Барри издал жуткий сдавленный звук, и его зеленые листья начали заметно увядать.– Прекрати, – Уилл вытащил Барри из ларчика и встряхнул. Какой-то здоровяк-барочник с любопытством уставился на них. Потом подтолкнул локтем своего соседа, не столь крупного, и указал на Уилла пальцем.– Проснись! – Уилл снова встряхнул Барри.– Я увядаю, шеф. Прощай.– Прекрати, прекрати! Только этого не хватало!Он стукнул кочешком себя по уху. Что-то чмокнуло, потом раздался жуткий шлепок.– О-о-о! – возопил Уилл.– Чтоб меня в задницу отымели! – рявкнул здоровяк-барочник. – Ты видел, Чарли? Или я уже до чертиков набрался?– Не, я тож видел, – ответил Чарли. – Он сунул себе в нос корнишон.Да что ты несешь! – здоровяк крепко двинул его локтем. – У него был кочешок капусты, вроде этой… как ее… брюссельской. И он его р-раз – и прямо в ухо.– А за каким таким чертом? Корн'шон в ноздрю – эт' да. Я сам так развлекался. На севере. Предотвр… щает цингу и прочищает носовые пазухи. Или это я про кант… талуп? Или, мож'т, б… б'клажан…– Эй, парень, – крикнул барочник. – Кто ты там есть, гробовщик, что ли… Что ты только что впихнул себе в ухо?– О-о-о! – простонал Уилл, стискивая руками голову. Речник поднялся и направился к его столику:– Эй, парень, не шути. Вытаскивай эту штуку.– Не могу, – простонал Уилл и принялся царапать голову ногтями.– Спокойно, шеф, – раздался голос изнутри.– А-а-а! – взмолился Уилл. – Выходи оттуда!– Ты что затеял? – барочник протянул в его сторону свою здоровенную лапищу, украшенную татуировками.– Выходи, – простонал Уилл, вскакивая.– Спокойно, шеф. Мне здесь тепло и уютно.В этот момент к диалогу подключился мелкий лодочник по имени Чарли.– Зажми пальцем п… пустую ноздрю, а потом дунь со всей силы.– Это у него не в носу, – возразил его приятель. – Это в ухе.– Убирайся! – Уилл принялся лупить себя по голове кулаками, обратив на себя внимание одноглазого бармена.– Эй, эй, эй! – заорал тот. – Что там такое?– У парня огурец застрял в заднице, – объяснил Чарли.– Да не было никакого огурца! – здоровяк снова толкнул его локтем.– X… хорош руки р'спускать!С этими словами Чарли пнул обидчика по щиколотке. Одноглазый бармен исчез под прилавком в поисках своей миротворческой дубинки. Уилл выл как портовая сирена и лупил себя кулаками по голове.– Ой! – раздался у него в ушах голос Барри. – Прекрати, шеф!В это время лодочники уже тузили друг друга. Одноглазый бармен перемахнул через стойку – трудно было ожидать такой прыти от калеки с деревянной ногой. Уилл бросился вперед, опрокинул стол и окатил обоих грогом. Бармен взмахнул своей дубинкой, но зацепил лишь даму в соломенной шляпке.– Убирайся из моей головы! – орал Уилл. Здоровяк-барочник отвесил Чарли очередного тумака, но тот почему-то замахнулся на Уилла.– Берегись, шеф! – крикнул Барри. – Ниже голову!Уилл пригнулся, и кулак малыша Чарли просвистел как раз у него над головой.– Ты видишь, сколько от меня пользы? – Барри едва успел произнести эти слова, когда трехногий табурет, пролетев по воздуху, сбил Уилла с ног, и тот приземлился как раз на свой узел.– Думаю, нам пора в путь, шеф, – продолжал Барри. – Заглянем в пару местечек, встретим кого надо… ну и так далее.– Вылезай! – простонал Уилл и принялся чесать пальцем правое ухо.– Не могу, шеф. Необратимые последствия и все такое прочее. Но я тебе не помешаю. Места мне надо всего ничего.Одноглазый бармен как раз примеривался, чтобы огреть Уилла своей деревяшкой, но желающих почесать кулаки об него самого оказалось больше.– Нам пора убираться, – заметил Барри. – Только не забудь узел с нашим добром и трость мистера Рюна.Уилл поспешно повиновался.Вокруг уже вовсю свистели кулаки, удары сопровождались отборной бранью. Барочник молотил барочника, матрос – матроса, сборщик помета, о которых мы уже говорили, – сборщика помета. А странствующий епископ, который ошибся дверью, отвесил пинка моряку, который волей судеб носил прозвище Папа Римский.Тем временем виновник потасовки прокрался к выходу и удалился с поспешностью, которая сделала бы честь самому мистеру Рюну. ГЛАВА 16 Ну вот, – объявил Барри. – А теперь скажи мне спасибо – за то, что выбрался из столь беспокойного места невредимым.– Я не хочу больше с тобой разговаривать, – огрызнулся Уилл. – И вообще, тебе нечего делать у меня голове.– Простите, сэр, – произнес джентльмен, стоявший за прилавком магазина Эспри, увидев в зале потрепанного незнакомца. Знаменитая династия британских оружейников. Их пистолеты стали «лицом» британского огнестрельного оружия – дорогого, великолепного как внешне, так и по своим качествам. Кроме того, начиная с XIX века члены семейной династии специализировались на изготовлении несессеров с различными предметами: пудреницами, маникюрными ножницами, застежками, изготовленных из благородных металлов, хрусталя и шеффильдской стали и упакованных в футляры, отделанные экзотическим деревом. А в 1861 году глава компании получил из рук королевы Виктории награду за производство шикарных дамских сумочек. (Прим. ред.)
Джентльмен за прилавком не был настоящим джентльменом. Это был автомат – правда, не имеющий почти ничего общего с жутким черноглазым сатанинским автоматом, источающим ужасный запах. То была прославленная дорогая элегантная модель – «Бэббидж-1900».– Простите, сэр, – повторил автомат.– Ничего, – ответил Уилл. – Я говорил не с вами.– Как вам угодно, сэр. Что желаете?– Карандаш, – проговорил Уилл. – Хорошо заточенный.Лавка Эспри – шикарный магазин. Он всегда был шикарным и останется таковым. Он расположен в центре Мэйфер, в блистательном торгового центре, где можно увидеть фарфор и серебро, старые книги и чемоданы, холст и хрусталь, пистолеты, пастель и пастилки, и какие угодно стильные автоматы на втором этаже. В магазине Эспри прекрасно все, особенно карандаши.– Разумеется, сэр, – произнес одетый в ливрею джентль-мен-на-службе-у-джентльмена, ибо это и был он.– Погоди, шеф, – сказал Барри, – зачем тебе карандаш?– Хочу сунуть его в ухо и вытащить тебя оттуда.– Простите, сэр?– Я не вам, – объяснил Уилл. – Просто продайте мне карандаш, пожалуйста.– Вы желаете поковырять им в ухе, сэр?– У меня там застрял чужеродный предмет.– Тогда, наверно, вам лучше обратиться к хирургу, сэр. Чтобы не подвергать себя риску и не нанести себе серьезных телесных повреждений.Уилл скорчил зверскую рожу.– Просто продайте мне этот чертов карандаш.– Как желаете, сэр. Упаковать покупку?Гримаса Уилла стала еще более зверской.– Д ведь он прав, шеф, – заявил Барри. – Вы поранитесь. Может, просто поговорим как человек с кочешком?– Нет, – огрызнулся Уилл. – Ты опасный паразит.– Вы совершенно правы, сэр. В этом нет необходимости.– Я не с вами разговариваю!!!Хорошо одетые посетители задрали носы и пробормотали: «отвратительно» и «какое убожество».– А вам я советую не лезть не в свое дело!Уилл едва держался на ногах, поэтому лишь бессильно погрозил им кулаком.– Забудь о карандашике, шеф, – посоветовал Барри. – У тебя недостаточно средств, чтобы совершить покупку. Или ты собираешься записать его на счет мистера Рюна?– Именно так, – сказал Уилл.– Но мистер Рюн мертв, шеф. И все, что тебе нужно, – это немного успокоиться. Почему бы нам не заложить пару запонок мистера Рюна и не снять комнату в Дорчестере?– Что?!– Ну вот, опять ты со своим «что». Время уходит, и если ты действительно хочешь отомстить за смерть мистера Рюна, стоит сосредоточиться на деле.– Я себя неважно чувствую, – пожаловался Уилл.– Тогда вздремни, шеф. Предоставь это мне.Уилл едва не сказал «что?» Но не сказал. Вместо этого он провалился в небытие.
Проснувшись, он обнаружил, что лежит на самой уютной кровати розового дерева эпохи Регентства, а кровать находится в апартаментах в Дорчестере.Апартаменты были весьма элегантны и со вкусом обставлены: ковер по рисунку Уильяма Морриса, шкаф атласного дерева в стиле Георга III, стол красного дерева в стиле Людовика XVI, французский секретер из имитированного черного дерева с лицевой стороной, украшенной маркетри в стиле Булля, Буль, Андре Шарль (1642 – 1732) – французский мебельщик-краснодеревец, придворный мастер Людовика XIV. Разработал свой вариант мозаики из дерева, названный во Франции маркетри, применяя наряду с различными породами дерева медь, бронзу, олово, слоновую кость, панцирь черепахи, перламутр. (Прим. ред.)
латунными накладками и цоколем с каплевидными выпуклостями (чем бы они ни были), а также кушетка и кресла в стиле Томаса Хоупа (кем бы он ни был). Томас Хоуп (1769 – 1831) – декоратор-любитель, коллекционер антиков. ( Прим. ред.)
На этот раз Уилл не смог сдержаться:– Что я здесь делаю? Как я сюда попал?– О, а мы никак вернулись в мир живых? – голосок Барри скова зазвучал прямо у него в голове. Уилл горестно застонал.– Но живее вы от этого не стали, – хихикнул Барри. – К твоему сведению, я одушевлял тебя, после того как ты упал в обморок. Заложил запонки и кольца, открыл счет в банке Каутса и положил туда деньги, а потом устроил тебя здесь. Славный я малый, как скажешь?– Что? – глаза Уилла полезли на лоб. – Ты меня одушевлял? Как какого-то зомби?– Да нет, шеф, вряд ли. Впрочем… полагаю, что-то вроде того. Кстати, у тебя коленки малость оцарапаны. Мне потребовалось некоторое время, чтобы заставить твое тело слушаться и двигаться как должно. Боюсь, мы с тобой сосчитали пару дверных косяков… Но в конце концов я освоился.– Кошмар, – пробормотал Уилл и всхлипнул.– Ой, шеф, не скажи. По-моему, комнатка вполне душевная. Ты посмотри, тут даже ванная есть. Честно говоря, ванна тебе не помешает. Знаешь, такой неприятный запашок… Понятное дело, ты переволновался, а дезодоранты в этом веке еще не изобрели. Ну и все такое…– Я не могу встать, – Уилл забарабанил кулаками по душистой простыне.– Тогда вздремни, а я позабочусь о ванне.– Нет, черт возьми!– Какая неблагодарность.– Прошу тебя, уйди из моей головы.– Прости, шеф, я тебе сказал: не могу. А вот что я могу, так это немного тебе помочь. Что я и собираюсь делать. Мы теперь единое целое. Ты понимаешь? Теперь твои проблемы – мои проблемы… можно сказать. И я помогу тебе отомстить за смерть мистера Рюна и вернуться в твое время. Не так уж мало, что скажешь?– Верно, – отозвался Уилл и снова всхлипнул.– Вот и я о том же. И я уже кое-что сделал. Хотя ты, разумеется, про это не помнишь. По дороге сюда я заглянул к картографу, в магазин мужского платья и к поставщику пистолетов.Уилл горестно покачал головой:– Ну и зачем?– Тебе понадобится карта Уайтчейпла и его окрестностей, новая одежда и оружие. Я просто делал то, что, вне всякого сомнения, сделал бы ты сам.– О да, – вздохнул Уилл, – вне всякого сомнения.– И ты пообедал, так как был голоден. Только мясным, спешу добавить. Я нахожу саму идею поедания овощей поистине отвратной. Согласен, шеф?– Угу, – откликнулся Уилл.– Так и знал, что ты согласишься. Итак, когда выкупаешься, можем приступить. Что скажешь?– Ты не хочешь выйти из моего уха, пока я купаюсь?– О, понятно. Ты несколько смущен тем, что я сижу в твоей голове, гляжу твоими глазами и вижу все самое интимное в тебе.– Вот именно.– Забудь. Я уже все это видел. Равно как и молодая особа, которую ты подцепил после ужина вчера вечером.– Что?!– Ну, я хотел узнать… хм… что чувствуют люди, когда это делают. Мы с тобой получили истинное удовольствие, хотя ты разумеется, этого не помнишь.– О нет!!!Это был стон души. Стон, который повторился еще раз.– Но у всего есть светлая сторона, шеф. Теперь я знаю все тайны твоей души… ну и не только души. Так что можешь принять ванну и ни о чем не беспокоиться.
В конце концов Уилл все-таки забрался в ванну.Он лежал в теплой благоухающей воде и читал «Таймс». Ему очень давно не доводилось принять ванну, а Барри не увидел бы ничего для себя нового, и поэтому ничто не мешало Уиллу просто получать удовольствие. Он лежал, полностью расслабившись, читал газету, и жизнь уже не казалась ему такой ужасной.– Так каковы наши планы? – спросил Барри. – Как мы будем ловить Наглого Джека? Тебе ничего пока не пришло в голову?– А? – Уилл отложил газету, у которой заметно подмок нижний край.– Ну…– Значит, пока ничего.– Ты мне сам скажешь, – Уилл принялся натирать себя губкой. – Похоже, ты уже все обо всем знаешь. Ну, может быть, что-нибудь и о деле Джека-Потрошителя…– Кое-что знаю, шеф. Потому и сказал, что тебе лучше в это не ввязываться.– Так что ты знаешь?– Он убивает людей. А потом расчленяет трупы.– И это все, что ты выяснил?– Трудно быть в курсе событий, лежа в ларчике на дне корабельного сундука.Уилл поднялся, выбрался из ванны и занялся поисками полотенца.– А почему ты был в ларчике? – спросил он Барри. – Почему не в голове у мистера Рюна?– Мы с мистером Рюном не очень хорошо ладили. У него была такая тьма требований… Он весьма… целеустремленным человеком, этот мистер Рюн.Уилл не ответил. Он обнаружил полотенца, вытерся и швырнул их на ковер от Уильяма Морриса, а сам нагишом плюхнулся в кресло. Ручной работы, а потому весьма дорогой. (Прим. ред.)
– Взгляни на меня, – сказал он Барри. – Ты внутри и смотришь моими глазами. Погляди на меня и скажи, что видишь.– О… сокровенных частях твоего тела, шеф?– Нет! Не… не о них! Обо мне.– Ну, шеф… Я вижу примерно то же, что и ты. Долговязого тощего юнца, достаточно здорового, но несколько бледноватого. Я бы предположил, что этот юноша часто засиживается допоздна. Но в целом юноша достаточно симпатичный. Разве что слегка…– Слегка что?– Слегка растерянный, шеф.– О да, – Уилл вздохнул. – Слегка растерянный, это ты хорошо подметил. Вообще-то я просто не представляю, что делать. Я даже не понимаю, во что влип. Если бы это была книга или фильм, критики разнесли бы все в пух в прах. Они сказали бы, что герой примитивен, а интрига убога, надуманна и откровенно высосана из пальца.– Строгая оценка, шеф. Кажется, у тебя не было особого выбора.– Вот именно. А теперь я должен сделать выбор. Я должен что-то делать. Чтобы что-то случилось. А я даже не уверен, что знаю, кто я такой.– И это ты мне говоришь, – заметил Барри.– Ну…– Ничего страшного. Это чисто риторическое замечание. Я все прекрасно понимаю. Со мной происходит то же самое.– Понимаю, – согласился Уилл.– Нет, шеф. Послушай, можно, я расскажу о себе?– А это поможет делу?– По идее должно помочь. Когда у тебя проблемы, нет ничего лучше, чем послушать о чужих бедах.– Не уверен, – Уилл ссутулился. – Ладно, говори, раз начал. Вот кто ты такой, как ты думаешь?– Кочешок, – ответил Барри.Уилл вздохнул.– Кочешок-святой хранитель.– Что?!– Ну, что-то вроде того, шеф. Когда Бог сотворил Вселенную, Он позаботился, чтобы в ней было всего достаточно – он это назвал «принципом самодостаточности». Лично я думаю, что этот принцип действует только в теории, но Богу наверное виднее. В общем принцип заключается в том, чтобы всего было достаточно. Достаточно звезд, чтобы заполнить небо, достаточно воздуха, чтобы люди дышали, достаточно воды, чтобы заполнить моря, и тому подобное.– Я не верю в бога, – признался Уилл.– И достаточно сомнения в умах разумных созданий, чтобы ломать над этим голову. Но Бог никогда не занимался тем, что вы называете перспективным планированием. Он запускает что-нибудь, а потом, можно сказать, теряет к этому интерес. Тогда Он ставит одну ногу на воздух, закладывает одну руку за спину и переключается на какое-нибудь другое занятие.– Почему одну ногу на воздух и одну руку за спину?– Его пути неисповедимы, – сказал Барри. – Я думал, это все знают.Уилл опять вздохнул и покачал головой.– Так что события, можно сказать, развиваются дальше без Его участия, и понемногу все запутывается. Это одна из причин, по которой в мире вечно возникают какие-то проблемы. Вот как все было славно во времена Ветхого Завета, когда Он держал Перст на спусковом крючке и лично общался с пророками. Видишь ли, в те дни у каждого был личный ангел-хранитель, который удерживал человека от необдуманных поступков. И чаще всего это даже удавалось. Но население Земли росло и росло, пока спрос не превысил предложение. В общем, на всех Ангелов-хранителей уже не хватало. Тогда и понадобились такие, как я.Уилл еще раз вздохнул и покачал головой.– Бог стал искать новых хранителей, но оказалось, что создавать ангелов в бесконечном количестве невозможно. И тогда Он стал трудиться в своем огороде и выращивать овощи. В итоге кто-то получил в качестве хранителя кабачок, а кто-то репу.– Когда я вытащу тебя из головы, – проворчал Уилл, – мне предстоит нелегкий выбор: сварить тебя или поджарить.– Я пытаюсь открыть тебе глаза на правду, шеф!– Прости, не верю.– Значит, ты предпочитаешь научное объяснение?– Да, – заявил Уилл. – Именно научное.– Тогда как тебе такое? Я Кочешок Времени с планеты Фнааргос.– Это ты уже говорил. Не верю.На этот раз вздохнул Барри. Возможно, он даже покачал бы головой, если бы она у него была.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46
Джентльмен за прилавком не был настоящим джентльменом. Это был автомат – правда, не имеющий почти ничего общего с жутким черноглазым сатанинским автоматом, источающим ужасный запах. То была прославленная дорогая элегантная модель – «Бэббидж-1900».– Простите, сэр, – повторил автомат.– Ничего, – ответил Уилл. – Я говорил не с вами.– Как вам угодно, сэр. Что желаете?– Карандаш, – проговорил Уилл. – Хорошо заточенный.Лавка Эспри – шикарный магазин. Он всегда был шикарным и останется таковым. Он расположен в центре Мэйфер, в блистательном торгового центре, где можно увидеть фарфор и серебро, старые книги и чемоданы, холст и хрусталь, пистолеты, пастель и пастилки, и какие угодно стильные автоматы на втором этаже. В магазине Эспри прекрасно все, особенно карандаши.– Разумеется, сэр, – произнес одетый в ливрею джентль-мен-на-службе-у-джентльмена, ибо это и был он.– Погоди, шеф, – сказал Барри, – зачем тебе карандаш?– Хочу сунуть его в ухо и вытащить тебя оттуда.– Простите, сэр?– Я не вам, – объяснил Уилл. – Просто продайте мне карандаш, пожалуйста.– Вы желаете поковырять им в ухе, сэр?– У меня там застрял чужеродный предмет.– Тогда, наверно, вам лучше обратиться к хирургу, сэр. Чтобы не подвергать себя риску и не нанести себе серьезных телесных повреждений.Уилл скорчил зверскую рожу.– Просто продайте мне этот чертов карандаш.– Как желаете, сэр. Упаковать покупку?Гримаса Уилла стала еще более зверской.– Д ведь он прав, шеф, – заявил Барри. – Вы поранитесь. Может, просто поговорим как человек с кочешком?– Нет, – огрызнулся Уилл. – Ты опасный паразит.– Вы совершенно правы, сэр. В этом нет необходимости.– Я не с вами разговариваю!!!Хорошо одетые посетители задрали носы и пробормотали: «отвратительно» и «какое убожество».– А вам я советую не лезть не в свое дело!Уилл едва держался на ногах, поэтому лишь бессильно погрозил им кулаком.– Забудь о карандашике, шеф, – посоветовал Барри. – У тебя недостаточно средств, чтобы совершить покупку. Или ты собираешься записать его на счет мистера Рюна?– Именно так, – сказал Уилл.– Но мистер Рюн мертв, шеф. И все, что тебе нужно, – это немного успокоиться. Почему бы нам не заложить пару запонок мистера Рюна и не снять комнату в Дорчестере?– Что?!– Ну вот, опять ты со своим «что». Время уходит, и если ты действительно хочешь отомстить за смерть мистера Рюна, стоит сосредоточиться на деле.– Я себя неважно чувствую, – пожаловался Уилл.– Тогда вздремни, шеф. Предоставь это мне.Уилл едва не сказал «что?» Но не сказал. Вместо этого он провалился в небытие.
Проснувшись, он обнаружил, что лежит на самой уютной кровати розового дерева эпохи Регентства, а кровать находится в апартаментах в Дорчестере.Апартаменты были весьма элегантны и со вкусом обставлены: ковер по рисунку Уильяма Морриса, шкаф атласного дерева в стиле Георга III, стол красного дерева в стиле Людовика XVI, французский секретер из имитированного черного дерева с лицевой стороной, украшенной маркетри в стиле Булля, Буль, Андре Шарль (1642 – 1732) – французский мебельщик-краснодеревец, придворный мастер Людовика XIV. Разработал свой вариант мозаики из дерева, названный во Франции маркетри, применяя наряду с различными породами дерева медь, бронзу, олово, слоновую кость, панцирь черепахи, перламутр. (Прим. ред.)
латунными накладками и цоколем с каплевидными выпуклостями (чем бы они ни были), а также кушетка и кресла в стиле Томаса Хоупа (кем бы он ни был). Томас Хоуп (1769 – 1831) – декоратор-любитель, коллекционер антиков. ( Прим. ред.)
На этот раз Уилл не смог сдержаться:– Что я здесь делаю? Как я сюда попал?– О, а мы никак вернулись в мир живых? – голосок Барри скова зазвучал прямо у него в голове. Уилл горестно застонал.– Но живее вы от этого не стали, – хихикнул Барри. – К твоему сведению, я одушевлял тебя, после того как ты упал в обморок. Заложил запонки и кольца, открыл счет в банке Каутса и положил туда деньги, а потом устроил тебя здесь. Славный я малый, как скажешь?– Что? – глаза Уилла полезли на лоб. – Ты меня одушевлял? Как какого-то зомби?– Да нет, шеф, вряд ли. Впрочем… полагаю, что-то вроде того. Кстати, у тебя коленки малость оцарапаны. Мне потребовалось некоторое время, чтобы заставить твое тело слушаться и двигаться как должно. Боюсь, мы с тобой сосчитали пару дверных косяков… Но в конце концов я освоился.– Кошмар, – пробормотал Уилл и всхлипнул.– Ой, шеф, не скажи. По-моему, комнатка вполне душевная. Ты посмотри, тут даже ванная есть. Честно говоря, ванна тебе не помешает. Знаешь, такой неприятный запашок… Понятное дело, ты переволновался, а дезодоранты в этом веке еще не изобрели. Ну и все такое…– Я не могу встать, – Уилл забарабанил кулаками по душистой простыне.– Тогда вздремни, а я позабочусь о ванне.– Нет, черт возьми!– Какая неблагодарность.– Прошу тебя, уйди из моей головы.– Прости, шеф, я тебе сказал: не могу. А вот что я могу, так это немного тебе помочь. Что я и собираюсь делать. Мы теперь единое целое. Ты понимаешь? Теперь твои проблемы – мои проблемы… можно сказать. И я помогу тебе отомстить за смерть мистера Рюна и вернуться в твое время. Не так уж мало, что скажешь?– Верно, – отозвался Уилл и снова всхлипнул.– Вот и я о том же. И я уже кое-что сделал. Хотя ты, разумеется, про это не помнишь. По дороге сюда я заглянул к картографу, в магазин мужского платья и к поставщику пистолетов.Уилл горестно покачал головой:– Ну и зачем?– Тебе понадобится карта Уайтчейпла и его окрестностей, новая одежда и оружие. Я просто делал то, что, вне всякого сомнения, сделал бы ты сам.– О да, – вздохнул Уилл, – вне всякого сомнения.– И ты пообедал, так как был голоден. Только мясным, спешу добавить. Я нахожу саму идею поедания овощей поистине отвратной. Согласен, шеф?– Угу, – откликнулся Уилл.– Так и знал, что ты согласишься. Итак, когда выкупаешься, можем приступить. Что скажешь?– Ты не хочешь выйти из моего уха, пока я купаюсь?– О, понятно. Ты несколько смущен тем, что я сижу в твоей голове, гляжу твоими глазами и вижу все самое интимное в тебе.– Вот именно.– Забудь. Я уже все это видел. Равно как и молодая особа, которую ты подцепил после ужина вчера вечером.– Что?!– Ну, я хотел узнать… хм… что чувствуют люди, когда это делают. Мы с тобой получили истинное удовольствие, хотя ты разумеется, этого не помнишь.– О нет!!!Это был стон души. Стон, который повторился еще раз.– Но у всего есть светлая сторона, шеф. Теперь я знаю все тайны твоей души… ну и не только души. Так что можешь принять ванну и ни о чем не беспокоиться.
В конце концов Уилл все-таки забрался в ванну.Он лежал в теплой благоухающей воде и читал «Таймс». Ему очень давно не доводилось принять ванну, а Барри не увидел бы ничего для себя нового, и поэтому ничто не мешало Уиллу просто получать удовольствие. Он лежал, полностью расслабившись, читал газету, и жизнь уже не казалась ему такой ужасной.– Так каковы наши планы? – спросил Барри. – Как мы будем ловить Наглого Джека? Тебе ничего пока не пришло в голову?– А? – Уилл отложил газету, у которой заметно подмок нижний край.– Ну…– Значит, пока ничего.– Ты мне сам скажешь, – Уилл принялся натирать себя губкой. – Похоже, ты уже все обо всем знаешь. Ну, может быть, что-нибудь и о деле Джека-Потрошителя…– Кое-что знаю, шеф. Потому и сказал, что тебе лучше в это не ввязываться.– Так что ты знаешь?– Он убивает людей. А потом расчленяет трупы.– И это все, что ты выяснил?– Трудно быть в курсе событий, лежа в ларчике на дне корабельного сундука.Уилл поднялся, выбрался из ванны и занялся поисками полотенца.– А почему ты был в ларчике? – спросил он Барри. – Почему не в голове у мистера Рюна?– Мы с мистером Рюном не очень хорошо ладили. У него была такая тьма требований… Он весьма… целеустремленным человеком, этот мистер Рюн.Уилл не ответил. Он обнаружил полотенца, вытерся и швырнул их на ковер от Уильяма Морриса, а сам нагишом плюхнулся в кресло. Ручной работы, а потому весьма дорогой. (Прим. ред.)
– Взгляни на меня, – сказал он Барри. – Ты внутри и смотришь моими глазами. Погляди на меня и скажи, что видишь.– О… сокровенных частях твоего тела, шеф?– Нет! Не… не о них! Обо мне.– Ну, шеф… Я вижу примерно то же, что и ты. Долговязого тощего юнца, достаточно здорового, но несколько бледноватого. Я бы предположил, что этот юноша часто засиживается допоздна. Но в целом юноша достаточно симпатичный. Разве что слегка…– Слегка что?– Слегка растерянный, шеф.– О да, – Уилл вздохнул. – Слегка растерянный, это ты хорошо подметил. Вообще-то я просто не представляю, что делать. Я даже не понимаю, во что влип. Если бы это была книга или фильм, критики разнесли бы все в пух в прах. Они сказали бы, что герой примитивен, а интрига убога, надуманна и откровенно высосана из пальца.– Строгая оценка, шеф. Кажется, у тебя не было особого выбора.– Вот именно. А теперь я должен сделать выбор. Я должен что-то делать. Чтобы что-то случилось. А я даже не уверен, что знаю, кто я такой.– И это ты мне говоришь, – заметил Барри.– Ну…– Ничего страшного. Это чисто риторическое замечание. Я все прекрасно понимаю. Со мной происходит то же самое.– Понимаю, – согласился Уилл.– Нет, шеф. Послушай, можно, я расскажу о себе?– А это поможет делу?– По идее должно помочь. Когда у тебя проблемы, нет ничего лучше, чем послушать о чужих бедах.– Не уверен, – Уилл ссутулился. – Ладно, говори, раз начал. Вот кто ты такой, как ты думаешь?– Кочешок, – ответил Барри.Уилл вздохнул.– Кочешок-святой хранитель.– Что?!– Ну, что-то вроде того, шеф. Когда Бог сотворил Вселенную, Он позаботился, чтобы в ней было всего достаточно – он это назвал «принципом самодостаточности». Лично я думаю, что этот принцип действует только в теории, но Богу наверное виднее. В общем принцип заключается в том, чтобы всего было достаточно. Достаточно звезд, чтобы заполнить небо, достаточно воздуха, чтобы люди дышали, достаточно воды, чтобы заполнить моря, и тому подобное.– Я не верю в бога, – признался Уилл.– И достаточно сомнения в умах разумных созданий, чтобы ломать над этим голову. Но Бог никогда не занимался тем, что вы называете перспективным планированием. Он запускает что-нибудь, а потом, можно сказать, теряет к этому интерес. Тогда Он ставит одну ногу на воздух, закладывает одну руку за спину и переключается на какое-нибудь другое занятие.– Почему одну ногу на воздух и одну руку за спину?– Его пути неисповедимы, – сказал Барри. – Я думал, это все знают.Уилл опять вздохнул и покачал головой.– Так что события, можно сказать, развиваются дальше без Его участия, и понемногу все запутывается. Это одна из причин, по которой в мире вечно возникают какие-то проблемы. Вот как все было славно во времена Ветхого Завета, когда Он держал Перст на спусковом крючке и лично общался с пророками. Видишь ли, в те дни у каждого был личный ангел-хранитель, который удерживал человека от необдуманных поступков. И чаще всего это даже удавалось. Но население Земли росло и росло, пока спрос не превысил предложение. В общем, на всех Ангелов-хранителей уже не хватало. Тогда и понадобились такие, как я.Уилл еще раз вздохнул и покачал головой.– Бог стал искать новых хранителей, но оказалось, что создавать ангелов в бесконечном количестве невозможно. И тогда Он стал трудиться в своем огороде и выращивать овощи. В итоге кто-то получил в качестве хранителя кабачок, а кто-то репу.– Когда я вытащу тебя из головы, – проворчал Уилл, – мне предстоит нелегкий выбор: сварить тебя или поджарить.– Я пытаюсь открыть тебе глаза на правду, шеф!– Прости, не верю.– Значит, ты предпочитаешь научное объяснение?– Да, – заявил Уилл. – Именно научное.– Тогда как тебе такое? Я Кочешок Времени с планеты Фнааргос.– Это ты уже говорил. Не верю.На этот раз вздохнул Барри. Возможно, он даже покачал бы головой, если бы она у него была.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46