После чего Инспектор несколько скис и, вернувшись ко мне,
процедил сквозь зубы:
-- В таком случае, я полагаю, вам следует подать прошение о разрешении
на постоянное проживание в Великой Комменсалии Оргорейна и функционировании
в качестве одной из государственных единиц -- учитывая ваши прежние
способности и возможности.
-- Да, конечно, -- ответил я.
Шутить с этим типом мне абсолютно расхотелось, особенно когда он
произнес слово "постоянное" -- самое зубодробительное из всех его чудовищных
слов.;
Через пять дней, согласно моему заявлению, мне был предоставлен вид на
жительство: я стал "государственной единицей" города Мишнори (как и просил),
получил временное удостоверение личности и мог отправляться туда немедленно.
Мне пришлось бы здорово поголодать эти пять дней, если бы старый врач:, не
оставил меня в больнице. Ему доставляло удовольствие держать под своим
присмотром в палате премьер-министра Кархайда, и премьер-министр был ему,|
очень за это благодарен.
Я отработал проезд до Мишнори грузчиком на машинах со свежей рыбой,
идущих караваном из Шелта. Это было не очень продолжительное, но очень
"пахучее" путешествие, окончившееся на одном из огромных рынков Южного
Мишнори, где я вскоре подыскал себе и постоянную работу. В таких местах
летом всегда есть работа -- разгрузка, погрузка, хранение, упаковка,
укладка, перевозка скоропортящихся продуктов. Я имел дело в основном с
рыбой; так что и поселился неподалеку от рынка вместе со своими напарниками
по работе в леднике. "Рыбный Остров" прозвали они свой дом. Мы буквально
провоняли рыбой, но мне нравилось, что большую часть дня приходится
проводить в холодном погребе. Мишнори летом напоминает парную баню. С
ледников даже не тянет прохладой, вода в реке только что не кипит, люди
плавают в собственном поту. В течение целого месяца Окре средняя температура
была не ниже пятнадцати градусов, а однажды днем поднялась до тридцати двух!
Когда под конец рабочего дня приходилось выбираться из холодного, пропахшего
рыбой убежища в это вонючее пекло, я обычно проходил километра три до
набережной Кундерер, где росли деревья и можно было сверху смотреть на
великую реку, хотя к воде спуститься было нельзя. Там я торчал допоздна, а
потом тащился к себе, на Рыбный Остров, и горячий, густой ночной воздух
облеплял меня, как влажная простыня. В той части Мишнори, где я жил, уличные
фонари обычно бывали разбиты всякой шпаной и прочими любителями темноты. По
темным улочкам без конца шныряли машины Инспекторов, высвечивая фарами
прохожих, отнимая у бедного люда его единственную собственность -- ночь.
Новый закон о регистрации иностранцев, вступивший в действие в
следующем месяце. Кус, и ставший новым шагом в поединке Оргорейна с
Кархайдом, аннулировал мой вид на жительство, и я, лишившись работы,
полмесяца провел в приемных бесконечных Инспекторов. Мои бывшие напарники
давали мне денег в долг и воровали для меня рыбу, так что с голоду я умереть
не успел, прежде чем мне снова выдали вид на жительство, однако урок получил
хороший. Мне, пожалуй, даже нравились мои новые друзья -- надежные, крепкие
парни, -- хотя жили они в ловушке, выхода из которой не было. Я же должен
был делать свое дело и возвращаться в общество таких людей, которые
нравились мне куда меньше Наконец я все-таки позвонил тем, встречу с
которыми откладывал долгих три месяца.
На следующий день я стирал свою рубаху в прачечной Рыбного Острова
среди прочих его обитателей; все мы были совсем или наполовину голые, кругом
клубы пара, рыбная вонь, грязь... и тут сквозь плеск воды я услышал, как
кто-то позвал меня, причем моим родовым именем. Это оказался Комменсал
Иегей, который и в грязной прачечной выглядел точно так же, как когда-то во
время приема Полномочного Посла Архипелага в парадном зале королевского
дворца в Эренранге. Это было месяцев семь тому назад.
-- Может быть, вы все-таки выйдете отсюда, Эстравен? -- громко и
высокомерно сказал он своим высоким гнусавым голосом, этот мишнорский
богатей. -- Да оставьте вы, черт возьми, эту рубаху!
-- Другой у меня нет.
-- Тогда вылавливайте ее поскорей из этого вонючего супа и ступайте за
мной Здесь несколько жарковато.
Мои соседи уставились на него с суровым любопытством, понимая, что
перед ними человек очень богатый. Откуда им было знать, что это не
кто-нибудь, а Комменсал. Мне было неприятно, что он сам явился сюда, ему бы
следовало послать кого-нибудь за мной. Жители Орготы чаще всего имеют весьма
слабое представление о приличиях. Мне хотелось, чтобы он поскорее ушел из
прачечной. Мокрую рубашку все равно невозможно было надеть, поэтому я
попросил одного бездомного, который вечно слонялся возле нашего Острова,
постеречь ее для меня, пока я не вернусь. Долги мои я отдал, за жилье
заплатил, документы были в кармане хайэба. Так, без рубашки, я и покинул
Рыбный Остров близ рыночной площади и пошел следом за Иегеем туда, где жили
власть имущие.
В качестве "секретаря" Иегея я снова был перерегистрирован, но уже не
как полноправный житель Оргорейна, а как Депендент. Имен для них всегда
недостаточно, им необходимо прежде всего наклеить соответствующий ярлык,
тогда в их классификации для тебя моментально находится место, даже если о
сущности твоей они и понятия не имеют. Но на этот раз ярлык был точно к
месту: я на самом деле был Депендентом, подчиненным и зависимым лицом, и
вскоре мне не раз предстояло проклинать ту цель, что привела меня сюда,
заставила есть чужой хлеб и быть у кого-то на иждивении, ибо в течение
целого месяца в жизни моей не было ни малейшего просвета, ни малейшего
намека на то, что я хоть сколько-нибудь приблизился к искомой цели. С тем же
успехом можно было оставаться и на Рыбном Острове.
В последний день лета, уже к вечеру, Иегей послал за мной. Шел дождь. Я
явился в его кабинет и застал там Комменсала округа Секиве, Обсла, которого
знавал еще в те времена, когда он возглавлял Представительство торгового
флота Орготы в Эренранге. Короткий и важный, с маленькими треугольными
глазками на плоском, жирном лице, Обсл составлял странную пару с тощим и
изящно-изысканным Иегеем. Старая жирная карга и великосветский щеголь -- вот
как они выглядели рядом; но было в этом сочетании и что-то неуловимо важное,
что исходило сразу от них обоих: оба входили в состав Тридцати Трех, что
правили Оргорейном; но и помимо этого в союзе Обсла и Иегея крылась какая-то
тайна.
Мы обменялись вежливыми приветствиями и выпили по глотку ситхской
"живой воды"; потом Обсл, вздохнув, сказал мне:
-- А теперь расскажите, почему вы так вели себя в Сассинотхе, Эстравен,
ибо если когда-либо и существовал человек, который, на мой взгляд, не
способен ошибиться ни во времени действия, ни в оценке собственного
шифгретора, то это только вы.
-- Страх оказался во мне сильнее осторожности, Комменсал.
-- Страх перед кем? Перед самим дьяволом? Чего вы боитесь, Эстравен?
-- Того, что сейчас происходит. Продолжения борьбы за престиж в долине
Синотх, возможного унижения Кархайда; гнева короля, который неизбежно
последует за подобным унижением; и того, что гнев короля правительство
Кархайда использует в своих интересах.
-- Использует? Но как?
Нет, Обсл все-таки был человеком совершенно невоспитанным. Иегей,
изящный, но колючий, поспешил вмешаться:
-- Комменсал, лорд Эстравен -- мой гость, и, право же, не стоит его
допрашивать(
-- Лорд Эстравен, разумеется, ответит на мои вопросы так и тогда, как и
когда сочтет нужным, -- он всегда так поступал. -- Обсл ухмылялся, словно в
той пригоршне грязи, которой он старался испачкать меня, спрятал иголку. --
Он же понимает, что находится среди друзей.
-- Я всегда и везде признаю своих друзей, Комменсал, но я более не
забочусь о том, чтобы сохранить их дружбу.
-- Ну это-то мне известно. И все-таки мы вполне можем тащить наши общие
сани, даже не будучи кеммерингами, как говорят у нас в Секиве, -- верно,
Эстравен? Черт побери, мне же понятно, за что вас сослали, мой дорогой: за
то, что вы любите Кархайд больше, чем его короля.
-- Точнее, за то, что любил своего короля больше, чем его двоюродного
братца.
-- Или за то, что любили Кархайд больше, чем Оргорейн, -- сказал Иегей.
-- Может, я не прав, лорд Эстравен?
-- Вы правы, Комменсал.
-- Значит, вы считаете, что Тайб хочет править Кархайдом столь же
эффективно, как мы правим Оргорейном? -- спросил Обсл.
-- Да, я так считаю. Мне кажется, что Тайб, умело используя конфликт в
долине Синотх и при необходимости обостряя его, может уже в течение этого
года добиться в Кархайде больших перемен, чем за последнюю тысячу лет. У
него есть достойный пример: деятельность вашего Сарфа. И он умело играет на
страхах Аргавена. Это куда проще, чем пробудить в Аргавене мужество, как --
увы, тщетно -- пытался сделать я. Если Тайб одержит победу, вы, господа,
окажетесь перед лицом врага, вполне вас достойного. Обсл кивнул.
-- Давайте на время забудем о шифгреторе, -- сказал Иегей. -- Я хотел
бы понять, чего добиваетесь вы, Эстравен?
-- Хочу узнать, смогут ли ужиться на Великом Континенте два Оргорейна.
-- О да! Да, конечно, вы точно выразили и мои мысли, -- сказал Обсл. --
Я тоже не раз думал об этом; именно вы поселили эти опасения в моей душе. И
уже давно, Эстравен. Тень Оргорейна становится слишком длинной. Она может
накрыть и Кархайд. Да, поистине спор между двумя кланами из-за поместья --
это нормально; и грабеж одного города другим с помощью наемной банды --
тоже; спор между государствами из-за границы, несколько сожженных амбаров,
несколько убийств -- все это в порядке вещей. Но спор из-за всей территории
государства? Захват имущества, в котором участвуют пятьдесят миллионов
человек? Клянусь сладостным Млеком Меше, картина эта огнем пылает в моих
ночных кошмарах, и я просыпаюсь весь в холодном поту... Жизнь наша более
небезопасна, о нет. И ты тоже понимаешь это, Иегей; ты и сам не раз уже
говорил об этом, просто другими словами.
-- Я вот уже в тринадцатый раз голосовал против усиления давления на
противоборствующую сторону в долине Синотх. Но что толку? Среди Тридцати
Трех по крайней мере двадцать членов оппозиционной нам партии в любой момент
проголосуют за углубление конфликта, и каждое движение Тайба только
усиливает контроль Сарфа над этими двадцатью. Он строит через долину стену и
ставит вдоль стены свою охрану, вооруженную винтовками -- винтовками! Я-то
считал, что их теперь можно только в музеях найти. Кроме того, Тайб, едва в
этом возникает нужда, сразу начинает подкармливать доминирующую партию
всякими домыслами на наш счет.
-- И тем самым укрепляет Оргорейн. Но также и Кархайд. Каждый ваш ответ
на его провокации, каждое ваше оскорбление в адрес Кархайда, любое повышение
вашего авторитета служат тому, что и Кархайд становится все сильнее и будет
становиться все сильнее, пока не превратится в равное вам централизованное
государство. И кроме того, винтовки в Кархайде отнюдь не хранят в музеях.
Они находятся в распоряжении королевской гвардии.
Иегей налил всем еще по глотку "живой воды". Высший свет Орготы пьет
сей драгоценный напиток, доставляемый сюда за восемь тысяч километров по
туманным морям из Ситха, так, словно это простое пиво. Обсл вытер губы и
подмигнул.
-- Ну хорошо, -- сказал он, -- все оказалось именно так, как я думал и
думаю сейчас. А думаю я вот что: перед нами сани, которые нам предстоит
тащить всем вместе. Но, прежде чем впрячься в эти сани, я задам один вопрос,
Эстравен, а то мне совершенно заморочили этим голову. Что это за бесконечные
темные и крайне загадочные слухи о некоем Посланнике, что прибыл с обратной
стороны Луны?
Значит, Дженли Аи все-таки испросил разрешение на въезд в Оргорейн.
-- Ах, Посланник? Он действительно тот, за кого выдает себя.
-- А это значит(
-- (что он прислан из другого мира.
-- Да ладно, оставьте вы эти ваши кархайдские метафоры, Эстравен! Я же
забыл о своем шифгреторе. Так вы ответите мне или нет?
-- Но я уже ответил вам.
-- Значит, он действительно инопланетянин? -- воскликнули в один голос
Обсл и Иегей. -- И он действительно получил аудиенцию у короля Аргавена?
Я ответил сразу обоим: да, получил. Они с минуту помолчали, а потом
снова заговорили оба сразу, даже не пытаясь скрыть своей заинтересованности.
Иегей, правда, пробовал ходить вокруг да около, зато Обсл сразу перешел к
делу:
-- Какую роль в таком случае вы отводите ему в своих планах? Похоже, вы
сделали на него ставку и проиграли. Почему?
-- Потому что Тайбу удалось обвести меня вокруг пальца. Я все смотрел в
небеса и не заметил, как сел в лужу.
-- Вы что же, стали увлекаться астрономией, дорогой мой?
-- Нам всем неплохо было бы ею увлечься, Обсл.
-- А он не представляет для нас угрозы, этот Посланник?
-- Думаю, что нет. Он лишь передал от своего народа предложение
установить с нами дипломатические и прочие связи -- начать торговлю,
подписать разные договоры, завязать сотрудничество. Больше ничего. Он прибыл
один, без оружия, без охраны, всего лишь с одним коммуникационным
устройством на своем корабле, который, кстати, позволил нам обследовать
полностью. По-моему, он не тот, кого следовало бы бояться. И все же именно
он, безоружный, положит конец и Королевству, и Комменсалиям.
-- Почему?
-- А как установить отношения с народами других миров, если не стать
подобными им, их братьями? Как сможет Гетен заключить союз с космической
организацией, включающей восемьдесят миров, не будучи единым миром?
-- Восемьдесят миров? -- проговорил Иегей и как-то смущенно засмеялся.
Обсл косо глянул на меня и сказал:
-- Мне кажется, вы слишком долго были в обществе безумца в королевском
дворце, Эстравен, и сами отчасти утратили разум... Во имя Меше! Что это за
ерунда такая -- какой-то союз с солнцем и договор с лунами? Как этот парень
попал сюда? Прилетел верхом на комете? На астероиде? На метеорите? Корабль.
Что это еще за корабль, который плывет по воздуху? Или по космосу? И
все-таки вы, пожалуй, не более безумны, чем всегда, друг мой. То есть вы в
своем безумии не только строптивы, но и мудры. Впрочем, все жители Кархайда
безумцы. Ну что ж, пошли дальше, лорд Эстравен, я следую за вами! Давайте,
давайте! Ведите нас.
-- Сам я никуда идти не собираюсь, Обсл. Да и куда вы прикажете мне
идти? Вы же тем не менее можете это сделать. Если хоть немного последуете
советам Посланника. Только он может показать вам путь, который выведет вас
наконец из долины Синотх, заставит свернуть с того злополучного курса,
которым мы невольно продолжаем следовать.
-- Прекрасно. На старости лет я еще, пожалуй, действительно увлекусь
астрономией. Но куда это меня в итоге приведет?
-- К величию, если вы пойдете более мудрым путем, чем я. Господа, я
много времени провел в обществе Посланника, я видел его корабль, который
пересек Великую Пустоту, и я абсолютно уверен, что он является гонцом из
другого мира, с иной планеты. Что же касается благородства его намерений и
его рассказов об этих иных мирах, то подтвердить, правда ли это, не может
никто; можно только судить самому -- как и о любом другом человеке. Если бы
он был одним из нас, я назвал бы его человеком честным и благородным. Но
возможно, вы и сами придете к подобному выводу. В одном лишь я абсолютно
точно уверен: для него государственные границы просто линии, прочерченные на
земле. У ворот Оргорейна стоит куда более могущественный соперник, чем
Кархайд. И народ, который первым пойдет на союз с ним, первым откроет для
него двери своего государства, станет править всей планетой. Всеми тремя
континентами планеты Гетен. Теперь наши границы -- это не линии на земле
между двумя конкретными холмами, а орбита, которую описывает наша планета,
вращаясь вокруг солнца. Рисковать своим шифгретором ради какой-либо иной
цели теперь было бы просто глупо.
Иегей явно понимал меня, но толстый Обсл только поглядывал своими
утонувшими в жирных складках лица глазками и молчал.
-- Ладно, примем все это на веру и положим месяц, чтобы окончательно
разобраться, -- сказал он наконец -- Впрочем, если бы я все это услышал не
из ваших, а из чьих-то еще уст, Эстравен, я счел бы подобные рассказы
чистейшей воды мистификацией, ловушкой для нашего достоинства, сплетенной из
звездного блеска.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38