Пожар, который начался в ночь с 1 на 2 сентября 1666 года на Пэддинглеин и уничтожил четыре пятых городской застройки. (Прим. ред.)
Это он убедил своего хозяина, пекаря по фамилии Уилкинсон, поджечь Лондон, чтобы очистить его от чумы. Чума выкосила бы всю страну, если бы не мой брат.– Потом Хьюго сообщил мне, что договорился с Ее Величеством, и завтра мы продемонстрируем ей машину времени перед Букингемским дворцом, – продолжал Уэллс. – Но когда завершили трапезу и вернулись, машина исчезла.– Постойте, – Уилл снова заставил свой голосовой аппарат повиноваться. – Это могло произойти только в одном случае: если мистер Рюн уже установил систему управления и эти ваши «силы зла» каким-то образом об этом узнали. Тогда дело оставалось за немногим: посадить робота в кресло и отправить его в будущее, пока вы сидите за праздничным столом. Ведь так было дело, Барри?– Проклятье… Примерно так, шеф. Я пытался восстановить картину этого происшествия. Я могу сказать только одно: я летал в будущее и обратно. Кто управлял машиной – понятия не имею. Я должен находиться внутри человека, чтобы видеть его глазами. Но я знаю точно: за мистером Рюном постоянно следили. Я столько раз его предупреждал! А он и слушать не хотел. Говорил, что неуязвим… Увы, оказалось, что на этот счет он заблуждался.И Барри окончательно освободил голосовые связки Уилла.В камине трещал огонь. Уилл поднялся, принес портвейна, вновь налил мистеру Уэллсу и себе. Затем вернулся к своему креслу и сел.– Хм-м, – сказал он.– Хм-м, – сказал мистер Уэллс, в этой версии прошлого – ученый.– Я действительно даже не знаю, что сказать, – признался Уилл. – И что делать дальше – тоже не знаю.Мистер Уэллс оттряхнул с ладоней тальк, и его стакан с портвейном воспарил в воздухе.– Не знаю, чему теперь верить, – сказал он. – Я ученый… честно признаться, бывший ученый. Если бы я мог утверждать, что достиг этой треклятой невидимости с помощью науки, то был бы вправе обличать предрассудки с научных позиций. Но увы. Я стал невидимым после того, как принял лечебный отвар. Боюсь, до некоторой степени это я несу ответственность за ваши нынешние проблемы, мистер Старлинг.– Не понимаю, – сказал Уилл.– Это я помог силам зла вас найти.– Честное слово, не понимаю.– Я путешествовал на машине времени, – сказал Уэллс. – До обеда с Рюном. До того, как машину украли.– Да? – оживился Уилл. – И куда вы отправились?– В будущее, во вторую половину двадцатого века. Для этого было достаточно изменить дату, которую установил мистер Рюн. Место я менять не стал. Я перенесся в Брентфорд будущего и пережил ряд самых необычайных приключений, прежде чем вернуться сюда. За десять минут до того, как Хьюго Рюн отправился со мной в клуб, я встретил в Брентфорде двух замечательных людей: мистера Пули и мистера Омэлли. Читатель еще не раз встретит эту парочку на страницах романов Р. Рэнкина. (Прим. ред.)
Но теперь у меня есть основания полагать, что я вернулся из того времени не один. Со мной вернулся еще кто-то. Или что-то. И этому кому-то – или чему-то – удалось сбежать с моей машиной времени.– Откуда такая уверенность? – спросил Уилл.– Оттуда, что у этого кого-то или чего-то была с собой одна забавная вещь. Она была потеряна при похищении машины. А я эту вещь нашел и ею воспользовался, отчего теперь и стал невидимым.– И что это было?– Компьютер, – сказал мистер Уэллс. – Миниатюрный компьютер. У меня ушло немало времени, пока я разобрался, как он работает. Но когда я разобрался, то обнаружил там потрясающий архив сведений по оккультизму. Нечто вроде математических формул. Математических – и магических.Уилл покачал головой.– Вы мне его покажете?– Нет, – ответил мистер Уэллс. – Я его уничтожил. Бросил в огонь.– Почему?– Чтобы сжечь. А вы что подумали?– На что он был похож?– Он был примерно такого размера, – Уэллс пошевелил полуневидимыми пальцами. – Давишь на нижний край, и крышка отскакивает. Внутри – еще одна крышечка, на ней ряд цифр и букв. Серийный номер.Уилл порылся в кармане и выудил наладонник.– Похоже?Мистер Уэллс изумленно уставился на устройство, которое ему протягивали.– Мой был точно такой же.Уилл нажал на нижний край, крышка отодвинулась.– Помните номер серии внутри на внутренней крышке? – спросил он.– Да. 833903.Уилл посмотрел серийный номер своей машинки. Впрочем, долго смотреть не требовалось – он знал его наизусть.– Ужас! – простонал Уилл. ГЛАВА 21 Уилл завтракал с мистером Уэллсом. Он сам соорудил весьма основательный завтрак из грибов, томатов и картофеля. Завтрак удался на славу.– Так что вы теперь собираетесь делать? – спросил мистер Уэллс, расправляясь со своей порцией.Уилл вытер губы салфеткой.– Буду продолжать поиски. Надо найти убийцу Рюна. Я поклялся это сделать и сдержу слово.– А как насчет остального?– Если это связано с убийством – а я не отрицаю, что такое возможно, – я сделаю, что смогу. У вас оказался мой компьютер-наладонник, который каким-то образом прибыл из двадцатого века. Отсюда вывод: я должен был там оказаться – или окажусь, или не знаю, как это сказать. Я знаю только одно: в конечном итоге все разъяснится. Но… Можно вас спросить: я могу рассчитывать на вашу помощь в случае необходимости?– Теперь вы поняли, что можете мне доверять?– У меня нет причин для недоверия. Правда, я еще некоторое время буду страдать от последствий вашего теплого приема. Зато ваш портвейн исцелил меня от похмелья.– Я решил, что вы хотите меня убить, – признался Уэллс. – Войдите в мое положение.– Я понимаю, – Уилл поднялся с кресла. – Но мне пора. С вами все будет в порядке – с вашей лодыжкой и всем прочим?– Я позвоню своему хорошему другу, доктору Ватсону.– Тому самому Ватсону?– Тому самому.– Вам придется вызвать кого-то другого, – сказал Уилл. – Доктор Ватсон уехал с мистером Холмсом расследовать дело о собаке Баскервилей. Кстати, загадку поможет разгадать дворецкий.– У меня нет слов, – признался мистер Уэллс.– Приятно было познакомиться, – сказал Уилл. – Прощайте.
– Так куда мы теперь, шеф? – спросил Барри, как только Уилл вышел на улицу. – В Чизвик, не так ли?– Нет, – ответил Уилл. – Я так не думаю.– Но, шеф, я же все рассказал. Мы на одной стороне, у нас одна цель. Ну и все такое.– Барри, – Уилл прикрыл рот рукой, чтобы не привлекать внимания прохожих, – мы будем делать так, как решу я, и никак иначе. Ты волен меня покинуть, когда пожелаешь.– Без меня тебе не вернуться в будущее, шеф.– Представь себе, это меня не беспокоит. Можешь считать, что мне здесь нравится. Я привык. И, откровенно говоря, это время куда лучше того, откуда я прибыл. Здесь куда интереснее.– Да брось, шеф. Быть не может.– Может. А если и не может – все равно, хватит меня стращать. С тех пор как я ввязался в эту историю, мне уже много удалось раскопать. И я собираюсь и дальше действовать по своему усмотрению.– Значит, все мы обречены, – вздохнул Барри.– Что такое?– Я сказал: «Значит, все мы обречены». Потому что так оно и есть.– Посмотрим, – отозвался Уилл. – Поживем – увидим.
Вскоре пролетка доставила Уилла обратно в Дорчестер. Здесь можно было наконец-то принять ванну. Затем Уилл облачился в один из своих многочисленных костюмов, добытых благодаря усердию Барри, взяв трость мистера Рюна, покрутил ее в руке и оглядел свое отражение в высоком зеркале на ножках.– Просто блеск, шеф. Ты настоящий денди. Так каковы твои дальнейшие планы?– Для начала – загляну в Уайтчейплский полицейский участок. Может быть, у них появились какие-нибудь улики.– Пустая трата времени, шеф. Ты знаешь, что у них ничего нет.– Я не могу больше доверять историческим сведениям, Барри. Я буду сам расследовать дело. Эти женщины убиты не просто так. Должна быть какая-то причина. А если – если – мистера Рюна убил тот же человек…– Но нам надо спешить, шеф! Ведьмы, то есть силы тьмы… Конец Времен близок, и гибель Бога…– Я буду действовать по своему усмотрению, Барри. Только так и никак иначе. Если это дело можно раскрыть, я его раскрою.– Как, шеф? Как ты его раскроешь?– Методом дедукции, Барри. Научной дедукции. Я прочел все книги о Шерлоке Холмсе и хорошо знаком с его методами.– Так ты теперь частный детектив?Уилл взял конверт с материалами по делу Потрошителя.– Я Уилл Старлинг. Коллега мистера Шерлока Холмса с Бейкер-стрит. Я собираюсь вписать свое имя в историю. Стать человеком, который предал в руки правосудия…– Ужас!– Чтобы я этого больше не слышал.– Прости, шеф.– Так-то лучше.
Уайтчейплский полицейский участок выглядел уныло. Он был сложен из тех особым образом изготовленных красноватых кирпичей, что и добрая половина Лондона. Правда, каждый квадратный дюйм поверхности стен участка ныне покрывал многолетний слой копоти, и они напоминали цветом антрацит. Большая синяя лампа, висящая снаружи над входом, не оживляла картину. Зрелище было тоскливым – более того, печальным.Уилл вошел. Интерьер полицейского участка оказался столь же мрачным, но на этот раз с претензией на строгость: стены, обитые дубовыми панелями, давно устаревшие газовые светильники, убогий стол, преграждавший путь к столь же убогим дверям кабинетов, и за ним еще более убогий стул, на котором спал полисмен. На обшарпанной столешнице скорбно поблескивал латунный настольный звонок.Уилл нажал кнопку этого скорбно поблескивающего звонка.И спящий полицейский проснулся.– Попался! – заорал бывший спящий полицейский. – Ах ты проныра! Руки вверх! Сопротивление бесполезно!– Добрый день, – ответил Уилл.– О… – взгляд полицейского слегка сфокусировался. – Добрый день, сэр.Он оторвал зад от своего жалкого сиденья. И Уилл изумленно уставился на него.– Я вас знаю, – сказал он. – Я вас откуда-то знаю.– Констебль Тэнпоул Тюдор, – представился полицейский. – У меня очень хорошая память на лица. Но вас я почему-то не знаю.– Старлинг, – представился Уилл. – Лорд Уильям Старлинг, сын покойного сэра Эрнеста Старлинга, капитана, героя Британской империи. Я помощник мистера Шерлока Холмса с Бейкер-стрит.– Никогда о таком не слышал, – признался констебль Тенпоул Тюдор.– Ваше руководство слышало. Оно передало ему эту подборку материалов, с которыми я теперь работаю.Уилл положил конверт на обшарпанную столешницу. Констебль извлек бумаги и проглядел их.– Потрошитель, – пробормотал он и внезапно расхохотался.– Почему вы смеетесь? – спросил Уилл. – Здесь нет ничего смешного.– Есть, – ответил констебль. – Потому что мы уже поймали преступника. Часа не прошло. Он до сих пор сидит у нас камере. Вот почему я и смеюсь.– Вы поймали Джека-Потрошителя?!– Ну да. Пришлось попотеть. С ним едва справились четверо полицейских.– И он у вас в камере? Здесь? Сейчас?– А где ему еще быть? Его как раз допрашивает старший инспектор Сэмюэл Мэгготт.– Сэмюэл Мэгготт? – невольно вырвалось у Уилла. – ДКН?– Декан? – переспросил констебль. – Нет, деканы к нам не заглядывают. Впрочем… а это мысль! Передать тело учебному заведению… Только подумайте: Потрошителя будут потрошить в анатомическом театре, на глазах у студентов. Но до этого надо еще дожить. Пока что он не выказал желания признаваться в своих злодеяниях.– Но вы уверены, что задержали именно того человека, которого нужно? Откуда у вас такая уверенность?– Он был весь в крови. И нес какой-то бред. Я имею в виду, когда мы его взяли. Вы бы слышали, что он кричал: «Я это сделал! Мне пришлось. Я исполнял волю божью». Можете себе представить? Он исполнял волю божью. И как у него только язык повернулся!– Эта выдумка выдержит испытание временем, – заметил Уилл. – Я могу его видеть?– Видеть? А зачем вам его видеть?– Потому что мне поручено вести его дело. Взгляните, в конверте письмо. Там написано, что расследование поручено мистеру Холмсу. А он передал дело мне.– Тот тому, а этот этому… – проворчал полицейский. – Если вы действуете официально, то должны знать: так дела не делаются.– Именно так они и делаются.– Да неужели? – спросил констебль. – Ну… мне никто не говорил. Все приказы, что я получаю, приходят сверху.Уилл помедлил.– Ладно, – произнес констебль. – Полагаю, что вы абсолютно правы.– Я могу видеть подозреваемого?– Вы имеете в виду «убийцу».– Хорошо, «убийцу».– Ну… – констебль Тенпоул Тюдор многозначительно потер большой палец об указательный. – Не знаю. Впускать кого-то с улицы… Наверно, это не в моей компетенции. Прямо не знаю.Уилл полез в карман и достал золотую гинею.– Может быть, посмотрите на это? – предложил он.– Я вижу, – ответил полицейский.– Тогда проводите меня к камере убийцы. И возможно, я вам это еще раз покажу.– Сюда, сэр.Констебль недовольно шлепнул по своему жалкому столу и повел Уилла вниз к камерам.Коридор-ведущий-к-камерам оказался как раз таким, каким мог бы его представить Уилл – если бы решил что-то себе представить. Темные, мрачные, сырые каменные стены, с которых капает влага; лязг стальных дверей в отдалении, омерзительная вонь и скользкие ступени.– Как вам оформление? – спросил констебль. – Мы его как раз обновили. Радио нам провели. Мистер Лоренс Ллуэллин-Моррис постарался.– Очень… хм-м… впечатляет, – отозвался Уилл, стараясь не наступить на какую-то дрянь, которая валялась на ступеньке.– На мой вкус, слишком современно, – заметил его провожатый. – Я, знаете ли, сторонник старых традиционных решений. Не могу привыкнуть к этим новомодным штучкам. Раньше тут было все в алюминии, а на полу сосновый настил…– Прошу вас, пойдемте дальше, – перебил его Уилл. – Это начинает меня смущать.– Кто только у нас не побывал, – продолжал констебль, Шагая вперед. – Суини Тодд – демон-парикмахер с Флит-стрит. Шотландец Бин – Голлоуэйский каннибал. Граф Монте Кристо, Узник Блока «Н». И, конечно, Узник, которого играл Патрик Макгуэн. Речь о классическом телесериале 60-х годов «Узник» («Prisoner»), где главную роль исполняет Патрик Макгуэн. Отставной агент спецслужб попадает в поселок, из которого нет выхода, а имена людей заменяются на номера, которые уменьшаются по мере продвижения человека в местной иерархии. Его слова «I'm not a prisoner, I'm a free man» («я не узник, я свободный человек») стали лейтмотивом одной из песен «Iron Maiden». ( Прим. ред.)
– Что?! – переспросил Уилл.– Я член фэн-клуба, – сообщил полицейский. – «Шесть из Одного». Там выдают значок и все остальное. Я бы и рубашкой обзавелся, но они дороговаты.– Шеф, – Барри воспрянул от сна. – Здесь что-то неладно. Думаю, нам лучше уйти.– Я понял, о чем ты, – шепнул Уилл.– О, а вот и Ганнибал Лектер, – добавил констебль. – Вот истинный ужас. Приходится держать его в смирительной рубашке и кожаной маске, чтобы никого не погрыз. На той неделе констеблю Колби не повезло. Он был условной женщиной – есть у нас такое правило – и снял маску, чтобы почистить мистеру Лектеру зубы. Зря, честное слово, зря.– Сваливаем отсюда, шеф, – проговорил Барри. – Немедленно.– Я все-таки хотел бы увидеть узника, – сказал Уилл.– Мистера Макгуэна, ваша милость?– Нет. Джека-Потрошителя.– Но вы сами знаете, – констебль почесал нос. – Попытка подкупа лица при исполнении…– Несомненно, – сказал Уилл. – Но вы получите вознаграждение за труды.– Понятно, ваша милость. Вознаграждение. Очень хорошее слово.– Прошу вас, идемте дальше, – попросил Уилл, и констебль повел его по коридору.– Теперь вниз, – сказал он. – Когда-то здесь находились самые большие камеры – очень просторные, с ванными комнатами и прочими удобствами. Но мистер Ллуэллин-Моррис разгородил их и сделал более практичными. Как он это назвал? А, ньюгейтский шик. Под ретро. Кстати, мы пришли. Желаете зайти? Они остановились перед железной дверью с традиционным решетчатым окошком, прикрытым отодвигающейся панелькой, которую можно убрать и посмотреть, что делается в камере, – если вы любите подобные зрелища.– Можно, я просто взгляну через решетку? – спросил Уилл.– Разумеется, ваша милость. Смотрите сколько пожелаете. И я тоже посмотрю. Плохой парень внутри, хороший парень снаружи – по-моему, упоительное зрелище. Постоять и посмотреть, как другие радуются…– Я хочу просто посмотреть, – возразил Уилл. – Радоваться мне пока нечему.– На здоровье, – отозвался констебль. – В самом деле, вам нечему радоваться. В конце концов, Джека-Потрошителя поймали не вы, а я.– Вы сказали, что вас было четверо.– Но поймал его я. Он брел по улице, бормоча как помешанный. И был весь в крови, с головы до пят. Так что честь его поимки принадлежит мне. Мое имя войдет в историю.– Хорошая работа, – сказал Уилл, но без воодушевления.– Так вы смотрите, ваша милость, а там договоримся, – и констебль снова потер большой и указательный пальцы, словно солил невидимую пищу.– В самом деле.Констебль отодвинул планку, и Уилл заглянул в камеру.В тесном убогом помещении, за убогим столом, сидели двое, друг напротив друга: подозреваемый и старший инспектор Сэмюэл Мэгготт.Уилл посмотрел на подозреваемого. Тот был затянут в смирительную рубашку, и смирительная рубашка была вся в крови.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46
Это он убедил своего хозяина, пекаря по фамилии Уилкинсон, поджечь Лондон, чтобы очистить его от чумы. Чума выкосила бы всю страну, если бы не мой брат.– Потом Хьюго сообщил мне, что договорился с Ее Величеством, и завтра мы продемонстрируем ей машину времени перед Букингемским дворцом, – продолжал Уэллс. – Но когда завершили трапезу и вернулись, машина исчезла.– Постойте, – Уилл снова заставил свой голосовой аппарат повиноваться. – Это могло произойти только в одном случае: если мистер Рюн уже установил систему управления и эти ваши «силы зла» каким-то образом об этом узнали. Тогда дело оставалось за немногим: посадить робота в кресло и отправить его в будущее, пока вы сидите за праздничным столом. Ведь так было дело, Барри?– Проклятье… Примерно так, шеф. Я пытался восстановить картину этого происшествия. Я могу сказать только одно: я летал в будущее и обратно. Кто управлял машиной – понятия не имею. Я должен находиться внутри человека, чтобы видеть его глазами. Но я знаю точно: за мистером Рюном постоянно следили. Я столько раз его предупреждал! А он и слушать не хотел. Говорил, что неуязвим… Увы, оказалось, что на этот счет он заблуждался.И Барри окончательно освободил голосовые связки Уилла.В камине трещал огонь. Уилл поднялся, принес портвейна, вновь налил мистеру Уэллсу и себе. Затем вернулся к своему креслу и сел.– Хм-м, – сказал он.– Хм-м, – сказал мистер Уэллс, в этой версии прошлого – ученый.– Я действительно даже не знаю, что сказать, – признался Уилл. – И что делать дальше – тоже не знаю.Мистер Уэллс оттряхнул с ладоней тальк, и его стакан с портвейном воспарил в воздухе.– Не знаю, чему теперь верить, – сказал он. – Я ученый… честно признаться, бывший ученый. Если бы я мог утверждать, что достиг этой треклятой невидимости с помощью науки, то был бы вправе обличать предрассудки с научных позиций. Но увы. Я стал невидимым после того, как принял лечебный отвар. Боюсь, до некоторой степени это я несу ответственность за ваши нынешние проблемы, мистер Старлинг.– Не понимаю, – сказал Уилл.– Это я помог силам зла вас найти.– Честное слово, не понимаю.– Я путешествовал на машине времени, – сказал Уэллс. – До обеда с Рюном. До того, как машину украли.– Да? – оживился Уилл. – И куда вы отправились?– В будущее, во вторую половину двадцатого века. Для этого было достаточно изменить дату, которую установил мистер Рюн. Место я менять не стал. Я перенесся в Брентфорд будущего и пережил ряд самых необычайных приключений, прежде чем вернуться сюда. За десять минут до того, как Хьюго Рюн отправился со мной в клуб, я встретил в Брентфорде двух замечательных людей: мистера Пули и мистера Омэлли. Читатель еще не раз встретит эту парочку на страницах романов Р. Рэнкина. (Прим. ред.)
Но теперь у меня есть основания полагать, что я вернулся из того времени не один. Со мной вернулся еще кто-то. Или что-то. И этому кому-то – или чему-то – удалось сбежать с моей машиной времени.– Откуда такая уверенность? – спросил Уилл.– Оттуда, что у этого кого-то или чего-то была с собой одна забавная вещь. Она была потеряна при похищении машины. А я эту вещь нашел и ею воспользовался, отчего теперь и стал невидимым.– И что это было?– Компьютер, – сказал мистер Уэллс. – Миниатюрный компьютер. У меня ушло немало времени, пока я разобрался, как он работает. Но когда я разобрался, то обнаружил там потрясающий архив сведений по оккультизму. Нечто вроде математических формул. Математических – и магических.Уилл покачал головой.– Вы мне его покажете?– Нет, – ответил мистер Уэллс. – Я его уничтожил. Бросил в огонь.– Почему?– Чтобы сжечь. А вы что подумали?– На что он был похож?– Он был примерно такого размера, – Уэллс пошевелил полуневидимыми пальцами. – Давишь на нижний край, и крышка отскакивает. Внутри – еще одна крышечка, на ней ряд цифр и букв. Серийный номер.Уилл порылся в кармане и выудил наладонник.– Похоже?Мистер Уэллс изумленно уставился на устройство, которое ему протягивали.– Мой был точно такой же.Уилл нажал на нижний край, крышка отодвинулась.– Помните номер серии внутри на внутренней крышке? – спросил он.– Да. 833903.Уилл посмотрел серийный номер своей машинки. Впрочем, долго смотреть не требовалось – он знал его наизусть.– Ужас! – простонал Уилл. ГЛАВА 21 Уилл завтракал с мистером Уэллсом. Он сам соорудил весьма основательный завтрак из грибов, томатов и картофеля. Завтрак удался на славу.– Так что вы теперь собираетесь делать? – спросил мистер Уэллс, расправляясь со своей порцией.Уилл вытер губы салфеткой.– Буду продолжать поиски. Надо найти убийцу Рюна. Я поклялся это сделать и сдержу слово.– А как насчет остального?– Если это связано с убийством – а я не отрицаю, что такое возможно, – я сделаю, что смогу. У вас оказался мой компьютер-наладонник, который каким-то образом прибыл из двадцатого века. Отсюда вывод: я должен был там оказаться – или окажусь, или не знаю, как это сказать. Я знаю только одно: в конечном итоге все разъяснится. Но… Можно вас спросить: я могу рассчитывать на вашу помощь в случае необходимости?– Теперь вы поняли, что можете мне доверять?– У меня нет причин для недоверия. Правда, я еще некоторое время буду страдать от последствий вашего теплого приема. Зато ваш портвейн исцелил меня от похмелья.– Я решил, что вы хотите меня убить, – признался Уэллс. – Войдите в мое положение.– Я понимаю, – Уилл поднялся с кресла. – Но мне пора. С вами все будет в порядке – с вашей лодыжкой и всем прочим?– Я позвоню своему хорошему другу, доктору Ватсону.– Тому самому Ватсону?– Тому самому.– Вам придется вызвать кого-то другого, – сказал Уилл. – Доктор Ватсон уехал с мистером Холмсом расследовать дело о собаке Баскервилей. Кстати, загадку поможет разгадать дворецкий.– У меня нет слов, – признался мистер Уэллс.– Приятно было познакомиться, – сказал Уилл. – Прощайте.
– Так куда мы теперь, шеф? – спросил Барри, как только Уилл вышел на улицу. – В Чизвик, не так ли?– Нет, – ответил Уилл. – Я так не думаю.– Но, шеф, я же все рассказал. Мы на одной стороне, у нас одна цель. Ну и все такое.– Барри, – Уилл прикрыл рот рукой, чтобы не привлекать внимания прохожих, – мы будем делать так, как решу я, и никак иначе. Ты волен меня покинуть, когда пожелаешь.– Без меня тебе не вернуться в будущее, шеф.– Представь себе, это меня не беспокоит. Можешь считать, что мне здесь нравится. Я привык. И, откровенно говоря, это время куда лучше того, откуда я прибыл. Здесь куда интереснее.– Да брось, шеф. Быть не может.– Может. А если и не может – все равно, хватит меня стращать. С тех пор как я ввязался в эту историю, мне уже много удалось раскопать. И я собираюсь и дальше действовать по своему усмотрению.– Значит, все мы обречены, – вздохнул Барри.– Что такое?– Я сказал: «Значит, все мы обречены». Потому что так оно и есть.– Посмотрим, – отозвался Уилл. – Поживем – увидим.
Вскоре пролетка доставила Уилла обратно в Дорчестер. Здесь можно было наконец-то принять ванну. Затем Уилл облачился в один из своих многочисленных костюмов, добытых благодаря усердию Барри, взяв трость мистера Рюна, покрутил ее в руке и оглядел свое отражение в высоком зеркале на ножках.– Просто блеск, шеф. Ты настоящий денди. Так каковы твои дальнейшие планы?– Для начала – загляну в Уайтчейплский полицейский участок. Может быть, у них появились какие-нибудь улики.– Пустая трата времени, шеф. Ты знаешь, что у них ничего нет.– Я не могу больше доверять историческим сведениям, Барри. Я буду сам расследовать дело. Эти женщины убиты не просто так. Должна быть какая-то причина. А если – если – мистера Рюна убил тот же человек…– Но нам надо спешить, шеф! Ведьмы, то есть силы тьмы… Конец Времен близок, и гибель Бога…– Я буду действовать по своему усмотрению, Барри. Только так и никак иначе. Если это дело можно раскрыть, я его раскрою.– Как, шеф? Как ты его раскроешь?– Методом дедукции, Барри. Научной дедукции. Я прочел все книги о Шерлоке Холмсе и хорошо знаком с его методами.– Так ты теперь частный детектив?Уилл взял конверт с материалами по делу Потрошителя.– Я Уилл Старлинг. Коллега мистера Шерлока Холмса с Бейкер-стрит. Я собираюсь вписать свое имя в историю. Стать человеком, который предал в руки правосудия…– Ужас!– Чтобы я этого больше не слышал.– Прости, шеф.– Так-то лучше.
Уайтчейплский полицейский участок выглядел уныло. Он был сложен из тех особым образом изготовленных красноватых кирпичей, что и добрая половина Лондона. Правда, каждый квадратный дюйм поверхности стен участка ныне покрывал многолетний слой копоти, и они напоминали цветом антрацит. Большая синяя лампа, висящая снаружи над входом, не оживляла картину. Зрелище было тоскливым – более того, печальным.Уилл вошел. Интерьер полицейского участка оказался столь же мрачным, но на этот раз с претензией на строгость: стены, обитые дубовыми панелями, давно устаревшие газовые светильники, убогий стол, преграждавший путь к столь же убогим дверям кабинетов, и за ним еще более убогий стул, на котором спал полисмен. На обшарпанной столешнице скорбно поблескивал латунный настольный звонок.Уилл нажал кнопку этого скорбно поблескивающего звонка.И спящий полицейский проснулся.– Попался! – заорал бывший спящий полицейский. – Ах ты проныра! Руки вверх! Сопротивление бесполезно!– Добрый день, – ответил Уилл.– О… – взгляд полицейского слегка сфокусировался. – Добрый день, сэр.Он оторвал зад от своего жалкого сиденья. И Уилл изумленно уставился на него.– Я вас знаю, – сказал он. – Я вас откуда-то знаю.– Констебль Тэнпоул Тюдор, – представился полицейский. – У меня очень хорошая память на лица. Но вас я почему-то не знаю.– Старлинг, – представился Уилл. – Лорд Уильям Старлинг, сын покойного сэра Эрнеста Старлинга, капитана, героя Британской империи. Я помощник мистера Шерлока Холмса с Бейкер-стрит.– Никогда о таком не слышал, – признался констебль Тенпоул Тюдор.– Ваше руководство слышало. Оно передало ему эту подборку материалов, с которыми я теперь работаю.Уилл положил конверт на обшарпанную столешницу. Констебль извлек бумаги и проглядел их.– Потрошитель, – пробормотал он и внезапно расхохотался.– Почему вы смеетесь? – спросил Уилл. – Здесь нет ничего смешного.– Есть, – ответил констебль. – Потому что мы уже поймали преступника. Часа не прошло. Он до сих пор сидит у нас камере. Вот почему я и смеюсь.– Вы поймали Джека-Потрошителя?!– Ну да. Пришлось попотеть. С ним едва справились четверо полицейских.– И он у вас в камере? Здесь? Сейчас?– А где ему еще быть? Его как раз допрашивает старший инспектор Сэмюэл Мэгготт.– Сэмюэл Мэгготт? – невольно вырвалось у Уилла. – ДКН?– Декан? – переспросил констебль. – Нет, деканы к нам не заглядывают. Впрочем… а это мысль! Передать тело учебному заведению… Только подумайте: Потрошителя будут потрошить в анатомическом театре, на глазах у студентов. Но до этого надо еще дожить. Пока что он не выказал желания признаваться в своих злодеяниях.– Но вы уверены, что задержали именно того человека, которого нужно? Откуда у вас такая уверенность?– Он был весь в крови. И нес какой-то бред. Я имею в виду, когда мы его взяли. Вы бы слышали, что он кричал: «Я это сделал! Мне пришлось. Я исполнял волю божью». Можете себе представить? Он исполнял волю божью. И как у него только язык повернулся!– Эта выдумка выдержит испытание временем, – заметил Уилл. – Я могу его видеть?– Видеть? А зачем вам его видеть?– Потому что мне поручено вести его дело. Взгляните, в конверте письмо. Там написано, что расследование поручено мистеру Холмсу. А он передал дело мне.– Тот тому, а этот этому… – проворчал полицейский. – Если вы действуете официально, то должны знать: так дела не делаются.– Именно так они и делаются.– Да неужели? – спросил констебль. – Ну… мне никто не говорил. Все приказы, что я получаю, приходят сверху.Уилл помедлил.– Ладно, – произнес констебль. – Полагаю, что вы абсолютно правы.– Я могу видеть подозреваемого?– Вы имеете в виду «убийцу».– Хорошо, «убийцу».– Ну… – констебль Тенпоул Тюдор многозначительно потер большой палец об указательный. – Не знаю. Впускать кого-то с улицы… Наверно, это не в моей компетенции. Прямо не знаю.Уилл полез в карман и достал золотую гинею.– Может быть, посмотрите на это? – предложил он.– Я вижу, – ответил полицейский.– Тогда проводите меня к камере убийцы. И возможно, я вам это еще раз покажу.– Сюда, сэр.Констебль недовольно шлепнул по своему жалкому столу и повел Уилла вниз к камерам.Коридор-ведущий-к-камерам оказался как раз таким, каким мог бы его представить Уилл – если бы решил что-то себе представить. Темные, мрачные, сырые каменные стены, с которых капает влага; лязг стальных дверей в отдалении, омерзительная вонь и скользкие ступени.– Как вам оформление? – спросил констебль. – Мы его как раз обновили. Радио нам провели. Мистер Лоренс Ллуэллин-Моррис постарался.– Очень… хм-м… впечатляет, – отозвался Уилл, стараясь не наступить на какую-то дрянь, которая валялась на ступеньке.– На мой вкус, слишком современно, – заметил его провожатый. – Я, знаете ли, сторонник старых традиционных решений. Не могу привыкнуть к этим новомодным штучкам. Раньше тут было все в алюминии, а на полу сосновый настил…– Прошу вас, пойдемте дальше, – перебил его Уилл. – Это начинает меня смущать.– Кто только у нас не побывал, – продолжал констебль, Шагая вперед. – Суини Тодд – демон-парикмахер с Флит-стрит. Шотландец Бин – Голлоуэйский каннибал. Граф Монте Кристо, Узник Блока «Н». И, конечно, Узник, которого играл Патрик Макгуэн. Речь о классическом телесериале 60-х годов «Узник» («Prisoner»), где главную роль исполняет Патрик Макгуэн. Отставной агент спецслужб попадает в поселок, из которого нет выхода, а имена людей заменяются на номера, которые уменьшаются по мере продвижения человека в местной иерархии. Его слова «I'm not a prisoner, I'm a free man» («я не узник, я свободный человек») стали лейтмотивом одной из песен «Iron Maiden». ( Прим. ред.)
– Что?! – переспросил Уилл.– Я член фэн-клуба, – сообщил полицейский. – «Шесть из Одного». Там выдают значок и все остальное. Я бы и рубашкой обзавелся, но они дороговаты.– Шеф, – Барри воспрянул от сна. – Здесь что-то неладно. Думаю, нам лучше уйти.– Я понял, о чем ты, – шепнул Уилл.– О, а вот и Ганнибал Лектер, – добавил констебль. – Вот истинный ужас. Приходится держать его в смирительной рубашке и кожаной маске, чтобы никого не погрыз. На той неделе констеблю Колби не повезло. Он был условной женщиной – есть у нас такое правило – и снял маску, чтобы почистить мистеру Лектеру зубы. Зря, честное слово, зря.– Сваливаем отсюда, шеф, – проговорил Барри. – Немедленно.– Я все-таки хотел бы увидеть узника, – сказал Уилл.– Мистера Макгуэна, ваша милость?– Нет. Джека-Потрошителя.– Но вы сами знаете, – констебль почесал нос. – Попытка подкупа лица при исполнении…– Несомненно, – сказал Уилл. – Но вы получите вознаграждение за труды.– Понятно, ваша милость. Вознаграждение. Очень хорошее слово.– Прошу вас, идемте дальше, – попросил Уилл, и констебль повел его по коридору.– Теперь вниз, – сказал он. – Когда-то здесь находились самые большие камеры – очень просторные, с ванными комнатами и прочими удобствами. Но мистер Ллуэллин-Моррис разгородил их и сделал более практичными. Как он это назвал? А, ньюгейтский шик. Под ретро. Кстати, мы пришли. Желаете зайти? Они остановились перед железной дверью с традиционным решетчатым окошком, прикрытым отодвигающейся панелькой, которую можно убрать и посмотреть, что делается в камере, – если вы любите подобные зрелища.– Можно, я просто взгляну через решетку? – спросил Уилл.– Разумеется, ваша милость. Смотрите сколько пожелаете. И я тоже посмотрю. Плохой парень внутри, хороший парень снаружи – по-моему, упоительное зрелище. Постоять и посмотреть, как другие радуются…– Я хочу просто посмотреть, – возразил Уилл. – Радоваться мне пока нечему.– На здоровье, – отозвался констебль. – В самом деле, вам нечему радоваться. В конце концов, Джека-Потрошителя поймали не вы, а я.– Вы сказали, что вас было четверо.– Но поймал его я. Он брел по улице, бормоча как помешанный. И был весь в крови, с головы до пят. Так что честь его поимки принадлежит мне. Мое имя войдет в историю.– Хорошая работа, – сказал Уилл, но без воодушевления.– Так вы смотрите, ваша милость, а там договоримся, – и констебль снова потер большой и указательный пальцы, словно солил невидимую пищу.– В самом деле.Констебль отодвинул планку, и Уилл заглянул в камеру.В тесном убогом помещении, за убогим столом, сидели двое, друг напротив друга: подозреваемый и старший инспектор Сэмюэл Мэгготт.Уилл посмотрел на подозреваемого. Тот был затянут в смирительную рубашку, и смирительная рубашка была вся в крови.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46