Так будет
лучше. Я думаю, это рассеет подозрения. И потом, вы правы: он и
не может ничего подозревать.
- Напротив, он сейчас попросит вас о помощи, и вы ему
поможете - и совсем собьете его со следа. Он еще станет вашим
другом! - И Робладо расхохотался.
Это звучало правдоподобно, и очень понравилось Вискарре.
Он тотчас решился последовать совету капитана.
Этот торопливый разговор занял всего несколько минут - с
того мгновения, как они впервые увидели всадника, и до тех пор,
пока он не скрылся под сенью крепости.
Последние двести ярдов он ехал медленно и с почтительным
видом, словно опасаясь, как бы не сочли дерзостью, если на
пороге этого оплота власти он выставит напоказ свое искусство
наездника. На красивом лице его можно было увидеть следы горя,
но ничто в нем не выдавало того чувства, которое сейчас было
всего сильнее в его сердце.
Подъезжая к крепости, он снял сомбреро и почтительно
поклонился офицерам, чьи головы и плечи виднелись над
парапетом; а в десятке шагов от крепостной стены придержал
коня, снова снял шляпу и ждал, пока с ним заговорят.
- Что вам нужно? - спросил Робладо.
- Кабальеро, я хотел бы поговорить с комендантом.
Это было сказано тоном человека, который хочет попросить о
чем-то. Тон этот успокоил и Вискарру и второго, более наглого
негодяя, который, хоть и уверял начальника в противном, не так
уж был убежден, что охотник приехал с мирными намерениями.
Однако теперь он не сомневался, что первая его догадка верна:
Карлос приехал просить их о помощи.
- Это я! - отозвался Вискарра, который совсем оправился от
испуга. - Я комендант. Что вы хотели мне сказать, приятель?
- Ваше превосходительство, я пришел с просьбой. - И
охотник смиренно поклонился.
- Говорил я вам! - шепнул начальнику Робладо. - Все в
порядке, полковник!
- Что ж, мой друг, - сказал Вискарра своим обычным
надменно-снисходительным тоном, - послушаем вас. Если ваша
просьба разумна...
- Ваше превосходительство, я прошу о большой милости, но,
надеюсь, ничего неразумного в этом нет. Я уверен, если только
это не помешает вашим многочисленным обязанностям, вы не
откажете мне. Ведь все знают, как много времени и хлопот вы уже
отдали этому делу.
- Говорил я вам! - снова пробормотал Робладо.
- Ну, ну, выкладывайте! - подбодрил просителя Вискарра. -
Я ведь не могу ответить, пока не услышу, о чем вы просите.
- Дело вот в чем, ваше превосходительство. Я только бедный
охотник на бизонов...
- А, вы Карлос, охотник на бизонов! Знаю, знаю.
- Да, ваше превосходительство, мы встречались... в день
святого Иоанна.
- Как же, как же! Припоминаю. Вы отличный наездник.
- Вы оказываете мне много чести, ваше превосходительство.
Но мое уменье мне сейчас не поможет. Большое несчастье постигло
меня...
- Что такое случилось? Выкладывайте!
И Вискарра и Робладо догадывались, о чем попросит охотник.
Им хотелось, чтобы эту просьбу слышали солдаты, слонявшиеся без
дела у ворот, поэтому сами они говорили громко, желая, чтобы и
проситель повысил голос.
И Карлос тоже отвечал громко - не затем, чтобы доставить
удовольствие собеседникам, нет, у него были на то свои причины.
Он тоже хотел, чтобы солдаты, а главное, часовой у ворот
слышали его разговор с офицерами.
- Так вот, ваше превосходительство, - продолжал он, - я
живу в бедном ранчо, на самом краю поселения, со
старухой-матерью и сестрой. Прошлой ночью на них напали
индейцы. Мою мать ударили так, что она упала замертво, дом
подожгли, а сестру увезли с собой!
- Я слышал об этом, мой друг. Больше того, я сам пустился
в погоню за дикарями.
- Знаю, ваше превосходительство. Я в это время был в
прерии и вернулся только сегодня ночью. Я слышал, что вы, ваше
превосходительство, немедля погнались за дикарями и очень
благодарен вам.
- Не стоит благодарности, я только исполнял свой долг. Я
сожалею о том, что случилось, и сочувствую вам. Но негодяи
успели удрать, и сейчас нет надежды воздать им по заслугам.
Может быть, позже, когда здешний гарнизон будет усилен. Тогда я
мог бы сам устроить набег на индейцев, и, может быть, мы
отыскали бы вашу сестру.
Охотнику вполне удалось своей почтительностью провести
Вискарру - комендант вновь обрел свою самоуверенность и
хладнокровие, и всякий, кто знал о случившемся не больше, чем
можно было уловить из их беседы, наверняка обманулся бы, слушая
его. Он прекрасно притворялся - ни речь, ни осанка не выдавали
его. Но от зорких глаз Карлоса, знавшего всю правду, не
укрылась дрожь губ, как ни мало она была заметна; он заметил и
неуверенный взгляд Вискарры и каждую малейшую запинку в его
речи.
Да, Карлос обманул его, но он-то не мог обмануть Карлоса.
- О чем же вы хотели просить? - осведомился Вискарра,
посулив Карлосу так много в будущем.
- Вот о чем, ваше превосходительство: позвольте вашим
солдатам еще раз пойти по следу грабителей - под вашей ли
командой, чему я был бы очень рад, или под командой кого-нибудь
из ваших храбрых офицеров... ( При этих словах Робладо
почувствовал себя польщенным.) Я буду проводником, ваше
превосходительство. На двести миль кругом нет такого места,
которого я не знал бы так же хорошо, как эту долину. И хоть мне
самому не пристало говорить об этом, но поверьте, ваше
превосходительство, я могу пойти по следу индейцев не хуже
любого охотника на Равнине. Только пошлите солдат, ваше
превосходительство, и обещаю вам - я приведу их к грабителям
или покрою себя позором! Я не потеряю их след, к у д а б ы о н
н и п р и в е л!
- О, вот как! - сказал Вискарра, многозначительно
переглядываясь с Робладо.
Обоим явно стало не по себе.
- Да, ваше превосходительство, по следам я везде пройду.
- Ну, это невозможно, - возразил Робладо. - Ведь это было
два дня назад. И потом, мы-то уже раз прошли по этим следам,
переправились через Пекос и убедились, что к тому времени
разбойники были вне пределов досягаемости. Так что это будет
совершенно бесполезная попытка.
- Кабальерос! - снова обратился к обоим Карлос. - Уверяю
вас, что я могу найти разбойников. Они не так уж далеко отсюда.
Комендант и капитан вздрогнули и заметно побледнели.
Охотник, казалось, не обратил на это ни малейшего внимания.
- Чепуха, приятель! - с запинкой выговорил Робладо. -
Они... да они теперь за сотни миль, никак не меньше...
где-нибудь там, на Льяно Эстакадо, или в горах.
- Простите, капитан, что я не соглашаюсь с вами, но я
уверен... я знаю, что это за индейцы, знаю, из какого они
племени.
- Из какого племени? - разом переспросили офицеры; лица
обоих были серьезны, в голосах слышалась дрожь. - Как - из
какого племени? Разве это были не юты?
- Нет, - ответил охотник, который прекрасно видел смятение
своих собеседников.
- А кто же?
- Я уверен, что это не юты, - сказал Карлос. - Это,
наверно, хикариллы. Они - мои заклятые враги.
- Вполне возможно! - разом согласились офицеры с явным
облегчением.
- Вполне возможно! - повторил Робладо. - По описаниям
очевидцев можно было думать, что это юты. Но, возможно, люди
ошибались. Все были так напуганы, что ничего толком не могли
рассказать. И потом, ведь индейцы показывались только по ночам.
- А почему вы думаете, что это были хикариллы? - спросил
комендант, которому снова стало легче дышать.
- Отчасти потому, что их было так мало, - ответил Карлос.
- Будь это юты...
- Но их было совсем не так мало. Пастухи донесли о большой
шайке. Они угнали огромное стадо. Если бы это был не сильный
отряд, они не посмели бы явиться в долину, это ясно.
- Я уверен, что их было немного, ваше превосходительство.
Довольно эскадрона ваших храбрых солдат, чтобы захватить и
грабителей и добычу.
Услыхав такие слова, малорослые уланы, слонявшиеся
поблизости, выпрямились и расправили плечи, чтобы казаться
повыше.
- Если только это были хикариллы, - продолжал Карлос, -
мне и по следу незачем идти. Они не пошли на Равнину. Если они
двинулись в ту сторону, так только затем, чтобы запутать вас,
когда вы погнались за ними. Я знаю, где они сейчас: в горах.
- В горах, по-вашему? Вот как!
- Да, я в этом уверен. И не дальше, чем за пятьдесят миль
отсюда. Только пошлите солдат, ваше превосходительство, и я
приведу их прямо туда, куда надо. Для этого незачем идти той
дорогой, по которой грабители выехали из долины, - я уверен,
что это ложный след.
Комендант и Робладо отошли от парапета и несколько минут
совещались вполголоса.
- Это будет неплохо выглядеть, - говорил капитан. - В
сущности, вам только того и надо. Козыри сами идут вам в руки.
Вы посылаете солдат по просьбе этого парня, а кто он тут такой?
Ничтожество! Вы оказываете ему услугу, а заодно и себе. Ручаюсь
вам, это будет прекрасно выглядеть.
- Но он будет проводником!
- И пусть его! Еще лучше: все останутся довольны. Он,
конечно, не разыщет своих хикариллов... Где там! Но почему бы
не потешить дурака?
- Но представьте, вдруг он нападет на наши с вами следы?
На след стада!
- Он не пойдет в ту сторону. И потом, мы ведь не обязаны
идти за ним, куда ему вздумается. Но он сказал, что не пойдет
туда, что не намерен идти по следу. Он знает, где там, в горах,
гнездо этих хикариллов... Что ж, очень может быть. Разгромить
их - это даже лестно. Вывесим над воротами парочку скальпов -
это будет недурно выглядеть. Таких украшений еще не прибавилось
за все время, что мы с вами тут сидим. Ну, что скажете? В конце
концов, это просто небольшая прогулка - пятьдесят миль верхом.
- Что ж, вообще я не возражаю. Это и правда будет
выглядеть недурно... Но сам я не могу поехать. Не хочу близко
подходить к этому малому ни на этой прогулке, ни где-либо
еще... Вы, наверно, понимаете, какое у меня чувство? - И
комендант выразительно посмотрел на Робладо.
- Да, да... конечно... - ответил тот.
- Солдат поведите вы, а если вам не хочется, пошлите
Гарсию или сержанта.
- Я поеду сам, - сказал Робладо. - Так будет вернее. Если
охотнику вздумается пойти по каким-нибудь неподходящим следам,
я уведу его в другую сторону или просто не соглашусь... Да,
лучше мне поехать самому. Черт возьми, и я буду очень рад
схватиться с этими краснокожими! Надеюсь привезти вам скальпы!
- захохотал Робладо.
- Когда вы думаете выступить? - спросил полковник.
- Сейчас же. Чем скорее, тем лучше. Так всем будет
приятнее, и это докажет, что мы исполнены энергии и
патриотизма! - И он опять расхохотался. - Вы отдайте приказания
сержанту, а я пойду обрадую нашего охотника.
Робладо поспешно спустился с асотеи, и через минуту
заиграл горнист. Звук трубы возвестил: "По коням!"
Глава XXXIV
Все время, пока происходил этот разговор, охотник
неподвижно сидел в седле там, где он впервые остановил коня.
Офицеров он больше не видел: они отошли от края асотеи, и
теперь парапет скрывал их. Но Карлос догадывался, о чем они
совещаются, и терпеливо ждал.
В воротах собралось уже три или четыре десятка солдат, все
они с любопытством разглядывали коня и всадника; но раздался
хорошо знакомый звук трубы, и они бросились к конюшням; у ворот
остался только часовой. Он, как и все солдаты, слышал разговор
охотника с офицерами и догадывался, что трубач трубил недаром.
Карлос был уверен, что его просьбу исполнят, хотя комендант еще
не сказал ему этого.
До последней минуты он не составил определенного плана
действий. Да и как мог он все обдумать, когда так много
зависело от случая?
Лишь одно было ему ясно: он должен застать Вискарру
одного. Хотя бы только на минуту - и этого довольно.
Он чувствовал: просить, умолять бесполезно - это будет
пустой тратой времени и кончится поражением и смертью. Для
мести довольно одной минуты. А мысль о том, что сестра его
погибла, не оставляла Карлоса, и он жаждал мести. Что будет
дальше - об этом он не думал. Если придется бежать - что ж, тут
он полагается на случай и на самого себя: сил и находчивости у
него хватит.
Итак, до этой минуты у него не было никакого определенного
плана. Но вдруг ему пришло в голову, что комендант может сам
повести отряд, выходящий на поиски. Если так, сейчас он ничего
не станет предпринимать. Он будет в роли проводника и ему
представится полная возможность не только уничтожить врага, но
и ускользнуть. Пусть только они выйдут на дикую, неизведанную
равнину - там ему не страшны никакие уланы, будь их хоть
вдесятеро больше. Никогда им не догнать его на его верном
скакуне.
Солдаты собираются в поход - это он понял по сигналу
трубы. Пойдет ли с ними Вискарра? - вот вопрос, который все
больше тревожил Карлоса, пока он неподвижно сидел на своем
коне, с нетерпением глядя вверх, на парапет.
И вот над краем стены снова появилось ненавистное лицо. На
сей раз комендант выглянул, чтобы сообщить, как он воображал,
радостную весть жалкому просителю. И он сообщил ее напыщено и
важно, уверенный, что оказывает охотнику величайшую милость.
Лицо Карлоса осветилось радостью, но не от известия,
которое он услышал, хотя именно так подумал Вискарра, - нет:
Карлоса обрадовало, что комендант, как видно, остался один на
асотее. Робладо рядом не было.
- Вы необыкновенно добры, ваше превосходительство, что
оказываете такую милость ничтожному бедняку. Уж и не знаю, как
вас благодарить!
- Не стоит благодарности, не стоит. Офицеру его
католического величества не нужна благодарность, когда он
исполняет свой долг.
При этих словах комендант гордо и достоинством помахал
рукой и, казалось, готов был удалиться. Карлос остановил его
вопросом:
- И я буду иметь честь служить проводником вашему
превосходительству?
- Нет, сам я не пойду с этой экспедицией, ее возглавит мой
лучший офицер, капитан Робладо. Он сейчас готовится выступить.
Подождите его.
И, круто повернувшись, Вискарра возобновил свою прогулку
по асотее. Без сомнения, ему было не по себе от этого разговора
с глазу на глаз, и он рад был распрощаться с охотником. Не
стоит задаваться вопросом, почему он соизволил дать все эти
объяснения, но Карлосу только и надо было знать то, что он
узнал.
Он увидел, что время настало, нельзя терять ни минуты, и
мгновенно решил действовать.
До сих пор он неподвижно сидел в седле. Ружье он держал,
уперев прикладом в стремя, дуло прижав к плечу, так что его не
заметила ни одна душа. Высокие сапоги на ногах Карлоса и
серапе, наброшенное на его плечи, полностью скрывали ружье.
Ускользнул от посторонних взглядов и острый охотничий нож,
висевший у левого бедра Карлоса и скрытый под серапе. Это и
было все его оружие.
То недолгое время, когда комендант и Робладо совещались,
Карлос не потерял даром, это было лишь кажущееся бездействие.
Он тщательно осмотрел стены. Он увидел, что из самых ворот
каменные ступени в массивной стене ведут вверх, на асотею. Эта
лестница предназначалась для солдат, когда по долгу службы им
надо было подняться на крышу крепости. Но Карлос знал, что есть
еще и другая лестница, для офицеров. И хоть он никогда прежде
не бывал в крепости, он правильно заключил, что она должна
находиться в смежной части здания. Он заметил также, что в
воротах стоит только один часовой и что каменная скамья в
глубине ворот - обычное место отдыха караульных - сейчас пуста.
Значит, караульные либо внутри, в здании, либо разошлись
по казармам. Надо сказать, что дисциплина в крепости была
плохая. Вискарра, хотя сам щеголеватый и подтянутый, не много
спрашивал с солдат. Он был слишком занят собственными
удовольствиями, чтобы заботиться о чем-либо еще.
Все это наблюдательный охотник обнаружил еще прежде, чем
Вискарра вторично подошел к парапету и сообщил ему о своем
намерении послать солдат. И едва он опять скрылся из виду,
Карлос принялся за дело.
Он неожиданно спешился и оставил коня на том же месте, где
остановил его с самого начала. Он не привязал вороного ни к
поперечине, ни к столбу, а лишь закинул поводья за луку седла.
Он знал, что превосходно обученный скакун будет спокойно ждать
его.
Ружье он все еще держал под плащом, хотя приклад, плотно
прижатый к ноге, теперь был заметен постороннему взгляду.
Придерживая его, Карлос направился к воротам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38