Я все время думала только о том, чтобы защитить себя, и совершенно забыла о том, что вокруг меня. Завтра я пойду на исповедь, буду просить у Бога прощения.— Зачем вам хлопотать о том, как защитить себя? Это мой долг заботиться о вас.Она улыбнулась вопреки своему раздражению: голос Габриэля звучал оскорбленно.— Нет, это мой долг позаботиться о себе. Он не стал слушать ее возражения.— Так вы намеренно стараетесь расстроить меня, полагая, что я не могу позаботиться о вас?Она поспешила успокоить его.— Конечно нет, — ответила она. — Я рада обрести вашу защиту.— Вы противоречите сами себе, женщина.— Я не стараюсь вас запутать, Габриэль. Я должна разобраться в том, что творится в моей голове. Когда кто-то голоден и не имеет никакой пищи, тогда хорошо, что он денно и нощно хлопочет о пропитании. Не так ли, супруг мой?Габриэль пожал плечами.— Полагаю, что так.— Долгое время я денно и нощно жила в страхе. Страх, казалось, подчинил себе все мои поступки, но теперь, когда я в безопасности, у меня есть время подумать и о других вещах. Вы понимаете?Он не понял. Но он также и не хотел видеть ее озабоченной.— Я уже говорил вам, что доволен вами. Вам не нужно тревожиться.Она стояла спиной к мужу и потому могла улыбаться безбоязненно.— Габриэль, как ни удивительно вам будет услышать это, но я не слишком беспокоюсь о том, довольны ли вы мной.Он и впрямь был удивлен и даже рассержен.— Вы моя жена. Следовательно, ваш долг — стараться, чтобы я был вами доволен.Джоанна вздохнула. Она знала, что муж не поймет того, что она пытается объяснить ему, и его нельзя винить за это — ведь она и сама едва понимала себя.— Я не хотела обидеть вас, милорд.Ее ответ прозвучал искренне. Габриэль был умиротворен. Он встал позади нее и скрестил руки на груди. Потом наклонился и поцеловал ее в шею.— Теперь ложитесь. Я хочу вас, Джоанна.— Я тоже хочу вас, Габриэль.Она обернулась с улыбкой к своему мужу. Он поднял ее на руки и понес к постели.Они занялись любовью, медленно и сладостно, а затем, когда каждый испытал наслаждение, теснее прижались друг к другу.— Я доволен вами, женщина. — Его голос был грубоват от избытка чувств.— Запомните свою похвалу, милорд, ибо я уверена, что настанет время, когда вы не будете довольны мной.— Это простое беспокойство или предсказание? Она оперлась на локоть и нежно погладила его шею.— Нет, это просто правда.Она спросила его о том, что он намерен делать завтра. Он не привык обсуждать с кем бы то ни было свои планы, но сейчас был в настроении осчастливить ее и поэтому пустился в детали охоты, которую наметил, и подробно рассказывал о том, что он и его люди собирались украсть.Она помнила, что поклялась не поучать его. Но тут не стерпела и разразилась поучением о достоинствах честности, не забыв упомянуть о гневе Божьем и о Страшном Суде. Ее речь не произвела на Габриэля никакого впечатления: он зевнул где-то между огнем и серой.— Супруг мой, мой долг помогать вам вести добрую и честную жизнь.— Зачем?— Чтобы достичь небес, конечно.Он засмеялся. Она отступила. И заснула в тревоге о душе своего супруга. Глава 10 Первое, что увидела Джоанна, когда спустилась на следующее утро в залу, был ее гобелен, разодранный в клочья. Ее корзине тоже досталось. Злоумышленник сидел на месте преступления и пережевывал оставшиеся лоскуты.Дамфрис знал, что его не похвалят. Он попытался заползти под стул, когда она позвала его и направилась к нему. Стул с грохотом опрокинулся, Дамфрис зарычал. В тот же миг из кухни примчалась Мэган.Собака угрожающе выла, словно демон, вырвавшийся из ада. Казалось, от этого рычания и воя вот-вот обрушатся балки. Мэган пришла в ужас. С опаской она наклонилась подобрать остатки гобелена.Кит и Колум, услышав переполох, бросились в дом и остолбенели, остановившись на верхней ступеньке. Появившийся за их спинами Габриэль оттолкнул солдат и сбежал с лестницы в залу.Джоанна и Дамфрис занимались перетягиванием корзины друг у друга. Пес побеждал. Джоанна же пыталась выудить свое имущество из его пасти. Она беспокоилась, что пес подавится ремнем, если захочет его проглотить.— Великий Боже, Мэган, что это вы сделали с гобеленом миледи? — изумился Кит, когда наконец рассмотрел, что именно служанка держит в руках. Он нахмурился и покачал головой.Джоанна, не отвлекаясь от своего занятия, ответила ему за маклоринку:— Сэр, вы полагаете, что это Мэган изжевала гобелен?Колум захохотал. В этот момент Джоанна потеряла равновесие и полетела на пол. Габриэль схватил ее, поставил на ноги и повернулся к своему любимцу. Джоанна обежала мужа и встала прямо перед собакой:— Габриэль, вы не посмеете ударить пса!Она выкрикнула эти слова громко, чтобы их не заглушил смех Колума. Габриэль посмотрел на нее, едва сдерживая досаду.— Я не собираюсь бить его. Отойдите с дороги, женщина, и не заламывайте руки. Дамфрис, прекрати этот проклятый вой.Джоанна не сдвинулась с места. Габриэль отодвинул ее, спустился на одно колено перед псом и заставил его открыть пасть, чтобы высвободить корзинку. Дамфрису не хотелось ее уступать, и он визжал, протестуя, но в конце концов сдался.Габриэль не позволил жене утешить пса. Он поднялся, взял ее за плечи и потребовал, чтобы она поцеловала мужа на дорогу.— В присутствии людей? — прошептала она.Он кивнул. Она вспыхнула. Его губы слились с ее губами в долгом поцелуе. Когда он отстранился он нее, она стояла ошеломлена.— Вы выглядите усталой, жена. Вы должны отдохнутьГабриэль бросил это, уже направляясь к двери. Она метнулась следом за ним.— Невозможно, чтобы вы говорили это серьезно, милорд!— Я всегда серьезен, миледи.— Но я только что поднялась с постели. Не думаете же вы, что мне сейчас необходимо вздремнуть?— Я полагаю, что вам необходимо отдохнуть, — повторил он, не оборачиваясь. — И перемените плед, Джоанна. Вы опять их перепутали.— Сегодня пятница, миледи, — подтвердил Колум.Она издала громкий вздох, не приличествующий леди. Мэган подождала, пока мужчины выйдут, и поспешила к своей госпоже:— Идите наверх и отдохните, леди Джоанна. Вам не следует переутомляться.Джоанна почувствовала, что готова закричать.— Во имя всего святого, Мэган, по-вашему, я выгляжу больной?Маклоринка внимательно оглядела ее и покачала годовой.— Правду сказать, вы выглядите не хуже меня.— А вы собираетесь присесть и отдохнуть? — спросила Джоанна.— У меня есть дела, — ответила Мэган. — У меня нет времени для сидения.— У меня тоже есть дела, — пробормотала Джоанна. — И я возьмусь за них сейчас же. Я была слишком занята собой. Но теперь все переменится. Приступим прямо сейчас. — Голос Джоанны обрел силу и звучал повелительно.Такого Мэган никогда еще не слышала.— Но, миледи, ваш супруг приказал вам отдыхать. Джоанна, не обратив на это внимания, отчеканила список первоочередных дел, которые надо было закончить к вечеру. Позволила Мэган взять в помощь еще двух служанок и заявила, что хочет поговорить с кухаркой об обеде.— И, пожалуйста, принесите из комнаты мои лук и стрелы, — потребовала Джоанна. Она направилась в заднюю часть башни. — Если кухарка захочет возиться с дичью, у нас на обед будет тушеная зайчатина. Я уверена, что сумею выманить Огги на маленькую охоту. Я вернусь еще до полудня, Мэган.— Вы не можете ехать на охоту, миледи. Ваш муж запретил вам выезжать.— Нет не запретил, — возразила Джоанна. — Он просто думал, что мне надо отдохнуть. Но ведь он ничего не говорил про охоту, не так ли?— Но он имел в виду…— Не стройте догадки о милорде. И ни о чем не беспокойтесь. Я обещаю вернуться прежде, чем меня хватятся.Мэган покачала головой:— Вы не пройдете снаружи и десяти шагов, как вас уже заметит Кит… или сегодня за вами должен присматривать Колум?— Надеюсь, что каждый из них считает, что сегодня не его день.Она поспешила к задней двери, повернула налево и пересекла двор, направляясь к кухне. Там она представилась кухарке, пожилой женщине с седыми прядями в рыжих волосах, и извинилась, что так долго откладывала их знакомство. Кухарку звали Хильда. На ней был макбейновский плед. Тронутая вниманием Джоанны, она в знак признательности повела ее на экскурсию в кладовую.— Если я буду удачлива в охоте и поймаю нескольких зайцев, согласитесь ли вы приготовить их сегодня нам на обед?Хильда кивнула.— Я превосходно тушу зайчатину, — похвасталась она. — Но зайцев, если они не очень жирные, нужно не меньше десяти. Жирных хватит и девяти.— Так пожелайте мне удачи в охоте, — сказала Джоанна и поспешила назад в большую залу. Там она взяла у Мэган лук и стрелы и снова вышла через заднюю дверь.Она избрала длинный путь, чтобы зайти в конюшню с другого конца. Шон сначала не хотел седлать для нее лошадь. Она умаслила его улыбками и обещанием не ехать дальше нижнего луга. Она дала понять, что получила разрешение от Габриэля. Явной ложью это не было, так, маленький обман, но все же она почувствовала себя виноватой.Она велела оседлать и другую кобылу для Огги, хотя не была уверена, что он согласится поехать с нею. Но ей не хотелось терять время. Если Огги согласится, не надо будет ехать назад в конюшни.Огги выстраивал в ряд свои шары в центре луга, когда появилась Джоанна.— Я не настроен сегодня охотиться на зайцев, — заявил Огги.— А я надеялась, что вы будете более покладисты, — огорчилась Джоанна. — К тому же мне хочется, чтобы вы точно показали мне, где та пещера с бочонками. Я не смогла найти ее вчера.Огги покачал головой:— Я провожу вас до гребня холма, девочка, и еще раз укажу направление, но на большее время я не могу оторваться от своей игры.Огги взобрался на лошадь, взял из рук Джоанны поводья и поехал вперед.— Я бы хотела, чтобы вы разрешили мне рассказать моему мужу о бочонках с жидким золотом, — сказала она.— А это и не секрет, дитя мое.— Так вы готовы поделиться со своим лаэрдом? Он мог бы выменять на это золото продовольствие.— Бочонки принадлежат милорду. Я обязан ему жизнью, но вы не должны знать об этом. Большинство макбейнцев присягали ему на верность по веским причинам. Он вернул им их достоинство. Я ни в чем не откажу ему, а уж в напитке нагорцев менее всего. Пожалуй, я бы даже бросил свою игру, если бы он попросил меня об этом, — прибавил он.Огги остановился на вершине холма, протянул руку в направлении деревьев, которые расположились углом, и велел Джоанне отсчитывать их от кривой сосны, росшей у основания холма. Когда она дошла до двадцати, Огги остановил ее.— Вон там, между теми двумя деревьями, — вход, — указал он. — Подниматься надо по самой широкой тропинке. Понимаете, юная леди?— Да, — ответила она — Может быть, вы все-таки согласитесь проехаться со мной?Огги и на этот раз отклонил ее приглашение.— Пусть солдаты помоложе сопровождают вас, Джоанна. Но не говорите о жидком золоте маклоринцам. Милорд должен сам решать, как ему поступить с этим сокровищем.— Но маклоринцы теперь часть нашего клана, Огги, — возразила она.Старый макбейнец усмехнулся:— Они держат нос по ветру, — сказал он. — А сами думают, что они всех выше и могущественнее. Видите ли, они никогда не были отверженными…— Не понимаю, — удивилась Джоанна. — Мне говорили, будто бы они просили у моего мужа помощи в борьбе против англичан и…— Это правда, — перебил ее Огги. — Отец Мак-Бейна был лаэрдом Маклорина. Конечно, он никогда не признавал своего незаконного сына, даже когда смерть пришла принять его последний вздох. Маклоринцы же не без пользы для себя забыли, что Мак-Бейн бастард. Полагаю, они признают в нем маклоринскую кровь. Но по отношению ко всем остальным они высокомерны.Джоанна покачала головой:— Готова держать пари, что макбейновские солдаты сражались бок о бок со своим вождем за освобождение маклоринцев.— И вы выиграли бы приличную сумму, ибо это правда мы сражались рядом с нашим лаэрдом.— Так разве маклоринцы забыли об этом? Джоанну сердила позиция маклоринцев, но она не хотела этого показать Огги улыбнулся:— Вы обиделись за макбейнцев, ведь так, девочка? Вы становитесь нашей.Она улыбнулась. Его похвала и его мнение о ней были для нее очень важны. За то короткое время, которое знала его, она стала ценить его дружбу… и его наставления. Огги всегда выслушивал ее, чего прежде, по правде говоря, никто не делал. К тому же он не приказывал ей отдыхать.— Ну что это вы насупились?Она покачала головой.— Я просто обдумываю свои обстоятельства, — заметила она.— Опять? Вы заработаете мучительнейшую головную боль, если все время будете думать о своих обстоятельствах. Доброй охоты Джоанна, — прибавил он, прощаясь. Повернув своего коня, он направился вниз на луг.Джоанна поехала в том направлении, которое он указал, и уже почти добралась до той тропинки, как вдруг белоснежный заяц промчался по поляне. Она сунула поводья под левое колено, достала стрелу, вложила се в лук и прицелилась. Заяц упал в то самое время, когда другой вприпрыжку пересек тропинку.Вероятно, что-то напугало животных и выгнало их из укрытий, потому что не прошло и двадцати минут, как она настреляла восемь жирных зайцев и одного худосочного. Остановившись у ручья, Джоанна вымыла стрелы и положила их обратно в колчан, зайцев приторочила к седлу.Три маклоринских солдата перехватили ее, когда она уже направлялась домой. Это были молодые воины, скорее всего не знавшие еще настоящих сражений, — ни у одного не было шрамов ни на лице, ни на руках. Двое юношей были белокуры, третий — брюнет с ясными серыми глазами.— Милорду было бы неприятно узнать, что вы выехали из дома одна, миледи, — сказал один из блондинов. Джоанна сделала вид, что не слышит его слов. Она отвязала веревку от седла и вручила солдату пристреленных зайцев.— Не будете ли вы любезны передать их кухарке? Она ждет их.— Конечно, миледи.— Как вас зовут, сэр?— Нилл, — ответил солдат. Он указал на другого белокурого солдата и сказал: — Вот его зовут Линдзи, а сзади — Майкл.— Я была рада встретить вас, — произнесла Джоанна. — А теперь извините меня. Я намерена следовать по этой тропинке.— Зачем? — поинтересовался Майкл.— Я ищу кое-что, — уклонилась Джоанна от прямого ответа. — Я скоро вернусь.— А милорд знает о ваших намерениях? — продолжал задавать вопросы Майкл.— Я не помню точно, говорила ли я ему о своих планах, — открыто солгала она.Нилл повернулся к своим спутникам:— Оставайтесь с госпожой, покуда я отвезу ее добычу в замок.Джоанна была рада их сопровождению. Они направились прямо через лес. Тропинка сужалась, и скоро кустарники стали цепляться за удила. Солнечный свет пробивался сквозь кроны деревьев и ветви, нависающие над ними, словно ярко-зеленый балдахин. Молодые солдаты улыбались, слыша, как она тихо восторгается всей этой красотой.— Вы не в церкви, миледи! — крикнул ей Майкл. — Здесь можно говорить громко.— А что мы, собственно, разыскиваем? — спросил Линдзи.— Пещеру, — ответила Джоанна.В глубине леса дорожка разветвилась, Джоанна повернула налево, солдатам же приказала ехать направо. Однако ни один из них не подчинился ей, они не хотели оставить ее одну.— Тогда, пожалуйста, отметьте это место, чтобы мы нашли другую тропинку, когда вернемся сюда.Она отвязала ленту, которой была перехвачена ее коса, и вручила ее Майклу. Солдат как раз укреплял эту длинную голубую полоску к одной из нижних веток, когда с Рейчел, кобылой Джоанны, стало твориться что-то неладное. Ее уши насторожились, она коротко фыркнула и тут же отскочила в сторону от тропинки. Джоанна крепко натянула поводья и приказала ей успокоиться.Оглянувшись, она поискала глазами, что могло так напугать лошадь. Но тут встала на дыбы и лошадь Майкла.— Нам бы лучше выбраться на поляну, — предложил Линдзи, который с трудом удерживал собственного коня.Джоанна согласилась с ним. Она подтолкнула Рейчел коленями и попыталась заставить ее повернуть назад. Но Рейчел вдруг понесла. Джоанна едва успела пригнуться, когда ее лошадь стала продираться через кустарники. Кобыла явно была чем-то встревожена, Джоанне никак не удавалось успокоить ее. К тому же ей приходилось все время уклоняться от ударов сучьев и ветвей, мчавшихся ей навстречу.Кто-то из солдат что-то кричал ей вдогонку, но она не могла разобрать ни слова. Рейчел продолжала нестись, перейдя на галоп. Джоанна услышала, что кто-то снова кричит, обернулась через плечо, но никого не увидела. Когда она повернулась, стремительно летящая ей навстречу ветка, зацепившись за платье, буквально вырвала ее из седла. Джоанна свалилась под цветущий куст. Проклятая ветка! Она застонала и с трудом села, но несколько веток, вывернувшись из-под ее ноги, хлестнули ее по лицу. Она пробормотала неподобающее леди ругательство и встала, пытаясь растереть ушибленную спину.Она остановилась, чтобы подождать, покуда Майкл и Линдзи придут ей на помощь. Рейчел нигде не было видно. Лес был спокоен, жутко спокоен, и поэтому она предположила, что солдаты все еще гонятся за ее лошадью совершенно в другом направлении.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42