Или самого себя.
– Иначе говоря, – заключил Корвин, – вопрос не по адресу. Ладно, попробую спросить у Дворкина. Где он сейчас?
– Минутку… – Роджер закрыл глаза, сосредоточиваясь на образе Дворкина, а затем сообщил: – Отбыл в неизвестном направлении. В замке его нет. Равно как и во Дворе Хаоса.
– Так ты и туда…
– Я могу увидеть весь Замок Амбера и почти весь Двор Хаоса, – сказал Роджер, – но не более того. Теневые Королевства – вне моего поля зрения. У тебя имеются еще какие-нибудь вопросы?
– Есть один. Кем является главный герой твоего романа?
– Хороший вопрос. Однако ответить я не могу, потому что еще сам не решил, кто же именно из действующих персонажей – на самом деле главный. Возможно, это я и есть.
Озрик несколько дней лишь тем и занимался, что расспрашивал остальных членов семьи о событиях, случившихся за время его отсутствия. Наконец даже сплетнице Флоре надоели бесконечные вопросы, так что она отослала его к библиотеке, а точнее – к десяти томам, аккуратно переплетенным в зеленую кожу. Книги были помечены номерами от одного до десяти, а на переплете золотом был выведен логотип: «Roger Zelazny. Chronicles of Amber».
Английский не был его родным языком; но в бытность Изгнанником Озрику пришлось изучить много наречий, ибо на тари в Теневых Королевствах говорят не многие. Поэтому он погрузился в чтение настолько, что далеко не сразу сообразил, ГДЕ же происходит действие этих романов на самом деле. Когда понял, было уже поздно.
Дочитав последнюю книгу, Озрик аккуратно поставил ее на прежнее место. Конечно, обилие различных американских идиом немного портило впечатление от книг, но и придавало им особый колорит… Да, теперь понятно, КТО стоял на страже у подножия спиральной лестницы в недрах Колвира.
Что ж, в родном королевстве за эти века произошло чересчур много событий. И что произойдет дальше – остается только гадать. Если в самом Амбере все более-менее утряслось, то его извечному оппоненту – Двору Хаоса – все еще предстоит, коль скоро на трон Хаоса сел Мерлин, сын Корвина. Что говорить, интересная семейка – папаша пишет первые пять романов, сынок – пять вторых. Насчет истинного имени автора (Роджера Желязны) у Озрика возникли кое-какие подозрения, но проверять их он не стал. Пока не нужно, незачем отрывать стражника от дела.
Чем точнее он будет обдумывать свой собственный роман, тем безопаснее для Амбера…
Тем временем с юга к Завесе Гарната по выжженным остаткам черной дороги двигалась высокая фигура в черной накидке с откинутым на спину капюшоном…
Или же – Начало…
Часть шестая
Голоса Теней
«Для сведущего в Искусстве нет вещей неизменных. По его воле в неземных садах зацветает сталь, или цветок сверкает острием меча в лунном свете.»
Роберт Эрвин Говард. «Люди Черного Круга»
Пролог
Рэйден вздрогнул во сне и открыл глаза. Внезапно возникла потребность подойти к окну и выброситься наружу.
«Очень надеюсь, что это срочно», – подумал он, подходя к окну. Выбрасываться он не стал; вместо этого Рэйден поднял с подоконника зеркальце в платиновой оправе и всмотрелся в его слабо мерцающую глубину.
Безмолвный разговор длился не слишком долго, но из него стало известно более чем достаточно. Сведения действительно были срочными и важными. Настолько, что Рэйден теперь был в затруднении – что случалось с ним крайне редко.
Наконец, решение было найдено. Он задумчиво подошел к узорчатому гобелену и откинул тяжелую ткань.
На стене висела плоская панель из дерева и слоновой кости. Расчерченная на клетки, она представляла собой аналог игрового поля; однако фигуры тут не перемещались, а были просто нарисованы прямо на цветных клетках. Пальцы Рэйдена пробежали по символам.
Ало-золотой дракон, свившийся кольцом на белом поле…
Три скрещенных меча, обвитые стебельком травы…
Радужная звездочка, за которой угадывается абрис феникса. Впрочем, это может быть отблеском от клетки ниже – там также помещен феникс, огненное оперение которого заставляет отвести взгляд…
Двусторонний боевой топор на кровавом фоне…
Черно-белый круг, разделенный пополам волнистой линией…
Серое поле с перевернутой черной звездой…
Багровый вихрь и бутон розы…
Эмалево-белая Длань на сине-стальном квадрате…
Дубовый лист на киновари в золотой рамке…
Он коснулся черной звезды. Тотчас же над доской замерцала крошечная призрачная фигура. На вызываемом была темного цвета накидка. Откинутый назад капюшон обнажал черные волосы и коротко подстриженную бороду, подчеркивающую резкие, орлиные черты лица.
– Чем обязан? – спросил тот.
– Необходима твоя помощь. – В голосе Рэйдена не было слышно энтузиазма.
– Так-так. Звучит захватывающе…
Призрак исчез и через несколько секунд возник уже во плоти. Инеррен слегка поклонился старому знакомому и задал вполне логичный вопрос:
– Где горит?
1. Трое из Колдовского Мира
Объяснения Рэйдена были не очень долгими, однако чародею пришлось серьезно задуматься. Наконец он произнес:
– Итак, если я тебя правильно понял, мне надлежит отправиться в этот… Колдовской Мир, найти тех, кто собирается переворачивать Вселенную вверх дном, и побеседовать с ними по душам. Так?
– Точно.
– Неужели подобные дела ниже твоего достоинства?
Рэйден пожал плечами. Инеррен усмехнулся.
– Понял. Значит, Богам Судьбы в это дело вмешиваться запрещено.
– Ты крайне проницателен.
– Это я и без тебя знаю, но все равно спасибо. А теперь следует уладить еще одно дело.
– Например?
– Как сказал однажды Мандор, оказывать бесплатные услуги нельзя – это вопрос престижа.
Рэйден укоризненно покачал головой.
– Учителя ты себе выбрал не лучшим образом. Ну хорошо, сколько?
– Деньги мне не нужны, – ответил чародей с непроницаемым видом. – Вместо этого напиши, пожалуйста, одну расписку.
– Это какую же?
– Диктую…
Перо бежало по тонкому пергаменту под аккомпанемент мерного голоса Инеррена и душераздирающего скрежета зубов Рэйдена:
«Я, Бог Судьбы Рэйден, Повелитель Молний, Бог Грома и прочая, в связи с поручением Высших Сил, суть коего слишком сложна, дабы приводить ее тут, был вынужден обратиться за помощью к Инеррену из Четрании. Признанный мастер арканского Турнира Пяти Колец и Игры Судьбы, Повелитель Теней любезно согласился оказать услугу Владыкам Вечности и, что с его стороны является проявлением истинного милосердия и чрезвычайного великодушия, не взял за свой труд никакой оплаты, хотя она и была предложена. В дальнейшем я, Рэйден, от имени Безымянных, сим обязуюсь не чинить никаких преград Инеррену в его стремлениях к цели.
Платиновый Цикл, эпоха Полумесяца, год Белого Быка, рассвет третьего дня четвертого месяца
Рэйден»
Пергамент был тщательно скатан в трубку и запечатан. После этого чародей упрятал сей важный документ в потайной карман и удовлетворенно вздохнул. Рэйден едва сдерживался.
– Все? – сквозь стиснутые зубы произнес он.
– Да. Обещаю, я верну тебе этот лист, если не выполню задания.
– Утешил, нечего сказать. – Слова Бога Судьбы были продиктованы безысходностью ситуации. – Готов?
Инеррен кивнул.
Голос Рэйдена раздвинул Грани, перемещая его прочь…
Сквозь пламя, мрак и пустоту,
Сквозь тлен, сомненья и мечту,
Тропою риска и азарта —
Вперед! Там ждет тебя разгадка!
…на покрытый вечными снегами горный склон. Небо было светло-голубым, с запада медленно плыли пушистые белые облака; чистый и холодный воздух пронизывали скупые лучи бледно-желтого солнца – почти такого же, как в его родной Четрании.
Чародей, призвав стихию Воздуха, скользнул по поверхности снега и в течение нескольких секунд оказался далеко внизу, на каменистом плато. Там, по крайней мере, было теплее.
«В очередной раз, – подумал Инеррен, – требуется выяснить истину. На месте моего любимого кристалла я бы рано или поздно отказался работать… Впрочем, я ведь не на его месте.
Ну хорошо. Я не тороплюсь, так что можно попробовать разузнать что-либо этим… прямым методом. Не люблю я такой образ действий, но в нем имеется своя прелесть: каждый факт в конце концов становится на предназначенное ему место в общей картине, которая подчас много сложнее, чем требуется искателю.
Кроме того, моя-то картина касается чуть ли не всей Вселенной – а раз так, она не может быть простой. Чем больше фактов, тем лучше будет выглядеть общий вид.»
Итак, составив так называемый план действий, чародей двинулся куда глаза глядят. А они глядели на северо-запад. Идти пешком показалось ему долго, скучно и утомительно, так что Инеррен прошептал заклинание – и один шаг теперь перемещал его сразу на несколько миль.
То, что люди называют совпадением, является чаще всего тщательно подготовленной шуточкой Высших Сил – Богов Судьбы, Космического Равновесия, Лордов Сфер или им подобных. Это чародею пришлось усвоить едва ли не в первую очередь, когда он только начал общаться с Рэйденом. Также он узнал, что существует еще один фактор – Его Величество Случай, как называли его Безымянные. Самый непредсказуемый из всех, абсолютно неуправляемый и – насколько Инеррену было известно – лишенный реального воплощения. Но именно Случай подстраивает совпадения, которые задают кучу хлопот тем немногим, что стараются спасти Вселенную от развала.
Не иначе как подобное совпадение привело его как раз к подножию остроконечного обелиска из светло-розового мрамора, на поверхности которого были высечены строки на неизвестном наречии. Применив заклятие Ньоса, чародей смог прочесть:
Сошлись в смертельной схватке Силы,
Добро и Свет, Порок и Тьма;
И мир остался бы в трясине
Войны – но есть всему цена.
Пришел однажды долгожданный
Час, когда Боги вниз сошли
И в бой невиданный и странный
Армады за собой вели.
Названья не было и нету
Иным из тех, кто им служил;
Пылали огненной кометой
Глаза их, когти и клыки:
Не человек, не зверь, не птица —
Но нечто, слитое в одно,
Тот, кто пред ними не склонится,
Жить в вечном мраке обречен.
Кто был за День, под знамя Ночи
Порой вставал наперекор
Судьбе; однако средь всех прочих
Она – последний приговор.
Ночь битву ту не проиграла,
День в той войне не победил —
И все же руны Зла и Мрака
Покинули Знамена Сил.
Тысячелетия минули
С тех пор. Израненной земля
Осталась. Но текли эпохи,
И вскоре отступила мгла.
Нет, не в войне ее осилил
Свет – Тьма в тот день была сильней, —
Она сама себя разбила
На сотни, тысячи частей.
А по отдельности те части
Вступили меж собой в грызню
И лишь совместные напасти
Объединили б их. Войну
Не проиграла Тьма – но Светом
Ее ослеплены глаза,
Единства в ней уж больше нету,
А почему – сказать нельзя.
И крошат воины светлой рати
Знамена Зла по одному,
Добро придет – и мир однажды
Воспрянет. Но пока – во Тьму
Уходят смельчаки, не зная,
Вернутся ли опять домой…
Но меч их острый, угрожая,
Уж над змеиной головой.
Они разят и погибают,
На место Тьмы приходит Свет,
Зло потихоньку исчезает —
Но неспокоен человек,
Он ищет новых приключений
И их находит. А тогда,
Восстав из пустоты и тлена,
Вновь Мрак вступает в города.
Начала этой нет легенде,
Конец ее – туман и мгла,
В ней все благие устремленья
Смешались с прахом. Несть числа
В тех битвах павшим. И запомнят
Ее на сотни тысяч лет —
Покуда существуют войны,
Покуда торжествует Свет.
Инеррен молча поклонился творению неизвестного поэта. Не многие из смертных способны выразить в словах понятия, которыми оперируют Боги Судьбы, решая ИХ судьбы – и судьбы ИХ миров…
Все же что-то в этих стихах было довольно странным. Но что?
Вскоре чародей понял причину охватившего его предчувствия. Руны эти были ему незнакомы, а вот рука, что высекла их… Самый стиль этого произведения был таким же, как и у грубо рифмованных надписей-указателей Теневых Троп. Конечно, здесь все выглядело намного более осмысленным, подчинялось иной причине…
Иной ли?
Указатели преследовали совершенно четкую цель: заставить идущего по Теневой Тропе выбрать одну дорогу из нескольких возможных, в зависимости от чего тот подвергался различным испытаниям – различны были и призы. А здесь? Обелиск-то стоит не на перекрестке и даже не у начала дороги – просто аккуратно обработанный знак, непонятно зачем торчащий на границе холмистой равнины и предгорий.
Непонятно зачем?
Достав из-под накидки Кристалл Истины, Инеррен внимательно посмотрел на обелиск и окружающую местность сквозь искажающую цвета и размеры – но проясняющую сознание – рубиновую призму. И у него перехватило дыхание.
Обелиск на самом деле был не десятифутовым четырехгранным пилоном с тщательно заостренной вершиной, а исполинским, слишком тонким для своей высоты, пятиугольным столбом, уходившим в голубизну небосвода. Прищелкнув языком – подобное мастерство в обращении с Иллюзиями заслуживало восхищения, – чародей попытался было проникнуть сквозь оболочку заклятия без помощи камня, но тут же получил отпор.
Тогда он прошептал старое доброе заклятие Хождения в Облаках. И окутавший Инеррена плотный серый туман, послушный его воле, поднялся вверх вместе с ним. Чародей взлетал вначале довольно медленно, потом все быстрее и быстрее, так, что обогнал бы даже арбалетную стрелу, – но столб упорно лез все выше и выше.
Голубизна перешла в бледно-лиловый цвет, который вскоре сменился едва ли не чернотой Бездны. Воздух исчез. Дышать было нечем, а бледный призрак столба все так же маячил рядом.
Заполнив легкие вместо воздуха энергией, Инеррен прибавил скорость, рассекая пустоту, подобно комете.
Довольно фальшиво насвистывая основную мелодию песни Небесного Странника, Гэррок поднялся по тринадцати черным ступеням. Алебарды стражников скрестились перед исполинской фигурой, закованной в серые латы.
Свист прекратился.
– Уберите эти шпильки, – сказал он, – или я заставлю вас проглотить их.
– Ключ! – потребовали стражники.
Гэррок слегка приподнял правую руку, согнув указательный палец. Стражник слева схватился за горло и с посиневшим от удушья лицом сполз по стене. Пришелец чуть повернулся к другому, и того постигла та же участь.
Преспокойно переступив через бездыханные тела, Гэррок толкнул дверь. Заперто.
– Не слишком учтиво, – заметил он, прошептав приказ. Металлическая плита, способная выдержать атаку сотни разъяренных демонов, треснула и аккуратно распалась на четыре части.
Призрачный череп ринулся на наглого пришельца, стремясь проглотить его, – однако Гэррок только поднял забрало, чтобы было видно его лицо, и иронически усмехнулся. Страж с испуганным воплем отлетел в сторону.
– Передай Руэлу, чтобы немедленно спустился, – бросил Гэррок, с облегчением опуская забрало. Он терпеть не мог запаха, царившего внутри Башни Девяти Колец.
– А, это ты, – послышался знакомый голос сзади.
Гэррок повернулся. На сей раз Руэл избрал форму Солдата Хаоса с проложенными по багровой ткани одеяния золотистыми стрелками, не совсем гармонировавшими с физиономией отъявленного пьяницы и сластолюбца. Божественное могущество не могло изменить сути этой порочной души, отражавшейся на чертах любого лица спустя считанные секунды после его изменения.
– У нас проблемы, – без предисловия заявил Гэррок.
– Так-так. Раз уж Серый Рыцарь говорит, что у него проблемы, то у него действительно проблемы.
– У НАС проблемы, – повторил Гэррок, подчеркнув нужное слово. – Вероятно, это касается и Хьюрона.
– А почему же ты явился ко мне, а не к нему?
– В прошлый визит я снес там почти половину крепостной стены, – пояснил Серый Рыцарь, – и сейчас был твой черед.
– Послушай, – заметил Руэл подчеркнуто нейтральным тоном, – ты никогда не пробовал просто постучать в дверь и немного подождать, пока откроют? Мне, знаешь ли, недешево обойдется менять ее.
– Не меняй, мне-то что.
– Да, ты как был бродягой, так и остался. Шляешься по всем закоулкам, спишь где придется…
– Зато у меня всегда самые последние сведения. А вы? Закрылись в своих коробках и даже нос не удосужитесь высунуть наружу.
Солдат Хаоса понял, что Гэррока не переспорить, и сменил тему.
– Так что у нас за проблемы?
– Безымянным известно о наших действиях.
Руэл пожал плечами:
– Они ведь не отвечают за этот сектор…
– Официально – нет. Но они уверяют, что вся Вселенная находится под их негласным контролем. А ты не забыл основной метод действия Судьбы? – Серый Рыцарь сделал паузу нужной длительности и как раз к моменту, когда собеседник сделал единственно правильный вывод, завершил фразу:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62
– Иначе говоря, – заключил Корвин, – вопрос не по адресу. Ладно, попробую спросить у Дворкина. Где он сейчас?
– Минутку… – Роджер закрыл глаза, сосредоточиваясь на образе Дворкина, а затем сообщил: – Отбыл в неизвестном направлении. В замке его нет. Равно как и во Дворе Хаоса.
– Так ты и туда…
– Я могу увидеть весь Замок Амбера и почти весь Двор Хаоса, – сказал Роджер, – но не более того. Теневые Королевства – вне моего поля зрения. У тебя имеются еще какие-нибудь вопросы?
– Есть один. Кем является главный герой твоего романа?
– Хороший вопрос. Однако ответить я не могу, потому что еще сам не решил, кто же именно из действующих персонажей – на самом деле главный. Возможно, это я и есть.
Озрик несколько дней лишь тем и занимался, что расспрашивал остальных членов семьи о событиях, случившихся за время его отсутствия. Наконец даже сплетнице Флоре надоели бесконечные вопросы, так что она отослала его к библиотеке, а точнее – к десяти томам, аккуратно переплетенным в зеленую кожу. Книги были помечены номерами от одного до десяти, а на переплете золотом был выведен логотип: «Roger Zelazny. Chronicles of Amber».
Английский не был его родным языком; но в бытность Изгнанником Озрику пришлось изучить много наречий, ибо на тари в Теневых Королевствах говорят не многие. Поэтому он погрузился в чтение настолько, что далеко не сразу сообразил, ГДЕ же происходит действие этих романов на самом деле. Когда понял, было уже поздно.
Дочитав последнюю книгу, Озрик аккуратно поставил ее на прежнее место. Конечно, обилие различных американских идиом немного портило впечатление от книг, но и придавало им особый колорит… Да, теперь понятно, КТО стоял на страже у подножия спиральной лестницы в недрах Колвира.
Что ж, в родном королевстве за эти века произошло чересчур много событий. И что произойдет дальше – остается только гадать. Если в самом Амбере все более-менее утряслось, то его извечному оппоненту – Двору Хаоса – все еще предстоит, коль скоро на трон Хаоса сел Мерлин, сын Корвина. Что говорить, интересная семейка – папаша пишет первые пять романов, сынок – пять вторых. Насчет истинного имени автора (Роджера Желязны) у Озрика возникли кое-какие подозрения, но проверять их он не стал. Пока не нужно, незачем отрывать стражника от дела.
Чем точнее он будет обдумывать свой собственный роман, тем безопаснее для Амбера…
Тем временем с юга к Завесе Гарната по выжженным остаткам черной дороги двигалась высокая фигура в черной накидке с откинутым на спину капюшоном…
Или же – Начало…
Часть шестая
Голоса Теней
«Для сведущего в Искусстве нет вещей неизменных. По его воле в неземных садах зацветает сталь, или цветок сверкает острием меча в лунном свете.»
Роберт Эрвин Говард. «Люди Черного Круга»
Пролог
Рэйден вздрогнул во сне и открыл глаза. Внезапно возникла потребность подойти к окну и выброситься наружу.
«Очень надеюсь, что это срочно», – подумал он, подходя к окну. Выбрасываться он не стал; вместо этого Рэйден поднял с подоконника зеркальце в платиновой оправе и всмотрелся в его слабо мерцающую глубину.
Безмолвный разговор длился не слишком долго, но из него стало известно более чем достаточно. Сведения действительно были срочными и важными. Настолько, что Рэйден теперь был в затруднении – что случалось с ним крайне редко.
Наконец, решение было найдено. Он задумчиво подошел к узорчатому гобелену и откинул тяжелую ткань.
На стене висела плоская панель из дерева и слоновой кости. Расчерченная на клетки, она представляла собой аналог игрового поля; однако фигуры тут не перемещались, а были просто нарисованы прямо на цветных клетках. Пальцы Рэйдена пробежали по символам.
Ало-золотой дракон, свившийся кольцом на белом поле…
Три скрещенных меча, обвитые стебельком травы…
Радужная звездочка, за которой угадывается абрис феникса. Впрочем, это может быть отблеском от клетки ниже – там также помещен феникс, огненное оперение которого заставляет отвести взгляд…
Двусторонний боевой топор на кровавом фоне…
Черно-белый круг, разделенный пополам волнистой линией…
Серое поле с перевернутой черной звездой…
Багровый вихрь и бутон розы…
Эмалево-белая Длань на сине-стальном квадрате…
Дубовый лист на киновари в золотой рамке…
Он коснулся черной звезды. Тотчас же над доской замерцала крошечная призрачная фигура. На вызываемом была темного цвета накидка. Откинутый назад капюшон обнажал черные волосы и коротко подстриженную бороду, подчеркивающую резкие, орлиные черты лица.
– Чем обязан? – спросил тот.
– Необходима твоя помощь. – В голосе Рэйдена не было слышно энтузиазма.
– Так-так. Звучит захватывающе…
Призрак исчез и через несколько секунд возник уже во плоти. Инеррен слегка поклонился старому знакомому и задал вполне логичный вопрос:
– Где горит?
1. Трое из Колдовского Мира
Объяснения Рэйдена были не очень долгими, однако чародею пришлось серьезно задуматься. Наконец он произнес:
– Итак, если я тебя правильно понял, мне надлежит отправиться в этот… Колдовской Мир, найти тех, кто собирается переворачивать Вселенную вверх дном, и побеседовать с ними по душам. Так?
– Точно.
– Неужели подобные дела ниже твоего достоинства?
Рэйден пожал плечами. Инеррен усмехнулся.
– Понял. Значит, Богам Судьбы в это дело вмешиваться запрещено.
– Ты крайне проницателен.
– Это я и без тебя знаю, но все равно спасибо. А теперь следует уладить еще одно дело.
– Например?
– Как сказал однажды Мандор, оказывать бесплатные услуги нельзя – это вопрос престижа.
Рэйден укоризненно покачал головой.
– Учителя ты себе выбрал не лучшим образом. Ну хорошо, сколько?
– Деньги мне не нужны, – ответил чародей с непроницаемым видом. – Вместо этого напиши, пожалуйста, одну расписку.
– Это какую же?
– Диктую…
Перо бежало по тонкому пергаменту под аккомпанемент мерного голоса Инеррена и душераздирающего скрежета зубов Рэйдена:
«Я, Бог Судьбы Рэйден, Повелитель Молний, Бог Грома и прочая, в связи с поручением Высших Сил, суть коего слишком сложна, дабы приводить ее тут, был вынужден обратиться за помощью к Инеррену из Четрании. Признанный мастер арканского Турнира Пяти Колец и Игры Судьбы, Повелитель Теней любезно согласился оказать услугу Владыкам Вечности и, что с его стороны является проявлением истинного милосердия и чрезвычайного великодушия, не взял за свой труд никакой оплаты, хотя она и была предложена. В дальнейшем я, Рэйден, от имени Безымянных, сим обязуюсь не чинить никаких преград Инеррену в его стремлениях к цели.
Платиновый Цикл, эпоха Полумесяца, год Белого Быка, рассвет третьего дня четвертого месяца
Рэйден»
Пергамент был тщательно скатан в трубку и запечатан. После этого чародей упрятал сей важный документ в потайной карман и удовлетворенно вздохнул. Рэйден едва сдерживался.
– Все? – сквозь стиснутые зубы произнес он.
– Да. Обещаю, я верну тебе этот лист, если не выполню задания.
– Утешил, нечего сказать. – Слова Бога Судьбы были продиктованы безысходностью ситуации. – Готов?
Инеррен кивнул.
Голос Рэйдена раздвинул Грани, перемещая его прочь…
Сквозь пламя, мрак и пустоту,
Сквозь тлен, сомненья и мечту,
Тропою риска и азарта —
Вперед! Там ждет тебя разгадка!
…на покрытый вечными снегами горный склон. Небо было светло-голубым, с запада медленно плыли пушистые белые облака; чистый и холодный воздух пронизывали скупые лучи бледно-желтого солнца – почти такого же, как в его родной Четрании.
Чародей, призвав стихию Воздуха, скользнул по поверхности снега и в течение нескольких секунд оказался далеко внизу, на каменистом плато. Там, по крайней мере, было теплее.
«В очередной раз, – подумал Инеррен, – требуется выяснить истину. На месте моего любимого кристалла я бы рано или поздно отказался работать… Впрочем, я ведь не на его месте.
Ну хорошо. Я не тороплюсь, так что можно попробовать разузнать что-либо этим… прямым методом. Не люблю я такой образ действий, но в нем имеется своя прелесть: каждый факт в конце концов становится на предназначенное ему место в общей картине, которая подчас много сложнее, чем требуется искателю.
Кроме того, моя-то картина касается чуть ли не всей Вселенной – а раз так, она не может быть простой. Чем больше фактов, тем лучше будет выглядеть общий вид.»
Итак, составив так называемый план действий, чародей двинулся куда глаза глядят. А они глядели на северо-запад. Идти пешком показалось ему долго, скучно и утомительно, так что Инеррен прошептал заклинание – и один шаг теперь перемещал его сразу на несколько миль.
То, что люди называют совпадением, является чаще всего тщательно подготовленной шуточкой Высших Сил – Богов Судьбы, Космического Равновесия, Лордов Сфер или им подобных. Это чародею пришлось усвоить едва ли не в первую очередь, когда он только начал общаться с Рэйденом. Также он узнал, что существует еще один фактор – Его Величество Случай, как называли его Безымянные. Самый непредсказуемый из всех, абсолютно неуправляемый и – насколько Инеррену было известно – лишенный реального воплощения. Но именно Случай подстраивает совпадения, которые задают кучу хлопот тем немногим, что стараются спасти Вселенную от развала.
Не иначе как подобное совпадение привело его как раз к подножию остроконечного обелиска из светло-розового мрамора, на поверхности которого были высечены строки на неизвестном наречии. Применив заклятие Ньоса, чародей смог прочесть:
Сошлись в смертельной схватке Силы,
Добро и Свет, Порок и Тьма;
И мир остался бы в трясине
Войны – но есть всему цена.
Пришел однажды долгожданный
Час, когда Боги вниз сошли
И в бой невиданный и странный
Армады за собой вели.
Названья не было и нету
Иным из тех, кто им служил;
Пылали огненной кометой
Глаза их, когти и клыки:
Не человек, не зверь, не птица —
Но нечто, слитое в одно,
Тот, кто пред ними не склонится,
Жить в вечном мраке обречен.
Кто был за День, под знамя Ночи
Порой вставал наперекор
Судьбе; однако средь всех прочих
Она – последний приговор.
Ночь битву ту не проиграла,
День в той войне не победил —
И все же руны Зла и Мрака
Покинули Знамена Сил.
Тысячелетия минули
С тех пор. Израненной земля
Осталась. Но текли эпохи,
И вскоре отступила мгла.
Нет, не в войне ее осилил
Свет – Тьма в тот день была сильней, —
Она сама себя разбила
На сотни, тысячи частей.
А по отдельности те части
Вступили меж собой в грызню
И лишь совместные напасти
Объединили б их. Войну
Не проиграла Тьма – но Светом
Ее ослеплены глаза,
Единства в ней уж больше нету,
А почему – сказать нельзя.
И крошат воины светлой рати
Знамена Зла по одному,
Добро придет – и мир однажды
Воспрянет. Но пока – во Тьму
Уходят смельчаки, не зная,
Вернутся ли опять домой…
Но меч их острый, угрожая,
Уж над змеиной головой.
Они разят и погибают,
На место Тьмы приходит Свет,
Зло потихоньку исчезает —
Но неспокоен человек,
Он ищет новых приключений
И их находит. А тогда,
Восстав из пустоты и тлена,
Вновь Мрак вступает в города.
Начала этой нет легенде,
Конец ее – туман и мгла,
В ней все благие устремленья
Смешались с прахом. Несть числа
В тех битвах павшим. И запомнят
Ее на сотни тысяч лет —
Покуда существуют войны,
Покуда торжествует Свет.
Инеррен молча поклонился творению неизвестного поэта. Не многие из смертных способны выразить в словах понятия, которыми оперируют Боги Судьбы, решая ИХ судьбы – и судьбы ИХ миров…
Все же что-то в этих стихах было довольно странным. Но что?
Вскоре чародей понял причину охватившего его предчувствия. Руны эти были ему незнакомы, а вот рука, что высекла их… Самый стиль этого произведения был таким же, как и у грубо рифмованных надписей-указателей Теневых Троп. Конечно, здесь все выглядело намного более осмысленным, подчинялось иной причине…
Иной ли?
Указатели преследовали совершенно четкую цель: заставить идущего по Теневой Тропе выбрать одну дорогу из нескольких возможных, в зависимости от чего тот подвергался различным испытаниям – различны были и призы. А здесь? Обелиск-то стоит не на перекрестке и даже не у начала дороги – просто аккуратно обработанный знак, непонятно зачем торчащий на границе холмистой равнины и предгорий.
Непонятно зачем?
Достав из-под накидки Кристалл Истины, Инеррен внимательно посмотрел на обелиск и окружающую местность сквозь искажающую цвета и размеры – но проясняющую сознание – рубиновую призму. И у него перехватило дыхание.
Обелиск на самом деле был не десятифутовым четырехгранным пилоном с тщательно заостренной вершиной, а исполинским, слишком тонким для своей высоты, пятиугольным столбом, уходившим в голубизну небосвода. Прищелкнув языком – подобное мастерство в обращении с Иллюзиями заслуживало восхищения, – чародей попытался было проникнуть сквозь оболочку заклятия без помощи камня, но тут же получил отпор.
Тогда он прошептал старое доброе заклятие Хождения в Облаках. И окутавший Инеррена плотный серый туман, послушный его воле, поднялся вверх вместе с ним. Чародей взлетал вначале довольно медленно, потом все быстрее и быстрее, так, что обогнал бы даже арбалетную стрелу, – но столб упорно лез все выше и выше.
Голубизна перешла в бледно-лиловый цвет, который вскоре сменился едва ли не чернотой Бездны. Воздух исчез. Дышать было нечем, а бледный призрак столба все так же маячил рядом.
Заполнив легкие вместо воздуха энергией, Инеррен прибавил скорость, рассекая пустоту, подобно комете.
Довольно фальшиво насвистывая основную мелодию песни Небесного Странника, Гэррок поднялся по тринадцати черным ступеням. Алебарды стражников скрестились перед исполинской фигурой, закованной в серые латы.
Свист прекратился.
– Уберите эти шпильки, – сказал он, – или я заставлю вас проглотить их.
– Ключ! – потребовали стражники.
Гэррок слегка приподнял правую руку, согнув указательный палец. Стражник слева схватился за горло и с посиневшим от удушья лицом сполз по стене. Пришелец чуть повернулся к другому, и того постигла та же участь.
Преспокойно переступив через бездыханные тела, Гэррок толкнул дверь. Заперто.
– Не слишком учтиво, – заметил он, прошептав приказ. Металлическая плита, способная выдержать атаку сотни разъяренных демонов, треснула и аккуратно распалась на четыре части.
Призрачный череп ринулся на наглого пришельца, стремясь проглотить его, – однако Гэррок только поднял забрало, чтобы было видно его лицо, и иронически усмехнулся. Страж с испуганным воплем отлетел в сторону.
– Передай Руэлу, чтобы немедленно спустился, – бросил Гэррок, с облегчением опуская забрало. Он терпеть не мог запаха, царившего внутри Башни Девяти Колец.
– А, это ты, – послышался знакомый голос сзади.
Гэррок повернулся. На сей раз Руэл избрал форму Солдата Хаоса с проложенными по багровой ткани одеяния золотистыми стрелками, не совсем гармонировавшими с физиономией отъявленного пьяницы и сластолюбца. Божественное могущество не могло изменить сути этой порочной души, отражавшейся на чертах любого лица спустя считанные секунды после его изменения.
– У нас проблемы, – без предисловия заявил Гэррок.
– Так-так. Раз уж Серый Рыцарь говорит, что у него проблемы, то у него действительно проблемы.
– У НАС проблемы, – повторил Гэррок, подчеркнув нужное слово. – Вероятно, это касается и Хьюрона.
– А почему же ты явился ко мне, а не к нему?
– В прошлый визит я снес там почти половину крепостной стены, – пояснил Серый Рыцарь, – и сейчас был твой черед.
– Послушай, – заметил Руэл подчеркнуто нейтральным тоном, – ты никогда не пробовал просто постучать в дверь и немного подождать, пока откроют? Мне, знаешь ли, недешево обойдется менять ее.
– Не меняй, мне-то что.
– Да, ты как был бродягой, так и остался. Шляешься по всем закоулкам, спишь где придется…
– Зато у меня всегда самые последние сведения. А вы? Закрылись в своих коробках и даже нос не удосужитесь высунуть наружу.
Солдат Хаоса понял, что Гэррока не переспорить, и сменил тему.
– Так что у нас за проблемы?
– Безымянным известно о наших действиях.
Руэл пожал плечами:
– Они ведь не отвечают за этот сектор…
– Официально – нет. Но они уверяют, что вся Вселенная находится под их негласным контролем. А ты не забыл основной метод действия Судьбы? – Серый Рыцарь сделал паузу нужной длительности и как раз к моменту, когда собеседник сделал единственно правильный вывод, завершил фразу:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62