Закончив это приятное дело, он занялся куда более
прозаичной работой постоянного комиссара.
Колоннин преуспеет в своем начинании. Ландграф был предан и
изобретателен, и, по крайней мере, столь же жаден, как и Трелл. Он глубоко
верил местному руководителю, его воображению и предприимчивости.
Однако именно потому, что Колоннин Ре-Виджар был изобретателен и
предприимчив, доверить ему такую смертельно опасную игрушку, как
современное оружие, было нельзя. Даже простая иголка могла дать
примитивному уму ложную уверенность в собственном величии. Нет,
Ре-Виджаром будет намного легче манипулировать, хотя он и не станет
послушнее, если его способы ведения яростного спора будут ограничиваться
мечом, пикой и стрелами.
Это, по мнению Трелла, уже сделавшего предварительные подсчеты, было
очень важно для будущего развития Тран-ки-ки. Надо держать все соблазны
подальше от рук Ре-Виджара, и тогда он не станет строить какие-нибудь
неподходящие планы. Он дотронулся до кнопки, поставившей его
автоматическую подпись с одобрением на запросе каких-то материалов для
хозяйства квартирмейстера, а затем перешел к следующей пленке.
Трелл совершенно правильно оценивал личность Колоннина Ре-Виджара, но
в одном важном пункте он допустил ошибку. Владение современным оружием
было необходимо ландграфу отнюдь не для того, чтобы почувствовать себя
шишкой первой величины. Ему уже хватало подобных иллюзий.
Скользя к берегу, где поджидала его команда, Ре-Виджар раздумывал над
деталями своего недавнего разговора с земным комиссаром. Если Трелл не
кочет снабдить его световыми ножами, он сам раздобудет их где-нибудь.
Разве те три человека, которых он собирался убить, не имели в своем
распоряжении это неотразимое оружие? Как только это неприятное дело будет
закончено, он вполне сможет сочинить для Трелла какую-нибудь
правдоподобную историю и объяснить, куда пропало оружие. Трелл, конечно,
что-то заподозрит, но что он сможет доказать?
Если детеныш может упасть, споткнувшись об извивающегося мегорфа, так
почему же люди не смогут споткнуться о свое будущее? Эти небесные хозяева
несметных богатств могут быть мудрыми и знатными. Но они не всемогущи, не
всесильны.

7
А в это время объект столь алчных помышлений Колоннина Ре-Виджара
приближался к экватору Тран-ки-ки. Время близилось к полудню. Этан изучал
лед, проносившийся мимо.
Где бы они ни проезжали, солнце всегда, казалось, обнаруживало
скрытый узор на поверхности ледяного океана. Но то, что Этан увидел
сегодня, потрясло его больше, чем любое загадочное очертание человеческого
лица или морды страшилища, которые можно было рассмотреть в рисунках,
которые составляли трещины на льду.
Местами лед покрывал тонкий слой воды. Разбросанные повсюду лужи
отблескивали неожиданными зеркальцами. Раз "Сландескри" пронесся через
впадину, в которой было так много воды, что брызги взлетели до самых
поручней.
Несколько часов спустя температура понизилась настолько, что редкие
озерца снова замерзли, но вид жидкости, и тем более воды, был совершенно
неожиданным для обитателей Тран-ки-ки.
На команду это произвело потрясающее впечатление. Они привыкли видеть
воду только у себя дома, после того, как лед или снег были разморожены для
питья. Их реакция сейчас была, наверное, сравнима с поведением человека,
который обнаружил вдруг, что земля под ним стала распадаться и исчезать.
Осознание того, что твой мир может погибнуть, оказалось кошмарным
откровением.
Вильямс и Ээр-Меезах переходили от одного перепуганного моряка к
другому, уверяя, что их страхи совершенно необоснованны. Не было здесь
иной опасности, кроме той, что лед мог растаять только на несколько
сантиметров вглубь, да и то всего лишь в этом - особенно теплом для этой
планеты месте. Несмотря на это, Вильямс стал объяснять им, что
"Сландескри", несомненно, сможет удержаться на плаву.
На это у него ушло значительное время.
Однако, как только солнце опустилось на несколько градусов и
поверхностная вода вновь замерзла, даже самые суеверные моряки убедились,
что бояться им нечего.
В этот день впередсмотрящие, сидевшие в корзинах, специально
привязанных для этого к мачтам, издали несколько предупреждающих криков
Этан бросился на штурвальную палубу, к этому нервному центру огромного
ледового корабля, чтобы узнать, что случилось.
Он увидел, как Та-ходинг кричит, отдавая команды своим помощникам,
приказывая убрать несколько парусов. Полотнища, изготовленные из
пика-пины, начали уменьшаться среди леса мачт и паутины канатов. Этан не
решился беспокоить капитана, когда тот был так занят, и скоро сумел сам
разобрать причину, по которой им пришлось замедлить ход.
Темно-зеленая нитка, протянувшаяся вдоль горизонта, превратилась
сначала в ленту, а затем в полосу глубокого изумрудного цвета. Она
тянулась, насколько мог увидеть глаз, поперек всей поверхности ледового
океана. Скоро и эта полоса превратилась в заросли, и вот уже они скользили
по зеленому океану вместо белоснежного.
Массивные дюраллоевые катки "Сландескри" оставляли параллельные следы
в изумрудно-коричневом ковре, стлавшемся под ними. Сэр Гуннар подошел и
встал рядом с Этаном.
- Это одно из самых больших полей пика-пины, которые мне приходилось
когда-либо видеть, дружище Этан. Тут было бы неплохо жить, если бы только
здесь была возвышенность поблизости.
Этан уже знал, что это неприхотливое, быстрорастущее растение
способно было прижиться везде, где его бродячие корни могли дотянуться до
плодородной почвы. Должно быть, острова тут поднимаются только на
сантиметр-другой над поверхностью. Или, возможно, стержневые корни
пробрались глубоко сквозь лед, достигнув скрытых далеко внизу вершин гор.
Местами толстые, треугольные листья казались ярко-зеленого цвета, а
временами оттенок менялся до рыжего или почти коричневого. Гуннар
продолжал говорить о богатстве этой неисследованной ледяной прерии.
Он не использовал полный набор звучных наименований, а вместо этого
называл растительность самым простым, разговорным названием, - для
удобства людей, чья речь была так бедна. Временами на своем пути ледовое
судно вспугивало облака похожих на бабочек созданий с крыльями, как у
летучих мышей. Это были небольшие комочки черного, пурпурного или серого
меха, которые поддерживали в воздухе крылышки, казавшиеся слишком слабыми,
чтобы бороться со свирепыми ветрами Тран-ки-ки.
Вслед за этими созданиями, пускаясь за ними в погоню, поднимались
более свирепые древесные твари. У них были тонкие рыльца, по длине почти
равнявшиеся половине их тела. Разверстые пасти были усажены изогнутыми,
острыми, как иголки, зубами. Хлопая перепончатыми крыльями, они врывались
в облака летучих мышей-бабочек и челюсти их шевелились, как косилки, когда
они хватали свою проворную, но плохо защищенную добычу. Почти всегда,
когда преследователь выныривал из цветного, шевелящегося облака, его
челюсти, утыканные иголками, сжимали одну или две пронзенных жертвы.
Внимание Гуннара отвлекли более пространные объяснения Ээр-Меезаха,
обращенные к школьному учителю Вильямсу. Мудрый, но миниатюрный, по меркам
взрослых транов, старый туземец возвышался, как гора над своим земным
другом, а его белоснежная шерсть контрастировала с черной шевелюрой
учителя, выпадающей из-под капюшона.
- Итак, мы видим, что способность пика-пины к регенерации настолько
велика, что, хотя сегодня мы срезаем ее полозьями, завтра утром она уже
вырастет за нами до того же самого уровня, - трясущейся лапой мудрец
указал на следы, что оставались на ходу корабля.
- Если она может расти так быстро, - спросил Вильяме, - почему же
тогда она не распространяется до тех пор, пока не покроет каждый
квадратный метр льда на планете?
- Все не так просто, друг Вильямс. - И Ээр-Меезах повторил рассказ о
росте пика-пины, который уже был знаком восхищенному Этану.
Длинные сильные корни старательно протаивали или пробивали себе
дорогу через лед под поверхностью, пока там не обнаруживалась пещера,
обычно это бывал древний пузырь воздуха, получившийся при замерзании.
Затем корень расширялся там до образования узла. Питательные вещества,
скапливавшиеся в подобных узлах - а именно за ними охотились траны, было
трудно найти, и еще труднее доставить на поверхность. Если узел становился
достаточно большим и мощным, от него могли ответвляться четыре-пять или
больше новых корней, отправлявшихся на поиски новых пустот, - так что узел
постоянно мог получать новые питательные вещества от других узлов и, в
конце концов, от какого-нибудь отдаленного участка земли.
- Таким образом, - продолжил мудрец, - если рядом находятся несколько
узлов, пика-пина сможет быстро восстановить свой рост после того, как ее
срежет наш корабль, тем более, что корни останутся подо льдом. Но для
того, чтобы расти и расширяться, занимая новые территории, пика-лине
придется прокапывать новые коды через сопротивляющийся лед. Вот именно
поэтому...
Крик с грот-мачты прервал лекцию. Этан посмотрел вперед, туда, где
зеленое поле поднималось настоящей стеной.
- Пика-педан, - пробормотал он, обращаясь сам к себе.
Та-ходинг уже изучал лес в грубо сделанную, но вполне сносную
транскую подзорную трубу.
- Похоже, она растет так же широко на запад и восток, как ее младшая
родственница, - сказал он Этану в ответ на его вопрос. С обеспокоенным
видом он опустил трубу.
Пика-педан была гигантской родственницей пика-пины, ее стволы
возносились на высоту до десяти метров.
На палубе появился Гуннар, сложил перепонки и остановился.
- Это ты отвечаешь за лед и погоду, капитан. Делай, что считаешь
нужным.
- Пойолавомаар находится там, - указал вперед Та-ходинг. - Нам
неизвестно, как далеко простирается это поле на запад и восток. Мое мнение
- не пытаться обойти его. Если мы попытаемся свернуть, то можем безнадежно
заблудиться и никогда не добраться до места нашего назначения. Таким
образом, мы постараемся прорваться. - Он пододвинулся вперед, к передним
поручням штурвальной палубы. - Эй, на палубе!
Ожидающие команды помощники тут же испустили ответный возглас.
Та-ходинг приказал поставить дополнительные паруса. Мачтовая вахта
добродушно заворчала, снова распутывая паруса, которые они только что
перед этим должны были убирать. И вот уже их наполнил устойчивый ветер.
"Сландескри" снова шел под всеми парусами. Он медленно, но неуклонно
начал набирать скорость.
- А что бы приказал ты, мой добрый друг Этан?
Вздрогнув от неожиданности, Этан повернулся и увидел смотрящую на
него Эльфу. Он не заметил, как она вышла на штурвальную палубу. Огромные
светящиеся глаза испытующе уставились на него, соперничая в блеске с сел
идем.
- Конечно, нам придется двигаться вперед. - Он попытался говорить так
же убедительно, как и Та-ходинг.
- Смелое решение, так характерное для тебя. - Она одарила его
транской улыбкой, не разжимающей губы, и быстро отвернулась, задав
какой-то вопрос Ээр-Меезаху, так что Этан не успел объяснить, что он
только согласился с мнением Та-ходинга.
Этан повернулся и поймал на себе яростный и мрачный взгляд Гуннара.
Как только рыцарь понял, что Этан заметил его выражение, он отвернулся и
заскользил вниз по трапу на главную палубу.
Этан хотел было пойти за ним и объясниться, но затем решил не делать
этого. Очевидно, его чистосердечные объяснения не смогли ослабить
абсурдную ревность Гуннара. Заявления, что он здесь ни при чем, произвели
бы не больший, чем раньше, эффект.
Легкая вибрация потрясла корабль, заставив Этана ухватиться за
ближайшую опору. Впечатление было такое, словно "Сландескри" пошел на
таран огромных губчатых растений. Несущаяся мимо картина зеленых полей и
голубого неба сменилась стеной изумрудных колонн, поднимавшихся по обе
стороны корабля. Двигаясь со скоростью более девяноста километров в час,
корабль врезался в лес пика-педана и с легким скрежетом теперь продвигался
вперед.
Взгляд назад позволил ему увидеть длинную, словно лента, просеку, где
стволы пика-педана были срезаны на высоте четырех метров пронесшимся с
большой скоростью судном. Плоские, с боков зеленые, бревна лежали,
поваленные на пнях, словно прутья из метлы какого-нибудь хлорофиллового
колосса.
Теперь, когда земли не было видно и глазу не за что было уцепиться,
трудно было понять, с какой скоростью они двигаются. Этан догадывался, что
судно было вынуждено сбавить ход из-за сопротивления зеленой массы, но все
же они двигались вперед и вперед - со значительной скоростью. Вена и сок
растений запятнали его спецкомбинезон с маской, и ему пришлось
отвернуться, чтобы разглядеть хоть что-нибудь. У бушприта сейчас, должно
быть, еще более несладко.
Казалось невероятным, что плотная растительность так легко
расступалась перед кораблем. Но, хотя пика-педан выглядел более твердым и
похожим на деревья, чем его меньшая родственница, внутри он был таким же
податливым и состоял в основном из водянистых мягких тканей, которые с
треском разрывались под тяжестью "Сландескри".
Жесткий, но приглушенный скрежет донесся с левого борта. Этан
посмотрел в этом направлении и успел заметить, как пара взъерошенных
гутторбинов - крылатых, похожих на драконов хищников - поднялась в воздух.
Несколько минут они следовали рядом с кораблем, шипя, будто выкрикивая
угрозы команде, а затем направились в сторону юго-запада. Будь здесь их
стая, они бы могли атаковать. Но две твари, хотя и задиристого вида,
будучи неожиданно вспугнутыми, предпочли не бросать вызов, а удалиться.
Мохнатые создания, вроде бабочек, шныряли в густой растительности, а
один раз Этану показалось, что он заметил что-то длинное и зловещее,
похожее на извивающийся солнечный луч, с невероятной скоростью шмыгнувшее
прочь с пути корабля. Вместо того, чтобы издавать обычные для всех
животных звуки, эта тварь запела, подобно флейте, и исчезла в плотном
подлеске. Этан так никогда и не узнал, что видел он не само создание, а
его светящуюся тень.
Ветер слабо проникал сквозь густую поросль стволов пика-педана. На
борту судна царила необычная тишина, и не только из-за отсутствия ставшего
уже привычным ветра, но и потому, что каждый из членов команды был
погружен в собственные мысли, не забывая при этом о работе. Этану было
известно, что траны никогда не заходили и не исследовали так глубоко леса
пика-педана. Дело было в том, что обычно это бывали непроходимые джунгли,
в которых предпочитали пастись лишь стада неких крупных животных.
Однако на этот раз у транов было преимущество. Мачты "Сландескри"
возвышались над вершинами леса. Точно так же были бы видны и спины тек
животных, которых они так опасались. Благодаря нескольким впередсмотрящим,
с корабля всегда могли успеть заметить эти грозные хребты и вовремя
изменить курс.
Возможно, часовые слишком увлеклись высматриванием этой опасности.
Возможно, однако, что даже и в противном случае им бы не удалось вовремя
заметить причину поломки.
Внезапно корабль резко остановился, вздрогнув всем корпусом. Этан и
все остальные, кто в этот момент ни за что не держались, были повалены на
палубу. Но даже когда огромная фигура капитана катилась мимо штурвального
колеса, Та-ходинг успел выкрикнуть несколько команд.
Привыкшие к внезапным, непредсказуемым порывам ветра, моряки на
мачтах пострадали меньше чем те, кто находился в это время на палубе.
Никто из них не упал, однако некоторым из тех, кто работал на верху мачт,
пришлось несколько минут провисеть, удерживаясь только одной или двумя
лапами, прежде чем им удалось найти опору.
Накренившись на двадцать градусов на левый борт, с пьяно клюнувшим
вниз, на лед, бушпритом, "Сландескри" продолжал медленно крениться вниз.
Поднявшись на ноги, Та-ходинг уцепился когтем за лед и громко отдал
несколько команд, обращаясь к палубе. Были спущены кормовые якоря. Они
немедленно зацепились за лед и разбросанные стволы пика-педана.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39