Среди гостей находилось лишь два помощника министра, которые, по слухам, после выборов должны были стать членами кабинета министров, и одним из них был Норман.
– Власос просто конфетка. Я была хорошо знакома с ним перед его женитьбой, – глубоко вздохнув, многозначительно сказала Мелисса Харвей. Затем она на мгновение замолчала, за кем-то наблюдая через плечо Фрэнсис, и, улыбнувшись, тряхнула копной белокурых волос, И уже минуту спустя привлекательная женщина лет сорока, которой предназначалась эта милая улыбка, присоединилась к ним.
– Фрэнсис Феллоус, леди Бромфилд, – представила их Мелисса, и эта претенциозность в обращении взбесила Фрэнсис. Несмотря на то что она прожила в Лондоне довольно долго, она, наверное, никогда не сможет привыкнуть к напыщенной английской вежливости.
– Пожалуйста, называйте меня просто Фрэнсис, – сказала она новой гостье, которая, в свою очередь приветливо улыбнувшись, проговорила:
– А меня Викторией.
Она произнесла это со странным американским акцентом, и у Фрэнсис тут же всплыло в памяти, что как-то в „Дейли мейл" в колонке светских сплетен под заголовком „Прекраснейший нью-йоркский развод – известный промышленный магнат мистер Бромфилд расторгает брак" было помещено соответствующее сообщение. Эту статью Фрэнсис видела еще до того, как Виктория стала женой Джека Бромфилда.
– Я уверена, мы встречались раньше, но никак не могу вас вспомнить, – сказала миссис Бромфилд, и Фрэнсис почувствовала, как у нее от страха начинают подкашиваться ноги. Это ощущение стало столь знакомо ей за последние две недели. – Вы когда-нибудь жили в Нью-Йорке?
– Одиннадцать или двенадцать лет назад, но всего несколько месяцев. Затем я познакомилась со своим мужем и переехала в Англию. До этого я всегда жила в Лос-Анджелесе, – ответила Фрэнсис. Это была выдуманная история о ее прошлом, которую она обычно рассказывала в компаниях новым знакомым. Если, конечно, в этом была необходимость.
– Я никогда не была в Лос-Анджелесе, но могу поклясться, что встречала вас…
– Виктория родом из Аргентины, но вот уже несколько лет живет в Нью-Йорке, – объяснила Мелисса.
– И это уже начинает казаться мне слишком долгим. Мое второе замужество было ошибкой, – рассмеялась Виктория.
– Ни одно замужество не может быть ошибкой, если у тебя есть хороший адвокат, моя дорогая, – назидательно проговорила леди Харвей, и Фрэнсис наконец вспомнила…
Она встречала Викторию в Пунта дель Эсте, в доме Терезы Таннери в тот вечер, когда Диего увез ее к лагуне. Фрэнсис как будто обдало струей холодного воздуха, словно все двери и окна дома разом распахнулись, впуская поток рвущегося внутрь ночного ветра. Сначала Питер задает ей вопрос о своем рождении, затем как снег на голову появляется Диего, и теперь там, где меньше всего могла ожидать она, встречает Викторию Бромфилд. И все это за последние несколько дней.
– Извините, я должна найти Нормана, – внезапно сказала Фрэнсис и, резко повернувшись, стала быстро пробираться сквозь толпу, пока не увидела наконец Нормана, счастливого и довольного, сидящего за игорным столом в окружении других мужчин. Она вытянула сопротивляющегося мужа из-за стола и, отведя в сторону, прошептала:
– Я хочу уйти.
– Почему? Еще слишком рано, – прошептал он в ответ.
– Я нехорошо себя чувствую.
– Ты можешь попросить Ирину проводить тебя в одну из спален. Если ты немного полежишь, уверен, тебе станет лучше…
– Не говори чушь! Я ухожу домой, – оборвала его Фрэнсис и, резко повернувшись, пошла прочь, не дав Норману даже возможности возразить.
Фрэнсис хотелось проститься с хозяйкой дома, и, отыскав ее взглядом в другом конце огромного зала, она направилась туда. Подойдя ближе, Фрэнсис увидела, что миссис Каломеропаулос разговаривает с Викторией Бромфилд. Развернувшись на полпути, Фрэнсис поспешно направилась к выходу. Ожидая, пока слуга принесет ей плащ, она решила, что завтра утром напишет письмо и извинится за столь странное исчезновение. Неожиданный приступ мигрени будет, пожалуй, самой лучшей отговоркой.
Фрэнсис вышла из дома, миновала ряд припаркованных машин, мирно ожидавших своих пассажиров, разыскала среди этого множества величественных „мерседесов" и изящных „ягуаров" свой маленький автомобиль и села в него. Выезжая со стоянки, Фрэнсис заметила другую машину, которая, отъехав от обочины с противоположной стороны дороги, сделала крюк и последовала за ней на расстоянии примерно двадцати–тридцати ярдов, не позволявшем Фрэнсис разглядеть водителя.
Она свернула с главной дороги на Белгрейв-плейс, которая в этот час уже была пустынна, прибавила скорость, но расстояние между ней и ее преследователем оставалось неизменным, как если бы она тащила эту машину на буксире. Миновав Белгрейв-плейс, Фрэнсис свернула на Чесхам-плейс, хотя ей нужно было совсем в другую сторону; секунду спустя она увидела в зеркале заднего обзора огни все той же знакомой машины. Как только Фрэнсис подъехала к перекрестку на Понт-стрит, зеленый сигнал светофора сменился на желтый, но она, нарушая все правила, проехала улицу, не останавливаясь; следовавшая за ней машина сделала то же самое. Будучи уже на Кадоган-плейс, Фрэнсис решила позвонить Норману… Но она находилась в центре города, в своей собственной машине, а вокруг было много народу, и вряд ли ехавший за ней водитель мог что-нибудь сделать, кроме как следовать в том же направлении, что и она, и с той же скоростью. И поскольку Фрэнсис не рассказывала Норману о событиях последних дней, то в данной ситуации ей будет трудно объяснить мужу причины своего страха.
Зажегся красный сигнал светофора, и Фрэнсис пришлось остановиться. Ожидая, пока ей можно будет ехать дальше, она взяла радиотелефон и набрала домашний номер.
– Евгения? Извини, если разбудила тебя, но я забыла ключи. Я недалеко от дома. Не могла бы ты подождать меня у входа? Чтобы мне не стучать, открой дверь, но, пожалуйста, оставайся внизу. – И, не слушая ворчания Евгении, положила трубку.
Не прерывая своих неприятных размышлений, Фрэнсис медленно проехала перекресток. Подняв глаза к зеркалу, она увидела все ту же продолжавшую преследовать ее машину, вспышку красного сигнала светофора и затем оставшуюся позади пустынную улицу.
– Пирс бесподобен, просто бесподобен! У него невероятные глаза… Он похож на Мишеля Болтона. Ты знаешь…
Фрэнсис часто приходилось слушать бессмысленную болтовню Миранды о прекрасно проведенных ею выходных, но сейчас этот пустой разговор был особенно невыносим для нее – сегодня обещал позвонить Диего. Миранда рассказывала о своем последнем увлечении, она во всех подробностях описывала Фрэнсис проведенную с Пирсом ночь.
Вполуха слушая рассказ своей секретарши, Фрэнсис притворилась, что очень занята просмотром утренней почты. На самом же деле все ее мысли были о Диего, она с нетерпением и ужасом ждала обещанного звонка. Фрэнсис поймала себя на том, что должна быть благодарна Миранде, отвлекающей ее своей болтовней от неприятных дум. Находись она в этой комнате одна, весь день просидела бы за столом сложа руки и тупо уставившись на телефон.
Последние несколько дней она снова и снова вспоминала недавний разговор с Диего, пытаясь найти ответы на мучившие ее вопросы. Он мог быть где угодно, но Фрэнсис почему-то казалось, что он в Европе. Его путешествие было слишком коротким, и если предположить, что он улетел в Америку, то вернуться в Лондон уже в понедельник было абсолютно невозможно. Скорее всего, он улетел в Испанию, решила Фрэнсис, и это соображение немного успокоило ее.
Было уже половина одиннадцатого. Если Диего взял билет на самый ранний самолет, то, по подсчетам Фрэнсис, он уже должен быть в Лондоне. Она потянулась за справочником, желая проверить расписание самолетов, прибывающих из Мадрида, но в последний момент изменила решение. Было бы трудно объяснить Миранде свой столь странный интерес, и Фрэнсис решила, что должна быть очень осторожной.
Миранда подняла телефонную трубку. Диего, наверное, сейчас уже в аэропорту и набирает ее номер, начиная нервничать, подумала Фрэнсис. Ей захотелось закричать на Миранду и заставить ее немедленно освободить телефон, но она сдержалась и ничего не сказала.
– Пирс обещал связаться со мной сегодня утром и договориться о встрече, но, мне кажется, будет лучше, если я сама позвоню ему, – заметив беспокойный взгляд Фрэнсис, объяснила Миранда.
– Дай ему возможность самому дозвониться до тебя. Не показывай, как сильно ты его любишь. Будь сдержаннее, – посоветовала Фрэнсис.
Миранда уже начала набирать номер, но после этих слов тут же положила трубку, и Фрэнсис была довольна, что ее совет учли. Спустя секунду Миранда все-таки решила попробовать дозвониться. Набрав номер, она, резко повернувшись, посмотрела на Фрэнсис. В ее глазах читался неподдельный ужас.
– Телефон не работает, – сказала она.
– Вы должны починить мой телефон, и сегодня, а не тогда, когда вы сможете. Вы должны починить его сейчас! – пронзительно кричала Фрэнсис в трубку телефона-автомата. Было уже далеко за полдень, и Фрэнсис в третий раз тщетно пыталась договориться с техником о ремонте аппарата. С минуту она внимательно слушала его объяснения, а после этого опять начала неистово ругаться. – Мне нет дела до того, сколько у вас сегодня заказов! Я хочу говорить с вашим руководством, а потом… Это мои проблемы, а не ваши. Дайте мне, пожалуйста, номер телефона. – Она перерыла все содержимое своей сумочки, прежде чем нашла ручку и стала быстро записывать номер. Не обращая внимания на гневные взгляды женщин, ожидавших, когда она наконец закончит разговор, Фрэнсис опустила монету и набрала только что записанный ею номер телефона.
И лишь закончив разговор и повесив трубку, она осознала силу своего негодования и нетерпения. Никогда прежде она не использовала имя Нормана, чтобы запугать людей и тем самым как можно скорее добиться своей цели. В другое время ока была бы зла на себя за столь нечестный и низкий поступок, но не сейчас. В данный момент ничто не имело для нее такого значения, как немедленный ремонт сломанного телефона.
– Он работает, – через два часа объявила Миранда.
– Хорошо, – спокойно, как если бы это сообщение не имело для нее абсолютно никакого значения, проговорила Фрэнсис, просматривая деловые бумаги. Она продолжала работать и ждать. И только через полчаса Фрэнсис поняла, что известие об исправности телефона лишь вдвое усилило ее беспокойство. Может быть, Диего звонил раньше и сейчас уже решил отказаться от своих первоначальных планов. А может, он еще позвонит. Фрэнсис продолжала упорно работать: читать письма, заполнять бланки, лишь изредка бросая взгляд на лист расписания, который, наполовину прикрытый деловыми бумагами, покоился на ее столе.
Телефон зазвонил только после трех.
– Я подниму, – почти прокричала Фрэнсис, бросаясь к аппарату.
– Это тебя, – уже секундой позже сообщила она Миранде, которая не торопилась поднимать трубку, всеми силами сдерживая свое любопытство.
– Кто?.. О, Пирс… Извини, я не ждала твоего звонка…
Фрэнсис стиснула зубы, пытаясь не показать своего раздражения.
– Пожалуйста, недолго, – вежливо процедила она.
– Приятного вечера, Фрэнсис, – уходя из офиса, прощебетала Миранда. Путь от стола до двери она не прошла, а протанцевала, отбивая каблучками странные ритмы, – на сегодняшний вечер у нее была назначена встреча с Пирсом.
Как только Миранда ушла, Фрэнсис принялась нервно ходить по комнате. Присутствие подруги заставляло ее хоть как-то сдерживать свои эмоции и быть спокойной. Теперь же она осталась одна. День подходил к концу, наступал вечер, а телефон продолжал молчать.
Фрэнсис не могла уйти, не дождавшись звонка, и ее раздражала мысль, что она должна сидеть здесь и ждать, когда же Диего наконец объявится. Возможно, было бы лучше, если бы он не позвонил совсем и исчез из ее жизни так же неожиданно и быстро, как и появился, но Фрэнсис знала, что все не может закончиться так просто и легко. На протяжении многих лет ее мучил страх, что когда-нибудь Сантосы вновь войдут в ее жизнь, и тогда будет трудно уберечь и защитить от них Питера. Если Диего по прошествии стольких лет не смог забыть о существовании Мелани Кларк, то Фрэнсис Феллоус тем более не заставит его забыть о существовании Питера.
Донести на Диего в полицию было бы полнейшей глупостью. Его, конечно, могут засадить в тюрьму, но уберечь в этом случае Нормана от шумихи будет невозможно. Разразившийся скандал разрушит ее жизнь, но это ничто по сравнению с тем ударом, который придется перенести Питеру… Что бы сейчас ни случилось, одно Фрэнсис знала точно – ее жизнь необратимо изменилась. Она уже никогда не будет прежней.
Если, конечно, Диего не умрет по-настоящему.
Неожиданный пронзительный звонок оторвал ее от мучительных мыслей. Фрэнсис потянулась к телефонной трубке и только тогда поняла, что звонил не телефон – работал телефаксовый аппарат. Из узкой щели начал выползать лист белой бумаги. Это был не печатный бланк, а написанное от руки послание. Фрэнсис тут же узнала почерк Диего и принялась торопливо читать строчку за строчкой.
Я не мог дозвониться до тебя утром. Жди меня завтра в пять часов на углу Белгрейв-плейс с северной стороны.
Подписи не было.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Тротуары вокруг Белгрейв-плейс были пусты, лишь вблизи турецкого посольства, всего ярдах в пятидесяти от Фрэнсис, стоял полицейский. Но он не обращал на нее никакого внимания, хотя Фрэнсис уже около десяти минут прохаживалась взад-вперед на углу площади – Диего опаздывал.
В это утро, получив сообщение Диего, она попыталась узнать, откуда оно было послано и кто владелец факса, но у нее ничего не вышло. Она лишь выяснила, что аппарат принадлежал магазину фотокопировальных принадлежностей и техники на Оксфорд-стрит. „Мы не можем запомнить всех покупателей. Мы только уверены в качестве своей продукции. А что у вас случилось?" – спросил продавец, но Фрэнсис повесила телефонную трубку.
Было десять минут шестого. Волна транспорта медленно исчезала за поворотом дальнего угла площади. Темно-синяя машина, взяв влево, вырвалась из ровного автомобильного потока и стала медленно подъезжать к посольству, пока не остановилась около Фрэнсис. Через переднее стекло она разглядела водителя, внешне ничем не примечательного человека в сером костюме, но все остальные стекла машины были затемнены и скрывали тех, кто мог находиться на заднем сиденье. Задняя дверца открылась.
– Садись побыстрей. Мы задерживаем движение, – послышался из машины резкий голос Диего.
И, лишь когда дверца захлопнулась и Фрэнсис оказалась в машине рядом с Диего, она подумала о том, правильно ли поступила, согласившись на эту встречу.
– Объедем вокруг парка, – велел Диего шоферу и опустил зеркальное стекло между ними и водителем. – Теперь он не услышит нас, – пояснил он Фрэнсис. – Я решил, что так будет лучше, чем встречаться в многолюдном месте. В любом случае, я знал, что ты не приведешь Питера.
– Он не может пропускать школу по твоей прихоти, – резко ответила Фрэнсис. Возможно, настало время ввести Диего в заблуждение. – Питер находится в школе в Йоркшире. Он не приезжает в Лондон в середине недели, иначе он пропустит сразу два учебных дня. Поэтому давай закроем эту тему.
В глазах Диего вспыхнул насмешливый огонек.
– Ты становишься еще более восхитительной, когда лжешь, – сказал он. – Вчера я ездил в Доддингтон-холл и видел там Питера. Он играл в крикет. Я ничего не понимаю в этой игре, но, как мне показалось, он неплохо играет.
– Ты не мог его видеть! Тебя бы туда не пустили!
– Почему нет? Я договорился о посещении школы, сказав, что желаю осмотреть ее для своего сына, и они, конечно, захотели принять на учебу ребенка иностранных родителей, способных заплатить кругленькую сумму. Я думаю, времена у них тяжелые. Мне понравилось место, где живет Питер, особенно его спальня. Он ладит с другими пятью мальчиками? Это забавно – делить комнату с друзьями своего возраста. Мне хотелось бы, чтобы моя школа была похожа на эту. Питеру хорошо там. Как только мы снова будем вместе, он, если захочет, сможет остаться там.
Фрэнсис бросила на Диего свирепый взгляд.
– И, я полагаю, твои друзья – торговцы наркотиками – смогут присмотреть за ним, – огрызнулась она.
Диего с удивлением посмотрел на нее.
– О чем, черт возьми, ты говоришь? – Голос Диего прозвучал совершенно искренне, как и всегда, когда он лгал… Или когда не лгал – Фрэнсис не могла разобраться.
Может быть, ее подозрения насчет участия Диего в нападении на них были безумны, ведь в воспоминаниях Питера об этом происшествии не было ничего, дававшего основание обвинить Диего в заговоре с похитителями. Было опасно затевать разговор на эту тему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
– Власос просто конфетка. Я была хорошо знакома с ним перед его женитьбой, – глубоко вздохнув, многозначительно сказала Мелисса Харвей. Затем она на мгновение замолчала, за кем-то наблюдая через плечо Фрэнсис, и, улыбнувшись, тряхнула копной белокурых волос, И уже минуту спустя привлекательная женщина лет сорока, которой предназначалась эта милая улыбка, присоединилась к ним.
– Фрэнсис Феллоус, леди Бромфилд, – представила их Мелисса, и эта претенциозность в обращении взбесила Фрэнсис. Несмотря на то что она прожила в Лондоне довольно долго, она, наверное, никогда не сможет привыкнуть к напыщенной английской вежливости.
– Пожалуйста, называйте меня просто Фрэнсис, – сказала она новой гостье, которая, в свою очередь приветливо улыбнувшись, проговорила:
– А меня Викторией.
Она произнесла это со странным американским акцентом, и у Фрэнсис тут же всплыло в памяти, что как-то в „Дейли мейл" в колонке светских сплетен под заголовком „Прекраснейший нью-йоркский развод – известный промышленный магнат мистер Бромфилд расторгает брак" было помещено соответствующее сообщение. Эту статью Фрэнсис видела еще до того, как Виктория стала женой Джека Бромфилда.
– Я уверена, мы встречались раньше, но никак не могу вас вспомнить, – сказала миссис Бромфилд, и Фрэнсис почувствовала, как у нее от страха начинают подкашиваться ноги. Это ощущение стало столь знакомо ей за последние две недели. – Вы когда-нибудь жили в Нью-Йорке?
– Одиннадцать или двенадцать лет назад, но всего несколько месяцев. Затем я познакомилась со своим мужем и переехала в Англию. До этого я всегда жила в Лос-Анджелесе, – ответила Фрэнсис. Это была выдуманная история о ее прошлом, которую она обычно рассказывала в компаниях новым знакомым. Если, конечно, в этом была необходимость.
– Я никогда не была в Лос-Анджелесе, но могу поклясться, что встречала вас…
– Виктория родом из Аргентины, но вот уже несколько лет живет в Нью-Йорке, – объяснила Мелисса.
– И это уже начинает казаться мне слишком долгим. Мое второе замужество было ошибкой, – рассмеялась Виктория.
– Ни одно замужество не может быть ошибкой, если у тебя есть хороший адвокат, моя дорогая, – назидательно проговорила леди Харвей, и Фрэнсис наконец вспомнила…
Она встречала Викторию в Пунта дель Эсте, в доме Терезы Таннери в тот вечер, когда Диего увез ее к лагуне. Фрэнсис как будто обдало струей холодного воздуха, словно все двери и окна дома разом распахнулись, впуская поток рвущегося внутрь ночного ветра. Сначала Питер задает ей вопрос о своем рождении, затем как снег на голову появляется Диего, и теперь там, где меньше всего могла ожидать она, встречает Викторию Бромфилд. И все это за последние несколько дней.
– Извините, я должна найти Нормана, – внезапно сказала Фрэнсис и, резко повернувшись, стала быстро пробираться сквозь толпу, пока не увидела наконец Нормана, счастливого и довольного, сидящего за игорным столом в окружении других мужчин. Она вытянула сопротивляющегося мужа из-за стола и, отведя в сторону, прошептала:
– Я хочу уйти.
– Почему? Еще слишком рано, – прошептал он в ответ.
– Я нехорошо себя чувствую.
– Ты можешь попросить Ирину проводить тебя в одну из спален. Если ты немного полежишь, уверен, тебе станет лучше…
– Не говори чушь! Я ухожу домой, – оборвала его Фрэнсис и, резко повернувшись, пошла прочь, не дав Норману даже возможности возразить.
Фрэнсис хотелось проститься с хозяйкой дома, и, отыскав ее взглядом в другом конце огромного зала, она направилась туда. Подойдя ближе, Фрэнсис увидела, что миссис Каломеропаулос разговаривает с Викторией Бромфилд. Развернувшись на полпути, Фрэнсис поспешно направилась к выходу. Ожидая, пока слуга принесет ей плащ, она решила, что завтра утром напишет письмо и извинится за столь странное исчезновение. Неожиданный приступ мигрени будет, пожалуй, самой лучшей отговоркой.
Фрэнсис вышла из дома, миновала ряд припаркованных машин, мирно ожидавших своих пассажиров, разыскала среди этого множества величественных „мерседесов" и изящных „ягуаров" свой маленький автомобиль и села в него. Выезжая со стоянки, Фрэнсис заметила другую машину, которая, отъехав от обочины с противоположной стороны дороги, сделала крюк и последовала за ней на расстоянии примерно двадцати–тридцати ярдов, не позволявшем Фрэнсис разглядеть водителя.
Она свернула с главной дороги на Белгрейв-плейс, которая в этот час уже была пустынна, прибавила скорость, но расстояние между ней и ее преследователем оставалось неизменным, как если бы она тащила эту машину на буксире. Миновав Белгрейв-плейс, Фрэнсис свернула на Чесхам-плейс, хотя ей нужно было совсем в другую сторону; секунду спустя она увидела в зеркале заднего обзора огни все той же знакомой машины. Как только Фрэнсис подъехала к перекрестку на Понт-стрит, зеленый сигнал светофора сменился на желтый, но она, нарушая все правила, проехала улицу, не останавливаясь; следовавшая за ней машина сделала то же самое. Будучи уже на Кадоган-плейс, Фрэнсис решила позвонить Норману… Но она находилась в центре города, в своей собственной машине, а вокруг было много народу, и вряд ли ехавший за ней водитель мог что-нибудь сделать, кроме как следовать в том же направлении, что и она, и с той же скоростью. И поскольку Фрэнсис не рассказывала Норману о событиях последних дней, то в данной ситуации ей будет трудно объяснить мужу причины своего страха.
Зажегся красный сигнал светофора, и Фрэнсис пришлось остановиться. Ожидая, пока ей можно будет ехать дальше, она взяла радиотелефон и набрала домашний номер.
– Евгения? Извини, если разбудила тебя, но я забыла ключи. Я недалеко от дома. Не могла бы ты подождать меня у входа? Чтобы мне не стучать, открой дверь, но, пожалуйста, оставайся внизу. – И, не слушая ворчания Евгении, положила трубку.
Не прерывая своих неприятных размышлений, Фрэнсис медленно проехала перекресток. Подняв глаза к зеркалу, она увидела все ту же продолжавшую преследовать ее машину, вспышку красного сигнала светофора и затем оставшуюся позади пустынную улицу.
– Пирс бесподобен, просто бесподобен! У него невероятные глаза… Он похож на Мишеля Болтона. Ты знаешь…
Фрэнсис часто приходилось слушать бессмысленную болтовню Миранды о прекрасно проведенных ею выходных, но сейчас этот пустой разговор был особенно невыносим для нее – сегодня обещал позвонить Диего. Миранда рассказывала о своем последнем увлечении, она во всех подробностях описывала Фрэнсис проведенную с Пирсом ночь.
Вполуха слушая рассказ своей секретарши, Фрэнсис притворилась, что очень занята просмотром утренней почты. На самом же деле все ее мысли были о Диего, она с нетерпением и ужасом ждала обещанного звонка. Фрэнсис поймала себя на том, что должна быть благодарна Миранде, отвлекающей ее своей болтовней от неприятных дум. Находись она в этой комнате одна, весь день просидела бы за столом сложа руки и тупо уставившись на телефон.
Последние несколько дней она снова и снова вспоминала недавний разговор с Диего, пытаясь найти ответы на мучившие ее вопросы. Он мог быть где угодно, но Фрэнсис почему-то казалось, что он в Европе. Его путешествие было слишком коротким, и если предположить, что он улетел в Америку, то вернуться в Лондон уже в понедельник было абсолютно невозможно. Скорее всего, он улетел в Испанию, решила Фрэнсис, и это соображение немного успокоило ее.
Было уже половина одиннадцатого. Если Диего взял билет на самый ранний самолет, то, по подсчетам Фрэнсис, он уже должен быть в Лондоне. Она потянулась за справочником, желая проверить расписание самолетов, прибывающих из Мадрида, но в последний момент изменила решение. Было бы трудно объяснить Миранде свой столь странный интерес, и Фрэнсис решила, что должна быть очень осторожной.
Миранда подняла телефонную трубку. Диего, наверное, сейчас уже в аэропорту и набирает ее номер, начиная нервничать, подумала Фрэнсис. Ей захотелось закричать на Миранду и заставить ее немедленно освободить телефон, но она сдержалась и ничего не сказала.
– Пирс обещал связаться со мной сегодня утром и договориться о встрече, но, мне кажется, будет лучше, если я сама позвоню ему, – заметив беспокойный взгляд Фрэнсис, объяснила Миранда.
– Дай ему возможность самому дозвониться до тебя. Не показывай, как сильно ты его любишь. Будь сдержаннее, – посоветовала Фрэнсис.
Миранда уже начала набирать номер, но после этих слов тут же положила трубку, и Фрэнсис была довольна, что ее совет учли. Спустя секунду Миранда все-таки решила попробовать дозвониться. Набрав номер, она, резко повернувшись, посмотрела на Фрэнсис. В ее глазах читался неподдельный ужас.
– Телефон не работает, – сказала она.
– Вы должны починить мой телефон, и сегодня, а не тогда, когда вы сможете. Вы должны починить его сейчас! – пронзительно кричала Фрэнсис в трубку телефона-автомата. Было уже далеко за полдень, и Фрэнсис в третий раз тщетно пыталась договориться с техником о ремонте аппарата. С минуту она внимательно слушала его объяснения, а после этого опять начала неистово ругаться. – Мне нет дела до того, сколько у вас сегодня заказов! Я хочу говорить с вашим руководством, а потом… Это мои проблемы, а не ваши. Дайте мне, пожалуйста, номер телефона. – Она перерыла все содержимое своей сумочки, прежде чем нашла ручку и стала быстро записывать номер. Не обращая внимания на гневные взгляды женщин, ожидавших, когда она наконец закончит разговор, Фрэнсис опустила монету и набрала только что записанный ею номер телефона.
И лишь закончив разговор и повесив трубку, она осознала силу своего негодования и нетерпения. Никогда прежде она не использовала имя Нормана, чтобы запугать людей и тем самым как можно скорее добиться своей цели. В другое время ока была бы зла на себя за столь нечестный и низкий поступок, но не сейчас. В данный момент ничто не имело для нее такого значения, как немедленный ремонт сломанного телефона.
– Он работает, – через два часа объявила Миранда.
– Хорошо, – спокойно, как если бы это сообщение не имело для нее абсолютно никакого значения, проговорила Фрэнсис, просматривая деловые бумаги. Она продолжала работать и ждать. И только через полчаса Фрэнсис поняла, что известие об исправности телефона лишь вдвое усилило ее беспокойство. Может быть, Диего звонил раньше и сейчас уже решил отказаться от своих первоначальных планов. А может, он еще позвонит. Фрэнсис продолжала упорно работать: читать письма, заполнять бланки, лишь изредка бросая взгляд на лист расписания, который, наполовину прикрытый деловыми бумагами, покоился на ее столе.
Телефон зазвонил только после трех.
– Я подниму, – почти прокричала Фрэнсис, бросаясь к аппарату.
– Это тебя, – уже секундой позже сообщила она Миранде, которая не торопилась поднимать трубку, всеми силами сдерживая свое любопытство.
– Кто?.. О, Пирс… Извини, я не ждала твоего звонка…
Фрэнсис стиснула зубы, пытаясь не показать своего раздражения.
– Пожалуйста, недолго, – вежливо процедила она.
– Приятного вечера, Фрэнсис, – уходя из офиса, прощебетала Миранда. Путь от стола до двери она не прошла, а протанцевала, отбивая каблучками странные ритмы, – на сегодняшний вечер у нее была назначена встреча с Пирсом.
Как только Миранда ушла, Фрэнсис принялась нервно ходить по комнате. Присутствие подруги заставляло ее хоть как-то сдерживать свои эмоции и быть спокойной. Теперь же она осталась одна. День подходил к концу, наступал вечер, а телефон продолжал молчать.
Фрэнсис не могла уйти, не дождавшись звонка, и ее раздражала мысль, что она должна сидеть здесь и ждать, когда же Диего наконец объявится. Возможно, было бы лучше, если бы он не позвонил совсем и исчез из ее жизни так же неожиданно и быстро, как и появился, но Фрэнсис знала, что все не может закончиться так просто и легко. На протяжении многих лет ее мучил страх, что когда-нибудь Сантосы вновь войдут в ее жизнь, и тогда будет трудно уберечь и защитить от них Питера. Если Диего по прошествии стольких лет не смог забыть о существовании Мелани Кларк, то Фрэнсис Феллоус тем более не заставит его забыть о существовании Питера.
Донести на Диего в полицию было бы полнейшей глупостью. Его, конечно, могут засадить в тюрьму, но уберечь в этом случае Нормана от шумихи будет невозможно. Разразившийся скандал разрушит ее жизнь, но это ничто по сравнению с тем ударом, который придется перенести Питеру… Что бы сейчас ни случилось, одно Фрэнсис знала точно – ее жизнь необратимо изменилась. Она уже никогда не будет прежней.
Если, конечно, Диего не умрет по-настоящему.
Неожиданный пронзительный звонок оторвал ее от мучительных мыслей. Фрэнсис потянулась к телефонной трубке и только тогда поняла, что звонил не телефон – работал телефаксовый аппарат. Из узкой щели начал выползать лист белой бумаги. Это был не печатный бланк, а написанное от руки послание. Фрэнсис тут же узнала почерк Диего и принялась торопливо читать строчку за строчкой.
Я не мог дозвониться до тебя утром. Жди меня завтра в пять часов на углу Белгрейв-плейс с северной стороны.
Подписи не было.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Тротуары вокруг Белгрейв-плейс были пусты, лишь вблизи турецкого посольства, всего ярдах в пятидесяти от Фрэнсис, стоял полицейский. Но он не обращал на нее никакого внимания, хотя Фрэнсис уже около десяти минут прохаживалась взад-вперед на углу площади – Диего опаздывал.
В это утро, получив сообщение Диего, она попыталась узнать, откуда оно было послано и кто владелец факса, но у нее ничего не вышло. Она лишь выяснила, что аппарат принадлежал магазину фотокопировальных принадлежностей и техники на Оксфорд-стрит. „Мы не можем запомнить всех покупателей. Мы только уверены в качестве своей продукции. А что у вас случилось?" – спросил продавец, но Фрэнсис повесила телефонную трубку.
Было десять минут шестого. Волна транспорта медленно исчезала за поворотом дальнего угла площади. Темно-синяя машина, взяв влево, вырвалась из ровного автомобильного потока и стала медленно подъезжать к посольству, пока не остановилась около Фрэнсис. Через переднее стекло она разглядела водителя, внешне ничем не примечательного человека в сером костюме, но все остальные стекла машины были затемнены и скрывали тех, кто мог находиться на заднем сиденье. Задняя дверца открылась.
– Садись побыстрей. Мы задерживаем движение, – послышался из машины резкий голос Диего.
И, лишь когда дверца захлопнулась и Фрэнсис оказалась в машине рядом с Диего, она подумала о том, правильно ли поступила, согласившись на эту встречу.
– Объедем вокруг парка, – велел Диего шоферу и опустил зеркальное стекло между ними и водителем. – Теперь он не услышит нас, – пояснил он Фрэнсис. – Я решил, что так будет лучше, чем встречаться в многолюдном месте. В любом случае, я знал, что ты не приведешь Питера.
– Он не может пропускать школу по твоей прихоти, – резко ответила Фрэнсис. Возможно, настало время ввести Диего в заблуждение. – Питер находится в школе в Йоркшире. Он не приезжает в Лондон в середине недели, иначе он пропустит сразу два учебных дня. Поэтому давай закроем эту тему.
В глазах Диего вспыхнул насмешливый огонек.
– Ты становишься еще более восхитительной, когда лжешь, – сказал он. – Вчера я ездил в Доддингтон-холл и видел там Питера. Он играл в крикет. Я ничего не понимаю в этой игре, но, как мне показалось, он неплохо играет.
– Ты не мог его видеть! Тебя бы туда не пустили!
– Почему нет? Я договорился о посещении школы, сказав, что желаю осмотреть ее для своего сына, и они, конечно, захотели принять на учебу ребенка иностранных родителей, способных заплатить кругленькую сумму. Я думаю, времена у них тяжелые. Мне понравилось место, где живет Питер, особенно его спальня. Он ладит с другими пятью мальчиками? Это забавно – делить комнату с друзьями своего возраста. Мне хотелось бы, чтобы моя школа была похожа на эту. Питеру хорошо там. Как только мы снова будем вместе, он, если захочет, сможет остаться там.
Фрэнсис бросила на Диего свирепый взгляд.
– И, я полагаю, твои друзья – торговцы наркотиками – смогут присмотреть за ним, – огрызнулась она.
Диего с удивлением посмотрел на нее.
– О чем, черт возьми, ты говоришь? – Голос Диего прозвучал совершенно искренне, как и всегда, когда он лгал… Или когда не лгал – Фрэнсис не могла разобраться.
Может быть, ее подозрения насчет участия Диего в нападении на них были безумны, ведь в воспоминаниях Питера об этом происшествии не было ничего, дававшего основание обвинить Диего в заговоре с похитителями. Было опасно затевать разговор на эту тему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36