Гвендайлон, однако, резвилась, и еще как.
- Да, маленький народец, - одним гладким и гибким движением юбка и
туфли присоединились к кучке отброшенной одежды.


Заходящее солнце окрасило солому в кроваво-золотой цвет, когда голова
Рода высунулась из стога.
Он огляделся, потянул носом прохладный свежий воздух вечернего бриза
и издал вздох огромного удовлетворения.
Он чувствовал себя чрезвычайно хорошо.
Он откинул в сторону покров из сена одним взмахом руки и размышлял,
что день был хлопотный, когда его глаза медленно и с любовью прошлись по
выпуклостям Гвендайлон.
Он нагнулся вперед и коснулся губами ее губ для долгого и глубокого
поцелуя. Он почувствовал, как девушка пробуждается под ним.
Он отодвинулся, ее глаза полуоткрылись. Губы изогнулись в медленно
страстной улыбке.
Она потянулась - неторопливо, по-кошачьи. Род был удивлен,
почувствовав ускорение пульса. Его мнение о себе поднялось на одно
деление, а мнение о ней было уже и так чересчур высоким. С уколом тревоги
Род вдруг осознал, что он - странствующий человек. Он также понял, что
что-то грызет основу его совести. Девушка посмотрела ему в глаза и
посерьезнела.
- Что тебя печалит, милорд?
- А разве тебя никогда не беспокоит, что тобой пользуются, Гвен?
Она лениво улыбнулась.
- А тебя, милорд?
- Ну, нет... - Род, нахмурясь, смотрел на ладони. - Но это другое
дело. Я имею в виду, я же мужчина.
- Вот бы никогда не догадалась, - прошептала она, покусывая его по
ходу дела за мочку уха.
Он усмехнулся и завертелся, пытаясь ответить тем же, но она еще не
кончила с его ухом.
- Все мужчины - дураки, - прошептала она между укусами. - Вечно вы
говорите о том, чего нет, вместо того, чтобы говорить о том, что есть.
Покончил с ночью - живи вечером, пока живется.
Затем она посмотрела на него сквозь полуопущенные веки с несколько
собственническим удовольствием, медленно оглядывая его с ног до головы.
"А, ладно, - подумал Род, - вот и все, за мою единственную попытку
быть честным... "Мотор!" В конце концов, это был лишь только способ
стереть с ее лица надменную улыбку".
Большой Том выбрал именно этот момент для того, чтобы позвать:
- Мастер! Солнце уже зашло - мы должны убираться!
Род с негодующим рычанием выпустил девушку.
- У этого парня определенно великолепное чувство такта, - он принялся
натягивать шаровары. - Подъем, милая!
- Должны ли мы, милорд? - надулась она.
- Должны, - ответил он. - Долг зовет, или во всяком случае, Большой
Том. Вперед, во славу Франции! Или еще что-нибудь в этом роде...


Две ночи постоянной скачки, переходы с рысцы на шаг привели, наконец,
их обратно в столицу.
Когда они подъехали к мосту через огибающую город реку, Род с
удивлением увидел двух солдат-пехотинцев с пиками, при полыхающих по бокам
у них во тьме седьмого часа ночи факелах.
- Я расчищу дорогу, - пробурчал Большой Том и, пришпорив коня, он
выехал вперед Рода и Логайра.
- Посторонитесь! - крикнул он часовым. - Ибо мои господа желают
въехать!
Пики с треском скрестились, загораживая вход.
- Кто твои господа? - огрызнулся один солдат. - Они мятежники? Или
они воины королевы?
- Мятежники? - нахмурился Том. - Что произошло в королевском граде,
пока мы были на юге?
- На юге? - сузил глаза часовой. - Вот как раз лорды юга-то и
взбунтовались.
- Да-да, - нетерпеливо отмахнулся от Возражений Большой Том. - Мы
были там по приказу королевы - шпионами, если по правде, мы несем
известие, что южные лорды подняли бунт, и в какой именно день они
выступят, но как эта новость смогла опередить нас?
- Что это за шутки? - вмешался Логайр, подъезжая вместе с Родом. -
Поторопитесь, смерды, чтобы смог проехать человек благородной крови!
Головы часовых повернулись, и они недоуменно уставились на Логайра,
затем обе пики прыгнули вперед, их острия остановились едва ли в дюйме от
груди старого герцога.
- Спешьтесь и не двигайтесь, милорд герцог Логайр! - голос часового
был твердым, но почтительным. - По приказу королевы мы должны арестовать
вас и держать под стражей!
В этот момент другой часовой заорал:
- Капитан! Капитан гвардии!
Логайр в недоверии уставился на них. Род протолкнулся мимо Логайра и
прожег часового гневным взглядом.
- Назови преступление, за которое милорд Логайр должен быть
подвергнут аресту?
Глаза часового переметнулись с лица Логайра на лицо Рода и обратно,
затем он нерешительно пробормотал:
- За государственную измену особе Ее Величества королевы!
У Логайра отвисла челюсть. Затем его губы сжались, а брови сошлись,
пряча глаза в темных пещерах. Его лицо при свете факелов казалось залитым
кровью.
- Я всегда был и буду строжайше верен Ее Величеству Королеве! -
взорвался он. - Кончайте говорить свои дерзости и посторонитесь!
Часовой сглотнул, нерешительно помялся, но дороги не уступил.
- Говорят, что лорд Логайр ведет мятежников, милорд.
- Солдат, - Род говорил спокойно и в то же время тоном боевого
сержанта.
Глаза часового скользнули по нему, но пика в его руках даже не
дрогнула.
- Ты меня знаешь?! - голос Рода имел угрозу, равную угрозе
командирской власти.
Он произвел больший эффект, чем все надменные фразы герцога. Солдат
облизнул губы и отступил.
- Да, мастер.
- Кто я?
- Вы - мастер Род Гэллоуглас, бывший гвардеец королевы.
- Не бывший, а все еще гвардеец королевы, - по-прежнему мягко
поправил Род. - Отправленный на юг неделю назад для охраны личной персоны
милорда герцога Логайра!
Логайр вскинул голову и блеснул глазами на Рода.
- Мы считали, что вы пропали, - промямлил солдат.
- А теперь знаешь, почему, - Род старательно держал свой голос под
контролем, сумев дать понять, что на несчастную голову часового обрушится
личный гнев Ее Величества Королевы, если он не подчинится. - Милорд Логайр
прибыл просить убежища у своей родственницы и сюзерена, Ее Величества
Королевы. Она будет разгневана, узнав, что его задерживают. Пропустите
нас.
Часовой еще тверже вцепился в пику, сглотнул и упрямо выпятил
челюсть.
- Был отдан приказ, чтобы задержать милорда Логайра и держать его в
тюрьме под арестом, добрый мастер. Больше приказов я не знаю.
- В тюрьме! - прогремел, побагровев, лорд Логайр. - Я что, грошовый
бродяга, чтобы меня заворачивали от ограды в тюремную камеру? Разве так
королева признает своего вассала? Нет-нет! Кровь Плантагенетов еще не пала
настолько низко! Негодяй, я вырву твой лживый язык!
Его рука потянулась к кинжалу, и солдат отпрянул, но рука Рода
остановила вельможу.
- Успокойтесь, милорд, - прошептал он. - Это Дюрер послал сюда свое
известие опередив нас. Королева может попросту не знать о вашей верности.
Логайр с огромным усилием взял себя в руки, переходя от своего
возбуждения в тихую ярость. Род нагнулся и шепнул Большому Тому:
- Том, ты можешь найти такое место, где бы можно было бы спрятать
старика в безопасности?
- Да, мастер, - нахмурясь посмотрел на него Том, - у своего сына, но
зачем?
- В Доме Хлодвига.
- Да, мастер. Чтобы вытащить их оттуда потребуется вся королевская
рать и большие бомбарды.
- Я бы сказал, что с этим справится хороший сильный ветер, -
пробормотал Род, - Но я полагаю, что это самое лучшее, что мы можем
сделать. Так что...
- Говори так, чтобы все могли слышать! - крикнул новый голос.
- Вроде знакомый звон, - пробормотал Род, поднимая голову.
Сэр Маррис прошел меж двух испытывающих огромное облегчение
гвардейцев. Отлично выглядевший капитан королевской стражи обратился сразу
к Роду словами:
- Прекрасно, Род Гэллоуглас! Ты привел самого вредоносного из всех
мятежников в наш надежный оплот.
Сузившиеся глаза Логайра пронзили Рода ненавистью.
- Не переговаривайтесь между собой! - продолжал сэр Маррис. - Я
запрещаю вам сие. И хорошенько слушайтесь моих приказаний, ибо тут есть
двенадцать хороших арбалетчиков, нацеливших свои стрелы прямо в ваши
сердца.
Логайр откинулся в седле, высокий и гордый, с лицом, застывшим в
граните фатализма.
- Двенадцать? - Род одарил сэра Марриса кривой насмешливой улыбкой. -
Всего лишь двенадцать стрел, чтобы убить самого герцога Логайра. Дорогой
сэр Маррис, я вынужден сделать вывод, что ты становишься на старости лет
опрометчивым.
Гранитная маска треснула - Логайр бросил на Рода озадаченный взгляд.
Род спешился и зашагал по мосту прочь от лошадей. Он горестно покачал
головой:
- Ах, сэр Маррис, сэр Маррис! Мой дорогой сэр Маррис, думать, что...
Вдруг он стремительно развернулся, с высоким пронзительным криком
шлепнув коней по груди.
- Разворачивайтесь и скачите! - завизжал он. - Скачите!
Сэр Маррис и его воины стояли, замерев от удивления, когда кони
встали на дыбы, повернулись и понеслись прочь. Миг спустя двенадцать
арбалетных стрел ударились в землю в том месте, где они только что были.
Один стрелок был немного порасторопнее своих коллег: его стрела со звоном
ударила по металлическому крупу Векса и отрикошетила в реку.
Возникла пауза потрясенного молчания, затем по рядам пробежал,
набухая страхом, шепот: "Колдовской конь! Колдовской конь!"
- Замети след, Векс, - прошептал Род, - и в следующий миг огромный
черный конь встал на дыбы, молотя воздух и испуская боевое ржание, затем
повернулся и исчез, пропал в ночи, только вдали медленно затихал стук
копыт.
Род мрачно улыбнулся, уверенный, что след Векса будет вновь и вновь
пересекать след Большого Тома и Логайра до тех пор, пока его не сможет
распутать даже любящий спагетти повар-итальянец.
Он посмотрел на небо. Он ничего не мог разглядеть за пределами круга
факелов, но подумал, что расслышал слабый крик. Он снова улыбнулся, на
этот раз немного искренней.
"Пусть Катарина только попробует посадить его в тюрьму. Пусть только
попробует".
Затем улыбка застыла и скисла, когда он перевел взгляд на сэра
Марриса. Старый рыцарь мужественно боролся за то, чтобы выглядеть
разгневанным, но страх в его глазах трубил столь же громко как и
телереклама. Голос его дрожал.
- Род Гэллоуглас, только что я стал невольным свидетелем, как ты
содействовал побегу мятежника.
Род стоял молча, сверкая глазами.
Сэр Маррис с трудом заставил себя сглотнуть и продолжить:
- За государственную измену особе Ее Величества Королевы всего
Грамария, я должен взять тебя, Род Гэллоуглас, под арест.
Род вежливо склонил голову.
- Вы можете попробовать.
Солдаты в страхе забормотали что-то и отступили. Никто не хотел
скрестить оружие с чародеем.
Глаза сэра Марриса в тревоге расширились, затем он резко развернулся
и схватил за руку одного из своих испугавшихся солдат.
- Вот ты! Солдат! Солдат! - прошипел он. - Беги вперед и принеси
известие королеве. Расскажи ей все, что ты здесь видел.
Солдат сразу же припустил, жутко обрадованный представившейся ему
возможности выйти из боя.
Сэр Маррис повернулся обратно к Роду.
- Теперь ты должен явиться на суд королевы, мастер Гэллоуглас.
"Ого, - подумал Род. - Выходит теперь я для него мастер, да?"
- Ты пойдешь по своей воле? - озабоченно спросил сэр Маррис. - Или я
должен принудить тебя?
Род боролся, чтобы не дать плечам затрястись от смеха над страхом в
голосе старого вояки. Его репутация имела решающие преимущества.
- Я пойлу по своей воле, сэр Маррис, - сказал Род, шагнув вперед, -
итак, идем!
Глаза сэра Марриса прямо-таки запылали от благодарности.
Внезапно он отрезвел.
- Не хотел бы я быть на твоем месте, даже за замок и герцогство, Род
Гэллоуглас. Теперь тебе придется отстаивать себя одному перед языком Ее
Величества королевы!
- Ну, да, - согласился Род. - Но, впрочем, я тоже должен сказать ей
пару ласковых, не так ли? Идем же тогда, сэр Маррис!


К счастью, марш к замку дал время Роду поразмыслить над последними
грубыми выходками Катарины, так что к тому времени, когда они достигли
дверей ее покоев, челюсти Рода были плотно сжаты, и он весь дрожал от
ярости.
И, равно к несчастью, там уже был готов комитет по приему высокого
гостя, состоящий из двух часовых, солдата, посланного вперед гонцом, и
двух пик, нацеленных прямо в живот Роду.
Процессия остановилась.
- И что, - осведомился с ледяной улыбкой Род, - что это все
предположительно значит?
Гонец, заикаясь, выдавил ответ:
- Ко-королева за-запретила, чтобы чародея приводили к ней
не-нескованным.
- А, - Род на миг поджал губы, затем подарил гонцу вежливый подъем
брови. - Я - буду скован?
Гонец кивнул на грани истерики.
Пики с треском отлетели, когда Род отшиб их в обе стороны от себя. Он
сгреб гонца за шиворот и швырнул его в кучу бросившихся гвардейцев. Затем
он изо всех сил пнул дверь, сорвав при этом с болтов грубые металлические
петли.
Дверь с треском рухнула, и он перешагнул ее, ступая твердым и
уверенным шагом.
Королева, мэр королевского города и Бром О'Берин вскочили на ноги с
кресел, стоявших вокруг кленового стола.
Бром прыгнул вперед, чтобы загородить Роду дорогу.
- Каким дьяволом ты одержим, Род Гэллоуглас, что ты...
Но Род уже миновал карлика, продолжая двигаться в сторону королевы.
Он развернулся, остановившись перед столом, гневно глядя на нее
глазами, словно осколки сухого льда.
Катарина отступила, поднеся руку к горлу в замешательстве и страхе.
Бром вскочил на стол и проревел:
- Что означает сие неподобающее вторжение, Род Гэллоуглас? Убирайся и
жди, пока королева не вызовет тебя!
- Я предпочел бы не являться перед ее Величеством в цепях, - слова
Рода были холодными и беспощадно рубящими. - И я не позволю, чтобы
вельможу высочайшего ранга упекали в простую зловонную тюрьму вместе с
крысами и ворами.
- Ты не позволишь! - ахнула возмущенная Катарина. - Кто ты такой?
- И кто ты такой, чтобы позволять или не позволять? - прорычал Бром
О'Берин. - В тебе нет даже ни капли дворянской крови!
- Тогда я должен думать, что кровь мешает действовать, - отрезал Род.
Он отшвырнул стол с дороги и двинулся прямо на королеву.
- А я-то думал, что ты благородна!
Это слово было глумлением.
- Но теперь я вижу, что ты поворачиваешь против своей же собственной
семьи, даже против того, кто близок к тебе почти что как отец! Воистину,
если ты дерешься с кем-нибудь из своих вельмож, то тебе приходится драться
с родственником - но с родным дядей! Это позор, женщина! Будь он самым
мерзким убийцей, тебе следовало бы принять его с вежливостью и почетом,
подобающим его положению. Тебе следовало бы отвести под его камеру свои
лучшие палаты - это всего лишь долг твоей благородной крови.
Он прижал ее к очагу, вонзая в нее гневный взгляд.
- Нет! Будь он всего лишь убийцей, ты, несомненно приняла бы его со
всей честью! Но он совершил ужасное преступление, возражая против твоих
деспотичных действий, произвольных законов и, того хуже, отстаивая свою
честь против твоих рассчитанных оскорблений. Он смел настаивать на
предоставлении человеку подобающего уважения в царствование мстительной,
инфантильной, грубой девчонки, имеющей титул королевы, но никаких
достоинств, и за это он будет проклят!
- Фу, сударь, - она дрожала, бледная как воск. - Как вы говорите с
леди!
- Леди! - презрительно фыркнул он.
- Прирожденной леди! - ответом был тонкий отчаянный крик. - И ты тоже
покинешь меня, ты тоже станешь говорить со мной языком Дома Хлодвига.
- Я может быть и говорю как хам, но ты - ты ведешь себя по-хамски!
Теперь мне понятно, почему все покидают тебя - потому что ты хлещешь
презрением Логайра, который единственный из всех лордов остался верен
тебе!
- Верен! - ахнула она. - Он, ведущий мятежников!
- Мятежников ведет Ансельм Логайр! За сохранение верности тебе старый
герцог был смещен в пользу старшего сына!
Он зло улыбнулся, когда на ее лице появилось чувство ужаса и вины,
затем повернулся к ней спиной и шагнул прочь, давая ей понять всю глубину
своего предательства. Он услышал за своей спиной протяжный судорожный
вздох. Бром метнулся мимо него, спеша помочь королеве. Он услышал скрип
кресла, когда Бром заставил ее сесть.
Подняв взгляд, он увидел, что лорд-мэр глядит мимо него широко
раскрытыми глазами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38