С тех пор все его помыслы были устремлены на то, как
бы загрести побольше власти в свои руки. Он хотел выдать замуж свою
потаскушку за ее братца, чтобы через нее править Эленией. Когда же он
вошел во вкус и той власти, которую может дать человеку Церковь, он пошел
в своих помыслах дальше. Но Энниас - человек с трезвым рассудком, и он
понимал, что не все вокруг так уж его обожают.
- Слишком мягко сказано, - пробормотал Комьер.
- Вы заметили, милорд? - сухо сказал Крегер. - Да... - задумался он,
а потом продолжил. - Даже Мартэл презирает его, а я полжизни бы отдал,
только бы понять, как принцесса Арисса ухитрилась заставить себя залезть с
ним под одно одеяло. В любом случае, Энниас знал, что ему будет необходима
поддержка, чтобы сесть на трон Архипрелата. Мартэл про то прослышал и,
переодевшись, отправился в Симмур, чтобы потолковать с ним об этом. Я не
знаю как, но когда-то Мартэл установил контакт с Оттом. Он об этом не
распространялся, но я думаю, это как-то связано с его исключением из
Пандионского Ордена.
Спархок и Вэнион обменялись взглядами.
- Именно так, - подтвердил его слова Вэнион. - Продолжай дальше.
- Сначала Энниас отказывался, но Мартэл, когда хочет, может быть
очень убедительным, и в конце концов первосвященник согласился хотя бы
начать переговоры. Они нашли пользовавшегося дурной славой стирика,
изгнанного своим же народом, и имели с ним продолжительную беседу. Он
согласился быть их посланником к Отту, и в должное время была заключена
сделка.
- А в чем была ее суть? - спросил король Дрегос.
- Я расскажу об этом чуть позже, ваше величество, - пообещал Крегер.
- Если я буду перескакивать с одного на другое, то могу упустить
что-нибудь важное. - Он замолчал и огляделся. - Надеюсь, вы заметили, как
я стремлюсь угодить вам. Итак, Отт согласился помочь Энниасу. Большая
часть его поддержки была в виде золота. У Отта его целые горы.
- Что?! - воскликнула Элана. - Я думала, что Энниас отравил моего
отца и меня в первую очередь для того, чтобы запустить руки в эленийскую
сокровищницу, дабы покрыть расходы своей попытки стать Архипрелатом.
- Не хочу обидеть вас, ваше величество, - произнес Крегер, - но
эленийская сокровищница не покрыла бы и трети тех расходов, на которые
рассчитывал Энниас. Однако его доступ к ней скрывал настоящий источник его
доходов. Растраты - это одно, а сношения с Оттом - совсем другое. Ваш отец
и вы на самом деле были отравлены единственно для того, чтобы сокрыть то,
что Энниас получает неограниченную поддержку золотом от Отта. Все шло
более менее как задумано. Отт помогал Энниасу золотом и иногда стирикской
магией. Все шло неплохо, пока из Рендора не вернулся Спархок. А вы
человек, пользующийся у нас дурной славой, сэр рыцарь.
- Благодарю, - сухо отозвался Спархок.
- Я уверен, что о дальнейшем вам почти все известно, - продолжил
Крегер. - В конце концов все мы оказались здесь, в Чиреллосе, а остальное,
как говорится, принадлежит истории. Теперь я хочу вернуться к вашему
вопросу, король Дрегос. Отт умеет торговаться, и он запросил за свою
помощь большую цену.
- Что же он захотел получить от Энниаса, - спросил его патриарх
Бергстен.
- Его душу, ваша светлость, - ответил Крегер и его передернуло. - Отт
настоял на том, чтобы Энниас стал поклоняться Азешу, прежде чем начать
оказывать ему помощь золотом и магией. Мартэл присутствовал на церемонии
посвящения и обо всем мне рассказал. Кстати, это было одной из моих
обязанностей. Мартэлу время от времени становится одиноко и он испытывает
желание поговорить с кем-нибудь. В общем-то, Мартэл не привередлив, но и
он устает от церемоний, которыми изобилуют речи Энниаса.
- Мартэл тоже поменял веру? - спросил Спархок.
- Не думаю, сэр Спархок, - покачал головой Крегер. - У Мартэла нет
никаких религиозных убеждений. Он верит в силу власти и денег, а не в
богов.
- Кто же на самом деле из них главенствует? - спросила Сефрения.
- Энниас считает, что это от него исходят приказы, но, честно говоря,
меня берут сомнения в этом. Все свои отношения с Оттом он осуществляет
через Мартэла, но у Мартэла есть еще и свои дела, о которых Энниасу ничего
не известно. Не могу присягнуть, но по-моему, между Мартэлом и Оттом
существует еще и свой договор. Во всяком случае, это очень похоже на
Мартэла.
- Наверняка за этим кроется что-то еще, - проговорил Эмбан. - Думаю,
Отт и Азеш не стали бы выбрасывать на ветер столько золота и сил, чтобы
заполучить всего-навсего какую-то дрянную душонку патриарха Симмура.
- Конечно, нет, ваша светлость, - согласился Крегер. - Они, конечно
же, хотели, чтобы Энниас последовал уже продуманному ими плану. Если бы
первосвященнику Симмура удалось взятками купить себе архипрелатство, он бы
смог достигнуть нужного им, не прибегая к войне.
- А чего они хотели? - спросил король Облер.
- Энниас мечтает об архипрелатстве. Все, чего добивается Мартэл - это
власти и богатства. Отт хочет царить над всей Эозией, а Азеш, конечно,
жаждет заполучить Беллиом - и души всех и каждого. Для этого он подарит
Энниасу вечную жизнь, или почти вечную, - и он должен будет за несколько
сот ближайших лет ввести в Элении поклонение Азешу.
- Какой ужас! - воскликнул Ортзел.
- Да уж, ваша светлость, - согласился Крегер. - Мартэл получит
имперскую корону, дающую чуть меньше власти, чем корона Отта, и будет
править Западной Эозией. Так они четверо и порешили - Отт и Мартэл станут
императорами обширных владений, Энниас - главой церкви, а Азеш - главным
божеством. А потом они займутся Рендором и Тамульской Империей.
- Каким образом они собираются добыть Беллиом для Азеша? - тихо
спросил Спархок.
- Известное дело, хитростью, обманом и силой. Послушай, Спархок, -
лицо Крегера неожиданно стало серьезным. - Мартэл заставил тебя поверить в
то, что он сначала отправиться на север, а потом повернет в западный
Лэморканд, чтобы присоединиться к Отту. Да, он действительно пробирается к
Отту, но Отт не в Лэморканде. Его полководцы воюют лучше, чем он. Отт все
еще в своей столице - Земохе. Вот туда-то и направляются Мартэл и Энниас,
и хотят привести и тебя. - Крегер немного помолчал, а потом продолжил. -
Мартэл хочет, чтобы ты последовал за ним в Земох и принес с собой Беллиом.
Ты знаешь, они все почему-то очень боятся тебя, и я не думаю, что только
потому, что ты нашел Беллиом. Мартэл не хочет иметь дело с тобой лично, а
это на него не похоже. Им надо, чтобы ты оказался в Земохе, и уж там тобой
займется Азеш. - Внезапно лицо Крегера исказила гримаса муки и ужаса. - Не
ходи, Спархок! - умоляюще проговорил он. - Ради бога, не ходи! Если Азеш
отберет у тебя Беллиом, весь мира обречен.

Обширный неф Базилики был переполнен уже ранним утром следующего дня.
Жители Чиреллоса начали возвращаться к тому, что осталось от их
домов, почти сразу, как только армия Воргуна окружила последних наемников
Мартэла. Люди Священного города были, вероятно, не более благочестивы и
набожны, чем другие эленийцы, но патриарх Эмбан сделал чисто гуманный
жест. Весь город облетели его слова, что сразу после благодарственного
молебна для народа откроются закрома церкви. Поскольку больше нигде в
Чиреллосе еды не было, горожане откликнулись на его призыв. Эмбан решил,
что собрание тысяч человек еще раз напомнит патриархам о наступивших
трудных времена... и подвигнет их со всей серьезностью отнестись к
выполнению своего долга. К тому же Эмбан, не лукавя, испытывал сострадание
к голодающим, поскольку его собственное телосложение делало его особо
чувствительным к мукам голода.
Патриарх Ортзел вел церемонию благодарения. Спархок заметил, что
обычно мрачный и суровый церковник разговаривал с народом совершенно иным
тоном. Его голос был почти мягок и иногда граничил с истинным сочувствием.
- Шесть раз, - прошептал Телэн Спархоку, когда патриарх Кадаха начал
произносить заключительную молитву.
- Что? - не понял Спархок.
- Он улыбнулся шесть раз за время проповеди. Я считал. Хотя на его
лице улыбка выглядит совсем ненатурально. Кстати, что вы решили по поводу
того, что рассказал вчера Крегер? А то я заснул.
- Мы заметили. А что касается Крегера, мы хотим, чтобы он повторил
свой рассказ перед всей Курией после того, как генерал Делада доложит о
встрече Мартэла и Энниаса.
- Они ему поверят?
- Думаю, да. Делада - совершенно беспристрастный свидетель. А Крегер
просто дополнит его. Если они поверят словам Делады, им уже не будет
сложно проглотить то, что скажет Крегер.
- Умно, - восхищенно сказал Телэн. - Знаешь, Спархок? Я почти
отказался от мысли стать Императором воров. Пожалуй, попробую себя на
церковном поприще.
- Господь да защитит веру, - помолился Спархок.
- Уверен, что защитит, сын мой, - улыбнулся Телэн.
Когда завершились славословия, и хор возвысил свои голоса в радостных
гимнах, по рукам патриархов разошлись бумаги, где сообщалось, что Курия
немедленно возобновляет свое заседание. Однако несколько церковников все
же отсутствовали на службе в нефе, шестерых, правда, удалось отыскать
среди развалин во внешнем городе, а двоих вытащили из потайных укрытий в
самой Базилике. Где были остальные - неизвестно. Когда патриархи Церкви с
достоинством проплывали из нефа в коридор, ведущей к Совещательной палате,
Эмбан, задержанный разговором с кем-то, пронесся мимо Спархока, пыхтя и
истекая потом.
- Чуть не забыл, - бросил он ему на бегу. - Долмант должен отдать
приказ открыть церковные закрома. Иначе мятеж нам обеспечен.
- Мне придется стать таким же толстым, если захочу заняться делами
Церкви? - прошептал Телэн. - Толстякам труднее бежать, а Эмбану, видимо,
часто приходится этим заниматься.
Генерал Делада стоял у двери в Совещательную палату. Его начищенные
нагрудник и шлем сверкали в свете множества горящих свечей, а на плечи его
был накинут ярко-малиновый плащ. Спархок отделился от строя рыцарей Храма,
входивших в Палату, и заговорил с ним.
- Нервничаешь? - спросил он.
- Не очень, сэр Спархок, - ответил генерал. - Просто стараюсь ни о
чем не думать. Хотя, интересно, будут ли они задавать мне вопросы?
- Могут. Но не позволяй им сбить тебя с толку. Просто, расскажи все,
что ты видел и слышал в подземелье. То, что думают о тебе люди, говорит
само за себя, так что никто не осмелиться сомневаться в твоих словах.
- Надеюсь только, что я не стану зачинщиком мятежа, - угрюмо
проговорил Делада.
- Не беспокойся об этом. Настоящее волнение начнется, когда они
услышат свидетеля, выступающего после тебя.
- О чем он будет говорить, Спархок?
- Не могу тебе сказать - по крайней мере до того, как ты выступишь
перед Курией. Не стоит подвергать угрозе твой нейтралитет. Ну, удачи тебе.
Патриархи Церкви толпились в узких проходах Палаты и вели между собой
разговоры приглушенными голосами. После столь величественной и
торжественной службы, искусно устроенной патриархом Эмбаном, их
переполняли возвышенные чувства, и никто не хотел избавляться от
полученного впечатления. Спархок и Телэн взобрались на галерею, где обычно
восседали со своими друзьями. Бевьер окружал заботой Сефрению, выступающую
в ее сверкающем белом одеянии.
- С ней невозможно договориться, - сказал Бевьер, когда Спархок
присоединился к ним. - Мы ухитрились протащить сюда Платима, Стрейджена и
тамульскую великаншу, переодев их в рясы, но Сефрения наотрез отказалась и
настояла на своем стирикском наряде. Я сто раз пытался ей объяснить, что
никто, кроме королей и церковников, не имеет права присутствовать на
заседании, и что ей стоит укрыться под рясой, но она даже не стала меня
слушать.
- Я сама принадлежу к духовенству, милый Бевьер. Я служительница
Богини Афраэль и рангом ничуть не ниже патриарха. Давайте считать, что мое
присутствие здесь - дружественный жест в отношении вселенского Собора.
- Я бы не стал упоминать об этом до окончания выборов, матушка, -
посоветовал Спархок. - А то ты начнешь теологический диспут, что может
затянуться на несколько сот лет, а мы сейчас слишком ограничены во
времени.
- Мне, пожалуй, немного не хватает нашего приятеля на той стороне, -
сказал Келтэн, указывая туда, где обычно занимал место Энниас. - Я бы
многое отдал, чтобы посмотреть, как будет меняться выражение его лица в
ходе сегодняшнего заседания.
Вошел Долмант и, коротко посовещавшись с Эмбаном, Ортзелом и
Бергстеном, занял свое место на кафедре. В палате постепенно воцарилась
тишина.
- Братья и друзья, - начал он. - С тех пор как мы собрались здесь в
последний раз, произошло много важных событий. Я взял на себя смелость
призвать нескольких свидетелей всего происшедшего, чтобы вам было легче
ознакомиться с ситуацией, прежде чем мы перейдем к обсуждению. Но сначала
я должен остановиться на положении жителей Чиреллоса. Осаждавшая армия
полностью лишила город запасов пищи, и люди испытывают страшную нужду. Я
прошу позволения Курии открыть церковные закрома, чтобы мы могли облегчить
их страдания. Милосердие - наш первейший долг, как служителей церкви. - Он
оглядел притихшие ряды церковников. - Будут ли возражения? - Ответом ему
было молчание. - Тогда будем считать это приказом. А теперь давайте без
дальнейших промедлений поприветствуем наших почетных гостей - королей
западной Эозии.
Все в палате в знак уважения поднялись с мест.
Раздались торжественные звуки фанфар и большая бронзовая дверь
распахнулась перед лицом коронованных особ, одетых в праздничные
королевские наряды и с коронами на голове. Спархок едва скользнул взглядом
по Воргуну и другим королям и остановился на сияющем лице своей
нареченной. Спархок понимал, что за годы его ссылки в Рендор мало кто
обращал внимание на его королеву, и только придворные церемонии были
причиной того, что ее вообще признавали. Так что теперь она радовалось
столь торжественному приему больше, чем это принято у коронованных особ.
Она важно вплыла в залу, опираясь на руку своего дальнего родственника,
старого короля Облера из Дейры, и прошествовала по направлению к тронам,
полукругом стоявшим по сторонам возвышавшегося на помосте трона
Архипрелата. Случайно, а может и нет, сноп золотистого света падал из
круглого окна на трон Эланы, и она заняла свое место в сиянии лучистого
нимба. Спархок в душе порадовался и счел это подходящим случаю.
После того как монархи удобно устроились на своих тронах, остальные
вернулись на свои места. Долмант по очереди поприветствовал королей и
молодую королеву, вспомнив об отсутствующем короле Лэморканда, который был
занят другими неотложными делами, так как Отт стоял лагерем на границе его
государства. Затем патриарх Демоса коротко рассказал о недавно
произошедших событиях, в первую очередь для тех, кто провел несколько
последних недель, скрываясь от обрушившихся на их головы бед и несчастий,
в унылом неведении. После этого были вызваны свидетели Эмбана, в красках
обрисовавшие мрачную картину разрушений внешнего города и то насилие и
жестокости, что творили наемники Мартэла. Многие, конечно, знали обо всех
этих ужасах, но столь подробное их описание не могло не вызвать у
слушавших законного гнева и желания мести, что, по мнению Эмбана,
подогревало у членов Курии воинственный дух и призывало к быстрым
действиям. Наверное, самым важным в этих свидетельствах было то, что не
раз в притихшей зале прозвучало имя командующего враждебной армии -
Мартэла. И прежде чем вызвать генерала Деладу, Долмант немного рассказал о
предательстве бывшего рыцаря Пандиона, когда-то исключенного из Ордена,
описав его как наемника, но при этом даже словам не обмолвившись о его
связи с первосвященником Симмура. Затем он привел к присяге командующего
личной охраной Архипрелата, напомнив всем о ставшем легендарным
нейтралитете этого сановного мужа.
В начале своей речи Делада мягко обошел вопрос о том, как на самом
деле удалось узнать о месте готовящейся встречи, приписав все заслугам
"великолепной разведки рыцарей Храма". Он поведал о подземелье и о давно
позабытом акведуке, который открывал столь опасный доступ в саму Базилику.
Затем он почти дословно пересказал разговор Мартэла с Энниасом, память
Делады оказалась просто блестящей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65