Айра тем временем, взглянув на него с издевательской усмешкой, произнесла:
Барьеры расступились, и дорога
Ведет меня к могиле у порога:
Под нею – тот, кто Силою Теней
Увел от Смерти множество людей.
Хоть он и умер, но живет, как прежде,
И Сборщица таит еще надежду,
Что к ней он как-то в руки попадет…
Воспряньте, Силы Вечности! Вперед!
Три бесконечно долгих шага – и перед ними оказалась вертикальная пятиугольная плита. Черная каменная пентаграмма отмечала границу Искаженного Мира и Домов Боли, а рифмованная надпись на ней была сделана почерком Айры.
Инеррен прочел стихотворение, воздающее ему по заслугам, и кивнул.
– Отличная работа. Пусть остается тут.
– Да?
– Конечно. Если на меня вдруг нахлынет тоска или скука, я всегда могу прийти сюда и подумать: ведь могло быть и хуже. Место-то великолепное – граница мира, где я умер, и мира, где я провел мои лучшие годы…
– Так и знала, что тебе понравится. Я бы на твоем месте расколотила ее на тысячи осколков, однако ты как был сумасшедшим, так и остался.
– Конечно, – усмехнулся он, – я же все время имею дело с тобой. Как тут не сойдешь с ума.
Обмениваясь язвительными выпадами, они раздвинули створки Врат и шагнули на территорию Домов Боли.
Структура этих мест чем-то напоминала Хаос и Серые Страны. Собственно, именно благодаря близкому знакомству с Домами Боли чародей так быстро научился ориентироваться во Дворе Хаоса; ведь обычно тот, кто не рожден в Хаосе, за всю жизнь не может приспособиться к местным условиям.
Быстро продвигаясь по светло-серой тропинке, каждый шаг которой защищали безумные колдуны, Инеррен и Айра добрались до Скрученной Цитадели. Она, полностью оправдывая свое наименование, имела такой вид, будто неведомый колосс взял изящную эльфийскую башню одной рукой за вершину, другой у основания и, слегка сдавив, повернул слева направо.
Разметав почетный караул из шести демонов, вооруженных огненными копьями, они вошли внутрь.
– Запретная Зона! – вскричал охранник и после небрежного жеста волшебницы влип рогатой головой в стену.
– Где ва… – Страж Лестницы Слоновой Кости не успел закончить даже слова, обратившись под взглядом чародея в ледяную статую.
Быстрота и натиск – это единственный способ добиться своей цели и благополучно уйти. Так, во всяком случае, обстояло дело в этом краю Сфер.
Семь золотых дверей наверху были помечены различными символами. Одна, над которой был вырезан сжатый кулак, была заперта, и Айра направилась к ней. Приложив ладонь к тому месту, где должна была находиться щеколда, она прошептала приказ, и дверь с душераздирающим треском уступила.
– Добро пожаловать, – раздался тихий голос изнутри.
За простым, но изящным столом из какого-то светлого металла сидел невысокий человек среднего возраста. Седая бородка клинышком идеально гармонировала с острым носом и скулами, темные волосы с сильной проседью были разделены посередине ровным пробором. Глаза его были светлыми, почти белыми.
У Инеррена в голове словно возникла страница одной из его книг: старая гравюра с портретом хозяина кабинета и подписью «Верховный Лорд Ада Беел-зебуб».
– Чем могу быть полезен? – произнес он.
– У нас имеется одна просьба, Повелитель Мух, – сказала волшебница. – Она касается одного из недавно прибывших.
– Продолжай, – тем же тоном молвил Беел-зебуб.
– Его имя Шан Цунг, отправлен он сюда был из Арканы. Родного мира, к сожалению, я не знаю. Просьба заключается в следующем: он должен сообщить нам некоторые сведения.
– Трудно запугать того, кто уже находится здесь.
– Поэтому я и обращаюсь с просьбой: единственное, что ему нужно – избавление от страданий. Мы можем вернуть его к жизни.
Лорд Ада словно не слышал ее слов. Он что-то тихо насвистывал, одновременно пролистывая какие-то бумаги, пачкой сложенные у него на столе.
– Надо было допросить его до того, как отправлять сюда, – наконец сказал Беел-зебуб. – Ну хорошо, Синяя Колдунья, пускай будет по-твоему. Только с условием: следует вернуть его сюда же, и никак не позднее, чем через шесть месяцев.
– Обещаю, Повелитель Мух. И благодарю за содействие.
Лорд Ада надавил на кнопку на краю стола. Вошел крупный демон, радужные глаза которого вращались в разные стороны.
– Шан Цунг – тринадцатый коридор второго блока, отделение «Вечный Кошмар», северо-восток, Орлиное Крыло, – продиктовал Беел-зебуб. – Немедленно доставить сюда.
Мгновение – и демон вернулся, держа подмышкой обмякшее тело.
– Цена обычная, – сказал Лорд Ада. Айра кивнула.
Инеррен применил ритуал Воскрешения. Шан Цунг открыл глаза.
– Снова ты, – устало произнес он. – Даже тут нет покоя от тебя.
– Разве так обращаются к своему спасителю? – укоризненно заметил чародей. – Я возвращаю тебе жизнь.
Шан помолчал, затем резко поднялся на ноги.
– Пошли отсюда.
Попрощавшись с Повелителем Мух и высказав традиционное пожелание насчет будущей встречи, они покинули Дома Боли – больше никто не осмеливался переходить им дорогу – и переместились ко Двору Хаоса. В Призрачной Башне беседа продолжилась.
– Зачем вам понадобилось предпринимать этот поход – понятно, – сказал Шан, уже совершенно оправившийся, – существует всего одна причина. Ну что же, Диадему Даммаранга я отдам. Но мне нужна клятва от вас обоих, что все наши дела на этом и закончатся.
«Мне это не нравится, – передал Инеррен. – Данное слово следует держать, а…»
«Не волнуйся.»
– Даю слово, – заявила волшебница, – мы оба больше никогда не будем искать встречи с тобой, если только ты сам не полезешь.
– Отлично. Возьми. – Шан Цунг вынул из воздуха кольцо из зеленоватого огня шириной около двух дюймов и диаметром почти десять. – Всегда удобно держать подобные предметы при себе.
– Это уж точно. Прощай, – поднялась с места Айра. – Извини, но рукопожатием нам лучше не обмениваться.
– Знаю, – усмехнулся тот и, сделав шаг, исчез.
– А теперь не соблаговолишь ли поведать, как это ты собираешься сдержать оба обещания сразу? – начал Инеррен.
– Очень просто. Как там звали того третьего номера твоей команды, который погиб в Полночном Замке?
– Дриззт, дроу-рейнджер из Мензоберранзана.
– Ха! Тогда все еще проще…
Волшебница достала лист чистого пергамента и написала несколько строк на языке, которого чародей не знал, однако легко понял суть надписи с помощью заклятия Ньоса – оно теперь было «встроено» в застежку его накидки вместе с крошечным кристаллом Силы, так что прикосновение к кристаллу приводило чары в действие.
«Сведения для кланов Мензоберранзана. Несколько дней назад в Полночном Замке был предательски убит рейнджер по имени Дриззт. Всю ответственность за его гибель несет некий Шан Цунг, оборотень и колдун младшей ветви из стран Таона. Точное местонахождение убийцы устанавливается.
Башня Звезд»
– А теперь приложи сюда печать Черной Звезды.
– Зачем? И что значит вся эта галиматья?
– Некогда один из основателей рода темных эльфов избрал Черную Звезду своим символом. Окончилось это для него весьма плачевно, но традиция осталась, и с тех пор самые срочные послания, исходящие из Башни Звезд (там что-то типа Совета Провидцев), несут на себе ее печать.
– Гм. Ладно… – Инеррен отдал соответствующий приказ, и в конец текста добавился неповторимый черный узор.
– Я не думаю, что дроу понадобится более шести месяцев для охоты. – Айра коротким заклятием запечатала пергамент и щелчком отправила свиток в воздух.
Лети туда, где должен находиться,
Лети быстрее, чем стрела и птица,
Лети в квартал Торговцев и Воров —
Где письмоносец отбыть в путь готов!
Пергамент подчинился команде волшебницы и, все больше набирая скорость, удалился в неизвестном направлении.
– Вот так. И считай, что обе клятвы осуществлены. Я сама-то Шана и пальцем не трону, но он окажется в Домах Боли задолго до истечения шести месяцев.
Чародей пожал плечами. Чего ради было предпринимать такие хлопо-ты!
– Но взгляни только на эту штучку! Так и хочется почувствовать себя Богиней…
– Стой! – воскликнул Инеррен, однако Айра уже надевала Диадему Даммаранга себе на голову.
Зеленое пламя охватило ее полностью, не сжигая, а скорее отрезая от реального мира. Вскоре на том месте, где только что стояла Синяя Колдунья, не осталось ничего, кроме тонкого запаха розовых лепестков…
«Девятьсот девяносто девять тысяч чертей! – Чародей совсем утратил равновесие. – Надо ж ей было вляпаться в новую ловушку, когда я только вытащил ее из предыдущей!»
Только теперь дело было куда как сложнее. Инеррен видел, каким образом подействовала Диадема, а это значило, что Айра находится не где-нибудь, а среди Ушедших Богов. То, что она не пропадет и там, очевидно. Но нельзя же оставлять ее на произвол Судьбы!
Единственным, к кому чародей мог обратиться по поводу выяснения теперешнего местопребывания Ушедших Богов, был Блэк – тот якшался с ними за много лет до того, как Инеррен впервые вступил на Теневой Путь. Однако определить, где именно находится сам Блэк, было не меньшей проблемой.
«Ну прямо как в той сказке, – иронически подумал он, – иди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что.»
А как насчет Богов Судьбы?
Разве имеют они контакты с Ушедшими? Если даже и так, то каким образом можно получить от того же Рэйдена эти сведения?
Предоставив ему взамен свои услуги либо равноценную информацию.
Этот вывод чародею не понравился, но лучшего плана в настоящий момент не было. Так что он прошептал заклятие, перемещаясь внутрь дворца, куда когда-то привел его Рэйден, освободив из заточения в Источнике.
– Чему обязан визитом? – поинтересовался Рэйден при виде возникшего в его апартаментах Инеррена.
– Мне необходима информация относительно Ушедших Богов, – торжественно-мрачным тоном произнес чародей.
– Да, следует признать, на мелочи ты не размениваешься. Я бы и сам не прочь кое-что узнать об этой компании. И что же заставило тебя разыскивать их?
– Есть причина.
– Так выскажи ее.
Инеррен понял, что деваться ему некуда, и вкратце описал ситуацию. Он уже предчувствовал, ЧТО потребует Рэйден за помощь.
– …И она надела эту Диадему, убравшись из этого плана бытия в какой-то столь далекий, что я не мог ее отыскать с помощью собственных ресурсов.
Бог Судьбы, усмехнувшись, посмотрел на чародея, как обычно, читая его мысли.
– Я тебе помогу, но за это, естественно, Диадему ты отдашь мне.
– Я приведу к тебе Айру вместе с этой Диадемой, а дальше разбирайтесь сами, – уточнил Инеррен. – С ней я спорить по этому поводу не желаю.
– Ладно, пусть так. Значит, Ушедшие Боги… Знавал я одного из них, и он соорудил одну штуку…
Рэйден пружинисто поднялся, подошел к гобелену у задней стенки кабинета и откинул его. За тяжелой тканью обнаружилась крошечная потайная дверь. Достав из кармана золотой ключ, Рэйден крайне осторожно вставил его в замок и повернул дважды в одну сторону, затем один раз в другую. Дверка открылась.
– Входи, – обернулся он к Инеррену.
– Ты серьезно?
– Вполне. Это начало пути к Обратным Пределам Сфер.
– Гм. Я и не знал, что таковые существуют.
– А это Знание не предназначено для широкого круга желающих, – объяснил Рэйден, – и, если бы ставкой не была Диадема Даммаранга, ты бы все еще оставался в неведении.
– Путь охраняется? – деловито спросил чародей.
– Понятия не имею. Я еще не настолько сошел с ума, чтобы пойти по нему.
– Блестящая перспектива!
– У тебя в этих делах имеется некоторый опыт.
– Но это вовсе не значит, что мне хочется пережить подобное еще раз. Выдели-ка мне пару боевых жезлов из твоей коллекции; только на время, потом верну.
Бог Судьбы неохотно достал из плоского футляра, обитого бархатом снаружи и изнутри, три коротких стержня – металлический, деревянный и костяной. Руны на первом гласили: «Жезл Мелфа», второй был помечен эльфийским знаком Матери-Природы; третий, лишенный всяких символов, более напоминал на ощупь нечто живое.
– Это что такое?
– Сам выяснишь, – сказал Рэйден. – Он должен работать, но если меня с ним надули, этому торгашу придется туго, будь он хоть трижды дьяволом.
«Мне-то от этого не легче», – мысленно заметил Инеррен. Однако, поскольку от Рэйдена больше явно не приходилось ждать никакой поддержки, он подошел к открытой дверке и занес ногу над порогом.
Тотчас же крошечная дверь чудесным образом увеличилась до нормальных размеров… Или это он сам уменьшился? Не было никакой возможности проверить, что именно произошло, – с резким щелчком запертого замка дверь закрылась, оставив чародея в самом начале молочно-белой дорожки, убегающей в никуда.
Заткнув два жезла за пояс и сжимая третий в руке, Инеррен двинулся вперед.
Путь преподнес все обычные «прелести» Путей, начиная с капканов и разбойников и заканчивая тройкой межзвездных скитальцев. Впрочем, чародей вовсе не был уверен в том, что более сильных охранников ему не встретится.
Жезл Мелфа испускал странного вида стрелы, наподобие огненных и ледяных, но жутковато пахнущие. Во всяком случае, при попадании в цель – а попадали они не всегда, – жертва превращалась в желтоватую кашицу. Эльфийский жезл пока не действовал, что было неудивительно, учитывая характер этого Пути – ведь здесь напрочь отсутствовала живая природа. Костяной жезл Инеррен еще не проверял, исключительно в целях собственной безопасности.
Казалось, прошли часы или даже дни с тех пор, как он оказался в этом странном мире, но ни голод, ни жажда чародея покуда не беспокоили. Впрочем, это было единственным положительным обстоятельством в этом начинавшем казаться бесконечным странствии.
Из белого, кисельно-жидкого тумана, клубившегося по обеим сторонам дороги, выступили несколько фигур, идущих вроде бы в том же направлении. Инеррен крепче сжал жезл, хотя Черная Звезда не подавала упреждающего сигнала «опасность».
Фигуры ничего угрожающего не предпринимали, всего лишь следуя своим маршрутом и настороженно зыркая по сторонам, как и сам чародей. Их число все увеличивалось, и Инеррен машинально начал размышлять, что же они делают на Пути к Ушедшим Богам. Мысль была интересной сама по себе, да к тому же больше ему тут совершенно нечем было заняться. Например, этот вот старик в мышиного цвета балахоне и измятой шляпе – он кто, Ушедший Бог или простой исследователь? Или…
Тут чародей услышал тихое бормотание. Он вслушался – точно, каждый из идущих рядом произносил некие слова, словно повторяя навсегда заученную молитву. Несколько минут, и Инеррен мог разобрать весь текст:
Мы шли по тысячам путей
Сквозь бездны знаний и страстей,
Сменив миллионы душ и тел,
Чтоб обрести здесь свой удел;
Нас били волны и ветра,
Сжигали холод и жара,
Мы умирали в сотнях войн
И уходили в мир иной.
Пройдя сквозь боль, забвенье, страх,
Мечтанья все повергнув в прах,
Мы одолели долгий путь,
Хоть можно было и свернуть
И отдых краткий обрести
На нескончаемом Пути —
А после позабыть о том,
Куда вообще все мы идем…
Мы одолели рай и ад,
Пред нами пали Стражи Врат;
Пронзая страны и года,
Мы держим путь свой в никуда…
Испить до края чашу Зла,
Наполнить вновь водой Добра,
Поставить на края Весов —
И вновь вперед, за Грань Миров!
Предательство, удачи, грех
И горький отвращения смех —
Все знали мы. И, все забыв,
Идем к истокам дней былых —
Зачем, к чему и для чего?
Вопрос тот вовсе не простой —
И нет ответа. Как и тех,
Кто был для нас главнее всех.
Сквозь стены рабского труда,
Где путь закрыт нам навсегда,
Мы шли, пронзая Тьму и Свет…
Для нас нигде прощенья нет —
Забыв мечтанья и покой,
Уходим снова. За Судьбой,
Что нас призвала, и конец
Далек, как Звездный наш Венец.
За поворотом – поворот,
За небосводом – небосвод,
За Гранью – Грань: таков наш Путь,
С которого уж не свернуть.
Мы – часть его, а он – часть нас,
Мы – его время, он – нам час…
И наши голоса звучат
Во все часы, во всех мирах.
Идущий впереди, не стой!
Идущий позади – не ной!
Идущий рядом, тверже шаг,
Отбрось сомнения и страх —
Им нету места на Пути,
Здесь храбрость только лишь в чести.
И тело, разум и душа
Бредут куда-то не спеша.
Странный стих, подумал чародей. И странные рассказчики – дойдя до конца, каждый переводил дух и начинал все повествование сначала…
Странные? Будешь тут странным, когда идешь по ТАКОМУ Пути!
Инеррен по-новому взглянул на окружающих, чем-то похожих на него самого. Возможно, Айра и была права: чародей так до конца и не расстался со своим безумием, в котором находил опору для Искусства и поддержку в трудную минуту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62