Краем глаза Морган, заметила, что Эми вытирает слезы.– Чего ради ты спрашиваешь? – огрызнулась Морган. – Тоже подумываешь приложить руку?Уорд поморщился:– Я тебя ни разу не ударил.– Мистер Хантингтон считает, что следовало бы.Мистер Хантингтон поднял глаза, из которых в нее полетели стрелы.– Я сказал, что он должен выкинуть тебя на улицу.– А что, это лучше?:– Это то, чего ты заслуживаешь.Все мышцы Морган напряглись, так ей захотелось его ударить. Он напоминал ей Ричарда. У Морган перехватило горло, стало трудно дышать. О, если он тронет хотя бы волосок на голове Эми, она его убьет!– Морган? – окликнул ее Уорд, вскинув бровь. Он ждал ответа.Морган молча смотрела на него, не в силах продолжать это позорное расследование. Ясно же, что они с Хантингтоном решили унизить ее.Мистер Хантингтон еще разок крутанул в бокале напиток, сделал большой глоток и сам ответил на вопрос Уорда:– Очень сильно, Уорд.Уорд и глазом не моргнул, словно опасался, что стоит на минуту отвлечься, и Морган сочинит новую ложь. Мог бы не беспокоиться. После чертова заявления мистера Хантингтона она моментально разучилась выдумывать.– Ты просто предполагаешь, а правду знает только Морган.– Это и есть правда, – медленно произнес мистер Хантингтон. – Меня не было в городе, когда умер Тернер, и я не знал его лично – мы вращались в разных кругах. Однако слухи ходили. – Он сделал еще глоток. – Я даже однажды видел ее на благотворительном балу. Миссис Тернер разговаривала с моим знакомым, и когда наклонилась, чтобы лучше его расслышать, платье у нее на спине чуть съехало вниз. Вдоль позвоночника у нее был синяк размером с грейпфрут.Сердце Морган подпрыгнуло. Она обернулась к мистеру Хантингтону. Его темные глаза смотрели на нее, и ей показалось, что в них мелькнуло сочувствие.– Вы меня не помните?– Нет, – ответила она. – Зато помню тот бал. Не так уж много вечеров мне удалось посетить после того, как я вышла за Ричарда.– Женщина, которая так мало придерживается приличий, что выходит замуж через три месяца траура, вряд ли будет получать много приглашений, – снова сурово отрезал Эдвард.От столь быстрой смены настроения у Морган перехватило дыхание. Она чувствовала себя так, словно ей влепили пощечину. О, как могла Эми выйти за такого человека?!– Вы судите чересчур поспешно, а ведь ничего обо мне не знаете.– Я знаю, что вы понятия не имеете о чести.– Честь – это понятие, лишенное смысла, если у тебя нет денег.– У чести нет границ, и в богатстве она не нуждается.– Сказано человеком, который никогда не голодал.– Боже милостивый, так что, теперь я должен вас пожалеть? Со своей попыткой выудить у меня сочувствие вы, мадам, попали пальцем в небо. Вы лишились всех прав на сочувствие, когда вышли замуж во второй раз – тоже после очень короткого траура.– О, ради всего святого! – прервал их Уорд. – Довольно, это никуда нас не приведет. Морган, сделай одолжение, расскажи всю историю, только, – рыкнул он на своего друга, – без ненужных вмешательств.– И откуда именно я должна начать? С того момента, как, забыв о приличиях, вышла замуж за Чарльза?– Я хочу знать все о твоем браке с Тернером.– Ты хочешь услышать все подробности или только те, что подтверждают выводы мистера Хантингтона?– Ради Бога, ты не лучше, чем он! Я хочу услышать правду, и немедленно, будь так добра.– Ну, а я не добра! Во всяком случае, не в его обществе. Он здесь, – окончательно разозлилась Морган, – только для того, чтобы полюбоваться на мое унижение!– А Эми здесь для того, чтобы утешать тебя, – холодно отозвался Уорд.Морган взглянула на подругу, сидевшую в уголке дивана и теребившую носовой платок. Эми улыбнулась ей дрожащими губами.– Ладно! Ладно! – сердито сдалась Морган. – Ричард был кошмарным мужем! Он бил меня, часто и очень больно! Вы довольны, мистер Хантингтон? Ваше чувство приличия удовлетворено тем, как я заплатила за свою поспешность? Кстати, вопреки вашему предположению, будучи женой Ричарда, я получала множество приглашений. Ричард был богат, а богатство может купить себе любое расположение. Я никуда не ходила, потому что не хотела позориться. Я пыталась быть хорошей женой, хотя ты мне и не веришь.– Ха! Также, как и с Уэдерли? – спросил мистер Хантингтон. – Да такая жена вынудит мужа к любой жестокости!Не обращая на него внимания, Уорд покачал головой:– Я этого не говорил.– Сэр, вы обвинили меня до того, как вошли в эту комнату.– Морган, прошу тебя. Твой рассказ опять сбился с курса. С курса, к которому она не хотела иметь никакого отношения. Ее голова словно взорвалась от воспоминаний, от ужасных картин, ставших частью ее жизни, – сжатый кулак Ричарда глубоко вонзается в ее нежный живот Ее крик, когда она пополам сгибается от боли, и ярость, вспыхнувшая в сердце. Голоса в мозгу, умоляющие ее просто перетерпеть эту пытку, а на голову, спину, ноги сыплются удары, но если сопротивляться, вызовешь еще большую жестокость.Морган прерывисто вздохнула и посмотрела на Уорда.– Я вышла за Ричарда, потому что Чарльз оставил меня без единого фартинга, хотя, – вздохнула она, – если все вспомнить, то это и неудивительно. Мистер Хантингтон прав. Я была не самой лучшей женой: Я безобразно вела себя на людях. Флиртовала с любым, интересным мужчиной, пила слишком много вина, скандально одевалась. После смерти Чарльза я думала, что именно мое поведение довело его до сердечного приступа. Когда Ричард сделал мне предложение, я поклялась, что буду вести себя в высшей степени прилично («Советую повиноваться мне», – говорил Ричард. «Прости меня. Наверное, я не очень хорошо старалась. Я буду очень стараться…» – отвечала, она,) что стану исключительно хорошей женой и не дам ни людям, ни ему ни малейшего повода для порицания. И я старалась, честное слово, я старалась, но Ричард оказался совеем не таким, каким был вовремя ухаживания. Он… у него была несколько необычная… – Морган пыталась подобрать подходящее слово, – особенность, касающаяся самых интимных сторон брака.Ее глаза встретили взгляд Ричарда, пылающий похотью. Лицо его побагровело. Тяжело дыша, он резко повернул ее и толкнул на прелестное готическое бюро. Мраморные края ящика врезались в грудь. Он рванул ее платье, перламутровые пуговицы посыпались. Чтобы сдержать все возрастающую ярость, Морган вцепилась в мраморную статуэтку полуобнаженной женщины, сделанную из слоновой кости и украшенную золотом, – женщину не страдавшую от боли, и мук…Негромкий голос Эдварда ворвался в ужас, клубившийся в мозгу.– Он был завсегдатаем грубых борделей.Уорд резко втянул в себя воздух, лицо его исказилось от боли и омерзения.– Проклятие, Морган! – негромко выругался он. – Я понятия не имел. Эд, я бы не отказался от стаканчика бренди.У Эдварда потеплели глаза. Он кивнул и налил в бокал бренди. Уорд мягко произнес:– Продолжай, Морган.Морган посмотрела на свои руки, покоившиеся на животе, где сейчас спал младенец – их ребенок.– Это началось в нашу первую брачную ночь. Ричард ничего не мог… У Чарльза из-за его возраста возникали такие же сложности. Я… я хотела быть хорошей женой, поэтому предложила ему помочь так же, как помогала Чарльзу. – Этот рассказ, эта необходимость вспоминать все заново раздирала застарелые, гноившиеся раны – раны, на которые она столько месяцев пыталась не обращать внимания. – Ричард принял мои попытки за оскорбление… ударил меня. Несколько раз. А после это-то, – сказала она, прерывисто вздохнув, – после этого все получилось просто замечательно. В течение нескольких последующих месяцев его… потребности… все возрастали, и через шесть месяцев нашего брака я уже не могла этого выносить.Взгляд Ричарда нашел ее глаза в зеркале. С холодной, жестокой улыбкой он взял ее за соски и крутанул. Все ее тело пронзила боль, из горла вырвался крик. Он еще никогда так не делал! Он крутанул снова, и взгляд его повеселел, когда из глаз Морган брызнули слезы.Больше никогда. Никогда. Никогда!Слепая ярость вырвалась из-под контроля. Морган схватила статуэтку, ее пальцы сомкнулись на прохладной слоновой кости…Морган рывком вернулась в настоящее, посмотрела на Уорда и резко произнесла:– Я ударила его статуэткой. Он умер. Я убежала.Уорд смотрел ей в глаза, в его взгляде читалось участие. Сердце Морган ухватилось за это участие, словно это был бальзам на ее кровоточившие раны.– Это очень краткое окончание твоей истории, – сказал Уорд. – Спасибо, Эдвард. – Он взял бокал, глянул на Эми и доброжелательно спросил: – Вы не хотите рюмочку хереса, Эмилия? Эдвард вам нальет.Эдвард сердито посмотрел на Уорда, но спорить не стал, Уорд снова повернулся к Морган:– Ты считаешь, что в тот вечер Тернер собирался убить тебя?– Нет.– Но тогда ты так считала, Морган! – выпалила Эми. – Ты просто забыла!– Не подсказывай, – отрезал Эдвард, протягивая ей рюмку с хересом. Эми сердито нахмурилась.Морган посмотрела Уорду в глаза.– Я никогда не думала, что он собирается меня убить. Ему было нужно… – О Боже, этого она произнести не может! Это слишком ужасно. – Я не хотела его убивать. Я только хотела, чтобы прекратилось издевательство.– Эта статуэтка – она была тяжелая?– Я ее подняла довольно легко.– И ударила его по голове?– Да.– А после этого он умер? Как?– Как? – в замешательстве спросила она. – Ну, он упал.– Сразу же? Подумай как следует, Морган.Ричард отшатнулся, схватившись за голову. Сквозь его пальцы сочилась кровь, но его неестественное веселье только усилилось.– О, так ты сопротивляешься? – сказал он. – Мне это нравится.«О Боже милостивый!» – подумала Морган, уронив статуэтку. Она сделала еще хуже…– И тут выражение его лица изменилось. Рука скользнула к груди, он застонал, лицо исказилось от страха, он упал на колени.– О нет, – прошептал он. – Только не сейчас.Морган в ужасе шагнула вперед. Он упал на руку и перекатился на спину. Через секунду из горла раздалось жуткое бульканье. Морган упала на колени рядом с ним, прижав руку к его голове, чтобы остановить кровь. На похоть в глазах Ричарда наползала тьма, он испуганно смотрел на Морган.– Доктора, – выдохнул он. – Пошли… пошли… – Глубокий вдох, лицо исказилось от боли. – Слишком поздно… слишком поздно…Тьма завладела его взглядом. Дыхание остановилось. Он был мертв.– Нет, – сказала Морган, отталкивая от себя кошмар тех мгновений. – Прошла минута, а то и две.– Он что-нибудь говорил? Орал? Кричал?– Он попросил послать за доктором.– И все?Морган нахмурилась. Какое это имеет значение?– Он сказал «не сейчас». А потом умер.– А что делала ты?Морган поморщилась:– Пыталась остановить кровь.– Ты кого-нибудь позвала? Послала за помощью?– Н-нет. Я убила его и… – Она вздохнула. – Я ведь даже не американка, Уорд. Я испугалась. Он был очень богат. Я не хотела его убивать, но кто бы мне поверил? Поэтому я украла те деньги, что были при нем, взяла кеб и уехала на железнодорожную станцию, а там дождалась, когда прибыл поезд из Нью-Йорка. Остальное ты знаешь.– Ты купила билет на пакетбот до Бостона. А что ты собиралась делать здесь?– Подумала, может, что-нибудь подвернется.– Так, значит, – сказал Уорд, и в его глазах зажглись крошечные веселые огоньки, – у тебя вообще не было плана?– Нет. Мне хотелось просто остаться в живых.– А это, моя дорогая, – произнес он, едва заметно улыбнувшись, – желание каждого человека.Морган склонила голову набок.– Каждый хочет сохранить мне жизнь? Как мило с их стороны!Его глаза сверкнули, но тут истер Хантингтон заявил:– Только в планы филадельфийского отделения полиции это не входит.Морган сердито посмотрела на него. Изящество слона в посудной лавке, а мозгов еще меньше. Почему, черт возьми, Уорд выбрал его в друзья?– Как всегда, Эдвард, твое умение поддержать разговор меня поражает. Если бы ты родился собакой, то был бы бульдогом, – сухо бросил Уорд. – А в общем, мы несемся вперед на всех парусах. Как ты узнал об обмане, Эдвард, и почему такая спешка? Ты мог просто написать мне письмо.Эми гневно глянула на Эдварда и ответила вместо него:– Я подслушала, как несколько дней назад на балу какие-то люди разговаривали о Грешной Вдове. – Взгляд ее нежных голубых глаз упал на Морган. Она снова наклонилась и взяла подругу за руку. – Мне очень жаль, милая, – сказала она. – Оказывается, кто-то из известных бостонцев увидел тебя. Полиция Бостона телеграфировала в Филадельфию, и теперь они собираются устроить, облаву по всему городу.– О Господи, – прошептал Уорд.Все мысли в голове у Морган спутались. Боже они ее нашли! Но как? А все потому, что ее убаюкало ложное, ощущение безопасности.– Не нужно было снимать парик, – прошептала она. – Но стояла такая жара, а я так… изменилась. Я и не думала, что кто-нибудь меня узнает…– Очевидно, – влез со своим змеиным языком Эдвард, – вы слишком изменились. А ваше положение убедило многих, в том числе и полицию, что вы носите ребенка Тернера.Все в голове у Морган словно взорвалось. Она в ужасе уставилась на Уорда, а потом процедила сквозь стиснутые зубы:– Ну давай, спрашивай.– У меня нет вопросов.– Я в любом случае отвечу. Это твой ребенок. Должна ли я сообщить подробности, мистер Хантингтон? С радостью окажу вам такую любезность! – рявкнула она.Эдуарду хватило учтивости покраснеть.– Мне это ни к чему.– Я никогда в этом не сомневался, дорогая, – сказал Уорд.– Все гораздо хуже. Еще один гвоздь в крышку гроба, – продолжал мистер Хантингтон. – Тернер оставил все состояние – ходят слухи, что там около сорока тысяч долларов, – своему отпрыску.Уорд вздрогнул. Эми широко распахнула глаза.– Если же он умрет бездетным, все состояние доверительным фондом переходит к миссис Тернер со следующим условием: если она умрет в течение пяти лет, то деньги перейдут единственному племяннику Тернера, Кеннету Тернеру. Соответственно, Кеннет просто одержим идеей поймать миссис Тернер и повесить ее до того, как она произведет на свет ребенка. Ну, а в интересах миссис Тернер заявить, что ребенок от ее бывшего мужа, и таким образом унаследовать все.Морган закричала:– Да как вы смеете обвинять меня?! Боже милостивый, у меня есть понятие о чести!– Разве? Откуда же, – мстительно напомнил Эдвард, – если у вас нет денег?Уорд сделал глоток бренди и сказал:– Заткнись, Эдвард.– Ребенок будет носить фамилию Тернер, – договорил Эдвард, садясь в кресло, – и деньги, моя дорогая, вам не достанутся.Уорд задумчиво наморщил лоб и тоже сел, глядя на Морган. Помолчав немного, он сказал спокойно и ровно, словно ничего особенного не произошло:– Все изменится, если он будет носить мою фамилию. Морган, ты окажешь мне честь стать моей женой? Глава 18 Чувствуя, что сердце колотится где-то в горле, Уорд внимательно следил за выражением лица Морган. Эмилия воскликнула:– О да!Эдвард что-то бессвязно забормотал, брызгая слюной, потому что не мог составить внятную фразу. Морган посмотрела на Уорда, ошеломленно замолчав, и с трудом сглотнула, поглаживая живот. Даже издалека Уорд видел, что ребенок опять пинается. Он, похоже, с каждым днем делался все сильнее, подумал с гордостью капитан.– Ты не мог сказать это серьезно, – произнесла Морган.– Не мог, мэм! – закричал Эдвард. – Тут я с вами согласен! Это немыслимо, Уорд! Ты не можешь жениться на этой девице!– Я совершенно серьезен, Морган.Снова тишина, наполненная только лихорадочным грохотом сердца. Эдвард начал какую-то невнятную напыщенную тираду, но Уорд не обратил на него внимания. Эдвард обожал разглагольствовать. Но Морган, Эдварда не знавшая, повернулась к нему с растерянным и изумленным лицом.– Эдвард, будь так любезен, – произнес Уорд, – отложи это на потом.– Но это же безумие! Ты не можешь жениться на своей любовнице! Так не поступают!– Не сомневаюсь, что так поступали неоднократно.– Только не в Бостоне! У бостонцев и любовниц-то не бывает! А твоя бабушка… О Боже, Уорд, я на это не согласен!– К счастью, мне не требуется твое согласие. – Уорд наклонился, глядя Морган прямо в глаза. – Твой ответ, любовь моя?– Нет! Конечно же, нет! Ты что, сошел с ума?Сердце в груди с грохотом оборвалось. Уорд стиснул зубы, чтобы вытерпеть эту боль.– Почему нет?– О, Морган! – воскликнула Эми, взяв подругу за руку. В ее глазах блестели слезы. – Почему нет? Ты должна выйти за него замуж, должна! Только подумай, моя дорогая, – ты восстановишь свое положение в обществе, и мы снова сможем стать подругами!– Только через мой труп! – взревел Эдвард.– Это, – сказала Морган, гневно сверкнув глазами, – я могу устроить.– Вы угрожаете мне, мэм? – осведомился Эдвард дрожащим от ярости голосом.– К черту все, Эдвард! – Уорд ударил кулаком по столу. – Более чем достаточно! Прекрати немедленно!Уорд всмотрелся в лицо Морган, ища хоть какой-нибудь знак любви.– Почему, Морган?– Да как же! По всем тем причинам, что так неизящно выложил нам мистер Хантингтон! Ты должен – нет, обязан! – жениться на женщине с безупречной репутацией. Ах, Уорд, не такая уж я дура, как ты думаешь!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30