- Степан Алексеевич глубоко, сво
бодно вздохнул, чувствуя, что к нему возвращаются уверенность в своих си
лах и оптимизм. - Какое счастье, что я удачно выбрал тему и она еще не устаре
ла. Верю я в успешную защиту и добьюсь этого во что бы то ни стало!
- Ну что ж, друг, от всей души желаю тебе победы! Они еще раз чокнулись, загов
орили о текущих делах.

Часть II
ЧЕРЕЗ ДЕСЯТЬ ЛЕТ

Глава 8
ПРИНЦИПЫ ГРИГОРЬЕВА

Солидная “Чайка” Григорьева затормозила у подъезда его красивого дома
на Патриарших прудах. В последние годы этот тихий московский микрорайон
близ Никитских ворот стал одним из самых престижных.
Иван Кузьмич вышел из машины и в сопровождении водителя, несшего солидны
й кейс и объемистые сумки, доверху набитые пакетами с провизией, быстрым
шагом направился к дому. Пожилой водитель еле за ним поспевал.
Кивнув в ответ на услужливое приветствие вахтера, Григорьев проследова
л к лифтам. Вместе с водителем они поднялись на шестой этаж. “Наверно, собр
ались уже все. - Иван Кузьмич, нажав кнопку звонка, ощутил укол совести. - Пре
дупредить надо было, что задерживаюсь. Ведь обещал Вере привезти к столу
деликатесы. Ждут ведь, без меня не сядут”.
За прошедшие десять лет Иван Кузьмич заметно прибавил в весе, обрюзг, пол
ысел; крестьянская, коренастая фигура несколько оплыла, появился двойно
й подбородок. Открытое его лицо и широкая улыбка по-прежнему вызывали си
мпатию, но взгляд светло-голубых глаз стал настороженным, холодным.
“Ничего страшного, - решил он, оправдывая себя. - Свои люди - не баре, потерпя
т! Должны понимать: мои дела поважнее”. Дверь распахнулась, и Вера Петровн
а, веселая, нарядная, на пороге встретила мужа.
- Наконец-то, Ванюша! Заждались! Вечно тебя задерживают! Знаю, знаю! У вас там
заботы - не нашим чета. Но и о семье помнить надо!
Если Григорьев заметно сдал, то Веру Петровну прошедшие годы миловали. О
на стала немного полнее, что в сочетании с хорошим ростом и природной стр
ойностью делало ее еще женственнее и привлекательнее. Кожа на румяном, с
ямочками на щеках лице по-прежнему гладкая, серые глаза такие же ясные; гл
адкая строгая прическа будто создана для ее милого, домашнего облика.
- Ну ладно! Давай скорее что привез! - перешла она на деловитый тон. - Пора за с
тол садиться - голодные все, как волки!
- Савелий Ильич, - попросила она водителя, - отнесите, пожалуйста, это на кухн
ю и передайте Агаше!
- Ванечка, дорогой, - снова повернулась она к мужу, ласково помогая ему снят
ь пиджак, - иди-ка быстро умойся - и к гостям! Я повешу.
Убрав все лишнее в стенной шкаф, Вера Петровна прошла на свою образцово о
борудованную кухню. О таких вещах, как огромный финский холодильник и не
мецкая плита с грилем, рядовые граждане могли только мечтать.
- Давай-ка я займусь закусками, а ты иди на стол накрывай, - предложила она су
етившейся на кухне Агаше и с ходу принялась нарезать, раскладывать по та
релкам, украшать зеленью и лимоном привезенные Иваном Кузьмичом сервел
ат, осетрину, икру.
Агаша - минувшие годы превратили ее в маленькую, сухонькую старушку - побе
жала в столовую выполнять указание хозяйки. Вскоре все красовалось на ст
оле - свежее, аппетитное.

* * *

Семейное торжество в доме Григорьевых организовано было по случаю помо
лвки Варвары, младшей и единственной сестры Веры Петровны. Бойкой, остро
й на словцо, ей долго не везло в личной жизни: за тридцать уже, а замужем не б
ыла.
Привлекательная, как и старшая сестра, и такая же добрая душа, она отпугив
ала претендентов на свою руку кажущейся несерьезностью и легкомыслием.
Отзывчивая, увлекающаяся по натуре, так строила свои романы, что все они о
казывались скоротечными.
Вера Петровна и тетя Дуся, самые близкие люди, поставили было на ней крест
, как вдруг в ее судьбе произошел поворот. Очередной роман - с молодым докт
ором, всего год назад прибывшим в больницу, где работала Варя, - перерос в и
стинное чувство и привел к благополучному финалу.
- Слава мой без комплексов, - счастливо улыбаясь, поведала Варя сестре и те
тке. - Ему до лампочки, что у меня раньше там было. Потому что знает: люблю ег
о одного - всей душой. И он меня обожает, мне сердце сказало, а оно не обманыв
ает. Мы со Славой - на всю жизнь!
- Вот и не верь после этого, что браки заключаются на небесах! - радовались з
а нее и Вера, и тетя Дуся.
Жених Вари - Вячеслав Никитин, среднего роста молодой человек, в очках - кр
асотой не блистал; но во всем его облике - худощавой, подтянутой фигуре, пр
одолговатом лице, увенчанном шапкой распадающихся надвое русых волос, -
было много мужского обаяния.
- Слава без отца вырос, - рассказывала Варя. - Мать его, Калерия Ивановна, сум
ела его воспитать и трудолюбивым, и самостоятельным. Мечтала, чтоб продо
лжил дело ее отца - знаменитого нефтяника. Но Слава захотел детским врачо
м стать - и стал. Представляете - она и словечка не сказала против! Какая жен
щина!
Естественно, Григорьевым хотелось узнать будущего родственника поближ
е, вот они и устроили обед: Слава и Варя как раз приехали в Москву - делать по
купки перед свадьбой - в провинции с продуктами по-прежнему туго.
Когда Иван Кузьмич вошел, гости смотрели цветной телевизор. Варя вскочил
а, подбежала, обняла шурина.
- Ванечка! Как я рада тебя видеть! - Она сияла счастьем. - Разреши тебя познак
омить со Славой. Он уже знает, какой ты большой начальник, побаивается, кон
ечно. - И рассмеялась, ободряюще взглянув на смущенного Никитина.
Подвела Григорьева к жениху, тот встал им навстречу; мужчины пожали друг
другу руки.
- А почему я Светочку не вижу? - обведя гостиную взглядом, удивился Иван Куз
ьмич. - Она что, у себя в комнате отсиживается ?
- Вера сказала - у подружки: к зачету по музыке готовятся, дуэтом будут петь
, - объяснила Варя. - Светочка с нами обедать не будет, придет попозже. Надеюс
ь, кавалера у меня не отобьет - слишком старенький для нее, - пошутила она, ла
сково прижимаясь к Славе и показывая в улыбке ровные белые зубы.
За столом разговор долго не клеился. Хотя женщины с присущим им радушием
окружили Славу вниманием, а Иван Кузьмич не чинясь, по-свойски расспраши
вал о больничных делах, Никитин поначалу робел и отмалчивался, смущенный
роскошью обстановки и высоким положением будущего родственника. Но ког
да подали чай, уже освоился и стал активно участвовать в общей беседе: охо
тно отвечал на вопросы, делился своими планами.
- Слава, а хотели бы вы перебраться в центр, в какую-нибудь клиническую бол
ьницу? - поинтересовалась Вера Петровна. - В сельской, хоть и большой, вам, на
верно, не у кого поучиться?
Вопрос она задала неспроста: давно втайне лелеяла мечту, чтобы сестра пе
ребралась жить поближе, а лучше всего - в Москву.
- Думаю, мне полезно поработать самостоятельно, набраться опыта, - убежден
но ответил Никитин. - У меня сейчас такая богатая практика, какой нигде не
будет, а это для врача главное. Мне никто не помогает, самому приходится пр
инимать ответственные решения; читать много, работать над собой. В нашей
тиши это все сподручнее!
В прихожей раздался нетерпеливый звонок.
- Ну вот, опять ключи забыла! - добродушно посетовала Вера Петровна и позва
ла домработницу: - Агаша, открой Светочке дверь!
- Явилась наконец! - приветствовала она дочь, когда та, наскоро умывшись и п
ричесавшись, вошла в столовую. - Познакомься с Вячеславом Андреевичем. Ты
знаешь - скоро он станет нашим родственником.
Светлана, на пороге своего шестнадцатилетия, такая же серьезная, цельная
натура, как мать, внешне совсем на нее не походила. Ростом выше, белокурая,
синеглазая, с горделиво посаженной головой - величавая, как принцесса. Эт
о впечатление усиливали неторопливые движения, плавная походка - сказал
ись гены Розанова.
Подводя дочь к Никитину, Вера Петровна пошутила:
- Это и есть наша Светочка - будущая знаменитая певица. Для твоей пациентки
она слишком взрослая, не находишь?
- Рада с вами познакомиться! - не смущаясь словами матери, приветливо улыбн
улась Светлана вставшему навстречу Никитину. - А тебя, Варенька, поздравл
яю от всей души! - Девушка не назвала ее тетей, чтобы не подчеркивать разни
цу в возрасте. - Пусть ваша семейная жизнь будет счастливой и радостной! - С
этими словами она обняла и расцеловала тронутую до слез Варвару, шепнув
ей на ухо: - А он симпатичный!

* * *

- Ну что ты все ворочаешься? И мне заснуть не даешь, - проворчал Григорьев, чу
я, что жена мучается без сна, чем-то озабоченная. - Не пойму, что тебя так рас
тревожило. Ведь все прошло хорошо. По-моему, Варя с женихом остались довол
ьны тем, как их приняли.
- Дело не в этом, - после некоторого молчания призналась Вера Петровна. - Мож
ешь считать, что я ненормальная, но у меня на душе кошки скребут. Считаешь,
я должна плясать от радости, раз Варя замуж выходит? - И, видя, что муж молчит
, удивленно ее слушает, грустно продолжала: - Лежу вот и думаю: ну что за жизн
ь у них будет? Переживаю. Жалко мне их обоих!
- Не понимаю устройства твоих мозгов. - Иван Кузьмич придвинулся к ней побл
иже. - Просто интересно - что тебя так огорчает? Вроде оба вполне всем довол
ьны...
- Был бы повнимательней - не удивлялся бы... - обиженно откликнулась она. - Ско
лько лет тебе об этом твержу!
- Давай, Вера, без загадок, а? - попросил он недовольно. - На что это я не отреаг
ировал? Кажется, ни в чем тебе не было отказа.
- А сколько раз я тебе жаловалась на тяжелую жизнь тети Дуси и Вари в дерев
не? Сколько говорила: мечтаю, чтобы и они в хороших условиях жили. Чтоб Вар
я работала в коллективе, где больше интересных людей. Может, тогда раньше
устроила бы свою жизнь. Ведь ей уже за тридцать! - всхлипнула она, доставая
носовой платок и утирая навернувшиеся слезы.
- Ну вот, приехали! Веселились-радовались, а теперь в слезы! Пойми-ка женску
ю логику! Верно говорят: женщина - друг человека, - пошутил Григорьев, пытая
сь развеять дурное настроение жены. - Дело-то прошлое. Надо смотреть впере
д!
- Вот я и пытаюсь - какое у них будущее... Ничего отрадного не вижу: однообраз
ная деревенская жизнь, постоянная нужда... Ванечка, дорогой, - горячо обрат
илась она к мужу, решив сделать еще одну попытку, - ты же многое можешь! Неуж
ели нельзя устроить Вячеслава в какой-нибудь крупный медицинский центр?
В большом городе, а лучше - здесь, в Москве? Их же так много! - Приняв его молча
ние за благоприятный признак, она продолжала: - Ведь видно, Вячеслав спосо
бный, трудолюбивый - он себя проявит! Да и Варя работать умеет, всегда была
на хорошем счету. А, Ванечка? Боюсь, засосет их там болото.
Иван Кузьмич молчал, обдумывая ответ. В нем боролись противоречивые чувс
тва. Давнишний их спор - по его убеждению, от родственников лучше держатьс
я подальше. Но он любил жену - жаль, что она из-за этого расстраивается. Вооб
ще-то, перевести Никитина в центр - для него пара пустяков. Однако решил не
изменять своим принципам; вздохнул, взял ее за руку, сказал ласково, но тве
рдо:
- Вот что, Веруся, давай покончим с этим раз и навсегда! Ты права, я и раньше с
тарался уйти от этого вопроса, потому что не имею права ничего делать для
родственников и знакомых. - Как ее убедить, какими словами? - Понимаешь вед
ь: на меня как на члена Центрального Комитета устремлены миллионы глаз, я
просто обязан быть примером для других. Ну как я могу разводить кумовств
о, когда сам за это наказываю?
- А как же ты Лидке Деяшкиной устроил квартиру? По блату! - не без ехидства на
помнила мужу Вера Петровна, поймав его на противоречии. - Ты и тогда говори
л: “Рискую авторитетом, будут неприятности!” Ведь ничего страшного не пр
оизошло! Ну что плохого, когда помогают родным и друзьям? Если, конечно, он
и этого заслуживают, - недоумевающе подняла она на него ясные серые глаза
. - Например: почему не посодействуешь братьям? - Перевела дыхание и продол
жала неодобрительно: - Разве не достойны они лучшей жизни? Отличные мужик
и - работящие, способные. А ты пальцем о палец для них не ударил. Как копошил
ись в навозе, так там и остались.
- Нет, ничего ты не поняла за долгие годы! - искренне возмутился Григорьев, р
ешив не уступать. - Ты, Вера, как жена партийного руководителя, должна знат
ь: у нас каждому открыты все пути, без протекции брата или свата, - напомнил
он менторским тоном агитационную истину. - Кто мне помогал, когда я пробив
ался? Может, братья? Как бы не так! Пусть сами стараются! Бог их не обидел ни
умом, ни здоровьем. Нужно больше инициативы проявлять! - И, чувствуя по мол
чанию жены, что не убедил, усилил аргументацию: - Пойми наконец: кумовство,
протекция - страшный партийный грех. Пошатнись я, допусти серьезную ошиб
ку в работе - и это тут же поставят мне в строку. Сожрут с потрохами! Вокруг м
еня - серые волки, не люди! - впервые откровенно признался он. - Да, для себя и ч
ленов семьи я могу обо всем просить, и мне пойдут навстречу, воспримут как
должное. А друзьям и родственникам - не положено! Это наши принципы! Правил
а, которым я обязан следовать. Ну хватит кукситься, давай спать. Выключи-ка
свет - мешает.

* * *

“Вот пристала ко мне со своей Варькой, как банный лист! Уж слишком она с не
й носится”, - вспомнил на следующий день Иван Кузьмич ночной разговор с же
ной. Он прогуливался по своему огромному кабинету, разминаясь после рабо
ты с неотложными документами.
Кабинет его - типичные рабочие апартаменты советских сановников высоко
го ранга. В глубине, прямо против входа, - внушительных размеров рабочий ст
ол с множеством телефонных аппаратов; над ним - большой портрет Брежнева.
Вдоль окон - длинный стол для совещаний с рядами стульев; по стенам - книжн
ые шкафы, портреты членов Политбюро. В углу кабинета - диван, журнальный ст
олик, два мягких кресла.
Григорьев испытывал беспокойство, непривычную для себя растерянность:
впервые между ним и женой пробежала черная кошка. Утром, когда он собирал
ся на работу, Вера Петровна, всегда провожавшая его, осталась в постели, со
славшись на головную боль.
“Прости меня, Ваня, - и еще глаза отвела, - мне нездоровится. Агаша покормит т
ебя завтраком”. Ничего, у нее это пройдет, - успокаивал он себя. - Вера отходч
ивая. А поступил он разумно: нужно видеть дальше своего носа! Подумав, утве
рдился он в своей правоте. Допустим, исполнил бы ее просьбу - что тогда? Кон
ец домашнему покою! Взаимные визиты, общие заботы - ни минуты свободной у В
еры. Нет уж! От родственников лучше держаться подальше. Пусть сами карабк
аются, если смогут! Он самодовольно уселся в кресло - надо продолжать рабо
ту.
- Иван Кузьмич, вас Нехорошее спрашивает, по городскому, - сообщил секретар
ь, входя в кабинет. - Соединить или сказать, что заняты?
- Ладно, поговорю. Ему отказывать не стоит, - согласно кивнул Григорьев. - Вед
ь частенько заказываешь у него билеты?
С Нехорошевым, первым заместителем министра культуры, Иван Кузьмич пост
оянно контактировал в связи с различными мероприятиями.
- Привет, Владимир Николаевич! Как здоровье супруги? Слышал, операция прош
ла благополучно? - с подчеркнутым вниманием приветствовал его Григорьев
как равного, давая понять, что у него полная информация о тех, с кем имеет д
ело. - Не стоит благодарить! Я ценю вас как очень полезного для
нас человека. Так какие проблемы? Ну что ж, послушаем, - д
оброжелательно добавил он и умолк; несколько минут выслушивал собеседн
ика.
На лице его появилось брезгливое выражение - видно, просьба Нехорошева е
му не понравилась; досадливо поморщился, вздохнул, задумчиво произнес:
- Что ж, добро. Посмотрю, Владимир Николаевич, что можно для тебя сделать. Го
воришь, твой зять из Краснодара, главврач санатория? А стаж какой? Анкета ч
истая? Родственников за границей, судимостей нет? Так, так... А по националь
ности - не из этих?.. Характер? Ладно, я с тобой свяжусь. Рано благодарить!
Хотел уже положить трубку, не дожидаясь конца благодарственных излияни
й Нехорошева, но приостановился, как бы вспомнив важное.
- Постой, Владимир Николаевич, я люблю должников, - повеселев, сообщил он уж
е более мягким тоном. - Пожалуй, есть подходящее предложение. Возьми ручку
, запиши. - Он помолчал и продолжал четко и деловито: - Мы открываем под Москв
ой новый шикарный санаторий. Красивейшее место, в часе езды от центра гор
ода. Всего на восемьдесят мест - для работников аппарата. Современнейшая
отделка, импортное медицинское оборудование. Набираем двести человек п
ерсонала. Будут жить в кирпичных домах со всеми удобствами, в меблирован
ных квартирах с цветными телевизорами. Через три года безупречной работ
ы - московская прописка! Каково?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45