– Точно, – ответил картограф. – Разумеется, очень немногие настолько велики, чтобы в них мог проникнуть человек. Но и тех, куда можно проникнуть, вполне достаточно. Они, вероятно, были обитаемы в течение тысяч лет.
«Хейдлы», – подумала Али и почувствовала, что все вокруг замерли.
На экране появилась серая масса, пронизанная норами и дырами. Казалось, это черви прогрызли себе ходы, ползая вверх и вниз.
– Дно Тихого океана имеет площадь примерно шестьдесят четыре миллиона сто восемьдесят шесть тысяч квадратных миль. Как вы видите, оно испещрено сотнями и тысячами полостей. Начиная с Пятнадцатого уровня – на глубине около четырех миль – из-за плотности пород мы выполнили карту масштабом лишь 1:120 000. Тем не менее нам удалось насчитать около восемнадцати тысяч довольно крупных подземных коридоров. Все они заканчиваются тупиками или приводят к своему же началу и не ведут никуда. Все, кроме одного. Мы полагаем, что этот коридор был промыт потоками кислоты сравнительно недавно, меньше ста тысяч лет назад – в геологическом отношении пустяк. Коридор начинается под Марианской впадиной, поднимается, затем круто сворачивает в более молодые базальтовые породы. Он ведет из точки А, где мы с вами сейчас находимся, в точку Б.
Ученый прошелся вдоль экрана, ведя карандашом по Тихому океану.
– Координаты точки Б – 0,7 градуса северной широты и 145,23 градуса восточной долготы – вот с этой стороны Марианской впадины. Далее коридор уходит глубже, под впадину. Мы точно не знаем, куда он ведет. Возможно, он связан с Каролинскими островами, что к югу от Филиппин. Множество коридоров проходит через азиатские пласты и ведет к геологическим фундаментам Австралии, Индонезийского архипелага, Китая и далее. Повсюду есть выходы на поверхность. Мы полагаем, что эти коридоры связаны с Тихоокеанской сетью через пункт Б, но исследование еще не закончено. В настоящее время на наших картах там просто белое пятно, каким в свое время были истоки Нила. Но это продлится недолго. Меньше чем через год вы сообщите нам, куда он ведет.
Али и всем остальным понадобилась минута, чтобы это осмыслить.
– Вы посылаете нас туда?! – выдохнул кто-то.
Али пошатнулась. Масштаб проекта ее просто ошеломил. Ни Дженьюэри, ни Томас не говорили о том, что готовится такое. Люди вокруг тяжело задышали. «Что все это значит? – недоумевала Али. – Какая безрассудная затея!» Для чего посылать их через всю Азию? Экспедиция, конечно, хитрый ход в геополитической шахматной игре. Напрашивалось сравнение не с походами Льюиса и Кларка, а скорее с великими экспедициями испанцев, англичан и португальцев.
Невероятно! Их путешествие – своего рода декларация. Куда бы ни шла экспедиция, «Гелиос» будет провозглашать там свои владения. А картограф только что сообщил, куда они направятся – под экватор, из Южной Америки в Китай.
В мгновение ока Али постигла их великий замысел.
«Гелиос» или Купер – неудавшийся президент – намеревается заявить права на все недра океанского дна. Он собирается создать собственное государство. Государство размером с Тихий океан! Нужно сообщить Дженьюэри.
Она сидела в темноте, глядя на экран. Это государство будет больше, чем все остальные, вместе взятые! «Гелиос» завладеет почти половиной земного шара!
Что делать с таким огромным пространством? Как можно утвердить свои права на него?
Грандиозность замысла повергла Али в трепет. Такие имперские взгляды – да этот человек ненормален! А она и остальные ученые собираются ему помогать.
Ее соседи тоже погрузились в раздумья. Почти все они, вероятно, взвешивали риск, думали о собственных целях, пытались свыкнуться с мыслью о масштабе затеянного предприятия, подсчитывали «за» и «против».
– Шоут!
Шоут с готовностью поднялся на возвышение.
– Нам об этом ничего не говорили.
– Вы дали подписку на год, – напомнил Шоут.
– Вы хотите, чтобы мы пересекли весь Тихий океан? Под землей, на глубине милю или три? По неисследованной территории? По территории хейдлов?
– Я постоянно буду рядом, – успокоил Шоут.
– Но от плиты Наска еще никто не ходил к западу.
– Правильно. Мы будем первыми.
– То есть нам придется шагать целый год?
– Именно для этого последние шесть недель вас так гоняли. Не затем вы занимались альпинизмом, приседали, упражнялись на тренажерах, чтобы улучшить фигуру.
Все продолжали соображать.
– Вы понятия не имеете о том, что там находится.
– Не совсем так, – возразил Шоут. – Кое-что нам известно. Два года назад военная разведка исследовала часть пути. Она обнаружила остатки древних коридоров, сеть проходов и залы, которые хорошо сохранились и явно ремонтировались в течение нескольких тысяч лет. Мы предполагаем, что это своего рода Великий Шелковый путь тихоокеанского подземья.
– И насколько далеко зашли солдаты?
– Двадцать три мили, – ответил Шоут. – И вернулись.
– Вооруженные солдаты!
Шоут оставался невозмутимым:
– Они не были готовы. А мы подготовились.
– А как насчет хейдлов?
– Их не видно уже два года, – ответил Шоут. – Но чтобы обеспечить вам защиту, «Гелиос» снарядил специальную службу безопасности. Она все время будет с нами.
Встал господин, похожий на Айзека Азимова, – бакенбарды и очки в черной роговой оправе, слово «Привет» на табличке с именем у него было зачеркнуто.
Али приходилось видеть его лицо на обложках его книг: Дональд Сперриер, известный специалист по приматам.
– А как насчет того, что силы человеческие не беспредельны? Согласно вашему проекту, нам придется пройти пять тысяч миль.
Картограф повернулся к светящемуся экрану. Провел пальцем по линиям, которые шли через экватор туда и обратно.
– Фактически со всеми поворотами и изгибами, спусками и подъемами маршрут составит около восьми тысяч миль. Плюс минус тысяча.
– Восемь тысяч миль?! – переспросил Сперриер. – За год? Пешком?
– Наша поездка на поезде сократила путь на тысячу триста миль.
– Остается шесть тысяч семьсот. Мы целый год будем бежать без передышки?
– Вам поможет сама природа, – вмешался картограф.
– Аппаратура зарегистрировала там какое-то устойчивое движение, – пояснил Шоут. – Мы считаем, что это река.
– Река?
– Она течет с востока на запад. Длиной несколько тысяч миль.
– Теоретическая река. Ее никто не видел.
– Мы будем первыми.
Сперриер сдался:
– Что ж, хоть от жажды не умрем.
– Вы, видно, не поняли, – сказал Шоут. – По ней можно плыть.
Люди были ошарашены.
– А как насчет снабжения? Разве мы унесем столько продовольствия, сколько понадобится на год?
– Сначала у нас будут носильщики. Потом, приблизительно каждые пять недель, нас будут снабжать через шахты. «Гелиос» уже приступил к бурению таких шахт в определенных точках маршрута. Эти шахты бурятся в океанском дне на пути нашего следования, и через них будут спускать продукты и снаряжение. Таким образом, кстати, мы намерены поддерживать и контакт с внешним миром. Вы сможете связаться с родными. Можно будет даже эвакуировать больных и раненых.
Звучало убедительно.
– Это решительный и дерзкий шаг, – продолжал Шоут. – Из нашей жизни будет вычеркнут целый год. Мы могли бы просиживать штаны в какой-нибудь дыре, вроде Эсперансы. А вместо этого через год, считая с сегодняшнего дня, мы войдем в историю. Всю оставшуюся жизнь вы будете писать труды, издавать книги о том, что совершили. Участие в экспедиции обеспечит вам положение в научном мире, принесет высокие посты, награды и славу. Ваши дети и внуки будут слушать ваши рассказы, раскрыв рот.
– Решение трудное, – сказал кто-то. – Мне нужно посоветоваться с женой.
Большинство согласно заворчало.
– Боюсь, линия связи неисправна.
Али видела, что это наглая ложь. Но – такова цена. Он словно провел рубеж, который им оставалось перешагнуть.
– Вы, конечно, можете написать письма. Следующий поезд уходит в Наску через два месяца.
«Гелиос» явно наложил вето на сношение с внешним миром.
Шоут взирал на слушателей с невозмутимостью рептилии:
– Я не рассчитываю, что все, кто здесь присутствует, завтра утром еще будут с нами. Разумеется, каждый волен вернуться домой.
На поезде, через два месяца. Экспедиция стартует, защищенная от любой утечки информации.
Шоут глянул на часы.
– Уже поздно. Мы выходим в шесть утра. Значит, у тех, кто идет, на сон всего несколько часов. Впрочем, этого достаточно. И я твердо верю, что мы приходим в мир с уже принятыми решениями.
Включился свет. Али заморгала. Люди сидели, подавшись вперед, потирая руки, напряженно размышляя. Лица горели от волнения. Али, вспомнив про Айка, посмотрела в его сторону – как он отреагировал? Но он ушел еще до того, как включили свет.
10
Цифровой Сатана
Кто сражается с чудовищами, тому следует остерегаться, чтобы самому при этом не стать чудовищем. И если ты долго смотришь в бездну, то бездна тоже смотрит в тебя.
Фридрих Ницше.
По ту сторону добра и зла
Медицинский научный центр,
Университет штата Колорадо, Денвер
– Ее поймали в доме престарелых вблизи Бартсвилла, штат Оклахома, – рассказывала доктор Ямомото.
Томас, Вера Уоллах и Фоули вышли вслед за ней из ее кабинета. Последним шагал Бранч – на глазах горнолыжные очки, рукава опущены, манжеты застегнуты, чтобы скрыть шрамы.
– Дом из тех, что увидишь – потом не уснешь, – продолжала Ямомото.
Ей было никак не больше двадцати семи. Белый халат расстегнут. Под ним футболка с надписью «Пятидесятимильный кросс Лейк-Сити». Бранчу показалось, что доктор прямо лучится жизнерадостностью. На руке новенькое – не старше нескольких недель – обручальное кольцо.
Они поднялись в лифте, где висела специальная табличка, перечисляющая этажи по специальностям и сопровождаемая пояснениями на азбуке Брайля. В цокольном этаже – администрация. На верхних – отделения психиатрии и нейрофизиологии. Гости поднялись на самый верхний, где не было никакого названия, а потом прошли через какой-то коридор.
– Оказывается, администратор этого Бартсвиллского заведения сидел в тюрьме за мошенничество и подлог, – рассказывала доктор. – Надеюсь, он опять там. Настоящий магнат. Его так называемое заведение рекламировало себя, как специализирующееся на больных болезнью Альцгеймера. Он держал пациентов едва живыми, чтобы получать медицинскую страховку – чеки. Ужасающие условия, скверное обращение. Никакого медицинского персонала. Потому-то наша незваная гостья и могла там прятаться больше месяца, пока дворник ее не заметил.
Молодая женщина остановилась перед дверью с кодовым замком.
– Вот и пришли, – сказала она, осторожно набирая код. Длинные пальцы. Нежные, но сильные прикосновения.
– Вы, наверное, на скрипке играете, – предположил Томас.
Ей это явно понравилось.
– На гитаре, – призналась она. – Электрическая бас-гитара. У меня есть своя группа. «Женские секреты». Несколько парней и я.
Она придержала дверь, пропуская гостей. Бранч немедля почувствовал разницу в освещении и звуке. Никаких окон. Ни один лучик не проникает. Легкий шорох ветра по кирпичной стене. Стены тут толстые.
Слева и справа были двери, ведущие в комнаты, заполненные компьютерами. На стене – табличка с надписью: «Проект «Цифровой Адам», Государственная медицинская библиотека». Ни одной книги Бранч не увидел.
Войдя, Ямомото понизила голос:
– Нам еще повезло, что сторож обратил внимание. Администратор и его шайка даже и полицию не стали бы вызывать. Короче говоря, пришли полицейские. Они, что неудивительно, испугались. Сначала решили, что там похозяйничали звери. Один полицейский умел ловить рысей и койотов. Он где-то достал несколько старых ржавых капканов.
Посетители приблизились к ряду двойных дверей. Еще один кодовый замок. Шифр другой, заметил Бранч. Прошли по очереди: сначала комнату охраны, потом подсобное помещение, где Ямомото помогла им облачиться в зеленые халаты и хирургические маски и выдала по две пары латексных перчаток, потом главное помещение, где над пробирками и клавиатурами сидели лаборанты. Доктор вела их мимо блестящих рядов какого-то оборудования и продолжала рассказывать:
– В ту ночь она явилась опять и попала ногой в капкан. Пришла полиция – для них это было полной неожиданностью. Они к такому оказались не готовы. Ростом едва четыре фута, нога сломана – и почти одолела пятерых взрослых мужчин. Она чуть не сбежала, но все же ее поймали. Мы, конечно, предпочли бы живой экземпляр.
Они приблизились еще к одной двери – на приколотом к ней листке было написано от руки «Береги сопли».
– «Сопли»? – удивилась Вера.
Ямомото заметила табличку и перевернула надписью вниз.
– Шутка, – сказала она. – Это помещение охлаждается. Мы называем его «Яма и маятник» – помните, у Эдгара По?..
Бранчу понравилось, что она покраснела. Ямомото, конечно, профессионал. И более того, хочет произвести на них хорошее впечатление.
Доктор пропустила их внутрь. Тут оказалось не так холодно, как ожидал Бранч. Висевший на стене градусник показывал тридцать один градус по Фаренгейту. Час или два вполне можно поработать. Правда, здесь никого и не было. Вся работа выполнялась автоматически. Раздавался тихий ритмичный шорох. Ш-шш, ш-шш, ш-шш… Словно кто-то успокаивал ребенка. При каждом шорохе мигали светодиоды.
– Так ее убили? – спросила Вера.
– Нет, вовсе нет, – ответила Ямомото. – Взяли ее живой – с помощью сетки и веревок. Но капкан был ржавый. Развился сепсис, потом столбняк. Умерла до нашего приезда. Я привезла ее сюда в контейнере со льдом.
В помещении было четыре стальных прозекторских стола, на каждом – куб голубой желеобразной массы, рядом – аппаратура, каждые пять секунд производящая яркую вспышку.
– Мы назвали ее Доун, – сказала доктор.
Гости посмотрели в голубой гель – там она и была, замороженная и распиленная на четыре части.
– Мы уже наполовину компьютеризовали нашу цифровую Еву, когда нашли хейдла. – Ямомото указала на холодильники вдоль стен. – Тогда мы поместили Еву обратно в холодильник и тут же начали работать с Доун. Как видите, мы расчленили тело на четыре части и поместили каждую в специальный гель. Эти аппараты – криомикротомы. Каждые несколько секунд они снимают очередной срез толщиной полмиллиметра, а синхронизированная камера делает снимок.
– И долго оно тут находится? – спросил Фоули.
«Оно», а не «она», отметил Бранч. Фоули старался называть ее нейтрально. А Бранч, напротив, воспринимал ее как родственное существо. А как же иначе? Маленькая кисть с пятью пальцами, как у человека.
– Две недели. Сейчас тут работают лезвия и камеры. А через несколько месяцев у нас будет банк данных с двенадцатью тысячами изображений. Сорок миллионов байт информации на семидесяти лазерных дисках. С помощью мыши можно будет передвигаться по ее трехмерному изображению, изучать ее анатомию.
– А смысл?
– Понять физиологию хейдлов, – объяснила доктор. – Нам нужно знать, чем она отличается от человеческой.
– А этот процесс можно как-нибудь ускорить? – спросил Томас.
– Мы ведь даже не знаем, что ищем, не знаем, какие задавать вопросы. Мы не имеем права что-либо упустить. Сами понимаете, от мельчайшей детали может зависеть очень много.
Они разделились и подошли к разным столам. Сквозь прозрачный гель Бранч видел голень и ступню. Вот здесь капкан впился в кости. Кожа – белая, словно у рыбы.
Бранч отыскал верхнюю часть тела. Она напоминала алебастровый бюст. Из-под полуопущенных ресниц виднелись голубые глаза. Рот приоткрыт. Лезвие криомикротома двигалось на уровне шеи.
– Вы, наверное, видели много таких, – сказала доктор из-за плеча Бранча.
Голос у нее был строгим. Бранч придвинулся к столу и наклонил голову, почти сочувственно глядя на Доун.
– Они все разные, – сказал майор. – Вроде нас.
Возможно, она ждала от него другого. Большинство людей, видевших Бранча, не сомневались, что он постоянно жаждет крови хейдлов.
Ямомото заговорила мягче:
– Судя по зубам и неразвитому тазу, ей лет двенадцать-тринадцать. Разумеется, мы можем ошибаться. Нам не с чем сравнивать, поэтому мы вынуждены гадать. Очень трудно получить образцы. Казалось бы, если люди столько раз с ними сталкивались, мы тут должны ходить по колено в трупах.
– Странно, – заметила Вера, – они что – разлагаются быстрее, чем обычные млекопитающие?
– Это зависит от того, как долго они находятся на солнечном свету. Но дело в другом – тела обычно подвергаются надругательству.
Бранч заметил, что Ямомото старается на него не смотреть.
– То есть их расчленяют, или как?
– Гораздо хуже.
– Именно надругательство? – уточнил Томас. – Сильно сказано.
Ямомото подошла к холодильнику и выдвинула один из ящиков:
– А как еще назвать?
На металлическом поддоне лежал искалеченный скорчившийся труп – он напоминал мумию тысячелетней давности.
– Его поймали и сожгли неделю назад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58