Она поднялась.
– Полковник Гилмер, могу я попросить, чтобы в зале не разрешали курить?
Гилмер посмотрел на Тайсона.
– Вы хотите докурить эту сигару, лейтенант?
Тайсон встал.
– Боюсь, что да, сэр.
– Тогда устроим десятиминутный перерыв. Желающие могут курить в коридоре.
Тайсон и Корва вышли в коридор, провожаемые взглядом майора Вейнрот, которая поспешила в комнату отдыха. Корва сказал:
– Это было бесчеловечно с вашей стороны.
– Вы же сказали, что я могу закурить.
– Я-то думал, вы курите сигареты.
– Это Белтран подарил мне. Ну, так какие у нас дела, Винс?
– У нас все не так уж и плохо. Гилмер озлобился, и я даже немного пощекотал нервишки Пирсу.
– Это здорово. Винс. Вы хотите прямо сейчас убедиться, что они могут освободить меня?
– Главное – в первую очередь. Остальное терпит.
Дверь зала распахнулась, и на пороге появилась Карен Харпер. Помешкав немного, она все же подошла к ним.
– Здравствуйте, мистер Корва, лейтенант Тайсон.
– Как вас только не воротит от этого дела? – спросил Тайсон.
Вместо ответа она задала вопрос:
– А вы оба, я смотрю, довольны собой?
– О да, майор, – отозвался Корва. – Шутовские процессы требуют шутовского поведения.
– Это очень серьезное дело и... Я считаю, вы оказываете своему клиенту плохую услугу.
– Позвольте мне самому заботиться о моем клиенте. Ваши отношения с ним закончились.
Брови Тайсона от удивления взлетели вверх.
Она повернулась к Бену, они заглянули друг другу в глаза.
– Я настояла на том, – заметила она наконец, – чтобы сегодня свидетельствовал в суде Эндрю Пикар. Надеюсь, моя настойчивость прольет свет на это дело.
Тайсон бросил окурок на пол и раздавил его каблуком.
– Иногда я думаю, что вы единственный человек, который хочет правды, и ничего, кроме правды.
– Я также не уверена, что это правильно. Но если это так, тогда все остальные не правы. К тому же, если вы решили сами высказаться, тогда почему бы вам не прояснить, как умер Лэрри Кейн.
Тайсон сделал глубокий вдох.
– Я уже рассказывал вам, как умер Лэрри Кейн.
– Ну, подумайте об этом. – Она развернулась и пошла в комнату отдыха.
Пирс вышел в коридор и начал прохаживаться взад и вперед. Когда он поравнялся с Корвой, то оказался, как отметил про себя Тайсон, на целую голову выше его, а его мощная фигура, где-то фунтов на двести, полностью заслоняла тщедушную фигурку адвоката. Пирс неприятно улыбнулся.
– Знаете, что я забыл установить на том процессе? Сколько шагов должны были разделять дуэлянтов. После слушания я узнал, что пули, летящие в цель с десяти шагов, смертоносны и, следовательно, оружие, которым они пользовались, предоставляло угрозу для жизни. Проведенная вами аналогия насчет дуэли со спелыми помидорами впечатлила присяжных, но она была ошибочна.
– Возможно, полковник. Но вы ворошите историю, давно канувшую в Лету. Ну, с моей стороны была допущена небрежность.
– Нет, мистер Корва. Эту небрежность допустил я. С этого момента я буду более внимателен к вашим упущениям.
– Я уверен, что вы вынесли много полезного из того дела.
Полковник Пирс подарил Корве взгляд, который никак нельзя было назвать дружеским. Он мгновение смотрел на Тайсона, улыбнулся ему с каким-то скрытым ехидством, повернулся и зашагал по коридору.
Корва следил за ним.
– Просто одержимый человек. Ему надо следить за кровяным давлением.
– А в чем его одержимость. Винс?
– В отличие от ван Аркена, который, может быть, и является идеалистом, полковник Пирс – эготист. У него темперамент звезды теннисного спорта. Если он когда-нибудь проиграет процесс, то на долгие месяцы станет импотентом.
– Ох, тяжело же придется миссис Пирс!
– Не думаю. Видите ли, обвинение – это индивидуальный вид спорта, и если он проигрывает, то ему некого винить, кроме себя. Но он осторожно и тщательно выбирает себе дела. Более того, эти дела должны быть нелегкими, чтобы слаще была победа.
– Не то, что вы, Винс.
– Да уж.
– Но он выбрал мое дело и выбрал его, как только узнал, что вы будете моим защитником. Я-то думал, что вы в прошлый раз насмерть его напугали.
Корва улыбнулся и взглянул на часы.
– Ну что ж, пора возвращаться. И прекратите строить глазки блондиночке. Харпер злится на вас.
Они вошли в зал суда и заняли свои места. Через минуту появились Карен Харпер, майор Вейнрот и полковник Пирс.
– Давайте продолжим, – сказал полковник Гилмер. Он оглядел присутствующих с важным видом. – В добавление к заявлениям присягнувших свидетелей мы имеем заявление не дававшего присягу мистера Эндрю Пикара, чья роль в этом деле хорошо известна всем сторонам. Как офицер, ведущий расследование, я имею право вызвать мистера Пикара для дачи свидетельских показаний. Это делается в интересах правосудия, справедливости и завершения следствия. – Он посмотрел на Корву. – Надеюсь, вы понимаете, что мистер Пикар является моим свидетелем, а не государственным?
Корва встал.
– Я не вижу разницы между вами и правительством, полковник, но я охотно подыграю вам.
Полковник Гилмер хотел было объяснить различие, но по личным соображениям перешел к следующему пункту. Он обратился к Тайсону:
– Лейтенант, встаньте, пожалуйста.
Тот поднялся.
Полковник читал напечатанный текст:
– Лейтенант Тайсон, прежде чем продолжать слушание, я спрашиваю вас теперь же, имеются ли у вас какие-либо вопросы относительно вашего права хранить молчание о преступлении, в котором вас обвиняют; права сделать заявление под присягой или без нее: права использования любого сделанного вами заявления; нашего права на перекрестный допрос свидетелей обвинения или представления всего, чего хотите, в свою защиту, а также свидетелей защиты для смягчения вины и наказания.
Тайсона не переставало удивлять, кто же придумывал такие бесконечные предложения.
– Мой клиент попросил меня разъяснить ему, – ответил Корва, – почему ему предлагают делать заявления или давать показания для смягчения вины или наказания. Он говорит, что это все равно что просить извинение за то, о чем он никогда не говорил и чего никогда не делал. Надо заметить, полковник, что вопрос моего клиента поставил меня в тупик, и я думаю, что, может быть, кто-нибудь в этом зале даст на него ответ.
Полковник Гилмер откашлялся и снова вернулся к процессуальному сценарию.
– Я не могу продолжать ведение дела, пока не буду убежден в том, что обвиняемый понимает текст, который я только что прочел. Общая практика подобных дел, мистер Корва, показывает, что если подсудимого представляет защитник, то он... – За столом обвинения закашляли. – Защитник должен объяснить обвиняемому все непонятное заранее. Откровенно говоря, в моей практике не было такого, чтобы после прочтения данного предложения у подсудимого возникали вопросы.
– И тем не менее, – сказал Корва, – вина моего клиента еще не доказана. Давайте исходить из этого.
– Если полковник позволит мне... – поднялся Пирс. – Не в моих правилах помогать защите или обвиняемому в постижении собственных прав, но в интересах правосудия и справедливости я бы объяснил значение таких слов, как смягчение вины и наказания, применительно к этому процессу. – Он посмотрел Тайсону прямо в глаза. – Давайте рассмотрим детский пример. Предположим, лейтенант, вас вызвали к директору школы, подозревая в избиении некоего Томми Смита. А вы заявляете: «Я никогда не бил его, хотя он этого заслуживает». Вот это заявление и будет означать и защиту, и смягчение вины и уменьшение наказания.
– Звучит так, будто за мной признают вину, полковник, – бросил Тайсон.
Полковник Пирс улыбнулся. Тайсон наклонился к Корве.
– Он это серьезно?
– Мы находимся в Зазеркалье. Здесь все до единого чокнутые, и если мы здесь задержимся чуть дольше, то начнем верить им. Скажите этому засранцу, что вы поняли.
– Какому?
– Да... Гилмеру.
Тайсон посмотрел на полковника Гилмера.
– Полковник, я полностью понимаю и принимаю объяснение полковника Пирса, как и приведенный им пример того, как я могу извиняться за то, что я не совершал.
Гилмер кивнул, довольный, что вопрос разрешен. Тайсон и Корва сели на свои места.
– Мы обратили на себя всеобщее внимание.
– Мы слишком много на себя берем. Винс. Когда я вошел сюда, табло показывало, что они начали игру без нас и выиграли.
– Не паникуйте.
– Вы дали понять, – обратился к Корве полковник Гилмер, – что желаете вызвать в качестве свидетелей следующих лиц: мистера Пола Садовски, мистера Энтони Скорелло, мистера Фернандо Белтрана, мистера Ли Уолкера, мистера Луиса Калана. Я устроил явку этих свидетелей в суд за государственный счет. Мистер Корва, вы можете вызвать первых свидетелей, сообщив сержанту Лестеру, кого конкретно вы хотите пригласить.
Корва встал.
– Я не хочу вызывать никаких свидетелей. – Он сел.
Полковник Гилмер чуть не сорвался с кафедры, за которой стоял.
– Это же была ваша инициатива, мистер Корва, вызвать свидетелей защиты.
– Нет, сэр, это не было моей инициативой. – Корва бессмысленно черкал что-то на листке желтой бумаги.
– Мистер Корва, этих пятерых привезли сюда по вашей просьбе, – сказал Гилмер. – Государство оплатило их проезд, разместило на ночлег и кормит за свой счет. Если вы не собирались вызывать их для дачи свидетельских показаний в пользу своего клиента, почему государство должно нести ненужные расходы и заботиться о доставке их сюда?
Корва оторвался от своих рисунков.
– Полковник, правительство и страна послали этих пятерых во Вьетнам на год за казенный счет. Значит, и в Нью-Йорк они могут послать их на встречу ветеранов за счет налогоплательщиков. Небольшая компенсация.
Полковник Гилмер охрип от негодования.
– Мистер Корва, – закашлялся он, – я был слишком терпелив с вами. Если у вас не было намерения вызывать их сюда, тогда и не нужно было затевать вес это.
– Полковник, вызывать или не вызывать свидетелей защиты, решаем только я и обвиняемый, и сделать это мы можем в любое время. Я решаю не вызывать этих свидетелей.
Полковник Гилмер изящно поклонился.
– Безусловно, это ваше право.
Тайсон взглянул на сержанта Лестера, казавшегося сильно разочарованным, потом перевел взгляд на полковника Пирса, майора Вейнрот и капитана Лонго. Они скрывали свое разочарование немного лучше. Он посмотрел на Карен Харпер и поймал ее взгляд, но потом она отвернулась, поэтому Тайсон переключился на судебного репортера, которая снова улыбнулась ему. Так они смотрели друг на друга, пока полковник Гилмер не обратился к Бену.
– Лейтенант Тайсон, прошу вашего внимания.
– Слушаюсь.
– Вместо показаний свидетелей защиты я приму во внимание заявления, данные под присягой вышеуказанными свидетелями, если вы того желаете.
– Мы того желаем, полковник, – ответил Корва.
– Отлично. Хотите ли вы, чтобы я вызвал каких-либо других свидетелей, чьи имена не упоминались в списке свидетелей? Если да, тогда назовите мне их фамилии, место работы или адреса.
– Мы бы хотели вызвать следующих людей в качестве свидетелей защиты или объективных свидетелей: Дэниэла Келли, Майкла Детонка и франко-вьетнамскую монахиню, известную под именем сестры Терезы.
Полковник Гилмер, казалось, было готов к этому.
– У вас имеются их адреса, мистер Корва?
– У меня есть последние адреса, полковник. Думаю, и у вас они тоже есть.
– Да, вы правы. И я предпринял все попытки связаться с этими людьми, но безуспешно.
– Тогда мы не можем считать следствие законченным.
Полковник Гилмер потряс головой.
– Мистер Корва, поскольку нет способа, с помощью которого вы могли бы убедить меня или другого человека в том, что явка этих свидетелей поможет защите вашего клиента, то их отсутствие не ущемит прав вашего клиента. Прокурор с таким же успехом мог бы заявить, что они государственные свидетели. Отсутствующих свидетелей, не проявляющих признаков жизни в течение десяти, восемнадцати и даже двух лет, мы считаем ушедшими из жизни.
Корва не согласился.
– Я знаю, что в спецслужбах правительства работают агенты, не подающие признаков жизни десятки лет, но их тем не менее продвигают по службе и повышают в звании.
Сержант Лестер подавил смешок и нарочито громко закашлял.
– В интересах следствия и слушания дела, – продолжал адвокат, – я подам письменное ходатайство, если вы меня заверите, что правительство продолжит поиски этих свидетелей до тех пор, пока эти обвинения так или иначе не снимут.
Полковник Гилмер задумался на минуту, и Тайсона заинтересовало: а не о налогоплательщиках ли он снова вспомнил? Гилмер согласился:
– Это разумное предложение, и вы получите относительно него мои заверения.
– Спасибо, полковник.
– Я никогда не говорил, что хочу, чтобы их нашли, – сказал Тайсон Корве.
– Не беспокойтесь об этом. Это дополнение к драме.
– А если их найдут и они окажутся свидетелями обвинения?
– Ш-ш-ш... полковник Гилмер хочет говорить.
Гилмер прочистил горло.
– Лейтенант Тайсон, если вам известно о каких-либо военных наградах, которые по тем или иным причинам вам не удалось получить, составьте список теперь же.
– Мы, – вмешался Корва, – пытались заявить об этом в течение некоторого времени через майора Харпер, чтобы получить приказ о разрешении лейтенанту Тайсону носить Серебряный крест за мужество и храбрость во время военных операций против вооруженного противника 15 февраля 1968 года на подходе к городу Хюэ.
Полковник Пирс сказал своим коллегам достаточно громко, чтобы мог слышать каждый:
– Что он думает, черт возьми? Что это... церемония награждения?
Полковник Гилмер мельком взглянул на Пирса, а потом обратился к Карен Харпер:
– Майор?
Карен Харпер поднялась с места.
– Мистер Корва, я получила удостоверение на право ношение лейтенантом Тайсоном Серебряного креста.
Не веря своим ушам, Тайсон взглянул сначала на Корву, потом на Харпер.
– Приказ, очевидно, так и не был подан командующему дивизией или же начальство посчитало, что он уже был подписан, – продолжала она. – Во всяком случае, теперь документы в моем распоряжении.
Корва поднялся.
– Можно мне получить их в мое распоряжение?
– Конечно. – Она подошла к их столу и передала Тайсону большой конверт. – В добавление ко всем приказам о вашем награждении тут есть крест и ленточка.
– Спасибо, майор. Как разумно с вашей стороны добыть саму награду, – поблагодарил Тайсон.
– Не стоит благодарности. – Стоя спиной с залу, она торжественно улыбнулась, потом вернулась к своему столу.
Корва поддел Тайсона:
– Она достала ее для своего возлюбленного.
– Да отвяжись ты...
– Можно я краем глаза посмотрю, что в нем? – попросил Корва Гилмера. Он открыл конверт и высыпал на стол содержимое. Он прочел во всеуслышание документ о представлении Тайсона к награде за подписью капитана Роя Браудера. Дальше шло описание боя и героических действий награждаемого. Сухие штампованные фразы о доблести, самоотверженности, проявленных во время боевых действий, перемежались с рядом специфических военных терминов, и ни одного упоминания о госпитале. Наиболее важным Корве показалось то, что дата 15 февраля отмечалась в документе как время вступления в бой с противником.
Корва повертел в руках небольшую синюю коробочку и раскрыл ее. Внутри на кусочке белого атласа лежал Серебряный крест. Рядом находился маленький прямоугольник орденской ленточки с красной, белой и голубой полосками. Корва достал орденскую планку.
– Повернитесь.
Тайсон смущенно отбивался:
– Я... я не могу носить его, Винс.
Полковник Пирс не выдержал:
– Это вам не церемония награждения, мистер Корва.
Корва, не обращая внимания на прокурора, бережно прикалывал планку к двум рядам других на мундире Тайсона. Адвокат похлопал по знакам отличия своего клиента.
– Отлично. Настоящий герой. – Он поднялся и повернулся к Пирсу. – Полковник, лейтенант Тайсон ждал восемнадцать лет, когда армия найдет его крест. И вы могли бы подождать тридцать секунд, пока я приколю его.
Пирс хотел что-то возразить, но передумал и сел на место.
Корва сладким, вкрадчивым голосом поблагодарил Гилмера и Харпер.
– Примите мои поздравления, лейтенант, – сказал следователь Тайсону. – Теперь, если вы позволите...
– Простите, полковник, – перебил его Корва, – но я хотел бы особо подчеркнуть, что эта награда должна рассматриваться вами как доказательство, проливающее свет на некоторые факты, изложенные в обвинительном документе.
Полковник Гилмер не ответил.
Корва не отступался.
– Думаю, вам не следует разъяснять, что приказ о награждении и обвинительный акт – это два совершенно разных документа, относящихся к одному и тому же событию.
– Нет, – сказал Гилмер, – мне не нужно это разъяснять.
– Хорошо, – торжествовал Корва, – нужно быть очень осторожным, когда кому-либо предъявляешь обвинение в убийстве.
Полковник Гилмер шумно выдохнул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
– Полковник Гилмер, могу я попросить, чтобы в зале не разрешали курить?
Гилмер посмотрел на Тайсона.
– Вы хотите докурить эту сигару, лейтенант?
Тайсон встал.
– Боюсь, что да, сэр.
– Тогда устроим десятиминутный перерыв. Желающие могут курить в коридоре.
Тайсон и Корва вышли в коридор, провожаемые взглядом майора Вейнрот, которая поспешила в комнату отдыха. Корва сказал:
– Это было бесчеловечно с вашей стороны.
– Вы же сказали, что я могу закурить.
– Я-то думал, вы курите сигареты.
– Это Белтран подарил мне. Ну, так какие у нас дела, Винс?
– У нас все не так уж и плохо. Гилмер озлобился, и я даже немного пощекотал нервишки Пирсу.
– Это здорово. Винс. Вы хотите прямо сейчас убедиться, что они могут освободить меня?
– Главное – в первую очередь. Остальное терпит.
Дверь зала распахнулась, и на пороге появилась Карен Харпер. Помешкав немного, она все же подошла к ним.
– Здравствуйте, мистер Корва, лейтенант Тайсон.
– Как вас только не воротит от этого дела? – спросил Тайсон.
Вместо ответа она задала вопрос:
– А вы оба, я смотрю, довольны собой?
– О да, майор, – отозвался Корва. – Шутовские процессы требуют шутовского поведения.
– Это очень серьезное дело и... Я считаю, вы оказываете своему клиенту плохую услугу.
– Позвольте мне самому заботиться о моем клиенте. Ваши отношения с ним закончились.
Брови Тайсона от удивления взлетели вверх.
Она повернулась к Бену, они заглянули друг другу в глаза.
– Я настояла на том, – заметила она наконец, – чтобы сегодня свидетельствовал в суде Эндрю Пикар. Надеюсь, моя настойчивость прольет свет на это дело.
Тайсон бросил окурок на пол и раздавил его каблуком.
– Иногда я думаю, что вы единственный человек, который хочет правды, и ничего, кроме правды.
– Я также не уверена, что это правильно. Но если это так, тогда все остальные не правы. К тому же, если вы решили сами высказаться, тогда почему бы вам не прояснить, как умер Лэрри Кейн.
Тайсон сделал глубокий вдох.
– Я уже рассказывал вам, как умер Лэрри Кейн.
– Ну, подумайте об этом. – Она развернулась и пошла в комнату отдыха.
Пирс вышел в коридор и начал прохаживаться взад и вперед. Когда он поравнялся с Корвой, то оказался, как отметил про себя Тайсон, на целую голову выше его, а его мощная фигура, где-то фунтов на двести, полностью заслоняла тщедушную фигурку адвоката. Пирс неприятно улыбнулся.
– Знаете, что я забыл установить на том процессе? Сколько шагов должны были разделять дуэлянтов. После слушания я узнал, что пули, летящие в цель с десяти шагов, смертоносны и, следовательно, оружие, которым они пользовались, предоставляло угрозу для жизни. Проведенная вами аналогия насчет дуэли со спелыми помидорами впечатлила присяжных, но она была ошибочна.
– Возможно, полковник. Но вы ворошите историю, давно канувшую в Лету. Ну, с моей стороны была допущена небрежность.
– Нет, мистер Корва. Эту небрежность допустил я. С этого момента я буду более внимателен к вашим упущениям.
– Я уверен, что вы вынесли много полезного из того дела.
Полковник Пирс подарил Корве взгляд, который никак нельзя было назвать дружеским. Он мгновение смотрел на Тайсона, улыбнулся ему с каким-то скрытым ехидством, повернулся и зашагал по коридору.
Корва следил за ним.
– Просто одержимый человек. Ему надо следить за кровяным давлением.
– А в чем его одержимость. Винс?
– В отличие от ван Аркена, который, может быть, и является идеалистом, полковник Пирс – эготист. У него темперамент звезды теннисного спорта. Если он когда-нибудь проиграет процесс, то на долгие месяцы станет импотентом.
– Ох, тяжело же придется миссис Пирс!
– Не думаю. Видите ли, обвинение – это индивидуальный вид спорта, и если он проигрывает, то ему некого винить, кроме себя. Но он осторожно и тщательно выбирает себе дела. Более того, эти дела должны быть нелегкими, чтобы слаще была победа.
– Не то, что вы, Винс.
– Да уж.
– Но он выбрал мое дело и выбрал его, как только узнал, что вы будете моим защитником. Я-то думал, что вы в прошлый раз насмерть его напугали.
Корва улыбнулся и взглянул на часы.
– Ну что ж, пора возвращаться. И прекратите строить глазки блондиночке. Харпер злится на вас.
Они вошли в зал суда и заняли свои места. Через минуту появились Карен Харпер, майор Вейнрот и полковник Пирс.
– Давайте продолжим, – сказал полковник Гилмер. Он оглядел присутствующих с важным видом. – В добавление к заявлениям присягнувших свидетелей мы имеем заявление не дававшего присягу мистера Эндрю Пикара, чья роль в этом деле хорошо известна всем сторонам. Как офицер, ведущий расследование, я имею право вызвать мистера Пикара для дачи свидетельских показаний. Это делается в интересах правосудия, справедливости и завершения следствия. – Он посмотрел на Корву. – Надеюсь, вы понимаете, что мистер Пикар является моим свидетелем, а не государственным?
Корва встал.
– Я не вижу разницы между вами и правительством, полковник, но я охотно подыграю вам.
Полковник Гилмер хотел было объяснить различие, но по личным соображениям перешел к следующему пункту. Он обратился к Тайсону:
– Лейтенант, встаньте, пожалуйста.
Тот поднялся.
Полковник читал напечатанный текст:
– Лейтенант Тайсон, прежде чем продолжать слушание, я спрашиваю вас теперь же, имеются ли у вас какие-либо вопросы относительно вашего права хранить молчание о преступлении, в котором вас обвиняют; права сделать заявление под присягой или без нее: права использования любого сделанного вами заявления; нашего права на перекрестный допрос свидетелей обвинения или представления всего, чего хотите, в свою защиту, а также свидетелей защиты для смягчения вины и наказания.
Тайсона не переставало удивлять, кто же придумывал такие бесконечные предложения.
– Мой клиент попросил меня разъяснить ему, – ответил Корва, – почему ему предлагают делать заявления или давать показания для смягчения вины или наказания. Он говорит, что это все равно что просить извинение за то, о чем он никогда не говорил и чего никогда не делал. Надо заметить, полковник, что вопрос моего клиента поставил меня в тупик, и я думаю, что, может быть, кто-нибудь в этом зале даст на него ответ.
Полковник Гилмер откашлялся и снова вернулся к процессуальному сценарию.
– Я не могу продолжать ведение дела, пока не буду убежден в том, что обвиняемый понимает текст, который я только что прочел. Общая практика подобных дел, мистер Корва, показывает, что если подсудимого представляет защитник, то он... – За столом обвинения закашляли. – Защитник должен объяснить обвиняемому все непонятное заранее. Откровенно говоря, в моей практике не было такого, чтобы после прочтения данного предложения у подсудимого возникали вопросы.
– И тем не менее, – сказал Корва, – вина моего клиента еще не доказана. Давайте исходить из этого.
– Если полковник позволит мне... – поднялся Пирс. – Не в моих правилах помогать защите или обвиняемому в постижении собственных прав, но в интересах правосудия и справедливости я бы объяснил значение таких слов, как смягчение вины и наказания, применительно к этому процессу. – Он посмотрел Тайсону прямо в глаза. – Давайте рассмотрим детский пример. Предположим, лейтенант, вас вызвали к директору школы, подозревая в избиении некоего Томми Смита. А вы заявляете: «Я никогда не бил его, хотя он этого заслуживает». Вот это заявление и будет означать и защиту, и смягчение вины и уменьшение наказания.
– Звучит так, будто за мной признают вину, полковник, – бросил Тайсон.
Полковник Пирс улыбнулся. Тайсон наклонился к Корве.
– Он это серьезно?
– Мы находимся в Зазеркалье. Здесь все до единого чокнутые, и если мы здесь задержимся чуть дольше, то начнем верить им. Скажите этому засранцу, что вы поняли.
– Какому?
– Да... Гилмеру.
Тайсон посмотрел на полковника Гилмера.
– Полковник, я полностью понимаю и принимаю объяснение полковника Пирса, как и приведенный им пример того, как я могу извиняться за то, что я не совершал.
Гилмер кивнул, довольный, что вопрос разрешен. Тайсон и Корва сели на свои места.
– Мы обратили на себя всеобщее внимание.
– Мы слишком много на себя берем. Винс. Когда я вошел сюда, табло показывало, что они начали игру без нас и выиграли.
– Не паникуйте.
– Вы дали понять, – обратился к Корве полковник Гилмер, – что желаете вызвать в качестве свидетелей следующих лиц: мистера Пола Садовски, мистера Энтони Скорелло, мистера Фернандо Белтрана, мистера Ли Уолкера, мистера Луиса Калана. Я устроил явку этих свидетелей в суд за государственный счет. Мистер Корва, вы можете вызвать первых свидетелей, сообщив сержанту Лестеру, кого конкретно вы хотите пригласить.
Корва встал.
– Я не хочу вызывать никаких свидетелей. – Он сел.
Полковник Гилмер чуть не сорвался с кафедры, за которой стоял.
– Это же была ваша инициатива, мистер Корва, вызвать свидетелей защиты.
– Нет, сэр, это не было моей инициативой. – Корва бессмысленно черкал что-то на листке желтой бумаги.
– Мистер Корва, этих пятерых привезли сюда по вашей просьбе, – сказал Гилмер. – Государство оплатило их проезд, разместило на ночлег и кормит за свой счет. Если вы не собирались вызывать их для дачи свидетельских показаний в пользу своего клиента, почему государство должно нести ненужные расходы и заботиться о доставке их сюда?
Корва оторвался от своих рисунков.
– Полковник, правительство и страна послали этих пятерых во Вьетнам на год за казенный счет. Значит, и в Нью-Йорк они могут послать их на встречу ветеранов за счет налогоплательщиков. Небольшая компенсация.
Полковник Гилмер охрип от негодования.
– Мистер Корва, – закашлялся он, – я был слишком терпелив с вами. Если у вас не было намерения вызывать их сюда, тогда и не нужно было затевать вес это.
– Полковник, вызывать или не вызывать свидетелей защиты, решаем только я и обвиняемый, и сделать это мы можем в любое время. Я решаю не вызывать этих свидетелей.
Полковник Гилмер изящно поклонился.
– Безусловно, это ваше право.
Тайсон взглянул на сержанта Лестера, казавшегося сильно разочарованным, потом перевел взгляд на полковника Пирса, майора Вейнрот и капитана Лонго. Они скрывали свое разочарование немного лучше. Он посмотрел на Карен Харпер и поймал ее взгляд, но потом она отвернулась, поэтому Тайсон переключился на судебного репортера, которая снова улыбнулась ему. Так они смотрели друг на друга, пока полковник Гилмер не обратился к Бену.
– Лейтенант Тайсон, прошу вашего внимания.
– Слушаюсь.
– Вместо показаний свидетелей защиты я приму во внимание заявления, данные под присягой вышеуказанными свидетелями, если вы того желаете.
– Мы того желаем, полковник, – ответил Корва.
– Отлично. Хотите ли вы, чтобы я вызвал каких-либо других свидетелей, чьи имена не упоминались в списке свидетелей? Если да, тогда назовите мне их фамилии, место работы или адреса.
– Мы бы хотели вызвать следующих людей в качестве свидетелей защиты или объективных свидетелей: Дэниэла Келли, Майкла Детонка и франко-вьетнамскую монахиню, известную под именем сестры Терезы.
Полковник Гилмер, казалось, было готов к этому.
– У вас имеются их адреса, мистер Корва?
– У меня есть последние адреса, полковник. Думаю, и у вас они тоже есть.
– Да, вы правы. И я предпринял все попытки связаться с этими людьми, но безуспешно.
– Тогда мы не можем считать следствие законченным.
Полковник Гилмер потряс головой.
– Мистер Корва, поскольку нет способа, с помощью которого вы могли бы убедить меня или другого человека в том, что явка этих свидетелей поможет защите вашего клиента, то их отсутствие не ущемит прав вашего клиента. Прокурор с таким же успехом мог бы заявить, что они государственные свидетели. Отсутствующих свидетелей, не проявляющих признаков жизни в течение десяти, восемнадцати и даже двух лет, мы считаем ушедшими из жизни.
Корва не согласился.
– Я знаю, что в спецслужбах правительства работают агенты, не подающие признаков жизни десятки лет, но их тем не менее продвигают по службе и повышают в звании.
Сержант Лестер подавил смешок и нарочито громко закашлял.
– В интересах следствия и слушания дела, – продолжал адвокат, – я подам письменное ходатайство, если вы меня заверите, что правительство продолжит поиски этих свидетелей до тех пор, пока эти обвинения так или иначе не снимут.
Полковник Гилмер задумался на минуту, и Тайсона заинтересовало: а не о налогоплательщиках ли он снова вспомнил? Гилмер согласился:
– Это разумное предложение, и вы получите относительно него мои заверения.
– Спасибо, полковник.
– Я никогда не говорил, что хочу, чтобы их нашли, – сказал Тайсон Корве.
– Не беспокойтесь об этом. Это дополнение к драме.
– А если их найдут и они окажутся свидетелями обвинения?
– Ш-ш-ш... полковник Гилмер хочет говорить.
Гилмер прочистил горло.
– Лейтенант Тайсон, если вам известно о каких-либо военных наградах, которые по тем или иным причинам вам не удалось получить, составьте список теперь же.
– Мы, – вмешался Корва, – пытались заявить об этом в течение некоторого времени через майора Харпер, чтобы получить приказ о разрешении лейтенанту Тайсону носить Серебряный крест за мужество и храбрость во время военных операций против вооруженного противника 15 февраля 1968 года на подходе к городу Хюэ.
Полковник Пирс сказал своим коллегам достаточно громко, чтобы мог слышать каждый:
– Что он думает, черт возьми? Что это... церемония награждения?
Полковник Гилмер мельком взглянул на Пирса, а потом обратился к Карен Харпер:
– Майор?
Карен Харпер поднялась с места.
– Мистер Корва, я получила удостоверение на право ношение лейтенантом Тайсоном Серебряного креста.
Не веря своим ушам, Тайсон взглянул сначала на Корву, потом на Харпер.
– Приказ, очевидно, так и не был подан командующему дивизией или же начальство посчитало, что он уже был подписан, – продолжала она. – Во всяком случае, теперь документы в моем распоряжении.
Корва поднялся.
– Можно мне получить их в мое распоряжение?
– Конечно. – Она подошла к их столу и передала Тайсону большой конверт. – В добавление ко всем приказам о вашем награждении тут есть крест и ленточка.
– Спасибо, майор. Как разумно с вашей стороны добыть саму награду, – поблагодарил Тайсон.
– Не стоит благодарности. – Стоя спиной с залу, она торжественно улыбнулась, потом вернулась к своему столу.
Корва поддел Тайсона:
– Она достала ее для своего возлюбленного.
– Да отвяжись ты...
– Можно я краем глаза посмотрю, что в нем? – попросил Корва Гилмера. Он открыл конверт и высыпал на стол содержимое. Он прочел во всеуслышание документ о представлении Тайсона к награде за подписью капитана Роя Браудера. Дальше шло описание боя и героических действий награждаемого. Сухие штампованные фразы о доблести, самоотверженности, проявленных во время боевых действий, перемежались с рядом специфических военных терминов, и ни одного упоминания о госпитале. Наиболее важным Корве показалось то, что дата 15 февраля отмечалась в документе как время вступления в бой с противником.
Корва повертел в руках небольшую синюю коробочку и раскрыл ее. Внутри на кусочке белого атласа лежал Серебряный крест. Рядом находился маленький прямоугольник орденской ленточки с красной, белой и голубой полосками. Корва достал орденскую планку.
– Повернитесь.
Тайсон смущенно отбивался:
– Я... я не могу носить его, Винс.
Полковник Пирс не выдержал:
– Это вам не церемония награждения, мистер Корва.
Корва, не обращая внимания на прокурора, бережно прикалывал планку к двум рядам других на мундире Тайсона. Адвокат похлопал по знакам отличия своего клиента.
– Отлично. Настоящий герой. – Он поднялся и повернулся к Пирсу. – Полковник, лейтенант Тайсон ждал восемнадцать лет, когда армия найдет его крест. И вы могли бы подождать тридцать секунд, пока я приколю его.
Пирс хотел что-то возразить, но передумал и сел на место.
Корва сладким, вкрадчивым голосом поблагодарил Гилмера и Харпер.
– Примите мои поздравления, лейтенант, – сказал следователь Тайсону. – Теперь, если вы позволите...
– Простите, полковник, – перебил его Корва, – но я хотел бы особо подчеркнуть, что эта награда должна рассматриваться вами как доказательство, проливающее свет на некоторые факты, изложенные в обвинительном документе.
Полковник Гилмер не ответил.
Корва не отступался.
– Думаю, вам не следует разъяснять, что приказ о награждении и обвинительный акт – это два совершенно разных документа, относящихся к одному и тому же событию.
– Нет, – сказал Гилмер, – мне не нужно это разъяснять.
– Хорошо, – торжествовал Корва, – нужно быть очень осторожным, когда кому-либо предъявляешь обвинение в убийстве.
Полковник Гилмер шумно выдохнул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78