Ц Сработало! Ц понял Старлиц. Ц Гляди, Зета, сработало!
Зета разжала уши.
Ц Что ты сказал?
Ц Он явился, он здесь! Твой дед рядом с нами.
Зета с сомнением оглядела валящихся с ног выпивох.
Ц Сосчитай их! Ц велел Старлиц.
Зета аккуратно произвела подсчет гостей.
Ц У меня получилось тринадцать перепившихся болванов, Ц доложила она
безнадежным голосом.
Ц Ура! Я нанял только дюжину.
Зета опасливо глянула на гнилые двери, запертые на тяжелые засовы, укреп
ленные для верности ржавыми цепями.
Ц Папа, сюда никто никогда не смог бы проникну...
Ц Твоему деду не надо входить в двери. Дай соображу... Дадим каждому по рож
дественскому подарку Ц сигаретке. Это и будет удостоверением личности.

И Старлиц засновал среди празднующих, методично щелкая зажигалкой в гус
том дыму. Он выволакивал своих непутевых гостей из пьяных глубин их грез,
поднося к их лицам мерцающий свет рождественской истины. Беззубые рты, н
еопрятные бороды. Обожженные ветром щеки и лбы. Седина и испарина. Пот и пы
ль. Вытаращенные от страха глаза, взлетающие от изумления брови. Кариес, в
итаминное голодание. Разложение деревни, распад городов.
Потом перед ним предстал тот, кого он искал. Этот человек был похож на оста
льных даже больше, чем те походили на самих себя, лицо его было сущностью в
сех потерянных лиц. У него было глубокое, первобытное выражение потерянн
ости, безнадежной несвязности, оторванности, рождавшее непонятную радо
сть, как поэзия на мертвом языке.
Старлиц вцепился в его щуплое плечо.
Ц Зета! Зета! Скорее сюда! Ц Девочка примчалась на зов. Ц Полюбуйся, Зет
а, это он!
Вечный лоботряс пыхтел только что зажженной сигареткой и плохо держал н
ечесаную голову. Впрочем, он креп на глазах, освобождаясь от уз массы, прос
транства-времени, веса, сажи, грязи. Старлица поразило, как молодо выгляди
т его отец. Таким противоестественно юным он его еще никогда не видел. С та
кими черными, хоть и запорошенными пылью волосами, с гладкой, без единой м
орщины шеей, с тонкими запястьями ему нельзя было дать больше двадцати п
яти лет.
На отце Старлица были штаны защитного цвета, брезентовые башмаки без нос
ков, серая брезентовая рубаха на пуговицах, какие носят в тюрьмах и на стр
ойках.
Все совершенно бесцветное, донельзя вытертое, вылинявшее на тысяче солн
ц. Он приподнял тонкую грязную руку и прикоснулся к кисти Зеты. Зета отпря
нула, но его это прикосновение оживило. Ощущение человека придало хоть к
акой-то осмысленности взгляду его глаз, похожих на дырочки для обувных ш
нурков.
Ц О, яванский навахо!
Читателю, видимо, следует знать, что папаша Джо изъясняется
почти исключительно палиндромами, то есть фразами, читающимися одинако
во как слева направо, так и справа налево. Надо ли извиняться за то, что сох
ранить «палиндромность» пассажей Джо оказалось невозможно?
Ц пробормотал он.
Ц Отец, Ц тревожно сказал Старлиц, Ц ты ведь меня знаешь?
Молодой человек со слабой, блуждающей улыбкой пожал плечами.
Ц Держи его за руку, Зета. Держи хорошенько и не отпускай ни на секунду. Я с
делаю потише музыку.
Он сбегал к надрывающимся колонкам и сразу вернулся.
Ц Папа, Ц заговорил он настойчиво, Ц это я, Лех. Я твой сын, сын польки, де
вушки из госпиталя, помнишь? Я уже взрослый, поэтому так выгляжу. А это моя
дочь Зенобия. Твоя внучка, папа.
Ц Он говорит по-английски? Ц с любопытством осведомилась Зета, цепляяс
ь за тощую руку призрака. Ц Судя по его виду, вряд ли.
Ц По-английски Ц нет, Ц подтвердил Старлиц. Ц У него свой, отдельный я
зык. Племенное наречие. В нем шестнадцать вариантов для оттенков оранжев
ого цвета и восемнадцать для обозначения оленьих троп, но нет ни прошлог
о, ни настоящего, ни давнопрошедшего времени. Понимаешь, будущее и прошло
е время ему без надобности. Его повествование обходится без этого.
Ц Как его зовут?
Ц Я знаю, что однажды ему присвоили официальное американское имя, потом
у что в сороковых годах его призвали в американскую армию. Он воевал на Ти
хом океане, служил с дешифровщиками из индейцев навахо. А потом нанялся у
борщиком на большой федеральный проект в Лос-Аламосе. Там и случилась ав
ария, из-за которой улетучилась его личность. Была Ц и нету. Моя мать, твоя
бабка, всегда звала его просто Джо. Ну, как «солдатик Джо» или «Эй, Джо, жвач
ка есть?». Ты тоже можешь называть его Джо.
Ц Привет, дедушка Джо, Ц сказала Зета. Дедушка Джо улыбнулся ей и изрек н
ечто цветистое, доброе, остроумное и совершенно непостижимое.
Ц Погоди-ка! Ц крикнула Зета, пристально в него всматриваясь. Ц Я знаю,
кто это! Я знаю его! Он же тот самый старикан! Ласковый такой, он еще приноси
л мне игрушки и разные подарки!
Ц Серьезно? Ты видела его раньше?
Ц А как же! Только тогда он был гораздо старше. Седой, сгорбленный, бормот
ал что-то про себя на собственном языке, все время семенил вперед-назад. О
н появлялся на Рождество и дарил мне старинные сладости с натуральным са
харом. Ц Зета нахмурилась. Ц А Первая и Вторая Мамаши твердили, что я его
выдумываю.
Ц Славный папаша! Ц Старлиц благодарно похлопал его по хрупкому предп
лечью. Ц Понимаешь, у твоего дедушки Джо нет передней и задней передачи.
Зато он никогда не забывает, что разглядел в будущем.
Джо сердечно кивал и виновато улыбался. Он все еще походил на призрак, но в
нем на глазах прибывало самодовольства. Он напоминал молодого призывни
ка, ставшего свидетелем невероятных нацистских зверств, но быстро восст
ановившего самообладание при помощи виски и записей Бенни Гудмена.
Ц Теперь я понимаю: тот милый старикашка был моим дедом! Ц радостно вос
кликнула Зета. Ц Однажды он подарил мне старомодные часы, светившиеся в
темноте.
Дедушка Джо положил свою тонкую руку на плечо внучке и доверчиво посмотр
ел на Старлица. Тот был тронут до глубины души. Его отец пренебрег всеми сл
ожностями и посетил свою единственную внучку, чтобы осыпать ее анахрони
чными дарами на дальнем краю своего скитальческого ареала, в завершающе
е десятилетие века. То было истинным самопожертвованием. Старлиц почувс
твовал, как внутри у него проходит давно мучившее его невероятное напряж
ение. Теперь он знал, что правильно поступил, приехав сюда. Все прошлые пот
ери и будущие расплаты были отныне не в счет.
Ц Кайяк, Ц произнес дедушка Джо, откашлявшись. Ц Кинник-кинник. Нок кон
к.
Ц Он пытается с нами разговаривать! Ц взвизгнула Зета.
Дедушка Джо на глазах наливался силой, терял призрачность и крепчал. Он п
овернулся к Зете, добродушно подмигнул ей и игриво указал пальцем на Ста
рлица.
Ц Тип из «Сладкой жизни». Влюбчивый осел.
Ц Папа молодец, Ц вступилась Зета за Старлица. Ц Он очень веселый, если
с ним как следует познакомиться.
Джо прочувственно шмыгнул носом.
Ц Ма не знает себя, как и я.
Ц Это он о твоей бабке, Ц перевел Старлиц. Ц Медсестра Старлиц. Агнешка
Старлиц. Понимаешь, она была узницей лагеря смерти в Польше, а потом попал
а в Америку и добралась до места, где могла видеть Джо лучше, чем кто-либо е
ще. Агнешка даже могла до него дотронуться... Они никогда не находились на
одном и том же месте достаточно долго, чтобы пожениться, но отлично друг д
ругу подходили. И даже друг о друге заботились.
Ц Мы можем повидаться с бабушкой?
Старлиц грустно покачал головой.
Ц До нее теперь не достучаться, милая. У нее кресло-каталка, дистанционн
ый пульт, овсянка трижды в день... Иногда она сестра, иногда пациент, но чаще
то и другое вместе, такая вот многофазовость... Боюсь, ты этого не поймешь, э
то для взрослых. Нет, повидаться с бабушкой ты не сможешь. Поверь, лучше из
бегать того состояния, когда начинаешь беседовать с медсестрой Старлиц.
Ц Старлиц почесал подбородок. Ц Если это кому-то под силу, то в первую о
чередь ему.
Дедушка Джо разгулялся: встал, зевнул, потянулся. Электрогенератор тут ж
е чихнул и выключился. Рождественские огоньки погасли. Проигрыватель вз
выл, рявкнул и заглох.
Несколько обормотов еще немного поголосили рождественские гимны, а пот
ом затихли. Дряхлый гараж погрузился в стальные потемки, озаряемые тольк
о огнем в железной бочке, но отцу Старлица не было до этого дела. Наоборот,
такое мистическое освещение только придало ему сил. Теперь его настроен
ие можно было назвать даже развязным. Глянув на ближайшего пьянчугу с ве
селым презрением, он изрек:
Ц Мужик! Ц Улыбка до ушей. Ц Ева пригласила идиота Ц ретромастоида, ид
иота, Сэма или тератоида Ц в одиннадцать часов!
Ц Наплюй на эту дурную деревенщину, папа. Мы так рады тебя видеть! Ты отли
чно выглядишь, учитывая, что на дворе 1999 год и все такое прочее.
Сказав это, Старлиц поднялся, чтобы успокоить свою паству новыми порциям
и спиртного. Вернувшись, он обнаружил, что его дочь и отец увлеченно бесед
уют.
Ц Понимаешь, дедушка, тут все дело в почитании Луны, Ц смущенно втолков
ывала Зета. Ц Обе мои мамы исполняют обряды поклонения Луне в старых лес
ных зарослях.
Ц Самые наивные извращенки «Ом», Ц задумчиво молвил Джо.
Ц Представляешь, дедушка, я только что приехала из страны мусульман!
Джо снисходительно кивнул.
Ц Поймай мусульманину верблюда, сомалиец! Турок на гербе.
Ц Смотри-ка, Зета, папаша с тобой поладил! Ц Старлиц сел на свою мексикан
скую торбу. Ц Пора поведать тебе историю дедушкиной жизни. Ц Старлиц це
ремонно достал янтарную бутыль с текилой «Гран Сентенарио» и стопку бум
ажных стаканчиков. Ц Ты должна ее знать. Это ведь твое наследство. Дедушк
е было бы нелегко рассказать ее самостоятельно. Ц Старлиц снял с горлыш
ка фольгу и откинул пластмассовую крышечку. Ц Не возражаешь немного по
мочь мне с фабулой, папа?
Ц О нет! Ц сердечно согласился Джо, принимая полный бумажный стаканчик.
Ц Растопырь жабры, аллигатор! Ц Он выпил.
Ц Во-первых, что бы Джо ни нес, никакой он не «яванский навахо», Ц начал С
тарлиц. Ц Он, конечно, туземец Ц такой, что дальше ехать некуда, но какой б
ы этнический ярлык ты на него ни налепила, Джо обязательно окажется кем-н
ибудь другим. Это и есть твое истинное происхождение, Зета. Ты принадлежи
шь к племени тех, кто не принадлежит ни к каким племенам.
Старлиц отхлебнул текилы. «Гран Сентенарио», урожай века, глоток носталь
гии.
Ц Твоя семья разрушает шаблоны и живет в образовавшихся трещинах. Твой
дедушка Джо всегда был одним из «них», но никогда к «ним» не принадлежал. О
н яванский навахо, точка встречи двух несоприкасающихся окружностей.
Ц Да-да! Ц радостно крикнула Зета. Для нее все это было исполнено смысла
. Казалось, она всю жизнь ждала этого откровения. Слушая, она дрожала от во
сторга.
Ц Джо рано пошел на войну. Войны созданы для таких, как он. Они всегда прив
одят к невероятным ситуациям, которые никто не может объяснить. Их невер
оятность становится видна только спустя многие годы, ибо за долгие месяц
ы боев противоборствующие стороны отучаются связно мыслить... Взять хоть
дешифровщиков навахо, японский «пурпурный код» на Тихом океане, доистор
ические аналоговые компьютеры для взлома кодов, заводные кодирующие ма
шины нацистов, «голубого» британского математика с его тайной жизнью
Имеется в в
иду один из основателей кибернетики Ц Алан Тьюринг, который в годы Втор
ой мировой войны трудился над расшифровкой секретных кодов нацистов.
. И все это сверхсекретно, сверхважно, так что никто ничего не знает
на протяжении тридцати, сорока, пятидесяти лет... Все это очень подходило д
ля Джо, кто бы он ни был... Вернее, именно потому, что он такой. Это его и сделал
о таким.
Ц Папа, вся эта история мне очень нравится, но... для дедушки Джо слишком мо
лодой. Он выглядит даже моложе тебя.
Старлиц закашлялся от жгучей текилы.
Ц Я как раз к этому и подхожу. Молодого дедушку выперли из отряда кодиров
щиков навахо Ц потому, наверное, что его собственный код не принадлежал
к языку навахо, и определили не то дворником, не то воришкой на Манхэттенс
кий проект. Ну, туда, где делали атомную бомбу и готовились ее испытать.
Тут у Джо опять прорезался голос Ц авторитетный, сопровождаемый кивком
очевидца:
Ц Тупица-парабола из арапахо.
Ц Ну да, Джо был индейцем-дворником, но промышлял в основном кражей запа
сных покрышек, бензина, металлического лома Ц все это тогда, при рациони
ровании, очень ценилось. Профессорам-атомщикам выделяли огромные деньг
и, миллиарды долларов, да каких, сороковых годов, да еще в обстановке строж
айшей секретности и спешки. Где им было уследить за пропажей ценностей с
грузовиков... Можешь не сомневаться, там не обходилось без махинатора «че
рного рынка», иначе не бывает. Им, конечно, и был Джо.
Ц Стратагема мега-пирога, Ц подтвердил Джо.
Ц И вот пришло время испытать атомную бомбу Ц «Штуковину», как они ее на
зывали. Это произошло здесь, в Нью-Мексико, на полигоне Тринити. По сообра
жениям безопасности ее решили рвануть в пять утра, в страшную грозу. Ты то
лько представь, Зета: черным-черно, вой ветра, испытатели ни черта не видя
т Ц они же прячутся в своих бункерах на удалении в тысячу ярдов. Самое вре
мя пробраться на взрывную площадку и спереть то, что там плохо лежит!
Ц Действительно... Ц задумчиво согласилась Зета.
Ц Его манили тонны ценной медной проволоки, а то и сам плутониевый серде
чник. Если вспомнить, как трудно и дорого было тогда получить этот самый п
лутоний, то ясно, что это был ценнейший металл на свете. В общем, Джо угодил
то ли прямо на бомбу, то ли Ц знаю, это звучит невероятно, но как будто подт
верждается данными об испытаниях Ц забрался в саму бомбу, прежде чем ее
окончательно свинтили! Ну а дальше она рванула. Мощнейший выброс энергии
, какой знало до того человечество! Ц Старлиц вздохнул. Ц Понятно, что ег
о попросту выдуло из истории.
Ц Как же так вышло? Ц спросила любопытная Зета.
Ц А так! Это был определяющий момент в повествовании двадцатого века. Се
рдцевинный, основообразующий миг столетия. Бомба была ошеломляющей, все
сокрушающей, разрушающей весь предшествовавший сюжет, она появилась из
ниоткуда как полнейшая неожиданность, произвела сотрясение в десять ба
ллов по десятибалльной мировой шкале катастроф. После Бомбы история уже
не стала прежней, ибо с тех пор ей приходится существовать под атомным гр
ибом, на котором начертано: «История временна». Джо перестал подчиняться
причинно-следственным законам с того мгновения, когда его размазало по
двадцатому веку, как электронное облако. Он присутствует в повествовани
и двадцатого века повсюду, но показаться может только тогда, когда его ре
гистрируют, на него смотрят. Когда его ищут.
Ц Как здесь и сейчас?
Ц Именно как здесь, именно как сейчас.
Ц Класс! Значит, сейчас необыкновенный момент?
Ц Правильно, Зета. Гляди в оба и пытайся запомнить. Ведь это в последний р
аз.
Ц Что?! Почему?
Ц Здорово, что ты видела его раньше и видишь сейчас. Потому что в будущем
ты его уже не увидишь.
Ц Почему? А на следующий год?
Джо печально покачал головой:
Ц Не хренов радон.
Ц Дедушка прав, Ц веско произнес Старлиц. Ц После Y2K это невозможно.
Ц Но почему? Ц не унималась потрясенная Зета.
Ц Из-за Бомбы, Ц сказал Старлиц. Ц Таково ее повествование. В следующем
столетии не будет «атомного века». Атомный Век кончился, он Ц вчерашний
день. После Y2K значение Бомбы меняется. Не знаю, видела ли ты когда-нибудь в
зрыв атомной бомбы. В двадцатом веке она была Святым Граалем
Святой Грааль: в рыцарс
ких романах Ц священная чаша, из которой Иисус Христос пил во время Тайн
ой вечери, ставшая в результате средоточием чудесных свойств и целью пои
сков рыцарей Круглого стола.
, но Святым Граалем она могла оставаться всего восемь минут. Эти вос
емь минут ты бродишь в солнечных очках в ударной волне, повторяя всякую с
упермифическую чепуху: «Я ярче тысячи солнц, теперь я Смерть, я разрушаю м
иры...» По истечении восьми минут у тебя остается один мусор. Мусор по опре
делению, понимаешь?
Старлиц смотрел в доверчивые глаза дочери. Он делал все, чтобы она его пон
яла. Время настало.
Ц Вернемся к испытанию на полигоне Тринити. Сначала горы озаряет безмо
лвная вспышка. За ней следует колоссальная ударная волна. Потом гигантск
ое вареное яйцо, феникс, взмывающий в небеса. Дальше ветер пустыни неторо
пливо рассеивает грибовидное облако, пекло остывает Ц и вот уже предста
вители федеральных властей в мундирах и фуражках стоят вокруг расплавл
енной, завязанной узлом арматуры. Вот и все. Вся атомная фабула. Атомная эн
ергия Ц это сверхсовременный, космический прорыв продолжительностью
в восемь минут. А дальше Ц радиоактивные отходы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31