– Советую отойти в сторонку и не мешать.
– Но как ты смог? – прошептала Кира. – Немногие способны создать Сферу Диспеля за доли секунды...
Ингельд снисходительно улыбнулся и прошел мимо, не удостоив ее даже взглядом. Кира еще раз попыталась сотворить хоть какое-нибудь заклятие, надеясь, что она ошиблась, что магия еще при ней, но все было впустую. Она в отчаянии стиснула кулаки.
– Селена, оставь окно в покое, это бесполезно, – заметил Ингельд, остановившись в нескольких шагах от девушки.
Селена повернулась к Ингельду и тот, к своему немалому удивлению, заметил, что в глазах ее не было и тени страха.
– Вы брат Роланда? – спросила она.
– Да. Хотя, наверное, он больше не считает меня своим братом, – усмехнулся Ингельд.
– Что вы хотите от меня?
– Ты знаешь, девочка. У тебя есть нечто, принадлежащее мне.
– Почему вы так решили? Это не может принадлежать вам или мне, это Зло, и его следовало бы совсем уничтожить.
– Я не хочу спорить с тобой, девочка. Просто отдай мне это.
– Мне очень жаль вас, – тихо призналась Селена. – Вы похожи на Роланда, но в вашем сердце поселилась тьма.
– Девочка, у меня нет времени на пустые разговоры.
– Поверьте, мне не жалко этого... этих... Я бы с радостью отдала, но я даже не знаю как это сделать.
Ингельд нахмурился.
– Это упрощает дело, – карнелиец скривился. – Хотя вряд ли это будет безболезненно.
Ингельд неожиданно крутнулся на месте, и в следующий миг в его руках забилась Кира. Одной рукой карнелиец поднял ее за воротник в воздух, а второй забрал из ее руки нож.
– Ох, как это нехорошо, Кира, как это вульгарно для мага – пользоваться презренным оружием тупых воинов.
Ингельд с силой отшвырнул ее и Кира, ударившись об стену, потеряла сознание. Карнелиец развернулся к Селене и остолбенел. Окно было распахнуто, а Селена исчезла. Вместо нее на Ингельда с улыбкой поглядывала незнакомая, едва одетая девушка.
Но Ингельд недолго пребывал в замешательстве. Заметив за спиной незнакомки крылья, лицо карнелийца рассекла улыбка.
– Так значит Крылья у тебя?
– У меня есть не только Крылья, карнелиец, – оскалилась девушка. – Значит, ты и есть брат Роланда? Должна признаться, твой брат понравился мне больше.
– Я рад за тебя, – поморщился Ингельд. – Но сама-то ты кто? Как понимаю, это ты помогла Селене сбежать?
– Я – Эльвира, Повелительница Ночи!
Ингельд расхохотался.
– Тебе кажется это забавным? – взгляд Эльвиры наполнился гневом.
– Да, ты очень забавная. Твои слова, твоя одежда, может я не прав, но сдается мне, что ты из какого-то бродячего цирка.
– Цирка?!
Вокруг Эльвиры заискрился воздух.
– Да, карнелиец, – прошипела она. – Я могла бы одеться вот так!
Фигура Эльвиры в одно мгновение покрылось стальными доспехами.
– А могла вот так!
Доспехи исчезли, а им на смену пришел роскошный наряд придворной дамы.
– Или даже так!
На Эльвире оказалась точная копия одежды Ингельда.
– Однако мне нравится именно эта!
Девушка вернулась к своему прежнему наряду, состоявшему из двух жалких кусочков ткани.
– Это впечатляет, – кивнул карнелиец. – Но, должен признаться, от хвастовства мало толку.
Их взгляды сшиблись, а затем воздух между ними будто взорвался. Ингельда отшвырнуло к стене, в голове помутилось и карнелиец скрежетнул зубами. Эльвира смотрела на него, как ни в чем не бывало!
– У тебя не только Крылья, – пробормотал он. – Но если ты думаешь, что...
– Ингельд! – раздался от порога резкий голос.
Ингельд медленно повернул голову.
– Здравствуй, Роланд. Не могу сказать, что сильно соскучился, но все-таки я рад видеть тебя живым и здоровым.
– Ты знаешь, зачем я пришел, – Роланд шагнул к нему.
– Знаю, – печально улыбнулся Ингельд. – Но у меня нет времени заниматься всякими глупостями. А с тобой, Эльвира, мы еще увидимся.
Фигура Ингельда подернулась рябью и растаяла, превратившись в дымное облако.
– Ингельд! – заорал Роланд. – Ты не можешь уйти прямо сейчас!
Струйки дыма метнулись к выходу и, не обращая внимания на машущего руками Роланда, выскользнули прочь. Карнелиец бросился было вслед, но на полпути застыл и оглянулся.
– Эльвира?! А где Селена? Где Кира?
Взгляд Роланда упал на бесчувственную Киру, и он подбежал к ней.
– Она в порядке, – сообщила Эльвира. – Можешь не дергаться, она скоро придет в себя.
Карнелиец проверил у Киры пульс, затем направил свой нахмуренный взгляд на Эльвиру.
– Где Селена? И что тут делаешь ты?
– Спасаю твою задницу, между прочим, – проворчала девушка. – Так что ты мог бы быть повежливей.
– Где Селена?
Роланд подскочил к ней, ухватил за плечи и сильно встряхнул.
– Где она? – прорычал он.
– Я же просила поласковей, – Эльвира неожиданно прильнула к нему всем телом. – Ох, Роланд. Я так рада, что с тобой ничего не случилось.
– Что? – опешил карнелиец.
– Ты же слышал, я очень беспокоилась о тебе.
– Но где Селена? – уже гораздо мягче спросил он.
– Ну что тебе далась эта Селена! – возмутилась Эльвира, продолжая, однако, сжимать карнелийца в объятиях. – Все Селена и Селена, только и слышу от тебя.
– Эльвира, ты пойми, – Роланд погладил ее по голове. – Мне очень нужно знать, где она сейчас.
– Где-где, – Эльвира выпустила его из своих объятий. – Ладно, так уж и быть, скажу.
– Ну так говори, не тяни!
– Ты лучше присядь, милый, а то мало ли что...
– Ты это о чем? – сдвинул брови Роланд.
– О чем, о чем, да о Селене твоей ненаглядной!
Она чуть не силой усадила его на кровать.
– Милый мой Роланд, а ведь Селена прямо перед тобой.
Эльвира со счастливой улыбкой крутанулась на месте.
– Ну, как, хороша? – она провела ладонями по груди и бедрам. – По-моему, очень даже...
– Что-то я не понял... – насупился карнелиец.
– А что тут непонятного? – Эльвира уселась рядом с ним и снова прильнула к нему. – Я – это она. В смысле, я и она – практически одно целое.
– Но...
– Она, конечно, еще ни о чем не догадывается, но мы-то знаем правду! – она подмигнула Роланду.
– Но...
– Все очень просто. Крылья Сатаны. Там в храме, Селена забрала их себе. И тогда на свет родилась я. Такая милая и обаятельная. Я – та, кем хотела бы быть Селена, но так и не смогла. Религия, отец-священник, Спаситель и все такое, сам понимаешь, трудное детство...
– Но...
– Все это годами копилось в ее голове и не находило выхода, представляешь? А тут Крылья – раз! И Селена окончательно стала святой праведницей, но зато появилась я.
– Но...
– Обычно бодрствует Селена, но стоит ей заснуть, или потерять сознание, и я тут как тут. Но сейчас мне пришлось вмешаться самой, все-таки я не зря собираю эти сатанинские кусочки.
– Так у тебя...
Роланд судорожно сглотнул.
– Да, милый мой, – проворковала Эльвира. – У нас с Селеной уже много чего собралось – и Крылья, и Глаз, и Клыки!
Эльвира зажмурилась от удовольствия.
– Ой, а что будет, когда мы приберем все остальное!
Глава пятнадцатая
1
– Нет!
Срывая ногти и сдирая ладони в кровь, Роланд карабкался на холм. Но он чувствовал – ему не успеть. Ингельд шевельнулся и, прокатившись по телу, волна удара взметнула в воздух клинок. Холодный блеск стали, веер кровавых брызг и Тия медленно опустилась на землю...
Роланд проснулся среди ночи в холодном поту и долго лежал на спине, вглядываясь в небо. Он вспоминал. Вспоминал то, что давно хотел забыть, то, что постоянно возвращалось в ночных кошмарах.
2
– Я должна его увидеть!
Роланд смерил Тию хмурым взглядом. Девушка стояла, стиснув кулаки, глаза едва не искрились от гнева. В пятнадцать лет Тия превратилась в настоящую красавицу, и сколько бы Роланд не упорствовал, он знал – в конечном счете, он уступит ей. И Тия тоже это прекрасно знала.
– Что ты в нем нашла? – буркнул он.
Тия фыркнула. Она не собиралась отвечать на глупый вопрос. Ингельд, старший брат Роланда, был лучшим воином в их поселке. По нему вздыхали все девушки, и Тия не была исключением. Исключением было то, что она готовилась стать воином. Вопреки строжайшему запрету, наперекор всем обычаям.
Но другого выхода у нее не было. Воины вообще редко появлялись в поселке. Война с Измененными отнимала все их силы и все время. Лучший же воин Ингельд был и вовсе нарасхват. Ночные рейды, военные советы, мирные переговоры, – он успевал везде и всюду. И только домой он заглядывал крайне редко.
Тия быстро поняла – если она хочет оказаться поближе к кумиру, ей придется стать воином. И помочь ей в этом мог только Роланд. Ее ровесник и друг детства.
Роланд тоже считался одним из лучших воинов, но – среди подростков. После же того, как он побывал в Черных Землях, в составе отряда взрослых, его авторитет вырос неимоверно.
Впрочем, это была лишь одна из причин, по которой на роль учителя Тия выбрала Роланда. Второй причиной, конечно же, было его родство с Ингельдом, а третьей, самой важной, было то, что Роланд давно уже был в нее влюблен. Так что Тия могла вить из него веревки. Что она регулярно и делала.
В тот день группу юных карнелийцев, достигших пятнадцати лет, должны были посвятить в мужчины. Этого дня подростки ждали с нетерпением, ибо только после Посвящения они могли воевать наравне со взрослыми.
Именно в тот день Ингельд прибыл в поселок на краткий отдых. И, конечно же, именно ему старейшины поселка поручили роль наставника в предстоящем Посвящении.
Молодые воины были в восторге. В восторге была и Тия. Прибытие Ингельда означало очередную возможность показаться ему на глаза, а если ей удастся еще доказать, что она кое-что может как воин...
Тия почему-то была уверена, что Ингельд не сможет устоять перед ней. Перед ее красотой, обаянием, воинским умением, наконец. Не зря же они с Роландом провели почти целый год в тренировках. Самое удивительное, что Роланд тоже ей поверил. В конце концов, он же не устоял!
– Хорошо, я проведу тебя в лагерь.
Роланд тяжело вздохнул. Он был уверен, что потеряет Тию, едва она познакомится с Ингельдом, и это наполняло его сердце печалью.
Сейчас, десять лет спустя, все это выглядело смешным и наивным, но тогда... Тогда Роланд готов был выть от боли и тоски.
Но даже тогда, когда Роланд был убежден, что Ингельд отнимет у него Тию, он не испытывал ненависти к брату. Ингельд всегда оставался для него примером и образцом для подражания. Даже общаясь с Тией, Роланд невольно копировал брата – старался выглядеть сдержанным и молчаливым, хотя, видят боги, ему всегда было трудно держать язык за зубами.
Все изменилось спустя несколько часов.
3
Лагерь, в котором карнелийцы посвящались в мужчины, располагался у подножия невысокого каменистого холма. Ближе к вершине, в небольшой пещерке обитал Отшельник. Никто не знал его настоящего имени. И никто не знал, когда он появился здесь впервые. Даже старики в поселке принимали Посвящение, когда Отшельник уже жил на этом холме. Казалось, он жил здесь всегда.
Отшельник обычно не принимал участия в церемонии, но все воины-наставники считали своим долгом навестить его. О чем они говорили с Отшельником никто не рассказывал, хотя изредка кое-кто признавался, что из речей Отшельника мало что можно было понять.
Лишь однажды, лет тридцать тому назад, Отшельник все-таки выбрался из пещеры, и об этом случае потом долго рассказывали во всех карнелийских поселениях.
Отшельник оказался невысоким худощавым стариком, обросшим длинными седыми волосами и бородой. Выбравшись из пещеры, он предложил юным карнелийцам напасть на него с любым оружием. Подростки переглянулись было, но просьбу старика уважили. Хотя, конечно, действовали весьма аккуратно. Когда они все оказались на земле, старик попросил напасть снова и теперь уже в полную силу. На этот раз юные воители действовали решительней, но это им не помогло. Потом старик попросил присоединиться находившихся там взрослых воинов, но результат был тот же.
А потом Отшельник сказал длинную речь. Выражался он довольно мудрено, но общий смысл был понятен. Отшельник утверждал, что для того, чтобы стать непобедимым воином, они должны были полюбить. Всех – друзей, врагов, людей, Измененных.
Это напоминало речи миссионеров из Армании, которые тоже призывали ко всеобщей любви во имя спасения души. Отшельник, правда, о спасении даже не заикнулся. Он говорил только о непобедимости.
Речь его, впрочем, как и речи миссионеров, осталась для них непонятой. Ибо любовь и непобедимость в головах юных воинов вместе не укладывались.
Отшельник вскоре ушел, и за него пришлось отдуваться наставнику. В то время эта почетная роль досталась деду Тии. И он, надо заметить, блестяще разрешил все сомнения ребят. А слова его с того дня повторяли на каждом Посвящении.
– Тот, кто провел десятки лет в сражениях и остался жив, – говорил он, – может позволить себе такую роскошь как любовь к врагам. Вы видели, на что способен наш Отшельник, этот ветхий с виду старик. Если мы когда-либо доживем до его лет, если мы приобретем такой же воинский опыт, что враги будут падать от нашего малейшего движения, да, быть может и у нас больше не будет врагов. Но сейчас, парни, не приведи вас боги...
4
Роланд спрятал Тию на склоне холма, среди завала из валунов. Несколько лет назад Роланд и сам прятался в этом схроне, наблюдая как его старшие товарищи становятся взрослыми.
– К полудню Ингельд поднимется к Отшельнику и ты сможешь его перехватить, – сказал Роланд и вздохнул. – Только лучше бы тебе этого не делать.
– А для чего мы с тобой целый год мечами звенели? – нахмурилась Тия. – Я же сказала – я буду воином, и от своих слов не отступлюсь!
Роланд снова вздохнул. Тия никогда не говорила об истинной причине своей тяги к воинскому ремеслу, но он был не слепой. Он знал ради чего или, точнее, ради кого все это было затеяно.
– Ладно, тогда я пойду, – буркнул он. – Удачи.
– Роланд, спасибо тебе за все.
Ее глаза сияли от радости, но Роланду было тяжело на нее смотреть. Он кивнул и стал поспешно спускаться. Он не оглядывался. Он уже смирился с потерей девушки. Так ему казалось в тот миг.
И только потом, когда Ингельд уже ушел к Отшельнику, Роланд как будто опомнился. Он вдруг понял, что поступил как последний трус – он даже не попытался отстоять Тию! Получалось, что он смирился с ее уходом к Ингельду еще год назад! Ему даже в голову не пришло, что за нее можно и нужно бороться.
Несколько минут Роланд бродил по лагерю, обуреваемый смешанным чувством гнева и презрения к самому себе. А затем кинулся к схрону, под недоумевающими взглядами друзей. Но ему больше не было дела ни до чего. Он хотел увидеть Тию и...
Он еще не знал толком, что будет делать. Но был убежден, что должен сделать хоть что-то.
Но он опоздал. В схроне ее уже не было. Не раздумывая, Роланд побежал к пещере Отшельника. Остановившись перевести дух, Роланд похолодел.
Из пещеры выходил Ингельд, и в руках его алел окровавленный меч. Стоявшая у входа Тия попятилась. Но взгляд ее был прикован не к мечу. Она смотрела в глаза Ингельда. Глаза, полыхавшие ослепительным огнем.
Когда истошно вопящий Роланд добежал до нее, она была мертва, а в ее широко распахнутых глазах остывало изумление.
Роланду повезло. Он взбирался на холм с другой стороны и Ингельд миновал его.
Оставшиеся в лагере ребята не могли видеть того, что случилось у пещеры. Услышав истошные крики Роланда, они выбрались из палаток и, недоумевая, вышли навстречу Ингельду. И своей смерти.
Через неделю Роланд покинул Карнелию.
5
Роланд подбросил в костер сухих веток. В темноте ярко сверкнули глаза Тирри.
– Можешь поспать, – предложил карнелиец. – Я постерегу.
– Я лучше прогуляюсь, – отозвался Тирри. – Сто лет не охотился, все по трактирам, да по трактирам, что за жизнь...
Тирри беззвучно растворился в темноте. Роланд повернулся к огню спиной и задумался. Позавчера они перешли границу, где-то через неделю должны попасть в Аламар – столицу Далии, а Роланд все еще терзался сомнениями – рассказывать Селене правду об Эльвире или нет?
Еще в трактире Кира пообещала ему, что Селене будет оказана помощь со стороны лучших магов Далии. Но чем ближе они подходили к столице, тем меньше Роланду хотелось раскрывать тайну Селены кому-то постороннему. Тем более магам Далии.
Нельзя сказать, чтобы в Карнелии считали далийцев приспешниками Дьявола, как утверждали церковники. Однако недоверие к техническим и магическим экспериментам северян было велико. В особенности карнелийцы недолюбливали разработки в области вооружений – создание мощных арбалетов, самоходных башен, горючих смесей и прочего. Издревле, привыкшие полагаться на развитие воинских умений и навыков, нежели на вооружение, карнелийцы презирали технику и крайне неприязненно относились к новым видам оружия, создаваемого пытливыми далийцами.
Конечно, о войне с Далией карнелийцы и не помышляли. Им с лихвой хватало нескончаемых войн в Сумеречье, однако недоверие к далийцам они впитывали с молоком матери.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46
– Но как ты смог? – прошептала Кира. – Немногие способны создать Сферу Диспеля за доли секунды...
Ингельд снисходительно улыбнулся и прошел мимо, не удостоив ее даже взглядом. Кира еще раз попыталась сотворить хоть какое-нибудь заклятие, надеясь, что она ошиблась, что магия еще при ней, но все было впустую. Она в отчаянии стиснула кулаки.
– Селена, оставь окно в покое, это бесполезно, – заметил Ингельд, остановившись в нескольких шагах от девушки.
Селена повернулась к Ингельду и тот, к своему немалому удивлению, заметил, что в глазах ее не было и тени страха.
– Вы брат Роланда? – спросила она.
– Да. Хотя, наверное, он больше не считает меня своим братом, – усмехнулся Ингельд.
– Что вы хотите от меня?
– Ты знаешь, девочка. У тебя есть нечто, принадлежащее мне.
– Почему вы так решили? Это не может принадлежать вам или мне, это Зло, и его следовало бы совсем уничтожить.
– Я не хочу спорить с тобой, девочка. Просто отдай мне это.
– Мне очень жаль вас, – тихо призналась Селена. – Вы похожи на Роланда, но в вашем сердце поселилась тьма.
– Девочка, у меня нет времени на пустые разговоры.
– Поверьте, мне не жалко этого... этих... Я бы с радостью отдала, но я даже не знаю как это сделать.
Ингельд нахмурился.
– Это упрощает дело, – карнелиец скривился. – Хотя вряд ли это будет безболезненно.
Ингельд неожиданно крутнулся на месте, и в следующий миг в его руках забилась Кира. Одной рукой карнелиец поднял ее за воротник в воздух, а второй забрал из ее руки нож.
– Ох, как это нехорошо, Кира, как это вульгарно для мага – пользоваться презренным оружием тупых воинов.
Ингельд с силой отшвырнул ее и Кира, ударившись об стену, потеряла сознание. Карнелиец развернулся к Селене и остолбенел. Окно было распахнуто, а Селена исчезла. Вместо нее на Ингельда с улыбкой поглядывала незнакомая, едва одетая девушка.
Но Ингельд недолго пребывал в замешательстве. Заметив за спиной незнакомки крылья, лицо карнелийца рассекла улыбка.
– Так значит Крылья у тебя?
– У меня есть не только Крылья, карнелиец, – оскалилась девушка. – Значит, ты и есть брат Роланда? Должна признаться, твой брат понравился мне больше.
– Я рад за тебя, – поморщился Ингельд. – Но сама-то ты кто? Как понимаю, это ты помогла Селене сбежать?
– Я – Эльвира, Повелительница Ночи!
Ингельд расхохотался.
– Тебе кажется это забавным? – взгляд Эльвиры наполнился гневом.
– Да, ты очень забавная. Твои слова, твоя одежда, может я не прав, но сдается мне, что ты из какого-то бродячего цирка.
– Цирка?!
Вокруг Эльвиры заискрился воздух.
– Да, карнелиец, – прошипела она. – Я могла бы одеться вот так!
Фигура Эльвиры в одно мгновение покрылось стальными доспехами.
– А могла вот так!
Доспехи исчезли, а им на смену пришел роскошный наряд придворной дамы.
– Или даже так!
На Эльвире оказалась точная копия одежды Ингельда.
– Однако мне нравится именно эта!
Девушка вернулась к своему прежнему наряду, состоявшему из двух жалких кусочков ткани.
– Это впечатляет, – кивнул карнелиец. – Но, должен признаться, от хвастовства мало толку.
Их взгляды сшиблись, а затем воздух между ними будто взорвался. Ингельда отшвырнуло к стене, в голове помутилось и карнелиец скрежетнул зубами. Эльвира смотрела на него, как ни в чем не бывало!
– У тебя не только Крылья, – пробормотал он. – Но если ты думаешь, что...
– Ингельд! – раздался от порога резкий голос.
Ингельд медленно повернул голову.
– Здравствуй, Роланд. Не могу сказать, что сильно соскучился, но все-таки я рад видеть тебя живым и здоровым.
– Ты знаешь, зачем я пришел, – Роланд шагнул к нему.
– Знаю, – печально улыбнулся Ингельд. – Но у меня нет времени заниматься всякими глупостями. А с тобой, Эльвира, мы еще увидимся.
Фигура Ингельда подернулась рябью и растаяла, превратившись в дымное облако.
– Ингельд! – заорал Роланд. – Ты не можешь уйти прямо сейчас!
Струйки дыма метнулись к выходу и, не обращая внимания на машущего руками Роланда, выскользнули прочь. Карнелиец бросился было вслед, но на полпути застыл и оглянулся.
– Эльвира?! А где Селена? Где Кира?
Взгляд Роланда упал на бесчувственную Киру, и он подбежал к ней.
– Она в порядке, – сообщила Эльвира. – Можешь не дергаться, она скоро придет в себя.
Карнелиец проверил у Киры пульс, затем направил свой нахмуренный взгляд на Эльвиру.
– Где Селена? И что тут делаешь ты?
– Спасаю твою задницу, между прочим, – проворчала девушка. – Так что ты мог бы быть повежливей.
– Где Селена?
Роланд подскочил к ней, ухватил за плечи и сильно встряхнул.
– Где она? – прорычал он.
– Я же просила поласковей, – Эльвира неожиданно прильнула к нему всем телом. – Ох, Роланд. Я так рада, что с тобой ничего не случилось.
– Что? – опешил карнелиец.
– Ты же слышал, я очень беспокоилась о тебе.
– Но где Селена? – уже гораздо мягче спросил он.
– Ну что тебе далась эта Селена! – возмутилась Эльвира, продолжая, однако, сжимать карнелийца в объятиях. – Все Селена и Селена, только и слышу от тебя.
– Эльвира, ты пойми, – Роланд погладил ее по голове. – Мне очень нужно знать, где она сейчас.
– Где-где, – Эльвира выпустила его из своих объятий. – Ладно, так уж и быть, скажу.
– Ну так говори, не тяни!
– Ты лучше присядь, милый, а то мало ли что...
– Ты это о чем? – сдвинул брови Роланд.
– О чем, о чем, да о Селене твоей ненаглядной!
Она чуть не силой усадила его на кровать.
– Милый мой Роланд, а ведь Селена прямо перед тобой.
Эльвира со счастливой улыбкой крутанулась на месте.
– Ну, как, хороша? – она провела ладонями по груди и бедрам. – По-моему, очень даже...
– Что-то я не понял... – насупился карнелиец.
– А что тут непонятного? – Эльвира уселась рядом с ним и снова прильнула к нему. – Я – это она. В смысле, я и она – практически одно целое.
– Но...
– Она, конечно, еще ни о чем не догадывается, но мы-то знаем правду! – она подмигнула Роланду.
– Но...
– Все очень просто. Крылья Сатаны. Там в храме, Селена забрала их себе. И тогда на свет родилась я. Такая милая и обаятельная. Я – та, кем хотела бы быть Селена, но так и не смогла. Религия, отец-священник, Спаситель и все такое, сам понимаешь, трудное детство...
– Но...
– Все это годами копилось в ее голове и не находило выхода, представляешь? А тут Крылья – раз! И Селена окончательно стала святой праведницей, но зато появилась я.
– Но...
– Обычно бодрствует Селена, но стоит ей заснуть, или потерять сознание, и я тут как тут. Но сейчас мне пришлось вмешаться самой, все-таки я не зря собираю эти сатанинские кусочки.
– Так у тебя...
Роланд судорожно сглотнул.
– Да, милый мой, – проворковала Эльвира. – У нас с Селеной уже много чего собралось – и Крылья, и Глаз, и Клыки!
Эльвира зажмурилась от удовольствия.
– Ой, а что будет, когда мы приберем все остальное!
Глава пятнадцатая
1
– Нет!
Срывая ногти и сдирая ладони в кровь, Роланд карабкался на холм. Но он чувствовал – ему не успеть. Ингельд шевельнулся и, прокатившись по телу, волна удара взметнула в воздух клинок. Холодный блеск стали, веер кровавых брызг и Тия медленно опустилась на землю...
Роланд проснулся среди ночи в холодном поту и долго лежал на спине, вглядываясь в небо. Он вспоминал. Вспоминал то, что давно хотел забыть, то, что постоянно возвращалось в ночных кошмарах.
2
– Я должна его увидеть!
Роланд смерил Тию хмурым взглядом. Девушка стояла, стиснув кулаки, глаза едва не искрились от гнева. В пятнадцать лет Тия превратилась в настоящую красавицу, и сколько бы Роланд не упорствовал, он знал – в конечном счете, он уступит ей. И Тия тоже это прекрасно знала.
– Что ты в нем нашла? – буркнул он.
Тия фыркнула. Она не собиралась отвечать на глупый вопрос. Ингельд, старший брат Роланда, был лучшим воином в их поселке. По нему вздыхали все девушки, и Тия не была исключением. Исключением было то, что она готовилась стать воином. Вопреки строжайшему запрету, наперекор всем обычаям.
Но другого выхода у нее не было. Воины вообще редко появлялись в поселке. Война с Измененными отнимала все их силы и все время. Лучший же воин Ингельд был и вовсе нарасхват. Ночные рейды, военные советы, мирные переговоры, – он успевал везде и всюду. И только домой он заглядывал крайне редко.
Тия быстро поняла – если она хочет оказаться поближе к кумиру, ей придется стать воином. И помочь ей в этом мог только Роланд. Ее ровесник и друг детства.
Роланд тоже считался одним из лучших воинов, но – среди подростков. После же того, как он побывал в Черных Землях, в составе отряда взрослых, его авторитет вырос неимоверно.
Впрочем, это была лишь одна из причин, по которой на роль учителя Тия выбрала Роланда. Второй причиной, конечно же, было его родство с Ингельдом, а третьей, самой важной, было то, что Роланд давно уже был в нее влюблен. Так что Тия могла вить из него веревки. Что она регулярно и делала.
В тот день группу юных карнелийцев, достигших пятнадцати лет, должны были посвятить в мужчины. Этого дня подростки ждали с нетерпением, ибо только после Посвящения они могли воевать наравне со взрослыми.
Именно в тот день Ингельд прибыл в поселок на краткий отдых. И, конечно же, именно ему старейшины поселка поручили роль наставника в предстоящем Посвящении.
Молодые воины были в восторге. В восторге была и Тия. Прибытие Ингельда означало очередную возможность показаться ему на глаза, а если ей удастся еще доказать, что она кое-что может как воин...
Тия почему-то была уверена, что Ингельд не сможет устоять перед ней. Перед ее красотой, обаянием, воинским умением, наконец. Не зря же они с Роландом провели почти целый год в тренировках. Самое удивительное, что Роланд тоже ей поверил. В конце концов, он же не устоял!
– Хорошо, я проведу тебя в лагерь.
Роланд тяжело вздохнул. Он был уверен, что потеряет Тию, едва она познакомится с Ингельдом, и это наполняло его сердце печалью.
Сейчас, десять лет спустя, все это выглядело смешным и наивным, но тогда... Тогда Роланд готов был выть от боли и тоски.
Но даже тогда, когда Роланд был убежден, что Ингельд отнимет у него Тию, он не испытывал ненависти к брату. Ингельд всегда оставался для него примером и образцом для подражания. Даже общаясь с Тией, Роланд невольно копировал брата – старался выглядеть сдержанным и молчаливым, хотя, видят боги, ему всегда было трудно держать язык за зубами.
Все изменилось спустя несколько часов.
3
Лагерь, в котором карнелийцы посвящались в мужчины, располагался у подножия невысокого каменистого холма. Ближе к вершине, в небольшой пещерке обитал Отшельник. Никто не знал его настоящего имени. И никто не знал, когда он появился здесь впервые. Даже старики в поселке принимали Посвящение, когда Отшельник уже жил на этом холме. Казалось, он жил здесь всегда.
Отшельник обычно не принимал участия в церемонии, но все воины-наставники считали своим долгом навестить его. О чем они говорили с Отшельником никто не рассказывал, хотя изредка кое-кто признавался, что из речей Отшельника мало что можно было понять.
Лишь однажды, лет тридцать тому назад, Отшельник все-таки выбрался из пещеры, и об этом случае потом долго рассказывали во всех карнелийских поселениях.
Отшельник оказался невысоким худощавым стариком, обросшим длинными седыми волосами и бородой. Выбравшись из пещеры, он предложил юным карнелийцам напасть на него с любым оружием. Подростки переглянулись было, но просьбу старика уважили. Хотя, конечно, действовали весьма аккуратно. Когда они все оказались на земле, старик попросил напасть снова и теперь уже в полную силу. На этот раз юные воители действовали решительней, но это им не помогло. Потом старик попросил присоединиться находившихся там взрослых воинов, но результат был тот же.
А потом Отшельник сказал длинную речь. Выражался он довольно мудрено, но общий смысл был понятен. Отшельник утверждал, что для того, чтобы стать непобедимым воином, они должны были полюбить. Всех – друзей, врагов, людей, Измененных.
Это напоминало речи миссионеров из Армании, которые тоже призывали ко всеобщей любви во имя спасения души. Отшельник, правда, о спасении даже не заикнулся. Он говорил только о непобедимости.
Речь его, впрочем, как и речи миссионеров, осталась для них непонятой. Ибо любовь и непобедимость в головах юных воинов вместе не укладывались.
Отшельник вскоре ушел, и за него пришлось отдуваться наставнику. В то время эта почетная роль досталась деду Тии. И он, надо заметить, блестяще разрешил все сомнения ребят. А слова его с того дня повторяли на каждом Посвящении.
– Тот, кто провел десятки лет в сражениях и остался жив, – говорил он, – может позволить себе такую роскошь как любовь к врагам. Вы видели, на что способен наш Отшельник, этот ветхий с виду старик. Если мы когда-либо доживем до его лет, если мы приобретем такой же воинский опыт, что враги будут падать от нашего малейшего движения, да, быть может и у нас больше не будет врагов. Но сейчас, парни, не приведи вас боги...
4
Роланд спрятал Тию на склоне холма, среди завала из валунов. Несколько лет назад Роланд и сам прятался в этом схроне, наблюдая как его старшие товарищи становятся взрослыми.
– К полудню Ингельд поднимется к Отшельнику и ты сможешь его перехватить, – сказал Роланд и вздохнул. – Только лучше бы тебе этого не делать.
– А для чего мы с тобой целый год мечами звенели? – нахмурилась Тия. – Я же сказала – я буду воином, и от своих слов не отступлюсь!
Роланд снова вздохнул. Тия никогда не говорила об истинной причине своей тяги к воинскому ремеслу, но он был не слепой. Он знал ради чего или, точнее, ради кого все это было затеяно.
– Ладно, тогда я пойду, – буркнул он. – Удачи.
– Роланд, спасибо тебе за все.
Ее глаза сияли от радости, но Роланду было тяжело на нее смотреть. Он кивнул и стал поспешно спускаться. Он не оглядывался. Он уже смирился с потерей девушки. Так ему казалось в тот миг.
И только потом, когда Ингельд уже ушел к Отшельнику, Роланд как будто опомнился. Он вдруг понял, что поступил как последний трус – он даже не попытался отстоять Тию! Получалось, что он смирился с ее уходом к Ингельду еще год назад! Ему даже в голову не пришло, что за нее можно и нужно бороться.
Несколько минут Роланд бродил по лагерю, обуреваемый смешанным чувством гнева и презрения к самому себе. А затем кинулся к схрону, под недоумевающими взглядами друзей. Но ему больше не было дела ни до чего. Он хотел увидеть Тию и...
Он еще не знал толком, что будет делать. Но был убежден, что должен сделать хоть что-то.
Но он опоздал. В схроне ее уже не было. Не раздумывая, Роланд побежал к пещере Отшельника. Остановившись перевести дух, Роланд похолодел.
Из пещеры выходил Ингельд, и в руках его алел окровавленный меч. Стоявшая у входа Тия попятилась. Но взгляд ее был прикован не к мечу. Она смотрела в глаза Ингельда. Глаза, полыхавшие ослепительным огнем.
Когда истошно вопящий Роланд добежал до нее, она была мертва, а в ее широко распахнутых глазах остывало изумление.
Роланду повезло. Он взбирался на холм с другой стороны и Ингельд миновал его.
Оставшиеся в лагере ребята не могли видеть того, что случилось у пещеры. Услышав истошные крики Роланда, они выбрались из палаток и, недоумевая, вышли навстречу Ингельду. И своей смерти.
Через неделю Роланд покинул Карнелию.
5
Роланд подбросил в костер сухих веток. В темноте ярко сверкнули глаза Тирри.
– Можешь поспать, – предложил карнелиец. – Я постерегу.
– Я лучше прогуляюсь, – отозвался Тирри. – Сто лет не охотился, все по трактирам, да по трактирам, что за жизнь...
Тирри беззвучно растворился в темноте. Роланд повернулся к огню спиной и задумался. Позавчера они перешли границу, где-то через неделю должны попасть в Аламар – столицу Далии, а Роланд все еще терзался сомнениями – рассказывать Селене правду об Эльвире или нет?
Еще в трактире Кира пообещала ему, что Селене будет оказана помощь со стороны лучших магов Далии. Но чем ближе они подходили к столице, тем меньше Роланду хотелось раскрывать тайну Селены кому-то постороннему. Тем более магам Далии.
Нельзя сказать, чтобы в Карнелии считали далийцев приспешниками Дьявола, как утверждали церковники. Однако недоверие к техническим и магическим экспериментам северян было велико. В особенности карнелийцы недолюбливали разработки в области вооружений – создание мощных арбалетов, самоходных башен, горючих смесей и прочего. Издревле, привыкшие полагаться на развитие воинских умений и навыков, нежели на вооружение, карнелийцы презирали технику и крайне неприязненно относились к новым видам оружия, создаваемого пытливыми далийцами.
Конечно, о войне с Далией карнелийцы и не помышляли. Им с лихвой хватало нескончаемых войн в Сумеречье, однако недоверие к далийцам они впитывали с молоком матери.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46