— воскликнул милиционер, который донимал Олега в зале ожидания своими вопросами.
С минуту оба патрульных и дежурный капитан милиции стояли возле чемодана, разинув рты.
— Ну-ка давай тряхни этот чемодан получше, — сказал капитан.
Милиционер в азарте стал ощупывать и вынимать одну вещь за другой.
— Ух ты-ы-ы! — завопил он, увидев шкуры лисы и рыси.
— Все понятно, — сказал капитан. Со дна чемодана милиционер достал коробку из-под конфет, открыл её и вздрогнул от неожиданности. Показал содержимое капитану. Тот выпучил глаза сначала на пистолет, потом на Олега. Сам открыл дверь камеры из железной решётки и распахнул её пошире.
— Пока сюда его.
Камера была пуста. Олег сразу лёг на нары, устроился поудобнее, и закрыл глаза, надеясь поспать немного, пока они разберутся что к чему.
Дежурный капитан милиции названивал кому-то по телефону:
— Поймали крупную рыбину, товарищ полковник.
Был вооружён. Пистолет системы «браунинг». Что ещё? Новые вещи, конечно. Вещи и меха. Но не это главное. И даже не пистолет главное. В чемодане обнаружены ордена и медаль «Золотая звезда» Героя Советского Союза. А чёрт его знает откуда они у него. Допрашивать я не стал. Не моё это дело. Какой он из себя? Да бродяга обыкновенный. В телогрейке. Сколько лет? Молодой ещё. Года двадцать два. Прописки нет. Выписан из села Зорино Иркутской области.
Олег закрыл уши телогрейкой, посмеялся про себя от души и незаметно уснул. Проснулся от громыхания дверного замка. Вошёл милиционер и пнул его:
— Вставай.
Олег вышел из камеры и увидел перед собой смуглого полковника милиции с седыми коротко остриженными волосами. Взглянул на настенные часы. Было три часа ночи. Удивился, что высокий чин в такое неурочное время сам пожаловал. Это был начальник обласного управления милиции Куценко — гроза преступного мира Восточной Сибири и всех нарушителей порядка. Не имея высшего образования и не кончая никаких академий, Куценко с молодых лет ходит в начальниках. Где он начальник, там порядок. Его стиль работы с закручиванием гаек до отказа, насколько хватало сил и здоровья, тяжёлым грузом лежал на плечах всех подчинённых. Требуя немедленных докладов о значительных происшествиях, он в любое время суток, в любую погоду сам выезжал на происшествие и руководил следствием. От всех он требовал работы, действия, конкретных результатов. У рядовых работников милиции патрульной службы поиск конкретных результатов выражался в повальной проверке документов у каждого встречного и поперечного, в повальном обшаривании сумок, портфелей и дипломатов, в обысках прямо на улице. У работников патрульной службы Иркутска это называется «досмотром подозрительных лиц». Такого безудержного стремления найти среди десятков «подозрительных лиц» хоть одного преступника или просто нарушителя нигде больше не увидишь — только в Иркутске. Бесконечные проверки документов и обыски прохожих привели к тому, что центральные улицы города, некогда оживлённые, опустели совершенно. Даже днём на них почти нет людей, а вечером, с наступлением сумерек, кроме милицейских патрулей не встретишь ни единой живой души, даже заблудших собак. Командировочные сидят в гостиницах и носа не высовывают. А кто высунет, надумав прогуляться, — тут как тут патруль. Остановит. Посмотрит документы. Спросит: откуда, куда, зачем? И отпустит: иди гуляй. А там впереди следующий патруль. Не захочешь ни прогулок, ни свежего воздуха. А тому, кто из-за отсутствия общественных туалетов мочится где-нибудь в укромном местечке во дворе за углом, — тому совсем худо. Того патрули, поджидая спецмашину медвытрезвителя часа два продержат на морозе для начала. Не важно, что ты совершенно трезв. Все равно отправят в вытрезвитель. Чтобы проверить, употреблял хотя бы неделю тому назад, или не употреблял. Потом начнётся обычная трёпка нервов с проверкой документов и дознанием, почему в общественном месте позволил себе недозволенное.
Итак, в три часа ночи перед Осинцевым стоял главный страж порядка в области полковник милиции Куценко.
— Откуда пистолет? — спросил он.
— Имею официальное разрешение на него, — ответил Олег.
— Ты?
— Да, я.
— Сопляк! Молокосос. Молод ещё, чтобы получать такие разрешения.
— А они что старше меня? — спросил Олег, кивнув на молодых милиционеров, у каждого из которых на боку был пистолет.
Куценко нечем было крыть. Он задал другой вопрос:
— Откуда у тебя звезда Героя Советского Союза? Кого ты грабишь, подлец!
— Я никого не грабил, товарищ полковник. А звезда эта — моя. Дали за Афганистан.
Куценко опешил. Несколько мгновений смотрел на Олега ничего не понимающими глазами. Спросил недоверчиво:
— Документы есть?
— Разумеется.
Олег достал из внутреннего кармана телогрейки другой целлофановый мешочек с документами на награды. Вынул красивые корочки, подал полковнику.
— Там где-то внутри их разрешение на пистолет.
Куценко внимательно просмотрел документы. Сверил с паспортом. Когда увидел разрешение на пистолет, метнул грозный взгляд на дежурного капитана милиции.
— Виноват, товарищ полковник, — промямлил дежурный. — Мы были так удивлены и ошарашены, что я забыл обыскать его.
— Не обыскивать надо было, а спросить вот эти документы, — Куценко поднял над головой корочки и потряс ими. Потом вернул их вместе с паспортом владельцу. — Где пистолет?
— Вот, пожалуйста. — Капитан услужливо подал «браунинг».
Куценко подержал его в ладони. Повертел, разглядывая, и положил в чемодан Олегу.
— Откуда он у вас? Мы ведь таких не выдаём.
— Трофейный. Подарок командира полка за проведённую операцию.
Куценко повернулся к дежурному. Тот совсем оробел:
— Виноват, товарищ полковник. Ну кто бы мог подумать? Не похож он совсем на героя-то.
Полковник, пожиная плоды своего стиля работы, поехал домой досыпать.
Олег первой электричкой выехал из Иркутска. Добравшись до Усолья, расспросил у встречного мужика дорогу на Новопашино. Тот рассказал, но посоветовал подождать автобус, который должен был вечером идти туда. Олег не послушался и решил добираться пешком, надеясь к вечеру быть на месте.
За городом идти было труднее. Снег ещё лежал на полях, ослепительно блестел на солнце и резал глаза. На дороге была непролазная грязь, большими кусками налипала на сапоги. Вскоре Олегу стало жарко. Он распахнул телогрейку и снял шапку. Возле дороги нашёл проталину с желтеющей прошлогодней травой и присел на неё отдохнуть и перекусить. Пожалел о том, что не послушался мужика. Достал из чемодана белый хлеб, сыр и бутылку напитка. Откупорил складным ножом бутылку и стал есть, наблюдая за стайкой воробьёв и синиц, которые шныряли по дороге, изредка перелетая с места на место. Закусив, бросил бутылку в канаву и отряхнул с себя крошки. Идти по такой грязи не хотелось, ворачиваться обратно в город тоже не хотелось, а сидеть и ждать было и того хуже. Олег поднялся, забросил на плечо чемодан и пошёл дальше, огибая лужи и стараясь идти по кромке дороги, где был затвердевший снег. Он прошёл с километр и вдруг услышал сзади гул автомобиля, обернулся и увидел догонявший его грузовик. «Вот, наконец-то и невезучему повезло», — с радостью подумал Олег и стал ждать машину. Старый разбитый грузовик марки ЗИЛ, в кузове которого был привязан вострик для сена, скрипел и взвывал, переваливаясь на ухабах. В кабине сидело трое. Когда грузовик почти поравнялся, Олег поднял руку. Но шофёр как будто не заметил и проехал мимо. Метров через десять он притормозил и медленно стал переезжать лужу. Олег в несколько прыжков догнал машину, и, забросив сзади в кузов чемодан, стал запрыгивать сам. В этот момент машина остановилась, и шофёр высунувшись из кабины крикнул:
— Куда прёшь?
Олег, уже успел закинуть одну ногу за борт и сидел верхом. Слегка оторопел и молча глядел на толстую небритую физиономию.
— Слазь! — крикнул шофёр.
— Жалко что ли? Добрось до Новопашино, — сказал Олег, оставаясь все в той же позе. — Я заплачу.
— Я те сейчас заплачу, — сказал шофёр и хотел вылезти из кабины, но Олег соскочил с борта, вновь поднял чемодан на плечо и пошёл.
Машина скрылась за косогором. Поднимаясь на косогор вслед за нею, Олег вдруг услышал истошный детский крик: «Не бей! Не надо, не бей. Конь сам вывезет! Не бей! А-а-а!» Олег, встревожившись, поторопился и, взойдя на вершину косогора, увидел машину, обогнавшую его и серую лошадь, запряжённую в сани с дровами. Шофёр бил верёвкой лошадь, которая, свернув с дороги в сугроб, увязла и. из последних сил дёргала воз, преградивший путь машине. Возле шофёра бегал мальчик лет десяти, кричал и плакал, упрашивая шофёра не бить коня. Олег быстро спустился вниз, и сердце его сжалось, когда он увидел вблизи истязаемую лошадь. Серый костлявый мерин, дёргая воз, храпел, вздыхал, тяжело поводя боками; ноги мерина, увязнув по колено в снегу, дрожали от напряжения и подсекались, а шофёр все хлестал и хлестал. Олег уже хотел заступиться за лошадь, и тут увидел человека в синей телогрейке, в шляпе и с охапкой прутьев, бежавшего по дороге. Это был хозяин воза и отец мальчика. Он отстал, ломая прутья на метлу, и теперь спешил на помощь. Мужчина подбежал к шофёру и, вырвав у него верёвку, отбросил её в снег.
— Отойди, сволочь! — крикнул шофёр и толкнул его в плечо.
— Не толкай! Сам сволочь, — ответил человек в шляпе, тоже повысив голос.
Шофёр двинул кулаком, но мужчина отбил удар в сторону и тот сам чуть не упал.
— Ах ты так! — сказал шофёр, отойдя на два шага, и стал снимать с себя полушубок. Человек в шляпе отошёл с дороги, бросил прутья и стоял в снегу, наблюдая за ним. В это время из кабины вылезли ещё двое. Один был грузный, горбоносый и кривой на левый глаз мужик, другой — подросток. Олег взглянул на их лица, подумал, что вся эта троица — плуты и воры, ехали куда-то воровать солому или сено. Шофёр, сбросив с себя полушубок, ринулся в атаку, но тут же получил удар в скулу и свалился в снег. Подросток сжал кулаки и тоже хотел ввязаться в дело.
— Стоп, — сказал кривой, преграждая ему путь широкой, как лопата, ладонью.
Подросток вскинул на него лихорадочно блестевшие глазёнки и выпалил:
— Дай, я ему кишки выпущу!
— Две собаки дерутся, третья — не лезь, — ответил кривой, внушительно поводя горбатым носом.
Шофёр поднялся и по-бычьи уставился на соперника.
— Убью — прохрипел он, выплёвывая в снег желтовато-бурый ошмёток слюны, и снова ринулся вперёд.
В этот миг Олегу показалось до тошноты отвратительным его посиневшее от злобы лицо. Его злоба передалась сопернику, который, судя по всему, был искушён в рукопашных схватках. Разъярённый, он сунул шофёру кулаком поддых и резко ударил по загривку. Шофёр хрюкнул и, скорчившись и оскалив зубы, опять свалился на бок. Те двое, видя что дело завернулось не на шутку и что дорожный так, пожалуй, забьёт их товарища, стали заходить с боков. Мужик ловким движением скинул с себя телогрейку и шляпу, обнажив лысину. Исподлобья поглядывая на противников и тяжело дыша, стал в позу готовности к кулачному бою. Кривой усмехнулся, сказал «лысый…» и ещё одно слово, дюже нецензурное, и, прищурив единственный глаз, стал подходить. Подойдя почти вплотную, он остановился, ожидая, когда тот первый нападёт. Но тот тоже стоял и ждал. С визгом и грубым матом подбежал шофёр, сзади подлетел подросток, и пошла потасовка. Лысый наносил удары стремительно и сильно. Его тоже били увесисто. Когда его стали пинать, он пнул шофёра по ноге ниже коленки так, что тот охнул и присел, обхватив ногу руками. За минуту снег вокруг на площади в добрую сотку был перепахан сапогами и забрызган кровью. А мальчик тем временем со слезами и мольбой понукал коня, чтобы вытянул воз на дорогу. Олег сначала растерялся, но, взглянув на мальчика, вспомнил, что причина всего — воз, и побежал к лошади, схватился обеими руками за оглоблю и стал помогать изо всех сил. Он не видел, как покинул поле боя хозяин воза, как убегал с мальчиком по дороге. Не заметил кривого, который подбежал к коню с другого боку и стал бить его палкой. Озверевший мужик, видимо, уже ничего не соображал или не видел — его единственный глаз заплыл синяком. Олег выхватил у него палку и бросил в снег. Хотел было снова взяться за оглоблю и помочь коню, но свирепый мужик ринулся на него. Олег после драки в казарме второй раз испытал силу своего удара. Кривой упал на спину и покатился по дороге, как бревно. Вскочив, он кликнул на помощь своих друзей. Олег в миг почувствовал, что устал и пожалел, что растратил напрасно силы, помогая лошади. Однако бежать, как это сделал хозяин воза, не собирался. Решил биться до конца: будь что будет. Отвесив по хорошей оплеухе шофёру и подростку, — по такой оплеухе, что шофёр, упав на кромку дороги, расцарапал себе лицо, а подросток, кувыркнувшись, запахался с головой в сугроб, — Олег сам упал от удара кривого в снег на живот и не успел подняться, как получил новый страшный удар и опять упал. Его пинали в бока, по ногам, в голову, и он, каждый раз падая, пытался подняться. Потом шофёр пошёл, прихрамывая к машине и принёс массивные. цепи, которые одевают на колёса автомобилей в дождливую погоду на плохих дорогах. Он стал хлестать Олега этими цепями по спине и по голове. Олег вскрикивал и вздрагивал всем телом, и покуда мог шевелить руками и ногами, все пытался подняться. Чувствуя, что сил больше нет, он прижался к земле, втягивая голову в плечи и закрывая её руками. Кривой сказал властно шофёру:
— Хватит!
— На, стерва, — прохрипел в ответ шофёр и ещё раз ударил Олега по плечу.
Все трое, отхаркиваясь и утирая расквашенные носы и губы, пошли к саням, побросали дрова в сугроб, оттащили сани в сторону и пошли к машине. Они сели в кабину и поехали. Олег, собравшись с последними силами, поднял голову и посмотрел им в след. Во всём теле, казалось, не было живого места, все ломило и жгло от боли. Он опустил отяжелевшую, как свинец, голову и потерял сознание…
Он пришёл в себя, когда какие-то женщины в белых халатах и мужик в кожаной шапке снимали его с телеги и клали на носилки. Мужик этот был проезжий колхозник, который подобрал его на дороге и привёз в Усольскую больницу.
— Проснулся, — сказал колхозник. — Разукрасили тебя, братец, крепко. Надо бы лучше, да некуда. Кто ж так, а? Чемодан-то этот твой, наверно?
Олег ничего не ответил и, со стоном поворачивая голову то вправо, то влево, соображал, куда его занесла судьба теперь.
IX
В больнице Осинцев пролежал почти месяц. Первые дни все тело, перевязанное толстыми слоями бинтов, горело, как в огне. Движения усиливали боль, и он сильно страдал, клянясь, что так этого не оставит. Шофёра легко можно найти по приметам грузовика, а вот как найти кривого? Олег думал, что не вмешался бы он, шофёр не полез бы драться, а подросток — и подавно. Но этот третий не выходил у него из головы и именно ему хотелось отомстить. Был единственный способ найти его — обратиться в милицию. Но это значило завести уголовное дело, которое повлекло бы за собой допросы, экспертизы, очные ставки, суд, — словом, все, но только не то, чего хотелось Олегу. От мучительного желания отомстить и несбыточности этого желания ему становилось не по себе. Когда же приступы бешенства проходили, он впадал в меланхолию и задумывался над тем, что все в жизни с ним делается не случайно, а уж такая его судьба.
Лечила его хирург, пожилая женщина, на вид очень строгая. Лечила хорошо, применяя разные средства медицины и внимательно прослеживая течение болезни не только на теле, но и в душе его. Она говорила ему, что не стоит так волноваться и что это вредит лечению; что винить кого-то особенно нельзя, осторожно намекала, не зная сути дела, что в подобных случаях потерпевшие сами во многом виноваты.
— Зачем лезть на рожон? — говорила она. — Никогда не надо связываться с незнакомыми людьми. Ушёл бы потихоньку от греха, и был бы цел и здоров.
— Где мой чемодан? — спросил Олег.
— В моём кабинете ваш чемодан, — ответила старшая медсестра. — Не волнуйтесь. Никто его не утащит.
Через неделю боли прекратились, синяки стали исчезать, а на месте рваных ран образовались коросты, которые постепенно отваливались, оставляя розово-белые отметины. На душе немного полегчало, и Олег благодарен был себе за то, что закрывал тогда лицо руками, и оно теперь стало уже совсем чистое.
— Ну вот, дело пошло на поправку, — сказала однажды хирург на очередном обходе, осматривая его. — До свадьбы все заживёт.
Когда Олег почувствовал себя совсем хорошо, но ещё носил повязки, подружился с соседом по койке, школьником, который болел полиартритом. Он учился в десятом классе, и чтобы не отстать, занимался в больнице самостоятельно. Ему трудно давалась математика. Олег же неплохо разбирался в математике и теперь, повторив по учебникам некоторые разделы, с удовольствием помогал школьнику.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49