– Вообще-то нет, – Тим печально покачал головой и дунул в сторону Уилла рисовыми крошками.– Значит, ты по настоящему не знаешь, что случится?– А вот это я знаю, – ответил Тим. – Препарат разрабатывался для восстановления памяти у пациентов, страдающих ретроградной амнезией. Ну, это когда человек теряет память после травмы или несчастного случая. Результаты были потрясающие. Но потом врачи стали замечать, что пациенты, которым они его дают, вспоминают такие вещи, которые не могут помнить. Просто не должны. Не только о том, что происходило с ними в самом раннем детстве, но и собственное рождение. Мало того: они вспоминали то, что делали их родители, прежде чем они сами родились. Как понимаешь, тут было над чем поломать голову. Но потом до наших ученых дошло. Препарат позволяет не только восстанавливать утраченные воспоминания. Он открывает доступ к воспоминаниям на клеточном уровне. Воспоминания, унаследованные от предков. Как тебе такое понравится? Но теперь тебе доктор такого не пропишет, даже если будет очень нужно. Как только версия подтвердилась, «ретро» тут же внесли в список «препараты ограниченного доступа». Только для Больших Шишек. А теперь спроси себя, почему.Уилл честно задал себе этот вопрос.– Ну как, нашел ответ? – осведомился Тим. Тот покачал головой.– Кругом одни тайны, – Тим постучал себя по носу. – В прошлом слишком много тайн, которые Большие Шишки очень хотят скрыть от таких, как мы.– Тайны истории, – уточнил Старлинг-самый-младший.– Именно. Поэтому такое зелье на каждом углу не купишь. Эта штука реально действует.– Но это, надеюсь, не какой-нибудь «воскреситель мертвых»? Вроде «горлодера», «страшилки» или «лимонного шербета»?– С катушек тебя не сносит, если ты об этом.– Именно об этом.Уилл тяжко вздохнул и уставился на толпу юнцов у барной стойки. Обычный вечер пятницы. Обычные компании ребят и девчонок, разряженных кто во что горазд, которые завалились в пивнушку, чтобы немного повеселиться. У каждого из них есть постоянная работа, но сегодня уже начались выходные, а поэтому до понедельника можно развлекаться в свое удовольствие – насколько позволяют финансы. Люди как люди. Их не преследуют роботы из прошлого. И угроза ареста и смертной казни пока не нависла над их разноцветными головами.– Так нечестно, – вздохнул Уилл.Он приложился к кружке и сделал глоток. Потом глоток побольше. И решил не останавливаться на достигнутом.– У меня сухо, – заметил он, ставя на стол пустую кружку.– Сейчас еще принесу, – откликнулся Тим и направился к стойке.– Так нечестно, – пробормотал Уилл, глядя ему вслед. – Я имею в виду… я всегда готов рискнуть, но все это просто нелепость.– Привет, мой милый мальчик, – раздался голос – увы, знакомый до боли.– Глэдис… – пролепетал Уилл, как только сия достойная во всех отношениях леди загородила от него весь мир.– А говорил, что не любишь такую музыку.Дивное видение в алом. Иоанна Богослова от такого удар бы хватил Вавилонская блудница, чье явление предсказано в «Апокалипсисе», тоже предпочитала одежды в багровых тонах (Прим. ред.)
.– Это Тим меня вытащил, – Уилл изобразил теплую улыбку, словно от нее эти тонны женственности могли растаять и слегка уменьшиться в объеме. – Кстати, он сейчас у стойки. Он очень надеялся, что ты придешь. Он собирался тебя угостить.– О, как славно.Глэдис повернулась и уплыла прямым курсом к стойке, к скоплению молодых людей, которое понемногу разрасталось.Уилл снова поглядел на трубочку с таблетками. Что произойдет, если их принять? Может быть, он погрузится в потоки галлюцинаций, навеянных образами прошлого? Или в бурное море воспоминаний? Или получит некое ужасное, ужасающее откровение? Или сойдет с ума?Или таблетки окажутся просто слабительным, которое Тиму продал какой-нибудь шутник?– Слишком много вопросов, – прошептал Уилл, обращаясь непонятно к кому. – И на некоторые я действительно смогу ответить. Я просто рискую. Ужасно рискую.В конце концов – а этих концов, похоже, было очень много, и до последнего никак не доходила очередь – Тим вернулся к столику. Правда, не в обществе Глэдис. И не в самом лучшем настроении.– Премного благодарен, – буркнул он, водрузив на столик две кружки «Малыша» и бросив рядышком пакетик «мокриц» со вкусом фруктового пирога. – Решил избавиться от этой багряной женщины и натравил ее на меня. Ах, как смешно. И это называется «лучший друг»!Уилл не ответил. Тим посмотрел на него. Пластиковая трубочка лежала на столешнице. И она была пуста.Уилл сидел прямо, уставясь в пространство. Его глаза остекленели, зрачки расширились. Лицо зловеще посерело, а губы стали неестественно синими.Тим осторожно подался вперед, коснулся рукой его шеи в районе яремной впадины, чтобы нащупать пульс. Пульс отсутствовал. Сердце не билось. Уилл Старлинг был мертв. ГЛАВА 7 Было позапозавчера, и шел дождь.Шел дождь, и утренний поезд 8.02 на Пэддингтон опаздывал на тридцать секунд.Эрнест Старлинг, капитан полка Королевских Электрофузилеров, сидел в зале ожидания первого класса: колени сжаты, плечи расправлены, губы, скрытые в тени великолепных усов, нетерпеливо сжаты. Терпение – вот чего капитану Старлингу не хватало больше всего. Он считал, чтобы все должно совершаться как можно быстрее и строго по уставу. А устав гласил, что все должно совершаться вовремя. Его жена Мэри, очаровательная женщина, всегда все делала вовремя и точно по часам. 7. 30 утра – завтрак, 8. 30 вечера – обед, 10. 30 вечера – исполнение супружеских обязанностей, 10. 32 вечера – бренди и сигара для супруга.Нельзя сказать, что капитан не чувствовал необходимости в терпении. Он молился об этом – каждый вечер, в 10. 45. «Господи, дай мне терпения. Дай мне его прямо сейчас».Но по какой-то причине Господь до сих пор не выполнил просьбу капитана. И поэтому капитан сидел в зале ожидания первого класса. И изнывал от нетерпения.Он представлял собой восхитительное зрелище, этот капитан. Он был облачен в великолепную парадную форму – мундир из узорчатого синего бархата, сшитый точно по фигуре, с отделкой из дорогой золотой парчи. На груди сверкало множество орденов и медалей, которых капитан был удостоен за отвагу. Синий шелковый плащ окутывал плечи, голову венчала медвежья шапка с высокой кокардой. Лосины из пурпурной саржи были заправлены в голенища высоких сапог, начищенных до блеска.Зал ожидания выглядел столь же элегантно. Пухлые диванчики «честерфильд» Стиль мягкой мебели с подлокотниками. Получил название в честь графа Честерфильда (Прим. ред.)
были обиты дорогим красным сукном с рисунком в стиле Уильяма Морриса. Моррис, Уильям (1834 – 96) – английский художник, поэт, беллетрист. Один из зачинателей стиля модерн в архитектуре, инициатор возрождения декоративного искусства в Англии. Стремился к возрождению старых ремесел, ручного труда – в частности, заново открыл производство шпалер, разработал ряд шрифтов и полиграфических приемов, воскрешавших практику первопечатников. Разделял идеалы прерафаэлитов (Прим. ред.)
Орхидеи в псевдокитайских фарфоровых жардиньерках, расписанных драконами, источали тяжелый аромат, который смешивался с запахом дорогих сигар.Мраморные плиты пола почти полностью скрывались под броским ковриком в афганском стиле. Каблуки начищенных ботфорт в который раз начинали выбивать барабанную дробь – в такт маршу его полка, который звучал в голове капитана, и совершенно не в такт нежным звукам Штрауса, струящимся из латунного раструба.Больше в зале ожидания никого не было – за исключением еще одного пассажира, джентльмена весьма дородного, но привлекающего внимание не только своими габаритами. Он вошел лишь несколько минут назад и, к большому неудовольствию капитана, сел не где-нибудь, а рядом с ним, хотя остальные честерфильдовские диванчики были свободны. Дородный джентльмен был облачен в весьма элегантное пальто из серого молескина От «mole» – крот и «skin» – кожа. Плотная, прочная хлопчатобумажная ткань. Обычно из нее шьют спортивную одежду. (Прим. ред.)
от Эмберли, а также цилиндр и перчатки, подобранные в тон. Его лицо его было широким, с глубоко посаженными глазами и тяжелой челюстью.Внезапно дородный джентльмен стукнул по мраморному полу тростью серебряным набалдашником в виде черепа. Можно было поспорить, что в этой трости скрыт клинок.– Сэр, – произнес он. – Могу ли я смиренно попросить вас прекратить эту адскую барабанную дробь?– Можете, сэр, – капитан повернул голову, чтобы поглядеть в лицо своему мучителю. – Но видит Бог я не могу удовлетворить вашу просьбу. Поезд опаздывает… – капитан достал из нагрудного кармана своего расшитого мундира золотые карманные часы, знак монаршей признательности, откинул крышку и поглядел на циферблат, – на одну минуту и пять секунд. Я направлю жалобу директору железной дорога.– Вам пора остыть, – посоветовал дородный пассажир. – Не стоит так горячиться.– Простите, сэр? Что вы сказали?– Расслабьтесь, – пояснил джентльмен. – Позвольте звукам Штрауса успокоить ваши нервы.– Проклятый иностранец – капитан вновь застучал каблуками. – Дайте мне добрый британский полковой оркестр – его я готов слушать хоть каждый день. А от этой иностранной дребедени меня мутит.– Юридически это английская музыка, – возразил толстяк. – Поскольку ныне территория бывшей Австрии входит в состав Британской империи. Равно как и две трети земного шара.– Конечно, мне это известно, сэр. Я офицер Ее Величества королевы Виктории, благослови ее Бог, и служу в одном из самых прославленных ее полков. Я наводил ужас на врагов империи во многих странах.– Я тоже много путешествовал, – ответил дородный джентльмен. – Я был в Тибете, посетил Поталу, и меня наставлял сам Далай-лама. Я в одиночку пересек пустыню Калахари, где встречался с бушменами, которые сделали меня вождем своего племени. Я…– Все это очень интересно, – оборвал его капитан. – Но поезд опаздывает.– Поезд стоит на линии в миле отсюда, – произнес джентльмен. – На переезде застряла телега пивовара: у нее сломалось колесо. Поэтому поезд задерживается на неопределенное время.– Ни о чем подобном не объявляли, сэр. Во всяком случае я не слышал. Откуда вы это знаете?– Знаю, – заверил джентльмен. – Я все знаю.Он распахнул пальто и достал из кармана своего трехбортного жилета золотой парчи визитную карточку в форме звезды, которую передал капитану. Тот принял визитку и прочел вслух:– Хьюго Рюн Rune – «руна» (Прим. ред.)
, филантроп, философ и гений.– К вашим услугам, – произнес мистер Хьюго Рюн.– Я не нуждаюсь в ваших услугах, сэр.– Мне кажется, что нуждаетесь. – Ха…Капитан качнул головой и снова начал выбивать каблуками дробь. Рюн перехватил трость поудобнее и принялся отстукивать ритм вальса.– Как я понял, вы направляетесь на запуск корабля, – небрежно заметил он.– Простите, сэр?– В Гринвич, на запуск электрического корабля Воздушного флота Ее Величества «Дредноут». Уверен, вы направляетесь именно туда.– Да, сэр, вы догадались. Но если так будет продолжаться, я опоздаю, – и капитан полез за сигарами.– Левый карман панталон, – подсказал Рюн.Именно там коробка и обнаружилась.– Будь я проклят, сэр… – вырвалось у него.– Только не мной, – отозвался мистер Рюн. – Это не в моем характере.Вытаскивая сигарету из коробки, капитан почувствовал, что руки стали неловкими.– Теперь вам нужны спички, – подсказал Рюн.– Есть у меня спички, – капитан провел рукой по карману.– Полагаю, у вас их нет, – возразил Рюн, и рука Старлинга замерла.– А, конечно. Я оставил этот чертов коробок на столике…– Позвольте, сэр… – Хьюго Рюн чуть наклонился вперед и вдруг, выхватив сигару из пальцев Старлинга, вставил ее ему в рот. Затем снял перчатки, взмахнул правой рукой перед носом капитана, щелкнул большим и указательным пальцами, и на кончике сигары тут же вспыхнул огонек.– Этому меня научил один факир в Бомбее, – пояснил мистер Рюн.Но капитан даже не мог сделать затяжку.– Вдохните, – проговорил Рюн, и Старлинг послушно затянулся.– О да, – произнес Рюн, подув на свои пальцы, словно остужая их или задувая пламя. – Прекрасная сигара.Он чуть потянул носом и чихнул.– Гавана. Полукорона из табачного магазина Балберета, Берлингтон-Аркейд Один из фешенебельных торговых пассажей Лондона. Открыт в XVIII веке в бывшем особняке герцога Берлингтона. Полное его название звучит так: «Торговые ряды для всяких скобяных товаров, одежды и предметов, не оскорбляющих зрения и обоняния». (Прим. ред.)
. Мои сигареты производят там же, только по моему собственному рецепту.Капитан замер, забыв выдохнуть. Сигара, готовая упасть, повисла над его отвисшей нижней губой.Рюн снова подался вперед и легко подтолкнул капитана под подбородок, побуждая его прикрыть рот.– Вы уроните сигару, – мягко сказал он. – Это будет большая потеря.Капитан выхватил сигару изо рта и швырнул ее на пол.– Кто вы такой, сэр?Когда вопрос задают таким тоном, уклончивые ответы недопустимы.– Я – Хьюго Рюн. Я дал вам свою визитку. Там все написано.– Кто вы такой? Кто-то вроде мага из Мюзик-холла?– Да, я маг, – подтвердил тот. – Но не из тех, что выступают на сцене. Моя магия – это высокое призвание.– Скорее похоже на происки дьявола.– От вашей сигары загорелся коврик, сэр.– Да и к черту, – огрызнулся капитан, и щеки у него стали пунцовыми.– Это будет большая потеря, – повторил Рюн, поднял сигару, отряхнул ее и вставил себе в рот. – Невосполнимая потеря.– Черт подери, сэр, я сыт по горло вашей наглостью! Капитан Старлинг поднялся с диванчика и положил ладонь на рукоять сабли.– Не обнажайте клинок, – спокойно сказал Рюн. – Если вы это сделаете, у меня может возникнуть желание вас задеть.Тем не менее капитан выхватил саблю и отважно поднял ее.– Встаньте, сэр!– Сядьте, глупец.– Встаньте, сэр, или я зарублю вас на месте!Рюн вздохнул, поднялся, опираясь о трость, и посмотрел капитану прямо в глаза, затем отложил трость в сторону.– Я безоружен, – произнес он. – Неужели вы, офицер и джентльмен, зарубите безоружного человека?Капитан вогнал саблю в ножны и сжал кулаки.– Надеюсь, вы знаете правила маркиза Куинсбери, Современная система правил английского бокса. Была разработана в 1867 году (в действительности ее автором был журналист Джон Чемберс, но благодаря маркизу Джону Дугласу Куинсбери они получили широкое распространение). Бой требовалось проводить в перчатках, были запрещены некоторые болевые и силовые приемы. (Прим. ред.)
– процедил он. – И должен вас предупредить: я чемпион полка. Защищайтесь как можете, ибо я намерен проучить вас за наглость.– Не думаю, что у вас получится, – отозвался Хьюго Рюн. – Сядьте, капитан Старлинг. Нам с вами надо кое-что обсудить.– Защищайтесь, сэр!Кулак капитана рассек воздух. Но удивительное дело: толстяк с неожиданной ловкостью увернулся от удара.– Выставьте кулаки и защищайтесь! – крикнул Старлинг.– Должен вас предостеречь, – проговорил Рюн. – Я ношу звание Великого Мастера смертоносного боевого искусства Димак – самого смертоносного из боевых искусств. Мне достаточно мгновенья, чтобы изуродовать вас, превратить в калеку – просто коснувшись вас кончиком пальца.Капитан снова ударил – на этот раз это был великолепный хук левой. Однако Хьюго Рюн, филантроп, философ, гений и Великий Мастер смертоносного боевого искусства Димак, снова чуть качнулся, и удар прошел мимо.– Я честно вас предупреждаю, – произнес он. – Это мой долг. Мои руки и ноги зарегистрированы в полицейском управлении Метрополии как особо опасное оружие. Я вынужден держать их в металлическом шкафу, когда они не применяются.– Что?!Капитан ударил в третий раз – и снова мимо.– Хорошая шутка всегда уместна, – заметил Рюн. – Она позволяет разрядить даже самую драматическую ситуацию.– Драматическую?Капитан подобрался, готовясь продолжать бой, и в этот момент Рюн не спеша потянулся вперед и толкнул его в плечо.Старлинг обмяк и безвольно осел на пол.Тяжело вздохнув, Хьюго Рюн подхватил капитана, перетащил на один из честерфильдовских диванчиков и поднес к носу офицера флакончик с нюхательной солью.– Что такое? – пробормотал капитан Старлинг, вздрогнув и открыв глаза. – Что… что, что?– Вам стало нехорошо, – объяснил Рюн. – Но теперь все в порядке.– Кажется, у меня что-то с головой.– Теперь выслушайте меня, – проговорил Хьюго Рюн, и его губы почти коснулись левого уха капитана. – Вы направляетесь в Гринвич на запуск электрического корабля Воздушного Флота Ее Величества «Дредноут». Там будут тысячи людей. Это главное событие тысяча восемьсот восемьдесят пятого года. Но сейчас вы должны очень внимательно меня выслушать.И Рюн кое-что рассказал Эрнесту Старлингу, капитану полка Королевских Электрофузилеров.
В 8.37 – а не в 8.02, как предполагалось – поезд на Пэддингтон подъехал к Брентфордскому вокзалу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46
.– Это Тим меня вытащил, – Уилл изобразил теплую улыбку, словно от нее эти тонны женственности могли растаять и слегка уменьшиться в объеме. – Кстати, он сейчас у стойки. Он очень надеялся, что ты придешь. Он собирался тебя угостить.– О, как славно.Глэдис повернулась и уплыла прямым курсом к стойке, к скоплению молодых людей, которое понемногу разрасталось.Уилл снова поглядел на трубочку с таблетками. Что произойдет, если их принять? Может быть, он погрузится в потоки галлюцинаций, навеянных образами прошлого? Или в бурное море воспоминаний? Или получит некое ужасное, ужасающее откровение? Или сойдет с ума?Или таблетки окажутся просто слабительным, которое Тиму продал какой-нибудь шутник?– Слишком много вопросов, – прошептал Уилл, обращаясь непонятно к кому. – И на некоторые я действительно смогу ответить. Я просто рискую. Ужасно рискую.В конце концов – а этих концов, похоже, было очень много, и до последнего никак не доходила очередь – Тим вернулся к столику. Правда, не в обществе Глэдис. И не в самом лучшем настроении.– Премного благодарен, – буркнул он, водрузив на столик две кружки «Малыша» и бросив рядышком пакетик «мокриц» со вкусом фруктового пирога. – Решил избавиться от этой багряной женщины и натравил ее на меня. Ах, как смешно. И это называется «лучший друг»!Уилл не ответил. Тим посмотрел на него. Пластиковая трубочка лежала на столешнице. И она была пуста.Уилл сидел прямо, уставясь в пространство. Его глаза остекленели, зрачки расширились. Лицо зловеще посерело, а губы стали неестественно синими.Тим осторожно подался вперед, коснулся рукой его шеи в районе яремной впадины, чтобы нащупать пульс. Пульс отсутствовал. Сердце не билось. Уилл Старлинг был мертв. ГЛАВА 7 Было позапозавчера, и шел дождь.Шел дождь, и утренний поезд 8.02 на Пэддингтон опаздывал на тридцать секунд.Эрнест Старлинг, капитан полка Королевских Электрофузилеров, сидел в зале ожидания первого класса: колени сжаты, плечи расправлены, губы, скрытые в тени великолепных усов, нетерпеливо сжаты. Терпение – вот чего капитану Старлингу не хватало больше всего. Он считал, чтобы все должно совершаться как можно быстрее и строго по уставу. А устав гласил, что все должно совершаться вовремя. Его жена Мэри, очаровательная женщина, всегда все делала вовремя и точно по часам. 7. 30 утра – завтрак, 8. 30 вечера – обед, 10. 30 вечера – исполнение супружеских обязанностей, 10. 32 вечера – бренди и сигара для супруга.Нельзя сказать, что капитан не чувствовал необходимости в терпении. Он молился об этом – каждый вечер, в 10. 45. «Господи, дай мне терпения. Дай мне его прямо сейчас».Но по какой-то причине Господь до сих пор не выполнил просьбу капитана. И поэтому капитан сидел в зале ожидания первого класса. И изнывал от нетерпения.Он представлял собой восхитительное зрелище, этот капитан. Он был облачен в великолепную парадную форму – мундир из узорчатого синего бархата, сшитый точно по фигуре, с отделкой из дорогой золотой парчи. На груди сверкало множество орденов и медалей, которых капитан был удостоен за отвагу. Синий шелковый плащ окутывал плечи, голову венчала медвежья шапка с высокой кокардой. Лосины из пурпурной саржи были заправлены в голенища высоких сапог, начищенных до блеска.Зал ожидания выглядел столь же элегантно. Пухлые диванчики «честерфильд» Стиль мягкой мебели с подлокотниками. Получил название в честь графа Честерфильда (Прим. ред.)
были обиты дорогим красным сукном с рисунком в стиле Уильяма Морриса. Моррис, Уильям (1834 – 96) – английский художник, поэт, беллетрист. Один из зачинателей стиля модерн в архитектуре, инициатор возрождения декоративного искусства в Англии. Стремился к возрождению старых ремесел, ручного труда – в частности, заново открыл производство шпалер, разработал ряд шрифтов и полиграфических приемов, воскрешавших практику первопечатников. Разделял идеалы прерафаэлитов (Прим. ред.)
Орхидеи в псевдокитайских фарфоровых жардиньерках, расписанных драконами, источали тяжелый аромат, который смешивался с запахом дорогих сигар.Мраморные плиты пола почти полностью скрывались под броским ковриком в афганском стиле. Каблуки начищенных ботфорт в который раз начинали выбивать барабанную дробь – в такт маршу его полка, который звучал в голове капитана, и совершенно не в такт нежным звукам Штрауса, струящимся из латунного раструба.Больше в зале ожидания никого не было – за исключением еще одного пассажира, джентльмена весьма дородного, но привлекающего внимание не только своими габаритами. Он вошел лишь несколько минут назад и, к большому неудовольствию капитана, сел не где-нибудь, а рядом с ним, хотя остальные честерфильдовские диванчики были свободны. Дородный джентльмен был облачен в весьма элегантное пальто из серого молескина От «mole» – крот и «skin» – кожа. Плотная, прочная хлопчатобумажная ткань. Обычно из нее шьют спортивную одежду. (Прим. ред.)
от Эмберли, а также цилиндр и перчатки, подобранные в тон. Его лицо его было широким, с глубоко посаженными глазами и тяжелой челюстью.Внезапно дородный джентльмен стукнул по мраморному полу тростью серебряным набалдашником в виде черепа. Можно было поспорить, что в этой трости скрыт клинок.– Сэр, – произнес он. – Могу ли я смиренно попросить вас прекратить эту адскую барабанную дробь?– Можете, сэр, – капитан повернул голову, чтобы поглядеть в лицо своему мучителю. – Но видит Бог я не могу удовлетворить вашу просьбу. Поезд опаздывает… – капитан достал из нагрудного кармана своего расшитого мундира золотые карманные часы, знак монаршей признательности, откинул крышку и поглядел на циферблат, – на одну минуту и пять секунд. Я направлю жалобу директору железной дорога.– Вам пора остыть, – посоветовал дородный пассажир. – Не стоит так горячиться.– Простите, сэр? Что вы сказали?– Расслабьтесь, – пояснил джентльмен. – Позвольте звукам Штрауса успокоить ваши нервы.– Проклятый иностранец – капитан вновь застучал каблуками. – Дайте мне добрый британский полковой оркестр – его я готов слушать хоть каждый день. А от этой иностранной дребедени меня мутит.– Юридически это английская музыка, – возразил толстяк. – Поскольку ныне территория бывшей Австрии входит в состав Британской империи. Равно как и две трети земного шара.– Конечно, мне это известно, сэр. Я офицер Ее Величества королевы Виктории, благослови ее Бог, и служу в одном из самых прославленных ее полков. Я наводил ужас на врагов империи во многих странах.– Я тоже много путешествовал, – ответил дородный джентльмен. – Я был в Тибете, посетил Поталу, и меня наставлял сам Далай-лама. Я в одиночку пересек пустыню Калахари, где встречался с бушменами, которые сделали меня вождем своего племени. Я…– Все это очень интересно, – оборвал его капитан. – Но поезд опаздывает.– Поезд стоит на линии в миле отсюда, – произнес джентльмен. – На переезде застряла телега пивовара: у нее сломалось колесо. Поэтому поезд задерживается на неопределенное время.– Ни о чем подобном не объявляли, сэр. Во всяком случае я не слышал. Откуда вы это знаете?– Знаю, – заверил джентльмен. – Я все знаю.Он распахнул пальто и достал из кармана своего трехбортного жилета золотой парчи визитную карточку в форме звезды, которую передал капитану. Тот принял визитку и прочел вслух:– Хьюго Рюн Rune – «руна» (Прим. ред.)
, филантроп, философ и гений.– К вашим услугам, – произнес мистер Хьюго Рюн.– Я не нуждаюсь в ваших услугах, сэр.– Мне кажется, что нуждаетесь. – Ха…Капитан качнул головой и снова начал выбивать каблуками дробь. Рюн перехватил трость поудобнее и принялся отстукивать ритм вальса.– Как я понял, вы направляетесь на запуск корабля, – небрежно заметил он.– Простите, сэр?– В Гринвич, на запуск электрического корабля Воздушного флота Ее Величества «Дредноут». Уверен, вы направляетесь именно туда.– Да, сэр, вы догадались. Но если так будет продолжаться, я опоздаю, – и капитан полез за сигарами.– Левый карман панталон, – подсказал Рюн.Именно там коробка и обнаружилась.– Будь я проклят, сэр… – вырвалось у него.– Только не мной, – отозвался мистер Рюн. – Это не в моем характере.Вытаскивая сигарету из коробки, капитан почувствовал, что руки стали неловкими.– Теперь вам нужны спички, – подсказал Рюн.– Есть у меня спички, – капитан провел рукой по карману.– Полагаю, у вас их нет, – возразил Рюн, и рука Старлинга замерла.– А, конечно. Я оставил этот чертов коробок на столике…– Позвольте, сэр… – Хьюго Рюн чуть наклонился вперед и вдруг, выхватив сигару из пальцев Старлинга, вставил ее ему в рот. Затем снял перчатки, взмахнул правой рукой перед носом капитана, щелкнул большим и указательным пальцами, и на кончике сигары тут же вспыхнул огонек.– Этому меня научил один факир в Бомбее, – пояснил мистер Рюн.Но капитан даже не мог сделать затяжку.– Вдохните, – проговорил Рюн, и Старлинг послушно затянулся.– О да, – произнес Рюн, подув на свои пальцы, словно остужая их или задувая пламя. – Прекрасная сигара.Он чуть потянул носом и чихнул.– Гавана. Полукорона из табачного магазина Балберета, Берлингтон-Аркейд Один из фешенебельных торговых пассажей Лондона. Открыт в XVIII веке в бывшем особняке герцога Берлингтона. Полное его название звучит так: «Торговые ряды для всяких скобяных товаров, одежды и предметов, не оскорбляющих зрения и обоняния». (Прим. ред.)
. Мои сигареты производят там же, только по моему собственному рецепту.Капитан замер, забыв выдохнуть. Сигара, готовая упасть, повисла над его отвисшей нижней губой.Рюн снова подался вперед и легко подтолкнул капитана под подбородок, побуждая его прикрыть рот.– Вы уроните сигару, – мягко сказал он. – Это будет большая потеря.Капитан выхватил сигару изо рта и швырнул ее на пол.– Кто вы такой, сэр?Когда вопрос задают таким тоном, уклончивые ответы недопустимы.– Я – Хьюго Рюн. Я дал вам свою визитку. Там все написано.– Кто вы такой? Кто-то вроде мага из Мюзик-холла?– Да, я маг, – подтвердил тот. – Но не из тех, что выступают на сцене. Моя магия – это высокое призвание.– Скорее похоже на происки дьявола.– От вашей сигары загорелся коврик, сэр.– Да и к черту, – огрызнулся капитан, и щеки у него стали пунцовыми.– Это будет большая потеря, – повторил Рюн, поднял сигару, отряхнул ее и вставил себе в рот. – Невосполнимая потеря.– Черт подери, сэр, я сыт по горло вашей наглостью! Капитан Старлинг поднялся с диванчика и положил ладонь на рукоять сабли.– Не обнажайте клинок, – спокойно сказал Рюн. – Если вы это сделаете, у меня может возникнуть желание вас задеть.Тем не менее капитан выхватил саблю и отважно поднял ее.– Встаньте, сэр!– Сядьте, глупец.– Встаньте, сэр, или я зарублю вас на месте!Рюн вздохнул, поднялся, опираясь о трость, и посмотрел капитану прямо в глаза, затем отложил трость в сторону.– Я безоружен, – произнес он. – Неужели вы, офицер и джентльмен, зарубите безоружного человека?Капитан вогнал саблю в ножны и сжал кулаки.– Надеюсь, вы знаете правила маркиза Куинсбери, Современная система правил английского бокса. Была разработана в 1867 году (в действительности ее автором был журналист Джон Чемберс, но благодаря маркизу Джону Дугласу Куинсбери они получили широкое распространение). Бой требовалось проводить в перчатках, были запрещены некоторые болевые и силовые приемы. (Прим. ред.)
– процедил он. – И должен вас предупредить: я чемпион полка. Защищайтесь как можете, ибо я намерен проучить вас за наглость.– Не думаю, что у вас получится, – отозвался Хьюго Рюн. – Сядьте, капитан Старлинг. Нам с вами надо кое-что обсудить.– Защищайтесь, сэр!Кулак капитана рассек воздух. Но удивительное дело: толстяк с неожиданной ловкостью увернулся от удара.– Выставьте кулаки и защищайтесь! – крикнул Старлинг.– Должен вас предостеречь, – проговорил Рюн. – Я ношу звание Великого Мастера смертоносного боевого искусства Димак – самого смертоносного из боевых искусств. Мне достаточно мгновенья, чтобы изуродовать вас, превратить в калеку – просто коснувшись вас кончиком пальца.Капитан снова ударил – на этот раз это был великолепный хук левой. Однако Хьюго Рюн, филантроп, философ, гений и Великий Мастер смертоносного боевого искусства Димак, снова чуть качнулся, и удар прошел мимо.– Я честно вас предупреждаю, – произнес он. – Это мой долг. Мои руки и ноги зарегистрированы в полицейском управлении Метрополии как особо опасное оружие. Я вынужден держать их в металлическом шкафу, когда они не применяются.– Что?!Капитан ударил в третий раз – и снова мимо.– Хорошая шутка всегда уместна, – заметил Рюн. – Она позволяет разрядить даже самую драматическую ситуацию.– Драматическую?Капитан подобрался, готовясь продолжать бой, и в этот момент Рюн не спеша потянулся вперед и толкнул его в плечо.Старлинг обмяк и безвольно осел на пол.Тяжело вздохнув, Хьюго Рюн подхватил капитана, перетащил на один из честерфильдовских диванчиков и поднес к носу офицера флакончик с нюхательной солью.– Что такое? – пробормотал капитан Старлинг, вздрогнув и открыв глаза. – Что… что, что?– Вам стало нехорошо, – объяснил Рюн. – Но теперь все в порядке.– Кажется, у меня что-то с головой.– Теперь выслушайте меня, – проговорил Хьюго Рюн, и его губы почти коснулись левого уха капитана. – Вы направляетесь в Гринвич на запуск электрического корабля Воздушного Флота Ее Величества «Дредноут». Там будут тысячи людей. Это главное событие тысяча восемьсот восемьдесят пятого года. Но сейчас вы должны очень внимательно меня выслушать.И Рюн кое-что рассказал Эрнесту Старлингу, капитану полка Королевских Электрофузилеров.
В 8.37 – а не в 8.02, как предполагалось – поезд на Пэддингтон подъехал к Брентфордскому вокзалу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46