На крутых местах были
высечены ступени, но сейчас они обвалились и износились, их раскололи
корни деревьев. Некоторое время он поднимался, не думая, что делает, пока
не пришел на травянистую площадку. По кругу росли рябины, а в середине был
широкий плоский камень. Маленькая лужайка открывалась на восток и была
залита солнечным светом. Фродо остановился и посмотрел на реку далеко
внизу под собой, на Тол Брандир и на птиц, кружившихся в воздухе между ним
и островом. Доносился могучий голос Рауроса.
Он сел на камень и оперся подбородком о руку, глядя на восток, но
ничего не видя. Все, что произошло после ухода Бильбо из Удела, проходило
перед его глазами, и он вспоминал и обдумывал все, что мог вспомнить из
слов Гэндальфа. Время проходило, а он все еще не приблизился к выбору.
Внезапно он очнулся от своих мыслей, его охватило странное чувство,
что он не один, что чьи-то недружелюбные глаза устремлены на него. Он
вскочил на ноги и повернулся, но, к своему удивлению, увидел Боромира, его
улыбающееся лицо.
- Я боялся за вас, Фродо, - сказал он, подходя. - Если Арагорн прав и
орки близко, никто из нас не должен оставаться в одиночестве, а вы меньше
всех: от вас так много зависит. А у меня на сердце слишком тяжело. Могу ли
я задержаться здесь и поговорить с вами, раз уж я нашел вас? И это
успокоит меня. Когда собирается много людей, разговор превращается в
бесконечные споры. В разговоре двоих легче найти мудрый выход.
- Вы добры, - ответил Фродо. - Но не думаю, чтобы чья-либо речь могла
помочь мне. Я знаю, что должен делать, но просто боюсь этого, Боромир,
боюсь.
Боромир стоял молча. Бесконечно ревел Раурос. Ветер шумел в ветвях
деревьев. Фродо вздрогнул.
Неожиданно Боромир подошел и сел рядом с ним.
- Вы уверены, что не страдаете напрасно один? - спросил он. - Я хочу
помочь вам. Вам необходим совет в вашем трудном выборе... Хотите выслушать
мой совет?
- Я думаю, что знаю, какой совет вы мне дадите, Боромир, - сказал
Фродо. - И он мне кажется мудрым, если бы не предупреждение моего сердца.
- Предупреждение? Предупреждение против чего? - резко спросил
Боромир.
- Против отсрочки. Против пути, который кажется легче. Против отказа
от ноши, возложенной на меня. Против - чего ж, я должен сказать и это, -
против веры в силу и искренность людей.
- Но эта сила долго защищала вас в вашей маленькой стране, хоть вы и
не знали этого.
- Я не сомневаюсь в достоинствах вашего народа. Но мир меняется.
Стены Минас Тирита могут быть крепки, и все же они недостаточно крепки.
Если они падут, что тогда?
- Мы все падем в битве. Но все еще есть надежда, что они не падут.
- Надежды нет, пока существует Кольцо, - возразил Фродо.
- Ах! Кольцо! - сказал Боромир, и глаза его блеснули. - Кольцо! Разве
не странная судьба, что мы должны испытывать страх и сомнения из-за такой
маленькой вещи? Такая маленькая вещь! И я видел ее лишь издали в доме
Элронда. Нельзя ли взглянуть снова?
Фродо взглянул на него. В сердце его внезапно проник холод. Он уловил
странный блеск в глазах Боромира, лицо которого оставалось дружеским и
добрым.
- Лучше, чтобы оно лежало спрятанным, - сказал он.
- Как хотите, - сказал Боромир. - Но разве нельзя даже говорить о
нем? Ибо вы думаете о его власти только в руках врага, о его злом
использовании, а не добром. Мир меняется, говорите вы. Минас Тирит падет,
если сохранится Кольцо. Но почему? Конечно, если кольцо будет у врага. А
если оно у нас?
- Разве вы не были на Совете? - ответил Фродо. - Мы не можем
использовать его: все, что оно делает, оборачивается злом.
Боромир встал и начал нетерпеливо расхаживать.
- Вот так все вы, - воскликнул он. - Элронд, Гэндальф - все они и
научили вас говорить так. Для себя они, может, и правы. Эти эльфы,
полуэльфы и колдуны, может, и доведут до беды. Но я часто сомневался, а
действительно ли они мудры или только робки. Каждому свое. У людей
правдивые сердца. Мы в Минас Тирите стойко прошли через годы испытаний. Мы
не хотим власти повелителей-колдунов, мы хотим только силы, чтобы защищать
себя. И смотрите! Случайность дает им в руки Кольцо Власти. И это беда,
говорю я, беда для врагов Мордора. Безумие не использовать власть врага
против него. Лишь бесстрашные и безжалостные добьются победы. Чего не
сможет сделать воин в свой час, великий вождь?.. Чего не сможет сделать
Арагорн? Или, если он откажется, почему не Боромир? Кольцо даст мне
власть. Как погоню я врагов из Мордора, и все люди соберутся под мои
знамена!
Боромир говорил все громче и громче. Он совсем, казалось, забыл про
Фродо, когда его разговор перешел на стены и оружие и на господство над
людьми; он строил планы о великих союзах и славных победах; он
ниспровергал Мордор и становился могущественным королем, доброжелательным
и мудрым. Неожиданно он остановился м взмахнул рукой.
- А они велят отбросить это прочь! - воскликнул он. - Я не говорю:
уничтожить его. Может, это и хорошо, если для этого есть разумная причина.
Но ее нет. Единственный план, который предложили нам, состоит в том, чтобы
невысоклик слепо шел в Мордор и предложил врагу хорошую возможность
усилиться. Глупость!
Разве вы не видите, мой друг? - воскликнул он, неожиданно
поворачиваясь к Фродо. - Вы говорите, что боитесь. Если это так, более
смелый простит вас. Но разве это не восстает ваш здравый смысл?
- Нет, я боюсь, - сказал Фродо. - Просто боюсь. Но я рад слышать, что
вы так говорите. Теперь мне многое ясно.
- Значит, вы пойдете со мной в Минас Тирит? - воскликнул Боромир.
Глаза его сверкали, а лицо прояснилось.
- Вы не поняли меня, - сказал Фродо.
- Но вы пойдете, хоть ненадолго? - Настаивал Боромир. - Мой город
недалеко; оттуда до Мордора чуть дальше, чем отсюда. Мы долго были в диких
землях, и вы нуждаетесь в новостях о том, что собирается делать враг.
Идемте со мной, Фродо, - сказал он. - Вы должны отдохнуть, прежде чем
отправиться дальше.
Он дружески положил руку на плечо хоббита; но Фродо почувствовал, что
его рука дрожит от сдерживаемого возбуждения. Он быстро отступил, и глаза
его с тревогой оглядели высокого человека, почти вдвое выше его и во много
раз сильнее.
- Почему вы так недружелюбны? - спросил Боромир. - Я правдивый
человек, не вор и не шпион. Мне нужно ваше Кольцо, вы знаете это теперь;
но даю вам слово, что я не хочу владеть им. Не хотите ли вы выслушать мой
замысел? Дайте мне ваше Кольцо взаймы!
- Нет! Нет! - воскликнул Фродо. - Совет на меня возложил эту ношу.
- Из-за нашей собственной глупости враг победит нас! - воскликнул
Боромир. - Как это бесит меня! Глупость! Отвратительная глупость! Отчаянно
бежим к смерти и сами разрушаем надежду на спасение. Если какие-то
смертные и могут претендовать на Кольцо, то это люди Нуменора, а не
невысоклики. Оно не ваше, вы получили его случайно. Оно должно быть моим.
Отдайте его мне!
Фродо не отвечал, но отодвигался, пока большой плоский камень не
оказался между ними.
- Послушайте, мой друг, - сказал Боромир более мягким голосом. -
Почему бы не избавиться от него? Почему не освободиться от страха и
сомнений? Можете обвинить меня, если хотите. Можете сказать, что я слишком
силен и взял Кольцо силой. Потому что я сильнее вас, невысоклик! -
воскликнул он; неожиданно он прыгнул на камень и устремился к Фродо. Его
красивое приятное лицо отвратительно изменилось; гневный огонь горел в его
глазах.
Фродо уклонился и опять спрятался за камнем. Он мог сделать только
одно: дрожа, он снял Кольцо с цепи и быстро надел его на палец в тот
момент, когда Боромир снова прыгнул. Человек удивленно смотрел мгновение,
затем дико забегал вокруг, заглядывая между скал и деревьев.
- Жалкий обманщик! - закричал он. - Дайте мне положить на вас руки! Я
понял вас! Вы хотите отдать Кольцо Саурону и продать всех нас. Вы ждали
только возможности, чтобы заманить нас в засаду. Да обрушится на вас и на
всех невысокликов смерть и темнота!
Запнувшись, он упал и лежал, спрятав лицо. Некоторое время он лежал
неподвижно, как будто собственное проклятие поразило его; неожиданно он
заплакал.
Затем он встал и вытер слезы.
- Что я сказал? - воскликнул он. - Что я сделал? Фродо, Фродо! - звал
он. - Вернитесь! Меня охватило безумие, но оно прошло. Вернитесь!
Ответа не было. Фродо даже не слышал его криков. Он был далеко,
поднимаясь по тропе на вершину холма. Ужас и горе охватили его, он все
время видел перед собой безумное яростное лицо Боромира и его горящие
глаза.
Вскоре он поднялся на вершину Амон Хен и остановился, отдуваясь. Как
сквозь туман он увидел широкий плоский круг, вымощенный большими плитами и
окруженный обрушившимся валом; в середине, на четырех резных столбах,
стояло высокое сидение, куда вела лестница из многих ступеней... Он
поднялся наверх и сел в древнее кресло чувствуя себя, как заблудившийся
ребенок, который взобрался на трон черных королей.
Вначале он увидел мало. Ему казалось, что мир затянут туманом, в
котором видны были только тени: Кольцо было на нем. Потом тут и там туман
разошелся, и он увидел множество видений: маленькие и ясные, они как будто
проходили перед ним и в то же время были очень далеко. Звуков не было,
только яркие живые картины. Весь мир стал четким и замолчал. Он сидел на
Сидении Зрения, на Амон Хене, Холме Глаза людей из Нуменора. На востоке он
увидел широкие незнакомые земли, безымянные равнины и неисследованные
леса. Он взглянул на север: великая река, как лента, извивалась перед ним,
а туманные горы стояли, маленькие и крепкие, как ломаные зубы. Он
посмотрел на запад и увидел широкие пастбища Рохана и Ортханк, башню
Изенгарда, как черную точку. На юге великая река извивалась петлей и
падала в пенную пропасть Роуреса; сверкающая радуга поднималась из пены.
Он увидел и Этир Андуин, могучую дельту реки, и мириады морских птиц,
поднимающихся, как белая пыль на солнце, и под ними зеленое и серебряное
море, изборожденное бесконечными линиями.
И всюду, куда бы он ни взглянул, видел он знаки войны. Туманные горы
кишели, как муравейник: из тысяч щелей выходили орки. Под кронами
кромешного леса смертельные схватки вели между собой люди, эльфы и хищные
звери. Земля беорнингов была в огне; облака поднимались над Морией и дым
клубился на границах Лориен.
Всадники скакали по травам Рохана; волки выходили из Изенгарда. Из
гавани Харад в море выходили боевые корабли; на востоке бесконечно
двигались люди: мечники, копьеносцы, лучники на лошадях, колесницы вождей
и груженные телеги. Все силы Повелителя Тьмы пришли в движение. Вновь
повернувшись на юг, Фродо увидел Минас Тирит. Он казался далеким и
прекрасным: белостенный, многобашенный, гордый на фоне гор, укрепления его
сверкали сталью, башни сверкали множеством знамен. Надежды тронула сердце
Фродо. Но против Минас Тирита он увидел другую крепость, большую и более
сильную. Туда, к востоку, невольно тянулся его взгляд. Он миновал
разрушенные мосты Осгилиата, угрюмые ворота Минас Моргула и попал в
Горгорот, Долину Ужаса в земле Мордор. И здесь лежала тьма, несмотря на
солнце. Огни мерцали в дыму. И дымилась гора судьбы, поднимался от нее пар
и дым. Тут взгляд его остановился - стена на стене, укрепление на
укреплении, черная, неизмеримо сильная, гора железа, ворота стали, башни
алмаза. Он увидел его - Барад-дур, крепость Саурона. Всякая надежда
оставила его.
И неожиданно он почувствовал глаз. В Башне Тьмы был глаз, который
никогда не спал. Огненная ярость была в его взгляде. Взгляд устремился к
нему, взгляд искал его. Очень скоро он найдет его, точно будет знать, где
он. Он осмотрел Амон Лхав. Он скользнул по Тол Брандиру - Фродо сполз с
сидения, скорчился, закрыл голову серым капюшоном.
Он услышал свой крик: "Никогда, никогда и никогда!" Или: "я иду, я
иду к тебе!" Он не мог сдержать себя. Потом какая-то другая власть
овладела его мозгом: "сними его! Сними его! Глупец, сними его! Сними
Кольцо!"
Две силы схлестнулись в нем. На мгновение, зажатый между ними, он
застонал в мучениях. И вдруг снова овладел собой. Он снова был Фродо, не
голосом и не глазом.
Он снял Кольцо с пальца. Он стоял на коленях у сидения в ярком
солнечном свете. Черная тень, казалось, как рука над ним, она миновала
Амон Хен, ушла на запад и исчезла. Небо вновь было ясно, и птицы пели на
каждом дереве.
Фродо поднялся на ноги. Большая слабость овладела им, но воля его
была тверда и на сердце полегчало. Он громко сказал себе:
- Теперь я знаю, что я должен делать. И мне ясно, что зло Кольца
действует даже на товарищество, и Кольцо должно покинуть их до того, как
наделает еще больший вред. Я пойду один. Некоторым я не могу верить, а те,
кому я верю, слишком дороги для меня: бедный старина Сэм, и Мерри с
Пиппином, и Бродяжник тоже, сердце его стремится в Минас Тирит, он нужен
там, особенно теперь, когда Боромир впал в зло. Я пойду один. Немедленно.
Он быстро пошел вниз по тропе и вернулся на лужайку, где его нашел
Боромир. Он остановился здесь, прислушиваясь. Ему показалось, что он
слышит крики в лесу у реки.
- Они меня ищут, - сказал он. - Интересно все же, долго ли я
отсутствовал? Мне кажется, много часов. - Он заколебался. - Что мне
делать? - пробормотал он. - Я должен идти сейчас или никогда не смогу
уйти. У меня может больше не оказаться такой возможности. Мне не хочется
уходить от них, и особенно так, без объяснений. Но, конечно же, они
поймут. Сэм поймет. Что еще мне остается?
Медленно достал он Кольцо и снова надел его. Он исчез и пошел вниз по
склону холма тише шелеста ветра.
Остальные долго сидели на берегу. Некоторое время они молчали,
беспокойно двигаясь, но вскоре они уселись кругом и заговорили. Вновь и
вновь пытались они говорить о других вещах, о своей долгой дороге и
многочисленных приключениях, они расспрашивали Арагорна о королевстве
Гондор и его древней истории, и об останках больших сооружений, которые
все еще видны в пограничных землях Эмин Муила: каменные короли, и сидения
на Лхаве и Хене, и большая лестница у водопада Раурос. Но все время их
мысли и слова возвращались к Фродо и Кольцу. Что выберет Фродо? Почему он
колеблется?
- Он обдумывает, какой путь опасней, как мне кажется, - сказал
Арагорн. - И он прав. Теперь для товарищества еще опаснее идти на восток,
так как мы выслежены Горлумом и должны опасаться, что тайна нашего
путешествия тоже раскрыта. Но Минас Тирит не ближе к огню и разрушению
ноши.
Мы, конечно, можем задержаться там и обороняться. Но Денетор со всеми
своими людьми не может надеяться на то, что не под силу и Элронду: ни
сохранить тайну ноши, ни сопротивляться всей мощи врага, когда он придет
за ней. Какой путь избрал бы каждый из нас на месте Фродо? Мы
действительно потеряли Гэндальфа.
- Тяжела наша потеря, - сказал Леголас. - Но мы должны принять
решение без его помощи. Почему бы не решить и тем не облегчить решение
Фродо? Давайте позовем его и поговорим. Я буду ратовать за Минас Тирит.
- Я тоже, - сказал Гимли. - Мы, конечно, посланы только помочь
хранителю в дороге и не идти дальше, если он не захочет, и никто из нас не
давал клятвы идти на поиски горы судьбы. Тяжело было мое расставание с
Лотлориеном. Но я пришел далеко и скажу так: теперь, когда мы стоим перед
последним выбором, мне ясно, что я не могу оставить Фродо. Я выбираю Минас
Тирит, но если он пойдет не туда, я последую за ним.
- И я тоже пойду с ним, - сказал Леголас. - Было бы бесчестно сейчас
попрощаться с ним.
- Да, это было бы и предательством, если бы мы оставили его, - сказал
Арагорн. - Но если он пойдет на восток, не нужно всем идти с ним. Это
будет отчаянный поход, сколько бы нас ни было: восемь, три, два или один.
Если мне позволено будет выбирать, я выбрал бы Сэма, который не перенесет
другого решения, Гимли и себя самого. Боромир должен вернуться в свой
город, где его отец и люди нуждаются в нем, и с ним пойдут остальные или,
по крайней мере Мериадок и Перегрин, если Леголас не захочет расстаться с
нами.
- Мы тоже не хотим! - воскликнул Мерри. - Мы не можем оставить Фродо!
Пиппин и я всегда хотели идти с ним и все еще хотим. Но мы не понимаем,
что это значит. Не понимали в Уделе и даже в Раздоле. Безумие и жестокость
- позволить Фродо идти в Мордор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57