!— Я суюсь под пули, не жалея шкуры, и получаю за это гроши, а ты поджимаешь хвост и хватаешь при этом по полмешка золота! — продолжал, все больше распаляясь, Руди.— Это я, по-твоему, поджимаю хвост?! И где это ты видел полмешка?! — разозлился Генри.— Эй, вы! Чего расшумелись! — вмешался Линн. — Забыли, для чего мы сюда приехали? Замолчите, а не то…И взвел курок.— Погоди, — отстранил его Кинрой и, обведя присутствующих полными бешенства глазами, проговорил: — Так… Значит, бунтуем! Бунтуем?! А ну, иди, куда я сказал! — Он рванулся к Руди, и тот предусмотрительно отскочил в сторону. — Еще раз посмеешь — пристрелю! Дэвид, пойдешь с ним! Глаз с него не спускай!.. А вы что встали?! — крикнул он остальным. — Вам бы работу полегче да добычи побольше, бездельники!— Вот заело его! — проворчал Фрэнк себе под нос. — Так, пожалуй, и дилижанс упустим!Остальные молчали, глядя кто на равнину, в снежную даль, кто — себе под ноги.Через полчаса, заполненных мелкими переругиваниями и бесцельным топтанием на месте, вернулись Дэвид и Руди с сообщением, что дилижанс на подходе.Из засады без труда перестреляли охрану, остановили дилижанс; не дав пассажирам опомниться, взяли под прицел окна и двери, Кинрой скомандовал:— Выходи!Первым вылез мужчина.— Деньги, ценности, оружие на землю! Пленник оглядел застывших в готовности бандитов, швырнул к их ногам револьвер, бумажник и вопросительно посмотрел на Кинроя.— Отойди в сторону! Фрэнк, присмотри!Мужчина отошел от дверцы, настороженно глядя в направленное на него дуло.— Следующий!Всего в дилижансе находилось восемь человек пассажиров, среди них две женщины. Из мужчин четверо были местными золотоискателями, остальные, возможно, только что отправились в путь за счастьем: их выдавало то, с каким испуганным изумлением смотрели они на ощерившихся ружьями бандитов.— Не густо, — подытожил Кинрой, забирая добычу.— Может, не выдали чего, утаили? — шепнул ему Генри.— Проверим.— Что будем с ними делать? — Линн кивнул на сбившихся в кучку пленников.— А! — раздосадованно махнул рукою Кинрой. — Прикончим!— Всех?— Всех!Один из пленников вздрогнул и посмотрел на товарищей по несчастью. Те стояли внешне спокойные, но внутренне явно были напряжены до предела. Одна из женщин ухватилась за колесо дилижанса, чтобы не упасть.— Они серьезно? — с мольбой произнес он.— Куда уж серьезнее, — тихо ответил золотоискатель. — Женщин бы хоть отпустили!Первый пленник бросился к Кинрою, потом к Линну.— Умоляю вас! За меня дадут выкуп! Отпустите, не убивайте только! — Он упал на колени.Генри, глядя на это, брезгливо поморщился, а Линн опустил револьвер и выстрелил. Пленник вскрикнул, извиваясь, прополз по снегу несколько футов, потом затих. Остальные пассажиры дилижанса с ужасом и жалостью смотрели на него. Кинрой одобрительно кивнул.Генри между тем обратил внимание на старшую из женщин, привлекательную брюнетку лет тридцати. По обеим сторонам ее красивого лица сверкали серьги — чистые, как слезы, камни, оправленные в золото.— О, мадам, какие серьги!— Да, — сказал подошедший Кинрой. — Позвольте!Женщина закрыла ладонями свое сокровище, но Кинрой отвел ее пальцы, и она не посмела сопротивляться.Серьги исчезли в его кармане.— Эй! Эй! — возмутился Генри. — Почему это тебе? Кажется, я первый заметил! И потом, кто навел вас, разве не я? Слушай, Кинрой, не выводи меня из терпения!Кинрой в бешенстве повернулся к нему.— Пошел вон, щенок!Генри тоже вскипел. Губы его скривились от ненависти, он закричал что есть силы:— А-а! Да если бы не я, вас всех давно бы уже повесили! А ты раз от разу все надуваешь меня, ты держишь меня в черном теле, но… клянусь, ты поплатишься за это! Так и знай! Больше ты меня не увидишь, но придет время — вспомнишь, вспомнишь обо мне!Отчаянно ругаясь, он вскочил на коня.— Пристрелим? — вполголоса спросил Линн Кинроя.— Пусть убирается, шакал паршивый! Еще патроны тратить на такую мразь!— Мне его угрозы не нравятся! — рискнул возразить Линн.— Он не посмеет, — презрительно бросил Кинрой. — Эта трусливая шкура ничего не может делать одна, а на всем прииске самая последняя скотина не свяжется с такой дрянью!— Попомнишь! — крикнул Генри и стегнул лошадь. Кинрой даже не оглянулся.— Что стоите опять! — набросился он на своих приближенных. — Кончайте их скорее, и пора сматываться!Захлопали выстрелы. Пленники заметались в окруженном бандитами узком пространстве — пули доставали их, валили на снег, и вскоре крики смолкли. Только одна женщина, ослепленная и оглушенная, стояла живая среди убитых: или пули чудом миновали ее, или просто ни у кого не поднялась на нее рука.— Не нравится мне эта затея — стрелять в безоружных, — сказал Дэвид Джеку. — А уж тем более в женщин… Это не по моей части!Джек молчал, сжав зубы; он зажмурился, когда другие стреляли, и каждый выстрел врезался в его слух. Он знал — не так уж важно то, стрелял он или нет: он был здесь, он видел это, он стоял среди тех, кто расстреливал беспомощных, ни в чем не повинных людей, и ничего-ничего не сумел сделать… Было ли это возможно?— Это еще что? — крикнул Кинрой, показывая на уцелевшую пленницу.Линн прицелился и выстрелил: она упала, как подкошенная, в перемешанный с грязью и кровью снег…— Кажется, была еще одна? Где она? — спросил Кинрой.Вторая пленница, молодая девушка, была жива. Воспользовавшись минутой, она незаметно забилась под дилижанс, но теперь Линн быстро нашел ее, схватив за волосы, вытащил. Девушка дрожала в его руках.— Мало сегодня взяли, — сказал Дэвид. — сколько возни!Кинрой махнул рукой.— Не скулите, поделим!— Я прошу свою долю сейчас! — крикнул вдруг Джек.Кинрой оглянулся.— Что тебе нужно? Тоже камушков захотел?— Нет. Отдайте мне эту девчонку! — Джек кивнул на девушку (Линн все еще держал ее за косы).— Зачем она тебе? — усмехнулся Кинрой.— Понравилась!— Отпустить хочешь?! — воскликнул Линн.— Отпустить? — Джек неловко скривил губы: настоящей улыбки не получалось. — Да я хочу с ней развлечься!Дэвид удивленно уставился на него, но спустя миг взгляд его просветлел, и он, обернувшись, шепнул что-то Фрэнку.— Давайте уж тогда заберем ее с собой, — предложил Линн. — Девчонка и впрямь ничего…— Да ты что, спятил? — закричал ему Кинрой. — Есть когда этим заниматься! В поселке тебе девок мало?!— Я прошу ее как добычу! — крикнул Джек. — И делить ни с кем не хочу!— Да отдайте вы ее, — вступился Дэвид. — Сколько времени из-за споров теряем! Что вам, жалко? Зачем она вам? И стрелять я в нее не собираюсь!— Конечно! — поддержал Фрэнк. — Нам золота больше достанется!Джек сильно сомневался, что Кинрой ему поверит, но тот, как видно, устал спорить или решил, что на сегодня крови достаточно, а потому сказал:— Ладно, забирай. Делай с ней что хочешь, но живой не отпускай. Узнаю, что выпустил, — убью, понял?Джек покорно кивнул.Линн отшвырнул от себя пленницу, и она упала в снег. Джек подошел к девушке.— Вставай! — грубо произнес он, подтолкнув ее сапогом.Она с трудом поднялась, судорожно всхлипывая. Джек заметил, что она вся дрожит мелкой нервной дрожью. Он потянул ее за рукав шубки.— Пойдем!Он стремился поскорее скрыться с глаз компании Кинроя, но девушка шла неуверенно, спотыкаясь на каждом шагу. Тогда он подхватил ее на руки и, приподняв, посадил в седло.Конь пересек равнину и вынес их в лесок; поплутав в нем, Джек остановил Арагона на поляне.Девушка в изнеможении сползла вниз. Джек взглянул на нее: она сидела, прислонясь к дереву, совершенно бледная, неподвижная; ее белокурые волосы растрепались и, перемешанные со снегом, в беспорядке падали на меховой воротник. Джек наклонился к ней. Глаза девушки были закрыты; казалось, она умерла, не выдержав назначенных судьбой испытаний.Он подумал, что она, может быть, ранена, и расстегнул ее шубку. Пленница открыла глаза и, почувствовав его прикосновения, в ужасе с криком отшатнулась.— Успокойтесь же, мисс, прошу вас! Клянусь, я ничего плохого вам не сделаю! Куда вы ехали, скажите?Она не отвечала, захлебываясь от нахлынувших слез. Джек подумал, что это даже и лучше: по крайней мере, выплеснув свои чувства, она, быть может, не сойдет с ума. Он поставил ее на ноги.— Придите же в себя, успокойтесь! Нам нужно быстро добраться до другой дороги, скоро там пройдет почтовый дилижанс, и вы сможете доехать до поселка. Слышите?Девушка, начавшая приходить в себя, кивнула.— Так вы меня отпустите? — пролепетала она. Джек вздохнул.— Конечно, отпущу, что мне еще с вами делать? Как вас зовут?— Клэр, — прошептала она, — Клэр Нолт. А… а вас?..Джек подумал, что теперь у него может быть только одно имя.— Скажите, там с вами кто-то был? — спросил он, не отвечая на вопрос. — Или вы ехали одна?— Одна. Меня должны были встречать в поселке.— Поехали скорее!Джек посадил ее в седло перед собой и послал коня вскачь. Они добрались до другой дороги и, остановившись плод ветвями, стали ждать. Вскоре на повороте показался почтовый дилижанс.— Бегите, — сказал Джек, — расскажите, что с вами случилось, тогда вас возьмут. Скорее только!Девушка подхватила подол юбки и побежала наперерез дилижансу. Джек видел, как она объясняла что-то проводникам, а потом исчезла внутри. Кучер стегнул лошадей, и они понеслись вперед, взметая копытами снежные вихри.После вечеринки у Кинроя Гейл чувствовала себя далеко не блестяще. Генри привлекал ее не более, чем Кинрой, и лишь сознание того, что в одиночку не справиться, заставило ее вступить в назначенные переговоры.— Не забывай, у, нас мало времени! — говорила она, устроившись в углу дивана в уютной квартирке Генри. Хозяин сидел поодаль, взглядом изучая раскованную позу собеседницы.— Мало времени, — продолжала она. — Не сегодня-завтра Кинрой раскается, что отпустил тебя с миром. Нужно спешить. Зачем ты угрожал ему? Не понимаю, кстати, почему он тебя тут же и не прикончил?— Да, — признался Генри, — я, конечно, сорвался. Зря я ему все это наговорил… Он не убил меня, думаю, потому, что одно дело — расстреливать путешественников, но совсем другое — выстрелить в меня при своих же ребятах! Но, возможно, Кинрой просто считает, что я не опасен. А ты думаешь, он попытается найти меня?— Не знаю. Но тебе не мешает скрыться куда-нибудь— Может, ты меня спрячешь? — поинтересовался Генри, заманчиво улыбаясь.Гейл непринужденно засмеялась.— У меня-то Кинрой тебя скорее всего найдет!— Ты еще не порвала с ним? Напрасно!— Я сделаю это тогда, когда сочту нужным, — сухо произнесла Гейл, — а точнее никогда. Все пройдет само собой: конец Кинроя — конец связи с Кинроем!— Как ты безжалостна, Гейл! — усмехнулся Генри.— Он многих жалел?.. А вообще-то давай ближе к делу, мы много говорим о пустяках!— Ты права, — согласился Генри. Он покинул прежнее место, пересел поближе к Гейл и с минуту не отрываясь смотрел на нее.Гейл нервно побарабанила пальцами по столу.— Так что же? — Откровенные взгляды Генри начали раздражать ее.— Все очень просто, — уверенно начал он. — Ты узнаешь у Кинроя, когда и куда они поедут в очередной раз, я же намекну кому следует, мол, все провалено, лучше сдать эту шайку. Кое-кому такое тоже выгодно: повышение по службе, да еще и золото впридачу! Кстати, Гейл, ты узнала, где оно, это золото?Она чуть заметно кивнула, так, что Генри не понял.— Узнала? — переспросил он.— Узнала, узнала! — раздраженно выкрикнула Гейл. Генри улыбнулся, прищурив черные глаза.— Видно, это тебе кое-что стоило!— Еще бы! — язвительно проговорила Гейл. — А ты как думал? Это тебе не просто так: взял да шепнул кому-то словечко! Моя задача потруднее была!— Но и моя не из легких! Ты не понимаешь, чем я рискую. И потом, мне еще нужно будет достать хороших лошадей, подготовить все для того, чтобы вовремя смотаться отсюда. Тебя-то никто ни в чем не заподозрит, а я могу попасться очень легко.— И я могу. Все знают, с кем я была.— Что с того! Ты женщина! Те, кто был с Кинроем, с ним вместе и пропадут.— А Энтони?..— Что Энтони! Уж он-то будет держать язык за зубами.Гейл замолчала, у Энтони имелись связи с компанией Кинроя: при необходимости тайно врачевал раненых; за услуги доктору платили щедро, и он хранил молчание. На прииске его считали человеком порядочным, Гейл никогда не слышала о нем ничего дурного. Вообще, если разобраться, многие были как-то связаны или с самим Кинроем, или с его людьми… «Добрая половина поселка окажется втянута в это дело, — подумала Гейл, — полиции будет в чем покопаться!»— Да, пожалуй, — подумав, сказала она, — и все-таки я считаю, что тоже рискую.— Не спорю, — ответил Генри и спросил: — Так где же золото?— Не скажу! — с коротким смешком бросила она.— Но я должен знать!— Ишь ты, какой прыткий! — заметила Гейл. — Нет, дружок! Ты, может, узнаешь, где золото, да и сбежишь один, а меня оставишь ни с чем!— Ты мне не веришь?— Нет. И не пытайся меня уговорить.— Хорошо, не буду. Но накануне, перед тем, когда все случится, ты мне скажешь?— Придется. Оно просто окажется у меня дома.— Золото Кинроя?— Золото, золото! — раздраженно повторила она. — Да разве на золоте написано, чье оно?! Разве на нем есть кровь тех, кто был за него убит!— Жаль, что ты мне не доверяешь! — произнес Генри. — Если бы ты знала, как нравишься мне! — Он осторожно приблизился к ней. — Я ничего не пожалею за то, чтоб ты стала моей!— Ты слишком нетерпелив. — Гейл отвела его руки и сказала, как, бывало, Кинрою: — Еще ничего не заслужил.Но сейчас она уже не выглядела злой, а улыбалась обманчиво и дразняще в ответ на его жадный взгляд. Ободренный тем, что она не рассердилась на его откровенные слова, Генри все-таки положил свою руку на руку Гейл. Она недоверчиво ухмыльнулась.— Ты что же, мальчик, влюбился в меня?— Не называй меня мальчиком, Гейл.Всматриваясь в Генри, она думала о том, что ничего, в сущности, о нем не знает. Болтали, что он не из бедной семьи, но о том, как и почему он очутился здесь и чем хотел бы заниматься дальше, Гейл не было известно ничего. Она дала себе слово быть осторожной и держала его.«Кинрой ли, Генри — все равно», — подумала она. Потом сказала:— Зачем я тебе? Я тебя не люблю и не уверена, что смогу полюбить.Генри улыбнулся.— Достаточно, что ты мне нравишься.— А мне недостаточно.— Да? Но Кинроя ты тоже не любила. Он просто давал тебе деньги, и ты была довольна.Гейл дернулась, как ужаленная, но, сдержавшись, произнесла спокойно:— До поры до времени. К тому же теперь у меня будет собственное золото.— И все же я предлагаю скрепить нашу сделку. Так мы будем больше друг другу доверять.— За кого ты меня принимаешь? — холодно произнесла Гейл.Генри пожал плечами.— Ни за кого. Ты красивая женщина… Кстати, Гейл, а с кем ты…— он рассмеялся. — Ну, чтобы узнать, где золото Кинроя?.. Нет, Дэвид, Фрэнк и все прочие отпадают… С Линном?.. Или ты просто следила за Кинроем, вынюхивала его следы… Маловероятно…Гейл поднялась с места, в глазах ее вспыхнули злые огоньки.— Ах ты, мерзавец! Да ты дряннее Кинроя в сто раз!Он скромно улыбнулся.— Ты льстишь мне, Гейл!Она взглянула в его лживые глаза почти с ненавистью и проговорила:— Вот что: придешь ко мне завтра вечером. Сегодня я встречаюсь с Кинроем, расспрошу его обо всем, что нужно знать тебе. Только умерь свой пыл, а то мы можем с тобой вообще ни о чем не договориться.— Хорошо, Гейл, не сердись. Можешь считать меня мальчишкой, мерзавцем — кем хочешь, мне все равно, но одно запомни: я привык добиваться своего! И мы договоримся, особенно после того, как поделим золото Кинроя!На этот раз она не возразила, стерпев, и прошептала только:— Не там ты ищешь, дружок!А Генри так и не понял, что она имела в виду. ГЛАВА IX Агнесса вышла на крыльцо, остановилась, глубоко вздохнула и почувствовала, как кружится голова от свежего воздуха и ветра. Кругом все дышало наивной новизной переходного времени — невидимого моста между концом зимы и началом весны. Они еще не сомкнулись в борьбе, природа лишь таила ее предчувствие.Опираясь на мокрые перила, Агнесса потянулась к нависшим под карнизом сосулькам, отломила кусочек льда, поднесла к глазам и увидела спрятанное в нем крохотное солнце. Капли побежали по ладони — прозрачные, невысыхающие, холодные… Агнесса взглянула на дорогу: к дому приближался всадник на белом коне. Керби, заметив его, сорвался с места и с приветственным лаем понесся навстречу. Джек остановил Арагона возле самого крыльца и прямо с седла перемахнул через перила к Агнессе.— Агнес! — сдерживая улыбку, строго произнес он. — Тебе кто разрешил выходить?— Больше не могу сидеть дома, Джекки. Я совсем здорова, правда.Агнесса приблизилась к Арагону; конь потянулся к ней, и Агнесса прислонилась щекой к его морде. Арагон скосил на девушку доверчивые глаза и мотнул головой, отвечая на ласку.Агнесса погладила коня, а гриву, расчесанную и длинную, заплела в косички.— Можно, я прокачусь на нем?— Конечно, можно. — Джек подал Агнессе руку. — Забирайся!Агнесса взяла в руки повод, и конь, повинуясь легкой всаднице, двинулся вперед горделивым шагом, чуть покачивая склоненной набок головой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44