Если грабители успевают ограбить банк не за три часа, а за три минуты, преступление с точки зрения закона не приобретает смягчающих вину обстоятельств...
...Наш самолет удалялся от столицы США. Монотонно гудели реактивные моторы лайнера. Мысль человека летит быстрее самолета. Времени было достаточно, и мои мысли летели как белокрылые птицы. Наша, планета, которую люди назвали Землей, небольшая, но очень неспокойная. Это особенно чувствуется в наши дни, когда силы реакции нагло атакуют позиции социализма, прогресса, гуманизма.
Древние мастера, отливая из меди колокола, выдумывали и распространяли какую-нибудь легенду и верили: чем шире она распространится, тем дальше будет слышен колокольный звон. Сегодня, преследуя злые цели, подобным образом поступают пропагандисты империализма, распространяя злые легенды о мнимых нарушениях прав человека в Стране Советов, о мнимой советской угрозе.
Империалисты Запада лихорадочно производят не только снаряды с химическими и бактериологическими зарядами, но и снаряды лжи и клеветы. Этими снарядами усиленно обстреливается и земля Советской Литвы. Легенды могут быть красивыми и белокрылыми. Ложь всегда черная, даже когда ее сочиняют в Белом доме.
Американский конгрессмен из штата Иллинойс Хаит предложил проект резолюции о ежегодном праздновании дня прибалтийцев. Это грубое вмешательство в дела литовского, латышского и эстонского народов. Нужно обладать большой наглостью и не иметь ни грамма совести, чтобы говорить от имени других народов, не видя того, что творится в собственной стране, игнорировать и факты, и историю. Не в те колокола бьете, господа! А мы историю не забыли. Для нас она слышится в колоколах Хатыни, IX форта в Каунасе и в победном салюте в Москве.
30-е годы, когда в Германии закисали фашистские дрожжи и нацисты в коричневых рубашках формулировали свою черную мизантропию, я, подобно многим другим журналистам Советской Литвы, был еще ребенком. Лишь
позже узнал, что тогда была запрограммирована нагла судьба: литовский народ, как и другие народы Европы, должен был испариться, словно капля дождя, брызнувшая на раскаленный камень.
Откроем еще одну страницу книги истории. В 1895 году в Вильнюс приезжал Владимир Ильич Ульянов, чтобы установить связь с социал-демократическими группами, дабы литовский народ вместе с русским и другими народами поднялся на революционную борьбу. И трудящиеся моей республики после установления Советской власти первый памятник на своей земле воздвигли Ленину. Когда же был разгромлен фашизм, на зеленом холме близ Криж-кальниса каменная женщина на вечные времена подняла дубовую ветвь — символ благодарности литовского народа советскому воину-освободителю. А фашизму был поставлен памятник позора — это Нюрнбергский процесс и приговор военным преступникам.
Эти поучительные, как сама жизнь, события я вспомнил, когда в редакцию газеты «Тиеса», где я работаю, из Парижа, Брюсселя и Лондона стали приходить письма в фирменных конвертах «Эмнисти интернэшнл» («Международная амнистия»), авторы которых пишут, будто в Советской Литве нарушаются права человека. Возможно, «защитники прав человека» перепутали адреса?
Ведь подобные письма следовало бы отправить в Вашингтон и Преторию, в Сантьяго и Сан-Сальвадор, где действительно цинично, без зазрения совести попираются элементарные права человека! Увы, это не ошибка, а продуманная атака центров идеологических диверсий западного мира.
Человек может прожить без пищи несколько недель, без воды — несколько дней, без воздуха — несколько десятков секунд. Не знаю, сколько времени может просуществовать физически здоровый человек без мыслей, но общеизвестно, что существует смерть не только физической, но и духовной жизни. Какая из них страшнее, сказать трудно. Лиши человека способности мыслить, и его не станет. К этому стремятся буржуазная пропаганда, ее система средств массовой информации.
Кто не слыхал о докторе Айболите? Удивительный доктор — искренний друг и защитник ребят и зверят во всех бедах и несчастьях. Однако мало кому известно, что прототипом этого литературного героя Корнего Ивановичу Чуковскому послужил живший в Вильнюсе доктор Тимо-
фей Осипович Шабад. Это был человек, пользовавшийся огромной любовью и уважением многих и многих обездоленных и обиженных. Бедняков он лечил бесплатно. 21 октября 1905 года царские сатрапы расстреляли на улицах Вильнюса мирную демонстрацию трудящихся. Доктор Шабад смело встал на сторону людей, борющихся за свои права. Через несколько дней он был арестован и брошен в Лукишкскую тюрьму, где познакомился с известным революционером Мечиславом Козловским. Во время революционных боев 1918—1919 годов Шабад оказывал медицинскую помощь борцам за Советскую власть в Литве. Его любили не только взрослые, но и дети. Они приносили ему на лечение больных собак, кошек, голубей.
Корней Чуковский, много раз еще до революции приезжавший в Вильнюс, обычно останавливался у доктора Шабада. В письме, написанном 5 апреля 1967 года из Переделкина вильнюсскому историку Владиславу Бикуличу, Корней Иванович вспоминал: «В Вильнюсе (тогдашней Вильне) я познакомился с доктором Шабадом. Он пригласил меня поселиться у него. Семья была прекрасная, очень радушная...»
Когда гитлеровские оккупанты убивали в Литве детей, доброго Айболита — доктора Шабада — уже не было в живых: он умер в 1935 году. В память о нем перед детской лечебницей в одном из районов Вильнюса, на Аптакалыш-се, был установлен бюст с надписью: «Большой друг детей — доктор Т. О. Шабад». Больничный сторож в первые дни оккупации спрятал этот бюст от фашистов и сохранил его.
Находясь на журналистской работе в США, я познакомился с сотрудником газеты «Нью-Йорк таймс», фамилия которого тоже была Шабад, рассказал ему эту историю и поинтересовался, не является ли прототип Айболита его родственником. Американский журналист подтвердил, что его родные действительно жили в Вильнюсе и один из них был известным врачом.
— Не следует ли вам,— спросил я его,— хотя бы из уважения к памяти удивительного вильнюсского доктора Айболита, рассказать американским читателям о тех, кто помогал оккупантам уничтожать людей в Вильнюсе, а сейчас нашел приют в США?
— Им не будет от этого ни жарко, ни холодно: в нашей стране у них есть влиятельные покровители,— ответил он.
Цинизм американского империализма беспределен. Ракеты с ядерными боеголовками, которые они собираются разместить в Европе, они назвали именем Першинга. Откуда ведет начало это название смертоносных ракет? Раскроем книгу преступлений империализма. Там мы найдем имя американского генерала Джона Джозефа Першинга. Это он в 1886 году в рядах войск агрессоров воевал в Мексике, это он в 1890 году участвовал в карательной операции против индейского племени близ Вундед-Ни. Затем бесчинствовал на Кубе, на Филиппинах, снова в Мексике. Вот какое имя дал Пентагон ракетам, которые должны навлечь на Европу смертельную опасность.
В то же время, когда советский космонавт Герман Титов, возвратившийся с космической орбиты, гостил в Соединенных Штатах Америки, я работал корреспондентом газеты «Москоу нъюс» в Нью-Йорке и был очевидцем того, с каким искренним уважением и сердечностью встречали его американцы. Одна жительница Нью-Йорка спросила у него:
— Кому принадлежит космос? Герман Титов улыбнулся и ответил:
— Людям и звездам.
Недавно мне довелось побывать в древнем русском городе Калуге, в котором Константин Эдуардович Циолковский проектировал человеку дорогу в космос. В этом городе находится впечатляющий Музей космонавтики. Во время осмотра его экспозиции я невольно остановился у одного экспоната. Экипажи кораблей «Аполлон» и «Союз-19» подарили музею изданную в 1914 году книгу К. Циолковского «Исследование мировых пространств реактивными приборами». На обложке — автографы советских космонавтов Леонова и Кубасова и американского астронавта Стаффорда, оставленные ими во время совместного космического полета в июле 1975 года.
Внутренний мир каждого человека равнозначен космосу, и в нем достаточно места для светлого гуманизма и красоты, для благородной дружбы и сотрудничества.
Хочется повторить несколько перефразированный мною упомянутый вопрос, который американка задала Герману Титову:
— Кому принадлежит наша планета? И ответить:
— Нам, нашим детям и внукам.
В мире никогда не было и не будет слишком много цветов и детского смеха.Наш самолет на пути из Вашингтона в Москву приземлился на канадской земле, в аэропорту на острове Ньюфаундленд, чтобы пополнить запасы горючего и сменить экипаж. Вновь поднявшись в воздух, ИЛ-62 на высоте 10 тысяч метров со скоростью 950 километров летел в направлении восхода солнца, поэтому ночь прошла очень быстро. Для пассажиров ИЛ-62 сутки были на семь часов короче. Так мы рассчитались за удлинившиеся на семь часов сутки во время полета из Москвы в Вашингтон.
Как рассчитаются органы власти США за потерянные и испорченные нам часы на аэродроме Даллес? Когда колеса самолета коснулись посадочной полосы аэропорта Шереметьево и дрожь корпуса лайнера вернула меня от раздумий к реальности, когда я всем телом ощутил инерцию тормозящего самолета и в круглое окошко увидел самолеты разных авиакомпаний мира, я подумал: что произошло бы, если бы с американским самолетом в Москве поступили так, как с нашим в Вашингтоне? Нетрудно себе представить, какой шум подняла бы долларовая пропаганда. Наконец, что произошло бы, если бы во всех аэропортах мира органы власти начали бы вести себя так, как американцы в аэропорту Даллес?
В московском аэропорту я получил свой чемодан, перевязанный голубой ленточкой. Американцы подобным образом перевязывают новогодние подарки. Ленточка была очень прочной. Чтобы разрезать ее, нужен острый нож. Перевязанными оказались все чемоданы пассажиров, проверенные американскими агентами. Я сохраняю голубую ленточку. Это своеобразный сувенир.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
...Наш самолет удалялся от столицы США. Монотонно гудели реактивные моторы лайнера. Мысль человека летит быстрее самолета. Времени было достаточно, и мои мысли летели как белокрылые птицы. Наша, планета, которую люди назвали Землей, небольшая, но очень неспокойная. Это особенно чувствуется в наши дни, когда силы реакции нагло атакуют позиции социализма, прогресса, гуманизма.
Древние мастера, отливая из меди колокола, выдумывали и распространяли какую-нибудь легенду и верили: чем шире она распространится, тем дальше будет слышен колокольный звон. Сегодня, преследуя злые цели, подобным образом поступают пропагандисты империализма, распространяя злые легенды о мнимых нарушениях прав человека в Стране Советов, о мнимой советской угрозе.
Империалисты Запада лихорадочно производят не только снаряды с химическими и бактериологическими зарядами, но и снаряды лжи и клеветы. Этими снарядами усиленно обстреливается и земля Советской Литвы. Легенды могут быть красивыми и белокрылыми. Ложь всегда черная, даже когда ее сочиняют в Белом доме.
Американский конгрессмен из штата Иллинойс Хаит предложил проект резолюции о ежегодном праздновании дня прибалтийцев. Это грубое вмешательство в дела литовского, латышского и эстонского народов. Нужно обладать большой наглостью и не иметь ни грамма совести, чтобы говорить от имени других народов, не видя того, что творится в собственной стране, игнорировать и факты, и историю. Не в те колокола бьете, господа! А мы историю не забыли. Для нас она слышится в колоколах Хатыни, IX форта в Каунасе и в победном салюте в Москве.
30-е годы, когда в Германии закисали фашистские дрожжи и нацисты в коричневых рубашках формулировали свою черную мизантропию, я, подобно многим другим журналистам Советской Литвы, был еще ребенком. Лишь
позже узнал, что тогда была запрограммирована нагла судьба: литовский народ, как и другие народы Европы, должен был испариться, словно капля дождя, брызнувшая на раскаленный камень.
Откроем еще одну страницу книги истории. В 1895 году в Вильнюс приезжал Владимир Ильич Ульянов, чтобы установить связь с социал-демократическими группами, дабы литовский народ вместе с русским и другими народами поднялся на революционную борьбу. И трудящиеся моей республики после установления Советской власти первый памятник на своей земле воздвигли Ленину. Когда же был разгромлен фашизм, на зеленом холме близ Криж-кальниса каменная женщина на вечные времена подняла дубовую ветвь — символ благодарности литовского народа советскому воину-освободителю. А фашизму был поставлен памятник позора — это Нюрнбергский процесс и приговор военным преступникам.
Эти поучительные, как сама жизнь, события я вспомнил, когда в редакцию газеты «Тиеса», где я работаю, из Парижа, Брюсселя и Лондона стали приходить письма в фирменных конвертах «Эмнисти интернэшнл» («Международная амнистия»), авторы которых пишут, будто в Советской Литве нарушаются права человека. Возможно, «защитники прав человека» перепутали адреса?
Ведь подобные письма следовало бы отправить в Вашингтон и Преторию, в Сантьяго и Сан-Сальвадор, где действительно цинично, без зазрения совести попираются элементарные права человека! Увы, это не ошибка, а продуманная атака центров идеологических диверсий западного мира.
Человек может прожить без пищи несколько недель, без воды — несколько дней, без воздуха — несколько десятков секунд. Не знаю, сколько времени может просуществовать физически здоровый человек без мыслей, но общеизвестно, что существует смерть не только физической, но и духовной жизни. Какая из них страшнее, сказать трудно. Лиши человека способности мыслить, и его не станет. К этому стремятся буржуазная пропаганда, ее система средств массовой информации.
Кто не слыхал о докторе Айболите? Удивительный доктор — искренний друг и защитник ребят и зверят во всех бедах и несчастьях. Однако мало кому известно, что прототипом этого литературного героя Корнего Ивановичу Чуковскому послужил живший в Вильнюсе доктор Тимо-
фей Осипович Шабад. Это был человек, пользовавшийся огромной любовью и уважением многих и многих обездоленных и обиженных. Бедняков он лечил бесплатно. 21 октября 1905 года царские сатрапы расстреляли на улицах Вильнюса мирную демонстрацию трудящихся. Доктор Шабад смело встал на сторону людей, борющихся за свои права. Через несколько дней он был арестован и брошен в Лукишкскую тюрьму, где познакомился с известным революционером Мечиславом Козловским. Во время революционных боев 1918—1919 годов Шабад оказывал медицинскую помощь борцам за Советскую власть в Литве. Его любили не только взрослые, но и дети. Они приносили ему на лечение больных собак, кошек, голубей.
Корней Чуковский, много раз еще до революции приезжавший в Вильнюс, обычно останавливался у доктора Шабада. В письме, написанном 5 апреля 1967 года из Переделкина вильнюсскому историку Владиславу Бикуличу, Корней Иванович вспоминал: «В Вильнюсе (тогдашней Вильне) я познакомился с доктором Шабадом. Он пригласил меня поселиться у него. Семья была прекрасная, очень радушная...»
Когда гитлеровские оккупанты убивали в Литве детей, доброго Айболита — доктора Шабада — уже не было в живых: он умер в 1935 году. В память о нем перед детской лечебницей в одном из районов Вильнюса, на Аптакалыш-се, был установлен бюст с надписью: «Большой друг детей — доктор Т. О. Шабад». Больничный сторож в первые дни оккупации спрятал этот бюст от фашистов и сохранил его.
Находясь на журналистской работе в США, я познакомился с сотрудником газеты «Нью-Йорк таймс», фамилия которого тоже была Шабад, рассказал ему эту историю и поинтересовался, не является ли прототип Айболита его родственником. Американский журналист подтвердил, что его родные действительно жили в Вильнюсе и один из них был известным врачом.
— Не следует ли вам,— спросил я его,— хотя бы из уважения к памяти удивительного вильнюсского доктора Айболита, рассказать американским читателям о тех, кто помогал оккупантам уничтожать людей в Вильнюсе, а сейчас нашел приют в США?
— Им не будет от этого ни жарко, ни холодно: в нашей стране у них есть влиятельные покровители,— ответил он.
Цинизм американского империализма беспределен. Ракеты с ядерными боеголовками, которые они собираются разместить в Европе, они назвали именем Першинга. Откуда ведет начало это название смертоносных ракет? Раскроем книгу преступлений империализма. Там мы найдем имя американского генерала Джона Джозефа Першинга. Это он в 1886 году в рядах войск агрессоров воевал в Мексике, это он в 1890 году участвовал в карательной операции против индейского племени близ Вундед-Ни. Затем бесчинствовал на Кубе, на Филиппинах, снова в Мексике. Вот какое имя дал Пентагон ракетам, которые должны навлечь на Европу смертельную опасность.
В то же время, когда советский космонавт Герман Титов, возвратившийся с космической орбиты, гостил в Соединенных Штатах Америки, я работал корреспондентом газеты «Москоу нъюс» в Нью-Йорке и был очевидцем того, с каким искренним уважением и сердечностью встречали его американцы. Одна жительница Нью-Йорка спросила у него:
— Кому принадлежит космос? Герман Титов улыбнулся и ответил:
— Людям и звездам.
Недавно мне довелось побывать в древнем русском городе Калуге, в котором Константин Эдуардович Циолковский проектировал человеку дорогу в космос. В этом городе находится впечатляющий Музей космонавтики. Во время осмотра его экспозиции я невольно остановился у одного экспоната. Экипажи кораблей «Аполлон» и «Союз-19» подарили музею изданную в 1914 году книгу К. Циолковского «Исследование мировых пространств реактивными приборами». На обложке — автографы советских космонавтов Леонова и Кубасова и американского астронавта Стаффорда, оставленные ими во время совместного космического полета в июле 1975 года.
Внутренний мир каждого человека равнозначен космосу, и в нем достаточно места для светлого гуманизма и красоты, для благородной дружбы и сотрудничества.
Хочется повторить несколько перефразированный мною упомянутый вопрос, который американка задала Герману Титову:
— Кому принадлежит наша планета? И ответить:
— Нам, нашим детям и внукам.
В мире никогда не было и не будет слишком много цветов и детского смеха.Наш самолет на пути из Вашингтона в Москву приземлился на канадской земле, в аэропорту на острове Ньюфаундленд, чтобы пополнить запасы горючего и сменить экипаж. Вновь поднявшись в воздух, ИЛ-62 на высоте 10 тысяч метров со скоростью 950 километров летел в направлении восхода солнца, поэтому ночь прошла очень быстро. Для пассажиров ИЛ-62 сутки были на семь часов короче. Так мы рассчитались за удлинившиеся на семь часов сутки во время полета из Москвы в Вашингтон.
Как рассчитаются органы власти США за потерянные и испорченные нам часы на аэродроме Даллес? Когда колеса самолета коснулись посадочной полосы аэропорта Шереметьево и дрожь корпуса лайнера вернула меня от раздумий к реальности, когда я всем телом ощутил инерцию тормозящего самолета и в круглое окошко увидел самолеты разных авиакомпаний мира, я подумал: что произошло бы, если бы с американским самолетом в Москве поступили так, как с нашим в Вашингтоне? Нетрудно себе представить, какой шум подняла бы долларовая пропаганда. Наконец, что произошло бы, если бы во всех аэропортах мира органы власти начали бы вести себя так, как американцы в аэропорту Даллес?
В московском аэропорту я получил свой чемодан, перевязанный голубой ленточкой. Американцы подобным образом перевязывают новогодние подарки. Ленточка была очень прочной. Чтобы разрезать ее, нужен острый нож. Перевязанными оказались все чемоданы пассажиров, проверенные американскими агентами. Я сохраняю голубую ленточку. Это своеобразный сувенир.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34