- Кретин, - сказал я и ударил его по лицу пистолетом.
Он согнулся, уперся руками в стены тамбура, постоял так
и медленно выпрямился. Из угла рта у него текла кровь.
- Где Габи-упрямо повторил он.
- Где вы ее оставили
- Здесь. Я собирался ее увезти. Она просила. Послала
меня разведать, нет ли кого на улице. Вернулся-дверь
заперта.
- Чем вы думаете-прорычал я. - Она вас обманула.
все хочет спасти от этого идиотского проклятья. Я вам что
велел делать Ну, ладно, надо искать ее.
Ни в одной из комнат, прилегавших к вестибюлю, ее не
оказалось. Не погасив в них свет, мы побежали по главному
коридору.
Из двери сбоку выскочил кто-то маленький в белой пижа-
ме и повис у меня на поясе, чуть не опрокинув. Он издавал
нечленораздельные звуки. Я оторвал его от себя и увидел,
что это мальчик Мануэль. Слезы текли по его испуганному
лицу и мешали ему говорить.
- Успокойся, - сказал я. - А то не пойму ни слова.
Я разобрал:
- Он убить ее хочет.
- Кто кого хочет убить-спросил я. - Говори мед-
леннее.
Медленнее он говорить не стал, но я расслышал: "папа"
и "мама".
- Папа хочет убить маму-спросил я, потому что такая
расстановка казалась более вероятной. - Он кивнул. - Где
Дрожащей рукой он показал на железную дверь в конце
коридора. Я пошел туда, но остановился.
- Слушай, мальчик, - стал торговаться я. - Я хочу
помочь твоей маме, но сперва мне надо узнать, где мисс Лег-
гет. Ты знаешь, где она
- Там, с ними, - крикнул он. - Скорей, скорей!
- Так. Пошли, Коллинсон. - И мы кинулись к двери.
Дверь была не заперта. Белый алтарь сверкал хрусталем
и серебром под ярким лучом голубого света, протянувшимся
наискось от карниза здания.
С одной стороны на корточках сидела Габриэла, подняв
лицо кверху. В этом резком свете ее лицо было мертвенно.
белым и застывшим. На ступеньке, где мы нашли Риза, лежа-
ла теперь Арония Холдорн. На лбу у нее был кровоподтек.
Руки и ноги спутаны широкой белой лентой, локти примотаны
к телу. Одежды на ней почти никакой не осталось.
Перед ней, перед алтарем, стоял Джозеф в белом балахоне.
Он стоял, раскинув руки и задрав к небу бородатое лицо.
В правой руке у него был обыкновенный нож для мяса, с рого-
вой ручкой и длинным изогнутым лезвием. Джозеф говорил
в небо, но он стоял к нам спиной, и мы не могли разобрать
слова. Когда мы вошли в железную дверь, он опустил руки
и наклонился над женой. Нас разделяло метров десять.
Я заорал:
- Джозеф!
Он выпрямился, обернулся, и я увидел, что нож у него
в руке еще блестит, не испачкан.
- Кто рек "Джозеф", имя, которого больше нет.
спросил он, и, признаюсь честно, когда я глядел на него и слы-
шал его голос-а остановились мы с Коллинсоном метрах
в трех от алтаря, - у меня возникло чувство, что ничего
особенно страшного произойти, наверно, не должно. - Здесь
нет Джозефа, - продолжал он, не дожидаясь ответа на свой
вопрос. - Знайте, ибо весь мир скоро узнает, что тот, кого вы
звали Джозефом, был не Джозеф, а сам Бог. Теперь вы знаете
и ступайте прочь.
Мне бы сказать: "Чушь", - и броситься на него. С любым
другим я так и поступил бы. А тут не смог.
- Мне придется взять мисс Леггет и миссис Холдорн
с собой, - сказал я нерешительно, чуть ли не виновато.
Он выпрямился, лицо с белой бородой было сурово.
- Ступай, - велел он, - отыди от меня, пока дерзость не
привела тебя к гибели.
Связанная на алтаре Арония Холдорн сказала мне:
- Стреляйте. Стреляйте скорее. Стреляйте.
Я обратился к Джозефу:
- Мне все равно, как тебя звать. Ты отправишься в кутуз-
ку. А ну брось нож.
- Богохульник, - загремел он и сделал шаг ко мне-.
Сейчас ты умрешь.
Это должно было бы показаться смешным. Но мне не
показалось.
Я завопил" "Стой!". Он шел ко мне. Я испугался. Я вы-
стрелил. Пуля попала ему в щеку. Я видел отверстие. Ни один
мускул не дрогнул на его лице. Он даже не моргнул. Он шел
твердо, не торопясь, на меня. Я нажимал и нажимал на спуск:
еще шесть пуль попали ему в лицо и тело. Я видел раны. А он
все шел и как будто не замечал их. Лицо и взгляд у него были
суровые, но не злые. Подойдя ко мне, он поднял нож высоко
над головой. Так ножом не дерутся; но он и не дрался: он
намерен был обрушить на меня кару, и на мои попытки поме-
шать ему обращал так же мало внимания, как родитель, нака-
зывающий ребенка.
Я же-дрался. Когда нож, сверкнув над нашими
головами, устремился вниз, я нырнул под него, выставив
согнутую руку против его вооруженной руки, и левой рукой
воткнул кинжал ему в горло. Я давил на кинжал, покуда кре-
стовина не уперлась в шею. Тут я выключился.
Я и не знал, что зажмурил глаза-пока не открыл их сно-
ва. Раньше всего я увидел Эрика Коллинсона, который стоял
на коленях возле Габриэлы, отворачивал ее лицо от слепящего
луча и пытался привести ее в чувство. Потом увидел Аронию
Холдорн: она лежала без сознания на ступени алтаря, а маль-
чик Мануэль плакал над ней и дрожащими руками пытался
стянуть с нее путы. Потом я обнаружил, что стою, расставив
ноги, и между ними лежит мертвый Джозеф с кинжалом
в горле.
- Слава Богу, что он не был Богом, - пробормотал
я вполголоса.
Мимо меня пронеслось коричневое тело в белом: Минни
Херши бросилась на пол рядом с хозяйкой, крича:
- Мисс Габриэла, я думала, этот дьявол ожил и снова
напал на вас.
Я подошел к мулатке, взял ее за плечи, поднял и спросил:
- Как так? Разве ты его не убила?
- Да, сэр, но...
- Но ты думала, что он вернулся в другом обличье
- Д... да, сэр. Я думала, что он это... - Она запнулась,
сжала губы.
- Это я.
Она кивнула, отвернувшись в сторону.

4. НЕЧЕСТИВЫЙ ХРАМ
К вечеру мы с Фицстивеном опять сидели у миссис
Шиндлер за хорошим обедом, но на этот раз я рисковал
остаться голодным. Его любопытству не было удержу-он
засыпал меня вопросами, просил разъяснить ту или иную
подробность, а когда я пытался передохнуть или положить
в рот хоть кусок, требовал не отвлекаться.
- Могли бы захватить меня с собой, - посетовал он, когда
нам принесли суп. - Я был знаком с Холдорнами, во всяком
случае, раз или два встречался в ними у Леггетов. Чем не
предлог, чтобы взять меня в Храм Тогда я б точно знал, что
случилось и при каких обстоятельствах, а теперь завишу от
ваших пересказов да от газетных версий, подогнанных под
вкусы читателей.
- Мне хватило огорчений и с одним помощником, - ска-
зал я. - С Эриком Коллинсоном.
- Сами виноваты. Зачем потащили его, когда под рукой
был куда более надежный человек. Но давайте, мой милый,
я весь внимание. Начинайте ваш рассказ, а я вам потом скажу,
где вы наделали ошибок.
- С чем-чем, а с этим вы справитесь, - согласился я-.
Раньше Холдорны были актерами. Во многом я основываюсь
на словах Аронии и за полную правду поручиться не могу.
Финк молчит, а остальные-служанки, филиппинцы, повар-
китаец и так далее-ничего, кажется, не знают. В свои фоку-
сы Холдорны их, видно, не посвящали.
Актерами они, по ее словам, были средними и зарабаты-
вали так себе. Но год назад она повстречала старого знако-
мого, с которым когда-то играла в одной труппе, - он сменил
сцену на кафедру проповедника, преуспел на новом поприще
и ездил теперь в дорогих машинах, а не в сидячих вагонах.
Встреча дала ей пищу для раздумий. Начав размышлять
в этом направлении, она, естественно, вскоре пришла к таким
знаменитостям, как Эйми, Бухман, Джеду... забыл фамилию...
и иже с ними. В конце концов ее осенило: "А чем мы хуже"
И вот Холдорны, скорее одна Арония-Джозеф не отличался
особым умом, - надумали основать секту, культ, как бы
возрождающий старую кельтскую церковь.
- Лавочку свою они открыли в Калифорнии, поскольку
все так делают, а Сан-Франциско выбрали из-за того, что
здесь меньше конкурентов, чем в Лос-Анджелесе. С собой они
прихватили замухрышку по имени Том Финк, который в раз-
ное время заведовал технической частью почти у всех извест-
|||||
|Мэкин Артур (1863-147)-английский писатель, автор повество-
ваний о сверхъестественном, ужасном, мистическом.
ных фокусников и чародеев, и его жену, смахивающую на
тяжеловоза.
Толпы обращенных были Холдорнам ни к чему-пусть
клиентов будет поменьше, зато богатых. Но пока им не уда-
лось подцепить на крючок миссис Родман, дело шло туго.
Заглотнув приманку, миссис Родман отдала в их распоряже-
ние один из своих доходных домов и даже оплатила счет за
его реконструкцию. Руководил реконструкцией специалист
по сценическим эффектам Том Финк и очень постарался.
Он знал, как переделать ненужные теперь кухни в потайные
комнаты и закутки, как приспособить для фокусов электро-
проводку, газовые и водопроводные трубы.
Технические подробности сейчас не объяснишь-чтобы
расковырять дом, нужно время. Но они наверняка окажутся
интересными. С одним изобретением я познакомился лично.
с привидением, что Финк сотворил из мастерски освещенной
струи пара. Обернутую войлоком трубу просовывали в комна-
ту через плинтус под кроватью; нижнюю, неподсвеченную
часть струи в темноте было не разглядеть, и получалось нечто
похожее на человека, который дергался, извивался, менял
очертания, а на ощупь казался каким-то волглым, бесплотной
субстанцией. Можете мне поверить, впечатление призрак
производил потрясающее, тем более что перед его появлением
вы уже успевали нанюхаться особого газа. В комнату они
накачивали то ли эфир, то ли хлороформ, но перебивали
специфический запах каким-то цветочным ароматом. Я чест-
но сразился с призраком и даже решил, что пустил ему кровь,
хотя на самом деле просто не заметил, как, вышибая окно,
поранил руку. Нет, он был хорош: несколько минут в его
обществе показались мне вечностью.
Джозеф сорвался только в самом конце, а до тех пор
обходилось без грубой работы. Службу-публичную сторону
культа-они отправляли с достоинством, четко, сдержанно.
Фокусы и трюки начинались только в спальнях гостей, при
закрытых дверях. Сначала туда напускали ароматизирован-
ного газу. Затем перед жертвой появлялось привидение из
подсвеченного пара, а из той же трубы-а может быть,
из другой-раздавался голос, отдающий приказы или что-то
сообщавший. Газ ослаблял зрение и волю, усыплял подо-
зрительность, и добиться послушания было не сложно. Лов-
кая работа. Думаю, таким манером они неплохо стригли
свою паству.
Встречаясь в комнате один на один с жертвой, призрак
получал большую власть, которую Холдорны еще особым
образом укрепляли. Разговоры на эту тему вроде бы никто не
запрещал, но на самом деле они осуждались. Отношения
с призраком расценивались как личное дело жертвы и ее бога,
дело сокровенное, требующее тайны. Упоминать о встречах,
даже в беседе с Джозефом-если, само собой, не было вес-
кой причины, - считалось дурным тоном. Понимаете, как
удобно Холдорны, казалось, и не думают извлекать никакой
выгоды, они знать не знают, что происходит во время этих
встреч, их не касается, выполнила ли жертва приказ или нет.
Жертва и Бог, мол, сами между собой разберутся.
- Лихо, - сказал Фицстивен, радостно улыбаясь. - Пол-
ная противоположность обычным культам и сектам, где всегда
есть исповедь, публичное покаяние или какая-то иная форма
разглашения таинства. Продолжайте.
Я было принялся за еду, но он спросил:
- А что с обращенными, с клиентами Как они относятся
к культу сейчас Вы же наверняка с ними беседовали.
- Да, - ответил я. - Только что возьмешь с этих людей
Половина все еще предана Аронии Холдорн. Я, к примеру,
показал миссис Родман трубу, из которой появлялись при-
зраки. Она разок ахнула, два раза сглотнула и... предложила
отвести нас в церковь, где все символы и изображения, вклю-
чая того, кто висит на кресте, сделаны из куда более плот-
ного и прозаического материала, чем пар. Потом она спро-
сила, не собираемся ли мы арестовать епископа за то, что
в дароносице у него нет настоящей плоти и крови-Господ-
ней там или какой другой. Я боялся, что О'Гар, добрый
католик, даст ей по голове дубинкой.
- А Колманов там не было Ральфа Колмана и его жены
- Нет.
- Жаль, - сказал он ухмыляясь. - Надо бы заглянуть
к Ральфу и поговорить с ним. Сейчас-то он, конечно, где-ни-
будь прячется, но поискать его стоит. У Ральфа всегда нахо-
дятся непрошибаемо логичные и убедительные оправдания
для самых идиотских поступков. Он, - словно это все объяс-
няло, - специалист по рекламе.
Увидев, что я ем, Фицстивен нетерпеливо нахмурился:
- Говорите, мой милый, говорите.
- Вы ведь встречались с Джозефом Холдорном-спро-
сил я. - Что вы о нем думаете
- Видел, кажется, дважды. Личность эффектная.
- Да. При нем было все, - согласился я. - Разговари-
вали с ним
- Нет. "Рад вас видеть", "Как поживаете"-и только.
- Он смотрел на тебя, произносил обычные слова, а в ду-
ше что-то переворачивалось. Кажется, я не из тех, кого легко
поразить, но ему это удалось. Черт, под конец я почти
поверил, что он Бог! Ему ведь было чуть за тридцать, совсем
молодой, а волосы и бороду он просто обесцветил-с сединой
лучше получалась роль отца Джозефа. Арония говорит, что
перед выходом на публику она его гипнотизировала, иначе он
не производил нужного впечатления. Позже он научился
гипнотизировать себя сам, без ее помощи, и последнее время
просто не выходил из транса.
Пока Габриэла Леггет не перебралась в Храм, Арония не
догадывалась об увлечении мужа. Для него, она считала, как
и для нее самой, девушка-лишь очередная клиентка, при-
чем очень перспективная из-за недавних бедствий. Но Джозеф
влюбился, ему была нужна сама Габриэла. Я не знаю, много
ли он успел и как обрабатывал ее с помощью этих трюков,
но думаю, пытался играть на страхе перед проклятьем
Дейнов. Доктор Риз в конце концов обнаружил неладное.
Вчера он обещал заглянуть в Храм ближе к вечеру и действи-
тельно пришел, но девушку не увидел, а я не увидел его.
живого.
Перед тем как подняться к ней в комнату, он решил загля-
нуть к Джозефу и случайно услышал, как тот давал указания
чете Финков. Добром это не кончилось. По глупости Риз со-
общил Джозефу, что подслушал разговор. Джозеф посадил его
под замок.
На Минни Холдорны поставили с самого начала. Она цвет-
ная, значит, ей легче внушать всякую чертовщину, к тому же
предана Габриэле Леггет. В итоге ей так заморочили голову
призраками и голосами, что она не знала, на каком она свете.
С ее помощью они и решили избавиться от Риза. Доктора
усыпили и перенесли на алтарь. Минни внушили, что Риз.
сатана и хочет утащить ее хозяйку в ад, не дать ей сделаться
святой. Бедная мулатка приняла все за чистую монету. Когда
призрак объявил, что она избрана спасти хозяйку, а освящен-
ный кинжал лежит на столе, она до конца выполнила указа-
ния. Встала с постели, взяла кинжал, спустилась к алтарю
и убила Риза.
Чтобы я не проснулся и не помешал ей, Холдорн с Фин-
ком напустил газ и в мою комнату. Но мне в ту ночь было
тревожно, спал я в кресле посередине комнаты, а не на кро-
вати рядом с трубой, поэтому пришел в себя задолго до утра.
К тому времени Арония уже сделала кое-какие открытия:
первое-девушка интересует Джозефа совсем не с финансо-
вой точки зрения, второе-муж взбесился, стал опасным
маньяком. У него, по ее словам, и прежде было не особенно
много мозгов, а теперь, из-за постоянного гипноза, ум совсем
зашел за разум. Он так удачно надувал свою паству, что
успехи вскружили голову. Все ему по силам, он решил, все
сойдет с рук. Он мечтал убедить в своей божественности весь
мир, как убедил горстку поклонников-разницы он не
понимал. Джозеф и впрямь считал себя Богом, говорит
Арония. Не думаю. По-моему, он знал, что никакой он не Бог,
зато верил, что одурачить сможет кого угодно. Однако эти
тонкости не меняют дела: важно одно-он сошел с ума и не
видел пределов своему могуществу.
Миссис Холдорн утверждает, что узнала про убийство Ри-
за не сразу. А пока что Джозеф через призрака вызвал Габри-
элу к алтарю, где лежало тело доктора. Ему, видно, на самом
деле не терпелось подчинить девушку, играя на ее страхе пе-
ред проклятьем. Он задумал прийти к алтарю и устроить для
нее какое-то представление. Но мы с Коллинсоном поме-
шали. И Джозеф, и Габриэла услышали наши голоса у входных
дверей; он затаился, а она пошла нам навстречу. Для Джозефа
тем не менее все складывалось удачно: девушка дейст-
вительно считала, что Риз погиб из-за проклятья Дейнов.
Она призналась нам в убийстве и сказала, что заслуживает
виселицы.
Как только я увидел труп, я понял, что это не ее работа.
Очень уж аккуратно он лежал. Перед смертью Риза кто-то
явно усыпил. К тому же дверь к алтарю была открыта, а про
ключи Габриэла ничего не знала. Конечно, ее соучастие
в убийстве нельзя было исключать, но убить его в одиночку
она никак не могла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21