Уорд вглядывался в нее, пытаясь понять, как пробиться сквозь эту холодную сдержанность. Ничего не придумалось, и он сказал:– Я уже давно это обдумываю. Я хочу, чтобы наш ребенок носил мое имя.– Превосходно. Мы назовем его Уордом.Капитан сощурился:– Я хочу, чтобы ты стала моей женой.– Ну, это будет значительно сложнее, сэр, потому что полиция Филадельфии может тебе помешать.Уорд замолчал, изучая ее лицо и пытаясь предугадать дальнейший ход разговора. Если он скажет не то, что нужно, это приведет только к очередному скандалу или же к окончательному, безоговорочному отказу. Поэтому Уорд предпочел задать вопрос:– Это твое единственное возражение?Морган глухо рассмеялась; как больно видеть лишь жалкую тень той живости, которую он так любил!– А что, этого недостаточно?– Это не ответ.– Поскольку это непреодолимое препятствие, я не вижу смысла отвечать. Мы должны жить той жизнью, которая нам дана, а не той, которой хотелось бы.Уорд ласково улыбнулся и сжал ее руку.– Брось, Морган, ты же не стала жить жизнью, которая была тебе дана, иначе ты бы просто не оказалась здесь.– Если бы я была умнее, то жила бы сейчас в Англии, – ответила она, и глаза ее повлажнели.– Если бы я познакомился с тобой тогда, любовь моя, если бы я встретил тебя раньше Драмлина, то тебе не пришлось бы страдать все эти годы.– И ты бы женился на мне, неисправимой девчонке восемнадцати лет, полностью лишенной здравого смысла? Думаю, нет, Уорд.– Женился бы не раздумывая.– Но ты обдумываешь каждое свое решение, разве нет? И когда я плыла на твоем судне, ты не сделал ни единой попытки привлечь мое внимание.– Это ты не проявила ко мне ни малейшего интереса. Твои глаза смотрели только в сторону Уэдерли.– А все потому, капитан, что только он отвечал на мои взгляды. Согласись, ты не хотел иметь ничего общего со вдовой матроса. Я выбрала Уэдерли, потому что другого выбора у меня не было.– А разве миледи Рейнольдс приняла бы предложение простого морского капитана?– Сэр, – сказала Морган, то ли засмеявшись, то ли икнув, – я вышла замуж за матроса.– Это верно, – согласился он с улыбкой. – Знай я правду, просто столкнул бы Уэдерли за борт и взял бы тебя к себе.– Какую правду? Что мой отец – граф? О да, это здорово облегчает боль в сердце!– А сердце твое болит?Морган отвернулась, не в силах смотреть ему в глаза. Ее сердце не просто болело, оно умирало. В этот самый миг Эми покупает билеты на поезд. Завтра утром она покончит с Уордом и с Бостоном, чтобы начать новую жизнь на западе.– Болит. Я люблю тебя, Уорд, – сказала она. – И ты это знаешь.– Ах, мадам любовница! – ответил он, взяв ее за подбородок и повернув лицом к себе. – Я этого не знаю. Мне нужно это слышать, и часто. – Его глаза, нежные от любви, всматривались в ее лицо. Потом он наклонился и поцеловал Морган. Она откликнулась от всего сердца, спустила ноги на пол и потянулась к нему, вкладывая в поцелуй всю свою любовь. Уорд поднял руку и погладил ее по груди. Морган застонала. О, прикасаться к нему, чувствовать его прикосновения, сливаться вместе в потрясающем союзе души и тела…И тут младенец лягнулся. Уорд, прижавшийся к Морган, засмеялся и отодвинулся. Глаза его блестели от страсти. Он погладил Морган по щеке и положил руку ей на живот.– Наш сын – очень смелое существо.Морган улыбнулась и накрыла его руку ладонью, чтобы вместе ощутить эту новую жизнь.– Да, капитан. Разве можно ожидать меньшего от твоего ребенка?– Нет, потому что это твой сын.– Ты так уверен, что это мальчик? Неужели у мужчин есть между собой какая-то тайная связь? – повеселев, спросила Морган.– Я его уже люблю, Морган. Мальчик или девочка – мне все равно. Я называю его «он» просто потому, что говорить про него в среднем роде – это слишком холодно.Морган лукаво улыбнулась. Недавно доктор запретил им плотские удовольствия, но желание по-прежнему пылало в ее жилах, и она знала, что Уорд никогда не сможет утолить его до конца.– А ты человек горячий?– Рядом с тобой, любовница, кровь моя просто кипит, – улыбнувшись, ответил он.Не отводя взгляда, Морган скользнула рукой по бедру Уорда.– Могу ее охладить.Он улыбнулся еще шире, так что появилась ямочка на щеке, а у Морган захватило дыхание.– Не сомневаюсь. Но сегодня предпочту пылать.– Зачем же? – спросила Морган, положив другую руку на другое его бедро. – Я готова охладить тебя.Уорд хмыкнул, завладев и этой ее рукой.– Разве тебе никто не говорил, что инициативу проявляют не женщины, а мужчины?– Да, сэр, но я предпочитаю пропускать это мимо ушей, иначе из меня получится очень плохая любовница.Легонько сжав ее руки, Уорд мягко произнес:– Я люблю тебя как любовницу. Но еще больше я буду любить тебя как жену. Выходи за меня, Морган, и много много лет мы оба будем пылать жаром страсти.Морган резко втянула в себя воздух, изгоняя из головы об разы, которые он пытался нарисовать. Безрассудные образы, и ни малейшей надежды на то, что они станут реальностью.– Не могу, Уорд. Это невозможно.– Я не отрицаю, что это сложно, но невозможно? Нет. Мы справимся с помощью парочки сухопутных акул.Морган покачала головой:– Ты настаиваешь, не желая считаться с последствиями. Даже если не брать в расчет обвинение в убийстве, ты должен учитывать разницу в наших положениях. Очень сложно, не имея титула, стать равной вашей американской аристократии, – нахмурившись, сказала она. – Судя по рассказам Эми, твоя семья здесь занимает высокое положение. Будучи твоей любовницей, я об этом просто не задумываюсь, но для твоей жены это очень важно. Ты не можешь не понимать этого! О, Уорд, тебе нельзя связывать свою жизнь с такой женщиной, как я! Только подумай, как это скажется на твоем имени!Уорд нетерпеливо заерзал в кресле, лицо его помрачнело и заострилось.– Я все как следует обдумал, мадам, и это по-прежнему остается самым лучшим вариантом.– Черта с два! – выругалась Морган, пытаясь проглотить комок в горле. – Как можно быть таким слепым? Я женщина, лишенная репутации! Я…– Морган, – произнес он, снова завладев ее руками. – Я уже слышал все эти доводы…– И ты должен прислушаться к Эдварду и Робу…– Роб, – с легкой улыбкой сказал Уорд, – как раз сейчас получает лицензию.– Нет! Он не настолько тупой!Уорд пожал плечами:– Роб не любит скандалов еще больше, чем я, но все же он понимает, что я выбрал единственный честный путь. Что до всего прочего, так ведь ты тоже аристократка, а бостонцы чтят английскую знать.– Даже, – с горечью спросила она, – знатных убийц?– Даже их, – твердо ответил он, но лицо его дрогнуло.– О, Уорд! – сказала Морган, чувствуя, как боль разрывает сердце. – Почему нельзя дальше жить так, как сейчас? Разве ты несчастлив со мной?Его лицо исказилось от боли. Он пересел с кресла на диван и обнял Морган. Она прижалась лицом к его груди, слушая, как колотится его сердце.– Очень счастлив, любовь моя, – пророкотал он. – Именно поэтому мы и должны так поступить.– Но нет никакой необходимости жениться!– Напоминаю тебе про власти в Филадельфии.– Я спрячусь! До сих пор они меня не нашли…– Где? Может, затолкать тебя в шкаф? Дорогая моя, боюсь, в твоем положении ты туда просто не поместишься.Морган засмеялась и подняла голову. В глазах у нее блестели слезы.– С твоей стороны гадко смешить меня, когда я совершенно серьезна!Уорд улыбнулся:– Я люблю твой смех.Теплые, утешительные слова. Она запомнит их, если так и не сможет убедить Уорда отказаться от своего решения. «О, Уорд, я бы никогда не уехала, даже ради Эми, если бы ты при слушался к моим доводам!»– Я вполне в состоянии уехать из города как угодно на долго.– Кеннет Тернер не перестанет на тебя охотиться.Морган сглотнула.– Ну, через пять-то лет перестанет? Кроме того, это чудовищно большая страна – попробуй отыщи в ней одну женщину.– Страна – да, моя дорогая, но не Бостон и его окрестности. Пока ты не родила, поездки исключены. Что еще хуже, недавно в полицейском департаменте Бостона появились несколько детективов. Если у них есть хоть капля ума, они опросят всех докторов в округе на предмет беременных пациенток. Они найдут тебя, любовь моя. Повторяю, брак – наша единственная возможность.Уехать – вот ее единственная возможность, но следующие несколько часов они проведут вместе. Неужели она и вправду хочет все это время ссориться? Переубедить Уорда не получится – он уже выбрал курс и будет его придерживаться, как любой хороший морской капитан. Лучше всего, подумала Морган, чувствуя, как сжимается сердце, солгать и провести оставшееся время спокойно.– Я не хочу ссориться. Если я поклянусь, что обдумаю твое предложение, мы можем на сегодня оставить эту тему?Молчание. Потом Уорд скомандовал:– Сначала посмотри мне в глаза и пообещай.Морган подняла голову и, не моргнув, выдержала его взгляд.– Обещаю, что обдумаю твое предложение.Он нахмурился:– Я бы предпочел услышать твое согласие.– Ты хочешь, чтобы я солгала?Устало посмотрев на нее, Уорд покачал головой. Морган вздохнула:– Я прекрасно поняла твое предложение. У тебя есть состояние, имя, отличное воспитание и происхождение – все, что только может пожелать женщина. Ты знаешь мое положение и готов все исправить. Что еще важнее – ты отец моего ребенка. Я буду чертовой дурой, если не обдумаю такое предложение очень серьезно.– В таком изложении, – с усмешкой сказал Уорд, – мне вообще непонятно, о чем тут раздумывать. Прими его, и дело с концом.О, ей еще не встречался такой упрямый мужчина!– Хорошо. Я выйду за тебя.Усмешка расцвела, превратившись в широкую улыбку, глаза засветились торжеством.– Я выиграл, – негромко произнес Уорд, и Морган, не выдержав, засмеялась:– Ты всегда выигрываешь.– Да, мадам любовница. Но на этот раз мы оба выиграли. Один поцелуй, чтобы скрепить сделку, – добавил он, обнял Морган и очень тщательно скрепил сделку. Глава 21 Уорд пил кофе и просматривал утреннюю газету, и тут к завтраку явился Ро в красном смокинге, что-то бурча себе под нос. Подняв голову, Уорд улыбнулся ему:– Голова болит, Хатауэй? А я думал, с бренди покончено. Ты же нам говорил, что теперь пьешь исключительно портвейн.– Ты чертовски весел сегодня утром, Монтгомери, – пробурчал тот, наливая себе чашку кофе. – Я не пью бренди, когда рядом со мной Фрэн, а ее тут вчера вечером не было.Уорд хмыкнул.Ро застонал, уперся локтями в стол и положил голову на руки.В парадную дверь постучали. Он посмотрел на часы. Для завтрака уже поздно, и он не ждал никаких утренних посетителей. А для Эдварда чересчур рано – каких-то пять чаши назад он был вдрызг пьян.Однако пришел именно Эдвард, с побелевшим небритым лицом. Он ворвался в комнату с криком:– Они исчезли!– О, ради всего святого! – прошипел Ро, слегка приподняв голову. – Неужели нужно так чертовски громко орать? Неужели ты не видишь, что я умираю, проклятый тупица?– Кто исчез? – выпрямляясь, спросил Уорд. Роб тоже вошел в комнату. С мрачным лицом он вытащил из кармана сложенный лист бумаги.– Эми и эта твоя ведьма, вот кто! О Боже! – произнес Эдвард, падая в кресло. Глаза его потемнели от горя.Уорд покачал головой:– Ты ошибаешься. Только вчера Морган согласилась выйти за меня замуж. Не могла она дезертировать с корабля. Ты сошел с ума, Эдвард.– Боюсь, что нет, – сказал Роб, протягивая Уорду листок. – Сегодня утром я пошел, чтобы заплатить прислуге Морган, и обнаружил на камине в гостиной вот это.Сердце дрогнуло. Уорд узнал аккуратный почерк Морган.« Мой дорогой, дорогой капитан! Очень жаль, что я вынуждена таким способом прощаться с тобой, но ты так упрям. Я не могу выйти за тебя замуж, Уорд, и ты это знаешь. На карту поставлена моя жизнь и жизнь моего ребенка. Ты думаешь, что можешь это исправить, но сердце и гордость ввели тебя в заблуждение. Поэтому я взяла с собой Эми, муж жестоко обращался с ней, и мы уехали туда, где будем в безопасности. Может быть, со временем мы встретимся снова, любовь моя, в более удачных обстоятельствах, и ты познакомишься со своим ребенком. А пока позволь нам уехать с миром и знай, что в сердце моем я навсегда останусь любящей тебя Морган ».Боже, думал Уорд. Как же он этого не понял? Разве Морган согласилась бы с такой легкостью на его предложение?Он ее найдет.Подняв голову, он посмотрел на Эдварда – глаза у того покраснели, веки опухли.– Морган обвиняет тебя в жестоком обращении с Эмилией.Эдвард нахмурился:– Это ложь. Я ее пальцем не трогал.– Зачем бы Морган стала врать?– Дьявол, я то откуда знаю?Уорд потер шею, пытаясь усиленной работой мозга заглушить боль, вспыхнувшую в груди. Морган его покинула…Он найдет ее.– Эмилия оставила тебе письмо?– Да, но прочесть его невозможно. Она плакала, когда писала, – ответил Эдвард, вытаскивая из кармана два смятых листка.– Она сообщила, куда они едут?– Нет. – Эдвард вскочил и заметался по комнате. – Всего две странички упреков и обвинений. И она абсолютно права! – Голос его дрогнул. – Я был ужасным мужем и вынудил ее бежать. О Боже! – произнес он, прижавшись головой к каминной полке. – Я этого не вынесу.Ро встал, подошел к другу и положил руку ему на плечо.– Все будет хорошо, старина. Она вернется.Уорд тоже встал.– Мы их найдем, Роб, будь так добр, спустись в библиотеку. Думаю, нам потребуется твоя помощь. Мы найдем их, Эдвард. Обещаю.– Началось, сэр, – сказал Роб, швыряя на стол утреннюю газету через три дня после бегства Морган. Уорд, чувствуя, как сердце заколотилось прямо в горле, оттолкнул тарелку с недоеденным завтраком.– Началось? – спросил, вздрогнув, Эдвард и допил кофе, щедро приправленный ромом.– Ах ты, черт возьми! – выругался Ро и наклонился, что бы просмотреть лежавшую вверх ногами газету. – Что ж, во всяком случае, она вовремя покинула город.Уорд читал кричащий заголовок: «Грешная Вдова из Филадельфии живет в Бостоне!» А чуть ниже мелкими буквам «Началась облава на Грешную Вдову».– Джентльмены, когда вы закончите завтрак, найден меня в библиотеке. Роб, выпей кофе и спускайся ко мне и «Ява» на буфете.– Мы пойдем с тобой, – заявил Ро, отодвигая стул и встал вслед за Уордом. Эдвард с искаженным от горя лицом побрел следом.– Ну, Роб? Мы, конечно, можем и сами прочитать, но я думаю, что ты уже сделал это. Краткое изложение, пожалуйста.– Похоже, они ничего не знают, – ответил тот. – Сестра Уэдерли утверждает, что видела ее несколько месяцев назад, но ей уже лет двести, не меньше, и никто к ее словам не прислушивается, кроме кузена Тернера, Она видела Морган дважды, в июне и в июле. Говорит, что обратила на нее внимание, – сказал Роб, то ли усмехнувшись, то ли поморщившись, – потому что возмутилась, что женщина в таком положении выходит из дома.– Черт побери! – выругался Ро. – Они напечатали это?– Да, сэр.– Не сомневаюсь, – вздохнул Эдвард, – что они напечатают все, что угодно, лишь бы это скомпрометировало Морган.– А склонность Морган нарушать приличия, – добавил Уорд, – только ухудшает положение.– Ты должен был держать ее в ежовых рукавицах, – со злостью заявил Эдвард и испустил очередной тяжелый вздох. – Тогда мы не оказались бы в такой ситуации, а я бы смог обнять Эми.– Если бы ты вел себя разумно, – упрекнул его Ро, – ты бы и не оказался в этой ситуации.– Да ты понятия не имеешь, что это такое! – огрызнулся Эдвард, подавшись вперед. В глазах его пылало пламя. – С Фрэн…– Джентльмены, – спокойно прервал их Уорд, – мы тщательно обсудили это несколько раз подряд. И наверняка обсудим еще несколько раз, но сейчас это только приведет к общему раздражению. Роб, в газете есть еще что-нибудь важное?– Да, короткое и довольно плохое описание платьев, в которых ее видели. И, – добавил он, глубоко вздохнув, – набросок портрета на четвертой странице. – Он перелистал страницы газеты. – Боюсь, весьма неплохой.Уорд всмотрелся в набросок. Художник правильно изобразил овальное лицо Морган и изящные дуги ее бровей. Однако нос получился слишком длинным, а рот слишком маленьким. Даже описание карих глаз и темных волос давало о ней, неверное представление. Цвет глаз Морган менялся в зависимости от цвета ее одежды, от настроения и погоды.– Таланта он не лишен, но под этот рисунок и описание подходит множество женщин. И рост указан неправильно. Здесь сказано, что он средний, а в Морган не меньше пяти футов двух дюймов, – сказал Уорд, возвращая газету Робу.Налив себе бренди, Ро подошел к Робу, чтобы взять у него газету. Роб нахмурился:– Рановато для спиртного, а, сэр?Ро снова развалился в кресле.– Ну уж не тогда, когда полиция проводит по всему городу облаву на убийцу-любовницу нашего сэра капитана.– Сэр! – воскликнул Роб, и глаза его вспыхнули от негодования. – Морган…– Успокойся, – посоветовал Уорд кузену и улыбнулся ему. – Он никого не хотел обидеть. Мы должны действовать быстро, чтобы не случилось худшего. Для начала нужно перевести Фиону и Мейв в мой дом и объяснить, что им следует хранить тайну. Они преданы Морган и сделают все, что в их силах, чтобы уберечь ее. Но, прежде всего они должны уничтожить те платья.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30