Никто, кроме детенышей, не бросал на вас любопытных
взглядов, только они да еще солдаты здесь, в замке, хотя и они были не
очень удивлены. Это сильно контрастирует с тем, как вели себя, как
рассматривали и расспрашивали нас мореходы на встречающихся судах. Это
означает, что здесь уже побывали люди до тебя и меня. Или, - Септембер
бросил выразительный взгляд на третьего из сидевших на помосте транов -
достойного вида старика, о котором Этан подумал, что он, верно, советник
или отец королевы, - им уже рассказали о нас.
- Это первые правдивые слова, сказанные тобой, сердито проговорил
молодой ландграф. Он указал на старшего трана, сидевшего справа от него с
приветливой гримасой. - Какое счастье, что мой добрый друг, Колоннин
Ре-Виджар, ландграф Арзудуна, прибыл сюда два дня назад. Он рассказал мне
о ваших бесчестных планах поработить и превратить в своих слуг независимые
народы моего мира, начиная с Пойолавомаара.
Гуннар подошел на пару шагов к помосту, положив руку на рукоять меча.
- Ре-Виджар, это по твоему приказу у южного побережья Арзудуна мы
были атакованы, а Эльфа Курдаг-Влата похищена?
Тран поднялся, высокомерно глядя на него. Он действовал столь же
холодно, как ветер, задувавший в открытые окна.
- Я в самом деле, предатель, желал, чтобы ты отправился в загробный
мир по пути сюда, дабы предотвратить распространение ваших злых намерений.
Если эта стычка и начиналась плохо, то было видно, что дела пойдут
еще хуже, и Этан поспешил к трону.
- Ваше высочество, - отчаянно сказал он, - Ре-Виджар лжет, чтобы
сохранить монополию торговли с моим народом, чтобы отравить ваш ум
предубеждением. Он обменивает правду на деньги.
- Тишина и спокойствие! - у Ракоссы был вид, словно его тошнит. - Мы
не унизимся до того, чтобы поверить лживым способом безволосого рыцаря,
который прикидывается честным человеком. Ваша фальшь не затрагивает нас.
Этан заглянул в глаза Ракоссы - они были дикие и испуганные, в них
таились опасность и хитрость. Желтые, с кошачьими зрачками, они не были
глазами человека, но во взгляде безумцев есть общие признаки - нечто
такое, что не зависит от принадлежности к одному биологическому виду.
Ничего бы не вышло из спора с Тонксом Джином Ракоссой. Он уже твердо
решил, что делать. Разумные увещевания только озлобили бы его еще больше.
Но в невозмутимом выражении лица высокородной дамы, не сказавшей еще
ни слова, таилось что-то обнадеживающее. Это могло быть сочувствием, а
могло лишь холодным любопытством. Этан не мог разобрать.
Гуннар наполовину вытащил меч из ножен.
Несколько мозаичных панно на стенах повернулись, открывая ниши,
заполненные вооруженными транами. Гуннар остановился.
- Сражайтесь и умрите здесь, - сказал Ракосса писклявым голосом. -
Или дождитесь, пока вас будут справедливо судить.
- Похоже, это уже сделано, - тихо проговорил Терсунд.
Ландграф продолжал разглагольствовать, и вид у него был очень
довольный.
- Ваш корабль уже захвачен. Мореходы, на нем находившиеся, уже в
тюрьме. Так же, как и те, что так неосмотрительно рассеялись по моему
городу. Вы сможете снова увидеться с ними в камерах внизу.
Тем временем Этан успел сосчитать окружившую их стражу. Солдаты
заполняли комнату, так что теперь они плотно стояли плечом к плечу. Уж
лучше умереть здесь, чем...
Он потянулся к излучателю, но почувствовал, как его прикрыла чья-то
рука.
- Нет, юноша. Их здесь слишком много, а снаружи, верно, еще больше.
Жизнь - это шанс, а смерть - это отсутствие возможности. Мы ничего не
потеряем, если будем ждать и надеяться.
- Да какой шанс у нас будет без излучателей, Сква? - Тем не менее, он
не стал доставать висевшее у него на поясе оружие.
Ре-Виджар сошел с помоста и приблизился к ним. Без колебаний, он
отстегнул излучатель у Этана, затем у Септембера и последним - у Вильямса.
Другие солдаты принялись разоружать Гуннара и Терсунда. Затем их
вывели из комнаты. Траны так тесно окружали их, что они едва могли сделать
хоть шаг, не наталкиваясь на лапы с острыми когтями.
- Ре-Виджар - лжец, ваше высочество! - крикнул Этан через плечо. -
Вместо души у него деньги!
Стараясь не показывать зубы, Ре-Виджар прошептал на ухо ландграфу:
- Не поворачивай своих ушей в сторону небесных пришельцев, о могучий
владыка могучего государства. Они на самом деле обогнали нас, бедных
транов - обогнали во всем, что касается фальши и обмана. Вы всегда должны
остерегаться даже малейшего изменения в их интонации.
- Не беспокойся, друг Колоннин. Мы не намерены обращать ни малейшего
внимания на их недостойные речи.
- А почему, - спросил ландграф Арзудуна самым обычным тоном, когда
пленники были выведены из комнаты, - почему бы не убить их сейчас и не
сэкономить места в твоей тюрьме?
Как всегда, быстро, Ракосса нервно повернулся к Ре-Виджару.
- Мы выслушали тебя потому, что верим твоим честным намерениям, друг
и соправитель Колоннин. Да не подумаешь ты, что по причине нашей юности мы
будем порывисты, а не последовательны. Мы жалуем им честь дождаться
справедливого суда.
- Это только справедливо, - ответил Колоннин, с трудом скрывая
разочарование. Он слишком спешил пуститься в обратный путь в Арзудун. Этот
отдаленный торговый город мог предоставить ему только грубые развлечения,
а он жаждал более утонченных наслаждений, комфорта, которыми снабдил его
Трелл. - Я не хочу проявить неуважения. Просто я так презираю этих
безволосых обманщиков.
- Мы не обиделись. - Ракосса посмотрел на дверь, через которую увели
пленников, и задумчиво проговорил: - С ними будут обращаться как обычно, и
судить справедливо. Они будут убиты только после этого.
Колоннину пришла в голову приятная мысль:
- Есть еще кое-что, достойное внимания, ваше высочество. Можно многое
выяснить у транов, развращенных этими безволосыми дьяволами. Лучше, если
это узнаю я сам, ибо я имею наибольший опыт обращения с ними. Я желал бы,
чтобы одного пленного предоставили мне для допроса.
- Как ты пожелаешь. Которого из них ты хочешь взять?
Колоннин позволил себе мрачно ухмыльнуться. Удивительно, что
недостойные мысли могут передаваться от одного извращенца к другому при
помощи простого жеста или гримасы. Сидевшая на своем стуле дама так и не
сказала ни слова, но могла бы угадать намерения Колоннина по ответной
улыбке своего ландграфа.
Она не улыбнулась.

Гуннар на мгновение вышел из себя, когда группа солдатни отделила и
увела от них Эльфу. К счастью, их сопровождающим, очевидно, отдан был
приказ не причинять пленникам никакого вреда, так они только оглушили
неистовствующего рыцаря.
Этан насчитал три или даже четыре подземных этажа, пока они
спускались. Местонахождение самой глубокой тюрьмы неожиданно оказалось
настоящим подарком, чего не мог заранее предвидеть ни один из людей.
Поскольку их камеры были расположены гораздо ниже поверхности
острова, туда не доходили ни ветер, ни свирепые перепады температуры
воздуха. Выходило так, что в тюрьме было теплее, чем в замке над ней. От
этого заключенным транам приходилось несладко - общим убеждением было, что
в настоящей темнице должно быть скорее слишком тепло, чем слишком холодно.
Самый нижний этаж, построенный из скрепленных известкой камней,
заполняли широкие зарешеченные камеры. Решетки были сделаны из очень
твердого полированного дерева, а не из бесценного металла. Этан попробовал
одну из них, воспользовавшись пряжкой с пояса своего спецкомбинезона.
Здесь для выживания потребовалось бы нечто большее. Слишком долгое время
ему пришлось перепиливать упругую, сверхпрочную древесину пряжкой из
сталамики. Заключенный, в распоряжении которого имелся лишь костяной нож,
умер бы в глубокой старости, так и не закончив работу. Каждый из прутьев
решетки был толщиной с бедро Септембера. Камера была зарешечена по
диагонали входного отверстия.
Знакомые голоса отчаянно приветствовали их, когда они добрались до
самого нижнего уровня. Как Ракосса и говорил, команда "Сландескри" уже
находилась в камерах.
В течение следующих нескольких часов были приведены группы остальных
протестующих, жалующихся моряков. Некоторые были ранены, другие просто
пьяны. Не обращая внимания на их состояние, их вводили и вталкивали в
новые камеры, где они присоединялись к своим угрюмым товарищам.
Та-ходинг был брошен в камеру, которая, вероятно, предназначалась
офицерам, рыцарям и безволосым дьяволам. Он подтянулся, сел и принялся
считать заключенных. Вся команда была здесь. Это означало, что не осталось
никакой надежды на спасение извне и очень слабая надежда на побег изнутри.
- Где же наш лучший шанс, наша последняя возможность, Сква? - Этан не
мог сдержать горечь в голосе, хотя и был полностью согласен с тем, что
сражение в тронном зале, несомненно, сулило бы ему смерть много часов
назад.
- Приятель, мы все еще живы, - беззлобно ответил Септембер. - Вы
должны быть хотя бы терпеливы, если трудно быть оптимистом. Что до меня,
так я бывал в переделках и похуже. Вот, как-то раз с моим братом... - он
мгновение помолчал, прежде чем заговорить вновь. - Мы же все-таки живы,
хотя и сидим здесь, внизу. Это ведь лучше, чем лежать мертвым наверху.
- За всем этим стоит Ре-Виджар - и за дракой в таверне Арзудуна, и за
нападением на судно, а теперь он обманывает Ракоссу, чтобы тот совершил
убийство вместо него.
- Но ты должен признать, что сделал он это мастерски, - сказал
Септембер. - Если сейчас появятся какие-нибудь нарушители спокойствия,
Ре-Виджар может обвинить нас в попытке нападения на этого Ракоссу,
который, как мне кажется, особой решительностью не отличается.
- Но как же, - спросил Этан мрачно, - ему так быстро удалось
завоевать Ракоссу на свою сторону и заставить думать так же, как и он сам?
- Думаю, что это не так уж и трудно представить, мой друг, - произнес
Гуннар, придя наконец в сознание. Он устало прислонился к холодной стене.
- Ведь Ре-Виджар - сам ландграф. Если он смог доказать это другому
правителю вроде Ракоссы, а совершенно ясно, что это ему удалось, - тогда
этот правитель поверит всему, что он ни скажет. Его мнение будут уважать.
И тем больше, потому что он старше Ракоссы.
- Кроме того, он тран. Хотя мне и больно это признавать, но моему
народу кажется проще поверить кому-нибудь из себе подобных, чем странному
созданию вроде тебя, друг Этан. Ведь ты вполне можешь оказаться демоном
или даже слугой Тьмы. - Он пожал плечами, внезапно почувствовав утомление.
- Затем - совсем не трудно представить себе, как эта тварь, Ре-Виджар,
предложил той твари, Ракоссе, долю в доходе Арзудуна от межзвездной
торговли. Так что, по его мнению, он застрахован со всех сторон. Мне он
кажется амбициозным и слегка не в себе.
- Ему не надо было делать даже этого, - сказал Септембер. - Ракосса
уже заполучил "Сландескри". Да, конечно, Ре-Виджар будет спорить, что
корабль по праву принадлежит ему, но он будет вынужден уступить Ракоссе -
за то, что тот убьет нас. Будьте уверены, Ре-Виджар играет по-крупному. И
не забывайте, что он уже заполучил три современных ручных излучателя. А
они на этой планете стоят куда больше, чем даже два таких ледовых корабля.
Гуннар подполз к решеткам, поднялся и пнул их. Его острые когти
оставили три еле заметных параллельных царапины на дереве. Там виднелось
множество похожих царапин.
- Что же нам теперь делать? - Этан не мог больше видеть, как Гуннар
упрямо и безнадежно пробует силы на прутьях решетки.
- Дружище, этого я не знаю.
Великан двинулся в дальний угол. Несмотря на свои большие размеры,
весь пол камеры был устлан кусками пика-пины. Септембер растянулся на них,
заложил руки за голову и уставился в потолок.
- А пока я собираюсь соснуть.
- Как же это? - с удивлением спросил Этан. - Как можно спать, когда
жизнь в опасности?
Септембер прикрыл глаза, словно отгораживаясь от камеры и товарищей
по несчастью:
- Приятель, это хорошо в том отношении, что, если они убьют во время
сна, ты уже об этом не узнаешь.
Этан хотел было спорить, однако он был так же измотан, как и
подавлен.
Старые подстилки оказались неожиданно удобными.
- Проснись.

9
Перевернувшись, Этан приоткрыл один глаз. Он лежал один, рядом с
решетками. Кто же это разговаривает с ним посреди ночи?
- Да проснись же! - теперь голос был более настойчивым.
Сухие волокна пика-пины затрещали, словно крылья горящих в огне
мотыльков, когда он неуклюже поднялся на колени и уставился в слабо
освещенный коридор. Факелы бросали свет на камеры и проход между ними.
Голос явно принадлежал не тюремщику, флегматичному трану, который
периодически появлялся проверить, не выбрались ли чужеземные демоны из
своей темницы при помощи какой-нибудь неизвестной магии.
Он видел прижавшийся к решеткам слабый силуэт, который принадлежал
трану, как он и ожидал. Но это была женщина - вот это было совершенно
неожиданно. Желтые кошачьи глаза блеснули в свете факелов.
- Пожалуйста, - беспокойно сказал голос, и глаза быстро повернулись
по направлению к коридору. - Скоро будет смена тюремщиков. Мы должны
дорожить каждой минутой.
Решив, что это не сон, Этан поднялся на ноги. Подойдя к решетке, он
узнал, наконец, говорившую.
Это потрясло его больше всего.
- Но ведь ты же королева Ракоссы?..
Женщина плюнула, и за плевком последовало ругательство:
- Он называет меня своей сожительницей. Двор обращается ко мне, как к
лицу королевского рода. Но я лишь подставка для его когтей, он вытирает об
меня ноги. - В голове слышалось больше ненависти и горечи, чем Этан мог
вообразить. Каждое слово источало сарказм и боль, каждое предложение
источало яд. Но говорила она спокойно и тихо:
- Меня зовут Тиильям Хох, чужеземец. Меня купили, чтобы сделать из
меня меньше, чем домашнюю зверюшку. Королева? - Ярость помешала ей
рассмеяться. - Я вещь, которую он использует, с которой играет, словно с
любимым мечом, но о мече больше заботятся и с мечом обращаются лучше, чем
со мной.
Этан теперь уже и сам выглядывал в коридор.
- Ты сказала, что будет смена тюремщиков. А как же тот, что дежурит
сейчас? Он придет?
- Он не придет никогда, - закончила она за него. - Он и другие
стражники мертвы. Я перерезала им глотки.
Ее руки затеребили старый металлический замок, висевший на двери в
камеру. Бормотание и вопросы послышались позади Этана, когда шум и
разговоры разбудили остальных.
- Тогда выходит, что ты нам поверила, - возбужденно воскликнул Этан,
наблюдая, как ее руки поворачивают старый замысловатый ключ. - Значит, ты
знаешь, что Ре-Виджар - лжец.
- Я знаю, что ландграф Арзудуна - это дерьмо, которое оставляет за
собой слизняк после еды, вот и все.
- Но, если ты не уверена в том, лжет ли он или нет, зачем же ты
доверяешь нам?
Ее острые зубы блеснули ему в ответ:
- Ты думаешь, я делаю это ради вас? Я делаю это ради нее. - Она
показала куда-то в коридор, и снова вернулась к ключу и замку.
Этан посмотрел в указанном направлении и разобрал второй силуэт.
"Эльфа". Что-то звякнуло, и затем дверь легко распахнулась. Траны в других
камерах тоже проснулись, наблюдая и бормоча. Тиильям отправилась
освобождать и их.
Этан подошел к Эльфе, счастливо улыбаясь. В метре до нее он резко
остановился, и уставился на нее. Просто уставился. Ему настолько трудно
было поверить в то, что было перед ним, что он не смог даже проклясть
реальность увиденного.
Прекрасное кошачье личико было изранено и покрыто синяками, уши
распухли до того, что почти закрылись. На гладком мехе виднелись длинные
проплешины, а в некоторых местах мех почернел, словно опаленный огнем.
Эльфа не улыбнулась ему. Внимание ее было приковано к полу, хотя и
смотрела она в другом направлении. Обе ее руки плотно охватывали тело.
Сейчас на ней была другая одежда - ничего из вещей, что были на ней, когда
ее увели от них.
Тиильям Хох, передав ключи транам в других камерах, подошла и встала
рядом с Этаном. Он все еще не мог произнести ни слова, глядя на Эльфу,
приоткрыв от удивления рот.
- Я знаю внутренние переходы в замке, - сказала Тиильям теперь уже
без такой горечи в голосе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39