– Я любовница, дорогая. Мне платят за то, чтобы все колыхалось.– Так скажи, почему я не могу вести себя так, как любовница? – надулась Эми.– Потому что ты не любовница. Ты жена и должна придерживаться условностей, или тебе придется столкнуться с осуждением. Господи, Эми, разве я не превосходный пример того, как нельзя себя вести? Советую слушаться Эдварда.– Слушаться! – вскричала Эми, вскочила и заметалась по комнате. Она припомнила, как Эдвард с потемневшим от ярости лицом, со сжатыми кулаками объясняет ей ледяным, как зима, голосом, что она должна ему повиноваться, должна безоговорочно выполнять его указания. – Слушаться, слушаться, слушаться! – закричала она. – Это все, что я теперь слышу! Эдвард постоянно меня бранит и читает нотации, мне кажется, что я вот-вот сойду с ума! Клянусь, я бы лучше вообще не слушала, что он мне говорит! С какой стати Эдвард мной руководит? Почему он мною командует?– Ты же знаешь, как я отношусь к таким вещам…– Да, и поэтому ты убила того ужасного, мерзкого человека, и я поздравляю тебя от всего сердца! Я считаю, что ты героиня! – выпалила Эми, прижав руки к сердцу.Морган вздохнула и потерла ноющие виски. Она снова увидела Ричарда, лежавшего на полу, – из головы струится кровь, руки прижаты к груди, словно пытаются вернуть жизнь назад в умирающее сердце…– Ты не понимаешь.– Совсем наоборот, – сверкая глазами, возразила Эми. – Я прекрасно понимаю, женщин постоянно угнетают.– Эми, милая моя, все будет хорошо, – успокаивала ее Морган, обнимая трясущиеся плечи подруги. Хотя между ними была разница всего в один год, Морган внезапно почувствовала себя старше на много лет. «Попробовала бы ты, – думала Морган, – пожить с мужем, который бьет тебя, чтобы получить сексуальное удовольствие». Перед ее глазами снова возникло лицо Эдварда, когда он ругал Эми, – такое же багровое, как у Ричарда, и глаза такие же ледяные. А вдруг гневные слова Эдварда иногда превращаются в гневные удары? Он не похож на всепрощающего человека. И то, что у Эми истерический характер, вовсе не означает, что она никогда не страдала.– О, моя дорогая, дорогая подруга, – продолжала всхлипывать Эми, – как же ты выносила такую тиранию? И его жестокость? Я не могу! Я не могу! Клянусь, я никогда ему не покорюсь! Никогда!– Нет, моя дорогая, ты не будешь этого терпеть. Мы уедем.Эми подняла голову, перестав всхлипывать.– Уедем?– Да. Ты и я. Я никак не могу выйти замуж за Уорда, а ты ни при каких условиях не останешься с этим… с этим скотом! Мы сами проложим себе путь в жизни, Эми. Уверяю тебя, у нас хватит для этого и ума, и хитрости!– Но… но Уорд любит тебя, Морган!– Как сильно может любить мужчина? – с горечью отозвалась та.– Ну, так же сильно, как и женщина, мне кажется.– Если бы Уорд любил меня, он бы не стал подвергать мою жизнь неотвратимой опасности, он любит себя, – ответила Морган, стараясь не обращать внимания на резкую боль в груди. – Мы отправимся на запад. На севере слишком мало фабрик, а на юге мы попадем в мир, где не только женщины, но и мужчины живут в рабстве. Наша судьба ждет нас на западе.– Только ты и я?– Только ты и я.Эми закусила губу.– Значит, в Чикаго. Это самый большой город на западе.– Пусть будет Чикаго. Гм… а где находится Чикаго?Эми фыркнула, вытерла слезы и выпрямилась.– Понятия не имею, но думаю, что проводник в поезде нам подскажет.– И в самом деле, – улыбнулась Морган. – Нам потребуются деньги. Я сохранила почти все содержание, что выдавал мне Уорд. Когда эти деньги кончатся, я… я продам бриллианты. – Она с трудом сглотнула. Неужели она сможет с ними расстаться?Ребенок лягнул ножкой. Ее ребенок. Она не просто убегает от Уорда, она обеспечивает ребенку лучшую жизнь – жизнь, в которой фамилии Тернер, или Монтгомери, или Хантингтон, или Рейнольдс ничего не значат. Ради этого она готова расстаться и со своей любовью тоже.– У меня тоже есть деньги, – прервала Эми течение ее мыслей.– Ты взяла их с собой? – удивленно спросила Морган.– Да. Услышав про облаву, я подумала, что тебе они понадобятся, – ответила Эми и добавила жалким голосочком: – Я никогда не жила одна, Мо. Это очень трудно?Морган горько усмехнулась, чувствуя сердцем, какая она старая. В какой момент двадцать один год превращаются в старость?– Нет, если у тебя есть деньги. Глава 20 – Так, значит, – начал Ро, глядя на Уорда, – твоя любовница не только любительница Библии, скромная, трижды побывавшая замужем, беременная, двадцати одного года, но еще и убийца. Ей-богу, капитан, в жизни бы не поверил, что подобная женщина существует. Она тебя не утомляет?– И, – сурово и резко добавил Эдвард, – теперь он намерен пополнит ряды ее мужей.Ро замер, забыв, что изображает беспечного шалопая, и медленно выпрямился.– Что?– Именно, – сказал Эдвард. – Он окончательно сошел с ума!– Ты меня разыгрываешь.– Нет – ответил Эдвард. – Он сделал ей предложение в моем присутствии. А когда она категорически ему отказала, поклялся, что заставит ее надеть брачные оковы, хотя один Бог знает, каким образом. Ты не сможешь заставить ее сказать то, чего она говорить не хочет, Уорд.– Заставить ее? Господи, приятель, ты и вправду тронулся?Уорд пожал плечами:– Это лучшее решение.– Черта с два! Да будь оно все проклято, я тебе этого не позволю!Уорд вскинул бровь.– И что именно ты сделаешь, чтобы помешать мне? – спросил он.– Все, что в моих силах, – ответил Ро, рывком затушив сигарету. Он перевел взгляд на Уорда и заговорил очень серьезно: – Единственное, что тебя в этой жизни волновало, – это восстановление семейного имени. Если ты женишься на этой женщине, все рухнет. Твоя бабушка откажется с тобой разговаривать, и никто из общества не примет тебя в своем доме.– Именно это и я ему сказал, Ро, – вмешался Эдвард.– На самом деле, – спокойно напомнил ему Уорд, – об этом ты почти ничего не говорил, Эдвард. В основном мы беседовали о том, как плохо ты обращаешься с женой.– А вот это тебя не касается!– Это меня коснется, если я узнаю, что ты относишься к ней жестоко.Ро посмотрел на Уорда и тряхнул головой:– Ты меняешь тему разговора, чтобы сбить нас с толку, но не такой уж я болван. Мы говорим о тебе, а не об Эдварде.Уорд удивленно взглянул на него:– Тебе не кажется, что мы, как друзья, обязаны помешать Эдварду превратить жизнь своей жены в сплошное несчастье – исключительно по причине какой-то дурацкой гордости?– Мне кажется, – свирепо произнес Ро, – что ты чертовски хорошо знаешь, Эдвард и пальцем ее не тронет. В любом случае мы должны обдумать, что делать с твоей любовницей. Наверное, прежде всего, нужно увезти ее из города, чтобы избежать ареста. Я поговорю с Фрэн. Мы можем взять ее к себе, пока…– О нет, этого не будет! Навязать тебе мою любовницу, Ро? За кого ты меня принимаешь?– За сумасшедшего.– А потом? – спросил Эдвард, переводя взгляд с Уорда на Ро. – Полагаю, после того как она родит ребенка, нам придется увезти ее из нашего штата, только куда?– В Калифорнию, – решительно сказал Ро. – Уж дальше просто некуда.– Для женщины с младенцем это очень долгое путешествие.– Верно. Значит, отправим кого-нибудь с ней. Наймем горничную или еще кого. Это, конечно, влетит в копеечку.Уорд, слушавший их разговор чуть насмешливо, наконец, вмешался:– Благодарю вас, джентльмены, за то, что вы так любезно собрались помочь, но заверяю вас – помощь мне не требуется. Я женюсь на Морган, и на этом все.– Нет, черт тебя возьми, не женишься! – взорвался Ро. – Нет, даже если для этого мне придется подкупить всех до единого чиновников в Бостоне, чтобы они не выдали тебе лицензию!– Господи, ты даже не знаешь, твой ли это ребенок! – воскликнул Эдвард.Это, решил Уорд, будет последним оскорблением, которое он согласен выслушать от Эдварда.– Я уверен настолько, насколько мужчина вообще может быть в этом уверен.– Да с какой стати? Откуда ты знаешь, что она не планировала этого давным-давно? Сначала она унаследует состояние Тернера, а через несколько лет еще и твое, когда ты тоже «умрешь».– Ты переходишь все границы, Хантингтон, – предупредил Уорд, сжав кулаки.– Да ну? – спросил Ро. – Господи, приятель, мы знаем тебя семь лет, но никогда раньше ты не вел себя так безрассудно. – Ро пригладил рукой волосы и подался вперед, тревожно наморщив лоб. – Ты столько раз вытаскивал меня с Эдом из самых разных передряг, но никогда не попадал в них сам. При этом ты ни разу не сказал нам ни слова осуждения и не требовал благодарности даже тогда, когда тебе приходилось выкладывать из-за нас собственные, тяжким трудом заработанные денежки. А в ответ мы, будучи двумя свиньями, изо всех сил пытались опустить тебя до нашего уровня, считая, что таким образом восторжествуем в этой порочной игре, где победитель теряет все. У нас ничего не вышло – к нашему же благу. – Он помолчал, чтобы передохнуть, и продолжил: – Настало время расплатиться. Не знаю, чем эта женщина удерживает тебя, но мы это разрушим. Твое имя – это все, что тебе дорого, и будь я проклят, если позволю тебе уничтожить его.«А мне, – думал Уорд, – ни разу за все эти семь лет и в голову не пришло, что Ро или Эдвард хоть чуть-чуть ко мне привязаны, я считал, что это всего лишь их ленивый эгоистический интерес. Похоже, я ошибался, судя по речи Ро и по столь спешному приезду Эдварда». Чувствуя, как гнев исчезает, Уорд повернулся к Эдварду. Тот широко улыбался.– Я с ним полностью согласен.Покачав головой, Уорд ухмыльнулся:– А с чего вы, мошенники, решили, будто мне не нравилось выручать вас? Человеку нужно какое-то развлечение.Ро вскинул брови:– Развлечение? И это все, что мы для тебя значим?Уорд пожал плечами:– В жизни своей не видел парочки, так любящей передряги. Иногда необходимость продумать план, чтобы вытащить вас из нее, заставляла мой мозг работать за пределами его возможностей.– Тут ничего особенного нет, не так уж они у тебя и велики, – засмеялся Эдвард.– Как бы там ни было, – заявил Ро, – теперь неприятности у тебя, и мы обязательно вытащим тебя из них, хочешь ты этого или нет.– Отправив Морган в Калифорнию?– Если потребуется.– Значит, покупайте сразу два билета. Это будет наш медовый месяц.– Проклятие, нет!– Ты забываешь, Уорд, – произнес Эдвард, снова откидываясь на спинку кресла, – что она тебе отказала. – Глаза его заблестели. – В сущности, мы легко можем перетянуть ее на нашу сторону, Ро.– Значит, она согласится ехать в Калифорнию?– Не знаю, – ответил Эдвард, размышляя вслух. – Похоже, она сильно озабочена деньгами.– Найдет она там себе нового любовника, не сомневайся. Калифорния…– Нет! – рявкнул Уорд. Приятное ощущение теплых товарищеских отношений сменилось вспышкой выворачивающей желудок ревности, стоило ему представить Морган в объятиях другого мужчины. – Я женюсь на Морган. А вы не вмешивайтесь, понятно?– Только через мой труп! – прорычал Ро.– Иди ты к черту! – огрызнулся в ответ Уорд. – Что, только вам можно быть счастливыми? Или вы хотите, чтобы я на всю жизнь остался холостяком?– Нет! – взорвался Эдвард. – Но ради Бога, ты должен выбрать себе приличную жену! Если женщины, с которыми ты уже знаком, тебя не устраивают, мы представим тебя другим!– Я выбираю Морган.– Значит, ты на всю оставшуюся жизнь выбираешь одиночество, – отрезал Ро. – Потому что после этого тебя не примут нигде. Что до твоего бизнеса, попробуй-ка заключи хоть одну сделку без своего клуба! Ты что думаешь, в «Сомерсете» возобновят твой абонемент после такого скандала? А как насчет благотворительных учреждений, Уорд? Думаешь, там захотят, чтобы муж убийцы оставался их представителем? А твои дети? Что за жизнь им придется вести? Даже если Морган оправдают, у людей все равно останутся сомнения. Начнутся насмешки, колкости…Уорд раздраженно буркнул:– Я знаю про насмешки.Ро посмотрел на него и вздохнул:– Я не хотел тебя обидеть, но ты должен понять.– А ты думаешь, быть незаконнорожденным легче? – разозлился Уорд. – Если Морган признают виновной, мой ребенок будет не только незаконнорожденным, но и сыном убийцы.– Ее все равно признают виновной, поженитесь вы или нет!– А так, – сказал Уорд, не слушая друга (судить Морган не будут никогда. Уж об этом он позаботится – как-нибудь), – по крайней мере, одним клеймом будет меньше. Это самое лучшее и самое малое, что я могу сделать.– Ничего подобного. Если мы последуем нашему плану, ее не найдут никогда.– Если мы последуем вашему плану, я потеряю ее навсегда.– Если ее повесят, ты ее тоже потеряешь.– О, ради всего святого, Ро! Женщин не вешают, и ты это чертовски хорошо знаешь!– Да, это редкость, и все-таки такое случается, и случится на этот раз, если Кеннет Тернер будет настаивать, Но даже если у него ничего не получится, ей придется сесть в тюрьму.– А если я сумею настоять на своем, она вообще избежит судебного преследования.– Это как? Что за меры ты можешь предпринять?– Пока не знаю. Нужно разобраться.– Разобраться! Господи, приятель, совершенно очевидно, что она убила мужа. Она сама в этом призналась!– Кое-что в ее рассказе кажется мне сомнительным.– Это признание! Что в нем сомнительного?Уорд посмотрел на него и покачал головой, глянув на часы на каминной полке.– Джентльмены, это никуда нас не приведет. Поверьте, я благодарен вам за внимание, но от вашего содействия больше опасности, чем помощи. Эдвард, прошло столько времени! Твоя жена, вероятно, уже вернулась в свой номер.– Ха! А мне-то какое дело? – насупился Эдвард.– Ты должен о ней заботиться.– Боже, приятель, – вмешался Ро, – нельзя привезти женщину в чужую страну, бесцеремонно вырвав ее из родного дома через пару месяцев после свадьбы, и полностью предоставить ее самой себе, особенно если при этом она навещает любовницу Уорда! О репутации Уорда ты заботишься, а про репутацию собственной жены предпочел забыть?– Она-то о ней не беспокоится. Эта чертова дурочка твердо вознамерилась обесчестить себя, а я уже и сам готов указать ей на дверь.– Указать ей на дверь? Что за чертовщину ты несешь?!Эдвард вздохнул:– Будь оно все проклято, Ро!С цветами в руках Уорд вошел в дом Морган и, стараясь успокоиться, глубоко вздохнул. Он уже дважды сделал ей предложение, и оба раза это закончилось ссорой. Оба предложения он делал наспех, совершенно не подготовившись.На этот раз он принес цветы и приготовил небольшую речь. Если бы не ребенок, он бы прибегнул к соблазнению – но если бы не ребенок, то и нужды во всем этом не было бы.Уорд нахмурился. А женился бы он на Морган, если бы его не подтолкнула к этому необходимость? Если бы он познакомился с ней как с Морган Рейнольдс, дочерью лорда Уэстборо, то мгновенно поменялся бы местами с Драмлином. Но на Морган, своей любовнице… В любом случае это уже не имеет никакого значения. Она Грешная Вдова, и он женится на ней, чтобы защитить от системы правосудия Филадельфии.«Ты представляешь себе, какой разразится скандал?» Конечно, представляет. Он всю ночь дергался и просыпался, воображая себе суровые лица и гневные слова тех, чьего расположения он добивался столько лет.– Капитан Уотт, – поздоровалась с ним Мейв, выйдя из гостиной. – Позвольте взять вашу шляпу, сэр.Уорд покачал головой:– Нет, спасибо. Как Морган? – спросил он, понизив голос. В последние месяцы здоровье Морган и ее переменчивое настроение сделались своего рода секретом между ним и обеими служанками.Мейв отвела взгляд и ответила:– Немного уставшая, сэр.Он кивнул:– Спасибо.– Вы останетесь на ужин, сэр?Уорд поморщился:– Еще не знаю.Морган лежала на диване, положив ноги на подушки, чтобы не отекали щиколотки.– Морган, дорогая, я принес тебе цветы.Она пренебрежительно глянула на цветы.– Почему ты не отдал их Мейв, чтобы она поставила в вазу?Похоже, ветер сегодня не попутный, подумал Уорд, чувствуя, как желудок проваливается в какую-то яму.– Я хотел сначала преподнести их тебе. Это подарок, – сказал он, бросив цветы на кресло.– Я не просила подарков.Поскольку она занимала весь диван, Уорд подтащил кресло и сел напротив.– Нам нужно поговорить, любовь моя, – сказал он.– Я читаю.– Боже, от твоего голоса леденеет кровь! Нужно составить план.Морган с подозрением посмотрела на него глазами цвета холодного зеленого океана:– Какой план?– План женитьбы, – ответил он, подавшись вперед. – Я должен извиниться за вчерашнюю неучтивость. Такое предложение следовало делать наедине. И все же я не смог бы быть более искренним. – Он взял ее за руку, посмотрел в глаза и продолжил: – Я люблю тебя, Морган. Ты это знаешь. Ты выйдешь за меня замуж?В ее глазах что-то мелькнуло, но Уорд не смог понять что у Морган имелась весьма прискорбная особенность, скрывать свои мысли и чувства. Чувствуя, как напрягаются мышцы, Уорд подумал, не связано ли это с жестокостью Тернера.– Насколько я помню, сэр, вы завершили разговор, заявив, что выбора у меня нет. Совершенно непонятно, зачем теперь спрашивать.Он вздохнул.– Могу я, по крайней мере, объясниться?– Можешь, если тебе не жалко ни своего, ни моего времени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30