Джорджи съездила еще на два урока танцев, укоротила волосы на дюйм и втайне очень волновалась за свое будущее. Когда депрессия стала нестерпимой, Джорджи попыталась подбить Мег на грандиозный шопинг, но та недаром выросла в Голливуде.– Если бы я захотела увидеть свою физиономию на каждой странице «Ю-эс уикли», пошла бы в ресторан с родителями. Это вы, дорогие мои, выбрали такую жизнь. Не я.Вместо магазинов Мег отправилась кататься верхом, а Джорджи пришлось вынести весьма нелегкий ленч с отцом в моднейшем городском ресторане, где они сидели в обтянутой кожей кабинке под светильником из листовой стали.– Сценарий «Месть бимбо-вампирши» блестяще написан, и он действительно смешной, – объявил Пол, увлеченно поедая салат со стейком на гриле. – Сама знаешь, как редко встречается подобное сочетание.Он подвинул Джорджи корзинку с хлебом, однако у нее пропал аппетит. Последние две недели Чаз каждый день впихивала в нее горы макарон с сыром и огромные куски лазаньи. Теперь ее кости не так сильно выпирали, а щеки больше не выглядели воронками, оставшимися после взрыва бомбы, и все-таки Джорджи не была уверена в чистоте намерений экономки.– Не сомневаюсь, фильм будет иметь поразительный успех, однако… – Джорджи поковырялась в ризотто, изо всех сил стараясь сохранять уверенность в себе. Это ее жизнь, ее карьера, и она должна сама прокладывать себе дорогу. – Мне надоело играть пустоголовых дурочек. Я отдала дань комедиям, и больше не желаю иметь с ними ничего общего. Мне нужно что-то посложнее. То, что подтвердит мою репутацию серьезной актрисы.Она не потрудилась упомянуть о полугодичном отпуске, за который так яростно боролась. Ей необходимо было как можно скорее вернуться на работу, хотя бы для того чтобы не проводить столько времени рядом с Брэмом.– Не будь банальной, Джорджи, – возразил отец. – Еще одна комическая актриса, мечтающая сыграть леди Макбет! Делай то, к чему у тебя талант.Она не может позволить себе сдаться!– Откуда ты знаешь, что я не буду так же хороша в ролях другого рода, особенно если у меня нет шансов их сыграть?!– Ты хотя бы понимаешь, что Лора из кожи вон лезет, чтобы организовать тебе встречу с Гринбергом?– Ей следовало сначала поговорить со мной.Да разве Лоре могло прийти в голову посоветоваться с ней? При таком отце?!Пол снял очки и потер переносицу. Он выглядел усталым, отчего Джорджи мгновенно стало стыдно. Не так-то просто в двадцать пять лет остаться вдовцом с четырехлетней дочкой на руках. Отец посвятил ей свою жизнь, а она отвечает ему обидой и негодованием.Он снова надел очки и поднял вилку, но тут же положил обратно.– Полагаю, твоя лень…– Ты несправедлив!– Ну, скажем, отсутствие сосредоточенности и преданности делу – это следствие влияния Брэма. И, откровенно говоря, я боюсь, что он заразит тебя своим непрофессионализмом.– Брэм не имеет с этим ничего общего.Ковыряясь в ризотто, она ждала, что отец сейчас укажет на то, что она охотнее сотрудничала с ним, когда была замужем за Лансом. Пол и Ланс придерживались одинакового мнения по всем вопросам, и Джорджи часто думала, что это Лансу следовало бы родиться его сыном.Но Пол снова ринулся в бой:– «Месть бимбо-вампирши» выпустят на экраны к Четвертому июля В этот день отмечается День независимости.
следующего года. Идеальная картина для летнего отдыха. Настоящий блокбастер!– Если буду играть я, он не станет блокбастером.– Не смей, Джорджи. Негативные мысли дают негативные результаты.– «Пара пустяков» провалится. И мы оба это знаем.– Согласен, фильм не удался. Они приняли несколько неверных решений, но теперь необходимо, чтобы твое имя было связано с выигрышным фильмом. И вся это публичность даст тебе шанс, который никак нельзя упускать. В противном случае будешь жалеть до конца жизни.Джорджи подавила гнев и напомнила себе, что отец всегда заботился об ее интересах. С самого начала он был самым стойким ее защитником. Если ее не выбирали на роль, он твердил, что директор по кастингу – просто лузер. Он всегда делал все возможное, чтобы защитить дочь. Даже запретил ей играть роль девочки-проститутки, когда Джорджи исполнилось двенадцать. Если бы только это стремление ее защитить основывалось на любви, а не на амбициях.Наверное, все было бы иначе, не потеряй она так рано мать…– Пап! Если бы мама не умерла, как по-твоему, ты сам добился бы успеха в кино?– Кто знает. Трудно сказать.– Понимаю, но…Ризотто показалось слишком соленым, и Джорджи его отодвинула.– Расскажи еще раз, как вы встретились.Пол вздохнул:– Мы встретились на последнем курсе колледжа. Я играл Бекета в «Убийстве в соборе», а она брала у меня интервью для университетской газеты. Противоположности притягиваются. Она была абсолютной ветреницей.– Ты любил ее?– Джорджи, это было так давно. Сейчас нам необходимо сосредоточиться.– Любил?!– Очень, – нетерпеливо бросил отец, очевидно, желая ей угодить. Говорит то, что она хочет слышать?Джорджи покачала головой. Ну не странно ли, что она чувствует себя куда свободнее со своим имеющим сомнительную репутацию мужем, чем с собственным отцом? Может, потому, что ей безразлично мнение Брэма? Может, настанет момент, когда ей не будет дела и до отца?К концу ленча угрызения совести довели Джорджи до того, что она пригласила отца на ужин в ближайший уик-энд. Она позовет и Трева и попросит, чтобы Мег тоже осталась. Вероятно, стоит позвонить и Лоре. Ее марионетка-агент прекрасно умеет вести застольную беседу, а поскольку Брэм и Пол весь ужин будут метать друг в друга стрелы острот и оскорблений, Джорджи просто необходим посредник.Когда Джорджи объявила, что собирается нанять катерера, Чаз впала в истерику.– Моя еда всегда была хороша для Брэма и его друзей, – возмутилась она, – но, полагаю, вы для меня слишком большая шишка!– Прекрасно, – парировала Джорджи, – хочешь готовить – готовь. Я всего лишь пыталась облегчить тебе жизнь.– В таком случае скажите Эрону, чтобы помог мне накрывать на стол.– Хорошо, – кивнула Джорджи и, не выдержав, спросила: – Для каких друзей Брэма ты готовила? Похоже, здесь ведь почти не бывает людей.– Еще как бывает! Я готовила для его подружек! Для Тревора. И для того здоровенного парня, режиссера, мистера Питерса, месяца два назад.Значит, Питерс действительно встречался с ним. Интересно… * * * Неприятная шумиха из-за снимков на балконе постепенно стала утихать, но Джорджи и Брэму требовалось еще раз появиться на публике, иначе все могло начаться снова. В четверг, за два дня до званого ужина, они заехали за замороженным йогуртом в «Пинкберри» в Западном Голливуде. Последнее время Брэм больше не жаловался на отсутствие секса. Мало того, вел себя так, словно это не имело для него никакого значения, если не считать, что он расхаживал по дому без рубашки и касался ее руки, когда проходил мимо. Джорджи чувствовала себя так, словно ее поджаривали на медленном огне.Он играет с ней!«Пинкберри» в Западном Голливуде приобрел такую известность, что у дверей вечно толпились папарацци. Для поездки туда Джорджи выбрала синие слаксы и белую блузку в стиле ретро – с круглым вырезом и красными пуговицами. Она целый час готовилась к выходу. Брэм по-прежнему оставался в джинсах и футболке, надетых утром.Джорджи заказала йогурт со свежей ежевикой и манго. Брэм проворчал, что хочет поехать в чертову «Дейри куин» Сеть магазинов фаст-фуд.
, и ничего не заказал. Когда они вышли из магазина, с полдюжины собравшихся фотографов нацелили на них камеры.– Джорджи! Брэм! Мы уже несколько дней вас не видим! Где вы были?– Мы новобрачные! – рявкнул Брэм. – Где, по-вашему, мы были?– Джорджи, у вас есть что сказать насчет выкидыша Джейд Джентри?– Вы уже говорили с Лансом?– А вы собираетесь завести детей?Вопросы сыпались со всех сторон. Вперед выступил фотограф с ярко выраженным бруклинским акцентом:– Брэм, вы все еще испытываете трудности с поисками приличной работы? Полагаю, Джорджи и ее деньги возникли как раз вовремя.Брэм напрягся, и Джорджи поспешно взяла его под руку.– Не знаю, кто вы… – она растянула губы в улыбке, – но те дни, когда Брэм давил фотографов как червей, еще не закончены. А может, именно этого вы и добиваетесь?Остальные фотографы смотрели на мужчину с презрением, хотя это не помешало им держать камеры наготове, на случай если Брэм выйдет из себя. Глава 13 Маленький магазинчик напоминал Джорджи старомодную английскую галантерейную лавку. Над дверью красовалась фигура женщины в стиле ар-нуво, свернувшаяся вокруг блестящих черных букв, составляющих название магазина: «Провокатив». Две буквы «о» образовывали груди.Джорджи слышала от Эйприл о модном интим-магазине, но никогда тут не была.– А я-то ожидал, что ты станешь читать ханжеские проповеди.Рука Брэма застыла на ее пояснице.– Никогда не была ханжой, – отрезала Джорджи.– Значит, очень ловко притворялась.Он придержат дверь, и они оказались в душистом интерьере магазина, преследуемые воплями фотографов и оглушительным треском затворов. Сюда папарацци вламываться не смели, однако липли к окнам и старались сделать снимки сквозь стекла.Горчично-желтые стены были отделаны красивыми деревянными панелями. На потолке, в кругу из нарисованных масляными красками павлиньих перьев, висела люстра. Панели были украшены эротическими рисунками Обри Бердслея в позолоченных рамках. Джорджи и Брэм были единственными посетителями, хотя она подозревала, что все изменится, едва только разнесется весть о том, что они сюда зашли.Магазин мог удовлетворить любые сексуальные фантазии. Брэм сделал стойку у коллекции эротического белья, а Джорджи не могла отвести глаз от дилдо, затейливо разложенных перед антикварным зеркалом.Она поняла, что слишком долго таращится на фаллоимитаторы, когда губы Брэма коснулись ее уха:– Буду счастлив одолжить тебе свой.Сердце Джорджи куда-то покатилось.Продавщица, женщина средних лет с длинными черными волосами, в элегантном облегающем топе и прозрачной юбке, мгновенно подошла к знаменитым клиентам. Высокие каблуки тонули в ковре.– Добро пожаловать в «Провокатив».– Спасибо, – кивнул Брэм. – Интересное местечко. Задыхаясь от волнения при виде столь известных личностей, продавщица принялась перечислять товары.– У нас прекрасный выбор орудий для садомазо: хлысты, плетки, стеки, зажимы для сосков и абсолютно роскошные страпоны, наручники и ошейники. Вы удивитесь, узнав, насколько они удобны. У нас все игрушки самого высокого качества. И, как видите, у нас громадный выбор дилдо, вибраторов, нефритовых колец на пенис и… – она показала на стеклянную витрину, – прекрасный ассортимент жемчужин и шариков.Джорджи поежилась. Она слышала об анальных шариках, но понятия не имела, как ими пользоваться.Едва продавщица отвернулась к полкам, Брэм прошептал:– Мы все это уже проходили. Хотя не с тобой.Сердце снова провалилось вниз. Желудок сжался. Продавщица обратилась к Джорджи:– Я только что распаковала новую партию усыпанных драгоценными камнями меркинов. Вы когда-нибудь носили меркины?– Может, объясните, что это такое?Продавщица с чинной улыбкой сложила руки на животе, как лектор в аудитории:– Меркины сначала были накладками на лобки. Их носили проститутки, желавшие скрыть облысение или следы сифилиса. Современные варианты куда сексуальнее. И поскольку многие женщины бреют волосы, меркины стали очень популярны.Джорджи всегда была против удаления лонных волос. Идея отказаться от одного из признаков женственности, чтобы выглядеть незрелой девочкой, слишком сильно попахивала детской порнографией. Но продавщица уже открыла витрину и вынула треугольный кусочек ткани, усаженный фиолетовыми, голубыми и алыми кристаллами. Джорджи осмотрела предмет и увидела маленькое V-образное углубление, призванное подчеркнуть женскую расщелину внизу.– Все меркины, естественно, имеют клейкую сторону.Брэм повертел в руках накладку и вернул продавщице:– Пожалуй, тут мы пас. Некоторые вещи не нуждаются в излишних украшениях.– Понимаю, – кивнула женщина, – хотя к этому идут в наборе такие же чехольчики для сосков.– Они будут только мешать.Джорджи неистово покраснела. Похоже, она попала в беду!– У нас изумительное белье, – продолжала продавщица. – Наши трехлепестковые бюстгальтеры очень популярны. Ваша жена может носить их с поднятыми лепестками или только с боковыми. А может отогнуть все три.Груди Джорджи закололо.– Очень мило.Брэм сунул руку под волосы Джорджи и коснулся затылка. По коже мгновенно побежали мурашки.– Вы слышали о нашей вип-гардеробной?Кажется, Эйприл о чем-то говорила… Джорджи сделала вид, что задумалась.– Похоже… э… моя подруга упоминала о чем-то.– В задней стене есть смотровая щель, – продолжала продавщица. – Можете открыть, если хотите. К этой гардеробной примыкает другая, поменьше. Для вашего мужа…Брэм искренне рассмеялся, что случалось крайне редко, особенно после истории с балконными фото.– Если бы больше мужчин знали об этом месте, не стали бы говорить, что ненавидят шопинг.Продавщица понимающе улыбнулась Джорджи.– У нас имеется коллекция экзотических мужских плавок. А смотровая щель действует с обеих сторон. – И тут ее словно прорвало: – Я просто обязана сказать, что обожала вас в «Скипе и Скутер». Все так взволнованы вашей женитьбой, и не позволяйте этим дурацким историям вас расстраивать.В магазин вошли новые посетители, и продавщица была вынуждена отойти.– Если что-то понадобится, я немедленно вернусь.Джорджи проводила ее взглядом.– Список наших покупок к вечеру окажется в Интернете. Пожалуй, безопаснее всего купить масло для массажа.– О, думаю, нам понадобится что-то более волнующее.– Никаких плеток и стеков. Я покончила с садомазо. Сначала казалось забавным. Но уж очень надоедает доводить до слез мужчин.– И дилдо тоже не понадобятся, – улыбнулся Брэм, – хотя знаю, как тебе хочется. Что неудивительно, поскольку…– Может, прекратишь? Будь выше всего низменного.– Выше… ниже… – он коснулся ее верхней губы, – внутри…От нахлынувшего жара Джорджи едва не хватил тепловой удар.Брэм подтолкнул ее к коллекции белья. Мягкое освещение над изящными коробками с гарнитурами из лифчиков, трусиков, поясов для подвязок и прозрачных рубашечек с завязками спереди. Все очень красивое и запредельно дорогое.Брэм поднял лифчик с шелковистой тесемкой над каждой чашечкой.– И что? Какой у тебя…– Тридцать четвертый. Двойное «Д».Брэм вскинул темную бровь и безошибочно выбрал тридцать четыре – «Б». Неудивительно, учитывая его знание женской анатомии. В магазине появилось еще несколько покупателей, но пока что никто не подходил близко.– И учти, – прошептала она, не столько ему, сколько себе, – это не свидание. И смотровая щель останется закрытой.– Это определенно свидание. – Брэм поднял боди из черной сетки. – Прекрасная работа, – восхитился он, теребя атласные тесемки. – Намного мягче кожи.– Обожаю кожу.Она выхватила из груды мужского белья узкие кожаные плавки с фигурным гульфиком.– Ни за что на свете! – взвился Брэм.– Увы! – хмыкнула она, забирая у него боди. Их взгляды скрестились. Он сдался первым.– Ладно, ты победила. Давай меняться.– Заметано.Они обменялись одежками так азартно, словно все было по-настоящему, словно они не были актерами, ведущими тонкую игру притворства. Брэм добавил к добыче несколько лифчиков без чашечек и трусики, в которых отсутствовала промежность. Джорджи выбрала еще несколько кожаных вещичек. Когда она нашла оригинальные ковбойские штаны с о-очень глубоким вырезом спереди, у Брэма сделался такой обиженный вид, что Джорджи пришлось положить их обратно. Он же галантно отбросил корсет, который больше походил на орудие пытки. Наконец они снова обменялись одеждой, и продавщица отвела их в глубь магазина, где находилась вип-гардеробная. Открыла отделанную деревянными панелями дверь, повесила вещи Джорджи на затейливый медный крюк, после чего проводила в гардеробную Брэма.Джорджи окружали потемневшие розовые стены, зеркало в полный рост, табуретка для ног со стеганой обивкой и бра с розовыми бахромчатыми абажурами, дававшие неяркое, выгодно оттенявшее кожу освещение. Самой интригующей особенностью комнаты была находившаяся на уровне глаз дверца площадью около квадратного фута с крошечной ручкой в форме полуоткрытой раковины и жемчужинкой на самом верху.Ну, с нее довольно. Игра окончена. Определенно окончена. Если только…Нет. Решительно нет.В дверцу постучали.– Открой!Джорджи потянула за раковину и открыла дверь. Лицо Брэма смотрело на нее через черную чугунную решетку. Очень мало похоже на щель! Розовые стены, обрамлявшие его лицо, должны были придать ему женственности, но он казался еще более мужественным.Брэм потер челюсть.– Стыдно признать, но это место серьезно меня завело.На самом деле он ничуть не смущался, и чувственная атмосфера магазина завела Джорджи не меньше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
следующего года. Идеальная картина для летнего отдыха. Настоящий блокбастер!– Если буду играть я, он не станет блокбастером.– Не смей, Джорджи. Негативные мысли дают негативные результаты.– «Пара пустяков» провалится. И мы оба это знаем.– Согласен, фильм не удался. Они приняли несколько неверных решений, но теперь необходимо, чтобы твое имя было связано с выигрышным фильмом. И вся это публичность даст тебе шанс, который никак нельзя упускать. В противном случае будешь жалеть до конца жизни.Джорджи подавила гнев и напомнила себе, что отец всегда заботился об ее интересах. С самого начала он был самым стойким ее защитником. Если ее не выбирали на роль, он твердил, что директор по кастингу – просто лузер. Он всегда делал все возможное, чтобы защитить дочь. Даже запретил ей играть роль девочки-проститутки, когда Джорджи исполнилось двенадцать. Если бы только это стремление ее защитить основывалось на любви, а не на амбициях.Наверное, все было бы иначе, не потеряй она так рано мать…– Пап! Если бы мама не умерла, как по-твоему, ты сам добился бы успеха в кино?– Кто знает. Трудно сказать.– Понимаю, но…Ризотто показалось слишком соленым, и Джорджи его отодвинула.– Расскажи еще раз, как вы встретились.Пол вздохнул:– Мы встретились на последнем курсе колледжа. Я играл Бекета в «Убийстве в соборе», а она брала у меня интервью для университетской газеты. Противоположности притягиваются. Она была абсолютной ветреницей.– Ты любил ее?– Джорджи, это было так давно. Сейчас нам необходимо сосредоточиться.– Любил?!– Очень, – нетерпеливо бросил отец, очевидно, желая ей угодить. Говорит то, что она хочет слышать?Джорджи покачала головой. Ну не странно ли, что она чувствует себя куда свободнее со своим имеющим сомнительную репутацию мужем, чем с собственным отцом? Может, потому, что ей безразлично мнение Брэма? Может, настанет момент, когда ей не будет дела и до отца?К концу ленча угрызения совести довели Джорджи до того, что она пригласила отца на ужин в ближайший уик-энд. Она позовет и Трева и попросит, чтобы Мег тоже осталась. Вероятно, стоит позвонить и Лоре. Ее марионетка-агент прекрасно умеет вести застольную беседу, а поскольку Брэм и Пол весь ужин будут метать друг в друга стрелы острот и оскорблений, Джорджи просто необходим посредник.Когда Джорджи объявила, что собирается нанять катерера, Чаз впала в истерику.– Моя еда всегда была хороша для Брэма и его друзей, – возмутилась она, – но, полагаю, вы для меня слишком большая шишка!– Прекрасно, – парировала Джорджи, – хочешь готовить – готовь. Я всего лишь пыталась облегчить тебе жизнь.– В таком случае скажите Эрону, чтобы помог мне накрывать на стол.– Хорошо, – кивнула Джорджи и, не выдержав, спросила: – Для каких друзей Брэма ты готовила? Похоже, здесь ведь почти не бывает людей.– Еще как бывает! Я готовила для его подружек! Для Тревора. И для того здоровенного парня, режиссера, мистера Питерса, месяца два назад.Значит, Питерс действительно встречался с ним. Интересно… * * * Неприятная шумиха из-за снимков на балконе постепенно стала утихать, но Джорджи и Брэму требовалось еще раз появиться на публике, иначе все могло начаться снова. В четверг, за два дня до званого ужина, они заехали за замороженным йогуртом в «Пинкберри» в Западном Голливуде. Последнее время Брэм больше не жаловался на отсутствие секса. Мало того, вел себя так, словно это не имело для него никакого значения, если не считать, что он расхаживал по дому без рубашки и касался ее руки, когда проходил мимо. Джорджи чувствовала себя так, словно ее поджаривали на медленном огне.Он играет с ней!«Пинкберри» в Западном Голливуде приобрел такую известность, что у дверей вечно толпились папарацци. Для поездки туда Джорджи выбрала синие слаксы и белую блузку в стиле ретро – с круглым вырезом и красными пуговицами. Она целый час готовилась к выходу. Брэм по-прежнему оставался в джинсах и футболке, надетых утром.Джорджи заказала йогурт со свежей ежевикой и манго. Брэм проворчал, что хочет поехать в чертову «Дейри куин» Сеть магазинов фаст-фуд.
, и ничего не заказал. Когда они вышли из магазина, с полдюжины собравшихся фотографов нацелили на них камеры.– Джорджи! Брэм! Мы уже несколько дней вас не видим! Где вы были?– Мы новобрачные! – рявкнул Брэм. – Где, по-вашему, мы были?– Джорджи, у вас есть что сказать насчет выкидыша Джейд Джентри?– Вы уже говорили с Лансом?– А вы собираетесь завести детей?Вопросы сыпались со всех сторон. Вперед выступил фотограф с ярко выраженным бруклинским акцентом:– Брэм, вы все еще испытываете трудности с поисками приличной работы? Полагаю, Джорджи и ее деньги возникли как раз вовремя.Брэм напрягся, и Джорджи поспешно взяла его под руку.– Не знаю, кто вы… – она растянула губы в улыбке, – но те дни, когда Брэм давил фотографов как червей, еще не закончены. А может, именно этого вы и добиваетесь?Остальные фотографы смотрели на мужчину с презрением, хотя это не помешало им держать камеры наготове, на случай если Брэм выйдет из себя. Глава 13 Маленький магазинчик напоминал Джорджи старомодную английскую галантерейную лавку. Над дверью красовалась фигура женщины в стиле ар-нуво, свернувшаяся вокруг блестящих черных букв, составляющих название магазина: «Провокатив». Две буквы «о» образовывали груди.Джорджи слышала от Эйприл о модном интим-магазине, но никогда тут не была.– А я-то ожидал, что ты станешь читать ханжеские проповеди.Рука Брэма застыла на ее пояснице.– Никогда не была ханжой, – отрезала Джорджи.– Значит, очень ловко притворялась.Он придержат дверь, и они оказались в душистом интерьере магазина, преследуемые воплями фотографов и оглушительным треском затворов. Сюда папарацци вламываться не смели, однако липли к окнам и старались сделать снимки сквозь стекла.Горчично-желтые стены были отделаны красивыми деревянными панелями. На потолке, в кругу из нарисованных масляными красками павлиньих перьев, висела люстра. Панели были украшены эротическими рисунками Обри Бердслея в позолоченных рамках. Джорджи и Брэм были единственными посетителями, хотя она подозревала, что все изменится, едва только разнесется весть о том, что они сюда зашли.Магазин мог удовлетворить любые сексуальные фантазии. Брэм сделал стойку у коллекции эротического белья, а Джорджи не могла отвести глаз от дилдо, затейливо разложенных перед антикварным зеркалом.Она поняла, что слишком долго таращится на фаллоимитаторы, когда губы Брэма коснулись ее уха:– Буду счастлив одолжить тебе свой.Сердце Джорджи куда-то покатилось.Продавщица, женщина средних лет с длинными черными волосами, в элегантном облегающем топе и прозрачной юбке, мгновенно подошла к знаменитым клиентам. Высокие каблуки тонули в ковре.– Добро пожаловать в «Провокатив».– Спасибо, – кивнул Брэм. – Интересное местечко. Задыхаясь от волнения при виде столь известных личностей, продавщица принялась перечислять товары.– У нас прекрасный выбор орудий для садомазо: хлысты, плетки, стеки, зажимы для сосков и абсолютно роскошные страпоны, наручники и ошейники. Вы удивитесь, узнав, насколько они удобны. У нас все игрушки самого высокого качества. И, как видите, у нас громадный выбор дилдо, вибраторов, нефритовых колец на пенис и… – она показала на стеклянную витрину, – прекрасный ассортимент жемчужин и шариков.Джорджи поежилась. Она слышала об анальных шариках, но понятия не имела, как ими пользоваться.Едва продавщица отвернулась к полкам, Брэм прошептал:– Мы все это уже проходили. Хотя не с тобой.Сердце снова провалилось вниз. Желудок сжался. Продавщица обратилась к Джорджи:– Я только что распаковала новую партию усыпанных драгоценными камнями меркинов. Вы когда-нибудь носили меркины?– Может, объясните, что это такое?Продавщица с чинной улыбкой сложила руки на животе, как лектор в аудитории:– Меркины сначала были накладками на лобки. Их носили проститутки, желавшие скрыть облысение или следы сифилиса. Современные варианты куда сексуальнее. И поскольку многие женщины бреют волосы, меркины стали очень популярны.Джорджи всегда была против удаления лонных волос. Идея отказаться от одного из признаков женственности, чтобы выглядеть незрелой девочкой, слишком сильно попахивала детской порнографией. Но продавщица уже открыла витрину и вынула треугольный кусочек ткани, усаженный фиолетовыми, голубыми и алыми кристаллами. Джорджи осмотрела предмет и увидела маленькое V-образное углубление, призванное подчеркнуть женскую расщелину внизу.– Все меркины, естественно, имеют клейкую сторону.Брэм повертел в руках накладку и вернул продавщице:– Пожалуй, тут мы пас. Некоторые вещи не нуждаются в излишних украшениях.– Понимаю, – кивнула женщина, – хотя к этому идут в наборе такие же чехольчики для сосков.– Они будут только мешать.Джорджи неистово покраснела. Похоже, она попала в беду!– У нас изумительное белье, – продолжала продавщица. – Наши трехлепестковые бюстгальтеры очень популярны. Ваша жена может носить их с поднятыми лепестками или только с боковыми. А может отогнуть все три.Груди Джорджи закололо.– Очень мило.Брэм сунул руку под волосы Джорджи и коснулся затылка. По коже мгновенно побежали мурашки.– Вы слышали о нашей вип-гардеробной?Кажется, Эйприл о чем-то говорила… Джорджи сделала вид, что задумалась.– Похоже… э… моя подруга упоминала о чем-то.– В задней стене есть смотровая щель, – продолжала продавщица. – Можете открыть, если хотите. К этой гардеробной примыкает другая, поменьше. Для вашего мужа…Брэм искренне рассмеялся, что случалось крайне редко, особенно после истории с балконными фото.– Если бы больше мужчин знали об этом месте, не стали бы говорить, что ненавидят шопинг.Продавщица понимающе улыбнулась Джорджи.– У нас имеется коллекция экзотических мужских плавок. А смотровая щель действует с обеих сторон. – И тут ее словно прорвало: – Я просто обязана сказать, что обожала вас в «Скипе и Скутер». Все так взволнованы вашей женитьбой, и не позволяйте этим дурацким историям вас расстраивать.В магазин вошли новые посетители, и продавщица была вынуждена отойти.– Если что-то понадобится, я немедленно вернусь.Джорджи проводила ее взглядом.– Список наших покупок к вечеру окажется в Интернете. Пожалуй, безопаснее всего купить масло для массажа.– О, думаю, нам понадобится что-то более волнующее.– Никаких плеток и стеков. Я покончила с садомазо. Сначала казалось забавным. Но уж очень надоедает доводить до слез мужчин.– И дилдо тоже не понадобятся, – улыбнулся Брэм, – хотя знаю, как тебе хочется. Что неудивительно, поскольку…– Может, прекратишь? Будь выше всего низменного.– Выше… ниже… – он коснулся ее верхней губы, – внутри…От нахлынувшего жара Джорджи едва не хватил тепловой удар.Брэм подтолкнул ее к коллекции белья. Мягкое освещение над изящными коробками с гарнитурами из лифчиков, трусиков, поясов для подвязок и прозрачных рубашечек с завязками спереди. Все очень красивое и запредельно дорогое.Брэм поднял лифчик с шелковистой тесемкой над каждой чашечкой.– И что? Какой у тебя…– Тридцать четвертый. Двойное «Д».Брэм вскинул темную бровь и безошибочно выбрал тридцать четыре – «Б». Неудивительно, учитывая его знание женской анатомии. В магазине появилось еще несколько покупателей, но пока что никто не подходил близко.– И учти, – прошептала она, не столько ему, сколько себе, – это не свидание. И смотровая щель останется закрытой.– Это определенно свидание. – Брэм поднял боди из черной сетки. – Прекрасная работа, – восхитился он, теребя атласные тесемки. – Намного мягче кожи.– Обожаю кожу.Она выхватила из груды мужского белья узкие кожаные плавки с фигурным гульфиком.– Ни за что на свете! – взвился Брэм.– Увы! – хмыкнула она, забирая у него боди. Их взгляды скрестились. Он сдался первым.– Ладно, ты победила. Давай меняться.– Заметано.Они обменялись одежками так азартно, словно все было по-настоящему, словно они не были актерами, ведущими тонкую игру притворства. Брэм добавил к добыче несколько лифчиков без чашечек и трусики, в которых отсутствовала промежность. Джорджи выбрала еще несколько кожаных вещичек. Когда она нашла оригинальные ковбойские штаны с о-очень глубоким вырезом спереди, у Брэма сделался такой обиженный вид, что Джорджи пришлось положить их обратно. Он же галантно отбросил корсет, который больше походил на орудие пытки. Наконец они снова обменялись одеждой, и продавщица отвела их в глубь магазина, где находилась вип-гардеробная. Открыла отделанную деревянными панелями дверь, повесила вещи Джорджи на затейливый медный крюк, после чего проводила в гардеробную Брэма.Джорджи окружали потемневшие розовые стены, зеркало в полный рост, табуретка для ног со стеганой обивкой и бра с розовыми бахромчатыми абажурами, дававшие неяркое, выгодно оттенявшее кожу освещение. Самой интригующей особенностью комнаты была находившаяся на уровне глаз дверца площадью около квадратного фута с крошечной ручкой в форме полуоткрытой раковины и жемчужинкой на самом верху.Ну, с нее довольно. Игра окончена. Определенно окончена. Если только…Нет. Решительно нет.В дверцу постучали.– Открой!Джорджи потянула за раковину и открыла дверь. Лицо Брэма смотрело на нее через черную чугунную решетку. Очень мало похоже на щель! Розовые стены, обрамлявшие его лицо, должны были придать ему женственности, но он казался еще более мужественным.Брэм потер челюсть.– Стыдно признать, но это место серьезно меня завело.На самом деле он ничуть не смущался, и чувственная атмосфера магазина завела Джорджи не меньше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41