И слуги. Кеа спросил, и ему
ответили, что каждому "гостю" необходимо тридцать мужчин или женщин для
обслуживания. В "особых случаях" даже больше. Кеа в очередной раз дали
понять, что очень богатые люди совсем не похожи на обыкновенных.
Вилла Баргета располагалась всего в ста метрах от почти вертикальной
скалы, спускавшейся к морю, которое раньше было Впадиной Офир. Прежде на
этой территории находился один из первых "пузырей"; он был куплен
Баргетами и превращен в базу отдыха, после того как с купола сняли
ненужный больше пластик. На территории располагались главные здания и
небольшие коттеджи. Залы, где можно было выпить и поиграть в теннис - даже
на Кеа произвело впечатление, что может вытворять мяч в мире с небольшой
силой притяжения. Лужайки. Бассейны с подогретой водой. На самом краю
скалы совсем недавно построили небольшой домик. От него круглая,
прозрачная шахта лифта с генератором Маклина уходила вниз, к плавучему
доку на бушующем океане.
Именно там в сознании Кеа всплыла Тамара. В прямом смысле этого
слова. Он раздумывал о парусах и оснастке тримарана, стоящего в доке. На
Земле Кеа несколько раз плавал на парусных лодках, но только на самых
простых. Его занимала мысль о том, что будет, если резко поменять
направление движения - может, судно начнет вращаться на месте, и окажется,
что ты имеешь дело с самым обычным катамараном... или произойдет еще
что-нибудь, гораздо более серьезное? Как раз в этот момент Тамара
выскользнула из воды прямо на палубу.
Сначала Кеа решил, что на ней ничего нет, и только потом сообразил:
ее купальник того же цвета, что и темная от загара кожа. После того как
Кеа немного оправился от неожиданности, он удивился, что девушка не дрожит
от холода.
Сам Кеа был одет в довольно теплый комбинезон, который защищал его от
пронизывающего ветра и брызг. Но тут он заметил на купальнике крошечный
обогревательный приборчик. Тамара молча подошла к нему. Внимательно
посмотрела на юношу. Кеа слегка отодвинулся в сторону - комбинезон был
немного узковат, и ему не хотелось выглядеть смешным.
- Так ты и есть святой Георгий Остина? - промурлыкала Тамара.
- Именно. Визитная карточка осталась в других доспехах. Спасаю
драконов, убиваю целомудренных девушек - это моя специальность.
Тамара рассмеялась.
- На Марсе драконов нет. Так что можешь расслабиться. - Она
представилась ему и уселась рядом, касаясь его плеча своим. - Наша семья у
тебя в долгу за то, что ты помог моему братцу.
- По моим представлениям, - пожал плечами Кеа, - вовсе нет. Счет ноль
- ноль.
- Может быть. Ты проведешь здесь все лето?
- Да. У меня обратный билет с открытой датой. Но Остин сказал, что
лучше всего лететь на... как он называется... "Коперник"? Планетолет
уходит... вот проклятье, никак не ногу разобраться со здешними месяцами...
По земному времени в первую неделю сентября. - Кеа смутился и пробормотал
что-то невнятное.
- Долго, - проговорила Тамара. - Нужно позаботиться, чтобы ты тут не
скучал. Правда?
- Я не думаю, что... разве можно соскучиться на Марсе?
- Это не тот вид скуки, - решительно заявила Тамара, - который я
имела в виду. - Она провела ногтями по руке Кеа. Прикосновение было
обжигающим. Затем Тамара поднялась на ноги. - Знаешь, на Марсе совершенно
потрясающие восходы. Самый лучший вид открывается из домика на вершине
скалы. Он далеко от всех остальных вилл, и поэтому до него не доходит
свет. - Тамара подошла к краю тримарана. - Далеко... и никто не мешает. О
чем еще можно мечтать?
Она улыбнулась, словно тайному воспоминанию или какой-то мысли, а
потом бросилась в бурлящую, насыщенную углекислым газом воду.

В коттедже было четыре спальни в полной боевой готовности.
Обслуживали домик четыре человека с совершенно ничего не выражающими
лицами. Они спросили Кеа, какие у него будут пожелания. Показали, где
находятся охлажденные напитки и еда. Сообщили, что ему стоит только нажать
кнопку коммуникатора, и через несколько секунд кто-нибудь из них появится.
А потом исчезли.
Главная комната в домике была круглой, со стеклянными стенами,
которые становились матовыми, если прикоснуться к выключателю на одной из
них. В стоящем посередине закрытом камине с настоящими поленьями начинало
полыхать пламя, стоило лишь понести к ним спичку, а возле камина
полукругом располагалась громадная тахта. Камин? На Марсе? Вряд ли,
учитывая законы о загрязнении окружающей среды и необходимость получить
сотни самых разнообразных разрешений, чтобы сделать что-нибудь с
одним-единственным деревом. Естественно, камин и поленья ненастоящие,
сообразил Кеа. Через несколько минут он сумел подключить камин так, что
"горящие" поленья отбрасывали мечущиеся тени на стены.
А еще здесь была Тамара. В широких ярко-зеленых брюках и такой же
блузке без рукавов. Брюки были скроены таким необычным образом, что
заканчивались возле груди.
Тамара взяла два бокала, в которые налила что-то из обернутой
салфеткой бутылки, стоявшей в небольшом ведерке рядом.
- За... за сегодняшний вечер, - сказала она.
Они выпили. И снова наполнили бокалы, а потом отправились на тахту.
Они разговаривали. Кеа потом не мог вспомнить, о чем. Но он рассказал ей о
своей жизни - Тамара зачарованно слушала, сидела очень близко... Кеа
понял, что ему не хватает слов.
Тамара поставила свой бокал. Как-то так получилось, что они выпили
всю бутылку искрящегося вина. Она протянула руку и дотронулась пальцами до
губ Кеа.
- Мягкие, - пробормотала она.
Наклонилась, пробежала языком по его губам. Кеа попытался ее
поцеловать, но она отодвинулась. Встала, немного отошла, покачивая
бедрами. Похоже, на блузке где-то была скрытая застежка, потому что Тамара
неожиданно легким движением швырнула ее через плечо. Затем повернулась и
посмотрела на Кеа. Очень серьезно.
Потом коснулась пояса брюк, и они превратились в шелковое облако у
ног. Тамара просто переступила через них. Потянулась с удовольствием. Кеа
только смотрел на нее; он был не в силах ни говорить, ни шевелиться.
Тамара медленно направилась в темную комнату. Оглянулась на Кеа и
улыбнулась, а потом скрылась в спальне. Вспыхнул огонек искусственной
свечи.
Кеа был свободен. Он мог последовать за ней.
- Нет, - сказала Тамара. - На этот раз... на этот раз ты будешь
только смотреть. - Она взяла длинный шарф и принялась завязывать на нем
узлы. - Потом... следующий раз... будет твоим.
Марс превратился в тень, погрузился в туман. Центром Вселенной стало
тело Тамары. Круговорот движений, экстаза, сладкой муки наполнил ночи.
Днем они гуляли, занимались любовью... где угодно - везде. Страсть Тамары,
казалось, разгоралась тем больше, чем больше возникала опасность быть
замеченными. Особенно кем-нибудь из членов семьи. И не то чтобы Кеа попал
в ее объятия, будучи невинным младенцем. Она тоже у него училась. Ей
хотелось новизны. Поэтому, правда без особого желания, Кеа показал ей
несколько приемов, о которых слышал или к которым прибегал еще на Мауи.
Тамара оказалась способной ученицей и часто делала то, чему ее научил
Кеа. И многое другое из того, что успела узнать раньше. Она просто обожала
заниматься любовью долго, каким-нибудь экзотическим способом и, часто
достигая оргазма, испытывала молниеносную вспышку боли-удовольствия. Кеа
чувствовал себя куском дерева, которое удерживается... еле удерживается на
самом краю водоворота, но в конце концов его все равно затягивает в самое
сердце стихии.
Он влюбился в Тамару. А это могло означать только одно - несчастье.
Трагедия. Крах. И тем не менее это был факт жизни. Что хуже всего - а
может быть, лучше - Тамара была так же околдована, так же страстно
увлечена Кеа. Он даже позволил себе предаться мечтам о будущем - совсем не
таком, каким он представлял его до сих пор. О будущем для двоих.

Кеа был поражен. Тамара с готовностью исполняла любое его желание.
Словно он был здесь господином, а не... Он не хотел додумывать эту мысль
до конца. Однажды они отправились в доки Капен-Сити. Кеа с восторгом
смотрел на разные суда. Здесь планетолеты стояли в больших наземных
"колыбелях", а не бросали якоря в воду - Кеа мог даже пройти под ними и
увидеть, какие они огромные. Тамару сами корабли совсем не интересовали,
потому что большая часть из них принадлежала ее семье. Ее привлекало
мелькание красок, грязь, неизвестная угроза. Она часто повторяла, что
чувствует себя с ним в полной безопасности.
Что-то беспокоило Кеа. Почему команды космических кораблей одеты так
неряшливо - совсем иначе, чем показывают в фильмах, посвященных
путешествиям к звездам? Почему так много объявлений о вакансиях висит на
стене агентства по найму? И почему они такие старые, точно их повесили
давным-давно, но так и не нашлось людей, потерявших надежду и готовых
отправиться в далекий путь?
Тамара и Ричардс зашли в небольшую забегаловку, которая гордо
называлась "кафе". Народу было ужасно много. Они пили какую-то
отвратительно приторную мерзость, которую заказала Тамара, и Кеа пытался
найти ответы на свои вопросы. Если не считать наземных служащих, все, кого
они до сих пор здесь видели, были космонавтами - мужчины и женщины.
Безвоздушное пространство и все такое... Почему же тогда они говорят
только о выпивке, наркотиках и о том, как набили вчера кому-то морду
(иногда рассказывали о том, как набили морду им)? Или о том, какие ужасные
условия жизни на том корабле, где они вынуждены служить, потому что
подписали контракт. Язык, на котором они разговаривали, не отличался
особыми изысками, и в нем Никосию нельзя было услышать хоть что-нибудь,
отдаленно напоминающее научные термины. Речь бедняков, постоянно пьяных и
потерявших надежду. Почему у пионеров космоса такие тусклые, мертвые
глаза?
Здесь Кеа впервые узнал про Барьер Тридцать Три - так называлось
что-то вроде ворот в ад. Он спросил. Ему ответили, что это стандартное
разделение между местом для команды и оборудования и пассажирами и грузом.
Что-то тут не то. Но Кеа никак не мог понять, что именно. Он осушил свой
стакан и взял Тамару за руку. Она завороженно смотрела на женщину,
покрытую татуировкой - по крайней мере в тех местах, что выглядывали из ее
промасленного комбинезона. Казалось, женщина тоже заинтересовалась
Тамарой.
Тамара нахмурилась, когда Кеа сказал, что хочет уйти, но ничего не
сказала. Только улыбнулась женщине с татуировкой - Кеа знал эту улыбку:
Тамара улыбалась так только в очень интимные моменты. А потом они вышли из
бара. Ночью Кеа спал один, он не хотел портить Тамаре настроение своими
мрачными размышлениями над тем, что он видел и никак не мог понять. На
следующий день девушка весело рассмеялась, когда Кеа попытался извиниться
за свое поведение. Она уезжала в Капен-Сити - навестить "старых друзей".
Конец наступил при ослепительно ярком солнце на палубе тримарана,
там, где все началось, примерно одну земную неделю спустя. Кеа все утро
готовился к предстоящему разговору. Подбирал слова. Ну вот, все в порядке
- он чувствовал себя так, словно ему предстоял трудный экзамен.
Тамара молча слушала его сбивчивую речь, которая, постепенно набирая
силу, стала более уверенной. А потом он замолчал. И стал ждать ответа.
Тамара захихикала, потом весело расхохоталась.
- Кеа, - сказала она, немного успокоившись, - я хочу понять... Ты
сказал, что считаешь, будто мы с тобой должны... быть вместе? Когда
закончится это лето? И на Земле тоже?
Кеа, у которого возникло такое ощущение, как если бы он вошел в
гравитолет, а питание вдруг отключилось, только молча кивнул.
- Жить вместе? Или... ты имеешь в виду по соглашению? Кеа, милый, ты
похож на старомодного дурачка, рассуждающего о женитьбе. Ах! Это же
восхитительно! Ты? И я? Ой-ой-ой! - Она снова рассмеялась.
Кеа встал, ничего не чувствуя, прошел к лифту и поднялся наверх.

Немного позже он сообразил, что находится на главной вилле. Он ничего
не ел и не заходил в свою комнату. Изо всех сил старался не попадаться
никому на глаза, в особенности Баргетам. Пару раз слуги спрашивали, не
нужно ли ему чего-нибудь. Кеа только качал головой. Увидел в глазах одной
из женщин сочувствие; она даже собралась было что-то сказать, но только
погладила его по руке. А потом испуганно умчалась прочь.
Кеа не знал, что станет делать дальше. Разве он сможет не попадаться
Тамаре на глаза до конца лета, всего за несколько секунд превратившегося
из рая в чистилище? Нельзя и просто взять и убраться отсюда. Остин
оставался его другом. Ему нужно было только отыскать какое-нибудь
местечко, куда он мог бы заползти и зализать раны, нанесенные Тамарой.
Услышал смех. Остин.
- О Господи! Господи! - проговорил тот. - Он что, серьезно?
- Если нет, значит, он самый ловкий притвора на Марсе. - Тамара.
- Наверное, этого следовало ожидать, - задумчиво произнес другой
голос.
Баргета-старший.
- Прости, отец, - сказала Тамара. - Но я думала...
- Не стоит извиняться, - перебил Тамару отец. - Меня абсолютно не
беспокоит то, что эта деревенщина показалась тебе привлекательной. Как,
впрочем, и то, каким способом ты удовлетворяешь свои потребности. Я не
лицемер и не собираюсь требовать, чтобы моя дочь отказывала себе в
маленьких удовольствиях - тем более, что всем известно: наша семья просто
обожает... естественную сторону жизни.
Они засмеялись. Дружно. Так принято смеяться, когда кто-нибудь из
членов семьи упоминает о тайном пороке, присущем ее членам.
- Значит, это я во всем виноват, - проговорил Остин.
- Вовсе нет, - принялся объяснять ему отец. - Ты в очередной раз
получил урок, о котором, возможно, забыл, когда наградил этого молодого
человека за помощь, допустив его в свою жизнь. Урок старый. Помнишь, как
тебе было трудно, когда ты узнал, что твои няни не принадлежат к семье
Баргета и с ними следует обращаться соответствующим образом? Помнишь, как
ты плакал, когда детям, которых мы разрешали нашим слугам заводить, чтобы
тебе было с кем играть, приходила пора покинуть наш дом? Это урок, который
мы должны повторять всю жизнь.
- Ну и что же делать? - поинтересовалась Тамара. - Я хочу сказать,
что если Кеа весь остаток лета будет ходить, как тоскующий влюбленный из
стихов, вряд ли это будет очень весело.
- Не волнуйся, - успокоил ее Баргета-старший. - Возможно, он просто
исчезнет. Или спрыгнет со скалы. Или уплывет навстречу солнцу. Тоскующие
влюбленные склонны к подобным глупостям.
Звон бокалов. Кто-то налил спиртное. А затем заговорил Остин:
- По правде говоря, отец, если посмотреть на эту историю с другой
стороны... она ведь ужасно забавная. Разве нет?
Тамара хмыкнула. Фыркнул Баргета. А потом все трое принялись весело
хохотать. Резкий, безжалостный смех. Кеа больше ничего не слышал. Веселье
исчезло. Вместе с Ярмутом и всем семейством Баргета. Единственное, что
существовало во Вселенной, - пожелтевшее, обтрепанное объявление
"СВОБОДНЫЕ МЕСТА" на стене агентства по найму будущих космонавтов.

23
АЛЬВА-СЕКТОР, 2193 ГОД НАШЕЙ ЭРЫ.
На мониторе начал пульсировать красный огонек.
- Опять! Вы только посмотрите, Мерф! - прострекотала Васоован.
Капитан Мерфи, Мерф Селфридж, с трудом протиснулся в навигационную
рубку. Это был крупный, сильный человек, который заметно растолстел в
последние годы. Он склонился над плечом своего первого помощника. И увидел
пульсирующий свет.
- Не понимаю, - наконец мрачно пробормотал капитан. - Те же
координаты, черт бы их драл?
- Да, те же проклятые координаты, Мерф, - подтвердила Васоован.
- А ты уверена, что ничего не перепутала, дурная твоя башка? - с
надеждой спросил Мерф. - Может быть, стоит еще раз все проверить?
Осирианка вздохнула. Так вздыхают те, кого постоянно ругают за
некомпетентность.
- Если вы этого хотите, капитан, - прострекотала она.
Тонкие розовые щупальца быстро забегали по панели управления, касаясь
сенсорных переключателей, поворачивая круглые рукояти.
Ричардс и двое ученых сохраняли молчание. Они мгновенно забыли о
картах, которые так и остались на крошечном столике кают-компании
проржавевшего корабля, некогда названного не лишенным юмора продавцом
"Фортуна-1".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63