«Безграничная помощь» преуспевала, и они сняли в аренду для фирмы подходящий просторный офис. Пиа решила работать, пока до родов не останется только месяц.
– Я по натуре не наседка, – объяснила она.
Теперь у них работало еще шесть человек, а это позволило Лорен выбирать для себя те дела, которые ей нравились. С тех пор как она стала посещать кулинарные курсы, лучше всего ей удавались небольшие званые обеды. Ей нравилось устраивать эти маленькие праздники с невероятно изысканными блюдами, а кроме того, это занимало все вечера, что очень ее устраивало.
Иногда поздно ночью, когда она уже лежала в постели, ее захватывала волна невыносимого одиночества. Но она решила, что лучше оставаться одинокой, чем еще раз страдать из-за. разбитых надежд.
После отъезда Пии на новую квартиру она решила переделать свою. Ее жилье было не очень роскошно, но удобно и уютно, и она чувствовала себя здесь счастливой. По уик-эндам самым большим удовольствием для нее было неспешно гулять по Восьмой авеню, заходить в антикварные магазины в поисках каких-нибудь красивых вещей.
Однажды в субботу после полудня она переходила с Парк-авеню на Мэдисон, когда заметила, что за ней потихоньку следует длинный белый лимузин.
Она прибавила скорости и когда остановилась на углу, дверца автомобиля распахнулась, и из него выскочил Эмерсон Берн. Он схватил ее за руку и развернул к себе лицом.
– Ты меня избегаешь, – укоризненно сказал он. Неужели он настолько туп, что надеется на возобновление каких-то отношений?
– Что далее? – спросила она, пытаясь отдернуть руку. Но его хватка стала только крепче:
– Садись в машину, я тебе объясню.
– Об этом забудьте!
– Но я не могу забыть, дорогая, – сказал он громко, – вот, черт возьми, в чем дело.
Его узнали две проходящие мимо девицы и остановились как вкопанные, словно увидели самого Иисуса Христа. Из машины выпрыгнул телохранитель Эмерсона.
– Пора уносить ноги, Эм, – сказал он, обшарив взглядом улицу.
Но Эмерсон его словно не слышал.
Девицы вцепились друг в друга и изготовились к прыжку.
– Ты ко мне несправедлива, – пожаловался Эмерсон, по-прежнему крепко удерживая ее. – Я хочу объясниться. Я был пьян. У меня были трудности.
– Послушайте, – начала было она.
Но девицы приступили к действиям – они ринулись к нему С горящими глазами. Телохранитель оценил скорость приближения. И Эмерсон также.
– Черт возьми! – воскликнул он. – На нас идет смерч. Лорен почувствовала удар пониже спины, и одна из девиц грубо ее оттолкнула, собираясь наброситься на него.
– Я с ума схожу по тебе! – истерически завопила она, хватая его за пиджак. – Я люблю тебя! Я действительно, действительно тебя люблю!
Но прежде чем Лорен успела что-либо сообразить, телохранитель уже засунул Эмерсона в лимузин и каким-то образом ухитрился втиснуть и ее тоже. Машина немедленно рванула с места.
– Ну вот, – сказал Эмерсон, – все в порядке. Ты, дорогая, у меня в плену и ничего с этим не поделаешь.
51
– Никогда еще я так не поступала, – сказала Энни, искоса взглянув на Ника.
Он рассмеялся:
– Можно подумать, что мы задумали ограбить какой-нибудь паршивый банк!
– Ты знаешь, что я хочу сказать. Вот так уехать, внезапно, это… – Она взглянула на него вопросительно. – … Наверное, это забавно.
– Ну, наконец, ты начинаешь что-то понимать.
Они ехали уже несколько часов. Дорога была неинтересная, но мысль впервые очутиться в Вегасе была заманчива.
– Эй, а сколько у тебя с собой денег? – спросил он, сообразив, что не подготовлен к такой поездке.
– Около пятидесяти долларов. А что?
– Потому что мы сыграем на них, вот что!
– О, нет, только не на мои деньги, – сказала она негодующе.
Он, улыбаясь, гнал старый «шевроле» что есть мочи.
– Да ладно, Энни, нужно же испытать судьбу!
– Но эти деньги за квартиру, – возразила она.
– Так надо их удвоить. Ты не против? Она внимательно оглядела его:
– Знаешь, Ник, ты действительно странный человек.
– О, теперь я, значит, странный. Что еще скажешь?
– Хочешь, я скажу тебе правду? – спросила она серьезно.
– Можешь делать все, что хочешь, – сказал он, подъезжая к бензоколонке компании «Шеврон».
– Иногда мне кажется, что ты во мне заинтересован, а потом ведешь себя так, словно мой брат.
Да, ситуация дерьмовая – меньше всего на свете ему хотелось бы, чтобы Энни в него влюбилась.
Хотя почему бы и нет? Девилль уже давно отчалила, и ему надоел поток случайных одиночек, которые всегда к услугам.
– Ты мной интересуешься или нет? – настойчиво гнула она свою линию.
Он попытался выиграть время.
– Это что, предложение? – спросил он, беспечно опуская ветровое стекло.
– Мне… мне необходимо знать!
– Ну, послушай, мы же сейчас с тобой вместе и едем в Вегас.
– Ты так себе представляешь прочные отношения? Прочные отношения! От одних таких слов его бросало в
дрожь. Что же это творится с женщинами, что все они хотят прочных отношений? Почему они не могут жить просто текущим днем, не загадывая на будущее?
В окошко взглянул служитель и этим избавил его от немедленного ответа.
– Что будем делать? – спросил старик, почесывая седую бородку.
– Залей бак, – сказал Ник, – и проверь заодно, как там с маслом и водой.
– Ну? – потребовала ответа Энни, не давая ему сорваться с крючка.
Он все-таки помедлил, прежде чем ответить.
– Мы с тобой едем в путешествие, – сказал он, тщательно выбирая слова. – Ну, почему нам сейчас просто не наслаж-
даться бы этой поездкой, и, может быть, мы найдем ответ и на твой вопрос?
Рис Уэбстер сидел в прокуренном маленьком баре при казино и слушал, как поет Синдра. Она пела хорошо. Она действительно хорошо пела. Так почему же ей не везет? Компании грамзаписи не пошли на его условия, а в больших отелях ему отвечали, что ей требуется большой профессиональный опыт. Опыт, черт бы его побрал! Он обеспечил ей достаточный опыт, и, между прочим, что получил взамен? Да ничего, абсолютно ничего! Синдра нисколько не ценит того, что он для нее сделал.
Ну а чего он ждал-то? Все женщины таковы, брать умеют, а отдавать их нет, и Синдра не исключение.
Неужели он зря на ней женился? Он был уверен, что она та самая лошадка, которая принесет ему большой приз, а на самом деле пока он только делает, что платит по счетам. Деньги, что она выручает за выступления в казино, совсем не покрывают его издержек. Да, не туда, наверное, он деньги вложил. Два года он платил за ее уроки и создавал ей имидж, и что же? Ничто до сих пор не окупилось!
Его узкие глаза рыскали по зальцу. Несколько мужчин смотрели на Синдру с этим выражением. Рису оно было хорошо известно. Оно говорило: «Ох, я тебе сейчас и показал бы!»
Он внимательно оглядел ее платье. Недостаточно вызывающее. Надо сделать поглубже вырез и разрез на юбке. У нее большая грудь и длинные ноги. Вот чем он располагает. И он оплатил все это сполна.
Но Синдра стала напоминать ему первую жену. Та шлюха тащила его на дно, как свинцовый груз, только грабастала все, что у него было. А теперь и Синдра собирается последовать ее примеру, но пора бы уже и ему получить кое-какие дивиденды на вложенный в нее капитал.
Вчера вечером он подслушал, как два парня говорили о ней, когда она пела.
– Я бы не возражал полакомиться этим кусочком, – сказал один.
– Да, под густой подливочкой, – ответил другой. Рис скользнул к ним.
– Не хотите ли познакомиться с дамочкой? – предложил
он. – Потому что, если есть такое желание, я могу вам это устроить.
Оба усиленно закивали в знак согласия, так что Рис заключил сделку. Но дело в том, что он забыл известить об этом саму Синдру, и когда он ее усадил с этими парнями и они хотели ее пощупать, она обоих обругала. Оба так и взвились, и кто может их осудить за это? К своему большому сожалению, он должен был вернуть им деньги.
А чего тут плохого, немножко поудить на стороне? Убедить желающих, что Синдра шлюха? Но сегодня он утвердил свою власть над ней, внушил ей страх. Вот что нужно женщине, чтобы было чего бояться! Она должна знать, кто хозяин в доме.
Попивая ячменное виски, он прикинул перспективные возможности, остановив выбор на полном коренастом мужчине, который сидел один за столиком и так ел глазами Синдру, словно она шоколадная. Человек был средних лет, краснолицый. Яркая гавайская рубашка и сандалии выдавали в нем туриста.
Рис как бы ненароком приблизился.
– Привет, – сказал он, притронувшись к своей ковбойской шляпе.
Человек взглянул на него:
– Мы разве с вами знакомы?
– Нет, – ответил Рис, – но у меня сильное подозрение, что вы очень не прочь познакомиться.
– Вали отсюда, голубая задница, – сказал человек, и его красное лицо покраснело еще больше.
– Вы неправильно меня поняли, – сказал, нахмурившись, Рис. – Я не то, что вы думаете. И подошел, чтобы сделать вам одолжение.
– Какое еще одолжение? – подозрительно спросил человек.
Рис указал на Синдру.
– Видите вон ту дамочку? Я ее имел в виду, когда предлагал, но если вы намерены и дальше оскорблять меня, тогда окончим этот разговор, – и отвернулся, чтобы уйти.
– Подождите, – сказал человек. Рис остановился:
– Так вас она интересует или нет? Или нет? Человек боязливо оглянулся.
– Да, интересует, – сказал он, понижая голос. – Во сколько это обойдется?
– Вы в выигрыше или наоборот? Потому что если проигрались, то эта беби вам не по карману.
– Но я выиграл.
– Ну, тогда ваше счастье, потому что она будет стоить вам двести пятьдесят монет.
Человек облизнулся и стал лихорадочно соображать. Его рыхлая жена спала наверху в их номере, после выигрыша в игральном автомате. Противный сын-подросток где-то бродил в надежде подцепить девчонку. А ему подвернулась такая великолепная возможность, может быть, в первый и последний раз в жизни, неужели же он ее упустит! Но двести пятьдесят баксов – большие деньги, можно бы купить второй телевизор.
– Не… не знаю, – сказал он нерешительно.
– Не знаете? – повторил Рис, словно ушам своим не веря. – Вы имеете возможность заполучить такой лакомый кусочек, и вы не знаете?
Пот катился градом по толстой шее нерешительного.
– А она хороша? – хрипло спросил он. – Стоит она этих денег?
Рис сдвинул шляпу на затылок.
– Да вы что, смеетесь? Вы бы еще спросили, хороши ли жареные цыплята в Кентукки и хороший ли автомобиль «кадиллак»! Парень, лучше этой дамочки ты никогда в жизни ничего не пробовал.
Они увидели Лас-Вегас, который сиял, как алмаз среди пустыни. Уже несколько часов они ехали в темноте. И вот вдали перед ними раскинулся на просторе город, и это было удивительное зрелище.
– Просто невероятно! – захлебнулась от восторга Энни. Ник усмехнулся.
– А я что говорил, ты просто должна была встать и начать действовать. Что толку целый день просиживать зад и ждать… не знаю чего. – И он с любопытством взглянул на нее. – А чего ты ждешь, Энни?
Она пожала плечами:
– Я много работаю… хожу на занятия… и надеялась на отдых в ближайшее время.
– Да, все мы так, надеемся, – сказал он, отъезжая на обочину и обнимая ее. – Я рад, что ты со мной поехала.
– И я тоже.
Они молчали некоторое время и смотрели на мираж впереди – по крайней мере, таким им показался этот город, лежащий посреди бесплодной пустыни. Наконец он нарушил молчание:
– Никогда тебя раньше не спрашивал, а где твои родители?
– Во Флориде, я там выросла. Три года назад я уехала от них, взяла билет на автобус в Лос-Анджелес, и все, – и она прижалась к нему. – А твои? Синдра никогда о вас ничего не рассказывала. Где твои родители? Есть ли у тебя еще братья и сестры?
Он отстранился под тем предлогом, что ему надо достать сигарету.
– О печальном не будем, – сказал он и тряхнул пачкой «Кэмела», чтобы выскочила сигарета. – У нас с Синдрой общий отец, такой, знаешь, дамский угодник. Уже несколько лет мы с ним не виделись.
– И ты не разговариваешь с ним по телефону?
– Не.
– Ну как тебе не совестно! Семья – это самое главное в жизни.
– Да, конечно, но ты не знаешь моих родственников, – сказал он отрывисто.
– А мать?
Он чиркнул спичкой и закурил.
– Она умерла, когда мне было шестнадцать. Бросила меня.
– Нет, Ник, не бросила, – сказала Энни тихо. – Смерть не оставляет нам выбора.
Но он не хотел больше никаких воспоминаний, и это так больно, даже когда молчишь о прошлом.
– Эй, а может быть, мы оставим этот разговор? Давай радоваться тому, что нас ждет. Ты только посмотри!
– Да, вид прекрасный, – промурлыкала она.
– Ага, – сказал он, заводя мотор. – И давай получим от него немного удовольствия.
– Это мой друг, – сказал Рис.
Синдра кивнула, не глядя на человека в гавайской рубашке.
– Мой хороший друг, – прибавил Рис на тот случай, если она не поняла намека.
– Э… да, – ответила она без всякого выражения. Человек толкнул Риса локтем в бок.
– А когда мы отсюда уйдем: – спросил он, и пот выступил у него на лбу. – Для меня не очень хорошо, если меня увидят с вами. А куда пойдем?
– Да тут, поблизости, – ответил Рис, успокаивая его.
– Но вы не обманщики вроде тех, которых показывали по телевизору, – сказал человек тревожно. – Они заманивают при помощи девушки в комнату, отнимают деньги, избивают.
Рис опять сдвинул на затылок шляпу.
– Неужели я похож на обманщика? – спросил он, презрительно улыбнувшись. – И неужели она похожа на обманщицу? Не беспокойтесь, приятель, вы совершите самое чудесное путешествие в своей жизни.
Синдра слышала обрывок разговора. Она знала, чего ожидал от нее Рис. Он очень ясно дал ей это понять, но она все равно не верила.
– О'кей, медочек, – сказал Рис, весь такой любезный и дружелюбный, – надо идти, чтобы ты и этот прекрасный джентльмен могли поближе познакомиться.
– Я тебя предупреждаю, – прошипела она, но достаточно, впрочем, отчетливо, чтобы он услышал, – я этого делать не стану.
Его рука потянулась к поясу:
– Будь посговорчивее, медочек, сегодня утром я уже тебе все объяснил. Я долго содержал тебя, теперь твоя очередь отплатить мне за добро.
Они втроем вышли из казино, подошли к автомобилю, и влажный ночной воздух окутал их, как тяжелое облако.
Интересно, что же все-таки станет делать Рис, когда она откажется выполнить его приказание? Наверное, оторвет ей голову – он достаточно сумасшедший для этого. Но ведь, в конце концов, он не пойдет с ними в комнату, и как только он их оставит вдвоем, она объяснит этому человеку, в какое положение она попала, и будет взывать к лучшим его чувствам. На вид он отец семейства, хотя, конечно, сейчас от него пахнет совсем не так, как полагается добропорядочному человеку. От него несет пивом. И она вздрогнула: так всегда разило от Примо.
Рис повез их в своем ярко-розовом «кадиллаке» в мотель. Когда они приехали, с человека пот лил уже ручьями.
– Запишите мой номер, – предложил Рис, подозревая, что этот болван может в любой момент испугаться и сбежать. – Вы будете чувствовать себя спокойнее.
– Нет, нет, я вам верю, – сказал человек, хотя это было не так. – А как я возвращусь обратно?
– А я буду недалеко, – ответил Рис. – Свистните мне, когда закончится дело, а я вас отвезу.
Синдра выбралась из машины и стояла рядом, словно оцепенев.
– Ну, давай, тащи в комнату свою хорошенькую попку, – сказал, улещая ее, Рис. – И не забудь оставить дверь открытой для нашего друга. Он подождал, пока она не скрылась из виду, и затем щелкнул пальцами.
– Наступило время для заключения сделки, платите наличными, – сказал он. – Нет наличных – не будет котеночка.
Слово «котеночек» взбодрило человека. Он лихорадочно отсчитал несколько крупных купюр.
Рис дважды их пересчитал и удовлетворенно сказал:
– Комната восемь, около бассейна. – И затем подмигнул: – Поработай и за меня, приятель, сделай одолжение.
Войдя в комнату, Синдра сначала подумала, не запереть ли дверь. Но она знала, что это все напрасно. Если она не впустит человека, Рис просто взломает дверь.
Она была красива, молода и талантлива, так почему же карьера ей не удалась? Если бы с этим все было в порядке, то ничего бы сейчас с ней не случилось. Рис это все делает, чтобы наказать ее. «Может, развестись с ним? – прошептал внутренний голос. – Как бы ускользнуть от него, пока еще есть возможность?» Но она знала, что положение ее безнадежно, он не отпустит ее, пока она не вернет ему все до цента, что он истратил.
В дверь постучали. С трудом глотнув, она пригладила платье, подошла и рывком распахнула ее.
Человек прошел мимо нее в комнату, тяжело ступая. Его гавайская рубашка взмокла от пота и прилипла к груди.
– Давай побыстрее, – буркнул он, – я уже почти готов, так что поторопись.
– Я приготовлю выпить, – сказала она, только чтобы протянуть время. – Внизу есть бар, я принесу вам виски или водку. Что вы хотите?
– Ничего, – ответил он, уже расстегивая пуговицы на ширинке.
Она заметила, что у него на пальце блеснуло обручальное кольцо.
– А ваша жена знает, чем вы занимаетесь? – резко спросила она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62