С дальнего конца комнаты Уорд смотрел на них с легкой улыбкой на губах – на своих жену и сына. Такие красивые оба – невероятно, поразительно красивые! Он принял правильное решение. Морган любит сына, и эта любовь уменьшит гнев. Нужно только терпение. К счастью, чего-чего, а этого у Уорда хватает. Глава 25 – Морган, к нам посетители, – сказал Уорд, входя и спальню.Стоял очередной жаркий, влажный день. Грязно-серое небо висело низко, тут и там на нем виднелись белые завитки дыма, притворяющиеся облаками. Плотный покров превратил солнце в белый шар. Окна, открытые нараспашку, чтобы поймать случайный ветерок, не помогали. Морган было жарко, мерзко и тяжко. Она хотела выбраться из этой кровати, выбраться из этой комнаты, выбраться из этого проклятого города. После рождения Лиланда прошли три кошмарных дня, в течение которых Уорд не давал ей подняться с постели. Он нанял служанку, некую миссис Донован. Та приносила поесть и помогала переодеваться и мыться. Кроме того, она занималась Лиландом, оставляя Морган только кормление.– Мне плевать, – огрызнулась Морган.– Пришла Эмилия, а с ней Эдвард и еще один мой друг, с которым ты пока не знакома. Они пришли специально для того, чтобы справиться о твоем самочувствии.– У меня нет настроения, я не одета, чтобы встречаться с твоими друзьями.– Эмилия – твоя подруга.– Она перестала быть моей подругой, когда позволила тебе войти сюда.Из темных глаз полетели искры. На какой-то миг Морган подумала, что он ударит ее, однако Уорд взял себя в руки и покачал головой:– Ты позволила гордости взять верх над сердцем.– Ты не оставил мне выбора.Уорд глубоко вздохнул, повернулся к двери и сказал:– Она отказывается принимать гостей.Услышав голос предательницы Эмилии, Морган вздрогнула.– Не важно, чего она хочет. Я ее все равно увижу!Уорд пожал плечами и отошел в сторону. В комнату вошла Эмилия – свежая, бодрая и одетая в атласное платье в зеленую и красную клетку. Следом вошел хмурый мистер Хантингтон. Он прислонился к стене и скрестил на груди руки, словно отгородившись от всех. Его консервативный синий костюм настолько не сочетался с тошнотворным оранжевым цветом стены, что расшатанные нервы Морган содрогнулись. Последним вошел второй друг Уорда. Он был выше и худее капитана, с темными-бакенбардами и дьявольскими искрами в темно-синих глазах. Судя по клетчатому сюртуку и брюкам, он интересовался модой.– Я не позволю тебе прогнать меня прочь, – заявила Эми, решительно вздернув подбородок и усаживаясь на стул рядом с кроватью. – Я поступила так, как считала лучше. И можешь закатывать сколько угодно истерик, в следующий раз я поступлю точно так же.Морган, нахмурившись, посмотрела на нее, потом подняла голову и взглянула на незнакомца. Тот коротко поклонился и улыбнулся:– Миссис Монтгомери, счастлив познакомиться с вами.– Я веду себя невежливо, – вмешался Уорд. – Морган, позволь представить тебе Роланда Хатауэя, моего давнего друга.Морган кинула на мистера Хатауэя сердитый взгляд и с ледяным видом кивнула ему. Мужчины потоптались, и вышли.За окном начался легкий дождик, капли брызгали на подоконник. Жалостливые голубые глаза Эми всматривались в лицо Морган. Наконец она успокаивающим голосом произнесла:– Я прекрасно понимаю твое подавленное настроение, дорогая, и не ищу оправданий за то, что помогла тебе бежать, могу только напомнить, что ужасно разозлилась тогда на Эдварда. Но думаю, что исправила свою глупость, когда позвала сюда Уорда..– Эми, ты чертова дура, если считаешь, что замужество чем-нибудь мне поможет! Оно почти наверняка, приведет меня на виселицу!– Какая чушь! Ты отлично знаешь, что Уорд никогда не позволит им повесить тебя.– И как он это сделает? Он не адвокат и не судья.– Зато у него есть деньги и авторитет и он может нанять адвокатов и заплатить свидетелям, чтобы вытащить тебя из этого!– О, какая прелесть! Будет что рассказывать сыну, да? «Солнышко, я убила своего третьего мужа, но я ничего не боялась, потому что твой папочка подкупил свидетелей и они молчали».Эми вскинула голову:– В конце концов, Ричард бы все равно тебя убил!– Боже, Эми! – измученно вздохнула Морган. – Откуда тебе знать? Даже я этого не знаю.– Брак с Уордом спасет тебя, – упрямо сказала Эми. Морган закрыла глаза.– Эми, представь, сколько это будет стоить! Месяцы уйдут на то, чтобы адвокаты все утрясли, и все это время имя Уорда будут ежедневно полоскать во всех газетах. Это его уничтожит, – добавила она, проглотив слезы. – Ты понимаешь, что с ним произойдет? А с его сыном? И друзей его это заденет – и тебя, и Эдварда. И все это напрасно, потому что я на самом деле убила Ричарда.– О, Морган! – взмолилась Эми, подавшись вперед. Ее руки нервно дрожали. – Уорда так уважают в Бостоне. Скандал со временем утихнет.– Разумеется, когда меня повесят, а он снова женится. Если же нет, я всегда буду напоминать Бостону о безрассудстве Уорда.Эми вздохнула и встала.– Эдвард прав. С тобой нет смысла разговаривать сегодня. Я приду к тебе завтра.– Не стоит беспокоиться, – резко сказала Морган. – У меня нет ни малейшего желания снова видеть тебя, мистера Хатауэя или твоего драгоценного Эдварда.Эми резко втянула в себя воздух, на глаза навернулись слезы. Она поморгала, быстро повернулась и вышла из комнаты.– Боже милостивый, Уорд! – негромко воскликнул Ро. Уорд плотнее прикрыл дверь гостиной. – Как ты мог жениться на такой чертовой стерве?!После нескольких недель, проведенных во все возрастающем напряжении, после того как он вынужден был сдерживаться, несмотря на бесконечные оскорбления Морган, Уорд не выдержал. По его жилам вместо крови хлынул огонь.– Проклятие, Ро, она моя жена! Прояви чертово уважение!Ро раздраженно прошелся по комнате.– Мы это быстро поправим. Мы найдем адвоката и потребуем признать брак недействительным еще до того, как уедем из этого забытого Богом города.– Вот с этим, – сказал Эдвард, входя в комнату, – я полностью согласен. Уорд, ты не можешь оставаться ее мужем. Она тебя погубит.– И что я, по-вашему, должен сделать? – взорвался Уорд. – Объявить своего сына незаконнорожденным, а его мать – шлюхой?– Так что же ты собираешься с ней делать? – воскликнул Эдвард. – Ты не обдумал этого как следует, Уорд.– Я все очень хорошо обдумал. Через две недели я перевезу Морган на Бикон-Хилл и опубликую объявление о нашем браке и о рождении сына.«А потом возведу невидимую стену из бетона вокруг себя и своей семьи, чтобы защититься от последствий».– О Боже! – выдохнул Эдвард, откинувшись на спинку кресла. – Страшно даже представить, какой поднимется шум, Ро, глянь-ка, где-нибудь тут должно быть бренди.– Бренди нет, а ром там, на полке, – ответил Уорд. В комнату вошла Эми и прислонилась к двери. Уорд спросил:– Она все еще не в духе?– Она ведет себя отвратительно, а мысли у нее в страшном беспорядке. Я ее никогда такой не видела.– Она никогда раньше не рожала.– Ха! – выпалил Ро, протягивая Уорду стакан с ромом. – После родов Фрэн только и делала, что улыбалась. Настроение женщины никак с этим не связано.– Согласен, – кивнул Эдвард, отхлебнув рома.– А я-то мечтал увидеть тот образец совершенства, который ты нам описывал. Интересно, кто из вас двоих им является?Уорд поморщился, подавив кипящий гнев, грозивший вырваться на поверхность.– Сейчас она просто злится.– Злится? – с грубоватым смешком спросил Ро. – А на что ей злиться? Она вышла замуж за очень богатого человека, который в состоянии спасти ее от виселицы за убийство третьего мужа.Уорд помотал головой:– Ты не знаешь, о чем говоришь, Ро. Она отказывалась выйти за меня, пока я ее не принудил.– Она сопротивлялась, чтобы ты не передумал.Уорд. Эми и Уорд тревожно переглянулись. Эми пожала плечами:– Просто вы не знаете Морган. Это ром? – спросила она. – Можно мне глоточек?– Нельзя, – отрезал Эдвард. – Леди так себя не ведут, Эмилия.Уорд украдкой глянул на Ро. Тот сердито покачал головой. На какое-то мгновение обоим показалось, что Эмилия начнет спорить, но она только вздохнула и села.– Так вот, – произнес Ро. – Уорд, а о бабушке ты подумал? Когда ты собираешься представить ей свой образец совершенства – до или после того, как Бостон забьет тебя камнями?– Я подумываю написать в объявлении, что мы обвенчались в ноябре прошлого года. Заручившись согласием бабушки, можно будет сказать, что мы откладывали объявление, потому что ей не очень понравился мой выбор, но, разумеется, после того, как она увидела своего правнука, она примирилась и с Морган.Эдвард присвистнул.– О, бабушка будет в восторге от возможности изобразить чудовище в твоей сказке!Ро расхохотался:– Зато это ей здорово подходит!– А как насчет обвинения в убийстве? – спросила Эмилия, Уорд отхлебнул рома и нахмурился:– Я объявлю ее в газете как Морган Рейнольдс. Что до всего прочего… – добавил он, сделав глубокий вдох. Господи, как все сложно! – У меня еще нет всех ответов.Эдвард нахмурился:– Кто-нибудь обязательно докопается. А вот когда правду обнаружат, придется, черт возьми, расплачиваться – я уж не говорю об осложнениях с законом.– Морган боится, что ее все равно повесят, – испуганно произнесла Эмилия.Эдвард покачал головой:– Женщин вешать не любят, особенно занимающих высокое положение в обществе. Даже если Тернер будет занудствовать, ее всего лишь посадят в тюрьму.– О, разумеется, это намного лучше! – приторно-сладко пропела Эми.
– Морган, – сказал Уорд, входя в комнату. – Нам нужно поговорить.Морган не хотела разговаривать. После того ужасного визита Эми больше не приходила. Собственно, ее не посещал никто, кроме доктора. Чудовищная несправедливость ситуации все еще жгла сердце Морган, поэтому она накричала и на доктора. Теперь ее ненавидели все. Прекрасно. Она тоже их ненавидит.– Мне нечего тебе сказать, – сердито кинула Морган.– Значит, говорить буду я.– Говори, я все равно не слушаю.Уорд вздохнул и потянулся к ее руке. Морган быстро спрятала ее под одеяло. Когда их взгляды встретились, боль, которую она увидела в глазах Уорда, пронзила ее мягкое сердце. «Лучше вспомни, – тут же велела она себе, – как эти глаза стали чернее ночи. Вспомни, каким дьяволом был этот человек, когда ты рожала, как он стоял, скрестив на груди руки, равнодушный к твоим мучениям, отказывая тебе в помощи».– Морган, ты должна простить меня.– Это почему я должна? Что ты сделал, чтобы заслужить прощение?– Да ты не дала мне такой возможности!– А это, – едко ответила Морган, – потому, что ты совершил непростительное.– Я сделал это только ради твоего блага!– Ты сделал это по своим эгоистичным соображениям, совершенно не думая об опасности.Она резко втянула в себя воздух, чувствуя, как от ужаса все в груди сжимается. Господи, будь у нее хоть чуть-чуть храбрости, она бы убила себя прямо сейчас, освободив всех от грозящих им несчастий!– Ты сейчас почти в безопасности, во всяком случае, в большей, чем раньше. Закон считает тебя моей собственностью, а следовательно, не может забрать тебя у меня без серьезных оснований. Ты трижды была замужем и знаешь закон, Морган. Власти должны пройти через множество препонов даже для того, чтобы просто забрать тебя в Пенсильванию. С хорошим адвокатом мы сможем оттягивать твой отъезд в Филадельфию очень долго, а за это время наверняка разработаем какой-нибудь план, чтобы либо выиграть твое дело, либо вообще закрыть его.– Разработаем план?Раздраженно вздохнув, он снова сел в кресло.– Даже если у меня ничего не получится, Морган, тебя все равно не повесят. Большинство судов против смертных приговоров женщинам.Озадаченная Морган спросила:– Так они никогда не вешают женщин? Почему же Тернер так свирепо добивается моего ареста?– Полагаю, потому что он верит в возможность смертного приговора. Однако ему придется иметь дело со мной.– Да почему он должен думать о тебе, если у тебя даже плана никакого нет?– Ты недооцениваешь меня, Морган. Если бы ты в меня верила, я бы уже придумал толковый план. В любом случае сначала я собирался увезти вас в Массачусетс и поселить, может быть, в Марблхеде у Ро. Но после твоих выходок очень сомневаюсь, что он тебя примет. Да и полиция продолжает поиски, так что я решил увезти тебя в Нью-Порт.– Полиция меня разыскивает?– Это началось через три дня после твоего отъезда, так что он оказался как нельзя кстати.Все внутри у Морган словно перекрутилось, стоило ей представить опасность, которой она едва избежала. Сделав глубокий вдох, она спросила:– В Нью-Порт? А где это?– В Род-Айленде. Это летняя резиденция моей бабушки.Ее глаза тревожно расширились.– Твоей бабушки? Ты что, с ума сошел?Уорд пожал плечами:– С ней, конечно, будет непросто, но ты моя жена. Она примет тебя.– А где будешь ты? – спросила Морган, нервничая, что ей придется встретиться с неукротимой женщиной, управляющей жизнью ее капитана. Женщина, которая может управлять таким мужчиной… о нет, Морган не желает с ней встречаться!Уорд нахмурился:– Разумеется, с тобой. Или ты думаешь, что я удеру?Нет, она никогда не познакомится с бабушкой Уорда, потому что ей придется отправиться в Филадельфию. О, лучше она будет жить с Уордом в Нью-Порте, лучше познакомится с сотней его бабушек!– Я намерен оставаться там с тобой не меньше двух недель. Потом мне придется время от времени возвращаться и Бостон, чтобы заниматься делом.Морган потерла глаза, представляя себе долгие месяцы споров и тяжб по поводу совершенно очевидного убийства. Какой в этом смысл?– Думаю, пройдет месяц-другой, прежде чем бабушка свыкнется со всем этим. А потом с ее одобрения мы объявим о нашей женитьбе и рождении Ли и вернемся в Бостон.– Интересно, и как, по-твоему, общество будет приветствовать предполагаемую убийцу и ее семью?Уорд поморщился:– Тебе-то какая разница, ведь ты не любишь общество?– Ты прав. Я и в самом деле ни в грош не ставлю мнение общества, но не настолько забыла о правилах приличия, чтобы не понимать, как сильно ты – и твой сын – будете от этого страдать.Ее живое воображение тут же нарисовало картинку – черствые бостонцы с отвращением шарахаются от нее. Пока Морган была любовницей Уорда, ей было глубоко наплевать, но теперь это ее убьет. Из глаз брызнули слезы.– Да к черту все! – вскричал Уорд, вытаскивая из кармана аккуратно сложенный носовой платок. – Поверь мне, мадам любовница, мы с этим справимся.– Я больше не любовница тебе.– Совсем наоборот – любовница моего дома и моего сердца.Господи, да он околдован, ослеплен любовью и видит все сквозь розовые очки! Когда это она, Морган, стала такой рассудительной?Зажмурившись, чтобы не видеть искорку надежды, вспыхнувшую в его глазах, Морган опустилась на постель.– Я ужасно устала, Уорд. Разбуди меня, когда Ли захочет кушать.– Я еще не договорил.– Доктор велел мне отдыхать.Она услышала, как он вздохнул.– Это верно. Завтра поговорим.Не поговорят. Завтра семь дней, как родился Ли, и впервые в жизни у Морган появился план. Чтобы его выполнить, нужна только отвага, а уж отваги у нее хоть отбавляй. Глава 26 Морган, одетая в платье из белого муслина, сидела на краю кровати, в ушах у нее звенело от грохота захлопнувшейся двери, возвестившего о том, что миссис Донован ушла. Левую руку Морган засунула в карман, придерживая в нем бриллиантовое ожерелье. В правой руке она держала нож.Морган закрыла глаза и снова начала себя накручивать. Ей нужно как следует разозлиться, чтобы выполнить задуманное. Впрочем, снова впасть в темное бешенство нетрудно. Она уже несколько месяцев живет в подвешенном состоянии, а сейчас еще и не высыпается. Слегка поднапрягшись, Морган направила гнев на Уорда, виновника всех этих несчастий. От него нужно бежать.Тщательно спрятав нож в складках платья, Морган вышла из комнаты и спустилась вниз по лестнице, медленно, тихо…Недостаточно тихо.– Морган? – окликнул Уорд из гостиной, и страх резанул по нервам. Сквозь открытую дверь Морган увидела, что он встает и бросает газету на диван. Черт возьми! Морган прерывисто задышала и сильнее стиснула рукоятку ножа. – Тебе что-нибудь нужно? – спросил Уорд, встревожено наморщив лоб. – Доктор велел тебе лежать в постели и спать, когда спит ребенок.– Я не устала.Уорд нахмурился и потянулся к ее руке. Отдернув ее, Морган бочком шагнула к входной двери.– Я ухожу.– Понятно, – медленно произнес Уорд, задумчиво посмотрел на нее и потер шею. – Могу я спросить, почему ты решила уйти?Черт возьми, почему он так спокоен? Неужели уверен, что сможет ее одолеть? О Боже, да разве у него нет оснований для такой уверенности? Он выше ростом на целый фут, весит по меньшей мере на четыре стоуна больше, а у нее всего лишь и есть, что небольшой столовый нож.Нож. И ее сын.Если Лиланд заплачет, любящее сердце Уорда заставит его поспешить к малышу. Подкрепив решимость новым приступом гнева, Морган очень громко произнесла:– Это не твоя забота.– Совсем наоборот, Морган, после нашего бракосочетания я не только хочу, но и обязан знать, где ты находишься.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30