Он вспомнил, что не поинтересовался именем убитого им террориста. Видит голову точно в кольце прицела и нажимает на спусковой крючок, выпуская короткую очередь так же легко, как затягивает застежку-молнию на брюках, после того как помочился. Бэнг, бэнг, бэнг. Так быстро и тихо с глушителем на стволе автомата, и раз! — кто бы он ни был, мертв, как вчерашняя селедка. У него и трех его друзей было немного шансов уцелеть — по сути дела, у них не было ни малейшего шанса.Но и у мужчины, которого они убили раньше, тоже не было ни малейшего шанса, напомнил себе Чавез. Несчастный человек, который оказался в банке, вкладывая деньги на свой счет, или беседуя со служащим банка о займе, или просто разменивая деньги, чтобы подстричься в парикмахерской. Сохрани свою жалость для этого несчастного, сказал себе Динг. И для профессора, которого собирался убить Модель, который, наверно, сейчас у себя дома, с женой и семьей, полупьяный от выпитого или почти без сознания от успокоительных таблеток, возможно, испытывающий последствия потрясения и пытающийся избавиться от пережитого стресса. Наверно, чувствует себя ужасно. Но для того чтобы чувствовать что-то, необходимо остаться живым, и это чертовски лучше, чем для жены и детей, сидящих сейчас в гостиной своего дома на окраине Берна, выплакивать глаза и спрашивать, почему их папа больше не с ними.Вот так. Он забрал одну жизнь, но отомстил за одну и спас другую. С этой мыслью Динг закрыл глаза и снова пережил картину внутри банка, вспоминая теперь зрелище первой пули, попавшей этому негодяю в голову перед ухом, понимая тогда, что он уже мертв, еще до того, как вторая и третья пули попали в голову, образовав кружок меньше, чем два дюйма диаметром, выбивая его мозги на десять футов позади него, и тело опускается вниз, подобно мешку с бобами. Вспоминая, как автомат террориста упал на пол с дулом, поднятым вверх, и с радостью думая о том, что его автомат не выстрелил и не причинил кому-нибудь вреда и что выстрелы в голову не заставили его пальцы сжаться в судороге и потянуть за спусковой крючок из могилы, — это реальная опасность, такое случается, он узнал во время подготовки. И все-таки это не удовлетворяло Динга. Гораздо лучше взять их живыми и покопаться в мозгах террористов, чтобы узнать, что им известно и почему они действовали таким образом. Таким образом, ты можешь узнать веши, которые можно использовать другой раз, — или, может быть, поймать кого-то еще, негодяя, отдавшего приказ, и наполнить его задницу пулями дум-дум десятимиллиметрового калибра.Операция не была идеальной, был вынужден признать себе Чавез, но, получив приказ спасти жизнь, он спас ее. Этого, решил он, пока достаточно. Через мгновение Динг почувствовал, как кровать опустилась, и его жена легла рядом с ним. Он коснулся ее руки, и она тут же положила руку Динга себе на живот. Ага, значит, маленький Чавез продолжает там свои прыжки. Это, решил Динг, заслуживает поцелуя, что он и сделал, повернувшись набок. * * * Попов тоже улегся на кровать, после того как выпил четыре стопки водки, просматривая местные телевизионные новости, за которыми последовал редакционный панегирик относительно эффективности местной полиции. Пока они не разглашали личности грабителей — именно так говорили о преступниках, к определенному разочарованию Попова, хотя после некоторого размышления он не понял почему. Он доказал свою добросовестность нанимателю и к тому же сумел присвоить немалую сумму денег.Еще несколько операций, подобных этой, и он сможет жить, как король в России или как принц во многих других странах. Он познакомился с удобствами, которые так часто видел и которым завидовал, будучи оперативным сотрудником бывшего КГБ, думая о том, как, черт побери, его страна может победить государства, тратящие миллиарды долларов на развлечения вдобавок к миллиардам на вооружение, которое было намного лучше, чем производилось у него дома, — иначе почему ему так часто поручалось узнать их технические секреты? Так он работал во время последних нескольких лет «холодной войны», зная заранее уже тогда, кто одержит победу и кто проиграет.Однако дезертирство и требование политического убежища никогда не привлекали Попова. Какой смысл продавать свою страну за крошечное пособие и обыкновенную работу на Западе? Свобода? Это было слово, на которое по-прежнему молились на Западе. Зачем человеку свобода, если ему приходится «свободно» бродить по улицам и не иметь возможности приобрести хороший автомобиль, действительно позволяющий воспользоваться этой свободой? Или спать в хорошем отеле, когда приезжаешь туда?Или иметь деньги, чтобы заплатить за пищу и напитки, необходимые для того, чтобы как следует насладиться свободой? Нет, его первая поездка на Запад в качестве «нелегала» без дипломатического прикрытия была в Лондон, где он провел большую часть времени, рассматривая дорогие автомобили и глядя на эффектные черные такси, на которых ты мог ехать, когда чувствовал себя слишком ленивым, чтобы идти пешком. В основном ему приходилось ездить в «трубе» — так называлось лондонское метро — быстро, удобно, анонимно и дешево. Однако «дешевизна» была качеством, к которому он не испытывал уважения. Нет, капитализм обладал исключительным достоинством и способностью вознаграждать людей, которые выбрали состоятельных родителей или добились успехов в бизнесе. Наградой были роскошь, удобство и комфорт, о которых не могли мечтать даже цари. Именно этого сразу захотелось Попову, и даже тогда он начал размышлять, как добиться такой награды. Хороший дорогой автомобиль — ему всегда хотелось иметь «Мерседес», — и удобная большая квартира недалеко от хороших ресторанов, а также деньги, чтобы путешествовать по местам, где песок теплый, а небо голубое, чтобы привлекать к себе красивых женщин, как это делал Генри Форд, в чем Попов не сомневался. Какой смысл обладать такой властью без желания воспользоваться ею?Ну что ж, сказал себе Попов, сейчас он ближе к своей цели, чем когда-либо. Все, что от него требовалось, — это организовать еще несколько операций — таких, как в Берне.Если его наниматель готов платить столько денег дуракам — ну что ж, деньги быстро уходят от дураков; ему очень нравился этот западный афоризм, потому что он считал его удивительно подходящим. А Дмитрий Аркадьевич не был дураком. Удовлетворенный этой мыслью, он поднял пульт и выключил телевизор. Завтра он проснется, позавтракает, положит деньги в банк, возьмет такси и поедет в аэропорт, где его ждет авиалайнер компании «Свисс Эр» для полета в Нью-Йорк. Первым классом, конечно. * * * — Ну каково твое мнение, Ал? — спросил Кларк за пинтой темного британского пива. Они сидели в задней угловой кабине.— Твой Чавез полностью оправдал все слухи о нем. Он поступил очень разумно, дав возможность Прайсу первым вбежать в банк. Он не позволил своему самомнению помешать принять разумное решение. Мне нравится это качество в молодом офицере. Правильно выбрал момент для штурма. Его деление помещения на зоны ответственности было верным, и стрелял он точно в цель. Он справился с заданием. И его группа — тоже. Особенно удачным оказалось то, что первая операция была не такой уж сложной. Этот парень Модель — далеко не ученый-ракетчик, как это принято у вас говорить.— Жестокий мерзавец.Стэнли кивнул.— Совершенно верно. Германские террористы часто именно такие. Мы получим хорошее, благодарственное письмо от ВКА по этому поводу.— Какие уроки мы извлекли?— Доктор Беллоу прекрасно себя проявил. Нам нужно больше высококачественных переводчиков, если мы хотим вовлечь его в процесс переговоров. Завтра я займусь этим. Сенчури Хаус Сенчури Хаус — здание в Лондоне, где размещается Интелледженс Сервис.

наверняка располагает людьми, которые нам понадобятся.Ах да, этот парень Нунэн...— Он прибыл к нам совсем недавно. Работал раньше техническим специалистом в ФБР. Они использовали в команде спасения заложников в качестве руководителя технического обеспечения. Профессиональный агент, отличный стрелок, обладает опытом расследования, — объяснил Кларк. — Хороший разносторонний специалист для нашей работы.— Он проделал великолепную работу при размещении своего видеонаблюдательного снаряжения. Я уже просмотрел сделанные им видеоленты. Они совсем неплохие. В целом, Джон, работу Группы-2 нужно отметить как очень хорошую. — Стэнли отсалютовал поднятой пинтой Джона Кариджа.— Хорошо, когда все проходит удачно, Ал.— Теперь будем ждать следующего вызова.Глубокий вдох.— Да. — Кларк знал, что основой успеха было участие британцев.Он воспользовался их системой поддержки, их люди фактически отвечают за успех штурма — две трети его. Луи Луазель оказался именно таким, как утверждали французы. Этот маленький сукин сын стреляет, как Дэви Крокетт Дэви Крокетт — американский полковник, прославившийся меткой стрельбой и защитой форта Аламо во время осады форта в 1836 г. мексиканскими войсками.

. И самообладание у него твердое, как скала. Ну что ж, у французов огромный опыт борьбы с террористами, и Кларку доводилось участвовать в совместных с ними операциях. Итак, эта операция будет отмечена в анналах «Радуги» как успешная. Теперь «Радуга» показала, что является полезной. И вместе с ней, знал Кларк, стал полезен и он. * * * Обществу Цинцинната Цинциннат Луций Квинкций — римский политический деятель и полководец. У древних римлян считался образцом доблести и скромности.

принадлежал большой дом на Массачусетс-авеню, и он часто использовался для полуофициальных ужинов, которые были неотъемлемой частью вашингтонского света. Там давали возможность сильным мира сего встречаться и подтверждать свой статус между выпивкой и бесцельной болтовней. Новый президент сделал это несколько более затруднительным, конечно, своим эксцентричным отношением к правительству, однако никто в этом городе не может действительно изменить что-то, и недавно избранные конгрессмены испытывали необходимость узнать, как на деле функционирует Вашингтон. Это, конечно, ничем не отличалось от других мест в Америке, и для многих встречи в этом бывшем жилище кого-то богатого и важного были просто новой версией ужинов в кантри клабах, где они узнавали правила общества, в котором господствовали политики и влиятельные магнаты. * * * Кэрол Брайтлинг была одной из новых влиятельных людей. Разведенная больше десяти лет назад и не вышедшая снова замуж, она обладала не меньше, чем тремя докторскими степенями, — из Гарварда, Калифорнийского технологического и университета Иллинойса, покрыв, таким образом, оба побережья и три важных штата, что являлось немалым достижением в этом городе, поскольку гарантировало ей немедленное внимание — если не автоматическое расположение — шести сенаторов и большого числа конгрессменов, каждый из которых обладал правом голоса и работал в различных комитетах.— Слышали новости? — спросил ее младший сенатор из Иллинойса за бокалом белого вина.— Что вы имеете в виду?— Швейцария. Или налет террористов, или ограбление банка. Швейцарские полицейские отлично справились с бандитами.— Мальчики со своими ружьями, — небрежно фыркнула Брайтлинг.— Операция широко освещалась телевидением.— Американский футбол тоже, — заметила Брайтлинг с мягкой, но раздраженной улыбкой.— Верно. Почему новый президент не поддерживает вас по проблеме глобального потепления? — спросил далее сенатор, не зная, как пробиться сквозь броню ее поведения.— Видите ли, нельзя сказать, что он не поддерживает меня, просто он считает, что нам нужны дополнительные научные данные по этой проблеме.— А вы так не считаете?— Честно говоря, нет, по моему мнению, у нас вполне достаточно научной информации по этому вопросу. Данные представляются мне четкими и ясными. Однако сам президент в этом не убежден и не считает правильным принимать меры, которые подействуют на экономику, до тех пор, пока он в этом полностью не уверен.— Мне нужно постараться убедить его еще раз, — добавила она.— А вы недовольны этим?— Мне понятна его точка зрения, — ответила советник по науке, удивляя сенатора, земляка Авраама Линкольна. Значит, подумал он, все, кто работает в Белом доме, вынуждены соглашаться с этим президентом. Кэрол Брайтлинг была неожиданным дополнением к числу сотрудников Белого дома, ее политическая позиция резко отличалась от политики президента, несмотря на то что ее уважали в научном мире за точку зрения по окружающей среде. Это был ловкий политический ход, скорее всего подсказанный главой аппарата Белого дома, Арнольдом ван Даммом, являющимся, несомненно, самым искусным политиканом в этом городе бесчисленных маневров. Он-то и обеспечил президенту некоторую поддержку движения по охране окружающей среды, которое превратилось в немалую политическую силу в Вашингтоне.— Вас не беспокоит, что президент сейчас в Южной Дакоте и расстреливает беззащитных гусей? — с усмешкой спросил сенатор, когда официант принес ему новый бокал.— Homo sapiens по природе является хищником, — ответила Брайтлинг, оглядывая комнату в поисках других собеседников.— Но только мужчины?Улыбка.— Да, мы, женщины, гораздо более миролюбивые.— О, посмотрите, там ваш бывший муж в углу, правда? — спросил сенатор, пораженный тем, как изменилось ее лицо после его слов.— Да. — Равнодушный голос, никаких эмоций, когда она повернула лицо в противоположную сторону. Заметив его, ей не нужно делать больше ничего. Оба знали правила. Не ближе тридцати футов, никакого продолжительного контакта взглядов и, конечно, никаких слов.— У меня была возможность вложить деньги в «Горайзон Корпорейшн» два года назад. С тех пор я бил себя по лбу за глупость много раз.— Да, Джон заработал для себя кучу денег. И это спустя много времени после развода, так что она не получила ни гроша. Вероятно, это плохая тема для разговора, тут же подумал сенатор. Он был избран сенатором совсем недавно и еще не понял, как вести вежливый разговор.— Да, он изрядно разбогател, насилуя науку таким образом.— Вы не одобряете этого?— Изменять структуру ДНК в растениях и животных? Нет, не одобряю. Природа развивалась без нашей помощи в течение по крайней мере двух миллиардов лет. Сомневаюсь, что ей требуется наша помощь.— Вы хотите сказать, что существуют веши, которых не следует знать человеку? — спросил сенатор с улыбкой. Его профессиональная квалификация состояла в заключении договоров, в рытье ям в грунте и строительстве чего-то, нежелательного для природы, хотя его чувствительность к проблемам окружающей среды, подумала доктор Брайтлинг, возникла из любви к Вашингтону и желания оставаться здесь, в ауре атмосферы власти. Это называли лихорадкой Потомака, болезнью весьма заразительной, но плохо поддающейся лечению.— Проблема, сенатор Хокинг, заключается в том, что природа является одновременно сложной и тонкой. Когда мы меняем что-то, мы не можем точно предсказать последствия изменений. Это называется Законом Непредусмотренных Последствий, нечто, с чем хорошо знаком конгресс, правда?— Вы хотите сказать...— Я хочу сказать, что причина, по которой у нас есть федеральный закон относительно воздействия на природу, заключается в том, что намного проще разрушить вещи, чем затем исправить ситуацию. В случае с формированием новых комбинаций ДНК мы можем с большей легкостью изменить генетический код, чем оценить, какие последствия вызовут эти изменения через сотню лет. Подобное могущество должно использоваться с величайшей осторожностью. Мало кто понимает этот простой факт.Поскольку с этим трудно спорить, сенатор был вынужден элегантно признать ее правоту. Через неделю Брайтлинг будет выступать с этим вопросом перед его комитетом. Неужели из-за этого и разбилась семейная жизнь Джона и Кэрол Брайтлинг? Как печально. С этой мыслью сенатор извинился и пошел к своей жене. * * * — В этой точке зрения нет ничего нового. — Джон Брайтлинг защитил докторскую диссертацию по молекулярной биологии в университете Виргинии вместе со степенью доктора медицины. — Она началась с человека по имени Нед Луддс несколько столетий назад. Он боялся, что Индустриальная революция положит конец экономике Англии, когда все ковырялись в земле у себя в коттеджах. И он был прав. Экономическая модель была разрушена. Но ее заменило нечто, ставшее более выгодным для потребителей, и поэтому мы называем это прогрессом! — Неудивительно, что Джон Брайтлинг, миллиардер, стремящийся стать номером два, выступал перед небольшой толпой почитателей.— Однако сложность... — начал было возражать кто-то из толпы.— Это случается каждый день — фактически каждую секунду. И это же происходит с вещами, которые мы пытаемся победить. Рак, например. Неужели, мадам, вы готовы положить конец нашей работе, если это означает, что мы не создадим лекарства против рака груди?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116