— Теперь я знаю.— Не осуждайте ее, мисс, — прибавила служанка. — Вашей матушке немало пришлось пережить. Сначала в клубе танцевала, терпела приставания богатых мерзавцев, все надеялась на лучшую жизнь, потом — смерть мужа, а ведь он любил ее и вас любил, хотя вы были еще совсем крошкой. И годы вдовства ничего хорошего ей не принесли. Да, она содержала публичный дом, на нем она нажила состояние. Но к вам это отношения не имеет, вы ведь не отвечаете за ее поступки, верно? Вы законная дочь своего отца, хорошая барышня… А миссис Митчелл на самом деле очень сильный духом человек, этого у нее не отнимешь!— Ей легко быть сильной духом! — заметила Агнесса. — Она не любит никого.— Вас она любит.Девушка упрямо мотнула головой.— Нет!— Неправда, — вновь возразила Терри, — она все-таки ваша мать, и ни одна мать не пожелает своему ребенку плохого. Если Господь когда-нибудь подарит вам детей, вы это поймете. И не так уж мало она сделала для вас: дала образование, приданое вам обеспечила, теперь вот привезла на море, нашла вам подруг…— У меня никогда не было настоящих подруг.Терри убрала руку с плеча девушки.— Неужели? — она, заглянув в ее лицо. — Не может быть! Но почему?— Разве я могла кому-нибудь высказать то, что у меня на душе! — воскликнула Агнесса. — Да и кому это было нужно? Все поглощены только собой! Кто бы меня понял? И кто поймет сейчас? Мисс Бренсон? Мисс Райт?— Почему бы и нет?В ответ Агнесса поднялась, пожимая плечами, потом махнула рукой.— Я пойду к себе, — опечаленно промолвила она. — Спасибо вам, Терри, за все!Она поднималась по лестнице, когда служанка бросила вслед:— Все мы походя осуждаем друг друга, а надо ли так? И вы бы не ждали, мисс, ни от кого ничего не ждали, сами бы сделали первый шаг!В тот вечер Агнесса рано легла спать, но уснуть не могла почти до утра.Лунный свет, мерцавший сквозь угольно-черные ветви деревьев, наполнил комнату голубоватым блеском, буйный ветер разогнал пелену облаков, и кое-где на синем поле вечности сияли огоньки звезд. Где-то там, вдалеке, почудился Агнессе мелькнувший призрак разгадки тайны счастья. Возможно ли оно на земле? Нет, наверное, нет: слишком резка грань между ее девическими грезами и мнимым благополучием мира, по дну которого бурной рекой течет жизнь, порой обнажающая грубые пороки своего же величайшего создания — человеческой души.Агнесса стояла возле окна, глядя ввысь, и только ветер и луна слышали, о чем молилась одинокая душа у порога царственной ночи.Бледный луч рассвета, посеребривший кухонное оконце и скользнувший потом в приоткрытую дверь, застал Терри уже на ногах. Сонно потягиваясь, она прошла в кладовую, вынесла оттуда ведро с углем и несколько щепок и принялась растапливать печь. Вскоре появилась взлохмаченная, мрачная спросонья Мери, а следом за ней в кухню заглянула Агнесса.— Доброе утро, мисс! Что так рано встали?— Чтобы вы не ушли без меня.Наступила пауза. Терри досадливо громыхала посудой. Потом сказала, обращаясь к Мери:— Сходи сегодня вместо меня на рынок. Я скажу, что купить.Негритянка кивнула и побежала одеваться, а Агнесса вдруг пробормотала, как бы размышляя вслух:— Вообще-то я бы пошла с Мери на рынок, раз уж вы отказываетесь брать меня с собой!— Идите, если есть охота, — ответила Терри, думая о том, не странно ли для молодой госпожи вставать в такую рань только за тем, чтобы тащиться по жаре и пыли на рынок за компанию с негритянкой. Ей нравилось, что Агнесса не заносчива и просто, по-приятельски болтает с прислугой, но, с другой стороны, она знала: такое поведение мисс ни в коем случае не одобрит миссис Митчелл. Что ни говори, барышне придется вести себя иначе!— Мери! — крикнула женщина. — Подашь сейчас завтрак для мисс, а после помоги одеться — она пойдет с тобой! Только осторожнее, не потеряйте друг друга в толпе. И берегитесь повозок!Агнесса спешила и толком не позавтракала, несмотря на выговор Терри. Причем служанка заметила: отсутствие аппетита у мисс объяснялось уже не мрачной меланхолией, а несколько непонятным возбуждением, то ли радостным, то ли, напротив, тревожным. До чего же чувствительны молодые леди! — не переставала изумляться Терри.Если б она знала, какой дерзновенный план созрел в юной головке минувшей ночью!По утопающей в зелени солнечной улице шли две девушки: одна — высокая, темнокожая и черноволосая, бедно, но не без кокетства одетая, другая — пониже, с длинными каштановыми волосами, в белом шелковом платье, перчатках и шляпке, обе — взволнованно-радостные, оживленные, мисс Митчелл и мисс Оргент — Агнесса и Мери.Агнесса так же, как и в первый раз, с нескончаемым интересом смотрела па шумную толпу. Ряды заваленных товарами прилавков казались бесконечными, непрерывным потоком шли и шли люди, и в тяжелом гуле сотен голосов тонул даже близкий шум прибоя. Мери переходила от прилавка к прилавку, болтая и споря с торговками, Агнесса, не привыкшая к толчее, с трудом продвигалась за ней. Она приостановилась, чтобы посмотреть на шарманщика с пестрым попугаем, и тут же потеряла из виду свою спутницу. Девушка растерянно оглядывалась кругом, но волны необъятного людского океана уже поглотили ее.Агнесса бесцельно брела вдоль навесов, повозок, корзин, поражаясь богатству сочетаний красок, звуков… Тощая цыганка в цветастой юбке и грязной шали хватала проходящих мимо людей за одежду смуглой рукой; что-то хрипло выкрикивал старик нищий, вытянув вперед костлявую, обмотанную серыми тряпками ладонь; шел чужеземец в расшитом яркими нитками наряде, ведя за собой лошадь редкостной, ослепительно белой масти. Толпа мужчин собралась вокруг загона с лошадьми. То и дело слышались выкрики покупателей, а ловкий черноусый толстяк время от времени громко называл окончательную цену. Подошел полный господин с резной тростью, несколько пожилых фермеров в потертых кожаных куртках и широких поясах. Покупатели размахивали руками, спорили, толкали друг друга, слышалось ржанье лошадей, перестук их копыт… Слева к столбам изгороди было привязано около десятка скакунов, которые терпеливо ожидали своих приехавших на торг хозяев. Здесь стояли и разномастные фермерские кони, и несколько породистых лошадей вроде тех, что видела Агнесса на конном заводе.Тут же, под ногами людей и коней, шныряли собачонки, жалобно взвизгивающие, когда им наступали на лапы. Несколько раз проезжали повозки, и тогда народ сторонился, беспорядочно сбивался в кучу, образуя такой водоворот, что немудрено было в нем захлебнуться. Агнесса подходила к прилавкам, где ей наперебой предлагали товар, но денег у нее не было, и купить она не могла ничего. Она глянула себе под ноги: неимоверное количество мусора валялось на земле. А над головой нависло немилосердное солнце.К девушке подбежала цыганка и схватила ее за руку.— Погадаю, красавица, всю правду скажу! — блестя зубами, серьгами и маленькими черными глазками, повторяла цыганка. Потом, сжав тонкие пальцы Агнессы, с притворным вниманием стала разглядывать линии на ладони. — О, золотая моя, богатая будет жизнь! И горя, и радости через край! Счастлива будешь, красавица, все, что пожелаешь, исполнится! Любви ищешь — найдешь и любовь, никуда не уйдешь, не денешься! Только слез прольешь много: смерть покажет свое лицо!Агнесса испугалась и вырвала руку.— Да ты не бойся: своего бояться не надо, во что веришь, то и сбудется… А ручку-то позолоти, бесценная!— У меня нет денег… Вот, возьмите это! — сняла с пальца колечко. Цыганка выхватила его из рук Агнессы.— Да вот же, вот! — закричала она, прибавив еще что-то непонятное, и тут же скрылась в толпе.Агнесса оглянулась и — замерла от неожиданности! Неподалеку стояли, разговаривая, двое молодых людей, одним из которых был тот самый наездник с конного завода. Джек! Она запомнила его имя так же хорошо, как и его самого. Он!!!А он тем временем махнул приятелю рукой и направился к привязанному возле загона коню. Он шел чуть неровной походкой человека, привыкшего большую часть времени проводить в седле; шальной ветер растрепал его светлые волосы, он прищурился от солнца, и Агнессе показалось, что в его голубых глазах при каждом шаге вспыхивают и вновь гаснут золотистые искры. Он прошел мимо. Она смотрела ему вслед.Подойдя к лошади, он потрепал ее черную гриву и взялся рукой за повод. Агнесса понимала: еще мгновение и Джек уедет! Ноги сразу стали ватными, дыхание перехватило, как тогда, на тропинке в горах, хотя… как мало значил страх высоты по сравнению с теперешней боязнью проявить нерешительность! Но… Боже правый, совершить такой поступок… Это же совершенно немыслимо не только для барышни ее круга — для порядочной девушки вообще! Что о ней могут подумать… Как во сне промелькнула перед ней вереница лиц: наставницы Аманды, Терри, сестер Райт… Все заслоняло виденное наяву лицо этого незнакомого человека. Нет, она не сможет подойти! Но она должна! И Агнесса, в полной уверенности, что растеряется и не сумеет произнести ни слова, от волнения пылая жарким румянцем, догнала Джека и, слегка дотронувшись до рукава его одежды, пролепетала:— Подождите, остановитесь, пожалуйста!..Он обернулся.— Вы меня?..— Да…— Услышав его голос, Агнесса совсем оробела. Она очень боялась услышать в ответ какую-нибудь грубость, но он, глядя на девушку, ответил довольно вежливо:— Слушаю вас, мисс.— Простите меня… Мне, право, неловко, но я… я хочу обратиться к вам с просьбой: не могли бы вы дать мне несколько уроков верховой езды? — отчаянно краснея, выпалила Агнесса.Он оглядел ее с удивлением, едва заметно усмехнулся (Агнесса от стыда готова была провалиться сквозь землю) и сказал:— Я могу, конечно, хотя раньше мне не приходилось никого обучать.— О, это неважно! Мне нужно хотя бы научиться держаться в седле.— У меня нет дамского седла.— Мне все равно в каком ездить.Она стояла перед ним, проклиная себя за безумную затею, стыдясь того двусмысленного положения, в которое сама себя поставила, а он гадал, кто эта странная девушка с внешностью богатой горожанки? Она была одна, без провожатых, но все в ней выдавало величайшую неопытность и наивность. Джек быстро понял, что верховая езда — лишь предлог. Но для чего? Для знакомства?А Агнесса, прошептав «простите», со слезами на глазах бросилась было прочь, но молодой человек удержал ее со словами:— Постойте, мисс, не убегайте! Я же согласен, давайте условимся о встрече. Или вы передумали?Девушка остановилась.— Нет…— Как ваше имя?— Агнесса Митчелл.— Послезавтра вас устроит?— Да… Только лошади у меня нет.— Лошадей я приведу. Значит, послезавтра на рассвете вот на этом месте. Договорились?— Да, — не поднимая глаз, отвечала она.— Тогда до встречи, мисс.— До встречи!Агнесса повернулась и через мгновение скрылась в толпе. Джек же стоял, не двигаясь, и продолжал размышлять о таинственной незнакомке.Кстати, Джек, несмотря на молодость, имел достаточный опыт покорения не только лошадей, но и женщин.Случалось, что и закутанные в шелка юные леди бросали на него взгляды сквозь прозрачные вуали, но эти дамы оставались недоступными и о них он не мечтал, довольствуясь любовью хорошеньких ветрениц из портовых кварталов. Он не имел ничего общего с типом коварного соблазнителя; все, что случалось, происходило обычно по обоюдному согласию сторон и без каких-либо взаимных обязательств, он жил, беря от жизни те удовольствия, которые она давала ему, ничего не требуя взамен, на женщин смотрел с вполне определенной точки зрения; те желания и чувства, о которых Агнесса не имела понятия, являлись неотъемлемой частью его существования.Но такую девушку он видел впервые. Она была явно много выше его по положению, казалась застенчивой и скромной, но в то же время не постеснялась подойти к нему, незнакомцу, и почти что сама назначила встречу! Она не показалась Джеку очень красивой и вместе с тем почему-то привлекала к себе.Джек решил непременно встретиться с нею и поучить ее ездить на лошади… хотя бы для того, чтобы посмотреть, что из всего этого получится.Агнесса без усилий пробралась к выходу с рынка и тут же столкнулась с Мери.— О Боже! Барышня, куда же вы запропастились? Я так перепугалась, когда потеряла вас!— Ты напрасно волновалась, Мери. Я обязательно подождала бы тебя у входа.Они отправились домой. По дороге Агнесса еще раз обдумала свой поступок и осознала до конца всю меру совершенного ею безумства. Ей, девушке, подойти первой, самой предложить встречу! Тому ли учили ее долгие десять лет! Воспитанная в строжайшей скромности и послушании, она раскаивалась в содеянном, хотя и знала, что… да, знала, каким бы невероятным это ни представлялось ей самой, что не отступит теперь, когда все выше от земли взлетает душа, и сердце ликует, не слушая разума. Агнесса успокаивала свою совесть: в конце концов иначе нельзя было поступить, разве только отказаться от самой идеи этого знакомства, да и… сделанного не вернуть! Конечно, в человеке этом не было, к сожалению, той утонченности, какая бывает присуща тем, кого зовут джентльменами, но почему это не отталкивало ее, Агнесса, хоть убей, не могла себе объяснить.Поразмыслив, она пришла к выводу: идти одной с незнакомым мужчиной неизвестно куда, разумеется, не годится. Но где найти спутника, ни о чем не догадывающегося, бессловесного, но готового в случае опасности не медля броситься на защиту? Вдруг ее осенило: собака! Она возьмет с собой собаку, Грега или Дона! За последние дни четвероногие сторожа успели привыкнуть к молодой хозяйке, и она была уверена в том, что справится с ними. Агнесса решила не посвящать в свою тайну никого, даже Терри, и теперь придумывала уловки, надеясь провести окружающих. Главной силой, способной ей помешать, была, естественно, госпожа Аманда.Нужно как-то ускользнуть из дома… «Да, и еще, — вспомнила Агнесса, — достать костюм для езды в мужском седле».Всецело поглощенная одной-единственной идеей, Агнесса ни о чем ином не размышляла и, когда Терри за обедом сообщила, что все обошлось — шкатулка Аманды починена, — лишь рассеянно кивнула в ответ. После, когда она пришла на кухню к служанке, и Терри подумала было, что разговор опять коснется Аманды, речь пошла совсем о другом.— Скажите, Терри, — произнесла Агнесса после каких-то незначительных фраз, — как вы думаете, если наших псов вывести на улицу, они, наверное, станут кидаться на каждого встречного?— Да нет, — сказала Терри, — это они во дворе такие злые. Я однажды брала Грега с собой, когда жила в доме одна и мне пришлось ночью идти на станцию дилижансов встречать миссис Митчелл.— Вот как? Видите ли, я послезавтра иду за город и тоже хочу взять собаку.— За город? Зачем? — Терри внимательно посмотрела на девушку: взор Агнессы пылал.— Нужно, — Агнесса замолчала, стыдясь, что придется солгать, но затем быстро проговорила: — Мистер Дейар будет учить меня ездить верхом на лошади!Терри по-своему истолковала смущение девушки и улыбнулась.— Мистер Дейар? А разве он не зайдет за вами?— Нет, ему нужно еще привести лошадей. Мы условились встретиться возле рынка, на площади.— И дочери миссис Райт пойдут с вами?— Нет, зачем же! — вырвалось у Агнессы. — Мы… вдвоем…— Ну что ж, идите, мисс. Я дам вам тонкую цепочку и ошейник для пса. Только держите крепко.— И еще, — сказала Агнесса, переходя к более сложной части вопроса, — мне нужен костюм для езды верхом.— Попросите у миссис Митчелл амазонку.— Нет, амазонка не подойдет. Я буду ездить в мужском седле.Терри остолбенела.— В мужском…— растерянно повторила она, — но… почему?— Я так хочу! — вскинув голову, отвечала Агнесса в полной уверенности, что совершает нечто неслыханное, а потом добавила мягко: — Так нужно, Терри.Женщина смотрела озадаченно.— Хорошо, пусть, — сказала она, — но где же я возьму этот костюм?— Купите на рынке, потом подошьем, где надо.— К какому сроку?— Послезавтра все должно быть готово.— Послезавтра!— Да, утром мы выезжаем. Только вот, — Агнесса прикусила губку — у меня нет денег…— Госпожа приедет к вечеру.— Она не должна ничего знать, — твердо произнесла Агнесса.— Опять? — Терри. — А почему? Мистера Дейара она знает. Что ж плохого в том, если вы ей расскажете? Да и не думайте, что вам удастся уйти из дома без ее ведома. Я и сама этого не допущу.— Нет… пожалуйста, Терри! — умоляющим тоном проговорила девушка. — Я не хочу, чтобы она знала!— Какое же вы еще все-таки дитя, — сказала Терри, не в осуждение, а с теплотой: Агнесса уловила это в ее взгляде. — Но вы, мисс, явно чего-то не договариваете.Девушка, испуганная последними словами служанки, обняла Терри и принялась рассказывать о том, что многие барышни сейчас именно так ездят верхом, хотя не все способны правильно это понять, что Мария-Кристина подала такую идею и что… Она наговорила много вещей, о которых имела самое смутное представление, попросту солгала, но столь складно и ловко, что женщина, поверив наконец, начала колебаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44