Душа, или психика
представляет целое из функций и предрасположении.
Наряду с функциями и явлениями Штумпф выделяет
образования; сюда относятся понятия формы, целого,
единства, совокупности и т. п. В эмоциональной сфере-
такими образованиями, по Штумпфу, являются ценно-
сти, или блага, со всеми их классами и противополож-
ностями (утешительное, желанное, страшное, приятное,.
средство и цель и т. п.).
Критика функционализма, приписывая его последо-
вателям гораздо более элементарное понимание, чем.
это имеет место в действительности, часто бьет в зна-
чительной мере мимо цели.
Это <учение> Штумпфа является типичным выраже-
нием идеализма и метафизики. Отрыв психики от ее
материального содержания и субстрата, утверждение
изначальной активности псхнкп составляют СУТЬ такого
8
STR.116
понимания <психических функций>. И. М. Сеченов ра-
зоблачал антинаучность такого подхода, называя эти
<функции> психическими фикциями.
В дальнейшем в зарубежной психологии критика
функционализма была развернута с позиций психоло-
гии целостности, которая, выдвигая это понятие с иде-
алистических и метафизических позиций, не дала прак-
тически новых частных понятий, а внесла только фор-
мальный и бессодержательный принцип деятельности в
трактовку психических процессов, переживаний и функ-
ций.
Прежде чем перейти к освещению вопроса с наших:
позиций, следует упомянуть о взглядах на психическую
.деятельность крупнейшего и для своего времени про-
грессивного русского психолога А. Ф. Лазурского. Как
известно, А. Ф. Лазурский разделяет психологические
.качества на две группы: эндопсихических и экзопсихк-
ческих свойств, Эндопсихические свойства представля-
ют собой как бы внутренний психический механизм.
основанный на нервно-физиологической организации, а
экзопсихические есть основанные преимущественно на
приобретенном опыте отношения человека к окружаю-
щему, включая его отношение к самому себе.
Эндопсихические свойства соответствуют понятию
этсихических функций, и их связь с механизмами нерв-
ной деятельности была понятна Лазурскому (1921), но
вместе с тем совершенно ясно, что для него недоста-
точно было противопоставления функций явлениям,
Если говорить об <образованиях> Штумпфа, то и этот
гвопрос у Штумпфа явно не разработан, и образования
в сущности относятся к функциям более интегрального
порядка. Однако Лазурский, подчеркнув существование
.двух классов явления, не осветил достаточно вопроса о
связи, о соотношении обеих категорий и об их относи-
тельной значимости. Во всяком случае, в своей <Клас-
сификации личностей> он рассматривал их роль на-
столько независимо одну от другой, что допускал на
низшем уровне доминирующую роль эндопсихических
свойств, яа высшем - экзопсихических. Лазурскому
;не было еще доступно историко-материалистическое по-
нимание; он разрывал здесь метафизически форму и
.содержание, не представляя их в единстве и развитии.
Нельзя сказать, чтобы важный вопрос о таком ос-
яовном. понятии, как психическая функция, в процессе
416
формирования нашей психологии был достаточно осве-
щен. Понятие функций наши психологи справедливо
подвергли критике, усматривая в нем ошибки идеализ-
зма, формализма и атомизма. Но психологический функ-
ционализм в практике глубоко укоренился, и его выкор-
чевыванию препятствует отсутствие другой разработан-
ной системы психологических понятий.
С. Л. Рубинштейн (1946) с неправильных позиций
критикует функциональную психологию; он ограничи-
вает понятие функции только <теми физиологическими
проявлениями, которые однозначно определяются в
пла-не психофизиологического функционирования>. Со-
ответственно этому он признает функцию чувствитель-
ности, мнемическую (закрепляющую и воспроизводящую
данные чувствительности) и тоническую, проявляющую-
ся в темпераменте и аффективности. Психофизиологи-
ческие функции, как предмет психофизиологии, образу-
ют <основание системы психологии>. К функциям <под-
страиваются> как более сложные и собственно психоло-
гические образования психические процессы.
Несомненно, что дальнейшее развитие вопроса не-
возможно без критического преодоления этих механо-
идеалистических позиций. Во-первых, функция чувст-
вительности реализуется в процессе, например, ощуще-
ния, так что нельзя процесс и функцию разделять как
разные виды психической динамики. Во-вторых, функ-
цию чувствительности и процесс восприятия, функцию
мнемическую и процесс запоминания трудно отделите
друг от друга. Можно сказать, что структуры рецеп-
тивной функции и процесса могут быть более элемен-
тарными или более сложными. Поэтому фактически
психофизиологические функции рассматриваются вместе
с процессами восприятия, а понимание по существу
оказывается неизмененным. В-третьих, нельзя представ-
лять себе отличие процесса восприятия от функции чув-
ствительности только в том отношении, что процессы
представляют результат комбинации различных функ-
ций. Говоря о процессе восприятия, мы рассматривае.м
рецептивную деятельность в связи с ее объектом более
синтетически и на более высоком уровне отражения,
более интегрально, а говоря о чувствительности - бо-
лее аналитически, элементарно и абстрагируясь от пред-
метно-гностической стороны; наконец, мы не можем от-
казаться от попыток физиологического понимания моз-
117
STR.118
говых механизмов процессов восприятия, мышления и
т. п.
Нам представляется необходимым для дальнейшего.
не развивая здесь подробно нашего понимания психи-
ческих функций, выдвинуть ряд положений, имеющих
ориентирующее значение.
Понятие психических функций представляет только
логические абстракции психологического опыта. При
бесконечном разнообразии процессов психической дея-
тельности, они представляют собой основные компоненты
усвоения, понимания, переработки нашего опыта и на-
шего воздействия на действительность. Они являются
,не столько способами отношений, сколько постоянными
сторонами психической деятельности, к которым отно-
сятся не только чувствительность или мнемическая
функция, но и внимание, волевая регуляция, обобще-
ние или отвлечение и т. п.
Реальным основанием для этой абстракции являет-
ся то, что каждая функция, будучи одним из компонен-
тов сложной психической деятельности, может в осо-
бых условиях становиться центральным звеном процес-
са психической деятельности. Так, в каждом процессе
нашей деятельности участвует восприятие, воспомина-
ние, внимание, мышление и т. п. Но естественно или
искусственно могут быть созданы такие условия, когда
основным явится процесс восприятия, внимания и т. п.
Понятие психических функций, аналитически раздробля-
ющих психическую целостность процесса, является не-
избежным следствием необходимости расчленять в про-
цессе познаяия сложное целое на менее сложные ком-
поненты. Поэтому психические функции могут быть бо-
лее или менее элементарны или сложны, причем по ме-
ре нарастания сложности расширяется диапазон их из-
менчивости или убывает их стереотипность. Соответст-
венно атому классификация психических функций не
может сводиться к линейному их перечислению, а пред-
ставляет собою структурную иерархию от более низ-
кого, элементарного уровня и узкого типа интеграции к
высокому, сложному и широкому.
Понятие функции сменяет не столько понятие ассо-
циации, сколько старое понятие способности. Вместе с
тем, оно выражает стремление психологов к пониманию
и раскрытию церебральных механизмов или условий
психической деятельности. Если до недавнего времени
118
методы и опыт позволяли говорить только о психофи-
зиологии органов чувств и о психомоторике, то методи-
ческие возможности и теоретические достижения в даль-
нейшем позволят расширить позитивное представление-
о мозговых механизмах более сложных видов психи-
ческой деятельности. В этом смысле, если бы мы даже-
отказались от понятия функции и говорили о восприя-
тии, мышлении, запоминании и т. п., все равно, думая
об их церебральном механизме, мы имели бы дело с
той же функцией и спор превратился бы в вербальный.
Связь мозговых механизмов с различными сторона-
ми психической деятельности позволяет отличать по-
нятие функции и церебральных основ от понятия со-
стояния и его церебральных основ ка,к общего условия-
функциональной динамики. В этом смысле нам пред-
ставляется ошибочным утверждение С. Л. Рубинштей-
на, что в основе темперамента или аффективной возбу-
димости лежит тоническая психофизиологическая функ-
ция. Темперамент является динамическим выражением
нейро-физиологических явлений во всех сторонах пси-
хической динамики деятельности.
Психологически правильным, и, следовательно, обя-
зательным, представляется такое изучение психическоГг
деятельности или психических функций, при котором
психофизиологический индивидуальный план изучения
личности осуществляется в единстве с внеиндивидуаль-
ным планом включения индивидуума в действительность.
Точно так же правильно и то, что окружающая дейст-
вительность социально опосредована, что человек - не
только индивид, который взаимодействует со своей дей-
ствительностью, но является личностью, т. е. субъектом,
активно и инициативно относящимся к действительно-
сти. Пр этом важно, что способы его отношения не-
разрывно связаны с его функциональными возможно-
стями, формируясь и развиваясь в условиях объектив-
ной действительности, т. е. являясь продуктом его ис-
тории, сами определяются отношениями и определяют
функции. Отсюда вытекает давно сформулированное
нами положение о том, что функции нельзя понимать
вне отношений человека.
Если критический анализ и позитивное освещение
понятия функции являлось первой задачей данной ча-
сти пашей работы, то вопрос о роли отношений в функ-
циональной динамике представляет вторую задачу. За-
119
STR.120
дача преодоления механицизма и формализма заключа-
ется не в замене функций процессом и не только в ука-
зании на содержательность процесса. Психические про-
цессы могут изучаться непродуктивно, безлично и ме-
ханистично. Процессуализм - это тот же функциона-
лизм, формализм или механицизм при неправильности,
неконкретности анализа и при абстрактности содержа-
ния. Поэтому мы здесь не можем остановиться на пол-
пути, говоря о том, что деятельность направлена на за-
дачу или имеет цель. На первый взгляд мы как будто
решаем задачу не абстрактно и содержательно и не ме-
ханистически. Однако на самом деле, если мы не связыва-
ем анализ процесса деятельности с вопросом о том,
почему человек решает задачу, для чего он ее решает
и какое значение она для него имеет, динамика оказы-
вается абстрактной. Только при наличии тако?р связи
жизненная динамика процесса и его результат будут ос-
вещены правильно.
Ведущие черты сознательной моральной личности,
черпая свою определяющую силу из передовых общест-
венных идей, определяют характер действия в ответ на
внешние и внутренние воздействия, возможность проти-
востоять настойчивому, даже жестокому давлению, да-
вать ему героический отпор, побеждать его. Они пока-
зывают буквально, что убить человека - не значит
подчинить его волю, если он не захочет этого сам.
Исторически причинно обусловленная воля, выра-
жаемая действием, основанным на сознательном, внут-
реннем принципиальном отношении <свободна> в том
смысле, что действие зависит от личности, представля-
ющей сознательный результат индивидуальной истории.
С учетом этой предпосылки можно разделять проблемы
генеза волевой структуры психической деятельности, ко-
тороймы только что касались, и мотивов, которые при-
водят в действие сформированную сознательную волю,-
той проблемы, которая нас сейчас особенно интересует.
Нет надобности говорить о том, что этой мотивацион-
ной силой обладают цели, приводящие в действие во-
лю, и волевая энергия, которая при этом возникает тем
больше, чем больше значение цели.
Но подлинно человеческие цели это - ценности, ра-
ди которых лучшие люди жертвовалй~жизнью, в~бсфьбе
за достижение которых они черпали источники <сверх-
человеческой> воли, стойкости, выносливости, мужест-
120
ва и терпения; наконец, идеи, которым они были безза-
ветно преданы. Идея становится целью человека, когда
она как ценность вызывает у него стремление достиг-
нуть ее реализации. Идея вызывает у человека созна-
ние ценности, долженствования, долга, а преданносгь ,.
идее и стремление осуществить ее мобилизуют все силы |
человека.
Угасание эмоции делает человека безразличным, а
безразличие, т. е. безраличное отношение ко всему, -
тупым и пассивным. Хор,ошо известны болезненные со-
стояния, которые характеризуются подавленным состо-
янием; при этом человек в периоде подавленности как
бы теряет свои способности, но стоит подняться настро-
ению, как блестяще выявляются функциональные воз-
можности человека. Тяжелая утрата, вызывая реак-
тивную депрессию, может вызвать полную потерю энер-
гии, психической активности. Этот факт большого жиз-
йенного значения неоднократно и ярко показан в худо-
жественной литературе. Так, Л. Н. Толстой выразитель-
но характеризует его в словах Анны Карениной: <Вы
говорите энергия. Энергия основана на любви. А любовь
неоткуда взять. Приказать нельзя>. Так один из прони-
цательнейших знатоков человеческой души показывает,
что один из источников энергии человека лежит в эмо-
циональном отношении любви.
Что касается другого важного фактора или сторо-
ны душевной жизни, то, хотя, вслед за Штумпфом, не-
которые авторы говорят о волевой функции (М. Я. Ба-
сов), но ряд авторов справедливо указывает на то, что
воля является аппаратом управления всеми психичес-
кими функциями. Во всяком случае сформировавшаяся
воля человека определяется его отношениями, которые
могут оказывать свое влияние на психические функции.
Исключая таким, образом эмоцию и волю, которых
мы сейчас коснулись и которые занимают особое место,
мы обратимся к анализу того, что обычно называют
психическими функциями - восприятия, внимания, па-
мяти, фантазии, мышления.
Восприятие. Восприятие, как известно, представляет
собой более непосредственную чувственную и более
элементарную форму отражения действительности, чем
мышление.
Значение отношений в функции или деятельности
воспритйя вытекает из того, что степень развития этой
121
STR.122
функции зависит от жизненной значимости ее предмета
как для животного, так и для человека. Животное тон-
ко различает те раздражения, которые тесно связаны с
его жизнедеятельностью. Собака слабо различает за-
пахи веществ ароматического ряда (растений, цветов,
плодов) и прекрасно различает запахи органических
кислот, связанных с запахами животного тела. Чело-
век, чей опыт опирается на культуру функций в их ос-
новной форме производственной деятельности, по-раз-
ному реагирует на разные раздражители: живописец.
гораздо тоньше различает цвета, музыкант - -;вук (,
дегустатор - вкус и т. п.
Избирательность восприятия зависит не только от
профессиональной тренировки, она связана с тем, чго
различные объекты и их стороны имеют разное значе-
ние для человека. Известные примеры этого представ-
ляет мать, спящая при шуме и пробуждающаяся при
легком движении ребенка, мельник - при изменении
стука жерновов и т. д. Экспериментальные исследования
зрительного восприятия проведены у нас А. Россол, ко-
торая на основе тахистоскопических исследований пока-
зала, что при безразличном отношении испытуемого вос-
приятие имеет бедный, неопределенный, случайный и
бессвязный характер; при активном отношении оно. ха-
рактеризуется наоборот, четкостью и осмысленностью.
Это демонстрируется следующими данными о воспри-
ятии деталей, экспонированных в тахистоскопе объек-
тов. При безразличном отношении, как показывают эти
опыты, количество деталей в среднем падает до двух
на одного испытуемого; при заинтересованном - выра-
стает до семи в среднем, т. е. богатство восприятия
возрастает с активацией отношений более, чем к три
раза.
Нужно подчеркнуть еще, что восприятие значимого
объекта осмысленно. Эта осмысленность обозначает не
только связь отдельных объективных компонентов вос-
приятия, но и субъективную значимость содержания
восприятия для воспринимающего.
Значение осмысленности восприятия и усвоения учеб-
ного материала правильно показано и подчеркнуто V
нас в СССР А.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
представляет целое из функций и предрасположении.
Наряду с функциями и явлениями Штумпф выделяет
образования; сюда относятся понятия формы, целого,
единства, совокупности и т. п. В эмоциональной сфере-
такими образованиями, по Штумпфу, являются ценно-
сти, или блага, со всеми их классами и противополож-
ностями (утешительное, желанное, страшное, приятное,.
средство и цель и т. п.).
Критика функционализма, приписывая его последо-
вателям гораздо более элементарное понимание, чем.
это имеет место в действительности, часто бьет в зна-
чительной мере мимо цели.
Это <учение> Штумпфа является типичным выраже-
нием идеализма и метафизики. Отрыв психики от ее
материального содержания и субстрата, утверждение
изначальной активности псхнкп составляют СУТЬ такого
8
STR.116
понимания <психических функций>. И. М. Сеченов ра-
зоблачал антинаучность такого подхода, называя эти
<функции> психическими фикциями.
В дальнейшем в зарубежной психологии критика
функционализма была развернута с позиций психоло-
гии целостности, которая, выдвигая это понятие с иде-
алистических и метафизических позиций, не дала прак-
тически новых частных понятий, а внесла только фор-
мальный и бессодержательный принцип деятельности в
трактовку психических процессов, переживаний и функ-
ций.
Прежде чем перейти к освещению вопроса с наших:
позиций, следует упомянуть о взглядах на психическую
.деятельность крупнейшего и для своего времени про-
грессивного русского психолога А. Ф. Лазурского. Как
известно, А. Ф. Лазурский разделяет психологические
.качества на две группы: эндопсихических и экзопсихк-
ческих свойств, Эндопсихические свойства представля-
ют собой как бы внутренний психический механизм.
основанный на нервно-физиологической организации, а
экзопсихические есть основанные преимущественно на
приобретенном опыте отношения человека к окружаю-
щему, включая его отношение к самому себе.
Эндопсихические свойства соответствуют понятию
этсихических функций, и их связь с механизмами нерв-
ной деятельности была понятна Лазурскому (1921), но
вместе с тем совершенно ясно, что для него недоста-
точно было противопоставления функций явлениям,
Если говорить об <образованиях> Штумпфа, то и этот
гвопрос у Штумпфа явно не разработан, и образования
в сущности относятся к функциям более интегрального
порядка. Однако Лазурский, подчеркнув существование
.двух классов явления, не осветил достаточно вопроса о
связи, о соотношении обеих категорий и об их относи-
тельной значимости. Во всяком случае, в своей <Клас-
сификации личностей> он рассматривал их роль на-
столько независимо одну от другой, что допускал на
низшем уровне доминирующую роль эндопсихических
свойств, яа высшем - экзопсихических. Лазурскому
;не было еще доступно историко-материалистическое по-
нимание; он разрывал здесь метафизически форму и
.содержание, не представляя их в единстве и развитии.
Нельзя сказать, чтобы важный вопрос о таком ос-
яовном. понятии, как психическая функция, в процессе
416
формирования нашей психологии был достаточно осве-
щен. Понятие функций наши психологи справедливо
подвергли критике, усматривая в нем ошибки идеализ-
зма, формализма и атомизма. Но психологический функ-
ционализм в практике глубоко укоренился, и его выкор-
чевыванию препятствует отсутствие другой разработан-
ной системы психологических понятий.
С. Л. Рубинштейн (1946) с неправильных позиций
критикует функциональную психологию; он ограничи-
вает понятие функции только <теми физиологическими
проявлениями, которые однозначно определяются в
пла-не психофизиологического функционирования>. Со-
ответственно этому он признает функцию чувствитель-
ности, мнемическую (закрепляющую и воспроизводящую
данные чувствительности) и тоническую, проявляющую-
ся в темпераменте и аффективности. Психофизиологи-
ческие функции, как предмет психофизиологии, образу-
ют <основание системы психологии>. К функциям <под-
страиваются> как более сложные и собственно психоло-
гические образования психические процессы.
Несомненно, что дальнейшее развитие вопроса не-
возможно без критического преодоления этих механо-
идеалистических позиций. Во-первых, функция чувст-
вительности реализуется в процессе, например, ощуще-
ния, так что нельзя процесс и функцию разделять как
разные виды психической динамики. Во-вторых, функ-
цию чувствительности и процесс восприятия, функцию
мнемическую и процесс запоминания трудно отделите
друг от друга. Можно сказать, что структуры рецеп-
тивной функции и процесса могут быть более элемен-
тарными или более сложными. Поэтому фактически
психофизиологические функции рассматриваются вместе
с процессами восприятия, а понимание по существу
оказывается неизмененным. В-третьих, нельзя представ-
лять себе отличие процесса восприятия от функции чув-
ствительности только в том отношении, что процессы
представляют результат комбинации различных функ-
ций. Говоря о процессе восприятия, мы рассматривае.м
рецептивную деятельность в связи с ее объектом более
синтетически и на более высоком уровне отражения,
более интегрально, а говоря о чувствительности - бо-
лее аналитически, элементарно и абстрагируясь от пред-
метно-гностической стороны; наконец, мы не можем от-
казаться от попыток физиологического понимания моз-
117
STR.118
говых механизмов процессов восприятия, мышления и
т. п.
Нам представляется необходимым для дальнейшего.
не развивая здесь подробно нашего понимания психи-
ческих функций, выдвинуть ряд положений, имеющих
ориентирующее значение.
Понятие психических функций представляет только
логические абстракции психологического опыта. При
бесконечном разнообразии процессов психической дея-
тельности, они представляют собой основные компоненты
усвоения, понимания, переработки нашего опыта и на-
шего воздействия на действительность. Они являются
,не столько способами отношений, сколько постоянными
сторонами психической деятельности, к которым отно-
сятся не только чувствительность или мнемическая
функция, но и внимание, волевая регуляция, обобще-
ние или отвлечение и т. п.
Реальным основанием для этой абстракции являет-
ся то, что каждая функция, будучи одним из компонен-
тов сложной психической деятельности, может в осо-
бых условиях становиться центральным звеном процес-
са психической деятельности. Так, в каждом процессе
нашей деятельности участвует восприятие, воспомина-
ние, внимание, мышление и т. п. Но естественно или
искусственно могут быть созданы такие условия, когда
основным явится процесс восприятия, внимания и т. п.
Понятие психических функций, аналитически раздробля-
ющих психическую целостность процесса, является не-
избежным следствием необходимости расчленять в про-
цессе познаяия сложное целое на менее сложные ком-
поненты. Поэтому психические функции могут быть бо-
лее или менее элементарны или сложны, причем по ме-
ре нарастания сложности расширяется диапазон их из-
менчивости или убывает их стереотипность. Соответст-
венно атому классификация психических функций не
может сводиться к линейному их перечислению, а пред-
ставляет собою структурную иерархию от более низ-
кого, элементарного уровня и узкого типа интеграции к
высокому, сложному и широкому.
Понятие функции сменяет не столько понятие ассо-
циации, сколько старое понятие способности. Вместе с
тем, оно выражает стремление психологов к пониманию
и раскрытию церебральных механизмов или условий
психической деятельности. Если до недавнего времени
118
методы и опыт позволяли говорить только о психофи-
зиологии органов чувств и о психомоторике, то методи-
ческие возможности и теоретические достижения в даль-
нейшем позволят расширить позитивное представление-
о мозговых механизмах более сложных видов психи-
ческой деятельности. В этом смысле, если бы мы даже-
отказались от понятия функции и говорили о восприя-
тии, мышлении, запоминании и т. п., все равно, думая
об их церебральном механизме, мы имели бы дело с
той же функцией и спор превратился бы в вербальный.
Связь мозговых механизмов с различными сторона-
ми психической деятельности позволяет отличать по-
нятие функции и церебральных основ от понятия со-
стояния и его церебральных основ ка,к общего условия-
функциональной динамики. В этом смысле нам пред-
ставляется ошибочным утверждение С. Л. Рубинштей-
на, что в основе темперамента или аффективной возбу-
димости лежит тоническая психофизиологическая функ-
ция. Темперамент является динамическим выражением
нейро-физиологических явлений во всех сторонах пси-
хической динамики деятельности.
Психологически правильным, и, следовательно, обя-
зательным, представляется такое изучение психическоГг
деятельности или психических функций, при котором
психофизиологический индивидуальный план изучения
личности осуществляется в единстве с внеиндивидуаль-
ным планом включения индивидуума в действительность.
Точно так же правильно и то, что окружающая дейст-
вительность социально опосредована, что человек - не
только индивид, который взаимодействует со своей дей-
ствительностью, но является личностью, т. е. субъектом,
активно и инициативно относящимся к действительно-
сти. Пр этом важно, что способы его отношения не-
разрывно связаны с его функциональными возможно-
стями, формируясь и развиваясь в условиях объектив-
ной действительности, т. е. являясь продуктом его ис-
тории, сами определяются отношениями и определяют
функции. Отсюда вытекает давно сформулированное
нами положение о том, что функции нельзя понимать
вне отношений человека.
Если критический анализ и позитивное освещение
понятия функции являлось первой задачей данной ча-
сти пашей работы, то вопрос о роли отношений в функ-
циональной динамике представляет вторую задачу. За-
119
STR.120
дача преодоления механицизма и формализма заключа-
ется не в замене функций процессом и не только в ука-
зании на содержательность процесса. Психические про-
цессы могут изучаться непродуктивно, безлично и ме-
ханистично. Процессуализм - это тот же функциона-
лизм, формализм или механицизм при неправильности,
неконкретности анализа и при абстрактности содержа-
ния. Поэтому мы здесь не можем остановиться на пол-
пути, говоря о том, что деятельность направлена на за-
дачу или имеет цель. На первый взгляд мы как будто
решаем задачу не абстрактно и содержательно и не ме-
ханистически. Однако на самом деле, если мы не связыва-
ем анализ процесса деятельности с вопросом о том,
почему человек решает задачу, для чего он ее решает
и какое значение она для него имеет, динамика оказы-
вается абстрактной. Только при наличии тако?р связи
жизненная динамика процесса и его результат будут ос-
вещены правильно.
Ведущие черты сознательной моральной личности,
черпая свою определяющую силу из передовых общест-
венных идей, определяют характер действия в ответ на
внешние и внутренние воздействия, возможность проти-
востоять настойчивому, даже жестокому давлению, да-
вать ему героический отпор, побеждать его. Они пока-
зывают буквально, что убить человека - не значит
подчинить его волю, если он не захочет этого сам.
Исторически причинно обусловленная воля, выра-
жаемая действием, основанным на сознательном, внут-
реннем принципиальном отношении <свободна> в том
смысле, что действие зависит от личности, представля-
ющей сознательный результат индивидуальной истории.
С учетом этой предпосылки можно разделять проблемы
генеза волевой структуры психической деятельности, ко-
тороймы только что касались, и мотивов, которые при-
водят в действие сформированную сознательную волю,-
той проблемы, которая нас сейчас особенно интересует.
Нет надобности говорить о том, что этой мотивацион-
ной силой обладают цели, приводящие в действие во-
лю, и волевая энергия, которая при этом возникает тем
больше, чем больше значение цели.
Но подлинно человеческие цели это - ценности, ра-
ди которых лучшие люди жертвовалй~жизнью, в~бсфьбе
за достижение которых они черпали источники <сверх-
человеческой> воли, стойкости, выносливости, мужест-
120
ва и терпения; наконец, идеи, которым они были безза-
ветно преданы. Идея становится целью человека, когда
она как ценность вызывает у него стремление достиг-
нуть ее реализации. Идея вызывает у человека созна-
ние ценности, долженствования, долга, а преданносгь ,.
идее и стремление осуществить ее мобилизуют все силы |
человека.
Угасание эмоции делает человека безразличным, а
безразличие, т. е. безраличное отношение ко всему, -
тупым и пассивным. Хор,ошо известны болезненные со-
стояния, которые характеризуются подавленным состо-
янием; при этом человек в периоде подавленности как
бы теряет свои способности, но стоит подняться настро-
ению, как блестяще выявляются функциональные воз-
можности человека. Тяжелая утрата, вызывая реак-
тивную депрессию, может вызвать полную потерю энер-
гии, психической активности. Этот факт большого жиз-
йенного значения неоднократно и ярко показан в худо-
жественной литературе. Так, Л. Н. Толстой выразитель-
но характеризует его в словах Анны Карениной: <Вы
говорите энергия. Энергия основана на любви. А любовь
неоткуда взять. Приказать нельзя>. Так один из прони-
цательнейших знатоков человеческой души показывает,
что один из источников энергии человека лежит в эмо-
циональном отношении любви.
Что касается другого важного фактора или сторо-
ны душевной жизни, то, хотя, вслед за Штумпфом, не-
которые авторы говорят о волевой функции (М. Я. Ба-
сов), но ряд авторов справедливо указывает на то, что
воля является аппаратом управления всеми психичес-
кими функциями. Во всяком случае сформировавшаяся
воля человека определяется его отношениями, которые
могут оказывать свое влияние на психические функции.
Исключая таким, образом эмоцию и волю, которых
мы сейчас коснулись и которые занимают особое место,
мы обратимся к анализу того, что обычно называют
психическими функциями - восприятия, внимания, па-
мяти, фантазии, мышления.
Восприятие. Восприятие, как известно, представляет
собой более непосредственную чувственную и более
элементарную форму отражения действительности, чем
мышление.
Значение отношений в функции или деятельности
воспритйя вытекает из того, что степень развития этой
121
STR.122
функции зависит от жизненной значимости ее предмета
как для животного, так и для человека. Животное тон-
ко различает те раздражения, которые тесно связаны с
его жизнедеятельностью. Собака слабо различает за-
пахи веществ ароматического ряда (растений, цветов,
плодов) и прекрасно различает запахи органических
кислот, связанных с запахами животного тела. Чело-
век, чей опыт опирается на культуру функций в их ос-
новной форме производственной деятельности, по-раз-
ному реагирует на разные раздражители: живописец.
гораздо тоньше различает цвета, музыкант - -;вук (,
дегустатор - вкус и т. п.
Избирательность восприятия зависит не только от
профессиональной тренировки, она связана с тем, чго
различные объекты и их стороны имеют разное значе-
ние для человека. Известные примеры этого представ-
ляет мать, спящая при шуме и пробуждающаяся при
легком движении ребенка, мельник - при изменении
стука жерновов и т. д. Экспериментальные исследования
зрительного восприятия проведены у нас А. Россол, ко-
торая на основе тахистоскопических исследований пока-
зала, что при безразличном отношении испытуемого вос-
приятие имеет бедный, неопределенный, случайный и
бессвязный характер; при активном отношении оно. ха-
рактеризуется наоборот, четкостью и осмысленностью.
Это демонстрируется следующими данными о воспри-
ятии деталей, экспонированных в тахистоскопе объек-
тов. При безразличном отношении, как показывают эти
опыты, количество деталей в среднем падает до двух
на одного испытуемого; при заинтересованном - выра-
стает до семи в среднем, т. е. богатство восприятия
возрастает с активацией отношений более, чем к три
раза.
Нужно подчеркнуть еще, что восприятие значимого
объекта осмысленно. Эта осмысленность обозначает не
только связь отдельных объективных компонентов вос-
приятия, но и субъективную значимость содержания
восприятия для воспринимающего.
Значение осмысленности восприятия и усвоения учеб-
ного материала правильно показано и подчеркнуто V
нас в СССР А.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45