Он не улыбался, но я чувствовал, что наш визит в какой-то степени внутренне забавляет его. По знаку моего спутника я, собрав все свое мужество, постарался изложить причины нашего визита. Мне не пришлось говорить особенно долго, так как наш хозяин явно хорошо знал существо дела.— Стало быть вы или те, кто вас послал, полагаете, что возможно предпринять определенные шаги с тем, чтобы, так сказать, придать королевской политике более активный и наступательный характер, — сказал он, когда я закончил. — Лично я с этим не согласен. Я достаточно хорошо знаком с фактами, которые вы сейчас изложили. — Он немного помолчал и поочередно внимательно посмотрел на меня и моего спутника. — Я буду говорить с вами откровенно, хотя это, быть может, и не очень разумно. По моему мнению, юные джентльмены, нам очень повезло, что у нас такой король, прямо скажу — слабый король. Вы, я вижу, весьма удивлены моими словами. Постараюсь объяснить, что я имею в виду.— Настало время, — негромким голосом продолжал наш хозяин, — когда английский народ должен сделать выбор — хочет ли он, чтобы им управлял король или парламент. Растущая в течение столетий мощь парламента за годы правления династии Тюдоров значительно ослабела. Теперь, когда Королевы Елизаветы больше нет, у парламента появилась реальная возможность восстановить утраченные позиции. Неразумное поведение короля Иакова приближает час неизбежного столкновения. И разве не лучше, если в этот решительный момент английскому народу будет противостоять слабый король, «совершеннейшее ничтожество», вроде нашего Иакова, а не решительный и разумный монарх? Разумеется, честолюбию и патриотизму англичан больше бы отвечал король, который заставил бы весь мир уважать и себя, и свою страну, сумел бы укрепить торговлю и способствовал колонизации новых земель, поддерживал бы принципы религиозной терпимости, а не узколобый фанатизм. Однако каким серьезным противником оказался бы такой сильный монарх во время борьбы нации за свои права!— Однако, означает ли это, что мы должны во всем подчиняться его воле? — спросил я.— В свете того, что я вам сказал, другого пути у нас нет.— Нам следует считать наши теперешние разочарования и бедствия ценой, которую мы вынуждены заплатить за наш будущий шанс обрести свободу.— Значит вы считаете, что Джон Уорд неправ, пытаясь организовать сопротивление Испании.— Нисколько, — ответил я, — капитан Уорд оказывает Англии великую услугу. Если король бездействует, бремя борьбы за интересы страны должны взять на себя самые отважные из его подданных.— Но как сумеем мы восстановить свои права самим управлять собой, если склонимся перед волей короля?Он почти лукаво улыбнулся мне.— На то, чтобы раздуть пламя недовольства, требуется немало времени. Его Величество должен продолжать следовать своим прежним путем, совершая все новые ошибки, которые вконец истощат терпение нации и может подтолкнуть население на решительные действия. А какой еще поступок короля способен вызывать большее возмущение народа, чем казнь Джона; Уорда? Именно по этой причине я и пальцем не пошевелю, чтобы спасти вашего капитана от петли.— Вы конечно понимаете, что все сказанное здесь не должно выйти за пределы этой комнаты, — продолжал он, — я слишком ценю возможности, которые представляет мне мое официальное положение, чтобы рисковать им. Я высказал вам некоторые свои взгляды, полностью полагаясь на вашу скромность и умение молчать. До свидания, молодые джентльмены. Мне хотелось бы также выразить надежду, что ваша политическая деятельность не обернется для вас бедой. Боюсь, что если вы предстанете передо мной в суде, вы вряд ли сможете рассчитывать на снисхождение.Когда мы немного отъехали от дома, я обратился к моему спутнику с просьбой назвать мне имя хозяина Горхэмбери. За последние месяцы я встречал немало людей, чьи имена так и остались мне неизвестны и меня это нисколько не волновало. Но сейчас я испытал необычайно сильное желание узнать имя этого удивительного человека.Мой проводник придержал свою лошадь и с веселым удивлением взглянул на меня.— Вы в самом деле не знаете? Это поистине удивительно. Я полагал, что нет человека, который бы не знал хозяина Горхэмбери. Это величайший человек не только в Англии, но возможно и во всем мире. Зовут его Френсис Бэкон Френсис Бэкон (1561-1626) — английский юрист, выдающийся государственный деятель и философ.
. 39 К концу моего путешествия я пребывал в состоянии глубокой удрученности. Добился ли я чего-то реального, ежедневно рискуя головой? На этот счет у меня были большие сомнения. Всякий раз, когда я заводил разговор о политике короля, в ушах у меня звучал ясный и отчетливый голос хозяина Горхэмбери: «Нам следует считать наши теперешние разочарования и бедствия ценой, которую мы вынуждены заплатить за наш будущий шанс обрести свободу». Если он был прав, а я в этом не сомневался, у нас не было никакой надежды хоть как-то улучшить положение дел. Нам оставалось лишь уповать на те великие потрясения, которые ожидают Англию в будущем, и быть может, освободят нашу страну от гнета деспотизма.Последнего человека, значившегося в моем списке, я должен был посетить на следующий день. Сэр Ниниан Варли, с которым у меня была назначена встреча, принимал гостей, и потому я не мог увидеться с ним вечером. Я подумал, что безопаснее всего мне будет провести ночь на постоялом дворе, где останавливались самые бедные путники. Но когда грязная неряшливо одетая хозяйка проводила меня в комнату, пропитанную запахами, от которых меня сразу же замутило, я решил коротать ночь внизу на скамье. Однако поздно вечером мне пришлось покинуть и это помещение, ибо сидевшая там большая компания подвыпивших горожан горланила песни.Шагая по грязным улицам и темным переулкам, я размышлял о письме от сэра Сигизмунда Хилла. Письмо сегодня утром передал мне краснолицый сквайр, в доме которого я ночевал. Это было первое послание, полученное от него за все это время. К моему глубокому сожалению, в нем ничего не говорилось о семействе Лэдландов, зато лично мне сэр Сигизмунд делал очень заманчивое предложение:«Нам нужно назначить нового агента в Дамаск, — писал он, — и я так часто высоко отзывался о достоинствах некоего Ричарда Стрейнджа, что мои партнеры в конце концов сдались и оставили решение этого вопроса на мое усмотрение». Контракт предусматривал трехлетнее пребывание на Востоке, а по истечении этого срока, я по мнению сэра Сигизмунда, мог безбоязненно вернуться в Англию, ибо «за этот срок мои пиратские похождения несомненно будут забыты властями». В письме сообщалось, что я должен буду сесть на корабль в Бресте или Марселе и смогу взять с собой тетю Гадилду. Она чувствовала себя не очень хорошо (как любезно с его стороны было навести справки о ее здоровье) и теплое солнце Средиземного моря будет ей полезно. К нашим услугам будет удобный дом на взморье, окруженный пальмовой рощей.Предложение это было как нельзя более кстати. Не мог же я прятаться бесконечно, а Джон не желал подвергать меня риску и не хотел, чтобы я возвращался к нему. Стало быть Восток был идеальным местом. Я буду там в безопасности, а работа будет мне вполне по силам, опыт, приобретенный в Тунисе, мне безусловно пригодится. У этого плана, однако, имелся серьезный недостаток. Осуществление его означало, что нас с Кэти будет разделять целый континент и примириться с этим мне было нелегко.В письме содержались и тревожные вести. В Англию вернулось еще несколько капитанов из эскадры Джона и они также были задержаны. Сэр Сигизмунд выражал опасение, что король в самом деле собирался заковать всех флибустьеров в цепи, как и предсказывал Арчи. Письмо это было написано две недели назад, и я с содроганием думал о том, что за это время случилось с нашими отважными капитанами.Днем уже пригревало теплое солнышко и последний снег стаивал на улицах. Горожане выбирались из своих утепленных на зиму жилищ, приветствуя приход весны. Они и сейчас еще бродили по улицам, собираясь веселыми галдящими компаниями на углах и у дверей кабачков и таверн.Внезапно к великому моему удивлению и тревоге, я услышал как кто-то громким и визгливым голосом выкрикнул мое новое имя. Первым моим побуждением было повернуться и бежать, но я тут же сдержал свой порыв. Ведь этим я непременно привлеку к себе внимание, а как раз этого делать не следовало. Я оглянулся. Немного поодаль от меня на площади собралась изрядная толпа. Крик, как я понял, доносился именно оттуда. Пока я колебался, не зная, что предпринять, крик повторился. Все это выглядело так пугающе нереально, что я невольно ощутил, как по спине у меня побежали мурашки.— Ричард Стрейндж! Ричард Стрейндж! — услышал я снова. Теперь не было никаких сомнений в том, что кричал кто-то в толпе и мне не оставалось ничего другого, как только узнать, в чем тут дело. Оставаться в неведении на этот счет было опасно.Толпа собралась вокруг кукольника, дававшего представление. При свете факела, укрепленного на длинной палке, он разыгрывал одно из самых популярных в последнее время кукольное представление под названием «Люк Хаттон, или приключения Разбойника с большой дороги». Зрители с огромным интересом наблюдали за развитием событий. Они громко приветствовали разбойника, когда он отнимал кошелек у щеголя — джентльмена и подбадривали его криками: «Задай-ка ей, Люк», в сценах, где участвовала его возлюбленная — плутоватая девица легкого поведения. По ходу пьесы Люк неоднократно обвинял ее в измене и требовал назвать имя своего соперника, а она отвечала ему тем пронзительным визгливым голосом, который так напугал меня: «Ричард Стрейндж!» Зрители при этом всякий раз оглушительно хохотали. И тут я понял, что все это неспроста. Мне явно подавали знак. Решив остаться и выяснить, в чем дело, я остановился немного поодаль.Зрители веселились во всю. Бойкие парни ловко сновали в толпе, разнося на подносах кружки с элем. Маленькие пирожки со свининой (фартинг штука) были тоже нарасхват. Зрители так энергично работали челюстями, что их чавканье порой заглушало реплики героев. На меня никто не обращал ни малейшего внимания, так как представление приближалось к кульминационной точке. Разбойника Люка схватили и бросили в тюремную камеру, где он ожидал казни. Последовала последняя известная песнь — жалоба Люка, в которой он раскаивается в совершенных грехах и предостерегает молодых людей от повторения его ошибок. Песня закончилась, и из-за ящика с ширмой показался кукольник. Он немного насмешливо поклонился зрителям, которые встретили его аплодисментами, снял шляпу и держа ее в вытянутой руке, стал обходить зрителей. Подавали ему гораздо щедрее, чем бедняге фокуснику и скоро его шляпа, украшенная грязным петушиным пером на четверть наполнилась фартингами даже более крупными монетами. Я подождал, пока толпа разошлась, а сам кукольник занялся упаковкой своего скарба и подошел к нему.— Привет вам, — поздоровался я.— И вам привет, коли не шутите, — пробурчал он, продолжая складывать свои принадлежности.Я сунул ему в ладонь монету и прошептал.— Ричард Стрейндж.Он взглянул на меня и ухмыльнулся.— Ступайте за мной. — В упакованном виде его «театр» превратился в небольшой тючок. Он перекинул его через плечо, снял с палки факел и быстро зашагал по направлению к центру города, даже не поинтересовавшись, иду ли я за ним. Я весьма нерешительно последовал за ним.Остановился он перед домом, расположенным на боковой улице. Кругом царила темнота.— Ну вот мы и пришли, — хриплым голосом произнес мой проводник, — сегодня Броузу Тоттену пришлось сыграть две роли: и кукольника и шпика. Ну, да я в накладе не остался. Заплатили мне щедро. Да и бабенка была куда какая смазливая. Дайте-ка мне еще одну монетку, красавчик, и я выпью за то, чтобы у вас с ней все сладилось.На мой осторожный стук, дверь тотчас же отворилась и меня впустили в темную прихожую.Знакомый голос произнес.— Роджер! Наконец-то! Слава Богу я разыскала тебя!Это была Энн Тернер. Даже если бы я не узнал ее голоса, я не мог бы ошибиться. В воздухе ощущался аромат ее духов. Она нашла мою руку и порывисто сжала ее.— Тебе грозила серьезная опасность, Роджер. Но теперь, будем надеяться, все позади. А теперь давай скорее пройдем в комнату.Свеча осветила длинную комнату, которая служила одновременно гостиной, столовой, кухней и кладовой. С одной стороны, на крючках висели окорока и пучки ароматных трав, на другом конце комнаты стоял обеденный стол, застланный грубой красной скатертью, а на ней самые дешевые столовые приборы. Я взглянул на Энн. Глаза у нее слегка покраснели, как будто она недавно плакала.— Не смотри на меня, — попросила она, — я выгляжу ужасно.— Королевские ищейки напали на мой след?— Да, — негромко ответила она. — Завтра ты должен был встретиться с неким сэром Нинианом Варли, не так ли?Я кивнул.— Так вот, он предал тебя. Тебя должны были схватить в его доме. Какое счастье, что тебе удалось спастись! Я узнала обо всем только сегодня утром и сразу же приехала сюда. Кучер должно быть думал, что я сбежала от мужа, так я торопила его, когда карета замедляла ход. К счастью, у меня здесь в городе живет дядя. Это его дом. Я отправила всю семью погостить к родственникам. Это было не так сложно сделать. Найти тебя, вот в чем была задача. Я чуть с ума не сошла.— Как ты узнала об этом?От Фэнни Ховард. А она услышала от лорда Рочестера. Утром она приехала ко мне в лавку и сообщила последние сплетни. Она выбирала для себя э… э… я лучше не буду говорить, что именно, ты ведь такой скромник, Роджер. Боюсь, я обошлась с ней не очень вежливо. Едва смогла дождаться, пока она уйдет.— Слава Богу, что есть на свете твоя Фэнни Ховард.— Когда я приехала сюда, в голову мне пришло только послать человека разыскивать тебя по всем постоялым дворам и харчевням. Ричарда Стрейнджа. Но его поиски не увенчались успехом.— Всякий раз, приезжая в новое место, я использовал другое имя. На постоялых дворах я останавливался только в случае крайней необходимости. Кстати как раз сегодня вечером я остановился на постоялом дворе, но назвался Людаром Блейном.Она все еще никак не могла придти в себя после волнений, которые ей пришлось пережить.— Я ничего не могла придумать, и чуть все глаза себе не выплакала. А потом в голову мне пришла мысль попросить кукольника выкрикивать твое имя на улицах. Отличная идея, правда? Какое счастье, что ты услыхал!— Еще бы! — с жаром ответил я, размышляя, чем я смогу отплатить ей за такую услугу. — Это была действительно отличная идея, Энн, но ты сильно рисковала. Что если ищейки короля уже находились сегодня вечером в городе? А я почти уверен, что они здесь. Предположим они заинтересовались бы этими криками? И последовали за кукольником сюда?— Если бы пришли сюда? — Она внимательно разглядывала мое лицо при слабом свете единственной свечи. — Ну и что в этом страшного, коль скоро они не нашли бы тебя? Я бы отделалась от них, намекнув, что у меня назначено любовное свидание с человеком, которого так зовут. Ручаюсь, они поверили бы мне. И, быть может, даже позавидовали бы этому таинственному Ричарду Стрейнджу. Как ты считаешь, Роджер?— Наверняка позавидовали бы.— А ты отрастил бородку, как я вижу! Мне нравится. — Она подошла ко мне вплотную, взяла меня за уши и несколько раз заставила повернуть голову. А ведь она тебе чертовски идет, плутишка! Она у тебя так сама завивается? Сейчас многие кавалеры при. дворе используют для завивки специальные металлические цилиндры. Некоторые надевают их даже на ночь. Я продаю их в немалых количествах.— Наверное у меня вьется естественно. Мне ведь некогда завиваться. Пусть этим занимается сэр Невил Мачери.Она отступила на шаг, продолжая восхищенно покачивать головой.— Ты еще не ужинал? Отлично, значит мы поужинаем вместе. Разве это не чудесно?Неожиданно меня кольнула беспокойная мысль.— Ты уверена, что нам не грозит опасность? Что если люди короля схватят кукольника и заставят его привести их сюда?Она торжествующе улыбнулась.— Я подумала об этом. Дала ему денег и потребовала, чтобы он немедленно покинул город. Сейчас он уже на пути в Лондон. Боже мой, Роджер Близ, ты стоишь мне немалых денег! — Внезапно она замолчала, и взгляд ее стал серьезным. — У меня для тебя плохие новости. Думаю, лучше сразу сообщить их тебе.— Я привык к дурным новостям. Так что не стесняйся.— Сегодня мисс Лэдланд выходит замуж. Церемония бракосочетания будет очень пышной. Будут присутствовать многие придворные. Мне об этом сообщила Фэнни Ховард. Она сама не поехала. Судя по всему она не очень-то жалует мисс Лэдланд.Мне следовало бы быть готовым к подобному известию, но это подтверждение моих самых худших опасений застало меня врасплох. Словно земля заколебалась у меня под ногами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64
. 39 К концу моего путешествия я пребывал в состоянии глубокой удрученности. Добился ли я чего-то реального, ежедневно рискуя головой? На этот счет у меня были большие сомнения. Всякий раз, когда я заводил разговор о политике короля, в ушах у меня звучал ясный и отчетливый голос хозяина Горхэмбери: «Нам следует считать наши теперешние разочарования и бедствия ценой, которую мы вынуждены заплатить за наш будущий шанс обрести свободу». Если он был прав, а я в этом не сомневался, у нас не было никакой надежды хоть как-то улучшить положение дел. Нам оставалось лишь уповать на те великие потрясения, которые ожидают Англию в будущем, и быть может, освободят нашу страну от гнета деспотизма.Последнего человека, значившегося в моем списке, я должен был посетить на следующий день. Сэр Ниниан Варли, с которым у меня была назначена встреча, принимал гостей, и потому я не мог увидеться с ним вечером. Я подумал, что безопаснее всего мне будет провести ночь на постоялом дворе, где останавливались самые бедные путники. Но когда грязная неряшливо одетая хозяйка проводила меня в комнату, пропитанную запахами, от которых меня сразу же замутило, я решил коротать ночь внизу на скамье. Однако поздно вечером мне пришлось покинуть и это помещение, ибо сидевшая там большая компания подвыпивших горожан горланила песни.Шагая по грязным улицам и темным переулкам, я размышлял о письме от сэра Сигизмунда Хилла. Письмо сегодня утром передал мне краснолицый сквайр, в доме которого я ночевал. Это было первое послание, полученное от него за все это время. К моему глубокому сожалению, в нем ничего не говорилось о семействе Лэдландов, зато лично мне сэр Сигизмунд делал очень заманчивое предложение:«Нам нужно назначить нового агента в Дамаск, — писал он, — и я так часто высоко отзывался о достоинствах некоего Ричарда Стрейнджа, что мои партнеры в конце концов сдались и оставили решение этого вопроса на мое усмотрение». Контракт предусматривал трехлетнее пребывание на Востоке, а по истечении этого срока, я по мнению сэра Сигизмунда, мог безбоязненно вернуться в Англию, ибо «за этот срок мои пиратские похождения несомненно будут забыты властями». В письме сообщалось, что я должен буду сесть на корабль в Бресте или Марселе и смогу взять с собой тетю Гадилду. Она чувствовала себя не очень хорошо (как любезно с его стороны было навести справки о ее здоровье) и теплое солнце Средиземного моря будет ей полезно. К нашим услугам будет удобный дом на взморье, окруженный пальмовой рощей.Предложение это было как нельзя более кстати. Не мог же я прятаться бесконечно, а Джон не желал подвергать меня риску и не хотел, чтобы я возвращался к нему. Стало быть Восток был идеальным местом. Я буду там в безопасности, а работа будет мне вполне по силам, опыт, приобретенный в Тунисе, мне безусловно пригодится. У этого плана, однако, имелся серьезный недостаток. Осуществление его означало, что нас с Кэти будет разделять целый континент и примириться с этим мне было нелегко.В письме содержались и тревожные вести. В Англию вернулось еще несколько капитанов из эскадры Джона и они также были задержаны. Сэр Сигизмунд выражал опасение, что король в самом деле собирался заковать всех флибустьеров в цепи, как и предсказывал Арчи. Письмо это было написано две недели назад, и я с содроганием думал о том, что за это время случилось с нашими отважными капитанами.Днем уже пригревало теплое солнышко и последний снег стаивал на улицах. Горожане выбирались из своих утепленных на зиму жилищ, приветствуя приход весны. Они и сейчас еще бродили по улицам, собираясь веселыми галдящими компаниями на углах и у дверей кабачков и таверн.Внезапно к великому моему удивлению и тревоге, я услышал как кто-то громким и визгливым голосом выкрикнул мое новое имя. Первым моим побуждением было повернуться и бежать, но я тут же сдержал свой порыв. Ведь этим я непременно привлеку к себе внимание, а как раз этого делать не следовало. Я оглянулся. Немного поодаль от меня на площади собралась изрядная толпа. Крик, как я понял, доносился именно оттуда. Пока я колебался, не зная, что предпринять, крик повторился. Все это выглядело так пугающе нереально, что я невольно ощутил, как по спине у меня побежали мурашки.— Ричард Стрейндж! Ричард Стрейндж! — услышал я снова. Теперь не было никаких сомнений в том, что кричал кто-то в толпе и мне не оставалось ничего другого, как только узнать, в чем тут дело. Оставаться в неведении на этот счет было опасно.Толпа собралась вокруг кукольника, дававшего представление. При свете факела, укрепленного на длинной палке, он разыгрывал одно из самых популярных в последнее время кукольное представление под названием «Люк Хаттон, или приключения Разбойника с большой дороги». Зрители с огромным интересом наблюдали за развитием событий. Они громко приветствовали разбойника, когда он отнимал кошелек у щеголя — джентльмена и подбадривали его криками: «Задай-ка ей, Люк», в сценах, где участвовала его возлюбленная — плутоватая девица легкого поведения. По ходу пьесы Люк неоднократно обвинял ее в измене и требовал назвать имя своего соперника, а она отвечала ему тем пронзительным визгливым голосом, который так напугал меня: «Ричард Стрейндж!» Зрители при этом всякий раз оглушительно хохотали. И тут я понял, что все это неспроста. Мне явно подавали знак. Решив остаться и выяснить, в чем дело, я остановился немного поодаль.Зрители веселились во всю. Бойкие парни ловко сновали в толпе, разнося на подносах кружки с элем. Маленькие пирожки со свининой (фартинг штука) были тоже нарасхват. Зрители так энергично работали челюстями, что их чавканье порой заглушало реплики героев. На меня никто не обращал ни малейшего внимания, так как представление приближалось к кульминационной точке. Разбойника Люка схватили и бросили в тюремную камеру, где он ожидал казни. Последовала последняя известная песнь — жалоба Люка, в которой он раскаивается в совершенных грехах и предостерегает молодых людей от повторения его ошибок. Песня закончилась, и из-за ящика с ширмой показался кукольник. Он немного насмешливо поклонился зрителям, которые встретили его аплодисментами, снял шляпу и держа ее в вытянутой руке, стал обходить зрителей. Подавали ему гораздо щедрее, чем бедняге фокуснику и скоро его шляпа, украшенная грязным петушиным пером на четверть наполнилась фартингами даже более крупными монетами. Я подождал, пока толпа разошлась, а сам кукольник занялся упаковкой своего скарба и подошел к нему.— Привет вам, — поздоровался я.— И вам привет, коли не шутите, — пробурчал он, продолжая складывать свои принадлежности.Я сунул ему в ладонь монету и прошептал.— Ричард Стрейндж.Он взглянул на меня и ухмыльнулся.— Ступайте за мной. — В упакованном виде его «театр» превратился в небольшой тючок. Он перекинул его через плечо, снял с палки факел и быстро зашагал по направлению к центру города, даже не поинтересовавшись, иду ли я за ним. Я весьма нерешительно последовал за ним.Остановился он перед домом, расположенным на боковой улице. Кругом царила темнота.— Ну вот мы и пришли, — хриплым голосом произнес мой проводник, — сегодня Броузу Тоттену пришлось сыграть две роли: и кукольника и шпика. Ну, да я в накладе не остался. Заплатили мне щедро. Да и бабенка была куда какая смазливая. Дайте-ка мне еще одну монетку, красавчик, и я выпью за то, чтобы у вас с ней все сладилось.На мой осторожный стук, дверь тотчас же отворилась и меня впустили в темную прихожую.Знакомый голос произнес.— Роджер! Наконец-то! Слава Богу я разыскала тебя!Это была Энн Тернер. Даже если бы я не узнал ее голоса, я не мог бы ошибиться. В воздухе ощущался аромат ее духов. Она нашла мою руку и порывисто сжала ее.— Тебе грозила серьезная опасность, Роджер. Но теперь, будем надеяться, все позади. А теперь давай скорее пройдем в комнату.Свеча осветила длинную комнату, которая служила одновременно гостиной, столовой, кухней и кладовой. С одной стороны, на крючках висели окорока и пучки ароматных трав, на другом конце комнаты стоял обеденный стол, застланный грубой красной скатертью, а на ней самые дешевые столовые приборы. Я взглянул на Энн. Глаза у нее слегка покраснели, как будто она недавно плакала.— Не смотри на меня, — попросила она, — я выгляжу ужасно.— Королевские ищейки напали на мой след?— Да, — негромко ответила она. — Завтра ты должен был встретиться с неким сэром Нинианом Варли, не так ли?Я кивнул.— Так вот, он предал тебя. Тебя должны были схватить в его доме. Какое счастье, что тебе удалось спастись! Я узнала обо всем только сегодня утром и сразу же приехала сюда. Кучер должно быть думал, что я сбежала от мужа, так я торопила его, когда карета замедляла ход. К счастью, у меня здесь в городе живет дядя. Это его дом. Я отправила всю семью погостить к родственникам. Это было не так сложно сделать. Найти тебя, вот в чем была задача. Я чуть с ума не сошла.— Как ты узнала об этом?От Фэнни Ховард. А она услышала от лорда Рочестера. Утром она приехала ко мне в лавку и сообщила последние сплетни. Она выбирала для себя э… э… я лучше не буду говорить, что именно, ты ведь такой скромник, Роджер. Боюсь, я обошлась с ней не очень вежливо. Едва смогла дождаться, пока она уйдет.— Слава Богу, что есть на свете твоя Фэнни Ховард.— Когда я приехала сюда, в голову мне пришло только послать человека разыскивать тебя по всем постоялым дворам и харчевням. Ричарда Стрейнджа. Но его поиски не увенчались успехом.— Всякий раз, приезжая в новое место, я использовал другое имя. На постоялых дворах я останавливался только в случае крайней необходимости. Кстати как раз сегодня вечером я остановился на постоялом дворе, но назвался Людаром Блейном.Она все еще никак не могла придти в себя после волнений, которые ей пришлось пережить.— Я ничего не могла придумать, и чуть все глаза себе не выплакала. А потом в голову мне пришла мысль попросить кукольника выкрикивать твое имя на улицах. Отличная идея, правда? Какое счастье, что ты услыхал!— Еще бы! — с жаром ответил я, размышляя, чем я смогу отплатить ей за такую услугу. — Это была действительно отличная идея, Энн, но ты сильно рисковала. Что если ищейки короля уже находились сегодня вечером в городе? А я почти уверен, что они здесь. Предположим они заинтересовались бы этими криками? И последовали за кукольником сюда?— Если бы пришли сюда? — Она внимательно разглядывала мое лицо при слабом свете единственной свечи. — Ну и что в этом страшного, коль скоро они не нашли бы тебя? Я бы отделалась от них, намекнув, что у меня назначено любовное свидание с человеком, которого так зовут. Ручаюсь, они поверили бы мне. И, быть может, даже позавидовали бы этому таинственному Ричарду Стрейнджу. Как ты считаешь, Роджер?— Наверняка позавидовали бы.— А ты отрастил бородку, как я вижу! Мне нравится. — Она подошла ко мне вплотную, взяла меня за уши и несколько раз заставила повернуть голову. А ведь она тебе чертовски идет, плутишка! Она у тебя так сама завивается? Сейчас многие кавалеры при. дворе используют для завивки специальные металлические цилиндры. Некоторые надевают их даже на ночь. Я продаю их в немалых количествах.— Наверное у меня вьется естественно. Мне ведь некогда завиваться. Пусть этим занимается сэр Невил Мачери.Она отступила на шаг, продолжая восхищенно покачивать головой.— Ты еще не ужинал? Отлично, значит мы поужинаем вместе. Разве это не чудесно?Неожиданно меня кольнула беспокойная мысль.— Ты уверена, что нам не грозит опасность? Что если люди короля схватят кукольника и заставят его привести их сюда?Она торжествующе улыбнулась.— Я подумала об этом. Дала ему денег и потребовала, чтобы он немедленно покинул город. Сейчас он уже на пути в Лондон. Боже мой, Роджер Близ, ты стоишь мне немалых денег! — Внезапно она замолчала, и взгляд ее стал серьезным. — У меня для тебя плохие новости. Думаю, лучше сразу сообщить их тебе.— Я привык к дурным новостям. Так что не стесняйся.— Сегодня мисс Лэдланд выходит замуж. Церемония бракосочетания будет очень пышной. Будут присутствовать многие придворные. Мне об этом сообщила Фэнни Ховард. Она сама не поехала. Судя по всему она не очень-то жалует мисс Лэдланд.Мне следовало бы быть готовым к подобному известию, но это подтверждение моих самых худших опасений застало меня врасплох. Словно земля заколебалась у меня под ногами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64