовала, но до драки дело не дошло, и вскоре они устроили настоящую мозговую атаку, чтобы решить проблему правдоподобия первой сцены Элен и Дэнни. Позже Пол яростно спорил, утверждая, что характер Кена должен быть более сложным и новые грани личности отца-садиста только сделают его еще более зловещим. Джорджи согласилась с Полом. Брэм внимательно слушал.Постепенно она начала понимать, что оригинальный сценарий не был таким безупречным, как убеждал Брэм. Именно он придал сценарию законченность, убирая мелкие шероховатости, а иногда добавляя новые сцены, хотя при этом строго придерживался первоначального сюжета.Брэм допил кофе и поднялся:– Вы подсказали мне немало прекрасных идей. Нужно сделать кое-какие заметки.А Джорджи давно было пора выполнить неприятную обязанность и откровенно поговорить с отцом, поэтому она с сожалением проводила Брэма взглядом.Между отцом и дочерью воцарилось вполне предсказуемое неловкое молчание.Еще одно воспоминание вдруг посетило Джорджи. Ей было только четыре, когда умерла мать, так что она почти ничего не помнила, если не считать того, что до ее смерти их убогая квартирка, казалось, была вечно наполнена смехом, солнцем и тем, что мать называла халявными растениями. Она отрезала верхушку батата или ананаса и сажала в горшок с землей или подвешивала косточку от авокадо над стаканом воды. Отец редко упоминал о жене, но описывал ее как добродушную и ветреную особу. На семейных фото они выглядели счастливыми. Джорджи сжала салфетку.– Пап, насчет завтрашнего дня…– Я знаю, тебе не слишком нравится эта роль, но не позволяй Гринбергу это увидеть. Опиши все детали, которые собираешься привнести в характер своего персонажа. Сделай так, чтобы он сам предложил тебе эту роль. Обещаю, она поднимет твою карьеру на новый уровень.– Но мне не нужна эта роль.Она увидела, как раздражен отец, и приготовилась к жесткой нотации с жалобами на ее упрямство, отсутствие дальновидности, наивность и неблагодарность. Но произошло неожиданное. Отец вдруг спросил:– Почему бы нам не сыграть в карты?– В карты?– Ну да…– Ты же ненавидишь карты. Пап, что с тобой?!– Ничего. Со мной все в порядке. Мне всего лишь захотелось сыграть в карты, что тут такого? Не все же время заниматься делами.Однако Джорджи ни на секунду не поверила отцу. Лора, должно быть, проболталась о том, что она отменила встречу, и, вместо того чтобы прямо расспросить обо всем, отец решил изменить стратегию. И сознание того, что он считает, будто сможет манипулировать ею, убивало Джорджи. Он поманил ее именно тем, о чем она мечтала всю жизнь. Размахивает отцовской любовью, как морковкой перед носом осла, чтобы ни в коем случае не выпустить из рук власть над ней.Боль постепенно сменялась гневом. Пора дать ему понять, что больше она не позволит управлять своей жизнью в тщетной надежде, что отец соизволит бросить ей крошки искренней привязанности. Прошлый месяц сделал ее другим человеком. Она натворила ошибок. Но это ее ошибки и никого другого не касаются.– Ты не уговоришь меня на эту встречу, – решительно бросила она, не обращая внимания на бешеный стук сердца. – Я ее отменила.Неужели у нее хватит смелости стоять на своем, или она снова позорно капитулирует?– Ты о чем?В горле Джорджи застрял комок, однако она быстро заговорила, с трудом выталкивая слова:– Даже если Гринберг предложит мне роль, где мое имя будет написано перед названием фильма, я не соглашусь. Отныне я снимаюсь только в тех фильмах, которые интересны мне, а если тебе не нравится, что же… очень жаль. – Она громко сглотнула. – Не хочу обижать тебя, но так больше продолжаться не может. Вы с Лорой постоянно принимаете решения за моей спиной, а это недопустимо.– Джорджи, это безумие.– Я благодарна за все, что ты для меня сделал. И знаю, что ты желаешь мне добра и хочешь для меня блестящей карьеры. Но то, что хорошо для моей карьеры, не всегда хорошо для меня.О Господи, только бы не заплакать! Нужно держаться сухо и деловито. Как обычно держится с ней отец.Джорджи постаралась черпать силы в новообретенной решимости.– Я хочу, чтобы ты отступил в сторону. Я сама позабочусь о себе.– Отступить в сторону?Она судорожно закивала.– Понимаю. – На красивом лице отца не отразилось и тени эмоций. – Да… понимаю.Она ждала холодности, снисходительности, уничтожающих аргументов. Их связывала только ее карьера. Без нее они чужие люди. Если она и дальше будет стоять на своем, между ними не останется вообще никаких отношений. Какая ирония! Полчаса назад она впервые за долгое время чувствовала себя свободно в обществе отца и вот сейчас должна потерять его навсегда. И все же она не спасует. Слишком жестокий урок она получила в браке с Лансом. Теперь она свободна от бывшего мужа. Настала пора освободиться от отца.– Пожалуйста, пап… попытайся понять.Он даже глазом не моргнул.– Мне тоже жаль, Джорджи. Жаль, что дошло до такого.И на этом все. Он ушел. Без единого слова. Ушел в гостевой домик, чтобы собрать вещи. Ушел из ее жизни.Джорджи с трудом сдержала почти неодолимый порыв броситься за ним и потащилась наверх. Брэму, должно быть, было ужасно лень идти к себе в офис, поэтому он устроился у нее на диване, положив ногу на ногу и что-то чиркая на одном из планшетов Эрона. Джорджи остановилась в дверях.– Кажется… я уволила отца.Брэм поднял глаза:– Кажется или точно?– Я…Она бессильно обмякла, схватившись за дверную ручку.– Что я наделала!– Ты просто повзрослела.– Больше он никогда не захочет общаться со мной. А кроме него, у меня никого нет.Джорджи выпрямилась. Все это ей осточертело!– Я увольняю и Лору. Прямо сейчас.– Вот это да! Кровавая баня Джорджи Йорк.– Считаешь, я делаю ошибку?Брэм отложил планшет.– Думаю, ты не нуждаешься в чужих указаниях относительно того, как строить свою карьеру, и вполне способна делать это сама.Джорджи была благодарна Брэму, но втайне хотела, чтобы он возразил ей… или согласился. Не был так равнодушен.Он молча наблюдал, как она тянется к телефону. Ее тошнило. Кружилась голова. Она боялась, что ее вырвет. Впервые в жизни ей приходилось кого-то увольнять. Обо всем всегда заботился отец.Лора сразу подняла трубку.– Привет, Джорджи. Я как раз хотела вам звонить. Я не слишком рада отмене встречи, но пришлось это сделать. Думаю, вы сами должна завтра позвонить Ричу и…– Да, обязательно. – Она уселась в офисное кресло Эрона.– Лора, мне нужно вам кое-что сказать.– Вы здоровы? У вас какой-то странный голос.– Все в порядке. Но…Джорджи невидящими глазами уставилась на стопку бумаг.– Лора, я знаю, мы долго работали вместе, и я ценю все, что вы для меня сделали, но… – Она потерла лоб. – Я должна вас уволить.– Уволить?– Мне… мне нужно кое-что изменить.Она не слышала шагов Брэма, но он стал осторожно поглаживать ее по спине.– Я знаю, как трудно иметь дело с моим отцом, и не виню вас… правда не виню, но мне нужно… все начать сначала. С агентом, которого я найду сама.– Понимаю.– Мне… мне необходимо твердо знать, что я сама принимаю решения. И что с моим мнением считаются.– Забавно. – Лора сухо рассмеялась. – Да, мне все ясно. Дайте мне знать, как только найдете нового агента. Я постараюсь как можно скорее передать ему дела. Удачи, Джорджи.Лора повесила трубку. Никаких просьб. Никаких сцен. Джорджи снова стало плохо. Так плохо, что она припала лбом к столешнице.– Как все это несправедливо! Отец устанавливал правила, я им следовала, а расплачиваться пришлось Лоре.Брэм взял у нее трубку и положил на рычаг.– Лора знала, что у нее ничего не получается. И должна была бы что-то предпринять, но ничего не сделала.И все же…Джорджи уткнулась лицом в руку.– Прекрати. – Брэм сжал ее плечи и встряхнул. – Не сомневайся в себе.– Тебе легко говорить. У тебя репутация человека безжалостного.Она медленно встала.– Мне очень нравится Лора, и, возможно, она была бы идеальным агентом для тебя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41