- Ты можешь аннулировать все.
- Ты, кажется, не понимаешь. Я люблю своего мужа. - Она говорила
теплым голосом, но чувствовалась какая-то горечь в ее словах, и голос ее
дрожал. - Фрэнсис - в нем есть все, что я мечтала увидеть в мужчине. Вы
ничего не сможете изменить, не пытайтесь.
- Спасибо, моя прелесть, - прозвучал голос.
Это был Мартель со своим акцентом. Нет сомнения, он все слушал стоя у
входа. Он появился из прихожей позади Джинни и взял ее за руку. Его рука
на фоне ее светло-серого рукава выглядела темной, похожей на траурную
повязку.
Питер прикусил нижнюю губу. Я придвинулся к нему. Был ли он
французским аристократом, или дешевым жуликом, или грязной помесью того и
другого, но я уже не сомневался - муж Джинни был опасным человеком, чтобы
с ним запросто связываться.
- Поздравляю вас со свадьбой, - произнес я серьезно без всякой
иронии.
Он поклонился, коснувшись рукой груди:
- Мерси боку.
- Где же был совершен обряд?
- В здании магистрата, и сам судья зарегистрировал нас. Полагаю, что
все было законно.
- А конкретно, в каком здании?
- А это не имеет значения. Жизнь содержит свои частности, а я
привержен праву на приватность. Что разделяет и моя дорогая жена.
Он улыбнулся, глядя сверху ей в лицо. Его улыбка изменилась, когда он
перевел взгляд на меня. Она стала широкой и полной издевки.
- Не с вами ли мы встретились у плавательного бассейна сегодня?
- Да, со мной.
- Этот человек был здесь и раньше, - сказала Джинни. - Когда тот
парень хотел сфотографировать тебя, он сидел в машине.
Мартель обошел свою жену и приблизился ко мне. Я подумал, не войдет
ли в игру вновь тот маленький пистолет. Мне так же было непонятно, какая
темная жидкость оставила отпечаток каблука на бетонном крыльце. Такая же
засохшая жидкость блестела и на каблуке правого ботинка Мартеля.
- Скажите, кто вы такой, месье? И что дает вам право задавать
вопросы?
- Я сказал вам свое имя. Я детектив, и меня наняли, и это моя работа
- задавать вопросы.
- Наняты одним из присутствующих здесь. - Он посмотрел с ненавистью
на Питера.
- Это верно, - сказал Питер. - И мы продолжим наблюдать за вами до
тех пор, пока не узнаем, чего вы хотите.
- Сегодня у меня есть все, чего я хочу. - Он обернулся к Джинни с
протянутой к ней рукой. Это было немного похоже на сцену из оперы, скорее
даже, оперетты. Казалось, что в следующий момент веселые деревенские
жители вступят на сцену для веселого танца.
Я произнес, чтобы прогнать это впечатление:
- В данный момент меня интересует один вопрос: это кровь на вашем
каблуке?
Он посмотрел на каблук и затем быстро снова на меня.
- Полагаю, что это кровь.
Согнутые пальцы Джинни прижались к ее рту, будто еще один крик
застрял в ее горле.
Мартель произнес спокойно:
- Мою жену напугала крыса, она же вам сказала. - Он слышал это. - Я
убил ее.
- С помощью каблука?
- Да, - он топнул по асфальту. - Я фехтовальщик, у меня быстрая
реакция и тренированные ноги.
- Действительно, для этого нужны быстрые ноги. Можно увидеть эту
крысу?
- Ее, вероятно, уже не найти. Я вышвырнул ее сразу же вниз для кошек.
Здесь, на склонах гор, живут дикие звери, не так ли, моя радость?
Джинни отняла руки и сказала "да". Она смотрела на Мартеля со
смешанным чувством восхищения и страха. "Возможно, это проявление любви, -
подумал я, - но не в очень привычной форме".
Мартель продолжал:
- Моя жена и я, мы любим диких животных.
- Но не крыс?
- Нет, не крыс. - Он выдал мне широкую издевательскую улыбку. Его
глаза и выдающийся нос, казалось, испытывали мое терпение.
- Могу я просить вас оставить нас, мистер Арчер? Я проявил максимум
терпения и к вам, и к вашим вопросам. И пожалуйста, заберите с собой вот
этот экземпляр, - он мотнул головой в сторону Питера с таким видом, будто
этот толстый молодой человек не принадлежал к человеческой расе.
Питер спросил:
- Почему вы не зададите ему те пять вопросов?
Мартель поднял брови.
- Пять вопросов? Обо мне самом?
- Непосредственно касающихся вас.
Теперь, когда о них зашла речь, вопросы показались слишком детскими,
просто наивными. Световое оформление всей сцены создавало впечатление
оперной буффонады. Весь двор под светом ламп казался амфитеатром и походил
на сцену, где разыгрывался какой-то спектакль.
Я пробормотал недовольным голосом:
- Вопросы касаются французской культуры и мне сказали, что
образованный француз должен быть в состоянии ответить на них.
- И у вас есть сомнения, что я являюсь достаточно образованным
французом?
- У вас есть шанс доказать это раз и навсегда. Вы примете вызов?
Он покачал головой:
- Почему бы и нет?
Я достал два листка бумаги.
- Первое. Кто написал сценарий "Опасного союза" и кто поставил
современный фильм по нему?
- "Опасный союз"? - повторил он медленно, поправив мое произношение.
- Шодерло де Лакло написал роман. Роже Вадим сделал фильм по нему. Я
полагаю, Роже Вадим с Роже Велландом - это по поводу сценария. Этого вам
достаточно? Или же вы хотите, чтобы я пересказал вам содержание? Оно
довольно сложно и имеет отношение к дьявольской сексуальной интрижке и
развращению наивных людей. - Его голос звучал издевательски.
- Сейчас мы не будем этим заниматься. Вопрос второй. Завершите фразу:
"Лицемерный читатель..."
- "Лицемерный читатель, мой двойник, мой брат". Перевести на
английский? - обратился он к Джинни.
- Нет смысла, это из "Цветов ненависти".
- Я могу напомнить много строк из этой поэмы, если пожелаете, - с
издевкой произнес Мартель.
- В этом нет необходимости. Третье. Назовите великого французского
художника, который считал Дрейфуса виновным.
- Дега.
- Четвертое. Какую железу Декарт считал обителью души?
- Шишковидную железу. - Мартель улыбался. - Это темное дело, но
случилось так, что я читал Декарта чуть ли не каждый день.
- Пятое. Кто был главным виновником того, что Жан Гене был освобожден
из тюрьмы?
- Жан Поль Сартр, думаю, его вы имеете в виду. Хотя Коктю и другие
приложили к этому руку. Все?
- Это все. Ваша отметка - сто баллов.
- Вы вознаградите меня за это своим исчезновением?
- Ответьте еще на один вопрос, поскольку вы дали столь блестящие
ответы. Кто вы такой и что вы здесь делаете?
- Я почувствовал, как он напрягся.
- Я не обязан давать вам объяснения такого рода.
- Я полагал, что вы хотели бы прекратить всякие слухи.
- Слухи меня не беспокоят.
- Но в это вовлечены не вы один. Теперь вы женаты на местной девушке.
Он понял о чем я говорю.
- Очень хорошо, я скажу, почему я здесь, но в ответ тоже задам вам
вопрос. Скажите, кто тот человек, который хотел сфотографировать меня?
- Его зовут Гарри Гендрикс. Он торговец подержанными машинами из
Сан-Фернандо-Велли.
Мартель выказал удивление:
- Никогда не слышал о нем. Зачем ему понадобилось мое фото?
- Очевидно, кто-то ему за это платит. Он не сказал кто.
- Могу догадаться, - произнес мрачным тоном Мартель. - Ему,
безусловно, платят агенты "большого Шарля".
- Кого?
- Президента де Голля, он мой враг. Он изгнал меня из моей родной
страны. Но этого ему недостаточно. Ему нужна моя жизнь.
У него был глухой и мрачный голос. Джинни повела плечами. Даже на
Питера это произвело впечатление.
Я спросил:
- Что имеет де Голль против вас?
- Я противник его политики.
- Вы являетесь членом алжиро-французской банды?
- Мы не банда, - воскликнул он с горячностью. - Мы являемся, я бы
сказал, группой патриотов. Это "великий Шарль" враг, враг своей страны. Но
здесь сказано достаточно. Слишком много. Если его агенты выследили меня
здесь, как я полагаю, то мне нужно снова перебираться куда-нибудь.
Он повел плечами и посмотрел на темные склоны и на усыпанное звездами
небо. Это был жест, полный драматизма и прощального отчаяния, будто само
небо наблюдало эту несправедливость.
Джинни обняла его.
- Я поеду с тобой, дорогой!
- Конечно, я знал, что мне не позволят оставаться в Монтевисте. Здесь
слишком прекрасно. Но часть этой красоты я заберу с собой.
Он поцеловал волосы Джинни, которые волнами спадали с ее головы
словно шелковые пряди. Она прижалась к нему. Его руки лег-ли ей на талию.
Питер застонал, отвернулся и направился к машине.
- Теперь я прошу вашего прощения, - сказал мне Мартель. - У нас есть
свои дела. Я ответил на все ваши вопросы, не так ли?
- Чтобы окончательно все прояснить, вы не смогли бы показать мне свой
паспорт?
- Я хотел бы выполнить вашу просьбу, но не могу. Скажем, я выехал из
Франции неофициально.
- Вам удалось увезти с собой все ваши деньги?
- Большая часть осталась там. Но мое семейство имеет средства в
различных банках мира.
- Мартель - это имя принадлежит вашему семейству?
Он поднял руки ладонями вперед, как человек, которого задерживают.
- Моя жена и я, мы проявляем в отношении вас большое терпение. Вы же
не хотите, чтобы я стал нетерпеливым. Доброй ночи, - он говорил спокойным
и убедительным тоном.
Они повернулись и прошли в дом, закрыв за собой тяжелую дверь. По
пути к машине, я взглянул на передок "бентли". Номерного знака я не
увидел. Вещи, которые Мартель вынес из своей кабины, валялись
беспорядочной грудой на заднем сиденье. Все говорило о том, что он
собирается уехать, и очень скоро.
С этим я не мог ничего поделать. Я сел рядом с Питером и направил
машину вниз по дороге. Он сидел с опущенной головой, ничего не говоря.
Когда я остановился около почтового ящика, он обернулся ко мне с каким-то
раздражением.
- Вы верите ему?
- Не знаю, а вы?
- Джинни верит, - произнес он задумчиво. - Она его знает лучше, чем
мы. Он звучит убедительно.
- Слишком убедительно. У него есть ответы на все.
- Означает ли это, что он говорит правду?
- Он высказывает значительную долю ее. Человек в его положении,
которого разыскивает французское правительство за организацию заговора
против правительства, не стал бы выбалтывать нам секреты. Он не стал бы
говорить обо всем даже своей жене, если бы у него хватало ума. А он не
глуп.
- Это видно и потому, как он отвечал на вопросы профессора. Какое
может быть объяснение его вранью? Кого он хочет обмануть?
- Может быть, Джинни, она вышла за него замуж.
Питер вздохнул:
- Я проголодался. Я ничего не ел целый день.
Он вышел из моей машины и направился к своему "корвету". По дороге
ногой он зацепился за что-то, что произвело металлический звук. Я пошарил
в темноте. Это была камера, которую раздавил Мартель. Я вышел, подобрал ее
и положил в карман пиджака.
- Что вы делаете? - спросил Питер.
- Ничего, осматриваю местность.
- Я подумал только что - сегодня в клубе они подают ночной ужин. Если
вы присоединитесь ко мне, мы могли бы обсудить, что делать дальше.
Я устал от его мрачного настроения, но я также был голоден.
- Хорошо. Там мы и встретимся.

9
Но по дороге я задержался. В четверти мили от дороги, ведущей к дому
Мартеля, я увидел в темноте машину, запаркованную под зеленым дубом. Ее
очертания напоминали машину Гарри, и, когда я подошел с фонарем, чтобы
получше рассмотреть, я убедился, что это была его машина.
Помятый "кадиллак" был пуст. Номерной знак был сорван, и в маленьком
багажничке в кузове ничего не было, кроме дорожной карты из Лос-Анджелеса,
старой и такой же потрепанной, как сам "кадиллак". Гарри, вероятно,
одолжил машину в той же компании по продаже подержанных автомобилей, в
которой сам работал.
Я поднял капот и потрогал мотор. Он был теплым. Можно было
предположить, что Гарри все это время бродил около дома Мартеля. Я
подумал, не подождать ли его, но мой желудок запротестовал. Я мог увидеть
его позднее в отеле "Брейкуотер".
Я зашел к миссис Бегшоу перед ужином, оставив машину около теннисных
кортов. Сквозь эвкалиптовые заросли я прошел к коттеджу. Хозяйка появилась
в двери в шелестящем плотном халате. С нитью жемчуга, холодно
поблескивающей на груди.
- Я только что собиралась выйти. Но я сделала звонок, который вам
обещала.
Она казалась расстроенной. С напудренными щеками она выглядела много
старше. Она сказала, избегая почему-то смотреть мне в глаза:
- Мои друзья в Джорджтауне не знают Фрэнсиса Мартелся, по крайней
мере, под таким именем. Я этого не могу понять. Он говорил о них так
фамильярно и так горячо. Он знает все об их доме.
- Он мог получить информацию от слуг.
- Но он знает Вашингтон, - сказала она. - В этом я не ошибаюсь. И я
все еще лично убеждена, что он знает Плимсонов - моих друзей в
Джорджтауне. Может быть, они знали его под другим именем, а не как
Фрэнсиса Мартеля.
- Возможно. Вы описали внешний вид и манеры?
- Я разговаривала с полковником Плимсоном и сделала попытку подробно
описать его. Но очень трудно характеризовать кого-то, особенно такой тип
латиноамериканцев. Они выглядят на одно лицо. Полковник спросил, не могла
бы я прислать ему фото Мартеля.
- Сожалею, но фото у меня нет.
- Тогда не знаю, чем могу помочь, - произнесла она извиняющимся
тоном. - Я не могу нести ответственность за него или за мисс Фэблон. В
этом мире каждый отвечает за себя.
- Старшие должны присматривать за младшими тем не менее.
- Своих детей я воспитывала сама, - резко произнесла она, - часто это
было в таких условиях, о которых мне не хотелось бы вспоминать, а говорить
тем более. Если Вирджиния сделала такой неверный выбор мужчины, то я не
удивлена. Ее отец вершил весьма сомнительные дела, когда она была еще в
том ранимом возрасте, когда все принимается на веру. И в ее жизни Рой
Фэблон был не большим подарком. - Она тряхнула кудрями. - Меня ждут к
ужину. Вы должны извинить меня.
Я обошел вокруг бассейна и приблизился к главному зданию клуба.
Большая группа людей шла впереди меня.
Из-за своей стойки Элла Стром приветствовала каждого по имени. Но у
нее был какой-то отчужденный, растерянный вид.
- Вы выглядите как римская весталка.
- Я уже дважды была замужем, - ответила она холодно. - Мистер
Джемисон ожидает вас в обеденном зале.
- Пусть подождет. Я был женат всего один раз.
- Вы не делаете чести американскому женскому полу, - произнесла она с
улыбкой, которая не затронула уголки ее глаз.
- Ваш голос звучит так, будто вы не получали удовольствия от своих
свадеб.
- Со свадьбами все в порядке, это касается мужчин, за которых я
выходила замуж. Я произвожу впечатление заботливой матери или что-то в
этом роде?
- Нет.
- Я должна его приобрести. Кажется, я привлекаю определенный тип
мужчин. Оба мои мужа были в этом отношении особенными. Это не могло быть
простым совпадением. Таких особенных мужчин не много.
- Но они есть. Затрагивая вопрос о мужских особенностях, что бы вы
могли сказать о Мартеле?
- У меня не сложилось определенного впечатления. Единственное, что я
могу сказать, - он всегда очень вежлив.
Она положила руки на полированную поверхность стойки и прижала пальцы
к пальцам.
- Почему вы не поговорите о нем с мистером Столлом? Он был близок с
ним.
- А кто такой мистер Столл?
- Управляющий клубом.
Я застал его в кабинете позади приемной стойки. Отделанные ореховыми
панелями стены были увешаны фотографиями различных сборищ, теннисных
собраний и других спортивных событий. Столл не выглядел спортсменом. Он
казался приятным человеком, но с холодными глазами, около сорока лет, в
отличном костюме. Дощечка на его столе гласила: "Рето Столл, управляющий".
Он проявил сердечность, когда услышал, что я работаю на Джемисона.
- Садитесь, мистер Арчер. - У него был легкий немецкий акцент. - Что
я могу сделать для вас?
Я сел напротив него:
- Миссис Стром сказала, что у вас были проблемы с Мартелем.
- Да, небольшие. Но это в прошлом. Пусть прошлое останется прошлым,
особенно теперь, когда Мартель нас покидает.
- Он делает это из-за осложнений с вами?
- Частично, я полагаю. Я не настаивал на этом. С другой стороны, я не
настаивал, чтобы он остался, когда он объявил о своем отъезде. Я вздохнул
с облегчением, когда он вручил мне сегодня ключ от кабины и заплатил по
счету.
Столл приложил свою наманикюренную руку к груди.
- Почему?
- Этот человек подобен вулкану. Он может взорваться в любой момент.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26