Когда она вошла в шатер без сушняка, но с яйцами, у нее сложилось впечатлен
ие, что она никуда не уходила. На его губах застыл прежний вопрос. А ответа
не было.
И тогда она ляпнула первое, что пришло в голову. В конце концов, истина кры
лась где-то рядом.
Ц Мусорщика убила я, Ц она не смотрела ему в глаза, и так было понятно, чт
о она там увидит.
Ладимир не стал спокойно наблюдать за тем, как она занялась приготовлени
ем добытых яиц. Вопросы посыпались из него, как горох из порванного мешка.

Ц Как ты смогла? Ты не врешь? Мусорщика можно убить? Как мы очутились в лес
у? Да скажи ты правду, наконец!
Пришлось обстоятельно ответить на каждый. Прикрываясь, впрочем, слезящи
мися от пепла глазами Ц костер-то приводить в чувство надо. Как известно
болтовней не намажешь хлеб к обеду.
Да, Мусорщика убила она. Если, конечно, Ладимир помнит, и от удара у него не о
тшибло память Ц один нож, который она метнула, попал точно в глаз. Второй
раз она промахнулась. Когда Ладимир, непонятно в силу каких причин Ц не м
ог, что ли чуть подождать? Ц возомнил себя победителем, она метнула трети
й нож, также попавший в цель. Естественно, Ладимир этого видеть не мог. А жа
ль. Приятно, Тьма возьми, когда за твоей победой наблюдают. Так вот. Когда о
н, отброшенный ударом мощной лапы, благополучно приземлился и тем самым
снял с себя обязанности, присущие мужчине… Как это какие? Защищать женщи
н и детей.
Очень смешно. Нет, к детям она себя не относит…
А если он считает, что его болезненное состояние позволяет ему оскорблят
ь ее, то…
Извиненья она принимает. У нее оставалось мгновенье, чтобы бросить после
дний нож Ц вот этот самый. Ладно, она разрешает его подержать, только акку
ратней Ц легко порезаться. Нож вошел в глаз, и Мусорщик в тот же миг умер. Т
олько завыл страшно и упал, едва не придавив ее своим телом.
Она сама бы не поверила, если бы кто рассказал. Но позже, раздумывая над та
ким странным поведением всесильного Мусорщика, она пришла к выводу. Скор
ее всего, те ножи принадлежали самому Мусорщику, только в прошлой жизни, к
огда он еще был человеком. Как известно, Мусорщика можно убить лишь его со
бственным оружием, которым он владел в бытность человеческую.
Как неизвестно? Донате даже удивительно, что кто-то может не знать таких п
ростых вещей! Она, например, знала это с детства. Вот именно: Гурьян и не под
озревал о том, что своей благодарностью спасает им жизнь. А может, втайне х
отел, чтобы его брата избавили от мучений, кому же понравится после смерт
и Отверженным быть? Врагу заклятому не пожелаешь. Ведь всем известно, что
Мусорщика можно убить…
Не может быть, чтобы Ладимир об этом никогда не слышал! Забыл, наверное. Ты
сячи и тысячи людей по жизни ни разу не встречаются с Мусорщиком. Это же вс
е равно, что найти Желтую траву…
Потом вранье плавно слилось с правдой. Спустился с дерева Антип…
Она тоже удивлена, что он остался жив. Судьба, однако.
Пожалуй, Ладимир слишком много говорит. Вчера еще только умирал, а сегодн
я болтает без умолку. Вот так и выходила его: благодаря Сон-траве, Кукольн
ику, да…
Всего три дня без памяти был. И нечего смотреть на нее такими глазами. Мета
лся, был без сознанья Ц что было, то было. А бредить Ц не бредил, и имени лю
бимой Марицы, не к ночи будет помянута, не называл.
Доната нарочно так грубо закончила разговор. Пусть будет короткий осужд
ающий взгляд Ц кто же дурно говорит об умерших? Зато не будет череды беск
онечных вопросов.
Через два дня Ладимир начал вставать, и она не смогла его удержать. Он выше
л из колкого шатра, добрался с ее помощью до ручья и долго смотрел на журча
щую воду. Ладимир улыбался, и все пело в душе у Донаты.
В радости, которой изголодавшаяся душа питалась, как хлебом насущным, бы
ла одна печаль. Занималась ли она поиском сушняка для костра, собирала ли
грибы, добивала ли метательным ножом глухарку, цытавшуюся взлететь, напо
лняла ли водой просмоленную флягу, печаль занозой сидела в сердце. То и де
ло заставала себя Доната в самых неподходящих местах например, у корней
огромного поваленного дерева. В темноте, среди душного запаха вспоротой
корнями земли. Отрешенную и прислушивающуюся к себе.
Где? В каком месте ее тела таилась эта трижды проклятая Черная… Обойдемс
я без имен. Где она сидела, эта черная ведьма? В руке, ноге, сердце, голове? Не
ужели есть в собственном теле, знакомом с детства, уголок, над которым Дон
ата оказалась не властна?
Чем дольше она мучила себя неразрешимыми вопросами: а согласилась бы она
дать на отсечение руку, знай точно, что там скрывается демонское отродье,
тем яснее напрашивался вывод: черная стерва сказала ей правду. Ее отец бы
л Повелителем демонов, а Та Женщина вступила с ним в схватку и убила. А пос
кольку демон, как верный слуга, должен умереть со своим хозяином, так полу
чилось, что черная гадина зацепилась за не рожденный плод.
С этого места в рассуждениях Донаты начиналась мания величия. Судя по вс
ему, ей от природы даны силы немалые Ц в деревне быть бы ей знахаркой Ц п
отому и не смогла черная тварь выжить ее из тела. И пока она в ее теле, не вид
ать ей самостоятельности Ц вот и тянется к тайному обряду, чтобы обрест
и подвластную оболочку.
Не сходились концы с концами. Могла ли черная дрянь убить ее, откажись она
идти в Белый город? После Мусорщика легко в это верилось.
Да Ц это угроза. Прости мама, она не забыла о клятве. Она выполнит ее позже.
После того, как избавится от того подарка, которым наградила ее Та Женщин
а.
Ладимир с каждым днем чувствовал себя все лучше и лучше. Дошло до того, что
он с легкостью справлялся с возложенными на себя обязанностями. В хитро
умно сооруженные силки из тех веревок, что нашлись в повозке, попался отк
ормленный за лето заяц. Зажаренный на вертеле, он разом расставил все по с
воим местам: жить, оказывается, хорошо.
Ладимир обнаружил в повозке свой меч и долго благодарил Донату. А она, при
нимая слова благодарности, хоть убей, не могла вспомнить, когда ухитрила
сь его туда положить.
А спустя неделю Ладимир сидел у костра, глядя на игриво мерцающие языки п
ламени.
Ц Пора в дорогу, Ц просто сказал он, и Доната поняла Ц счастье кончилос
ь.
Еще день им потребовался на то, чтобы запастись в дорогу мясом да грибами
Ц мясистые белянки, подсушенные на огне Ц спасенье, когда голод не брат.

Он так и не спросил, почему необъяснимый прежде Бритоль сменился не мене
е загадочным Грандом. Или решил отложить разгадку на потом. Что тоже устр
аивало Донату.
Потому что «потом» у них было отдельное. Еще неделя, другая, и каждому сужд
ено продолжить свой путь: ей вернуться на юг, в знакомые с детства места, с
тарательно обходя деревеньку, где у местных жителей долгая память, навер
няка подогретая неудачным походом в лес.
А Ладимир… Что ж. У него своя Истина, против которой, как известно…
Сможет ли он бродить по дорогам без нее, выполняя «пожелание» батюшки Ц
вопрос, на который нет ответа. А на другой вопрос Ц сможет ли она без него
жить, ответ напрашивался сам собой. И такой ответ что выть хотелось, глядя
на то, как золотятся отросшие кудри в лучах Гелиона.
К закату третьего дня дорога вывела их к хутору. С пригорка открывался ви
д на крепкие дома, обнесенные добротным забором с разукрашенными ворота
ми, на реку, заметную с пологого берега. Белый дымок лентой поднимался в не
бо и терялся в голубой вышине.
Доната, вдоволь насмотревшись на живописный хутор, даже глаза зажмурила
. Все казалось, откроет, а там пустой холм с выжженной Гелионом травой. Но в
се оставалось на месте.
Ворота открылись сразу, стоило стукнуть пару раз посильнее. Белобрысый п
аренек придирчиво оглядел Донату с Ладимиром и поклонился.
Ц Путникам завсегда рады, Ц вежливо сказал он. И в ответ на приветливые
слова, добавил: Ц Покажу, где ночевать будете.
Доната с опаской, не привычная к такому обхождению, последовала за парне
м, то и дело оглядываясь, чтобы наметить путь возможного бегства. На тот сл
учай, если доброе расположение хозяев внезапно сменится на другие чувст
ва. Люди, что с них возьмешь? Сейчас тебе улыбаются и скалят зубы, а после гл
аза полны ненависти, и они готовы тебе глотку перегрызть. А потом еще и опр
авдываться начнут: Истина у меня такая, а против нее, как известно…
Ладимир напротив, лучезарно улыбался и принимал все за чистую монету.
Комната, где их разместили, оказалась уютной и чистой. Седенький старичо
к, улыбчивый и благообразный, вполне удовлетворился объяснением, что бра
т с сестрой, де, путешествуют.
Ц Ага, ага, Ц он покивал головой, но бровей поднимать в ироническом «зна
ю я, какие брат с сестрой», не стал. Чем сразу расположил к себе Донату. Ц В
он одна лавка, вон другая Ц ночуйте, не убудет. Что не все встречать путни
ков вышли, так не серчайте на то Ц сын мой умирает, младшенький… Все хозяй
ство на нем было. Так вот… Судьба.
После слов сочувствия, вырвавшихся у Донаты, старичок опять покивал голо
вой и вышел, прикрыв за собой дверь.
А спустя некоторое время появилась розовощекая девица, чья непосредств
енная красота так и бросалась в глаза: все эти веснушки, курносый нос и алы
е, как сок малины, губы. Она стрельнула глазами в сторону Ладимира и Доната
сразу пожалела о том, что не остались они ночевать у рощицы неподалеку.
Ц Люди прохожие, путники, Ц всплеснула руками девица, назвавшаяся Улит
ой. Ц В кои-то веки к нам забрели. Раньше, бывало, все за столом собираются,
рассказов послушать, а нынче горюшко у нас, дядя мой умирает, Ц она покос
илась на Ладимира, и Доната всерьез засомневалась, а так ли велико ее «гор
юшко»? Ц Ой, что же это я? Вы же голодные, и дедушка велел накормить. Когда г
орюшко, все из головы вылетает.
По мере того, как на столе появлялись копченая колбаса, свежий хлеб, молок
о, зелень, сыр, в голове у Донаты прояснилась картина нехитрого устройств
а хуторского хозяйства. А также хитрых родственных переплетений Ц кто,
кому и кем приходится. Все это влетало в одно ухо и благополучно вылетало
из другого. Задержалась в голове только душещипательная история о том, о
ткуда на самом деле появился такой милый, так и просящийся на картинку, ху
тор. Все дело в Истине, чуть не опередила говорливую девицу Доната, и оказа
лась права. Действительно, отец того старичка, который встретил Ладимира
с Донатой в доме, перед смертью изрек Истину: радуйтесь, детки, хутор у вас
будет, ни в сказке сказать, ни пером описать.
Так и стало. Утром просыпаются в старом доме Ц у самой изгороди в углу сто
ит, а вокруг хуторок стоит на загляденье, и все в нем для жизни. Но как извес
тно, не было бы счастья, так несчастье пришло. Умирает дядя и шестерых дето
к оставляет на жену свою. Лесная змея его на днях укусила, в такое место, чт
о и сказать грех. До дома едва дошел, да на пороге и упал без чувств. Опух, по
чернел, от прежнего дяди одни глаза и остались.
Доната долго не могла заснуть. Она слышала, как на соседней лавке ворочал
ся Ладимир. Все его чувства на лице были написаны. В том, с какой жадностью
он набросился на деревенскую еду, как любовно оглаживал все, что попалос
ь под руку: досталось даже печным беленым камням и пузатому горшку. Какой,
полный крестьянской сметки взгляд устремлял то на стол, стоящий у окна, т
о на дверь, ведущую в сени. По всему было видать: поперек горла парню стала
отцовская Истина.
Ладимир ворочался с боку на бок, лавка поскрипывала под напором молодого
тела, нехитрыми действиями стремящегося заглушить духовные терзания. Д
оната, сочувствуя его состоянию, лежала тихо, но сон долго не шел.
Она спала, когда их разбудил глум. Дверь распахнулась, и стало светло от го
рящей свечи. В комнату вошла взволнованная Улита. Но Доната, проснувшаяс
я прежде, встретила ее во всеоружии. Она застыла у окна, сжимая в руке мета
тельный нож, заблаговременно положенный под руку.
Ц Пойдемте, Ц срывающимся голосом сказала Улита, Ц дядя зовет. Всех го
ворит, кто есть на хуторе, хочу видеть. Пойдемте, Ц она всхлипнула. Ц Посл
еднее желание исполнить меня послали. Истину будет говорить. Да, живее, жи
вее, будьте добреньки.
Доната успела убрать нож за спину. Оставалось надеяться, что Улита, наход
ясь в таком состоянии, вряд ли его заметила. Да ладно, уважить просьбу умир
ающего, стоящего на пороге Истины, к тому же, к тебе не имеющей отношения
Ц доброе дело.
Торопливо следуя за Ладимиром и Улитой, она не могла отделаться от виден
ья: так ясно представилось, что вот также ее будят среди ночи и зовут к Той
Женщине, которая и родства-то не помнит. Собирайся, говорят, девушка, мать
твоя Истину тебе будет говорить… Бр-р-р-р. Не дай Свет приснится такое Ц с
ума сойдешь.
В большом обеденном зале, где, наверняка, не раз собиралась вся семья, хоте
лось бы верить, дружная, на столе лежал огромный человек, до горла накрыты
й простыней. Черное лицо с синюшным отливом опухло. Раздулись губы, щеки, н
еправдоподобно огромный нос занимал на лице так много места, что Доната
невольно содрогнулась. Руки с толстыми, будто воздухом надутыми пальцам
и, теребили края простыни.
Да, без сомненья, его укусила лесная змея. Та, которая любит оставлять скли
зкие дорожки на ветвях деревьев и та, которая не решится напасть первой, п
ока ей не наступят на хвост. Умирающий стоял на пороге Небесной Обители. В
оздух со свистом выходил из опухшего горла. Глаза под отекшими веками бл
естели лихорадочным блеском.
Ц Все… здесь, Ц прошелестело в зале, и Доната не сразу поняла, что это гол
ос умирающего.
Ц Все… все… Ц шорохом прокатилось по углам.
В набитой людьми комнате было душно. От множества зажженных свечей пахло
плавленым воском. Прижавшись спиной к стене, Доната исподтишка оглядела
сь. Близких родственников, которым предстояло смириться с Истиной, она у
гадала сразу. По пустым глазам. Если лица остальных отличала печаль, то их
лица были сосредоточены, внимательны Ц но в них отсутствовала горечь бл
изкой утраты. Вот-вот произойдет событие, которое перевернет жизнь одно
го из них, а в худшем случае коснется многих. Против Истины не попрешь, от н
ее не отмахнешься, как от назойливой мухи Ц будь она жестока, с ней предст
ояло жить, не сразу, со временем смиряясь и принимая, как новое рождение.
Рядом с Донатой стояла женщина, по всей видимости, сестра умирающего. Она
без устали молилась. О чем? Просила, чтобы Истина не коснулась ее, или наоб
орот Ц выпрашивала милосердную?
Седой дед, который встретил их в доме и назвался отцом умирающего, стоял, с
крестив на груди костлявые руки. Ему и самому не долго осталось, но Ц все
возможно. А иные такую Истину изрекут, что и после смерти набегаешься.
У самого стола стояла молодая еще женщина, судя по всему, жена умирающего.
Ее лицо было спокойным, пожалуй, даже отрешенным, но белые руки, как лапки
паука быстро перебирали бахрому платка, накинутого на зябкие плечи. Врем
я от времени она коротко прижимала к груди русую голову ребенка, что стоя
л рядом с ней. Все шестеро мальчишек, почти погодков, по малолетству не мог
ли понять всей глубины предстоящего события, поэтому просто и горестно х
люпали сопливыми носами.
Мельком оглянувшись на Ладимира, Доната похолодела: такую степень отчая
ния выражало его лицо. Она не сдержалась и мысленно оскорбила собравшийс
я народ: у парня свое горе еще не зажило, а ему соль на открытую рану!
Холодный ветер подул по ногам, потом поток воздуха поднялся выше, разом з
агасив все свечи и остудив мятущиеся души. В кромешной темноте ослепител
ьным светом озарилось лицо умирающего.
Ц Трудные времена вижу… голод… война, нахлебаемся все, Ц он говорил тих
о. Но слышал его каждый.
Ц Бредит, бредит, Ц тем же ветром дохнуло по углам.
Ц Жене… говорить буду, Ц выдохнул умирающий, и порыв ветра достиг разго
ряченных щек Донаты. Ц Умру я. Тяжко тебе одной, Ветта, детей будет растит
ь… Но помогу тебе Ц одного с собой заберу. Выбирай Ц которого…
Сияние, исходящее от умирающего, погасло. Но в окна уже заглянул рассвет. И
в неверном свете наступающего дня Доната увидела, как без чувств упала б
елая, как сама смерть, вдова.

Ц Не хочу я ни в какую деревню! Хватит с меня деревень! Ц Доната не кричал
а, она шипела от злости. Но подтверждая серьезность своего решения, суров
о топнула ногой. Ц Хуторок вчера был Ц загляденье, а как все вывернулось
? До сих пор лицо этой женщины стоит перед глазами!
Ц А ты что же, решила, что можно пройти по жизни с завязанными глазами и за
ткнутыми ушами? Везде, сплошь и рядом что-то происходит, и не всегда это ск
азочный домик в подарок!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29